Потерянный мир Вавикин Виталий

Холод, зима и по коже озноб,

Но солнце яркое и из глаз слезы.

Жизнь моя – заколоченный гроб,

Крышку открываю – свобода…

День первый

Никто не знал Джессику лучше, чем Барт Фишборн. Никто… И что самое забавное, никто кроме нее не понимал этого. Даже сам Фишборн. Он относился к ней как… Как к младшей сестре? Да. Пожалуй, так оно и было… Но сестра выросла, расцвела, превратилась в женщину… Почти в женщину. Так, по крайней мере, решил Фишборн год назад, когда был в городе Колониа. Сейчас, в самолете над Тихим океаном, он старался не думать об этом, не вспоминать. Просто сидел и смотрел на бесконечную синюю даль, пока не появился остров Понпеи. Сердце как-то тревожно вздрогнуло, заставив нетерпеливо заерзать в кресле. Шасси самолета коснулись посадочной полосы местного аэропорта. Встречающих не было. Почти не было. Джамил Келамис увидел Фишборна и радостно замахал ему рукой.

– Ты что, не стригся с нашей последней встречи? – спросил Фишборн. Гид расплылся в довольной улыбке и кивнул. – А Джесс… – Фишборн заставил себя замолчать.

– Она в школе, – улыбнулся Джамил.

– В школе? – удивился Фишборн.

– Она очень умная! – протянул гид. – Хоть и молодая, но умная! – он на мгновение замолчал, затем неожиданно оживился. – Вы знали, что она может построить любой мост? А дома? Я видел чертежи, которые она делает! – глаза Джамила полезли из орбит. – Там столько всего написано!

– Правда, рисует она неважно, – подметил Фишборн, сам не зная зачем. Гид помрачнел и нехотя кивнул.

Старый дизельный двигатель японского внедорожника надрывно загудел. Взлетная полоса осталась позади, впрочем, как и весь остров, на котором был расположен аэродром. Они ехали в город Колониа – столицу Понпеи Федеративных штатов Микронезии. С дамбы, соединившей острова, за разросшимися пальмами города был виден купол старой немецкой церкви. Джамил оживился, обратил на это внимание Фишборна, так же как и год назад это сделала Джессика Хорниш.

– Я уже видел это, – перебил гида Фишборн.

– Джессика показала? – Джамил увидел, как Фишборн кивнул и расплылся в довольной улыбке. – Она все здесь знает! Порой мне кажется, что это она гид, а не я! А ты знал, что она разговаривает на японском?

– Совсем чуть-чуть.

– А сейчас она учит понапе, – Джамил нахмурился. – Ну, не то чтобы учит… Так… Пообщается немного с кем-нибудь со словарем или переводчиком, а потом смотришь, а она уже и сама начинает все понимать… Даже странно как-то…

– Тебя послушать, так ты гид не по острову, а по Джессике, – попытался пошутить Фишборн.

Они въехали в город, сопровождаемые мальчишкой на моторной лодке, который решил плыть с ними наперегонки.

– Перекусишь с дороги или сразу в отель? – спросил Джамил.

– Выпью. – Фишборн пытался следить за мальчишкой на моторной лодке, но его уже было не видно за разросшимися вдоль берега пальмами. – Здесь недалеко есть японская закусочная…

– Я же гид! – притворно обиделся Джамил. Или же не притворно? Фишборн бросил на него косой взгляд.

– Могу я спросить, Джамил?

– Конечно.

– Ты и Джесс… Вы… У вас с ней… – Фишборн замялся, покачал головой. – Забудь.

– Все в порядке? – спросил Джамил, хмуря черные кустистые брови. Фишборн кивнул.

Они свернули на стоянку. В закусочной из десяти столов лишь два были заняты. С крыши свисали листья пандуса. Летали мухи.

– Я возьму обед, – сказал Джамил.

Фишборн сел за третий от кухни стол. Пахло жареным мясом. Закусочная больше напоминала грубую, наспех построенную хижину, но именно это и влекло сюда Фишборна.

– Надеюсь, это не собака? – спросил он Джамила, указывая на мясо в тарелках, которые принес гид.

– Собака? – Джамил нахмурился, качнул головой, затем неожиданно взорвался хохотом, заставив остальных посетителей вздрогнуть.

Он извинился перед ними и бросил пару слов на понапе, указывая на Фишборна. Они посмотрели на гостя и тоже весело рассмеялись.

– Что ты им сказал? – насторожился Фишборн.

– Сказал, что в твоей стране собак держат дома и ухаживают за ними, пока они не умирают от старости.

– И все?

– Не совсем. – Джамил сел за стол. – Помнишь, как Джесс накормила тебя собачьим мясом?

– Она сказала, что это коза.

– И ты не заметил разницу?

– Как я замечу?! Я же не ел до этого собак! – Фишборн начал злиться, но Джамил не обратил на это внимания.

Он повернулся к соседнему столику и передал им слова Фишборна. Они снова дружно рассмеялись. Фишборн выругался, взял стопку саке, выпил. Мужчина за соседним столиком что-то сказал.

– Он говорит, что, хоть американец и боится есть собак, но пить умеет! – перевел Джамил.

Фишборн кивнул, выпил еще одну стопку.

– Так это точно не собака? – спросил он Джамила, пододвигая к себе тарелку.

– Коза, – Джамил попытался сдержать смех, но, когда увидел, как замер Фишборн, снова рассмеялся.

– Да шел бы ты… – проворчал Фишборн, отрезал кусок мяса, подцепил его вилкой.

«Если это собака, то меня вырвет», – подумал он, пытаясь по запаху определить, так ли это. Джамил, не моргая, следил за ним. Фишборн не видел, но знал, что и остальные посетители наблюдают и ждут, что будет.

– Это не собака, – сказал он, отправляя в рот кусок мяса, хотя в действительности так и не смог вспомнить, как пахнет жареное собачье мясо. – Ведь не собака? – спросил он, вглядываясь Джамилу в глаза. – Ты бы так не поступил. Правда? – Фишборн заставил себя пережевать и проглотить кусок. – Нужно еще выпить, – сказал он, чувствуя, как выпитое саке уже начало действовать.

Джамил подвинул ему свою стопку.

– Ты всегда пьешь так много или только когда приходится приезжать сюда?

– Только когда приходится есть собак, – скривился Фишборн, отрезал себе еще кусок мяса и съел, уже не задумываясь.

За соседним столиком снова послышались голоса.

– Что они говорят? – спросил Фишборн Джамила.

– Говорят, что человек, который умеет так пить, не может бояться собак.

– Я не боюсь собак. Я просто не хочу их есть… – Фишборн нахмурился, почесал вспотевший затылок. – Хотя после трех саке мне уже наплевать. – Он отрезал себе еще кусок, слушая, как Джамил переводит его слова туземцам и ожидая, что сейчас снова услышит смех, но они лишь учтиво закивали головами. – Надеюсь, я освоюсь раньше, чем сойду с ума, – проворчал Фишборн.

– Да ты уже освоился. Просто не хочешь признать это, – сказал серьезно Джамил. – Вот когда ты приехал сюда впервые, тебе нужно было привыкать, а сейчас считай, ты уже дома.

– Да. – Фишборн взял еще одну стопку. – Вот только дома я столько не пью.

– Это из-за Джессики?

– Что? С чего ты…

– Из-за того, что ты переспал с ней в прошлый раз?

– Господи, она что, и это тебе рассказала?! – опешил Фишборн.

Джамил смутился, но все-таки кивнул.

– Она, если ты еще не заметил, не особенно умеет хранить свои тайны, – попытался он смягчить Фишборна.

– Это была не только ее тайна, черт возьми! – проворчал Фишборн, поднимаясь из-за стола.

Джамил проводил его взглядом, закончил с обедом, вышел следом на улицу и сел в машину.

– Не обижайся на нее, – сказал он, выезжая со стоянки.

– Да я и не обижаюсь, просто если ее отец узнает…

– То уволит тебя? Выкинет на улицу?

– Это тебе тоже Джесс сказала?

– Ну, ее же мистер Хорниш выгнал из дома.

– Она сама ушла, – Фишборн откинулся на спинку сиденья. От жары и выпитого тянуло в сон.

Джамил выехал на главную улицу, но почти сразу свернул с нее. Машина подпрыгнула на ухабе. Они проехали мимо «Бол парка». Из машины была видна «Испанская стена», затянутая мхом, с проходящими над ней линиями электропередачи. Чуть дальше, за стеной, находилась старая церковь, купол которой видел Фишборн, когда ехал из аэропорта. Именно там все и случилось. У Фишборна и Джесс.

Они были пьяны. Ему оставалась пара часов до того, как нужно будет улетать. «Это она все придумала, – в очередной раз подумал Фишборн. – Она, а не я. Не знаю, зачем, но ей это было нужно, а я просто не смог устоять. Не захотел». Алкоголь раскрепощал, а знакомые пейзажи оживляли воспоминания. «И я не жалею. Почти не жалею».

– Между вами с Джесс что-то есть? – спросил Фишборн Джамила, когда немецкая церковь осталась позади, а впереди замаячила церковь Иглесиа. – Можешь не стесняться. Я не ревнивый, к тому же и прав ревновать у меня нет, поэтому…

– У нее есть три кошки и собака, – сказал Джамил. – У нее есть Делия. У нее есть мужчины и есть друзья. Я – ее друг. Ты – ее мужчина.

– Меня не было здесь год, – сказал Фишборн, снова откидываясь на спинку сиденья. Джамил не ответил.

Они нырнули под кроны склонившихся над дорогой пальм, выехали к отелю «Южный парк». Три приземистых здания обступили неровным полукругом зеленую поляну. За голубой кромкой океана, вгрызшегося в остров, были видны скалы Соке. Из пятнадцати доступных к заселению номеров свободными были десять. Фишборн выбрал самый большой из них, надеясь, что простор сможет напомнить оставшийся где-то далеко Техас. От выпитого бросало в пот.

– Можно принять холодный душ и немного поспать, – посоветовал Джамил перед тем, как уйти.

Фишборн пообещал, что именно так и поступит. Гид оставил чемоданы на пороге.

– Завтра утром я встречу ваших друзей и привезу сюда, – пообещал он перед тем, как уйти.

Фишборн кивнул. Джамил смерил его внимательным взглядом и неожиданно, за мгновение до того, как уйти, добродушно улыбнулся.

Оставшись один, Фишборн разделся и принял холодный душ. Под потолком неспешно вращался вентилятор. На тумбочке у кровати стоял графин с водой. Окна были открыты. Фишборн достал из чемодана чистое белье, натянул хлопковые брюки и просторную рубашку без рукавов, вышел на улицу.

На краю поляны стояла пара шезлонгов. Фишборн расположился на одном из них, пытаясь решить, когда будет лучше отправиться к Джессике. «Сколько уже Делии лет? Шесть? Семь?» – он попытался вспомнить дочь Джессики, но сейчас ему казалось, что все дети выглядят одинаково. Фишборн закрыл глаза, надеясь, что за пару часов хмель выйдет из головы, не оставив на память даже запаха.

Он заснул, вернувшись обратно в Техас, в прошлое. На голове Тома Хорниша еще были волосы, а Джессика была еще ребенком. Да и сам Барт Фишборн был на добрый десяток лет моложе – всего лишь мальчишка, который все еще вспоминает своих родителей и свою комнату в их доме. Он родился в Бостоне, рос в Бостоне, учился в Бостоне, но вот сейчас он ехал в Техас. Никогда прежде он не покидал Массачусец и не думал о том, чтобы это сделать, пока к нему не подошел Том Хорниш, предложив работу в своем центре. Частный самолет ждал их на взлетной полосе. Лучи солнца отражались от него, слепя глаза.

– Я никогда прежде не летал, – предупредил Фишборн Тома Хорниша.

– Не бойся! – сказала ему маленькая Джессика. – Если хочешь, то можешь взять меня или папу за руку.

– Думаю, будет лучше ограничиться виски и фисташками! – рассмеялся Том Хорниш, и Фишборн согласно кивнул.

Они поднялись по трапу в самолет. Фишборн хорошо помнил этот момент. Боялся ли он летать? Нет. Боялся ли он оставить родной город? Да.

– Вот, держи, – Том Хорниш налил ему виски. – Когда-нибудь это все равно случится.

– Случится что? – растерялся Фишборн.

– Придется признать, что ты уже вырос, – Хорниш улыбнулся, посмотрел на свою дочь и погрозил ей пальцем. – Ты будешь всегда ребенком.

– Не буду, – маленькая Джессика прищурилась, выдерживая ставший неожиданно строгим взгляд отца.

И этот момент Фишборн тоже очень хорошо помнил. Еще никогда прежде он не чувствовал себя настолько лишним. «Уйти, вернуться домой», – думал он, но самолет уже взлетел, и оставалось только пить и смотреть за окно, как Массачусец проносится где-то далеко внизу.

Фишборн проснулся и растерянно тряхнул головой. Джессика сидела на соседнем шезлонге, наблюдая, как он спит. Взрослая Джессика.

– Хороший сон? – спросила она.

– Не знаю, – Фишборн огляделся, пытаясь определить, сколько спал. Солнце клонилось к закату. – Господи! – Он растерянно запустил пальцы в свои жидкие волосы. – А казалось, что прошла лишь пара минут!

– Джамил сказал, что ты не в духе. – Джессика улыбнулась. – Не хотел приезжать?

– А твоему отцу разве откажешь?

– Ты меня об этом спрашиваешь?! – Джессика рассмеялась, запрокинув голову. Фишборн вспомнил свой сон. «Нет, все-таки она еще ребенок», – решил он.

– Джамил сказал, что ты устроилась на работу в школу? – спросил он, желая сменить тему разговора.

– На первое время. – Она все еще продолжала смеяться. – Джон Еса сказал, что если я получу хорошие отзывы здесь, то он поможет мне устроиться в местный колледж.

– Учиться?

– Работать! – Смех ее стал громче. – А ты все еще не решился покинуть моего отца? Хотя постой. Если ты здесь, значит, все еще не решился. Ведь так?

– Думаешь, я здесь из-за твоего отца?

– А разве нет? – Джессика прищурилась. – Что он придумал на этот раз, чтобы посмотреть, как я здесь живу? Хочет купить какой-нибудь остров? Построить еще одну точку наблюдения за температурой?

– Ты все еще ребенок! – недовольно пробормотал Фишборн, поднимаясь на ноги.

– Вот как?! – Джесс насупилась, увидев, что он уходит. – Тогда зачем ты здесь? – спросила она, догоняя Фишборна. Он не ответил. – Эй!

– Не из-за тебя.

– Хорошо… – Джессика кивнула, задумалась, поджимая губы. – А с чего ты взял, что я решила…

– А разве это не так?

– Я не знаю…. Да какого черта?! Я вообще говорила не о тебе, а о своем отце, – подбоченилась она.

– Эллис Ливенски, – сказал Фишборн.

– Что? – растерялась Джесс.

– Женщина, с которой сейчас живет твой отец.

– Эллис Ливенски? – Джессика нахмурилась. – А где прежняя… Черт, не помню имени… – Она глуповато улыбнулась. – Так значит, у отца новая игрушка…

– Она нейрохирург.

– Удивленна, что не очередная модель.

– Да не так много у него было моделей.

– Нейрохирургов было меньше.

– Это из-за нее я здесь. – Фишборн выдержал ставший вдруг тяжелым взгляд Джессики. – Завтра она прилетит сюда. Сможешь встретиться с ней.

– Не хочу я с ней встречаться… – Джессика закусила губу. – И на кой черт ей сюда приезжать?! Я уже не ребенок, чтобы знакомиться со мной.

– Она летит сюда не из-за тебя.

– Все они так говорят.

– Ты уже не ребенок, которому отец ищет мать.

– Ты это отцу моему скажи.

– К тому же Эллис не собирается за него замуж.

– И это я тоже слышала.

– От нейрохирурга?

– Зачем же тогда она сюда летит?

– Экспедиция.

– Экспедиция? – недоверчиво скривилась Джесс. – У отца проблемы с финансами?

– Нет.

– Тогда на кой черт она едет отдыхать сюда?!

– Она едет не отдыхать! – начал злиться Фишборн. – Ты слышала, что я сказал? Экспедиция. Знаешь, что это такое?

– Поездка с целью исследований.

– Ну надо же…

– У этого слова есть и другие значения.

– Не надо!

– Ладно, только я не пойму, чем не угодила отцу эта женщина, что он решил отправить ее на край мира?

– Она сама этого хотела.

– Да как же!

– Ты же сама захотела сюда приехать.

– Не сравнивай нас! – вспыхнула Джесс, но Фишборн не заметил этого.

– К тому же эта экспедиция стоит больше, чем кругосветное путешествие. Делай выводы.

– Так вот почему отец прислал тебя сюда – следить, чтобы новая игрушка не потратила слишком много денег?!

– Ты невыносима, когда речь заходит о твоем отце, – признался Фишборн. – С тобой невозможно разговаривать. Ты словно… словно… словно сходишь с ума, черт возьми!

– А ты бы не сходил?

– Давай не будем.

– Ладно, давай не будем, – Джессика поджала губы, заставляя себя молчать. – А эта Эллис… – осторожно спросила она, когда они вошли в отель, – она прилетит одна или же с кем-то?

– Твоего отца там нет.

– Значит, с кем-то, – Джесс уступила дорогу Фишборну, дав возможность открыть дверь в свой номер. – И чем они собираются заняться?

– Дайвингом.

– Надеются найти золотые гробы? – усмехнулась Джесс.

– Не знаю.

– Ты пойдешь с ними?

– Да.

– Я хочу пойти с тобой.

– Зачем?

– Ты против? – Она прошла к окну, зная, что Фишборн сверлит ее пытливым взглядом.

– Если ты пообещаешь, что не будешь делать глупостей, то нет, – осторожно сказал он.

– По-твоему, я делаю много глупостей?

– Достаточно.

– Одна из них – Делия?

– Не Делия, а то, почему она появилась.

– Это была не глупость. Я просто хотела быть сильной и решительной.

– Думаю, не нужно говорить, что у тебя это не вышло?

– Мне было пятнадцать, черт возьми! – Джесс обернулась, награждая Фишборна гневным взглядом. – И Делия не ошибка. Меня устраивает все, что у меня есть. – Она шумно выдохнула. – Знаешь, что меня злит больше всего? Чем дольше люди находятся рядом с моим отцом, тем сильнее начинают походить на него.

– Хочешь сказать, что я похож на твоего отца?

– Хочу сказать, что ты говоришь так же, как и он.

– А если Делия родит ребенка в шестнадцать, как ты отреагируешь?

– Буду рада. – Джессика помрачнела, отвернулась к окну.

– Извини, – спешно сказал Фишборн.

– Ничего.

– Мне правда очень неловко.

– Угу… – Джесс бездумно вглядывалась вдаль, на вершину скал Соке. Фишборн неловко переминался с ноги на ногу за ее спиной.

– Ты давно показывала Делию врачу? – спросил он, решив, что это будет лучше, чем молчание. – Я имею в виду настоящего врача, а не местных недоучек.

– Здесь тоже есть хорошие врачи. – Она резко обернулась, наградив Фишборна гневным взглядом. – Чем, например, плох доктор Луис?

– Я не знаю, кто такой доктор Луис, но, уверен, что у него нет и десятой доли того оборудования, что есть на материке.

– Это ничего не меняет.

– Еще как меняет!

– Нет, Барт! – повысила голос Джессика. – Мы не можем ничего сделать. Ни я, ни ты, ни кто-то другой. Можно только ждать.

– Но…

– Никаких но! – она снова повернулась к окну.

Фишборн смотрел на ее спину – скользил взглядом от ягодиц к затылку и обратно.

– Если дело в деньгах, то твой отец не откажет, если ты попросишь его…

– Дело не в деньгах, – голос Джессики стал хриплым. – Поверь, если бы выход был, я бы его нашла. Ты ведь знаешь меня.

– Знаю… – Фишборн выдержал небольшую паузу. – Когда ты последний раз делала обследование?

– Год назад. Может, чуть больше.

– За это время могли появиться новые методы лечения.

– Я бы знала.

– Джесс…

– Я не хочу больше об этом разговаривать.

– Причем тут ты? Я говорю о твоей дочери.

– Сегодня в Паликире будет карнавал.

– Дай ей шанс!

– Я пришла, чтобы позвать тебя. Ты поедешь?

– Не уходи от разговора!

– Я буду на улице. Если через пятнадцать минут ты не выйдешь, то я уеду одна – Она вышла из комнаты, стараясь не встречаться с Фишборном взглядом.

– Черт! – буркнул он, когда дверь закрылась.

Около минуты он не двигался, пытаясь собраться с мыслями, затем умылся, почистил зубы, надеясь избавиться от запаха выпитого утром саке, вышел на улицу. «Тойота» Джесс тарахтела дизельным двигателем, но в салоне было тихо и прохладно.

– Вижу, ты поменяла машину, – сказал Фишборн, решив, что вернется к разговору о Делии чуть позже.

– Здесь есть кондиционер и места больше, чем в той, что была у меня прежде. – Джессика включила передачу и отъехала от отеля, так и не взглянув на Фишборна.