Семейка Лампри. Танцующий лакей Марш Найо
— В этом месте, наверное, положено восхититься вашей наблюдательностью, но я думаю, вы обойдетесь. Да, это он со своей удочкой. Скорее всего кусочек лески отрезан оттуда.
Аллейн показал ей леску. Она посмотрела без всякого интереса. Потом перевела взгляд на инспектора.
— Ну и что дальше?
— А дальше, леди Херси, я попрошу вас вспомнить, когда вы видели эту леску на удочке.
— В пятницу вечером, — последовал ответ. — Там на крючке висит искусственная наживка. По рассказам именно та, на которую попалась знаменитая форель.
— Я понял так, что вчера вечером вы заходили в курительную незадолго до трагедии, когда там были оба брата.
— Да, зашла посмотреть, успокоились ли они.
— Может, случайно посмотрели на удочку?
— Тогда нет. А вот перед ланчем заметила кое-что странное. Подошла к камину погреться и глянула на нее. Я смотрела на эту удочку тысячи раз, а тут вижу, что-то не так. Кто-то смотал леску.
— Вы уверены?
— Абсолютно.
— Хорошо. — Аллейн начал записывать, а когда снова посмотрел на нее, леди сидела с закрытыми глазами. Но, почувствовав его взгляд, тут же их открыла.
— Я хочу вам кое-что сказать, пока не заснула. Это не Харт.
— Почему вы так думаете?
— Я много часов пробыла рядом с ним в комнате Сандры Комплайн. Он мне нравится и потому не может быть убийцей. Я понимаю, это не довод, но интуиция меня редко подводила. Тем более есть танцующий лакей, обойти которого вам вряд ли удастся. — Она посмотрела на обрывок лески, который Аллейн уронил на стол. — Нет, это не Харт. Он изо всех сил старался вернуть Сандру к жизни, зная, что, если ему это удастся, она сделает все возможное, чтобы подвести его под виселицу. Доктор это знал.
— Вы считаете, миссис Комплайн повела бы себя именно так?
— Не забывайте, я последняя, кто видел ее живой. Дала ей полдозы снотворного. Она отказалась принять больше, сказала, что у нее нет аспирина. Видимо, хотела, чтобы потом… получилось наверняка. О гибели Билла ей сообщил Ник. Сандра просто не могла в это поверить. Сидела, уставившись в одну точку, на лице ни горя, ни ужаса. Я попыталась отвлечь ее разговором, но она не пожелала слушать. Конечно, было бы лучше, если бы Сандра расплакалась, а она сидела как каменная. Заговорила, когда я уже собралась уходить. Сказала: «Херси, доктор Харт сумасшедший. И теперь я поняла, что мое лицо все это время мучило его, как и меня. Но он безумец, запомните это, Херси». Вы первый, кому я это рассказываю. И держалась она очень странно. Говорила четко, раздельно, хотя минуту назад казалась невменяемой. — Херси подождала, пока Аллейн запишет, и добавила: — Вы осматривали ее комнату?
— Очень бегло. После ухода Комплайна.
— В платяной шкаф заглядывали?
— Да.
— Как вам ее синее твидовое пальто?
— Хорошее пальто. Только до сих пор слегка влажное.
— Вчера вечером оно было насквозь мокрым, хотя она сказала мне, что весь день не выходила из дома.
Аллейн распечатал письмо миссис Комплайн в присутствии трех свидетелей: Джонатана Ройала, Николаса Комплайна и Обри Мэндрейка. Он не стал его зачитывать, а попросил Обри переписать письмо. В напряженном молчании все ждали, когда он закончит. Потом по просьбе Аллейна Мэндрейк вложил письмо в новый конверт и заклеил. Затем инспектор попросил Джонатана на нем расписаться, после чего обвязал конверт шпагатом и запечатал узел воском, который прислал аптекарь из Литтл Чиппинга.
Покончив с этим, он попросил Джонатана и Николаса удалиться. Хозяин дома неохотно подчинился, а Комплайн закатил истерику. Требовал вернуть письмо, кричал на Аллейна, угрожал расправиться с Хартом, затем, захлебнувшись в рыданиях, плюхнулся в кресло и отказался уходить.
Аллейн не стал его уговаривать, а быстро собрав вещи, пригласил удивленного Мэндрейка пройти в будуар, где попросил прочесть вслух копию письма миссис Комплайн.
«Мой дорогой, — начал Мэндрейк, — не горюй, не надо. Даже если бы я оставалась с тобой то немногое отпущенное мне время, память об этих ужасных днях всегда стояла бы между нами. Мне кажется, в эти последние часы я потеряла рассудок. Не могу написать признание. Я пыталась, но нет сил увидеть эти ужасные слова на бумаге. Поэтому я сделаю то, что прояснит все, и невинный из-за меня не пострадает. Херси уже подозревает, что я в то утро выходила из дома. Думаю, она знает, куда я ходила. Это непереносимо. Дорогой, если бы ты был моим старшим сыном, все было бы иначе. Я искала какой-то другой выход и не нашла. Всю жизнь я посвятила тебе, мой любимый. И этот последний страшный поступок тоже сделан ради тебя. Грех, я это понимаю, но ради тебя. А теперь, дорогой, я расскажу, что собираюсь сделать. У меня есть снотворное, которое принадлежало этому человеку, и еще непочатый флакончик аспирина. Я совершенно ничего не почувствую. И мои последние мысли и молитвы будут о тебе. Поскольку это письмо придется показать в полиции, я его подписываю как положено.
Сандра Мэри Комплайн».
Глава 16
Арест
Аллейн попросил Мэндрейка никому не рассказывать о содержании письма.
— Обычно со мной работает детектив, — пояснил он. — Но, поскольку его нет, я решил прибегнуть к вашей помощи. Вы в этом обществе самый непредубежденный человек. Итак, первое — в случае необходимости вы должны подтвердить под присягой, что в новом конверте запечатан оригинал письма, которое я в вашем присутствии извлек из конверта и с которого попросил сделать копию. Но это на всякий случай. Может не понадобиться. Копию я оставляю у себя.
Дрожащей рукой Обри протянул ему копию.
— Какой ужас! Это же просто невозможно представить. Одно дело читать о таком в книгах, а другое — столкнуться в реальной жизни. И Николас…
— Что Николас?
— До конца дней ему предстоит жить с этим. — Мэндрейк замолк. — Но знаете, все равно так лучше. Я имею в виду, хорошо, что она решилась. По крайней мере избежала ареста, суда… — Он поднял глаза на инспектора. — Но ведь Николас читал это письмо! Он все знает.
Аллейн кивнул:
— Да. И тем не менее настаивает, что его брата убил доктор Харт.
Мэндрейк встрепенулся:
— Как же так может быть? Дайте мне еще раз взглянуть.
Аллейн протянул ему копию.
— Но тут же прямо сказано: «…Если бы ты был моим старшим сыном, все было бы иначе… Херси уже подозревает… Я искала какой-то другой выход и не нашла… И этот последний страшный поступок тоже сделан ради тебя…» Что еще могут означать эти слова? Не понимаю. — Обри посмотрел на инспектора. — А эти два покушения, какой в них смысл?
— Я думаю, большой, — ответил Аллейн.
С пяти до семи инспектор работал один. Сначала досконально изучил игральные карточки, жалея, что рядом нет дактилоскописта Бейли. Бумага была настолько тонкой, что на неиспользованных листках отпечатались буквы, написанные на верхних. Мусорную корзину в курительной комнате уже очистили, но в бачках во дворе для него отыскали несколько заполненных тогда карточек. Остальные после подсчета очков игроки бросали в камин. Мэндрейк сказал, что тогда сыграли лишь один тур. После выкриков Николаса хозяин дома предложил гостям заняться чем-нибудь другим.
Аллейну в конце концов все же удалось выяснить, кто заполнял найденные среди мусора карточки. Для этого пришлось снова опросить свидетелей одного за другим. Харт с готовностью признал свою, отпечаток которой инспектор нашел среди чистых листков. Доктор писал остро заточенным карандашом с сильным нажимом. Однако Аллейн нигде не смог найти отпечатка слов с угрозами. Конечно, доктор мог как-то исхитриться, но все же…
Инспектор попросил Джонатана дать ему образец почерка доктора, и тот принес ответ на приглашение на уик-энд. Аллейн заперся в библиотеке и с помощью лупы изучил записку. Оказалось, что она написана прописью, тогда как во время игры Харт писал печатными буквами. А на карточке с угрозой, которую получил Николас, буквы опять были прописные. Аллейн заметил, что они выводились очень старательно, будто кто-то хотел подделать почерк доктора.
Осталось найти следы этого послания на одном из чистых листочков, что оказалось делом непростым. Аллейну пришлось снова изучить все блокнотики. Сравнительный анализ показал, что миссис Комплайн, Херси, Николас и Джонатан писали почти без нажима, а Уильям и Мэндрейк свои карточки потом выбросили в камин. Инспектор провозился очень долго, пока в середине третьего блокнотика не нашел то, что искал. На листочке четко отпечатались пять слов, а верхняя страничка, как и положено, была вырвана. Но неровно. Когда Аллейн приложил к линии отрыва листочек с угрозой, все замечательно совпало. У Харта был совсем другой блокнотик. Тогда чей же этот? Ясно, что он не принадлежал ни Уильяму, ни Мэндрейку. Блокнотики Клорис и мадам Лиссе инспектор определил по характерным вмятинам, сделанным ногтями.
— Неплохо, — пробормотал Аллейн, складывая карточки обратно в портфель.
При осмотре комнаты миссис Комплайн инспектор попросил присутствовать Мэндрейка. Тот нехотя согласился.
— Такие действия предписано производить при свидетеле, — пояснил Аллейн — В данном случае им будете вы.
Стоя спиной к накрытому простыней телу миссис Комплайн, Мэндрейк наблюдал, как инспектор перебирает висящую к шкафу одежду покойной. Аллейн дал ему потрогать плечи и полы твидового пальто.
— Влажные, — сказал Мэндрейк.
— Когда вы направлялись к бассейну, наверное, шел сильный снег?
— Да, очень сильный. Значит, это были ее следы.
Аллейн осмотрел лежащие на полке шляпы.
— Вот эта тоже влажная. Видимо, миссис Комплайн ее надевала.
На шляпе из синего твида в качестве украшения была прикреплена искусственная мушка для ловли лосося.
— Ой, погодите, оказывается, здесь две мушки, одна довольно потрепанная для ловли форели. Вам не кажется, что это как-то слишком?
Аллейн внимательно осмотрел шляпу, а когда Мэндрейк спросил, что он нашел в этом интересного, инспектор послал его привести горничную, прислуживающую миссис Комплайн.
Девушка была из местных, родилась и выросла в поместье Хайфолд. Очень аккуратная веселая болтунья, проявляющая живейший интерес к туалетам дам, приехавших в дом мистера Ройала на уик-энд. Миссис Паутин обучила девушку прислуживать знатным дамам, и это был, так сказать, ее дебют. Она не скрывала восторга по поводу платьев мадам Лиссе и мисс Уинн, и Аллейну с трудом удалось перевести разговор на не столь восхитительный гардероб миссис Комплайн.
Разговаривали они в небольшом коридоре, и Аллейн слушал ее рассказ о мокром пальто, держа твидовую шляпу за спиной.
— Миссис Комплайн пальто до этого не надевала, сэр. Она приехала в непромокаемом плаще, какие дамы надевают на охоту. И в первый вечер, когда все вышли на прогулку, на миссис Комплайн был тот же самый плащ. А твидовое пальто она надела вчера утром, когда один джентльмен должен был выполнить условие пари. — Щеки горничной слегка порозовели. — Я была у мадам в комнате, сэр, спрашивала, какое платье она хотела бы надеть, когда несчастный мистер Уильям громко сказал в коридоре: «Готов пожертвовать десять фунтов, лишь бы увидеть, как он это сделает». Мадам очень расстроилась, сэр. Она открыла дверь и позвала его, но мистер Уильям ее не слышал, потому что был уже внизу. Миссис Комплайн отпустила меня, а сама, наверное, вышла следом за ним.
— И когда вы снова ее увидели?
— Через несколько минут, сэр, когда мадам спустилась вниз в этом пальто и твидовой шляпе. Я решила позвать Элси, вторую горничную, сэр, чтобы вместе убраться в ее комнате. Мы начали, а потом… — Горничная замялась.
— Что потом?
— Мы посмотрели в окно, сэр, потому что знали о пари. Но бассейн оттуда не видно, его загораживают деревья. Только терраса. По ней шла несчастная леди, вся облепленная снегом. Она остановилась, стала смотреть на бассейн, потом обернулась. Ну а мы с Элси принялись за уборку. Мадам вернулась очень скоро, вся бледная, дрожит. Я предложила повесить ее пальто посушить, но мадам сказала: «Не надо, оставьте так». Мы с Элси ушли. В это время у бассейна поднялась суматоха, и Томас сообщил нам, что один из джентльменов упал в воду.
— А к миссис Комплайн, когда она была на террасе, кто-нибудь подходил?
— Нет, сэр. Я думаю, мисс Уинн и несчастный мистер Уильям пришли позже, потому что мы слышали их голоса внизу как раз перед возвращением миссис Комплайн.
— Спасибо, вы все славно рассказали. — Аллейн улыбнулся и показал ей шляпу. — Она тогда была в этом?
— Да, сэр.
— Посмотрите, тут все так же, как тогда?
Горничная взяла шляпу и с задумчивым видом повертела в руках.
— Странно, но теперь тут два украшения. А вчера было только одно. Вот это, которое побольше.
Аллейн еще раз поблагодарил горничную, сильно смутив ее своей улыбкой.
Детектив Фокс вместе с сержантами Бейли и Томпсоном прибыл в Пен-Джиддинг в семь и вскоре приехал на такси. Аллейн им несказанно обрадовался и сразу отправил Бейли снимать отпечатки пальцев, а Томпсона фотографировать то, что уже снял своим фотоаппаратом. Затем тело Уильяма Комплайна наконец вынесли из курительной в большой бальный зал в восточном крыле особняка. Здесь их положили рядом, мать и нелюбимого сына. Джонатан распорядился поставить цветы. После этого Аллейн с Фоксом вернулись в библиотеку.
— Садитесь, мой дорогой Фокс. Извините, что пришлось вас сюда вытащить, но так уж получилось.
— Да, добраться до вас было непросто, — произнес Фокс, вытаскивая футляр с очками. — В такую погоду. Судя по всему, сэр, дело тут у вас жуткое. Убийство, а следом самоубийство. Я правильно понял?
— Да. Вот мой отчет. Взгляните.
— Благодарю вас, сэр. — Фокс водрузил очки на нос и начал читать.
Наблюдать за ним в такие минуты было забавно. Аллейну казалось, что его помощник то ли простудился, то ли еще что. Он постоянно морщился, вскидывал рыжеватые брови, открывал рот. Некоторое время тишину в комнате нарушали лишь шелест страниц и шумное дыхание Фокса.
— Хм… — произнес он, откладывая бумаги. — Глуповато все проделано. Задумывалось так, чтобы дело выглядело запутанным, но не получилось. Когда будем брать, мистер Аллейн?
— Давайте подождем, пока закончит Бейли. Я бы хотел прицепиться к чему-нибудь незначительному. Но пока не нашел к чему.
— Может, нападение на мистера Мэндрейка?
Аллейн подумал.
— Можно, конечно. Надеюсь, я нигде не ошибся. Тут все выглядит настолько очевидным, что я начинаю подозревать какую-то ловушку. Мы, разумеется, проведем следственный эксперимент. Можно начать даже сейчас, если Бейли закончил. Тело оттуда уже унесли, так что пойдемте, дружище.
Они вошли в курительную. Дактилоскопист Бейли, как всегда с недовольным видом, упаковывал свои принадлежности. Томпсон собирал свои.
— Закончили? — спросил Аллейн. — О золе в камине не забыли?
— Все в порядке, сэр, — ответил Томпсон. — Кстати, мистер Аллейн, мы здесь кое-что обнаружили. Бейли постарался. Помните тот извилистый след на золе?
— Да.
— Так вот, сэр, туда бросили обрывок бечевки или что-то такое. И он сгорел не до конца. Мы нашли кусок, обугленный, конечно, но цвет разобрать можно. Зеленый.
— Замечательно, Бейли. Я этого не заметил.
— Так мы светили лампой в пятьсот ватт, сэр. Выглядит так, будто веревочку бросили в огонь и сверху положили два полена, а те потом развалились. Веревочка до конца не сгорела еще и потому, что сделана из плотного материала с тонкими волокнами. Возможно, шелк. Большая часть его рассыпалась при прикосновении. Что дальше, сэр?
— Надо снять у всех в доме отпечатки пальцев. Вряд ли они станут возражать. Мистер Ройал предупрежден. У вас есть что-нибудь интересное?
— На бронзовой фигуре два отчетливых отпечатка. Такие же на каменном топорике. На ручке, правда, есть что-то еще, но вряд ли это удастся идентифицировать. Зато на острие лучше не бывает.
— А как приемник?
— Там обычная мешанина, мистер Аллейн, как вы и ожидали. Что-то неотчетливое на регуляторе громкости. — Бейли пожал плечами. — Возможно, работали в перчатках.
— Это уж как водится, — сказал Аллейн. — А теперь, пожалуйста, заприте дверь и слушайте. Мы с Фоксом собрались провести эксперимент. Вы будете наблюдать здесь. Если все получится, мы потом кое-что продемонстрируем избранной публике.
Он присел на корточки и положил на пол кусок лески.
— Надо же, — вздохнула Клорис, — в таком большом доме просто некуда пойти. А на тех, кто сейчас в гостиной, просто смотреть не хочется.
— Есть еще будуар, — заметил Мэндрейк.
— Неужели там не сидят полицейские?
— Сейчас нет. Аллейн со своим рыжим помощником отправился к бассейну. Пойдемте в будуар.
— Ладно.
Шторы здесь были задвинуты, в камине весело потрескивали поленья.
Клорис прохаживаясь по комнате, тревожно посматривая на дверь в курительную.
— Все в порядке, — заверил ее Обри. — Уильяма там уже нет, а полицейские, кажется, засели в библиотеке.
Неожиданно за дверью громко заработал приемник, заставив их вздрогнуть.
— Значит, они в курительной, — прошептала Клорис.
— Сейчас посмотрим, что там творится. — Мэндрейк нагнулся к замочной скважине.
— Не надо, — попросила девушка.
— Тут не очень-то и видно, — пробурчал Обри. — Мешает ключ. Что они там могут делать, да еще при таком шуме?
— Прошу вас, отойдите.
— Погодите минутку. Так-так, вот она, красная ширма перед дверью в библиотеку. Но… — Он замолк. В этот момент приемник выключили.
— Что там такое? — спросила мисс Уинн, но Мэндрейк предостерегающе поднял руку. Затем отвел девушку в дальний угол.
— Очень странно все это. Мы знаем, что в доме четверо полицейских. Аллейн, рыжий и еще двое. Я видел, как они приехали. Так вот, они только что все вошли в курительную из библиотеки. Кто же тогда там включил радио?
— Может, они вначале включили и вышли, а теперь снова вошли?
— Нет, когда приемник заработал, я сразу посмотрел в замочную скважину. Там уже никого не было. Да и зачем они включили приемник и быстро перешли в библиотеку?
Обри подошел к ней и взял за руки.
— Клорис, дорогая. Мы с вами говорим совсем не о том. Это все неинтересно. Я намерен на вас жениться. Предварительно официально поменяю фамилию, так что вы не будете Клорис Футлин. А если фамилия Мэндрейк вам тоже не подходит, мы вместе подберем что-нибудь получше. Впрочем, и это не важно. Главное, я вас люблю. Скажите, у меня есть надежда?
— Давайте пока не будем об этом, — отозвалась Клорис. — Мне здесь страшно. Понимаете, страшно. Я хочу домой, к маме. Хочу ходить на военные курсы, гулять с собакой. Тогда я приглашу вас к себе, и мы обо всем спокойно поговорим. А пока не надо. — Голос девушки дрогнул.
— Надеюсь, нас всех очень скоро отсюда отпустят. Полиции мы наверняка не нужны, так что…
В дверь постучали, на пороге появился сержант Бейли.
— Прошу прощения. Инспектор Аллейн поручил мне снять у вас отпечатки пальцев. Это формальность, но ее необходимо соблюсти. — Он посмотрел на девушку. — Позвольте приступить, мисс?
— Пожалуйста, сержант.
— Премного обязан. — Бейли нахмурился и поставил на столик сумку.
Они молча наблюдали, как он достает оттуда стеклянную пластинку, два листа бумаги, вату, резиновый валик, толстый тюбик и небольшую бутылочку, из которой при открывании распространился сильный запах эфира.
— Нам будут делать операцию под наркозом? — спросил Мэндрейк с нервозной усмешкой.
Бейли неодобрительно глянул на него, затем выдавил из тюбика на пластинку немного черной пасты и раскатал в тонкую пленку.
— Разрешите протереть вам пальцы.
— Но у нас руки совершенно чистые, — сказал Мэндрейк.
— Да, — согласился Бейли, — но тут требуется химическая чистота. Так что позвольте. — Он протер им пальцы. — А теперь прошу вас по очереди прижать каждый палец к пластинке. И, пожалуйста, не напрягайте руку, сэр.
Когда они счищали с пальцев остатки краски, в комнату вошел улыбающийся Фокс.
— Я вижу, вы уже закончили. Согласен, неприятная процедура, особенно для дам. Но ничего не поделаешь, таков порядок. И не надо на нас гневаться, мы ведь всего лишь выполняем свои обязанности. — Он встретился с вопросительным взглядом Бейли и произнес, не меняя тона: — В гостиной. — Бейли собрал принадлежности и вышел. Дождавшись, когда за ним закроется дверь, детектив продолжил: — Мистер Мэндрейк, шеф просит вас зайти через десять минут в библиотеку.
— Хорошо, я приду.
— А мне оставаться здесь? — тихо спросила Клорис.
— Это как вам угодно, мисс Уинн, — ответил Фокс, доброжелательно глядя на нее. — Ждать всегда неприятно. А в одиночестве время тянется особенно долго. Так что я посоветовал бы вам присоединиться к обществу в гостиной.
Клорис смутилась.
— Особого желания у меня нет, но я вижу, придется.
— Вот и чудесно, мисс. — Лицо Фокса осветилось улыбкой. — А мистер Мэндрейк даже успеет вас проводить. Мы ждем вас в библиотеке через десять минут, сэр. Вам напомнит сержант Бейли, как только закончит свои дела в гостиной. И еще я вас попрошу, сэр, как-нибудь ненавязчиво попросите мистера Ройала и мистера Комплайна тоже прийти. — Он открыл дверь, выпуская Мэндрейка и Клорис.
— Ну что, дружище Фокс, все прошло спокойно? — спросил Аллейн.
— Да, сэр. Бейли в гостиной обрабатывает остальных. Я выпустил доктора. Глупо держать его под замком, который любой болван откроет за считанные минуты. Я попросил Харта пройти в гостиную. А его супруга не желала давать отпечатки пальцев.
Аллейн усмехнулся:
— Как же иначе. Такая красотка.
— Молодая парочка там же, — продолжил Фокс. — Я заметил, что мистер Мэндрейк проявил любопытство относительно того, что мы делаем в курительной. Я попросил его привести с собой этих двоих, когда будет сигнал. Полагаю, вам нужны независимые свидетели, сэр.
— Конечно. А что леди Херси?
— С ней я не говорил. Но даму можно туда привести, если понадобится.
— Да, пошлем за ней Бейли, — пробормотал Аллейн и повернулся к детективу. — Должен признаться, у меня еще никогда не было так мало сочувствия к убийце. Это все казалось бы просто глупостью, если бы не было таким омерзительным хладнокровным преступлением. И самое главное, противоестественным. Однако действовать мы должны осмотрительно. Не допустить ошибок. Не очень люблю эти театрализованные представления по воспроизведению преступления, но они полезны. Главное, чтобы у нас получилось.
— Обязательно получится, — заверил шефа Фокс. — Мы ведь все проработали до мелочей. Попробовали полдюжины раз. Неужели после этого сорвется?
— Я говорю о деле в целом.
— Вы опять, как обычно, сомневаетесь, мистер Аллейн. Но сейчас нет причины. Я никогда не видел дела яснее.
Инспектор поднялся из-за стола и заходил по комнате.
— И у нас теперь есть улики.
— Неопровержимые, сэр.
— Забавно, но все дело держится на свидетельстве этого весельчака Томаса. Танцующего лакея. Именно с его помощью мы установили время совершения убийства, а также сколько потребовалось преступнику на его действия. Прибавим к этому золу, удочку старины Ройала, то, что мы нашли на приемнике, и канцелярскую кнопку, принадлежащую Уильяму. Разве это не дело?
— Замечательное дело.
— Замечательное, не замечательное, но все же… — Аллейн замолк и посмотрел на детектива. — Фокс, я никогда вас не спрашивал, что вы думаете о войне.
Детектив удивленно вскинул голову.
— О войне? Да, сэр, об этом вы меня не спрашивали. По-моему, она еще не началась.
— Я тоже так считаю. Пройдет год, и мы будем вспоминать об этих зимних неделях как о чем-то фантастическом. Вам не кажется странным, Фокс, что сейчас мы радуемся, что выследили одного ничтожного убийцу, в то время как прямо над нашими головами уже висят сотни орудий? Перед нами рушится мир, а мы орудуем мухобойкой.
— Такова наша работа.
— Конечно, мы будем ее продолжать. Не обращайте внимания, это просто такое настроение. Так что давайте вернемся к нашим делам. Вот и Бейли. Вы закончили?
— Да, сэр, — ответил дактилоскопист, ставя на пол сумку.
— Кто-то противился?
— Дама-иностранка. Ей не нравилось, что я собрался пачкать ее пальцы. Так она сказала. Пришлось потратить время на уговоры.
— А остальные как себя ведут?
— Мне показалось, сэр, что они взволнованы. Помолчат, помолчат, а потом вдруг заговорят все вместе. Мистер Ройал и Комплайн посматривают на доктора враждебно. А ему хоть бы что. Сидит себе спокойно, о чем-то думает. Свою супругу просто не замечает, только иногда вдруг посмотрит, словно чем-то удивлен. Отпечатки смотреть будете, мистер Аллейн?
— Да, давайте сравним их с теми, что вы нашли на предметах. Это вряд ли что-то прояснит, но сделать надо. А потом позовем сюда этих четверых, чтобы закончить. Начинаем, Фокс.
— Который час? — спросил Николас.
Херси посмотрела на часы.
— Четверть девятого.
— Повторяю для тех, кто не слышал, — произнес Джонатан. — В столовой поданы холодные закуски.
— Мы все это слышали, Джо, — отозвалась Херси. — Но, наверное, ни у кого нет аппетита.
— Я проголодался, — заметил доктор Харт, — но не могу принимать еду от человека, который считает меня убийцей.
Джонатан сердито кашлянул.
— Дорогой доктор Харт, — проговорила Херси почти с нежностью. — Оставьте предрассудки, не стоит из-за них голодать.
— Завтра я уже буду свободен, тогда и поем где-нибудь, — ответил доктор. — А сейчас можно и воздержаться. Тем более мне полезно. — Он поймал удивленный взгляд жены. — Я имею привычку переедать, верно, дорогая?
Николас подошел к мадам Лиссе, встал рядом. Она посмотрела на него, чуть пожав плечами.
— Как-то странно получается, — продолжил Харт. — Раньше, когда жена была против огласки наших отношений, я этого хотел, даже мучился. А теперь наоборот.
— Оставьте ваши оскорбления, — напряженно проговорил Николас. Ничего более умного он придумать не мог.
— А я никого этим не оскорбляю. И уж тем более жену. Она сама себя оскорбляла тем, что скрывала свое семейное положение.
— Что вы себе позволяете? — возмутился Джонатан.
— Джо, прошу тебя, не лезь не свое дело, — резко проговорила Херси.
— А леди Херси и рада, — бросила мадам Лиссе. — Ей нравится видеть мое унижение.
— Никто вас не унижает.
— Как никто? — воскликнула мадам. — Мой муж, который совершил ужаснейшее…
— А вы знаете, что мне сказала эта женщина в недавнем разговоре? — перебил ее доктор Харт. Он ни к кому конкретно не обращался, смотрел прямо перед собой. — Она сказала, что, будь у нее хотя бы малейшее доказательство, уличающее меня в убийстве несчастного простака, она бы обязательно его представила и отправила меня на виселицу. Даже не поморщившись. Разумеется, если бы это ей ничем не угрожало. И это та самая женщина, от любви к которой я сходил с ума. Невероятно. — Он поднял глаза на присутствующих. — Я вас понимаю, подобные сцены устраивать неприлично, ни один английский джентльмен такого себе не позволит. Но я не англичанин и не джентльмен. Я потомок австрийских крестьян, наполовину еврей. Так что мне можно. Тяжело, знаете ли, вот так вдруг прозреть и осознать, каким ты был идиотом, когда страдал из-за холодной и вероломной женщины.
— Как вы смеете, презренный убийца?! — вскричал Николас.
Мадам Лиссе сжала его руку.
— Не надо, Николас. Ради меня, не надо.
— Пожалуйста, мистер Комплайн, — внезапно подал голос Мэндрейк, — избавьте нас от ваших сцен. Надоело.
Доктор Харт усмехнулся:
— Ничего, скоро этот джентльмен успокоится. Можете не сомневаться.
В этот момент открылась дверь, и в комнату заглянул сержант Бейли.
— Позвольте, сэр, передать вам почтение от мистера Аллейна, — произнес он, глядя на Джонатана. — Он хотел бы вас видеть, если вы, конечно, свободны. — Бейли перевел взгляд на Мэндрейка и Николаса. — И вас тоже, джентльмены. — Он придержал дверь, пропуская троих приглашенных в холл. Затем повернулся к остальным. — А вас мистер Аллейн просит пока оставаться здесь. — Бейли помолчал, затем добавил: — В холле дежурит сержант Томпсон.
Он осторожно закрыл за собой дверь, оставив трех женщин и доктора Харта в гостиной.
— Для начала хочу сообщить, — произнес Аллейн, — что в расследовании этого дела мы получили определенные результаты, и потому вопросы, которые будут вам заданы, очень важны для следствия, а ваши ответы должны расцениваться как свидетельские показания. Я попросил вас прийти в библиотеку, чтобы мы могли здесь воспроизвести события, предшествующие обнаружению в соседней комнате тела мистера Уильяма Комплайна. Те, кто в тот момент находился наверху, в этом участия не принимали, и потому я их не позвал. А мисс Уинн просто решил лишний раз не беспокоить. Думаю, обойдемся без нее. Леди Херси, конечно, придется сюда пригласить, но вначале позвольте мне объяснить вам, мистер Ройал и мистер Комплайн, чем мы собираемся заняться. Надеюсь, вы слышали, что иногда в ходе расследования полицейские воспроизводят обстоятельства, предшествующие преступлению. Наш эксперимент много времени не займет. И, если мы ошибемся в каких-то незначительных деталях, будьте добры нас поправить. Надеюсь, это понятно. — Он внимательно посмотрел на Джонатана и Николаса. — У вас есть возражения? Вы согласны нам помочь?
— Вы хотите, чтобы мы проделали все, что было вчера вечером? — спросил Джонатан.
— Да, с вашего позволения.
— Но я не уверен, что все помню.
— Ничего, мистер Мэндрейк и мистер Комплайн вам помогут.