Потерянный мир Вавикин Виталий

– Может быть, даже лучше.

– А ты, я смотрю, времени зря не теряешь.

– У нас не было секса с Джамилом, – прошипела Джесс. – Он просто мой друг и…

– А Барт, значит, не твой друг?

– Мой, но…

– Я же говорю, времени зря не теряешь. – Эллис прошла в хижину, не желая продолжать разговор. Оставленные под присмотром Пилар рюкзаки были вскрыты. Часть содержимого пропала, часть была разбросана по полу.

– Сомневаюсь, что это сделали Пилар или Джамил, – сказал Фишборн.

– Кто тогда? – спросила Эллис, все еще продолжая чувствовать, что ссорится с Джессикой.

– Это могли сделать местные мальчишки или рыбаки, – сказала Джессика, входя в хижину. – Думаешь, Джамил просто так оставлял здесь Пилар?

– Что ж, тогда, думаю, не стоит говорить тебе, что эта дикая девчонка не справилась даже с этим?

– Эта дикая девчонка найдет Джамила и вернет сюда.

– А если нет? Что тогда? Нам придется идти пешком?

– Очередная глупая идея.

– Глупая идея была доверить организацию Фишборну!

– Он тебе что сделал?! Если хочешь кого-то ненавидеть, то ненавидь меня!

– Вот еще!

– Тогда заткнись и посмотри, что с Варингом, а я пока попытаюсь найти аптечку.

– С чего это я должна смотреть?

– Ты нейрохирург – не я. Забыла?

– Верно. Но нейрохирург не лечит отравления.

– Но в медицине-то ты всяко получше нас разбираешься!

– Да я говорю тебе…

– Она права, – тронул Эллис за руку Купер. – Я историк. Фишборн – юрист, у девчонки вообще никакого образования. Остаешься ты. – Он выдержал гневный взгляд и только потом спросил Джессику, нашла ли она аптечку.

– Уже ищу! – отозвалась Джесс.

Купер кивнул и вышел на улицу, жестом поманив за собой Фишборна.

– Ну, что думаешь делать? – спросил он. – У нас две женщины, мужчина без сознания, ни телефонов, ни машин. К тому же скоро начнет темнеть.

– Хочешь сказать, что мы должны отправиться в город и привести помощь?

– А лучше найти машину. Неизвестно, кому можно доверять, а кому нет. Надо просто заплатить за поездку и все. Знать о нашей беде никому не нужно.

– Ладно. – Фишборн запрокинул голову, посмотрел на небо. – Выходить мы должны прямо сейчас, как я понимаю?

– Не мы. Один из нас. Кто-то должен остаться здесь, на случай, если что-то случится.

– Дай догадаюсь, – Фишборн хитро прищурился. – Ты остаешься, а я иду.

– Нет. Ты моложе меня и сильнее. Если что-то случится, то у тебя будет больше шансов защитить их.

– Вот как…

– Ничего. Я не обижаюсь. Многие считают, что человек моей комплекции обязательно должен быть трусом. Не скажу, что я рвусь в герои, но сейчас оставить тебя здесь будет умнее. – Купер зашел в хижину, переоделся в сухую одежду. – У тебя есть деньги? Мои остались в отеле.

– Вот, – Фишборн протянул ему свой бумажник. – Возьмешь, сколько понадобится.

– Я возьму полторы сотни. Думаю, этого мне хватит.

– А если нет?

– А если кто-то увидит, что у меня полно денег? Думаешь, я смогу приехать за вами? Нет, Фишборн, – Купер улыбнулся, возвращая бумажник. – Ты уж извини, но девчонка в хижине – и та сообразила бы, что к чему. – Он еще раз улыбнулся, надеясь, что никого не обидел. Фишборн кивнул ему на прощание, проводил взглядом до грунтовой дороги, вернулся в хижину.

– Как Варинг? – спросил он Эллис. Она пожала плечами. – Купер ушел найти машину… – Фишборн замолчал, услышав, как Джессика выругалась. – Что не так?

– Нужно было идти мне.

– Ты женщина.

– Я почти местная. Я немного знаю понапе. Я…

– Купер все равно уже ушел.

– Ты должен был позвать меня, – Джессика бросила на Фишборна последний гневный взгляд, отвернулась. – А если вернется Джамил? Где мы будем искать Купера?

– Я видел Джамила перед тем, как он сбежал. Сомневаюсь, что он вернется.

– Ты не был с нами, не знаешь, что мы видели!

– Никто не заставлял вас плыть в те тоннели!

– Да хватит вам! – потеряла терпение Эллис. – Как дети!

– И что? – всплеснула руками Джессика. – Завидуешь?

– Кому?! Тебе?

– Почему бы и нет? Я молодая. У меня еще все впереди. А ты… Твой возраст… Знаешь, это ведь даже не полдень. Это уже почти вечер.

– Это у тебя-то все впереди?! – Эллис притворно рассмеялась.

– Еще одна подстилка для отца! – прошипела Джессика.

– Это я-то подстилка? Ты давно оглядывалась назад? Смотрела, где живешь и кем стала?

– Закрой рот!

– Сама закрой!

– Эй! – Фишборн предусмотрительно встал между ними. – Хватит! Надоело!

– Надоело – не слушай! – Джессика указала ему на дверь. – Тебя никто не держит. Можешь уйти!

– И оставить меня наедине с истеричкой? – Эллис снова притворно рассмеялась. – Ну уж нет. Лучше я уйду! Да и вам двоим, думаю, будет чем заняться наедине. – Хлопнув дверью, она вышла на улицу.

– Молодец, – сказал Фишборн Джессике. – Хочешь, чтобы все разбежались? У нас проблемы, а ты не можешь думать ни о чем другом, кроме как насолить очередной мачехе?

– Она мне не мачеха!

– Тогда почему ты к ней цепляешься?

– Не знаю. Просто не нравится и все.

– Потому что она спит с твоим отцом.

– Нет.

– Тогда почему?

– Сказала же, не знаю!

– Потому что она спит с твоим отцом.

– Ну, может быть, – Джессика тяжело вздохнула, запустила пальцы в спутанные волосы. – Ладно. Иди, догони ее. Пусть вернется.

– Обещаешь, что будешь держать себя в руках?

– Обещаю, что буду стараться, – она выдержала тяжелый взгляд Фишборна. – Да догони ты ее, пока она не ушла и не заблудилась! Хочешь, чтобы у нас проблем стало еще больше, чем есть?

– Ты обещала, – напомнил ей Фишборн перед тем, как уйти.

Хижина опустела. Даже звуки, казалось, вымерли. Лишь тяжело дышал Варинг. «Это хорошо, что я слышу, как он дышит, – подумала Джессика. – Так, по крайней мере, не нужно подходить к нему каждую минуту и проверять пульс, чтобы убедиться, что я не нахожусь в одной комнате с мертвецом». Мысль о мертвецах заставила ее невольно поежиться. «А что если бы сегодня я действительно спрыгнула в тот колодец? С кем бы тогда осталась Делия?» Джессика вспомнила отца, нахмурилась, но сомнений в том, что он бы не бросил внучку, не было. «Возможно, он бы видел в ней продолжение меня, когда я была маленькой. Меня, которая никогда не вырастет и не оставит его». Джессика подошла к Варингу и тронула его за плечо.

– Может, очнешься? Мне скучно, и в голову лезет всякая ерунда. – Она прислушалась. Нет. Ничего, кроме размеренного дыхания. – А ты не разговорчивый. – Джессика поежилась, огляделась. – Да где же Фишборн? – Она вышла из хижины. Никого. – Барт! Барт, где ты?

Никто не ответил ей. Джессика недовольно поморщилась.

– Эллис! – Она прислушалась. Где-то в шуршащих на ветру кронах деревьев крикнула птица. Крикнула почти как человек. Джессика выругалась, снова позвала Фишборна и Эллис. – Да где же вы? – проворчала она, вглядываясь в окружившие хижину заросли и пытаясь определить, куда могла пойти Эллис.

«Обратно к колодцу? Нет. Навряд ли. Я бы не пошла. Но она не я. Или же нет?» Джессика попыталась поставить себя на место Эллис. «Нет. К колодцу она не пойдет. Значит, остается искать дорогу. А если она заблудится? Или Фишборн?» Джессика запрокинула голову, посмотрела на небо. Вечер сгущался. «Ну уж нет. Одна на ночь я здесь не останусь», – решила она.

– Эллис! Барт! Где вы, черт возьми! – прокричала Джессика. На мгновение ей показалось, что она услышала далекий голос. – Ну, точно заблудились! – Джессика снова прислушалась. Нет. Голос не повторялся, но она хорошо помнила, где слышала его прежде. – Так. Ладно. Я ориентируюсь лучше, чем они, значит, мне их и искать.

Она еще раз для верности огляделась, проверила время и положение солнца, затем шагнула в подступивший к поляне кустарник. Тени сгустились. Под кронами деревьев вечер уже подчинил себе мир. «Главное – вернуться до заката», – думала Джессика, пытаясь разглядеть солнце.

– Барт! Эллис! – позвала она еще раз, не получила ответа и решила, что лучше будет дальше молчать. Кто знает, что или кто находится в этих зарослях? – И все-таки все женщины отца крайне тупы! – проворчала Джесс, споткнулась, ухватилась за сухой сук, чтобы не упасть, поцарапала ладонь, выругалась. Тонкая ветвь хлестнула ее по щеке. Ноги промокли. – Чертова Эллис! Черт… – Джессика оборвалась на полуслове, увидев еще одну хижину: старую с лиственной крышей, которая выглядела настолько ветхой, что Джессика была уверена, что сезон тайфунов хижина уже не переживет. – Эй, тут есть кто? – позвала она, подошла ближе. Входная дверь была открыта. Крыльца не было. – Эй? – Джессика осторожно заглянула внутрь, увидела женщину. – Элл… – она заставила себя замолчать, понимая, что это не Эллис. – Простите. Я просто ищу своих друзей и… – Джесс снова замолчала.

Женщина обернулась. Тени скрывали ее лицо. Она ничего не говорила. Просто стояла и смотрела на незваного гостя.

– Еще раз простите, – Джессика осторожно попятилась, почувствовала чью-то руку на своем плече, вскрикнула, обернулась, осыпав Фишборна проклятиями. – Что ты здесь делаешь, черт возьми?

– Что я здесь делаю?! – он растерянно всплеснул руками. – Ищу Эллис. Забыла? А ты? Мне казалось, мы договорились, что ты останешься в хижине с Варингом.

– Да у меня мурашки по коже от Варинга. К тому же я решила, что вы могли заблудиться, вот и… Ты не нашел Эллис?

– Нет. А ты?

– Нет. Только эту странную женщину. – Джессика махнула рукой в сторону хижины.

– Какую женщину? – спросил Фишборн, вглядываясь в полумрак. – Там никого нет.

– Как это нет? – Джессика обернулась.

Старая хижина действительно была пуста. Она недоверчиво перешагнула через порог. В нос ударил запах плесени и перегноя. Гнилые доски жалобно хрустнули под ногами. Джессика покачнулась, всплеснула руками, пытаясь удержать равновесие.

– Осторожней! – предупредил ее Фишборн.

– Да знаю я… – последнее слово она уже выкрикнула, проваливаясь вниз. Падение было недолгим. Сначала сломалась доска под правой ногой, заставив Джессику повалиться на бок, затем под тяжестью ее тела сломались остальные доски, завалив ее сверху сырой трухой. – Твою мать!

– Ты в порядке? – спросил для порядка Фишборн, с трудом сдерживая улыбку.

– Здесь правда была женщина! – Джессика поднялась на ноги, руки были покрыты паутиной, по телу ползали десятки крохотных насекомых. – Черт! – Джессика спешно попыталась их стряхнуть. – Да не стой ты как истукан! Помоги мне выбраться отсюда! – закричала она на Фишборна. Он протянул ей руку. Оказавшись на пороге, она снова заглянула в хижину. – Мне не могло показаться.

– Верю.

– Нет, не веришь! – она наградила его обиженным взглядом.

– Думаю, ты сама сейчас не веришь себе. Может быть, виной всему тот газ, о котором говорила Эллис?

– Я не знаю, – Джессика брезгливо пыталась избавиться от насекомых. – Посмотри, они мне в волосы не заползли?

– Кажется, нет.

– Черт! Мне нужно принять душ и выпить!

– Кажется, у меня есть немного джина в рюкзаке, если, конечно, те, кто приходил туда после бегства Пилар, не забрали… – Фишборн осекся. – А что если они вернутся? – Взгляд его стал колким. – Тебе не следовало уходить.

– Успокойся, все, что хотели, они уже взяли.

– Там Варинг.

– Думаешь, они его унесут? – Джессика попыталась изобразить испуг, но вместо этого лишь презрительно скривила губы. – Не говори ерунды, Барт.

– Нам нужно вернуться.

– Хорошо, но только не ради здоровяка, который струсил и сбежал, когда нам нужна была его помощь, а ради выпивки, которую ты мне обещал.

– Ты можешь возвращаться ради джина, а я вернусь ради Варинга. Говори, что хочешь, но мы не должны бросать его одного. Кто знает, что с ним может случиться.

– Иногда ты бываешь таким занудой! – недовольно фыркнула Джессика, проходя мимо него.

– Ну давай, скажи это, – начал подначивать ее Фишборн.

– Сказать что? – Она обернулась, бросила последний взгляд на заброшенную хижину.

– Что я похож на твоего отца.

– Тебе еще далеко до него.

– Вот как?

– Да. Чтобы стать таким засранцем, как он, тебе еще стараться и стараться. – Она нырнула в кустистые заросли. – И не отставай, если не хочешь потеряться, мальчик из Гарварда.

– Вообще-то в Гарварде я только учился. Жил я в Бостоне.

– Ты это Эллис скажи. Ей понравится. Она любит образованных. Может, что и перепадет.

– Мы же договаривались, что ты не будешь приставать к ней!

– А я и не пристаю. Я просто спрашиваю тебя.

– Нет, не спрашиваешь!

– Нет, спрашиваю! – Джессика обернулась. Ветка, которую она отцепила от своего рукава, рассекла воздух и больно ударила Фишборна по щеке. – Разве ты не хочешь переспать с ней?

– Нет.

– А если она пообещает, что мой отец ничего не узнает? А? Разве тебе не хочется наставить рога старику?

– Снова нет.

– Тогда ради себя. Только представь! Умник из Гарварда и мисс… Черт, не знаешь, где училась эта стерва?

– Хватит, Джесс!

– Заступаешься за нее?

– Жалею.

– Ах, мы теперь ее еще и жалеем!

– Не ее, а тебя.

– Пожалей лучше бедных!

– Успокойся!

– И не подумаю!

– Тогда не получишь джин.

– Прф! Больно надо, сама найду!

– Нет, не найдешь.

– Хочешь поспорить? – Джессика обернулась и протянула руку, предлагая пари. Фишборн прошел мимо нее. – Да ладно тебе! – побежала она следом за ним. – Я же просто шучу.

Они вышли к хижине, в которой оставили Энди Варинга. Эллис Ливенски стояла у входа, меряя их гневным взглядом.

– А мы вот тут гадаем, где ты училась. – Джессика бросила на Фишборна растерянный взгляд. – Ведь так?

Он замялся, осторожно кивнул.

– Где ты была? – спросил Фишборн Эллис.

– Где я была? – Она покосилась на дверь в хижину.

– Это вы где были, черт возьми?! Вам что, не потерпеть до отеля?

– Мы, между прочим, ходили искать тебя! – вступилась Джесс, бросила на Фишборна короткий взгляд. – И не упрекай меня, что я придираюсь к ней. Сейчас она сама это делает.

– Я переживаю за Варинга, – неожиданно примирительно сказала Эллис. – Нельзя оставлять его одного.

– Да ничего с ним не случится! – отмахнулась Джессика. – Никто не виноват, что он такой хилый. Вспомнишь меня – пройдет пара часов, он очнется и снова начнет занимать место, как шкаф, который вроде и мешает, но и выкинуть нельзя.

– Это кто еще из вас шкаф! – зашипела Эллис.

– Барт, она снова начинает ко мне приставать! – сказала Джессика, проходя в хижину. – Скажи ей все то, что сказал мне, иначе я вернусь и больше уже не буду терпеть оскорбления.

– Ты что, заступался за меня?! – накинулась на Фишборна Эллис. Он растерянно пожал плечами. – Думаешь, мне это надо? Черт, да я сама могу разобраться! Без тебя!

– Вот и я ему говорю. – Джесс вышла из хижины с початой бутылкой джина и тремя пластмассовыми стаканами. – Выпьешь? – предложила она Эллис и, не дожидаясь ответа, передала налитый стакан. – Рад, что не стал спорить? – спросила Джесс Фишборна.

Он взял у нее стакан, выпил.

– Извините, что ушла, – сказала Эллис, сделав пару крохотных глотков. – Просто мне показалось, что я услышала какие-то крики…

– Крики? – нахмурилась Джесс.

– Ну, может, голоса, не знаю. Решила проверить. – Она сделала еще пару глотков, на этот раз больших, отдала Джессике пустой стакан.

– И ничего? – предположил Фишборн.

– И ничего, – согласилась Эллис. – Ты тоже что-то слышал?

– Не я, – он указал глазами на Джесс. – Ей показалось, что в старой хижине она видит какую-то женщину.

– В общем, он думает, что это все из-за газа, которым мы сегодня надышались, – закончила за него Джессика.

– Вот как? – Эллис жестом попросила налить ей еще, сказала, что хочет побыть одна.

«Газ, да?» – недоверчиво думала она, вспоминая услышанный крик. Даже не крик – вопль, словно жизнь оставляет человека, а он отчаянно пытается ее удержать. «Нет. Я не могла такое придумать. Не могла!» Эллис вздрогнула, прислушалась, вглядываясь в верхушки деревьев, подступивших к поляне. «Птица? – Она зажмурилась. Крик повторился. – Это просто птица. Сейчас птица, и тогда была птица. Мне показалось. Мне…» Эллис вздрогнула, расплескав оставшийся в стакане джин. Нет, так кричать мог только человек. Она поднялась на ноги, огляделась. Что это? Игры разума или реальность?

«Нужно проверить, – решила Эллис, покосившись на дверь в хижину. – А что если это последствия того, что случилось со мной днем? – подумала она, представляя, как Джессика поднимет ее на смех. – А разве мне есть дело до этой девчонки? – Перед глазами замелькало лицо Джесс. – Выходит, что есть».

Эллис до боли в глазах вгляделась в кромку леса, за которой терялась уходившая от хижины автомобильная колея. «Крик доносился оттуда, – решила Эллис. – Либо оттуда, либо из моей головы». Она нервно облизнула пересохшие губы, жалея, что пролила оставшийся джин. Сейчас алкоголь мог бы помочь. Определенно мог…

Крик повторился. На этот раз он был тихим. И еще один – совершенно неразличимый, если не слышать прежний крик. «Да что же здесь происходит?! Или же со мной?» Эллис бросила короткий взгляд в сторону хижины, но так и не решилась позвать Фишборна. «Это газ. Газ из колодца», – говорила себе Эллис, уходя все дальше и дальше в лес. Единственным ориентиром для нее была едва различимая автомобильная дорога, которую с каждой новой минутой все сильнее закрашивали сумерки. И крик не повторялся. Лишь приглушенные звуки собственных шагов.

«Нужно возвращаться, – подумала Эллис, но продолжила идти вперед. – Меня провела птица. Да. Определенно птица. Когда все встанет на свои места, можно будет спросить Джамила. Он должен знать, какая из местных птиц может издавать подобные звуки». Эллис улыбнулась – она не спятила и не нашла ничего ужасного. Это всего лишь природа. Всего лишь разыгравшееся воображение.

Она остановилась, чувствуя, как немеют ноги и холодеет все тело выше пояса, словно кровь решила оставить голову и сердце. Страх заставил задержать дыхание. Но на этот раз причиной страха был не крик. Стоны: тихие, предсмертные.

– Да что же со мной такое?! – Эллис до боли зажмурила глаза, надеясь, что видение пройдет.

– Пожалуйста, помогите мне! – долетел откуда-то не то шепот, не то сдавленный крик. – Пожалуйста, помог… – голос стих.

Эллис спешно сошла с дороги. Хижину за изгородью пальм и тропической растительности было почти не видно. Стены ее были собраны из срубленных деревьев, крыша выложена листьями пандуса. Эллис вздрогнула, услышав просьбы на незнакомом языке, мольбы и слезы. Она не понимала ни одного слова. Это был даже не понапе, но в одном сомнений не оставалось – в хижине находилась женщина. Женщина, которая плачет, которой нужна помощь. Эллис попыталась вспомнить, как далеко находятся Джессика и Фишборн.

«Но даже если привести их сюда, то что мы можем сделать втроем? – Эллис в очередной раз представила, как выглядит презрение на лице Джесс. – К тому же в хижине, возможно, никого, кроме женщины, и нет. Женщины, которой нужна помощь. У нее может быть сломана нога или шея. Это может быть просто случайность!»

Эллис подкралась к хижине, пытаясь заглянуть сквозь щели между тонкими бревнами. В глаза ударил яркий свет закрепленных под потолком ламп. Люди в белых халатах окружали стол, на котором лежала женщина. К столу были подключены электрические весы с метрической системой исчисления. Эллис видела две колонки цифр. Одна показывала вес девушки, на другой были нули. Были до тех пор, пока тело девушки не изогнулось в предсмертной агонии. Второе табло ожило, отсчитало цифры до минус восемьдесят и снова замерло. Девушка не двигалась. Эллис видела ее открытые глаза, которые покинула жизнь. Время, казалось, остановилось, замерло. Эллис хотела отвернуться, но не могла. Черные глаза азиатки смотрели на нее, обвиняя в том, что она не спасла ее. Мертвые глаза. Секунда за секундой. Пока в сердце девушки не воткнулся шприц с адреналином.

Весы запищали. Красные цифры побежали к нулю, снова замерли. Девушка тяжело вздохнула. В ее глаза вернулась жизнь. С губ сорвалась слабая мольба. Люди в халатах снова окружили ее. «Сколько раз она уже умирала?» – в ужасе подумала Эллис. Словно прочитав ее мысли, азиатка закричала. Эллис вскочила на ноги, подбежала к двери, распахнула ее.

– Хватит! – закричала она в темноту пустой хижины. Не было ни ламп, ни стола, ни людей, ни девушки-азиатки. Эллис недоверчиво перешагнула через порог, огляделась. – Слава богу, я не позвала Фишборна и Джесс, – пробормотала она, однако воспоминания о видении остались.

Оно было четким, живым, сидело где-то в центре головы и не давало покоя. Эллис слышала мольбы умирающей девушки, чувствовала запахи, видела свет ярких ламп, словно видение собиралось вернуться. Эллис не сразу поняла, что слышит рокот двигателя. Внедорожник полз между деревьев, разрезая полумрак светом фар. За рулем сидела Пилар. Рядом с ней – Купер.

Эллис забралась на заднее сиденье. Купер о чем-то спрашивал ее, но она не понимала. Мысли в голове путались. «Газ. Всему виной газ. Газ», – пыталась убедить себя Эллис. Единственным вопросом было, когда все это закончится. Пилар обернулась, сверкнув своими черными глазами.

– Ненавидишь меня? – тихо спросила Эллис.

Пилар что-то сказала на понапе. Эллис видела, как у нее шевелились губы, но ничего не слышала. Мир удалялся, исчезал.

– Эллис! – Купер перегнулся назад, тронул ее за плечо. – Эллис, ты меня слышишь?

Она не ответила. Пилар что-то затрещала на понапе, привлекая к себе внимание. «Тойота» выехала на поляну. Купер увидел хижину, в которой оставил Варинга, Фишборна и Джесс.

– Я сейчас выйду, чтобы позвать их, – сказал Купер Пилар. – Ты ведь не уедешь? Не оставишь меня? – Он встретился с ней взглядом. Девушка что-то сказала на родном языке. – Ну да, – Купер глуповато улыбнулся. – Я понимаю: раз приехала сюда, то, наверно, и не уедешь. – Он вышел из машины. Пилар нетерпеливо нажала на клаксон. Из хижины вышел Фишборн. За его спиной Купер заметил Джессику.

– Джамил? – позвала она, щурясь от яркого света фар.

Купер назвал свое имя.

– Пилар нашла машину Джамила и подобрала меня недалеко от города.

– А где сам Джамил?

– Не знаю. Я не понимаю понапе. Да и девчонка ведет себя как дикая кошка.

– Я поговорю с ней. – Джессика шагнула к машине, замерла, растерянно огляделась. – Где, черт возьми, Эллис?! – спросила она Фишборна.

– Эллис со мной, – сказал Купер. – Мы встретили ее на дороге чуть раньше. С Варингом все в порядке?

– Не знаю. – Джессика подошла к машине, коряво попыталась объяснить Пилар, что рада ее возвращению, заглянула на заднее сиденье. – Ты что, хотела бросить нас? – спросила она Эллис.

Ответа не было. Эллис даже не повернула в ее сторону голову. Пилар снова начала что-то говорить на понапе.

– Помедленнее. Я не понимаю так быстро, – жестом попросила ее Джессика. Купер и Фишборн принесли Варинга, усадили на заднее сиденье рядом с Эллис.

– Кому-то придется держать его, – сказал Купер.

– И не только его, – Джессика показала на Эллис. – Думаю, эта тоже отключилась.

– Я в порядке, – тихо сказала Эллис.

– Ну надо же! – раздраженно всплеснула руками Джессика.

– Не забудь забрать наши вещи, – напомнила Эллис Фишборну.

– Кажется, теперь я понимаю, почему отец запал не тебя! Тебе, как и ему, плевать на всех и на все, кроме своей работы! – ехидно подметила Джессика, но Эллис снова не обратила внимания.

– Спроси лучше Пилар, что случилось с Джамилом? – попросил Купер.

Он отвернулся, стараясь не обращать внимания на слова незнакомого языка, от которых у него начинала болеть голова. Купер откинулся на жесткую спинку сиденья и закрыл глаза. Голоса стихли, снова зазвучали и снова стихли. Где-то далеко застучал дизельный двигатель. Джесс толкнула его в плечо и что-то сказала. Купер кивнул, попытался открыть глаза, но не смог. Мысли понеслись куда-то прочь. Или же это весь мир понесся куда-то прочь, а он остался на месте?

Дни замелькали перед глазами. Солнце садилось и вставало, садилось и вставало. Купер видел, как мимо проезжают машины. В основном это были туристы. Высоко в небе сверкали молнии, светило солнце, метались рваные грозовые облака, разливалась кристальная синева. Время не собиралось останавливаться. Оно продолжало бежать назад. Дни, недели, месяцы, года.

Купер видел, как Микронезия теряет свою независимость. Видел поднимающиеся в небо черные грибы после испытаний ядерного оружия. Видел, как в эти места возвращаются японцы, оживают культивируемые ими сахарные плантации, ведется активное переселение. Купер вскрикнул, осознав, что он уже не наблюдает это, а стал частью этих видений. Да это уже и не были видения. Это была жизнь. Он был одним из тех, кто подписывал договор о независимости. Он стоял на борту корабля и наблюдал в бинокль, как взрывается в водах Тихого океана ядерная бомба, выбрасывая на поверхность миллиарды брызг.

Он становился американским солдатом, изгонявшим с островов японцев, и становился японцем, который без устали возделывал сахарные плантации, до захода солнца. Был он и немцем, жившим на островах чуть раньше. И испанцем, много веков назад впервые вступившим на эти земли, покинув борт своего корабля. Он не видел их глазами. Нет. Он прожил полноценные жизни, владел их языком, знал их манеры, нравы, правила. У него была семья, дети, внуки. У него была своя вера, свои идолы, свои друзья и свои враги. Время перестало существовать для него. Мгновение растягивалось в годы, а годы сжимались до рамок мгновения. Мир шел назад, бежал назад, летел…

Купер стал местным туземцем. Он не знал, что такое государства. Он жил в общине. Он охотился, ловил рыбу и собирал ягоды. Но он был любопытен. Крался по густым зарослям к берегу острова, откуда доносился грохот и треск. Он увидел, как гигантские машины обрабатывают камни, поднимают их, складывают воедино. Сотни, тысячи людей трудились над сооружением новой постройки. Купер почувствовал, как что-то заполняет его разум, возвращает имеющиеся прежде знания и несет абсолютную мудрость, которая выжигает все мысли, сводит с ума.

Купер кричит, падает, ползет куда-то, надеясь укрыться, словно дождевой червь. И таких, как он, много. Напуганные, сбитые с толку. Сородичи отвергли их, потому что они стали слишком умны, а люди-строители отказались от них, потому что они все еще были слишком глупы. Они сбиваются в группы, спасаясь от кровожадных сородичей и складывая легенды о людях-строителях. Знания свели их с ума, но знания не выжгли их воображение. К тому же их дети и дети их детей – они уже не безумцы. Они хранят и передают легенды о людях-строителях, приукрашивая их. Они пробираются в сооруженные постройки, исследуют лабиринты, рассказывают о тайных проходах, ведущих в диковинные страны, превращают это место в центр мира, обожествляют его.