Аллоды. Все корабли Астрала Афанасьев Роман
– Хватит! – рявкнул старейшина, поднимая посох. – Уймись, Тир! Помолчи немного, ты уже свое слово сказал. Резак, это все?
– Все, – спокойно сказал Эрик, отступая на шаг. – Если совет захочет меня расспросить, я готов ответить.
– Так. – Старейшина насупил седые брови, почти полностью прикрывавшие круглые черные глаза, отчего сделался совершенно похож на лохматого медвежонка. – Я вижу там, за твоей спиной, вроде Сиг Быстрых стоит, а?
Капитан «Бесстрашного» вместе с братьями сделали шаг вперед, выбираясь из толпы на открытое место около кресла старейшины.
– Так и есть, – буркнул тот. – Ну, Сиг Быстрых, что скажешь ты? Правдив ли рассказ Резака?
– Я и половины не видел, – признался капитан «Бесстрашного». – Знаю только, что, перед тем как пойти с послами в Новоград, Резак попросил меня подежурить у Новограда. Так, чтобы не попадаться на глаза канийцам. Ну, мы и болтались там. Пришли на помощь Резаку, разогнали выстрелами большой вооруженный отряд с магом, взяли на борт троих и отправились на совет.
Из зала кто-то заорал, требуя истории про демона, но Сиг и ухом не повел – смотрел он только на старейшину и был совершенно спокоен.
– Ладно, – буркнул седой гибберлинг. – Все слыхали Сига Быстрых? Ага. Ну, ступай пока. Где там эльф? Позовите его. И человека зовите, пусть сюда идут!
Гордей почувствовал, как маленький кулачок Тона-лекаря толкнулся ему в спину. Как и было условлено, он без промедления встал и, как и Винсент, тихонько двинулся вперед, к освещенной площадке. Перед ним шли десяток гибберлингов с «Бесстрашного», расталкивая своих сородичей и освобождая путь гостям. Возглавлял процессию Эрл-ремонтник, а замыкал Тон.
У самого края толпы гибберлинги разошлись в стороны, и Гордей с Винсентом в одиночестве выступили на освещенное место, остановившись под суровым взглядом старейшины.
– Покажитесь, – потребовал он, хмуря седые брови.
Человек и эльф одновременно откинули свои нелепые капюшоны, открывая лица совету гибберлингов. Предупрежденные Эриком, они оба молчали.
– Так, – протянул старейшина, тыча посохом в сторону эльфа. – Тебя я знаю, Винсент из дома Грандер. Странно, что здесь ты, а не твой брат, но пусть так. Что скажешь, эльф, о своем визите в Новоград?
– Я подтверждаю все, что говорил Эрик Резак, – ясным и твердым голосом ответил Винсент. – Все было именно так, как он рассказал, и в том даю я слово дома Грандер.
Старейшина удивленно вскинул брови, явно ожидая продолжения, но эльф умолк, спокойно глядя в лицо старого гибберлинга. Тот пошамкал узкими бесцветными губами, пошевелил бородой и, не дождавшись продолжения рассказа, сердито засопел.
– Ладно, – изрек он наконец, – оно и к лучшему. Меньше болтовни, больше дела. Я понял твои слова, эльф.
Обернувшись к Гордею, гибберлинг пронзил его испытывающим взором, но охотник не дрогнул – смело встретил взгляд почтенного старца. Может, по гибберлинским меркам этот взгляд и внушал страх, но по меркам самого Гордея он был не страшнее взгляда престарелой собачки, выпрашивающей очередную косточку.
– Каниец, значит, – буркнул старейшина. – Назовись.
– Гордей из семьи Ветровых, – спокойно произнес Гордей. – Из рода охотников, с деревни Травушки.
– Как ты попал в эту историю, каниец? – строго спросил старейшина.
Гордей, памятуя о наставлениях Эрика, постарался отвечать как можно короче и яснее.
– Шел в Новоград, – ответил он. – Увидел пленников. Увидел, как бьют одного из них, связанного. Решил помочь.
– Помочь. – Старейшина снова нахмурился. – Ты воин?
– Охотник, добываю зверя, – ответил Гордей.
– А по виду и не скажешь, – бросил старейшина. – Хлипковат ты.
– Я молод, – спокойно отозвался Гордей. – По меркам нашего рода я только вступил во взрослую жизнь.
– О! Молодость! – подал голос староста из соседнего кресла. – Молодость и приключения, вот помню я те времена, когда…
Старейшина грозно зыркнул в сторону говорливого старца, и тот затих под свирепым взором.
– Не воин, хлипковат, молод, так чего ж ты в драку полез?
– Ну не бросать же их в лесу, – не удержался Гордей, вернув Эрику его собственную фразу, тут же оцененную, судя по смешкам в зале, другими гибберлингами. – А полез, потому что не люблю, когда слабых бьют. Отец учил меня помогать слабым.
– Отец учил, – буркнул гибберлинг из соседнего кресла. – Люди-человеки.
– Ладно, – закряхтел старейшина. – Этак мы тут до завтра просидим. Ну, человек Гордей, что скажешь о рассказе Эрика Резака? Каково твое слово?
– Все правильно рассказано, – твердо отозвался Гордей. – Добавить мне нечего.
– А хадаганцы? – подал голос один из старост. – Что, тоже хадаганских шпионов видал?
– Видал людей я странных, – отозвался Гордей. – Смуглых и говорящих странно. Командовали они бандитами. Не канийцы они точно, а хадаганцы они или нет, мне то неведомо.
– Зато мне ведомо! – раздался гулкий голос, и в круг света с другой стороны вышла странная семейка.
Первый из них ростом был выше прочих – до локтя Гордея. Остальные, может, чуть меньше, но все одно рослые по гибберлингской мерке. Выглядели они одинаково: черный мех, густая шерсть на лицах, похожих на собачьи – нет, на волчьи – морды. Одеты в кожаные жилеты с заклепками, на головах – кожаные шлемы. Оружия на широких поясах не было, но Гордей с первого взгляда опознал в них настоящих воинов гибберлингского рода. Он знал из рассказов Эрика, что тут их кличут Вояками. Это они составляют войско гибберлингов, они охраняют своих собратьев и первыми пускаются в бой.
– Не звали мы тебя, Глок Ползунов, – сердито произнес старейшина. – Почто в круг вылез незванный?
– Не могу молчать, когда вижу неправду да ущерб для дела, – рявкнул громила. – Все, что нес тут этот полоумный и ущербный Резак, – ложь и напраслина! Хадаган нам друг, в отличие от заносчивой Кании. Империя предлагает нам союз и свою помощь. И Хадаган готов помочь нам в поисках Исы!
Гордей невольно глянул в сторону Эрика. Тот потерял свою невозмутимость – хоть и стоял по-прежнему ровно, но сжал лапы в кулаки и не отрывал злого взгляда от вновь прибывшего. У него даже шерсть на плечах и затылке встала дыбом – как у кота перед дракой. Охотник невольно поежился и быстро огляделся. В зале царила зловещая тишина, но над освещенной площадкой явно собирались тучи. Обстановка накалялась.
– Ответишь за свои слова, Глок? – рявкнул вдруг Эрик.
– Отвечу, – мгновенно прорычал в ответ громила. – И свидетельства предоставлю!
Он взмахнул рукой, и из темноты за его спиной в круг вышла высокая фигура в черном капюшоне. Гордей, чье сердце пропустило один удар, понял, что он увидит, даже раньше, чем фигура скинула капюшон.
Смуглая кожа, чуть раскосые глаза. Хадаганец!
Зал совета взорвался ревом. Орали все. И гибберлинги в зале, и старосты, и послы, и сам старейшина. Гордей невольно отступил на шаг, шаря взглядом по сторонам. Он увидел то, что его обеспокоило, – а именно высоких гибберлингов с оружием в руках. Эрик говорил, что только охранникам старост положено иметь оружие на совете – чтобы обеспечивать безопасность. Но кто из них охранник, а кто просто притащил с собой меч?
– Хадаганец, – ревел старейшина. – Ты привел с собой хадаганца?
– С моего разрешения, – вопил староста из самого дальнего кресла, рядом с которым и появился Глок. – Я пригласил его, я, как староста общины!
– Да вы ума лишились, – рычал старейшина. – Эльф, люди, канийцы, хадаганцы! Что за бардак?!
Гордей бросил взгляд в сторону и увидел, как Винсент чуть придвинулся к Эрику, готовясь перехватить друга, если тот бросится на Глока. А до этого, судя по всему, рукой было подать – шерсть у Резака стояла дыбом, а пальцы судорожно сжимались и разжимались. Охотник скользнул взглядом по залу – там, в паре мест, уже началась драка. Гибберлинги пихались и отчаянно вопили. К ним спешили охранники старост, но судя по всему, драки грозили перерасти в массовое побоище. Старейшина пытался восстановить порядок, размахивая своим посохом, но это было то же самое, что вычерпывать море руками.
Гордей чуть сдвинулся левее, готовясь, в случае чего, стать спиной к спине с Винсентом и держать оборону до последнего. Его маневр не укрылся от взора старейшины, сразу понявшего, откуда дует ветер.
– Позор! – взревел он еще громче, чем раньше, и Гордей подумал – не за луженую ли глотку его выбрали вести совет. – Позор всем нам! В доме, у Древа, гости! А вы бранитесь и цепляетесь, как дикари!
Его слова чудесным образом отрезвили толпу. Гостеприимные гибберлинги, конечно, не хотели выглядеть плохими хозяевами. Причем настолько не хотели, что большинство из них мгновенно успокоились. Гордея это удивило, но на всякий случай он не стал отходить от эльфа.
– В связи с беспорядками объявляю перерыв, – взревел старейшина. – Надо отдохнуть!
– Пожрать надо! – взревел кто-то в толпе, судя по громкости голоса, будущий кандидат в распорядители совета.
Толпа откликнулась радостными криками, что да, давно сидим, пора бы и перекусить.
– Перерыв! – заревел старейшина и заколотил посохом в пол. – Все расходимся! Расходимся!
Винсент быстро обернулся к Гордею и едва слышно прошипел:
– Помоги мне. Осторожно.
После чего он схватил Эрика за плечо и потянул на себя. Гибберлинг зарычал – утробно, по-звериному, но не тронулся с места. Тогда Гордей взял его за второе плечо, и они вдвоем с эльфом чуть ли не волоком вытащили Резака из освещенного круга в темноту зала.
Море гибберлингов перед ними расступилось, уступая натиску слаженной команды «Бесстрашного». Их вел, как и прежде, Эрл, не стеснявшийся распихивать сородичей, чтобы обеспечить отход своим гостям. Гибберлинги расступались неохотно, провожали задумчивыми взглядами эльфа и человека. Некоторые пытались что-то сказать гостям, протиснуться к ним, коснуться – все такие попытки вежливо, но решительно пресекались гибберлингами с «Бесстрашного». Последним в компании шел Сиг Быстрых с братьями – они прикрывали отход, и за их спинами толпа гибберлингов смыкалась, как воды моря. Об отходе тоже договорились заранее – так что действовали все быстро и уверенно, пока не добрались до края зала и ворот в нем. После этого вся компания в мгновенье ока растворилась в темноте, оставив за спиной гудящий зал.
Поняв, что на сегодня развлечений больше не предвидится, гибберлинги, шумно обсуждая случившееся, начали медленно расходиться из зала.
10
Комната, в которую отвели гостей после совета, была большой – но по гибберлингским меркам. Гордею и Винсенту опять пришлось сесть на пол, чтобы не царапать головою потолки, и отодвинуться подальше в угол, чтобы к ним втиснулся Эрик и вся семейка капитана корабля.
Гордей не был удивлен – его заранее предупредили, что, возможно, им придется остаться на корабле совета надолго. Неожиданностью для него стало то, что совет закончился так рано. И, конечно, появление хадаганца.
Это стало сюрпризом и для Эрика с Сигом – оба не могли успокоиться и не находили себе места. Втиснувшись в комнату следом за высокими гостями, гибберлинги заняли место у открытых дверей. К ним то и дело подходили сородичи и шепотом сообщали последние новости и слухи. Большинство вестников были с «Бесстрашного», но, бывало, подходили гибберлинги и с других кораблей.
Гордей и Винсент не вмешивались в разговоры – сидели в уголке и внимательно наблюдали за происходящим. Сиг Быстрых предупредил их, что в ближайшее время гостям придется посидеть в тишине, потому что надо было срочно оценить ситуацию и выработать новый план. Кроме того, он предупредил, что комнату могут прослушивать и потому лучше воздержаться от болтовни.
Наблюдая за тем, как мрачный и осунувшийся Эрик треплет пуговицы на своем клетчатом жилете, Гордей с трудом удерживался от расспросов. Чтобы немного отвлечься, он попытался припомнить дорогу, которой гостей вели в это не слишком гостеприимное убежище. Все оказалось просто – выйдя из зала совета, друзья сначала прошли по той большой улице, что вела наружу, к борту огромного корабля. Но где-то посередине они свернули вбок, попав в своеобразный переулок, и двинулись мимо ряда деревянных дверей. Потом вроде бы свернули еще раз, направо. И, наконец, попали в коридор к комнатам, отведенным для гостей совета. Гордею было немного не по себе – порой ему казалось, что он попал в странный муравейник. Низкие потолки, маленькие комнатки без окон заметно усиливали это впечатление. Ему не хотелось здесь находиться. Охотник, с детства приученный к лесным просторам, чувствовал себя в этой комнатке так, словно попал в капкан.
А вот эльф, похоже, не особо расстроился. Забившись в свой уголок, он перебирал где-то раздобытые обрывки бумаг и делал в них пометки своей черной палочкой. Он опять работал над своим творением, и весьма увлеченно. Гордей не сомневался – Винсент в этот момент как раз пытается втиснуть то, что происходило на совете, в стихотворный размер.
От окончательного уныния молодого охотника спас Эрл – ввалившись в комнату, он бесцеремонно распихал семейку Быстрых и протиснулся к гостям. В лапах он сжимал две большие корзины, довольно тяжелые на вид. Почуяв аромат свежей выпечки, Гордей оживился. Через мгновение в его руке оказался пирожок с капустой, а рядом на полу – деревянный кувшин с травяным настоем.
Быстро проглотив первый пирожок, Гордей вытащил из корзины второй и обернулся к Эрлу. Тот безуспешно пытался всучить пирог Винсенту. Эльф нудел и упирался, не желая отрываться от своих драгоценных бумажек ради простого набивания брюха.
– Как дела? – тихо спросил Гордей, наклонившись к мохнатому плечу ремонтника. – Что слышно?
Эрл обернулся и бросил взгляд на Эрика и Сига. Те стояли у самых дверей и шептались с очередным визитером.
– Все очень встревожены, – шепотом отозвался Эрл. – Просто на ушах стоят. Много шума, очень много шума.
– А что говорят-то? – жадно спросил Гордей. – Чего наши так беспокоятся?
– Некоторые не хотят видеть здесь тебя и Винсента, – тихо отозвался ремонтник. – Говорят, что эльфы предали нас, а канийцы оскорбили.
Гордей медленно оглянулся, а его рука непроизвольно тронула пояс – то место, где должен был висеть охотничий нож.
– Не бойся, – Эрл хмыкнул. – Там за стеной – мы. Ремонтники. А за той стеной Тон и наши вояки. Ничего плохого не будет. Не здесь. Не сейчас.
– Ладно, – пробормотал Гордей. – А что насчет хадаганца?
– Ох. – Эрл покачал головой. – Некоторые против него, но многие и за. Пошли слухи. Хадаган обещает большую помощь, очень большую. Жадные и глупые кричат: скорее идем в Империю вместе с Глоком.
– И что, поддерживают его? – искренне изумился Гордей.
– Не все гибберлинги жадные и глупые, – отозвался Эрл. – Многие против. Но больше всего тех, кто ничего не знает, а просто шумит.
– Понимаю, – сдержанно отозвался Гордей, припоминая общий деревенский сбор, где пустых крикунов тоже хватало. – Что делать будем?
– Ждать совета. – Ремонтник пожал маленькими плечами. – Больше делать нечего.
Краем глаза Гордей заметил, как к ним с весьма мрачным видом приближается Эрик. Охотник успел выпрямиться прежде, чем подошедший Резак сурово на него зыркнул и напустился на Эрла.
– Ты чего тут делаешь?
– Еду принес, – сдержанно ответил тот. – Возьми пирожок.
Эрик с сомнением оглядел пирог, от которого отказался эльф, но потом взял его из рук ремонтника и быстро отхватил знатный кусок своими острыми зубами.
– Иди, – с набитым ртом сказал он Эрлу. – Ступай к нашим. Неси еду. Давай-давай.
Эрл попятился и весьма неохотно вышел. Сиг Быстрых тут же закрыл за ним дверь, и вся его семейка прислонилась к ней, словно гибберлинги ожидали, что ее попытаются выбить. Гордей встревожился – но напрасно. Оказалось, что Эрик просто хочет поговорить.
– Винс, – зашипел он. – Сюда. Двигай, ну.
Эльф, уловив важность момента, придвинулся ближе и наклонился так, чтобы его голова очутилась рядом с головами гибберлинга и человека.
– Значит, так, – сказал Эрик, торопливо дожевывая пирог. – Следуем плану. Сидим здесь. Тихо, очень тихо. Никуда не выходим. Если очень надо по нужде – только со всеми, в компании. Поодиночке не ходим. Ясно?
– Ясно, – шепотом отозвался Гордей. – А почему?
Эрик глянул на человека строго, но без осуждения.
– Потому что я так сказал, – тихо произнес он. – Тут может быть опасно. Здесь Глок. От него можно ожидать любой гадости.
– А кто это? – тут же полюбопытствовал Гордей, – тот, в черном?
Глаза Эрика сузились, а верхняя губа вздернулась, обнажив мелкие зубы.
– Враг, – без околичностей процедил он. – Плохой гибберлинг. Он любит Хадаган. Дружит с ними.
– Правда? – изумился Гордей. – Но почему?
– Глок любит силу, – сквозь зубы процедил Эрик. – Он думает, Хадаган даст ему силу. Он хочет стать старостой. Старейшиной! Хочет быть главным гибберлингом. Он думает, у гибберлингов должен быть главный! Ха! Он погубит всех нас, проклятый дурак.
Гордей хотел спросить, откуда взялся этот Глок, но Эрик ожег друга злым взглядом и быстро сказал:
– Он может опять сделать гадость. Сидите тут. Гордей, ты понял?
– Понял, – кивнул охотник и тут же спохватился. – А какую уже сделал?
Эрик сердито засопел – отвечать ему явно не хотелось. Но Винсент придвинулся ближе и вопросительно поднял бровь – ему тоже хотелось знать, что такого учудил тот самый Ползунов.
– Сигнал, – неохотно пробормотал Эрик под вопросительными взглядами друзей. – Сигнал о помощи, на который мы пошли. Это было ловушкой.
– Что? – изумился Винсент. – Что ты такое говоришь, Эрик?
– Нас просто заманили поближе к демону, – сухо отозвался Резак. – Сигнал был. Но никаких обломков, никаких признаков нападения. Кто-то пустил сигнал и быстро удрал. А мы пошли на сигнал и напоролись на демона.
– Ты думаешь, это был Глок? – сипло спросил Гордей.
– Больше некому, – мрачно отозвался Эрик. – Корабли есть только у гибберлингов, и про сигнал бедствия знаем только мы. Ну кто еще? Только он.
– Это многое меняет, – многозначительно произнес Винсент. – Ты понимаешь, о чем идет речь?
– Да, – отозвался гибберлинг. – Но я не смогу его обвинить перед советом, Винс. Никаких доказательств. Только то, что его корабль пришел в гавань незадолго до нас. Но тогда же пришло еще несколько кораблей.
– Понятно, – отозвался Винсент. – Жаль, что так получилось.
– Этот негодяй способен на все, – произнес Эрик. – Сидите тихо. Ясно?
– Да ясно, – буркнул Гордей. – Уже поняли.
Резак еще раз бросил на него сердитый взгляд и удалился к двери. Она была уже приоткрыта, и Сиг сквозь щелочку общался с очередным визитером. Когда Эрик подошел к двери, ее распахнули пошире, и Резак включился в тихий разговор.
Гордей, проводив взглядом своего мохнатого друга, обернулся к Винсенту, задумчиво смотрящему в стену.
– Ты знаешь, кто такой Глок? – напрямую спросил он.
– Слышал о нем, – отозвался эльф. – Они с Эриком давно враждуют.
– Почему? – спросил охотник. – Ты знаешь?
– Далеко не все, – со вздохом признался Винсент. – Эрик вроде вел с ним какие-то дела, но потом перестал, когда понял, что Глок Ползунов и его сторонники рвутся к власти. Они всячески поддерживают на словах идею поиска Исы. Говорят, что нужно идти дальше и ни в коем случае не следует дружить с людьми и эльфами. Говорят, что гибберлинги избранный народ, и его жизнь – вечный поиск райского места рождения. Этими речами он завоевал много сторонников, гибберлинги очень трепетно относятся к идее поиска Исы. Можно сказать, с религиозным пылом. Понимаешь?
– Вроде того, – осторожно ответил Гордей, который на самом деле мало что понимал. – А хадаганцы тут при чем?
– Глок, как я понимаю, установил с ними контакт, – задумчиво пробормотал Винсент. – Кажется, он стал послом к хадаганцам, а Тир – к канийцам. Еще мой отец предостерегал совет от опрометчивых поступков, но его не послушали. Собственно, после этого наши отношения с гибберлингами и стали прохладными.
– Да уж, наверное, – буркнул Гордей. – Эльфы же против Империи, да?
– Дело не только в Империи, – терпеливо произнес Винсент. – Пойми, гибберлинги сейчас строят новое общество. И если в лидеры выбьются такие, как Глок, ничего хорошего не будет. Он просто хочет стать вождем гибберлингов и готовит для этого почву. Этого не получится. Гибберлинги слишком свободолюбивы и не примут единого властителя, как это сделали бы люди. Или эльфы.
– А он что, не понимает? – возмутился Гордей. – Даже мне ясно, что такой шебутной кодлой нельзя управлять!
– Не хочет понимать, – буркнул эльф. – Его ослепляет жажда власти. Он вояка, драчун, он действительно верит, что кто сильнее, тот и прав. Хадаган для него – образец для подражания. Он не сможет удержать власть над гибберлингами, даже если ее получит. Он все развалит. Это будет трагедия. Этот народ может погибнуть.
– Вот подлец, – возмутился Гордей. – Но ведь не все же за него?
– Не все, – согласился Винсент. – Многие поддерживают Эрика. Но опять же не все. Эрик – смутьян и баламут. И то, что он остался жить, когда его братья погибли, не добавляет ему популярности. Многие гибберлинги считают его сумасшедшим. Чокнутым. И не пойдут за ним.
– Так что же делать? – Гордей расстроился. – Просто ждать?
– Надо убедить совет, – сказал Винсент. – Этим сейчас мы все и занимаемся. Пока большинство старост не видят выгоды в союзе с Канией. Но они пока и не склоняются к союзу с Хадаганом. Мнение совета будет решающим, большинство гибберлингов примет его. Но каким будет это мнение…
Гордей сглотнул и бросил взгляд в сторону Эрика, все еще беседующего в дверях с очередным гонцом. Сколько они будут так сидеть? Час, два? День?
– Мой отец не хотел вмешиваться в судьбу другого народа, – пробормотал Винсент. – Говорил, что это их выбор и мы не можем решать за них.
– Да ну, – отмахнулся Гордей. – Я бы вмешался. Эрику надо помочь!
– Я тоже хотел помочь, – еще тише сказал Винсент. – Наверно, в глазах моих братьев и я – безумец вроде Эрика.
– Как-то сложно все у вас, – охотник насупился. – Тут все ясно: друзьям надо помогать, а врагов гонять.
– Устами младенца, – пробормотал эльф. – Ладно. Будем ждать.
Винсент отодвинулся в сторону и тут же склонился над своими бумагами, давая понять, что разговор окончен. Гордей с сожалением глянул на него, но ничего не сказал. Он уже знал, что когда Винсент в таком мрачном настроении, то разговорить его невозможно.
Бросив взгляд на дверь, охотник увидел, что в комнате остались только братья Сига Быстрых. Сам капитан и Эрик вышли в коридор. Все при деле, все заняты, одному ему делать нечего.
Обиженный Гордей обхватил колени руками, вжался спиной в теплую деревянную стену и стал вспоминать родной лес. Чтобы он делал там сейчас? Шел бы по следу оленя? Тащил бы с отцом кабана в деревню? А может, там уже вечер, и можно походить у колодца, послушать, какие глупости говорят девчонки о соседских парнях? А там, может, зацепился бы языком с Вестой. Похвалил бы ее новое платье, а она бы в ответ высмеяла его взлохмаченные волосы. Или еще какую гадость бы сказала, она такая. А может, дома уже поздняя ночь. Тогда можно забраться на чердак, через него выбраться на крышу, лечь на теплую после летнего дня солому и смотреть на бесконечно далекие звезды…
Гордей и сам не заметил, как задремал.
11
Проснулся Гордей от странного стука в коридоре. Вскинувшись, он заозирался по сторонам, пытаясь спросонья сообразить, куда его занесло на этот раз. Темная комнатка с едва тлеющим кристаллом под потолком не оставляла сомнений – он по-прежнему в гостях у гибберлингов, на огромном корабле совета.
Оглянувшись, охотник изумленно засопел. Комната была пуста – хоть шаром покати. В дальнем углу, где сидел Винсент, виднелось только одеяло, брошенное на пол. У дверей тоже никого не было – ни Сига, ни Эрика. Медленно отлепившись от стены, Гордей вытянул вперед застывшие после сна ноги, попробовал их растереть. Что за притча? Что тут происходит? Эрик же ясно сказал – никуда не выходить. Но все вышли – да еще и бросили его тут одного, спящего.
В коридоре что-то гулко ухнуло, и Гордею послышались далекие голоса. Вскинув голову, охотник прислушался, а потом мягким движением поднялся на ноги, ощупывая толстый кожаный ремень, чья увесистая медная пряжка могла послужить оружием. Медленно, крохотными шажками, охотник подошел к закрытой двери и замер в нерешительности. Указания Эрика были абсолютно ясны – никогда, ни при каких условиях не выходить из комнаты в одиночку. И все же что-то происходило там, за дверью…
Из коридора раздался многоголосый хор проклятий, грохот, и Гордей, больше не размышляя, рванул на себя дверь. Гори все оно огнем! Может, друзьям сейчас нужна помощь!
Вылетев в темный коридор, охотник сразу повернул налево – туда, откуда раздавался шум. Он и шага не успел ступить, как увидел его источник – там, на перекрестке коридоров, начиналась драка. Десяток гибберлингов отчаянно пихались и толкались, постепенно повышая голоса. Прямо на глазах Гордея из соседнего коридора вывалился еще десяток гибберлингов. Они с разбега врезались в шумевшую на перекрестке толпу, и начинавшаяся драка мгновенно переросла в настоящее побоище. Гибберлинги принялись отчаянно лупцевать друг друга всем, что подвернулось под руку, – кулаками, ногами, поясами, шапками, подхваченными где-то табуретками…
В темноте Гордей не мог разобрать – участвуют ли в драке его друзья. Кажется, мелькнул знакомый окрас кого-то из семейки ремонтников, но что-то разглядеть в такой темнотище… Он и не разглядел – услышал. Тихий сдавленный хрип, пришедший из-за спины, с другой стороны коридора, уходящего вглубь корабля-острова. Не размышляя, Гордей развернулся, в пару прыжков пролетел сквозь пустой коридор, свернул за угол.
Там, в середине нового ответвления с закрытыми деревянными дверями, он увидел, что один крепкий на вид гибберлинг навис над гибберлингом поменьше, лежащим на спине. Здоровяк держал свою жертву за горло, вжимая ее в пол, а другая его рука, с зажатым кинжалом, уже поднималась к потолку, грозя смертельным ударом.
Гордей бросился вперед, чувствуя, как отчаянно колотится в груди сердце. Он узнал мелкого гибберлинга, лежащего на полу, узнал по ожогам, по паленой шерсти и по клетчатой жилетке. Это был Эрик. Кем был нападавший, Гордей не знал и знать не хотел – в долю секунды он промчался по коридору, и, не снижая скорости, с разгона пнул злодея в бок своим крепким разношенным сапогом, – так же сильно, как пинал в деревне мяч из бычьего пузыря, набитый тряпками.
Нападавший был крепким гибберлингом, но по сравнению с человеком легким. Удар Гордея, от которого у охотника тут же заныли подъем и голень, смел злодея с Эрика. Длинный кинжал с грохотом заскакал по полу, а его бывший обладатель со сдавленным хрипом отлетел в сторону, хлопнулся о стену и осел на пол. Гордей, зашипев от боли в ноге, опустился на одно колено и склонился над Эриком, тот со стоном приподнялся на локтях. Краем глаза охотник заметил, как черный гибберлинг приподнялся. Гордей резко обернулся, но злодей что было сил, прямо с пола, рванул прочь – за очередной темный поворот.
– Эрик, – позвал Гордей, оборачиваясь к другу. – Ты цел?
Ответа он не получил – гибберлинг, что-то злобно бормоча, отпихнул протянутую руку, вскочил на ноги, подхватил с пола оброненный злодеем кинжал и бросился следом за беглецом. Все это Резак проделал в мгновенье ока, так быстро, что Гордей успел только рот открыть от изумления.
Со стоном поднявшись на ноги, сыпля черной бранью направо и налево, Гордей, прихрамывая, поспешил следом за другом. Он не знал, что и думать о произошедшем. Ясно было только одно – сейчас Эрика следовало поймать и запереть в какой-нибудь комнате, пока ситуация не прояснится.
А она и не собиралась проясняться – едва добрался до угла, за которым скрылись оба гибберлинга, как услышал сдавленный вопль и громкую брань. Закипая от гнева, охотник рванул за угол.
Сначала ему показалось, что прямо перед ним, в полутьме, стоит Винсент, который схватил Эрика за шиворот и приподнял над землей. Гордей даже успел вздохнуть с облегчением, но в следующий миг подавился своим приветствием. Это был не эльф. Это был тот самый хадаганец – высокий, щуплый, косоглазый… И он держал на вытянутой руке беснующегося Эрика, пытавшегося дотянуться до своего пленителя кинжалом.
– Хадаган, – рычал взбешенный Эрик. – Хадаган!
Косоглазый на глазах Гордея швырнул Эрика на пол – да так, что из досок пыль выбил. Потянувшись к поясу, хадаганец поднял ногу, чтобы придавить оглушенного гибберлинга, но в этот момент в дело вступил Гордей.
Он не стал бить в спину, как наемный убийца, нет. Схватив левой рукой хадаганца за плечо, Гордей рывком развернул его к себе и с размаху, со всей силы, засадил ему правым кулаком чуть пониже грудины. Хадаганец сдавленно ухнул и согнулся пополам, словно пытаясь обмотаться вокруг жилистой руки лучника. Свободной левой Гордей ударил противника сбоку, в скулу – чтобы оттолкнуть его от себя. Голова хадаганца мотнулась, он отступил на шаг, и тогда охотник сделал шаг к нему, размахиваясь освободившейся правой. Кулак Гордея описал широкую дугу и с размаха, словно молот, ударил косоглазому в челюсть. Голова хадаганца откинулась назад, он сдавленно хрюкнул и с грохотом упал навзничь, на спину.
Гордей с проклятьями заплясал рядом, тряся отчаянно болевшей рукой с разбитыми костяшками. Только поэтому он и не уследил за Эриком – упрямый гибберлинг и не думал отступать. Едва поднявшись с пола, он подхватил уроненный кинжал и в мгновенье ока оказался на груди упавшего хадаганца, упираясь тому коленями в ребра.
Гордей уже видел такое раньше, в лесу, и потому не раздумывая кинулся вперед. Обхватив Эрика сзади обеими руками, охотник просто поднял его, как мешок с мукой, и отступил назад, подальше от стонущего хадаганца. Эрик успел взмахнуть кинжалом, но промахнулся – клинок, вместо того чтобы располосовать горло узкоглазого, лишь беспомощно рассек воздух. Гибберлинг заорал во все горло, проклиная и хадаганцев, и охотника, засучил ножками, но Гордей держал его крепко. Хадаганец, немного пришедший в себя, сверкнул глазами, приподнялся, сунул руку себе за пазуху, и тогда Гордей шагнул вперед.
Верные сапоги не подвели и на этот раз – охотник с силой пнул каблуком пытавшегося подняться хадаганца в грудь и отшвырнул обратно. Косоглазый с размаху хлопнулся об пол, приложился затылком о ближайшую стенку и застонал.
Эрик, перемежая ругательства угрозами, завертелся в объятьях Гордея как детский волчок, пытаясь вывернуться из захвата, и разозленный охотник отступил подальше, прижимаясь спиной к стене, чтобы не упасть. На мгновенье им овладела паника – он не знал, что делать дальше. Как быть? Бежать прочь с извивающимся гибберлингом в руках? Звать на помощь?
Звать не пришлось – помощь явилась сама. Гибберлинги шумною волной прошлись по узкому коридорчику и выкатились к месту драки – сразу с двух сторон. Гордей заметил, что справа, оттуда, куда убежал таинственный гибберлинг, подступает мрачная толпа, и попятился. Бросив взгляд налево, туда, откуда он пришел сам, охотник с громадным облегчением узнал среди орущей толпы парочку знакомых из семеек «Бесстрашного». И всхлипнул, увидев за их спинами долговязую фигуру эльфа.
– Винсент! – заорал Гордей, отступая к своим. – Винс! Помоги!
Эльф рванулся вперед, растолкал гибберлингов, подскочил к человеку и ухватил Эрика за руки, дернул. Кинжал упал на пол и загрохотал по доскам, а Винсент ловко принял гибберлинга из объятий охотника и опустил на пол. Гордей и эльф одновременно ухватили злобно сопящего Эрика за плечи – каждый за свое – и притиснули к стене.
Нейтрализовав взбешенного Резака, Гордей осмелился оглянуться – и то, что он увидел, очень ему не понравилось. Гибберлинги накатили с обеих сторон, и теперь обе толпы медленно сближались, обмениваясь угрозами. До встречи им оставалась пара шагов, и как раз на этом оставшемся свободным пятачке и стояли друзья.
– Держите его! – прогремел звучный голос, и из толпы справа выступил огромный гибберлинг в кожаном жилете. – Хватайте Резака! Он убил нашего гостя! Он убийца!
Гордей бросил злобный взгляд на Глока Ползуна – а это был именно он, – но ответить не успел. Хадаганец застонал, приподнялся, ухватился рукой за затылок, и его невнятные стоны тут же сменились отчетливыми проклятиями в адрес всего гибберлингского рода.
Опешивший Глок сделал пару шагов вперед, к хадаганцу, всматриваясь в его искаженное лицо, а из толпы гибберлингов с «Бесстрашного» раздался громкий хохот.
– Слишком он живой для мертвеца, – крикнул Сиг Быстрых, выступая вперед. – Отойди от него, Глок.
Черно-бурый гибберлинг злобно оскалился, но не отступил, сделал шаг вперед, навис над невысоким капитаном «Бесстрашного». Тот спокойно глянул на громилу снизу вверх, даже не собираясь отступать. За его спиной уже стояли братья, Эрл и Тон с семейкой. За спиной Глока начали собираться его сторонники, и Гордей понял, что сейчас опять начнется. Он почувствовал, как напрягся Эрик, готовясь броситься в бой, но тут раздался громкий голос.
– Расступись! Расступись, братва!
Гибберлинги заволновались, закрутили головами, но потом послушно попытались расступиться. Гордей медленно выдохнул, поднял голову и увидел, как одновременно с двух сторон к месту боя подходят старые седые гибберлинги. Слева – сам старейшина с братьями, справа – тот староста, что позвал на совет хадаганца. За обеими стариками тянулись отряды крепких гибберлингов с длинными палками в руках, одетые в кожаные доспехи. Охрана старейшин.
– Что тут происходит? – заорал староста, подходя к Глоку. – Опять Резак? Опять! Спятивший огрызок!
– А ну тихо, – загремел старейшина, подходя ближе. – Заткнитесь все! Все, я сказал! Закрыли хавальники!
Охранники старейшины многозначительно побряцали оружием, окидывая толпу суровым взглядом, и в коридоре воцарилось зыбкое молчание, нарушаемое только невнятным бормотанием хадаганца, успевшего сесть и прислониться спиной к стене.
– Так, – произнес старейшина, игнорирую вызывающий взгляд Глока Ползуна, сложившего руки на груди. – Первое. Что за свара в коридоре? Быстрых, это ты? Твой коридор?
– Старейшина, – Сиг протиснулся вперед. – Полчаса назад мы мирно спали, но в коридоре раздался шум. Мы вышли из комнат посмотреть, что происходит. Один из Лапкиных, что жили по соседству, ругался с нашим ремонтником. Сцепились, значит, и давай толкаться.
– Лапкины, – зычно позвал Старейшина, – есть кто из Лапкиных?
Откуда-то из-за спины Сига Быстрых раздался слабый отклик, и к старейшине протолкался маленький взъерошенный гибберлинг.
– Я из Лапкиных, значит, – сказал он, хлюпая разбитым носом. – Прости, старейшина.
– Что там стряслось у вас, бузотеры? – спросил старикан.
– Поругались, значит, с командой «Бесстрашного», – сказал тот. – У нас вона комнаты в соседях.
– Из-за чего?
– Ну так, – замялся Лапкин. – Кто, значится, лучше, наши али ихние. Кто больше выпьет, кто сильнее, значит.
– И чего?
– Ну толкаться стали, слово за слово. Наши подбежали, потом с «Бесстрашного». Ну и эта… Подрались, значится.
– А кто начал-то? – грозно спросил старейшина.
– Ай, не помню уже, – сокрушенно признался гибберлинг. – Там, значит, и мои были, и Шустрые, и кто-то еще, плохо видел. Толкаться стали, кто-то по голове Быстрых стукнул, ну и понеслось.
– Быстрых? – старец грозно глянул на капитана «Бесстрашного».
– Было дело, – отозвался тот, почесывая затылок. – Пытался я их удержать, старейшина, да разве всех удержишь.
– Ладно, – старикан насупился и стукнул своей палкой в пол. – Есть кровь на руках?
– Нету, старейшина, – дружно откликнулись драчуны, разглядывая пол под ногами.
– Значит, все, – отрезал тот. – Побузили, и хватит. Только попробуйте опять, шелупонь мохнатая! Метелкой с совета вымету!
Гибберлинги дружно загудели, давая знать, что, мол, все поняли, просто немного подрались, с кем не бывает. Но старейшина уже обернулся к Глоку, стоявшему напротив него и злобно поглядывавшему на Эрика, отвечавшего врагу таким же злым взглядом.
– Староста Ползунов, – медленно произнес старейшина, сверля взглядом старикана, стоящего напротив него. – Ты как сюда попал?
– Прислали за мной, – сказал тот, поглядывая по сторонам. – Кричат – смертоубийство в коридоре. А я недалече был, побежал, значит, разнимать.
– Ясно, – буркнул старикан, поворачиваясь к Глоку.
– Старейшина, – позвал Эрик, – я хочу…
– Молчи, Резак, – вдруг рявкнул старейшина. – Твое слово последнее! Хватит! Как заваруха, так ты всегда рядом. Молчи, пока не спросят!
Читать бесплатно другие книги:
