Ключи от рая Медведев Антон
— Вставай... — сквозь зубы процедил один из стражников.
Я не стал его расстраивать и поднялся.
Остальное мне было уже знакомо: меня подхватили под руки и потащили по коридору. Вперед, налево, потом направо. Теперь прямо, вот и знакомый мостик. Мне стало немного не по себе,— похоже, меня снова вели к Мастеру.
Так оно и оказалось. Правда, Мастера в пыточном зале пока не было, но это меня не слишком утешило: его прыщавый худосочный помощник раздувал мехами угли в небольшом каменном очаге. Я не мог понять одного: зачем тогда было меня кормить? Или они исповедуют древний принцип — накормить осужденного перед казнью?
В зал вошел Дучо, второй помощник Мастера. Увидев меня, злорадно улыбнулся.
— Ведите его сюда... Готово, Мучо?
— В самый раз... — худосочный помощник взял большие щипцы и вытащил из углей раскаленный кусочек металла.
Мне стало совсем нехорошо.
Стражники потащили меня к очагу — я упирался, как мог, но это не помогло.
— Головой к наковальне... — распорядился Дучо.
Меня тут же сбили с ног, я упал на колени рядом с большой каменной тумбой, на которой был закреплен массивный металлический брусок.
Послышался звон цепи, Дучо задрал мне голову и ловко одел на меня тяжелый металлический ошейник. Затем сжал его, меня снова приложили головой к тумбе. На мгновение я ощутил у шеи сильный жар — и только тогда сообразил, что происходит.
Глухо застучал тяжелый молоток, края ошейника впились в кожу. Ловко расклепав раскаленную заклепку, Мучо отложил молоток, меня отпустили.
— Готово, — сказал он, затем взял конец прикованной к ошейнику цепи и намотал ее на руку.—Гасклиту на цепи — самое место...—Мучо засмеялся, потом дернул цепь, заставляя меня подняться.
Я встал на ноги, меня трясло от злости. Никогда в жизни меня еще так не унижали.
— Ты не прав, Мучо, — возразил толстячок.— В петле гасклит смотрится гораздо лучше. Помнишь, как дрыгал ногами тот, последний?
— Помню, — сказал Мучо. — Он мне тогда весь пол обгадил.
Взглянув на прыщавого помощника, я оценил расстояние, слегка повернулся и со всего размаха поддел его ногой. Хорошо поддел, качественно, это я понял сразу. Охнув, Мучо вытаращил глаза и со стоном осел на пол, выпустив цепь из рук. Подхватив ее, я размахнулся и с разворота ударил концом цепи толстячка. Получилось тоже очень неплохо: толстяк вскрикнул и схватился за лицо, его пальцы тут же окрасились кровью.
Большего мне сделать не дали. Один из стражников коротко и точно саданул меня кулаком в живот, второй стукнул по спине, вырвал у меня цепь и намотал на руку. Два других охранника тут же заломили мне руки за спину.
— Убью... — шипел Мучо, корчась на полу, его прыщавое лицо перекосилось от боли. — Удавлю гадину...
Дучо стоял на коленях и отплевывался, роняя на пол крупные капли крови. Наконец он поднялся с колен и посмотрел на меня, его взгляд был полон ненависти. Видимо, цепь раздробила ему челюсть — губы у Дучо были разбиты, с подбородка капала кровь. Захрипев, он подошел к очагу, взял тяжелую кочергу. Его руки тряслись. Ухватив орудие поудобнее, пошел ко мне. Я не питал никаких иллюзий относительно его намерений и приготовился к схватке, благо ноги у меня были свободны.
Этого не понадобилось. Едва Дучо замахнулся, один из стражников вытащил меч и коснулся им груди толстяка.
— Не велено, — сказал он.
Дучо тяжело дышал, его глаза пылали злобой. Но меч у груди был хорошим аргументом — застонав от боли и от ненависти, Дучо бросил кочергу и отошел в сторону.
— Ай-ай-ай, Дучо... Нельзя же быть таким неосторожным, — раздался у меня за спиной тихий хриплый голос. — Я ведь всегда говорил, что с га- склитами надо держать ухо востро... А ты, Мучо? Уж от тебя-то я этого не ожидал...
Опираясь на посох, Мастер подошел ко мне, на его губах играла улыбка. — Нехорошо, друг мой. Это же казенное имущество... — Мастер тихо засмеялся.
— Я не собака, чтобы меня привязывали на цепь, — мой голос дрожал от злости.
— Собака? Знаю... Рассказывали... Только как же иначе? Я же не хочу, чтобы ты сбежал. А так хорошо будет... Покажешь Дверь, тебя отпустят. Не покажешь... — Мастер вздохнул и взглянул на стражников. — Ведите к воротам, его ждут...
— Ты вернешься... — сказал Мучо, глядя на меня. — Ты еще вернешься...
Что еще сказал Мучо, я не слышал. Стражники подхватили меня под руки и выволокли из зала.
Весь путь по тюремным коридорам прошел на удивление спокойно; после того как мы вышли из пала, стражники позволили мне идти самому. Впрочем, цепь они держали крепко, что отметало всякие мысли о побеге.
Никогда не думал, что солнце и свежий воздух — это так здорово. Даже если они совсем чужие. Меня вывели во двор, здесь было довольно людно. В сотне метров от меня, у парадного крыльца, стояла карета, рядом с ней прогуливались две дамы в явно роскошных по местным меркам туалетах. Увидев меня, одна из них что-то сказала подружке, затем обе рассмеялись. Я невольно скрипнул зубами.
— Гасклита ведут... — послышался чей-то голос, сопровождаемый громким смехом.
Посмотрев вправо, я увидел на ступеньках соседнего крыльца человек пять прислуги.
— Куда его, как думаешь? — спросил один из слуг. — Топить?
— Ты что, гасклитов не топят. От них вода портится.
Новый взрыв смеха — я увидел, что ухмыльнулись даже мои суровые конвоиры.
У закрывающих въезд во двор решетчатых ворот стояла еще одна карета, большая и открытая, запряженная восьмеркой лошадей. Лошади лежали на земле, отдыхая перед дорогой. Неподалеку от кареты, близ стены замка, расположился весьма внушительный кортеж, — на мой взгляд, он насчитывал не меньше трех десятков стражников. Их лошади были привязаны к вмурованным в стену металлическим кольцам, сами стражники находились поблизости. Кто-то проверял амуницию, другие расселись на ступеньках парадного крыльца. Увидев меня, стражники зашевелились, двое из них встали и пошли мне навстречу.
— Этот? — спросил один из стражников, принимая цепь из рук моих конвоиров.
— Да. И поаккуратнее с ним, шибко прыткий.
— Что, дергается? — поинтересовался стражник, наматывая цепь на руку.
Его напарник усмехнулся и положил руку на рукоять меча.
— Ага. Он Дучо изувечил.
— Да ну? И как?
— Зубы ему цепью выбил. И Мучо досталось, теперь долго по бабам шляться не будет.
Стражники загоготали. Наверное, это и в самом деле было смешно.
— Ладно, учтем... — Мой новый конвоир потянул цепь. — Пошли...
Мы двинулись в сторону кареты, теперь я смог разглядеть ее как следует. Судя по всему, в ней ездил кто-то из местной знати, она выглядела гораздо просторнее и комфортабельнее той казначейской. Карета была открыта сверху, но в задней ее части имелся подъемный полог — что-то подобное делают в кабриолетах, автомобилях с открытым верхом.
— Залезай!— сказал стражник, когда мы подошли к карете.
Я послушно забрался на задний ряд сидений, они оказались довольно мягкими. Впрочем, насладиться удобствами в полной мере мне не удалось: стражник перекинул цепь назад, натянул ее — так, что я даже не мог опустить головы. Потом привязал ее к чему-то, затем снова подошел ко мне. В руках у него появился кожаный ремень, с помощью второго стражника он связал мне ноги, затем повторил ту же процедуру с руками. Если у меня и были какие-то надежды на побег, то теперь они окончательно растаяли.
— И запомни, — стражник сурово взглянул на меня, — если будешь перечить, он тебя убьет.
Спрыгнув на землю, стражник отошел, оставив меня гадать, кто именно может отправить меня на тот свет. Впрочем, здесь это мог сделать любой.
Прошло еще несколько минут, когда тихий гул голосов внезапно смолк, стражники вскочили со ступенек и почтительно вытянулись.
Из дворца вышел человек. Он был высок, широк в плечах, черты его лица были резкими и необычайно мрачными. От него буквально веяло силой, это впечатление усугубляла темная, почти черная одежда. Но больше всего меня удивило другое: на его широком кожаном поясе, помимо странного круглого мешочка и кинжала в ножнах, висела кобура с пистолетом.
Незнакомец неторопливо забрался в карету и сел рядом со мной. Небрежно махнул рукой, возница тут же вскарабкался на передок кареты, лошади лениво поднялись с земли. Охранники торопливо отвязывали лошадей и забирались в седла, заскрипел механизм подъема решетки — два стражника быстро вращали большой деревянный ворот. Наконец возница тронул вожжи, карета дрогнула и мягко сдвинулась с места.
Незнакомец тихо вздохнул, затем внимательно посмотрел на меня. Под его тяжелым взглядом я почувствовал себя на редкость неуютно.
— Как тебя звать? — тихо спросил он.
От его голоса меня невольно бросило в дрожь. Странный это был голос — низкий, исполненный силы.
— Кирилл... — столь же тихо ответил я.
— Как ты попал сюда?
Я прекрасно понял, о чем он спрашивает, но предпочел прикинуться дурачком. С них обычно меньше спрос.
— Меня привели стражники.
Собеседник мрачно улыбнулся, потом небрежно коснулся моего плеча. Сухо щелкнул разряд, я вскрикнул от боли и неожиданности...
Еще будучи школьником, я как-то по незнанию коснулся высоковольтного провода в работающем телевизоре. Результат тогда был потрясающим: меня отбросило в сторону, я свалился на пол. По телу бегали мурашки, сердце испуганно колотилось. Сейчас, после прикосновения этого странного человека, я чувствовал себя не лучше.
— Как ты сюда попал? — повторил свой вопрос незнакомец.
— Прошел через Дверь... — ответил я, хватая ртом воздух.
Только теперь я сообразил, что в руке у незнакомца ничего не было. Он просто коснулся меня пальцем.
— Как ты ее нашел?
— Я купил дом. Убирался в подвале и нашел тайник. В нем была книга с описанием того, как пройти в этот мир...
— Ты лжешь, — спокойно сказал незнакомец и снова коснулся моего плеча.
Это было ужасно. Я воочию видел струившийся по моему телу голубой огонь, я хрипел и дрожал от невыносимой боли — а незнакомец все не убирал руку. И когда он наконец отпустил меня, я бессильно повис на цепи.
Мне понадобилось несколько минут, чтобы как- то прийти в себя. Сердце работало с ужасающими перебоями, мышцы неконтролируемо подергивались. Хуже, чем сейчас, мне еще никогда не было.
Рядом ехал всадник, он смотрел на меня с нескрываемой ухмылкой. Я сразу узнал его, это был Лучо. Тот самый тип, что нашел меня.
— Как ты нашел Дверь? — повторил свой вопрос незнакомец и холодно взглянул на меня.
Я не мог обмануть этого человека. Кроме того, я совершенно точно знал, что еще одной такой экзекуции не перенесу.
— У меня пропадали вещи... — Говорить было на редкость трудно, почему-то болело горло. — Я стал следить и увидел карлика. Видел, как он проходил сквозь стену.
— Фарках... — пробормотал незнакомец. — Я так и думал.
Он замолчал, несколько минут мы ехали молча. Наконец он снова взглянул на меня.
— Если ты покажешь Дверь, у тебя будет шанс сохранить свою шкуру. Будешь хитрить — я убью тебя.
Я молча кивнул, насколько мне позволила цепь.
Снова воцарилось молчание. К этому времени мы добрались до моста через ров, под колесами наконец-то перестала грохотать мостовая. Стало удивительно тихо: карета мягко катилась по дороге, слышались лишь разговоры охранников, шорох от шагов лошадей да позвякивание конской сбруи. Встречавшиеся нам на пути жители, едва завидев кортеж, предпочитали разбегаться в стороны, и я их хорошо понимал.
Надо ли говорить, что настроение у меня было довольно мерзким? Я просто не видел выхода из сложившейся ситуации. Сбежать я не мог, показать Дверь — тоже. Я был уверен, что меня убьют сразу после того, как я ее покажу. А не показать Дверь — значит обрекать себя на новые муки. Я уже был готов умереть, но быстро. Ив был прав, говоря о том, что у меня нет выбора. Там, в камере, он пытался меня убить. Выходит, он просто хотел мне помочь.
Чтобы отвлечься от грустных дум, я стал смотреть по сторонам. Что говорить, это был довольно красивый мир. Кругом простирались леса, слева раскинулось большое живописное озеро. На воде покачивались лодки — наверняка рыбаки. Выходит, здесь тоже есть рыба. Да и как ей не быть, это же природа, а она, как известно, не терпит пустоты. Если есть вода, значит, в ней есть жизнь...
— Из какого ты города? — спросил незнакомец.
Я вздрогнул. Мне не хотелось говорить правду,
а хитрить было опасно. Поэтому я выбрал промежуточный вариант:
— Из Москвы...
Нельзя сказать, что я однозначно врал, я и в самом деле несколько лет провел в столице. Но уехал, так и не сумев привыкнуть к жизни в этом мегаполисе.
Глаза собеседника подернулись туманной дымкой — похоже, он погрузился в воспоминания.
— И как там, в Москве? Все еще делят власть?
— Да...
Собеседник мрачно улыбнулся, но больше ничего не сказал.
Это действительно был очень странный человек. И, кажется, я начал понимать, кто он. Ив упоминал какого-то Корригана, я был готов дать голову на отсечение, что это и был мой собеседник. Впрочем, я знал только имя, но понятия не имел, кем этот человек является. Ну, а от того, что он со мной проделывал, и вовсе попахивало какой-то чертовщиной.
Шел третий час нашего путешествия, я с невольным ужасом узнавал знакомые места — еще немного, и мы приедем. И что тогда?
У меня не было ответа на этот вопрос. Оставалось ждать — и молить Бога о том, чтобы он послал мне спасение. В крайнем случае, хотя бы быструю смерть.
Вот и то место, где меня нашел Лучо. Выходит, стражник тоже отличался хорошей памятью — процессия остановилась, Лучо подъехал к Корригану.
— Повелитель, это здесь. Вот тут я его нашел, под деревом...
Кивнув, Корриган взглянул на меня.
— Итак?
— Это дальше, — сказал я, мой голос был хриплым и слегка подрагивал. — Я шел по дороге.
—Только не пытайся водить меня за нос~—Корриган протянул руку к моему плечу, я вздрогнул.
— Я говорю правду. Это действительно дальше.
— Хорошо. Едем...
Процессия двинулась дальше. Я уныло смотрел на медленно проплывающие мимо меня деревья, зная, что скоро появится знакомое дерево с раздвоенной вершиной. Что же делать?
Не в моих силах было оттянуть неприятный для меня миг — минуты бежали удивительно быстро, и вскоре я заметил знакомую раздвоенную верхушку. Она все приближалась, поравнялась с нами — и осталась позади. Я промолчал.
Лошади продолжали тащить карету, Корриган все так же мрачно смотрел вперед. Неизвестно, сколько бы все это продолжалось, если бы мы не прибыли к развилке. Одна дорога, более узкая, уходила влево, вторая загибалась вправо. Меня словно что-то подтолкнуло, я торопливо взглянул на Корригана.
— Нам сюда, налево...
— Стой! — скомандовал Корриган, потом взглянул на меня. — Ты в этом уверен?
— Да, я пришел оттуда. Честно...
Корриган задумался, потом взглянул на Лучо.
— Куда ведет эта дорога?
— В Гнилой лес, мой господин. А оттуда — к Речному тракту. Это короткий путь, здесь обычно купцы ездят. Удобно очень.
— Поворачиваем... — хмуро сказал Корриган.
Лучо и десяток стражников первыми свернули
на дорогу. Следом повернула и наша карета, за ней потянулись остальные всадники.
Эта дорога оказалась гораздо уже, карета то и дело цепляла кусты. Лошади недовольно повизгивали, возница тихонько бормотал что-то непечатное — наверняка в мой адрес. Я внимательно смотрел по сторонам, всем своим видом выражая крайнюю заинтересованность. Мне нужно было найти что-то характерное, чтобы я мог выдать это место за искомый знак. Тогда мы пойдем пешком, а там уж как получится.
Неожиданно процессия остановилась, послышались ругань стражников и усилившееся повизгивание лошадей. Я пригляделся и увидел впереди на дереве, метрах в трех над землей, огромного рыжего кота. Его шерсть, скорее даже золотистая, нежели рыжая, лоснилась в лучах солнца. Удобно разлегшись на толстой ветке и свесив пушистый хвост, кот лениво вылизывал лапу.
— Опять эта дрянь... — пробормотал Корриган.— Вперед!
Повинуясь приказу, возница щелкнул вожжами, прикрикнул на лошадей, те протащили карету с десяток метров и снова остановились, не желая идти вперед. Кот теперь был совсем рядом.
— Прекрати! — сказал Корриган, мрачно взглянув на кота. — Или я найду на тебя управу!
— Никто не хочет поболтать с бедным старым котом... — произнес кот полным печали голосом.
Я едва не поперхнулся. Не спорю, в этом мире много странностей — но говорящие коты... Это уже было слишком.
— Мне некогда с тобой болтать! — сказал Корриган, с трудом сдерживая ярость.
— Лучше болтать, чем воевать, — многозначительно ответил кот.
Приподнявшись на ветке, он сладко потянулся, потом прищурил один глаз и взглянул на меня.
— О, да у нас гости... Скверная компания, молодой человек, очень скверная. Но звезды благосклонны к отмеченным духом... Лучо, ты опять сэкономил на панцире? — Кот взглянул на командира стражников и демонстративно зевнул. — Зря, Лучо, зря, скупость еще никого до добра не доводила... Ладно, господин советник, мне и в самом деле пора. И берегите Глаз, он вам еще понадобится...
Кот махнул хвостом, повернулся — и растаял в воздухе. Именно растаял, растворился — от него, в отличие от его знаменитого Чеширского тезки, не осталось даже улыбки.
— Повелитель, о чем болтала эта глупая скотина? — почему-то шепотом спросил Лучо. — Он что-то сказал о моем панцире?
Стражник окинул взглядом свои доспехи.
— Я найду способ уничтожить эту мерзость, — раздраженно пробормотал Корриган. — Вперед!
Возница тронул вожжи, лошади послушно рванулись вперед.
— Далеко еще? — Корриган холодно взглянул на меня.
— Несколько минут. Мне трудно ориентироваться, я же шел пешком. Просто я запомнил в том месте одно дерево и скажу, когда оно появится.
Не знаю, удовлетворил ли мой ответ Корригана. Он едва заметно кивнул, его лицо было удивительно хмурым — казалось, он о чем-то задумался.
— Что это за животное было—там, на дереве? — спросил я, осмелившись-таки задать вопрос.
— Колдовская дрянь, — мрачно ответил Корриган. — То, что он говорит, всегда сбывается.
— В каком смысле? — не понял я.
— В прямом. Эту тварь называют Вещим Котом.
Впереди показалась прогалина, я вгляделся вперед и увидел небольшую поляну. Пришлось на ходу сочинять новые подробности.
— Почти приехали. Это там, за поляной...
Корриган хмуро взглянул на меня, но ничего не
сказал. Это было дурным знаком — если я не найду заветное место через пару минут, меня наверняка ожидает новая экзекуция.
Кортеж выехал на поляну, дорога уходила вправо. Я уже хотел было дать новые ценные указания, но не успел — Корриган резко пригнулся, что-то со свистом скользнуло у моего лица, вспоров воздух. Через мгновение свист послышался снова, Лучо вскрикнул и схватился за грудь. Из пробитой нагрудной пластины его панциря торчало оперение арбалетной стрелы.
И тут же лес взорвался криками, в воздухе засвистели стрелы. Несколько стражников повалились наземь, Лучо вытащил меч, но поднять его у него уже не было сил. Очередная стрела пробила ему горло, стражник захрипел и рухнул наземь, его лошадь испуганно шарахнулась в сторону.
— Гони! — заорал Корриган, возница стеганул лошадей. Но уехать карете не дали: в лоб передней лошади попала стрела, животное отчаянно заверещало и упало, взрывая бьющими в агонии лапами землю, карета остановилась. А затем я разглядел и нападавших.
Их было не меньше сотни. Одетые в рваное тряпье, они спрыгивали с деревьев, бежали к стражникам и стягивали их на землю длинными баграми, затем тут же добивали ножами и саблями. Остатки кортежа яростно сопротивлялись, защищая Корригана, но силы оказались явно неравными.
Это понял и сам Корриган. Встав во весь рост, он выхватил пистолет — я с удивлением узнал в нем до боли знакомый «ПМ» — и открыл огонь. Но по-настоящему меня поразило другое: вокруг Корригана появилось голубое свечение, его словно окутал светящийся туман. И туман этот отражал стрелы! На моих глазах две стрелы впились в туман и были тут же отброшены яркими голубыми вспышками.
Прежде чем кончилась обойма, Корриган успел уложить семерых нападавших. Очевидно, запасной обоймы у него не было, — а может, он просто осознал бесперспективность сопротивления. Мрачно взглянув на меня, Корриган сунул пистолет в кобуру и произнес короткую отрывистую фразу. Сияющий кокон полыхнул, я инстинктивно закрыл глаза. Когда я разжал веки, Корригана рядом со мной уже не было.
Его исчезновение я воспринял на удивление спокойно. Был человек и пропал, эка невидаль! Бывает. Гораздо больше меня сейчас беспокоило другое, и с треском вонзившаяся в спинку сиденья стрела лишь подтвердила мою озабоченность. Немного правее — и угодила бы мне в переносицу.
Последнего стражника убили прямо на моих глазах: высокий бородатый атлет сбил его на землю, прижал коленом к земле, достал нож и перерезал поверженному горло.
Я не мог убежать, поэтому мне оставалось только сидеть и смотреть. И если сначала появление этих людей я счел своим спасением, то теперь, понаблюдав за тем, как спокойно и буднично бородач убил стражника, я впервые в этом усомнился.
Стражник еще хрипел и бился в агонии, когда бородач поднялся и посмотрел на меня, его взгляд мне ужасно не понравился. Переступив через поверженного противника, бородач подошел ближе, запрыгнул в карету, с лезвия его ножа мне на колено стекла капля крови.
— Вот дьявол... — пробормотал бородач и сплюнул на пол. — Гасклит.
— Кто там, Инди? — с другой стороны кареты к нам подбежал невысокого роста человек.
Он был лыс, на темени у него зиял огромный, едва затянувшийся шрам. Особый колорит его внешности придавали большие обвислые усы, своим видом этот человек напоминал матерого запорожского казака.
— Гасклит... — с неприязнью произнес бородач.— Я думал, шишка какая.
— А чего он в карете едет? Эй, ты чего здесь делаешь? — спросил казак, враждебно глядя на меня.
— Я не знаю... — тихо ответил я.
Говорить о Двери мне почему-то не хотелось.
— Они поймали меня в лесу, отвезли в тюрьму. Сегодня утром одели ошейник и куда-то повезли.
— Столько возни ради гасклита? — недоверчиво произнес бородач. — А может, у тебя есть золото?
— Нет... — Я покачал головой.
— Брось, Инди, откуда у гасклита золото-
Казак повернулся и отошел к лежавшему ничком на земле Лучо. Перевернув стражника ногой, присел и стал методично обшаривать его карманы.
— Откуда вы только беретесь... — с досадой пробормотал бородач и схватил меня за волосы, затем запрокинул мне голову и взмахнул ножом...
— Инди! — послышался у меня над ухом звенящий женский голос, рука незнакомки в последний миг перехватила нож у моего горла. — Ты что, это же гасклит?!
— И что? — возразил бородач. — Зачем он нам?
— Не знаю, но зачем убивать? Или ты к Мастеру в подручные записался?
— Не говори глупостей... — Бородач нахмурился, но нож все же опустил. — Что нам с ним делать?
— Отпустим.
— Ты с ума сошла, Яна. Его поймают люди Корригана, и он им все расскажет.
— Инди, это глупо. Ты же сам видел Корригана.
— Может быть, но его все равно нельзя отпускать.
— Тогда возьмем с собой, — не сдавалась незнакомка.
— А на кой он нам? Что я с ним буду делать?
— Не знаю. Марку продадим.
— Разве что... Ладно, сама с ним возись. А лучше убей, надежнее будет...
Бородач вытер нож о мое плечо, сунул в ножны и спрыгнул на землю.
Я перевел дух. Еще никогда в жизни я не был так близко от смерти. Медленно повернув голову, взглянул на свою спасительницу.
Определить возраст стоявшей рядом со мной дамы оказалось довольно трудно — лицо незнакомки закрывала металлическая маска с прорезями для глаз. На украшенном бронзовыми бляшками поясе висела сабля, к сделанным из толстой кожи боевым нарукавникам были прикреплены металлические пластины. В целом незнакомка выглядела весьма воинственно, пятна чужой крови на одежде говорили о том, что во время боя она тоже не сидела без дела. Оглядев меня, незнакомка — если я не ошибся, ее звали Яной — залезла на сиденье, перегнулась через сложенный тент и отвязала цепь. Я наконец-то смог наклонить голову — затекшие мышцы отозвались болью, но все равно это было невыразимо приятно.
— Спасибо, — сказал я. — Если бы вы еще сняли с меня этот ошейник...
— Как? — усмехнулась Яна. — Разве что голову тебе отрубить...
Вытянув из сапога небольшой изящный кинжал, она одним взмахом разрезала стягивающий мои ноги ремень, затем снова спрятала кинжал в сапог.
— А руки? — напомнил я.
— Ты слишком болтлив для гасклита.
Разбойница вылезла из кареты и дернула цепь,
я торопливо выбрался следом, морщась от боли в затекших ногах.
— Стой здесь... — Яна сунула цепь мне в руки и пошла к бородачу.
Проводив ее взглядом, я задумчиво посмотрел на недалекую стену леса. Попробовать убежать? А смогу ли?
Шансы убежать и в самом деле были мизерные. Затекшие ноги только начинали отходить, по мышцам бегали мурашки — какой из меня сейчас бегун? Да стоит мне пойти к лесу, и меня тут же остановят. Сомневаюсь, что доводы моей спасительницы будут тогда играть хоть какую-то роль.
Я предпочел остаться, хотя меня и одолевали сомнения в том, правильно ли я поступаю. Присев на землю, я стал наблюдать за разбойниками.
Разбойники — назвать их как-то по-иному у меня не поворачивался язык — не сидели без дела. Они собирали оружие убитых стражников, снимали с них одежду, ловили разбежавшихся лошадей. Двое выпрягли лошадей из кареты, с убитой лошади сняли сбрую. Я заметил, что одежду снимают и со своих мертвых товарищей — их было человек десять, в основном те, кого убил Корриган. На моих глазах бандиты добили своего тяжелораненого товарища, это было сделано спокойно и буднично, без всякого намека на глупое сострадание и клановую солидарность. Работали разбойники удивительно слаженно, — похоже, в этих делах у них был накоплен немалый опыт.
Наконец все закончилось. Оружие и амуниция были собраны и приторочены к спинам лошадей, разбойники начали покидать место боя. Я увидел идущую ко мне Яну и поднялся с земли; молча взяв из моих рук конец цепи, разбойница потянула меня за собой, через несколько минут мы уже шли по узкой лесной тропинке. Цепь от моего ошейника девушка намотала на руку, возможности сбежать у меня по-прежнему не было. Более того, теперь такая возможность вообще сходила на нет. Я еще мог надеяться удрать от тяжеловесных стражников, но скрыться от этих лесных оборванцев... К то- му же как минимум половина из них вооружены арбалетами, а я совсем не хотел превратиться в утыканного стрелами ежика. Приходилось терпеливо ждать.
Пока мы шли, я снова вспомнил кота — или Вещего Кота, как назвал его Корриган. Странно, но Кот и в самом деле многое угадал. Ведь сказал он, что лучше болтать, чем воевать, и кто скажет, что он ошибся? Сказал, что Лучо сэкономил на доспехах, — и пожалуйста, арбалетная стрела прошила их, как ржавую жестянку.
Помнится, он что-то говорил и про меня. Про то, что звезды ко мне благосклонны, если только я правильно его понял. Хотя именно этой благосклонности я пока не ощущал. Впрочем, я пока жив, и это вселяло определенные надежды.
Разбойники шли молча и очень тихо, было даже странно сознавать, что столь большой отряд идет в такой тишине. Изредка раздавались сдавленные стоны одного раненого — его везли, перекинув через спину лошади. Не знаю, почему его не убили: либо рана оказалась не слишком опасной, либо человек был нужный. Режим молчания продолжался часа два, пока мы наконец не вышли на очередную лесную дорогу.
Судя по всему, опасные для разбойников места остались позади, я физически почувствовал, как спало напряжение. Послышался смех, разбойники начали перебрасываться шутками, обсуждать детали боя. Несколько раз мелькнуло имя Корригана, при этом разбойники явно сожалели, что не смогли его убить. Зато откровенно радовались его бегству — это они расценивали как большую победу.
Яна тоже расслабилась. Перекинув цепь в другую руку, она сняла маску, я увидел рядом с собой женщину лет тридцати, весьма привлекательную. У нее были приятные черты лица, сплетенные в короткую косу темно-русые волосы. Я с некоторым удивлением разглядел вплетенные в косу тонкие металлические цепочки, и лишь с опозданием понял, что они имели чисто функциональное назначение — защищали шею от удара холодного оружия. Впрочем, тяжелый меч стражника наверняка бы не ощутил этой преграды.
Мы шли еще с час, затем снова свернули с дороги в лес. Минут через сорок я различил впереди блеск воды — это оказалась большая спокойная река. Еще около получаса мы шли по тропинке вдоль нее, пока не добрались до большой поляны. Здесь разбойники остановились на привал.
Конец моей цепи Яна обвязала вокруг тонкого деревца.