Рука мертвеца Мартин Джордж

– Недолго. Я смотрел. Больше я не мог ничего сделать.

– Можешь помочь? – спросил Бреннан в поисках какой-нибудь информации. – Тебе знаком кто-нибудь из тех, кого я назвал?

– Эзили, – сказал гомункул. – Я слышал это имя.

– Ага, – сказал Бреннан. – Его многие слышали. Да никто не знает, где она.

– Может быть, на чердаке.

– На чердаке? – сказал Бреннан, выпрямившись на диване.

– Да. Когда Саша начал вести себя странно, Хозяйка захотела узнать про женщину, с которой его видели. Мы последовали за ней до дома в районе Ист-ривер. Двое из моих братьев туда зашли, но обратно так и не появились.

– Ты помнишь адрес? – низким голосом спросил Бреннан.

– Думаю, да, – сказал гомункул.

Дженифер взглянула на Бреннана.

– На сей раз ты пойдешь не один, – сказала она.

Бреннан кивнул. До темноты остается несколько часов.

– Хочу, чтобы оно встало и немного потанцевало, – говорил Блэйз, впервые увидев Прелестника в Пьедмон-парке. Память об этом осталась где-то в глубинах сознания мальчика, мастер это отыскал и нашел забавным.

На сей раз Прелестник протанцевал почти сорок минут. Одна пара ног, исходящих из женского тела посередине, остановилась двадцать минут назад, но остальная часть джокера продолжала гротескное шарканье.

Когда Прелестник наконец рухнул в изнеможении, огромное тело споткнулось о кушетку, отбросив ее в сторону почти на фут. Последовавшее за тем молчание было глубоким и пугающим.

Саша и человек-многоножка вошли в комнату.

– Вам понравилось? – спросил Саша.

– Очень, – ответил Ти Малис через Блэйза. – Сильные чувства, а когда его сознание захватывает сознания других, оно чувствует их эмоции и физические ощущения… удивительный привкус, все в одном… запахи, цвета… сплетения двух или трех тел… изысканно…

– Сокровище, – сказала Эзили. Она сидела на матрасе, обвив одной рукой тощую ногу мальчика. Оба были все еще голышом.

– Его сила будет полезна, мастер, – сказал Саша. – Любая гора, которую вы пожелаете, теперь ваша, даже самые мощные из тузов. Мальчик приведет их к вам и будет их удерживать беспомощными, пока вы ими не овладеете.

– Да, – заставило существо произнести Блэйза. – Ты правильно говоришь. Скоро получишь мой поцелуй, дорогой.

Саша выглядел как пес, которому бросили кусок колбасы.

– Эта гора познала смерть так, как мне никогда не приходилось, – сказал за мастера Блэйз. – Он соединялся с сознанием умирающего… познал сладость и горечь, убийство и смерть… пило самого себя в темноте… да… – Блэйз медленно повернулся, изучая присутствующих. То, что оседлало его, открыло бледные тусклые глаза.

– Его, – нетерпеливо сказал человек-многоножка. Он указал на Джэя полудюжиной ножей. – Убей его. Мастер, он ушлет прочь все ваши горы. Он опасен.

Все глаза устремились на Джэя: у Блэйза фиолетовые и странно большие, у его мастера тусклые и испуганные. Джэй уставился прямо на него. Тут путь ему загородил Хирам.

– Нет, – сказал он. – Не Джэя. Он туз.

– Экройд могуч, – согласился Саша. – Проектирующий телепорт. Когда он ваш, вам ничто не угрожает. Когда вам будет угрожать враг, он наставит палец и отправит в безопасное место.

– Это хорошо. – Глаза снова задвигались.

Джокеру понадобилось долгое время, чтобы осознать, что происходит.

– Нет, мастер, – сказал он. – Не меня. Я… я тоже полезен…

– Всего лишь джокер, – сказала Эзили. – Он хочет убить обоих. Твои новые сокровища.

– Я боялся, – сказал многоножка. – Они тузы и опасные. Не хотел, чтоб они нанесли вам вред. Нет, пожалуйста. Просто не хотел, чтобы вам вредили.

– Он хочет ваш поцелуй, – сказала Эзили.

– Когда-нибудь набросится на вас с ножами, – уверенно заявил Саша.

Глаза Блэйза чуть сузились, ножи, выпавшие из ослабевших пальцев, со звоном посыпались на каменный пол.

– Хирам, сделай что-нибудь, – сказал Джэй.

Хирам отвернулся.

Человек-многоножка стоял неподвижно, тело его застыло под действием сознания Блэйза. Но мальчик, должно быть, оставил ему рот, потому что тот продолжал упрашивать.

– Нет, пожалуйста, возьмите кого-нибудь другого, – кричал он высоким пронзительным голосом. – Возьмите женщину… или девочку. Да, ее. Или Прелестника, возьмите Прелестника, он даже не говорит, он глуп, возьмите его. Пожалуйста, не обижайте меня, мастер. Я люблю вас.

– Блэйз! – крикнул Джэй. – Отпусти его!

Мальчик даже не повернул головы.

Человек-многоножка дотянулся полудюжиной правых рук и вцепился ими в предплечья левых.

– Я люблю вас, мастер, – захныкал он. – Я люблю вас, люблю. – Тут слова перешли в высокий пронзительный визг боли, и он вырвал из тела руку. Брызнула кровь.

– Он тебя любит, – улыбаясь, сказала Эзили, когда окровавленные руки отбросили оторванную и схватились за следующую. Следующая рука не поддалась так легко. Мужчина начал ногтями отдирать свою собственную плоть со всей оставшейся силой.

Хирам отошел в угол подвала, и его вырвало. Джэй не мог смотреть. Он взглянул на Блэйза. В этих темных глазах появился такой взгляд, каких Джэй никогда не видел на человеческом лице. Пенис мальчика слегка зашевелился и начал подниматься, пока из путаницы рыжих лобковых волос не выросла чудовищная эрекция. Эзили тоже заметила это и накрыла своим ртом.

Но когда отделилась вторая рука, она отвела от него свои губы на время, достаточное, чтобы сказать: «Он тебя не любит».

9.00 вечера

Кто-то здесь уже побывал.

Бреннан взглянул на Дженифер, поджидавшую его на расшатанной пожарной лестнице, пока он осматривал окно спальни. Одно из стекол его было частично вынуто при помощи стеклореза. Он сделал глубокий вдох и замер на мгновение. Правая рука, заключенная от кисти до локтя в жесткую пластиковую повязку, ныла как черт знает что. Как ни осторожно он карабкался по пожарной лестнице, легких ударов избежать не удалось.

Бреннан попробовал окно, ведущее на мансарду второго этажа над закрытой типографией. Оно не было заперто. Он глубоко вдохнул, поднял окно и влез в спальню.

Было темно и тихо. Он махнул Дженифер держаться позади. Она кивнула, и Бреннан вступил в часть мансарды, разделенную на маленькие комнаты. Двигаясь сквозь тьму, он осматривал их. В основном спальни, но одна из комнат была звуконепроницаемой, превращенной в камеру пыток. Везде было пусто.

Напротив серии комнат находилась роскошная кухня. Другую половину мансарды занимала огромная гостиная, устланная белым ковром. Бреннан прокрался по коридору и вгляделся в гостиную. Она также выглядела пустой. Стены были увешаны причудливыми нарисованными композициями. Только Бреннан подошел к одной, чтоб рассмотреть получше, как в воздухе, с дивана, где он прятался, возник ужасный плоский кусок плоти и набросился на него со скоростью ныряющего сокола. Лицо джокера, расположенное снизу, было почти человеческим, если не считать свисающих пониже бледных зеленых глаз мужских гениталий.

Бреннан нырнул, инстинктивно поднял руку, чтоб защитить лицо, и джокер налетел на нее, послав мучительную волну, пронзившую весь организм. Он упал и выронил пистолет.

Это круто развернулось и опять вернулось к Бреннану, кожа его была бледной и прыщавой, вертикальный стержень на нижней его стороне направлен на Бреннана, как копье.

Раздался громкий выстрел, звук которого бесконечно отдавался от стен гостиной, существо дернулось и испустило громкий крик злобы и боли. Бреннан взглянул на стоящую в коридоре, расставив ноги, Дженифер, пистолет которой дымился. Джокер-скат налетел на нее, как пикирующий самолет, но она дематериализовалась. Существо прошло через нее и ринулось в спальню, через которую они проникли. Раздался звук разбитого стекла, оно прорвалось сквозь окно и исчезло.

– Что это было? – вопросила Дженифер дрожащим голосом.

– Не знаю, – сказал Бреннан. – Страж?

– Ладно, оно не очень хорошо сделало свое дело, – сказала она, выходя из коридора и помогая Бреннану встать на ноги. Бреннан нашел пистолет и с дрожью уставился на развешанные по стенам гостиной композиции.

– Это что такое? – спросил он.

– Веве, – сказала Дженифер. – Гаитянские предметы культа. Символы лоа, богов вуду.

– Понятно, – сказал Бреннан, хоть это было и не так. Особенно не понимал он, как все это связано со смертью Хризалис. Он почти бесцельно ходил по гостиной, усталый и оцепеневший от боли и отчаяния.

– Что нам искать? – спросила Дженифер.

– Все, – голосом, в котором мало надежды, сказал Бреннан. – Все, что может пролить свет на эти безумные события. Все, что может привести нас к Саше.

Он открыл дверь находящегося в прихожей шкафа и вгляделся в его содержимое. Он был набит одеждой, в основном всех родов верхней, для обоих полов и всех размеров. Он припомнил, что Чудо-Юдо шарило в спальне Хризалис в шкафу, возможно, в поисках загадочной куртки, упомянутой в завещании Хризалис.

– Помоги мне, – сказал он Дженифер через плечо. – Может, здесь что-нибудь есть…

Он потянулся было к норковой шубе, когда заметил легкую полотняную куртку, свисающую с крюка внутри шкафа. Он снял куртку и, нахмурившись, осмотрел ее. Это был чистый белый лен, чистый и незапятнанный, если не считать почти незаметных пятнышек крови понизу. Он долго ее рассматривал, затем пошарил по карманам. Левый был пуст. В правом была колода старинных игральных карт. Он просмотрел ее. Туза пик в ней не было.

Он взглянул на Дженифер. На его лице отражались боль, усталость и разочарование. Глаза жесткие, голос мягкий и опасный.

– Убийца Хризалис, – тихо сказал он, – в Атланте.

10.00 вечера

– Принесите мой плащ, – сказал Блэйз.

Рот мальчика все еще блестел от соков Эзили. Ти Малис, с глазами живыми и жадными, говорил устами мальчика. В моменты тишины слышались слабые сосущие звуки, будто ребенок сосал грудь матери.

Хирам пришел с плащом. Он был тяжел, из пурпурного фетра, с черной атласной подкладкой. Он напялил на Блэйза эту драпировку, как когда-то напяливал на Джэя костюмы. Плащ был длинен Блэйзу, полы волочились по грязному полу. Хирам подогнал их. Затем поднял объемистый капюшон и надел на голову Блэйза, скрыв яркие красные волосы и сидящее на спине существо. С завязанными под подбородком шнурками лицо оказалось в тени, и Блэйз выглядел горбуном.

– Я поскачу на этой горе по миру, – объявил Ти Малис через Блэйза. – Эзили, ты будешь меня сопровождать. Одевайся.

Эзили поднялась с матраса, лоснящаяся и ленивая, как кошка. Ее гладкая кожа цвета кофе была все еще забрызгана кровью. Улыбнулась, заметив, что Джэй на нее смотрит, и, нагибаясь за одеждой, облизнула губы.

– Хирам, – умоляюще сказал Джэй, – пожалуйста. – Мысль о Блэйзе, блуждающем по улицам Атланты, о его ужасной силе контролировать умы, поставленной на службу Ти Малис, пугала его до безумия. – Ты не понимаешь могущества Блэйза. Не понимаешь, что выпускаешь на волю.

Эзили, проскальзывая в платье и опуская его себе на грудь, рассмеялась.

– Ты в этом уверен, малыш?

Хирам не слышал ни слова.

– Когда вы вернетесь?

– Когда мне наскучит новая гора, – ответил Ти Малис знакомым голосом мальчика. Блэйз протянул руку, коснулся бороды Хирама и легко потрепал его по щеке.

– Тебе не придется ждать моего поцелуя, – пообещал он.

Хирам улыбнулся.

– А что с Экройдом, мастер? – спросил Саша.

Блэйз повернулся всем телом. Фиалковые глаза мальчика уставились на Джэя, и он почти чувствовал другие, скрытые во тьме под капюшоном.

– Я попробую другую гору, когда вернусь, – сказал Блэйз. – Сохраните его для меня.

Джэй сделал еще попытку.

– Хирам! – завопил он.

Хирам открыл дверь подвала. Блэйз повернулся, плащ обвился вокруг него, и он вышел в ночную Атланту.

Понедельник, 25 июля 1988 г.

4.00 утра

Кошмар возвратился. Лес, ступеньки, конусоликое существо поворачивается, поворачивается.

Джэй просыпается, крича, в темноте.

– Джэй? – спрашивает глубокий голос. Ты в порядке?

Смутно, сквозь темноту подвала он увидел огромную тень склонившегося над ним Хирама. Джэй попытался преодолеть свои путы, поднялся было, но со стоном повалился назад.

– Нет, – произнес он хриплым шепотом. Ти Малис удалился на часы. – Я не в порядке. Я связан в вонючем подвале. Мне пришлось смотреть, как какой-то бедный ублюдок рвет сам себя голыми руками. Блэйз ушел и занят бог знает чем, а скоро гигантская личинка присосется к моей шее и начнет пить мою кровь, так что я не в порядке.

Посередине этой тирады шепот Джэя перешел в стон. Он услышал, что зашевелился Прелестник, просыпаясь ото сна. Затем джокер начал петь «Дом восходящего солнца». Только этого Джэю не хватало.

Хирам, опустив плечи, уселся на краешек старого дивана.

– Извини, – слабо произнес он. – Если бы я мог что-то сделать…

– Ты можешь меня развязать, – быстро сказал Джэй.

– Только начну, и Саша узнает, – беспомощно сказал Хирам.

– Вот как? – сказал Джэй. – И что Саша сделает? Прелестник силен, но ты же туз, черт побери. Ты с ним справишься. Это самый лучший шанс, какой мы можем получить. Как только у меня освободятся руки…

– Не могу, Джэй, – сказал Хирам низким, полным отчаяния голосом. – Я сделал бы, если бы мог, но… Джэй, прости. Никогда бы не подумал, что подобное случится, поверь мне.

– Верю, – мягко сказал Джэй. Хирам выглядел усталым, удрученным, полным боли. Последовало долгое молчание. – И давно? – наконец спросил Джэй.

– Полтора года, – ответил Хирам. – Это случилось во время тура. На Гаити. Приманкой была Эзили. Я обманывался, что соблазнил ее, но, конечно же, все было наоборот. После, когда я задремал, она открыла дверь, и мастер взял меня во сне. Как только я стал его горой, он мною воспользовался, чтоб я провез его в Соединенные Штаты. У меня деньги, влияние. Это было совсем не трудно.

– Это – твой шанс вырваться на свободу, – возразил Джэй. – Воспользуйся им.

– Там пошли ко дну много парней, – напевал Прелестник, – И, видит бог, я знаю, я – один из них.

Хирам не мог на него смотреть. Он покачал головой.

– Развяжи меня, – прошептал Джэй. – Это все, что тебе надо сделать. С остальным я справлюсь, просто освободи мне руки. Тебе даже не придется смотреть. Я захлопну тебя в клинику Джокертауна, где тебя вылечат от… от того, что с тобой сделали. Сделай это сейчас, Хирам. Мы не знаем, сколько нам осталось времени.

– Ты обидишь его, – сказал Хирам. Голос его прервался. – Ты не понимаешь… его поцелуй… этого не описать словами, Джэй. Когда ты – его часть, ты будто оживаешь первый раз в своей жизни. Чувствуешь сильное удовольствие. Еда, питье, даже просто дыхание – все пьянит… но когда он тебя покидает, когда перемещается на другую гору… это как умереть, Джэй. Мир становится серым, и примерно через недели начинается отходняк. Ты не можешь представить, какая это боль. Ты умоляешь его. Это как голод, и если не поесть… Он поднял взгляд, глаза умоляли о понимании. – Кроме того, он – не зло в том смысле, как ты или я его понимаем. Без своих гор он умрет. Мы ему нужны так же, как он нам. Просто его мораль… – отличается от нашей.

– В Нью-Йорке, – сказал Джэй, – после того как Саша сбежал в Атланту с вашим маленьким приятелем, я нашел камеру пыток в его квартире. Не говорю уж о трупе в его ванной.

– Да, – сказал Хирам. Он снова отвел взгляд. – Гора. Один из джокеров. – Его голос настолько ослабел, что едва слышался сквозь пение Прелестника. – Он говорит, что… боль отличается от удовольствия, но также… интересна. Чувства при смерти… особенно… особенно…

– Понял. Он замучивает свои самые ценимые горы до смерти, чтоб немного повеселиться, так? Но он не плохой, просто его не понимают. – Он фыркнул. – Хирам, это и есть определение зла.

Долгое время Хирам Уорчестер молчал. Слышались лишь гортанные звуки пения Прелестника в соседней комнате. Наконец губы Хирама задвигались, но так слабо, что Джэй не расслышал слов.

– Что? – прошептал он.

Хирам повернул голову.

– Мерзко… господи, Джэй, ты не знаешь, как это уже было… много раз. Я хотел, чтобы все кончилось… чтоб в следующий раз он меня убил… но я так силен, понимаешь, я – туз. Он жаждет тузов… власти… Я никогда не освобожусь. А ты… с тобой будет то же…

– Ни в коем случае, – сказал Джэй. – Хирам, не дай ему взять меня.

– Не могу причинить ему боль. Я говорил тебе.

– Так сделай мне, – сказал Джэй. – Убей меня, если на то пошло. Но не позволяй ему взять меня. – Он никогда не думал, что будет просить о смерти, но тело покрывалось мурашками при одной мысли о Ти Малис. Это будет как в его кошмаре, но на этот раз он никогда не проснется, этот кошмар будет длиться вечно.

Хирам Уорчестер пристально смотрел на него с удивлением на широком лице.

– Убить тебя, – пробормотал он. Его пальцы согнулись, медленно сжались в кулак, затем разжались. – Он будет сердит, Джэ… так сердит, что ты не можешь себе представить. Возможно… возможно, это сможет… освободить меня.

Джэй знал, что он понимает под «освободиться».

7.00 утра

Они ожидали в аэропорту все ночь первого рейса на Атланту. Дженифер заснула около полуночи, но Бреннану не спалось. Он просидел всю ночь, медитируя над игральной картой, тузом пик, которую не без смысла взял с собой.

Когда настало время посадки, он положил ее в карман джинсовой куртки, чтобы она была под рукой.

9.00 утра

Когда открылась дверь, Джэй поймал слабый, бледный отблеск солнечного света, просачивающегося сверху. В подвал вошел Блэйз, споткнувшись на последней ступеньке, и, чуть было не упав, наступил на край плаща. Он едва держался на ногах, лицо вытянутое и бледное. Он был заезжен более чем до истощения.

Саша подошел, чтобы снять тяжелый фетровый плащ.

– Мы беспокоились за вас, мастер, – сказал он, снимая капюшон. – Ночью мы слышали сирены… крики…

В дверях рассмеялась Эзили.

– Саша, ночь была волшебной, – сказала она, проведя языком по нижней губе. – Хартман сошел с ума. Мы видели это по телевизору. Кровавый цирк. А потом и джокеры. Мы бродили по парку и играли с ними всю ночь. Никто и не заметил. – Она закрыла за собой дверь подвала, и вновь воцарилась тишина.

– Эта гора устала, – хриплым, усталым тоном Блэйза объявил Ти Малис. – Пора попробовать другого. Приведите его.

Все посмотрели на Джэя.

Саша сложил плащ, отложил в сторону, повернул лицо к Джэю. Может быть, в его глазах была бы жалость, если бы они были. Он кивнул Прелестнику, и огромный джокер прошаркал ближе.

– Может, договоримся? – спросил Джэй.

Прелестник проигнорировал. Руки ухватили его за ноги, за плечи и подняли в воздух. Прелестник перебросил его через плечо и перенес через подвал. Здесь все еще пахло, как в мясной лавке. Над разлагающимися кусками человеческой плоти роились мухи. Прелестник бросил Джэя на матрас. Эзили нагнулась над ним, слегка поцеловала жаркими и влажными губами.

– Скоро, – сказала она.

– Приготовьте это для меня, – скомандовал голос Блэйза.

Прелестник сгреб в кулак рубашку Джэя и резко рванул. Ткань с треском рвалась, пока ее не остановил пиджак.

– Путы мешают, – заметил Ти Малис. – Развяжите. Разрежьте.

– Мастер, – предупредил Саша, – он опасен, когда руки свободны.

– Я даже не чувствую чертовы руки, – пожаловался Джэй. Он старался не думать о том, о чем думал. Саша поймал его прямо на мысли, которой он старался не думать.

– Он думает, что получит шанс, если его развязать.

– Оно испугано? – спросил Ти Малис.

– Да, вами. Боится стать горой. И еще один страх, постарше… – Телепат нахмурился.

– Его сон. Вы ему напоминаете кого-то из его кошмара.

– Освободите ему руки, – сказал Ти Малис. – У юной горы достаточно сил, чтоб удержать его.

Прелестник перевернул его, швырнул на матрас и прижал ботинком, пока руки манипулировали за его спиной.

Руки Джэя связаны были так долго, что он не почувствовал разницы, когда их освободили. Прелестник грубо ударил его по руке, и та упала набок. Плечо отозвалось болью. Перевернись и подними руку, подумал он, но Прелестник давил на него. Двигаться он не мог.

И тут что-то еще схватило его, что-то более сильное, жесткое, мощное, чем на то способно уродливое тело Прелестника.

Сознание Блэйза.

Нога убралась, Джэй пошевелился, но это Ти Малис через Блэйза двигал его руками. Когда он перевернулся, они были уже тут, на матрасе рядом с ним, стоя на коленях.

Мальчик все еще улыбался. За его голым, покрытым синяками плечом, виднелся его мастер. Джэй слышал сосущий звук, видел, как кровь мальчика толчками бежала по бледным, полупрозрачным венам, виднеющимся сквозь блестящее тело существа.

Мальчик проговорил:

– Разденьте его.

Прелестник сорвал пиджак со спины Джэя. Он был мокрым от пота и забрызган кровью. Джокер содрал его рубашку. Теперь, с голым торсом, его шея и горло открыты для поцелуя демона.

– Он дрожит, – сказала Эзили. – В предвкушении поцелуя.

Джэй почувствовал в руках легкое покалывание. Он попробовал ими пошевелить, сложить пистолетом, указать. Он не мог двигаться. Мощь Блэйза и воля мастера держали его полностью неподвижным. Джэй опустил глаза на свои руки. Они были бледными, бескровными, запястья стали фиолетовыми. Выглядело так, будто он надел перчатки для танца живота; там, где врезалась проволока, виднелись красные полосы. Он постарался согнуть пальцы, вернуть чувства. Ничего.

– Мастер, – сказал Хирам.

Он вышел из угла, вырисовавшись за их спинами рядом с матрасом, тень его почти столь же огромна, как у Прелестника. Ти Малис глядел на него глазами Блэйза, но Джэй не мог даже повернуть голову. Он скорее чувствовал, чем видел, присутствие Хирама. Руки по мере восстановления циркуляции наполнились шпильками и иголками.

– Мастер, – повторил Хирам. Голос звучал испуганно. – Пожалуйста. Отпусти этого.

– Почему? – осведомился Ти Малис.

Пощипывание в руках Джэя начало сменяться болью. Вместо шпилек и иголок – ножи и щипцы. Он охнул от внезапной боли, и этот звук заставил его осознать, что он может контролировать голос. Конечно, подумал он. Как человек-многоножка. Ти Малис нравится слышать, как они умоляют.

– Он… друг, – сказал Хирам. – Я никогда не просил вас ни о чем раньше. Пожалуйста.

Ти Малис повернулся к Саше.

– Что он сделает, если я возьму эту новую гору?

Телепат повернул голову к Хираму.

– Ничего, – доложил он через мгновение. – Он ни за что не сможет вам навредить.

Ти Малис опять повернулся к Джэю, будто Хирама Уорчестера уже и вовсе нет.

– Ложись, – приказал он.

Джэй улегся на бок; теперь у мастера был свободный доступ к его спине и шее. Блэйз вытянулся на матрасе рядом. Он был настолько близко, что Джэй мог ощущать исходящий от него запах Эзили, так близко, что их голые груди слегка соприкасались, достаточно близко для поцелуя.

Руки горели, кровь раскаленным добела потоком металла бросилась в пальцы. Пришлось сделать усилие, чтоб не потерять сознание.

С мокрым чмокающим звуком Ти Малис оторвал свой рот от шеи мальчика. Существо начало извиваться, чтоб перевалить через плечо Блэйза к Джэю. Конечности его зачахли. Оно передвигалось, как большой червь, дюйм за дюймом, тонкие трехпалые лапки цеплялись для поддержки за кожу мальчика. Кровь струйкой стекала из рваной раны, оставленной позади. Джэй заставил себя отвести глаза от надвигающегося на него ужаса и посмотрел в глаза мальчику. Блэйз выглядел изумленным и потерянным, и Джэй вспомнил, что говорил Хирам: «Когда оно тебя покидает, ты как будто умираешь».

– Блэйз, – настойчиво произнес он, – отпусти меня.

Эти темно-фиолетовые глаза моргнули раз, другой, попытались сфокусироваться.

– Он… – сказал Блэйз. Это был его собственный голос, его слова, и на долю секунды Джэя посетила надежда. – Он сказал… держать тебя.

Он почувствовал холодное мокрое прикосновение тела Ти Малис к своему – это рудиментарная лапка создания потянула за плечо. Не смотри, сказал себе Джэй. Как в том сне. Никогда не смотри на луну, посмотришь – пропадешь. Он видел этот сон тысячу раз; он знал, что лучше посмотреть.

Он посмотрел.

Рот создания был круглым, как у рыбы, и когда оно продвигалось, рот дергался, язык ходил туда-сюда. Язык был тоже круглым, наполненным кровью, красным и блестящим, будто какая-то непристойная слепая змея.

Его глаза были мудрыми, жестокими и ужасными.

Блэйз был чертовски безнадежен.

– Хирам! – выкрикнул Джэй.

Откуда-то издалека раздался голос Хирама:

– Не могу причинить ему боль.

Атрофировавшиеся лапы Ти Малис чувствительно ударили Блэйза по лицу, когда оно перемещалось с мальчика на Джэя. Должно быть, чересчур сильно. Блэйз вздрогнул. На мгновение Джэй почувствовал, что его пальцы гнутся.

Существо ползло по нему, его тело ползло под ним. Но было еще нечто важное…

– Дерьмо! – сказал Джэй.

– Мастер! – в тревоге выкрикнул Саша.

Джэй заглушил его предупреждение окриком:

– Хирам! – выкрикнул он. – Бей Блэйза, проклятье. Бей Блэйза!

Хирам ударил мальчика по голове.

Спотыкаясь, двинулся Прелестник, ринулись Эзили, Саша, но они все опоздали, совсем опоздали. Джэй снова обрел тело. Он перекатился и лег на спину, Ти Малис вцепился ему в грудь, извиваясь, как надетый на крючок червяк.

Он поднял руку, но пальцы были деревянными.

Ти Малис двигался по его груди, глядя прямо ему в глаза.

Джэй сложил три пальца, вытянул указательный, поднял большой, постарался прицелиться. Рука дрожала.

Слепая змея вытянулась вперед.

Трясущимся пальцем Джэй ткнул Ти Малис в глаз. Раздался короткий сухой щелчок.

Джэй ощутил резкую боль, из дыры в шее брызнула кровь, но он это едва заметил. Вес исчез с груди.

Эзили закричала.

– О боже, – сказал Саша.

Страницы: «« ... 1718192021222324 »»

Читать бесплатно другие книги:

Китайская рефлексотерапия – уникальный метод оздоровления! Достаточно всего лишь 10 минут в день сти...
Камалашила (740–795 гг. н. э.), ученик великого буддийского ученого Шантаракшиты, был приглашен в Ти...