Средневековая история. Изнанка королевского дворца Гончарова Галина

Лидарх…

Но Лидарха держит под уздцы раненный Кресс.

Стоит, кривится от боли, но держит поводья раненой рукой. Конь слегка нервничает, почуяв кровь, но аварцы дико умные. И Лидарх стоит изваянием. Оно и к лучшему — иначе бы Кресс не справился. Потому что здоровой рукой он держится за рукоять кинжала.

Ну да, с такой рукой он не боец. Но Лейс, когда подбирал охрану для графини, выбирал лучших. Кресс мог муху на лету ножом сбить.

— Я могу встать?

— Лежите, госпожа…

— Долго?

Кресс прищурился, вгляделся во что-то, что Лиле видно не былою.

— Кажется, нет.

А через минуту застучали конские копыта. Спрыгнул рядом Александр.

— Вы в порядке, Лилиан?

Александр и сам не заметил, как перешел «на ты».

— Более чем, — Лиля провела рукой по лицу, стирая дорожную пыль. Хорошо хоть дождя не было. — А…

— Ушел, гнида такая! Ох… простите.

Лиля очень хотела выругаться. Но в это время Кресс-таки осел на землю. И все было забыто.

Оставался только человек, которому надо было оказать первую помощь. А лучше — зафиксировать стрелу, чтобы не случилось еще большей кровопотери, перевязать — и везти домой.

Этим все трое и занялись. То есть занималась больше Лиля. А мужчины поглядывали по сторонам. Только Алекс один раз отломил оперение стрелы, чтобы удобнее было потом вытащить.

Но убийца скрылся.

Дома поднялся переполох. И это мягко сказано.

Разволновалась Алисия, повисла на шее у мачехи Миранда, принялись ругаться Лейф и Лейс, заявляя, что графиня была отвратительно беспечна…

Лиля наплевала на всех и помчалась лечить Кресса.

Мужчина был достаточно плох. Сквозное ранение, разорван сосуд, большая кровопотеря, плюс древко стрелы точно спиртом не протирали.

В лазарете хватало народу, пришла Ингрид, Тахир, уже уверено облачившись в белый халат и подальше упрятав бороду, ассистировал.

— Скальпель.

Лиля уверено вытащила грязную палку, промыла рану, стянула края, поставила дренаж… Тахир любовался экономными скупыми движениями. Нет, это — школа. Такому не научишься, читая книги.

Наконец Лиля выпрямилась, затянула последний узел…

— Теперь отлежаться. Если не пойдет заражение — все будет хорошо.

— Я назначу дежурных. Лиля, может тебе отдохнуть? — Ингрид давно перешла с графиней «на ты». Хотя и не при посторонних.

— Я пока в кабинете посижу… Распорядись, Ингрид. Если что — зови.

Ганц Тримейн, к которому послали гонца, тоже прилетел на крыльях тревоги — и узнав о происшествии — умчался туда, взяв с собой людей и собак. А вдруг?

Чуда не получилось.

Сторожевые взяли след, но далеко по нему пройти не смогли. Убийца оказался умным и прошел по ручью.

Лиля, наплевав на попытки Тахира и Джейми уложить ее в постель, сидела в кабинете и сосредоточенно размышляла.

Кто?!

Кому оно надо?

Ивельены?

Но Ганц вроде бы взял их под колпак.

А кому она тогда еще насолила? Королевской фаворитке? Так если б та дура мстила всем, кто ее опустил ниже плинтуса… Нет, вряд ли.

А кому еще?

Больше в голову ничего не приходило, и Лиля злилась. Выезжай теперь в сопровождении охранников, как под конвоем! Гадство!

Тридцать три раза гадство!

— Ваше сиятельство?

В кабинет заглянул маркиз Фалион. Лиля слабо улыбнулась ему.

— Рада вас видеть, маркиз.

— Вы в порядке?

— Нет.

Маркиз на миг смешался, но потом прошел в кабинет.

— У вас есть вино?

— Нету.

— Вам надо выпить.

— Не надо.

Женщина вскочила и заметалась по комнате.

— Лилиан…

— Не надо! — рявкнула Лиля. — Вы хоть знаете, что женщины быстро привыкают к вину — а потом это гибельно сказывается на их детях, разуме, жизни вообще! Знаете?! Вот и не суйте мне эту пакость! Оставьте меня вообще в покое! Вот!!!

Фалион должен был развернуться и уйти. По всем признакам — он должен был еще и не вернуться. Но вместо этого маркиз шагнул ближе к Лиле. Уверенно обнял ее за плечи и привлек к себе.

— Все хорошо, девочка. Все хорошо. Ты жива и все живы…

— А если бы нет!?

— Смерть — это круг, который замыкает жизнь. Это естественно. Рано или поздно мы все уйдем.

— Не из-за меня!!!

— Конечно, нет. Ты тут не при чем. Расслабься, девочка. Поплачь, тебе легче станет…

Лиля всхлипнула.

Вцепилась в Фалиона, как в канат над пропастью — и слезы хлынули потоком.

Маркиз гладил ее по волосам и думал, что ноги мало сволочам вырвать. Мрази…

А еще надо поговорить с капитаном ее стражи. Надо как-то улучшить ее охрану. Никому он не даст ее обидеть!

Лиля хлюпала носом еще долго. Но наконец слезоразлив прекратился, она успокоилась и начала соображать. Отстранилась, вытерла лицо…

— Спасибо, маркиз.

— Александр.

— Спасибо, Александр.

— Не за что, Лилиан. А горячего вина я вам все-таки принесу. Вы сегодня без этого не заснете.

— Чуть-чуть вина, пряности, фрукты… ладно?

Фалион поцеловал графине руку и вышел. А Лиля сосредоточилась на покушении.

Было?

Все выжили?

Ладно. Попробуем что-нибудь придумать, чтобы такого не повторялось. Например, наладим патрулирование. Как-нибудь да извернемся. И надо выцепить этих сволочей! Нет, ну что за мода — покушаться на маленькую хрупкую беззащитную женщину? Нет бы — на ее супруга?

Она бы еще и спасибо сказала!

Означенный супруг в это время подъезжал к дворцу. Рик сидел в карете злой и недовольный. Они в Ивернее уже сколько времени, а Бернард… Гардвейг был на порядок хлебосольнее.

Нет, если дочка пошла в отца — бежать отсюда надо! Сломя голову!

Но для начала — хотя бы познакомиться.

Дворец производил грустное впечатление.

Заросший сад — садовникам надо платить слишком много, серые стены, окна, кое-где затянутые пергаментом, тяжелые ставни…

Про грязь лучше умолчать — если уж в обычае было справлять нужду, отойдя в угол. На грязь Джес внимания не обратил бы. А вот на заржавленное оружие на стенах, старые гобелены, из которых кое-где лезли нитки, придворные, одетые так, что в Ативерне их приняли бы за неудачливых купцов…

И самое неприятное — постные выражения на лицах людей.

Джес даже поежился.

Рику тоже было не по себе. Двор Гардвейга отличался нарочитой и даже избыточной пышностью, ативернцы предпочитали сдержанность, но чтобы так?

Фу…

Узкие коридоры, чадящие факелы, пыльные тяжелые портьеры, не разобрать, какого они цвета были раньше…

И — тронный зал.

Здесь светлее, большие окна открыты.

Ветерок нахально треплет прически дам, взметывает длинные юбки, играет плащами мужчин… ему хорошо. Рик о себе такого сказать не мог. Он вглядывался в противоположный конец зала.

И мрачнел с каждой минутой.

Воистину, Бернард должен был родиться не королем, а старьевщиком.

Серый человек.

Серая туника, серые штаны, серое лицо, серые, словно пылью посыпанные волосы, оживляет картину только корона. И та не блестит. Словно и золота коснулась всеобщая тоска.

Лицо тоже не вызывало восторга.

Глаза на нем терялись. Виден был длинный хрящеватый нос и массивный подбородок. Зато, словно для равновесия, природа наградила мужчину тонкими узкими губами, которые с трудом можно было разглядеть.

Глаза же…

Маленькие, серые, откровенно оценивающие. Под этим взглядом Рик вдруг почувствовал свою неуместную здесь изысканность, а Джес попросту разозлился.

Мужчину раздражало все.

Серость, тоска, которая, казалось, пропитала весь дворец, взгляды парней, стоящих рядом с троном плотной стеной, словно закрывали кого-то.

Так что он почувствовал острую необходимость напиться. И набить кому-нибудь морду.

Кругом враги!

— Ваше величество, — Рик раскланялся первым. — Я счастлив быть принятым при вашем дворе. Это большая честь для меня.

Бернард чуть склонил голову.

— Мы также счастливы видеть вас здесь. И надеемся, что ваше пребывание окажется полезным для обеих сторон.

Голос у него был скрипучий, как несмазанная телега.

— Позвольте представить вам мою жену. Ее величество Далия.

Королева была… никакая.

Если Джесси Рик помнил ярким огоньком, Милия была заботливой клушкой, а из Анелии получилась бы королева-куртизанка, то Далия — ее просто не было заметно. Тень супруга. Вроде бы и симпатичная, и глаза голубые, и волосы светло-русые, но вот это выражение покорности и тупого безразличия на лице…

— А также моих сыновей. Мой старший сын и наследник Рафаил. Второй сын — Адриан, далее Габриэль и Мигель.

Рик подумал, что сыновья — копия отца.

Такие же русо-сероволосые, такие же безгубые и сероглазые, с такими же подбородками и длинными носами. А Хулио и Эстебан, видимо, не появились по причине юного возраста.

— Моя дочь. Лидия.

Братья раздвинулись в сторону.

И перед Риком возникла…

Нет, Лидия не была страшной. Если бесстрастно разложить по полочкам все данные — она была вполне симпатичной.

Высокая, костлявая, ну так жердь обычная, без груди и попы… волосы русые, глаза отцовские, ну может, чуть поголубее… но для Рика все испортило выражение на ее лице.

Известно, что мужчины воспринимают женщину не фрагментами, а в целом. И в целом Рику девушка не понравилась.

Что-то было в ней такое… а может быть просто неприязнь к «жениху».

— Ваше высочество, — Рик склонился в глубоком поклоне.

Лидия ответила реверансом и бросила на принца неприязненный взгляд из-под ресниц. Бернард чуть кивнул.

— Полагаю, вы можете погулять по парку, разумеется, в сопровождении…

Рик заверил короля, что только об этом и мечтал всю свою жизнь — и галантно предложил Лидии руку.

Принцесса приняла ее, и все потянулись в сад.

Оставшись наедине с супругой, Бернард ухмыльнулся.

— Ну, как думаешь, сладится?

Далия пожала плечами. Она давно научилась говорить то, что желает муж.

— Если вам это будет угодно…

Бернард довольно кивнул.

Разумеется, все в его воле. Он же король.

Рик вел принцессу по саду. Ростом она, кстати, оказалась на ладонь пониже, так что идти было удобно. За ними, шагах в пяти, тащились два принца. Кажется, старший и еще один, только который? Может, Рик и запомнит их со временем, но сейчас слишком уж они на отца похожи.

Рик подумал что надо заговорить — и начал со стандартного.

— Ваше высочество, у вас глаза почти как небо…

— Зубки — жемчуг и губки коралловые, — продолжила Лидия. — Благодарю, мне это уже говорили.

— И кто посмел? — картинно возмутился Рик. — Скажите только слово, Ваше высочество…

— Все, у кого не хватало воображения придумать что-то новое.

Лидия явно не собиралась налаживать мосты. Но Рик отступать не мог. Пока было некуда.

— Ваше высочество, я обещаю не отпускать больше заезженных комплиментов. Но может быть, вы что-то мне расскажете? Чем вы увлекаетесь? Что вам нравится?

— Одиночество.

Яснее сказать было и нельзя. Рика откровенно посылали.

Сделай так красивая девушка — он бы еще подумал — добиваться или нет.

Но сейчас…

Подумаешь, какая цаца!

Да на тебя без слез не взглянешь — и туда же? Нос драть?

Можно подумать, к тебе не принц свататься приехал, а конюх за попку ущипнул.

— Как я вас понимаю, — с душой высказался Рик. — Действительно — иногда лучше быть одному.

— А не с кем попало.

Взаимопонимание было достигнуто. Но о мирном договоре речь пока не шла.

Рик с неудовольствием вспоминал Анелию, которая перед ним только что не платочком стелилась и хмурился.

Лидия думала, что надо бы еще нахамить. Не нужен ей этот смазливый красавчик, который смотрит с таким превосходством. Что — она теперь должна броситься ему на шею и возрыдать от счастья? На смотрины он приехал, подвиг какой совершил!

Перебьется!

Принцесса упорно молчала. Рик тоже помолчал какое-то время, но-таки решился.

— Принцесса, а как вы относитесь к стихам?

— Я к ним никак не отношусь, Ваше высочество.

— Может быть, мне почитать вам что-нибудь? Я знаю множество стихов, вам понравится…

— Если я пожелаю что-либо почитать — почитаю сама.

Яснее выразиться и нельзя было.

Рик оглянулся. Сопровождающие отстали. Решиться?

— Ваше высочество, почему я вам так не нравлюсь?

От такой прямоты Лидия на миг замерла. А потом ответила так же. Четко и ясно.

— Вы не золотая монета, чтобы мне нравиться. Я вас первый раз в жизни вижу, Ваше высочество.

— Да еще с такой целью.

— И это тоже.

— Вы не хотите замуж, Лидия?

— Не за вас, — коротко ответила девушка.

Рик даже удивился. Неужели нашлись охотники? Но…

— Можете мне отказать — и я тут же уеду.

— Не могу, — сдвинула то место, где должны были быть брови, Лидия. — Отец расстроится.

— А когда не расстроится?

— Полагаю, месяца хватит, чтобы убедить его в отсутствии взаимной симпатии, — Лидия отбросила увертки и говорила прямо. — Вы мне не по душе, я вам тоже. Месяц — оптимальный срок. Мой отец поймет, что мы друг другу не подходите — и вы уедете.

— А если вы передумаете?

Лидия откровенно фыркнула. Передумать? И вот это… нет уж! Увольте!

— Я понял, — кивнул Рик. Ситуация его все больше забавляла. Первые красавицы Ативерны в очередь к нему становятся, да и в Уэльтстере, и в Ивернее, а это чучело в столетней давности тряпках… только и названия, что принцесса. — Тогда предлагаю вам договор.

— Какой?

— О ненападении. Вы не шипите на меня этот месяц, а я ухаживаю за вами. Чтобы ваш отец убедился, что мы пытались.

Лидия кивнула.

— Да, так будет лучше. Ричард… не возражаете?

— Нет. И если позволите — Лидия.

— Там, где нас не услышат.

— Принято.

Ричард не чувствовал себя оскорбленным. С чего бы?

Лидия, хоть и страшненькая, но принцесса. Равная ему по статусу. И может говорить, что пожелает. Не хочет она его?

Ну и отлично. Баба с воза — волки сыты. Но месяц тут покрутиться придется. А потом… уж лучше — Анелия. Та хоть на ощупь приятная. А кому захочется об эти кости колоться?

Пфе…

Впрочем, Джеса эта ситуация скорее оскорбила.

— Ты серьезно?

— Вполне. Меня явно не хотят видеть супругом.

— Ни… себе? Если каждая… станет разбираться, чем она хочет…

— Это ты не о своей ли жене говоришь? — подколол Рик.

— Да и о ней тоже! Нет, ну надо же! Лиля, Лиля, всюду Лиля! Миранда без нее просто жить не может!

— Может. Но не захочет.

— Разберемся, — посулил Джес. — Кстати, цензором поработаешь?

— То есть?

— Письма написал. Дочери и жене.

— Давай сюда, — вставать Рику было лень.

Письмо Миранде он пробежал по диагонали. Ибо — ничего интересного. Люблю, целую, учись, обязательно привезу, пиши чаще, буду рад…

А вот письмо супруге…

Моя возлюбленная супруга.

Буду рад увидеться с Вами по возвращении домой. Как Вас приняла моя матушка? Сестра? Надеюсь, у Вас все благополучно. Что до Иртона — я полностью одобряю Ваше решение.

Я буду в Ативерне к осени, и тогда мы поговорим подробно.

Джерисон, граф Иртон.

Рик только головой покачал.