Хозяева руин Ночкин Виктор

– Зверь, да. Он ранен, поэтому злится. Хорошо, ветер в наш сторона.

Алекс, стараясь не высовываться из зарослей, приподнялся. В стороне от холма, на котором беглецы провели ночь, в траве брела гибкая темная тень. Леший прихрамывал. Вот он остановился и, изогнувшись, принялся лизать лапу. Потом задрал морду, проскрежетал новый стон и побрел дальше.

Когда мутант убрался, Алекс спросил:

– Как ты думаешь, кто его? Вояки?

– Армия, точно. Они тебя искали, зверь тоже искал.

– Меня?

– Не знаем. Что-то искал. Или кто-то искал.

– Мы в Житомире с лешим встречались, убежали от него. Неужели тот самый? Далековато от его логова.

– Мы не знаем, – повторил азиат. Потом склонил голову набок и прислушался. – Ты слышишь? Армия.

Алекс тоже разобрал вдалеке грохот и гул двигателя. Они с шаманом снова затаились в кустах. Через несколько минут вдалеке показалась темная точка, за которой тянулся пылевой хвост.

– Однако здесь становится слишком людно, – заметил Алекс. Два дня шли к объекту, никого не встретили, пустынно было. И вдруг такая движуха.

– Мы думаем, – пробормотал Рахим. – Обсуждаем.

И замолчал. Пока он советовался с голосами в своей голове, точка превратилась в БТР, который с приличной скоростью катил на юг – в сторону Житомира. Как будто преследовал лешего, хотя Алекс понимал, что это, конечно, не так. Боевая машина прогрохотала мимо холма. Алекс хорошо видел покачивающийся ствол крупнокалиберного пулемета на башенке и двух бойцов, трясущихся сверху, на броне. Они держали оружие наготове и вертели головами, вглядываясь в пустынные окрестности. Беглецов в кустах они не разглядели, и БТР промчался мимо.

– Мы думаем, это еще не все, – изрек шаман. – Когда Армия здесь появляется, Черный Рынок будет их преследовать.

– Ты считаешь, за отрядом, который расправился с кланом Батьки, кто-то из Черного Рынка увязался?

– Так думаем. Они будут Армию искать. Найдут или нет, не знаем.

– Ну и Лес с ними. Сейчас важно решить, куда двигаться. БТР не мог всех армейцев забрать, их больше было.

– Думаем, – согласился Рахим. – Два вариант. Или Щавель на БТР, или нет. Думаем.

Алекс еще раз поглядел на облачко пыли, висящее там, куда умчался БТР, и поднялся.

– Можешь думать, конечно, но на самом деле вариант только один.

Рахим поднял на него глаза. Лицо азиата оставалось непроницаемым.

– Я говорю, реальный вариант – только один. Смотри, как БТР промчался. Мы его никак не догоним. Нет шансов. Значит, нужно брать, что дают, и выдвигаться к заброшенной базе. Если остальные армейцы еще там, то есть шанс, что они и пленных никуда не отправили, по-прежнему держат в подвале.

Потом Алекс сообразил, что шамана наверняка больше интересует убийца Салоеда, а не Яна со Шведом, и он добавил:

– Ну и Щвель, возможно, тоже там. БТР мы уже не достанем, а этих – вполне можем. Ты видел, как появились армейцы. Ну, вчера, когда они Батьку громили. Был у них другой транспорт?

Шаман покачал головой:

– Был, теперь нет. Грузовик был, сгорел вчера.

– Тогда пеших мы сможем догнать, даже если они снялись с лагеря. А БТР – точно не сможем. Как считаешь?

– Мы думаем… – заговорил Рахим.

Но о чем он думает, Алексу не суждено было узнать. Южнее холма прогремел взрыв. Это было неожиданно… Над равниной поднялось огненно-дымное облако, похожее на гриб со шляпкой на тоненькой ножке. Беглецы переглянулись. Захлопали выстрелы – в той стороне, где скрылась боевая машина, шел нешуточный бой.

Алекс с Рахимом больше не раздумывали. Подхватив рюкзаки, они побежали. Пересекли луг, потянулось редколесье, здесь несложно было определить, что проехала тяжелая боевая машина – ее путь отмечали сваленные деревца и в кашу раздавленные колесами кусты. Стрельба явно пошла на убыль, бой оказался скоротечным. Чем ближе, тем явственней гремели выстрелы. Очереди из крупнокалиберного КПВТ заглушали грохот остальных стволов, когда смолкал пулемет, можно было разобрать, что палят не меньше двух десятков стволов, от автоматов до дробовиков. И еще трещали мотоциклетные моторы… потом остался только один… прогремели три взрыва подряд. Над деревьями поднялись дымные шапки разрывов. КПВТ смолк, и стреляли намного реже.

Когда до места схватки осталось немного, Алекс с Рахимом пошли медленнее. Алекс, переводя дыхание, прохрипел:

– Слышишь, шаман, а пулемета больше не слышно, а? Что это значит?

– Узнаем, когда дойдем, – безразлично ответил азиат.

Алекс решил, что те, кто сражается за деревьями, сейчас увлеклись боем и не будут поглядывать назад. Он пошел быстрее. Впереди затрещали кусты, и Алекс отступил за дерево. На него и Рахима бежал человек. Остановился, выстрелил в преследующих из винтовки. На второй раз отрывисто клацнул боек – патроны закончились. Из-за кустов прогремела автоматная очередь. Человек опустил разряженное оружие и побежал. Алекс видел, как он нащупывает оттопыренный карман, но перезарядить не успел, новая очередь настигла его, и беглец, не издав ни звука, рухнул в траву.

Раздвинув заросли, появились два армейца, подошли к мертвецу. Один лениво пошевелил тело берцем, другой огляделся.

– Этот вроде последний был, – обернулся он к напарнику.

Тот склонился над убитым. Над ухом Алекса едва слышно прошептал шаман:

– Твой слева. Не любим мы убивать… но иногда приходится.

Они прицелились в армейцев, Алекс – в того, что стоял, Рахим в сидящего… Два автомата ударили одновременно.

– Пойдем, посмотрим, – сказал Рахим.

– Как-то слишком легко получилось, – заметил Алекс.

– Мы удачу приносим, – равнодушно ответил шаман. – Перестали удивляться. У нас всегда легко получается.

Он подошел к застреленным армейцам, собрал патроны. Алекс тем временем осмотрел убитого ими беглеца. Обычный бродяга, брит наголо, руки в татуировках. Шею мертвеца обвивала цепочка. Алекс потянул ее стволом автомата – показался тяжелый медальон, птица с распростертыми крыльями, в лапах у нее круг с буквами.

– Птица, – едва взглянув, заявил шаман. – Он из клана Совы. Мы говорили, Рынок будет Армию преследовать. Пойдем, Алекс.

Они крадучись пошли туда, где уже смолкли звуки перестрелки. Когда деревья расступались, Алекс видел поднимающиеся к прозрачно-голубому небу тяжелые жирные клубы дыма.

Посередине прогалины замер БМП, его борт покрывали угольно-черные подпалины, переднее колесо было разворочено взрывом. Башенка повернула так, что длинный ствол КПВТ, покосившись, смотрел куда-то в сторону.

Поодаль лежали обломки, в которых не без труда можно было опознать мотоцикл с коляской. Сейчас это была груда изуродованных, растерзанных в клочья пулями калибра 14,5 мм деталей. Еще два байка валялись в дальнем конце прогалины, вокруг них распростерлись тела, здесь полегло десятка полтора нападавших. Армейцы тоже понесли потери, три тела в камуфляжных комбинезонах и бронежилетах Алекс увидел возле подбитого БТРа, еще один солдат замер, наполовину вывалившись из десантного отсека. Голова в каске почти касалась земли, ноги зацепились за что-то внутри бронетранспортера.

Он присел в кустах, рядом устроился шаман. Получается, победили армейцы. Но Яны и Шведа здесь нет, значит, они остались на базе. Щавеля тоже не видно. Вообще, здесь только небольшая часть отряда, разгромившего клан батьки. И десяти не будет.

Двое солдат стояли над обломками мотоцикла. Пошевелив дымящуюся груду ногой, один изрек:

– Это колесо до Рязани не доедет. Классика!

– Тебе все шуточки… – скорбно отозвался второй. – Как теперь добираться будем? Если бронику кранты, как вернемся-то? Пешком долго, нас вмиг вычислят. Видишь, Черный Рынок нас уже ждал. Точно вычислят.

– Погоди. Товарищ лейтенант! Что там?

– Хана, – откликнулся знакомый голос из-под брони. – Проверьте байки кочевников. Может, какой-то еще на ходу.

– О, точно! – обрадовался знаток литературной классики. – Пойдем, глянем на эту рухлядь.

Бойцы направились по прогалине к валяющимся в траве мотоциклам, а из БТРа спрыгнул Ясень. Отряхнул покрытые копотью ладони, потянулся. И тут замерший бронетранспортер сотряс взрыв – то ли бензобак рванул, то ли боезапас. Земля вздрогнула под ногами, в уши ударило тугой волной, разом смывшей все звуки. Из-под брони БТРа вверх устремился красный огненный смерч, и солдаты рухнули на землю. Ясеня попросту смело взрывом, он отлетел на несколько шагов и шмякнулся на землю. Алекс опомнился уже лежа. Его взрыв застал в сидячем положении, поэтому он остался на месте – весь засыпанный листьями с дерева, под которым прятался, и с головой, полной гулкого звона.

Рядом встал шаман и, покачиваясь, зашагал к возящимся в траве оглушенным солдатам. Автомат в его руках задрожал, выплевывая огонь, бойцы задергались, когда в них ударила очередь, но звуков Алекс не слышал. Он заставил себя отлепиться от земли и побрел к ворочающемуся Ясеню. Слух постепенно восстанавливался – как сквозь толстый слой ваты, пробивались треск в горящем БТРе и стоны Ясеня. Ему осколок угодил в ногу. Лейтенант сжимал руками окровавленную штанину – пытался передавить рассеченную артерию. Увидев Алекса, дернулся – рука метнулась к кобуре, и тут же из раны хлынула кровь. Алекс поднял автомат и покачал головой:

– Не надо.

– Я сдаюсь, – прохрипел Ясень – Слышишь? Или не слышишь?.. Лес бы его взял, я сам себя не слышу.

У Алекса после взрыва шумело в голове, и слова военного доносились словно издалека.

– Я слышу. Тебе жгут нужен, жгутом ногу перетянуть, иначе кровью истечешь.

– Точно. Поможешь, а? – Ясень немного приободрился. Хотя он заявил, что сдается, но, кажется, и сам не воспринимал это всерьез.

– Если расскажешь о Щавеле, вашем задании и о грузе, который мы принесли из Житомира.

Лейтенант опустил голову:

– Не могу. Это измена.

Подошел шаман:

– Ты Салоед резал?

– Нет, не он, а Щавель, – вместо Ясеня ответил Алекс. – Я же тебе говорил.

– Ты добрый, ты быстро веришь. Мы не добрый, мы сомневаемся.

Алекс отыскал веревку и подобрал подходящую палку. Склонился над Ясенем и стал перетягивать ногу жгутом. Пистолет у раненого он, конечно, забрал.

– Не я это был, – неохотно произнес Ясень, исподлобья глядя на азиата. – Щавель хозяина «Балагана» прикончил. Мы бы не стали, но у нас приказ! Приказы должны выполняться. По законам военного времени.

– Из-за твоего приказа столько людей уже полегло. – Алекс закончил со жгутом и принялся бинтовать рану. – А еще сколько погибнет! Оно хоть стоило того?

– Приказы не обсуждаются, – ответил Ясень. – Стоило или нет, нужно выполнять.

– Глупо это! Чушь!

– Нет, это правильно. По законам военного времени! – повторил он.

– Бред какой-то. Салоед не участвовал в вашей дурацкой войне. Он, наверное, хороший человек был. Я сам видел – его бабы плакали. Жалели его. О тебе кто-нибудь заплачет, если ты умрешь? Зачем ты живешь, Ясень? Для кого? Для чего?

– Мы на войне, – угрюмо пробормотал офицер. – Сейчас, когда наша родина атакована коварным врагом, когда он…

– Хватит! – оборвал его Алекс. – И слушать не хочу. Салоед был атакован коварным врагом, это я точно знаю. А вот ты – против кого воюешь? Против выживших? Таких, как Салоед?

– На войне всегда есть потери.

– Потери еще будут, – неожиданно вставил Рахим. – Мы обдумали, теперь верим. Теперь мы знаем, кто Салоед резал. Мы его убить обещали, мы не обманываем. Не любим убивать, да. Но приходится. Плохо.

– Ну ладно. – Алекс поднялся и отступил от раненого. – Яна и Швед живы? Они в лагере? Хоть это ты можешь сказать? Это же не военная тайна.

Ясень пощупал повязку и посмотрел на Алекса. На его лице читалось сомнение – рассказывать или нет?

– Живы, все живы. Только они уже ушли, – наконец ответил он. – Вернее, я не знаю, но должны были уйти вскоре после нас. Меня капитан отправил с донесением.

– Не говори ерунду. Он тебя отослал, чтобы отвлечь преследователей из Черного Рынка. А Щелоков тихо проскользнет к цели. Ты должен был попасть в эту засаду, вот и попал. Но, может, теперь кочевники решат, что с отрядом Армии Возрождения покончено, и Щавеля преследовать не будут, а? Скажи, дал он тебе образец того вещества из кофра? Там было шесть ампул, хотя бы одну он мог дать тебе. Ты бы доставил ее для анализов. Пожалуй, он тебе ничего не дал, зачем же отправлять добро в лапы врага? Тебя Щавель списал и всех этих.

Алекс кивком указал на неподвижные тела на прогалине.

– Ну и что? – упрямо пробормотал Ясень. – У капитана приказ. Приказ должен быть исполнен. Подробности не имеют значения. А потери…

– Да, да… – устало оборвал его Алекс. – По законам военного времени. Когда на нашу Родину напал коварный враг. Потери есть всегда. Ну, еще двадцать раз повтори, хотя я и так слышал этот бред. Но ты повтори, может, тебе полегчает. У тебя еще совесть осталась, и тебе стыдно. Вот ты себя и утешаешь, собственную совесть убалтываешь. «По законам военного времени», «потери бывают», «коварный враг». Валяй, повторяй это снова и снова. А я пойду. Мне нужно Яну спасти от Щавеля, потому что у него совести уже нет. Он уже не человек, он мутант. У человека должна быть совесть, если он человек. Сердце, почки, желудок… и совесть. Если он умеет жить без сердца, без почек или без совести, значит, он уже не человек. Вот и Щавель твой такой. Значит, Яну и Шведа схватил мутант, и мне нужно их спасти. Пойдем, Рахим.

Он резко развернулся и зашагал прочь от развороченного взрывом БТРа.

– Эй! – крикнул вслед армеец. – Постой! Погоди! Они в НИИ Биотехнологий идут! В настоящий! Он реально существует! И там делали это вещество, из кофра. Там могут оставаться описания технологий, химикаты, все, что нужно для производства… Это нужно Армии Возрождения.

Алекс остановился.

– Я знаю, что имеется в НИИ Биотехнологий, – бросил он через плечо. – Только не знаю, где он находится. Никогда не слышал.

– Потому что его захватил Лес. А вещество поможет Щавелю пройти сквозь Лес, – добавил Ясень. – И это… удачи тебе, что ли…

Алекс кивнул и зашагал дальше. Рахим шел рядом, спокойный и молчаливый. Когда дым над местом боя скрыли деревья, Алекс неуверенно проронил:

– Спасибо.

– За что?

– Ну… что дал мне с Ясенем поговорить, не убил его.

– Он все равно умрет, – хладнокровно объяснил свою сдержанность азиат. – Он ранен, один. Умрет, точно.

– Ну почему? – Алексу не хотелось в это верить. – Отлежится, найдет оружие, там полно на прогалине осталось. А с оружием и припасами может выбраться.

– Этот не выберется. Зверь рядом. Мы знаем. Зверь тоже здесь. Почему? Мы не понимаем. Но очень косточка этот зверь хочется.

– Да зачем тебе косточка? Ты же сам Яне объяснял, что кости не говорят.

– Не говорят кости. Мы сами думаем. Кости думать помогают. Они разные, от них мысли разные. Кость от разный зверь кидаем, больше видим. Такой зверь косточка у нас нет. Будет от него косточка – увидим еще больше. Всегда нужно больше видеть.

В молчании Алекс с шаманом дошли до заброшенного военного объекта. Там, конечно, никого не было, Щавель и его отряд ушли. Алекс попросил Рахима подождать и сбегал на гауптвахту. Обшарил все закоулки, где Яна могла бы спрятать записку или что-то в этом роде… конечно, ничего не нашел. Да ведь Яну после побега могли запереть и не в этом месте, да мало ли, что здесь еще могло случиться… Ни с чем он вернулся к Рахиму, тот сидел в тени и меланхолично бросал кости.

– Пойдем? – спросил Алекс. – Знать бы только, куда…

Рахим сгреб в карман свои игрушки и поднялся.

– К Лесу, – ответил он. – Этот… не могу сказать слово… этот место, куда Щавель идет…

– НИИ Биотехнологий?

– Этот, да. Он в Лесу, так Ясень говорил. Мы думали. Нужно догнать, пока они в Лес не вошли, там уже не достанем. Пойдем, Алекс. Нам далеко идти.

И зашагал к воротам. Там свернул. Шаман шел уверенно, будто точно знал дорогу. Алекс стал вспоминать карту – где здесь ближайший анклав Леса? Получалось, Рахим держит путь к нему. Странный все-таки человек, он словно знает будущее. Умеет предвидеть? Или случайно угадывает? Не может же он всегда угадывать так точно! Или все-таки может? Вот и сейчас – откуда он знает, в какой стороне Лес?

Спутник молчал, а Алексу казалось, что он слышит обрывки бесконечных разговоров в голове шамана.

– Рахим, а что с нами будет? Ты же предвидишь, вот и скажи.

– Мы не знаем. Зачем тебе будущее сейчас, сразу? К нему нужно своими ногами дойти.

– Ну вот я и иду! Знать бы, куда…

– Никто не знает будущего. Рахим, Юнус, Абдурахман, Карим, Исмаил, Абдулла и другие тоже не знали. Если бы знали, остались дома. Там много жара, много солнце, а воды совсем мало. Там нет Лес.

– Там Армия Возрождения, и неизвестно, что хуже.

– Лес хуже, – совершенно серьезно заявил Рахим. – Лес убить труднее.

– Вообще-то, я пошутил. Конечно, Лес хуже…

– Нет, никто не знает будущее. И мы не знаем, – словно разговор не отклонялся в сторону, повторил шаман. – Если бы знали, мы бы плакали. Там слишком много плохой случится. Хороший тоже будет, но плохой слишком много.

– Ясно. Хотя мне было бы приятно, если бы ты сказал, что все будет замечательно, что я встречу Яну и Шведа, и что мы все будем живы-здоровы.

– Так и будет, – закивал азиат. – Только много-много плохой впереди ждет.

– Это само собой… Без плохого никогда не обходится.

По прикидкам Алекса до Леса было около дня пути. Но это если идти по прямой к ближайшей границе анклава. А где находится НИИ Биотехнологий? Куда направится Щавель? Конечно, они с Рахимом будут шагать быстрее, их только двое, идут налегке, а армейцы наверняка несут много оборудования, оружия… да мало ли! И потом, с ними пленные. Зато у них фора, заброшенную военную часть они покинули несколько часов назад. И в каком направлении, неизвестно. Но Рахим двигался уверенно, будто охотник, который взял след. Алекс решил довериться его чутью, округа была пустынной. Почему-то здесь не было поселений бродяг. Овраги, перелески и холмы сменяли друг друга, ветер гнал волны травы на лугах…

Часа через три шаман заявил:

– Правильно идем.

– Откуда ты знаешь? – удивился Алекс. – Я ничего не вижу, никаких примет.

– Мы тоже не видим. Зверь видит. Он далеко чует.

– А что, леший где-то рядом?

– Нет. Он прошел здесь давно. Смотри.

Шаман указал кучку экскрементов.

– Это леший, что ли?

– Он. Зверь за Щавель идет, мы за зверь.

Не очень-то надежная примета. Алекс, например, не мог определить, что за животное навалило кучу в кустах. И даже если леший? Откуда можно знать, что он преследует именно армейцев? Поверить Яне, что этот мутант – страж проклятия, которое они потревожили в Житомире?

Мало-помалу мысли Алекса вернулись к Яне и Шведу: как там они, в плену? Не задирает ли Яна конвоиров? Не обижают ли ее? И Швед? До сих пор ему казалось, что Швед непобедим, он в любой момент может «взорваться», обезоружить охрану, расшвырять всех – как когда-то на Химзаводе. Как-то свыкся Алекс с этой верой. Но на самом деле – кто знает, что получится…

Шаман целеустремленно шагал, как будто ясно видел цель, и о дороге Алекс не беспокоился, просто шел за молчаливым спутником. Поэтому ничего не мешало думать о товарищах.

Неожиданно Рахим остановился, задрал голову и глубоко вдохнул.

– Что?

– Не знаем. Что-то изменилось. Лучше остановиться.

Алекс прислушался к своим ощущениям – он ничего не чувствовал, но хотел бы доверять предсказаниям шамана, до сих пор они не подводили. Вот и сейчас он, повинуясь жесту Рахима, присел в траве. Они находились на гладкой, как стол, равнине – ветер заставлял траву ложиться широкими волнами, и, кроме шороха травы и шелеста ветра, ничего не было слышно.

Рахим молча указал вперед. Алекс, прикрываясь ладонью от солнца, вгляделся в травяное море, волнующееся под ветром. Только теперь он разглядел темный горб, скользящий в траве далеко впереди. Большое животное неторопливо двигалось в том же направлении, куда они держали путь.

– Ветер снова в нашу сторону, хорошо, – прошептал шаман.

– Что делать будем? – спросил Алекс. – Леший не торопится. А стоять и ждать не хочется, ведь время теряем! Может, пойдем в обход?

– Думаем, – откликнулся шаман.

– Хороший ты напарник, – с сожалением произнес Алекс. – Только думаешь много. Вот не ожидал я, что когда-нибудь буду недоволен, если спутник много думает. Обычно у меня другая проблема была: думать никто не хочет.

Шаман не ответил – в его голове шел сложный процесс, и он не отвлекался. Наконец сказал:

– Хорошо, будем в обход.

Но сперва они подождали, чтобы леший убрался подальше. Темная точка – спина бредущего в траве мутанта – достигла границы редколесья и слилась с тенью под деревьями. Только тогда шаман двинулся с места. Они с Алексом отмахали несколько километров в сторону, после этого снова свернули к Лесу и долго двигались в одном направлении.

Под вечер впереди показалась заброшенная деревня, и шаман решил, что здесь они остановятся.

– Завтра Щавель выйдет к Лесу, – напомнил Алекс.

– И мы выйдем, – заверил Рахим. – Ночью идти будем.

Он разбудил Алекса до рассвета. Тот, зевая и потягиваясь, собрался в путь. Рахим совсем не выглядел заспанным или уставшим. Маленький азиат казался Алексу странной куклой, свитой из стальной проволоки – в этом теле просто нечему было уставать. Может, пока часть сознаний в его голове спит, другие бодрствуют? Стояла ночь, дул легкий ветерок, и небо раскинулось над безлюдной равниной, как черный шатер, украшенный серебристыми блестками звезд. Кроме звезд под этим куполом не было видно ни единого огонька.

Рахим скользил по траве, облитой серебристым светом звезд, как призрак, и Алекс показался себе чужим посередине холодного ландшафта из черни и серебра. Он тащился за шаманом и пытался думать о том, как встретятся они со Шведом и Яной… что все будет хорошо… за такими мыслями и застал его рассвет. Звезды померкли, небо посветлело, на востоке горизонт налился розовым светом.

А когда взошло солнце, вдалеке темной стеной встал Лес. И как всегда от него пахнуло чуждостью и враждой. Шаман остановился, разглядывая из-под руки темную линию Леса на горизонте.

– Не видно армейцев, – заметил Алекс.

– Лес большой, – ответил Рахим. – Длинная его граница. А мы вокруг шли.

– Да, верно. Значит, нужно сворачивать на прежний курс. «Земную жизнь пройдя до середины, я оказался в сумрачном Лесу…» – вспомнил он начало «Божественной комедии» Данте – «Ад».

И тут же в голове завертелись новые мысли. Алекс ничего не мог с собой поделать – пришла в голову идея и просто распирает изнутри. Обязательно нужно с кем-то поделиться, обсудить. Шведа бы сюда! Тот бы понял… Рахим, конечно, отличный спутник, уверенный, умелый. Но разве с ним поговоришь о том, что великий итальянец описывает преддверие Ада именно как Лес? Что, если и сейчас – наступление Леса лишь начало нисхождения человечества в Ад? Что же ждет дальше? Как будут выглядеть семь кругов Преисподней?

Но все-таки сейчас требовалось мысли держать при себе и в оба глядеть по сторонам. Алекс с Рахимом пошли вдоль далекой линии Леса, стараясь не приближаться и не удаляться от нее. Дорогу им преградил ручей. Шириной около метра, самый обычный поток, но он протекал по Лесу, а Алекс по собственному опыту, да и по рассказам бродяг знал: все, что вышло из Леса, может нести смертельную угрозу. Они с Рахимом остановились, разглядывая заросли на берегу.

– Странная трава, тебе не кажется? – спросил Алекс. – Эти растения могут быть опасными.

Жесткие остроконечные стебли, вытянувшиеся у кромки воды, в солнечном свете казались черными и поблескивали, словно лакированные.

Рахим сел – резко опустился прямо в том самом месте, где застал его вопрос. Скрестил ноги, вытащил из кармана кости и стал кидать в траву. Шевелил губами, что-то бормотал, переворачивая кусочки высохшей звериной плоти. В эту минуту он выглядел самым настоящим шаманом, беседующим с духами.

«Зачем ему все-таки кости, – подумал Алекс. – Может, при помощи этого упражнения странный азиат вводит себя в транс? Такой способ медитации?»

Прошло несколько минут. Рахим поднял глаза:

– Опасно, да. Но можно перепрыгнуть.

– Это я и сам собирался предложить. Стоило время терять?

– Мы думали. Нужно думать.

Шаман поднялся и пошел к берегу. Подобрал под ногами камень и швырнул в воду. Взлетели брызги, в глубине потока что-то быстро сместилось, волны пошли в разных направлениях – и от камешка, и навстречу им. Шаман кивнул – похоже, сам себе.

– Есть кто-то в воде.

– Оно вряд ли будет большим, – заметил Алекс. – Ну какая здесь глубина? Полметра?

Рахим не ответил. Он отступил на несколько шагов, для разгона, побежал к потоку и прыгнул. Алекс ахнул – когда азиат проносился над водой, гладкая поверхность ручья как будто расступилась, пропуская длинное черное тело. Нечто тонкое и гибкое взвилось, разбрасывая брызги, вслед человеку, Алекс разглядел маленькую безглазую голову и пасть с острыми зубами. Пасть с клацаньем сомкнулась возле ноги шамана, и черное тело, свертываясь кольцами, плюхнулось в воду. Снова взлетели брызги, и вода постепенно успокоилась. Алекс с сомнением поглядел на спокойный ленивый поток, мирно струящийся среди черной травы и блестящий под солнцем. Вот тебе и глубина полметра… Что же это было? Мутировавший угорь? Или пиявка… или вообще что-то новое, невиданное.

Рахим поманил его с противоположного берега. Алекс кивнул и на всякий случай прошел вдоль ручья против течения. То, что таилось под водой, пугало своей загадочностью. Если бы это чудище хотя бы можно было увидеть, оценить его сильные стороны… Он сгреб горсть камней и, один за другим, зашвырнул их в поток – подальше от намеченного места. Надеялся, что это отвлечет водяного жителя. Потом набрал побольше воздуха в грудь, выдохнул и понесся к берегу. Раз – и он уже летит над черной острой осокой, над спокойным зеркалом потока… Приземлившись на берегу, отбежал подальше от воды и наконец решился остановиться. Сердце колотилось, будто он не через ручей прыгал, а в логово лешего только что совался.

Рахим подошел к нему.

– Оно прыгало из воды за мной? Или нет?

– Не видели мы. Какая разница? Пойдем.

– Да…

Уходя от ручья, Алекс несколько раз оглянулся, но картина оставалась мирной и спокойной – трава, ручей, черная осока…

Как всегда, шаман шел первым. Алекс, доверяя его чутью, держался позади. Но вот он заметил, что уже шагает рядом и вот-вот окажется впереди. Рахим почему-то сбавил темп.

– Что-то случилось? – спросил Алекс. – Ты медленнее идешь.

– Что-то близко. Мы чувствуем. Может, зверь, может, Щавель. Опасность.

– Просто мы сейчас ближе к Лесу. Ты все время ведешь в ту сторону.

Алекс оглянулся на синеватую стену зарослей. Рахим тоже посмотрел и неторопливо изрек:

– Мы не нарочно. Просто чувствуем, что туда идти нужно. Погоди, Алекс.

Он сунул руку в карман, вытащил кости. Алекс ждал, что опять повторится фокус с метанием жребия, но Рахим только перебрал костяшки на ладони и, покачав головой, ссыпал их обратно.

– Совсем близко. Теперь очень осторожно идти будем.

Они прошагали еще с километр, не больше, и Рахим резко присел. При этом дернул Алекса за рукав.

Опускаясь рядом с шаманом на землю, Алекс увидел впереди, у самой границы Леса, движение.

– Что там?

– Пока не знаем. Смотреть будем.

Они поползли, раздвигая траву. По пути попался невысокий пригорок, на верхушке которого ветер раскачивал жесткие стебли пропеченного на солнце кустарника. Оттуда обзор был получше, и Алекс с Рахимом подобрались к кустам.

В полусотне метров от границы Леса встал лагерем отряд, больше десятка человек. Там шла какая-то суета, но толком разглядеть подробности с такого расстояния было невозможно.

– Бинокль бы… – протянул Алекс.

Бинокля у него больше не было, отобрали армейцы при обыске вместе со всем прочим барахлом. Шаман, не оборачиваясь, протянул ему свой – дамский, театральный, очень старый. Изящная вещица, но увеличение всего лишь трехкратное. Но и в такой Алекс сумел разглядеть, что люди в лагере одеты в камуфляжную форму, на головах каски. Армия Возрождения, тут ошибки быть не может. Увидел он Шведа – тот сидел, положив руки на колени, посередине суетящихся военных, спокойный и безучастный. Даже бороду не теребит, что могло быть признаком волнения. А вот Яны не видно. Что с Яной?!!

Алекс почувствовал руку шамана на своем плече.

– Не надо вставать, – сказал Рахим.

– Я не… – Алекс только после слов спутника сообразил, что уже приподнялся, как будто хотел бежать со всех ног к лагерю армейцев. Глупый поступок, но что-то его дернуло туда…

– Очень осторожно нужно быть, – наставительно заметил Рахим, отбирая бинокль. – Армия, когда останавливается, всегда солдаты вокруг, часовые. Хорошо прячутся, мы не видим.

– Да, ты прав. Просто Яну не могу среди них найти. Смотри, что это они делают? Что там блестит?

Двое солдат почему-то переодевались. Вернее, снаряжались. Поверх формы они натягивали серебристо-блестящие костюмы, с ног до головы укрывающие владельцев. Алекс снова попросил у Рахима бинокль. Ну, точно. Так и есть – будто космонавты в скафандрах, им еще и герметичные шлемы подали. Вон, надевают.

– Что они задумали?

– Мы не знаем. Но что-то большое будет. Очень большое. Готовься, Алекс, сейчас нам время тоже что-то сделать. Если делать, то сейчас, очень скоро.

– Ну да, пока они будут этим большим заниматься, и у нас шанс появится. Армейцы станут меньше по сторонам глядеть. Только как к ним подобраться? Равнина плоская, как стол…

Среди армейцев Алекс увидел Щавеля. Капитан поднял руку и несколько раз качнул ладонью над головой. Тут же, в трех метрах поодаль от стоянки армейцев, из травы поднялись бойцы и направились к остальным. Дозорные так хорошо замаскировались, что Алекс не видел их, пока командир не подал сигнал всем подтягиваться.

– Теперь вперед? – спросил Алекс.