Одинокий Демон. Говорящий со зверями Кощиенко Андрей

– Вы у себя, в Этории, тоже так ходите? По дороге? Не зная, куда она приведет?

– Почему? Мы знаем, куда ведут наши дороги. И эта знаем куда ведет… В крепость!

– А дальше? Куда она пойдет дальше? В империю – или от империи? А?

– Ну…

– Так. Хватит! – сказал я. – С вами все ясно, и тема закрыта!

Я обежал взглядом варг. Лица у них были виноватыми, но чуть-чуть, слегка-слегка, самую-самую малость.

Зар-р-разы… Зачем я с ними связался? Как я умудрился так попасть впросак? Что теперь делать?

«Что делать, что делать! – пробурчал внутренний голос. – Впрягся – так тащи!»

– Анжелина… рисует, Рината… играет на гитаре… – медленно начал перечислять я, вспоминая. – Дана… Что у тебя из увлечений?

– Ну… пишу. Книгу. Но пока не закончу, не покажу!

– Обалдеть… Илона! А ты?

– Я? Я тоже иногда пишу маленькие рассказики. Смешные! А еще я люблю слушать красивую музыку, танцевать, жареное мясо и…

– Все, понял! – заткнул я ее, выставив вперед правую ладонь. – Госпожа Кира, а ваши увлечения?

Кира ничего не ответила. Лишь выразительно посмотрела на меня. «Тебя не касается» – так я расшифровал взгляд ее темных глаз. Ну и ладно. Не очень-то и хотелось знать. Какая мне, собственно, разница, чем она там занималась вместо географии? На конечный результат никак не влияет – спала она на занятиях или вприсядку плясала между столами? Все одно. Итог – ноль!

– Что будем делать? – прервала Илона затянувшееся молчание. – Так мы сегодня отдыхаем – или идем?

– Бежим… – сказал я хмуро. – Я не намерен тут бесцельно бродить по дорогам. Пока не выясню – куда, никуда не пойдем! Зря отпустили пленного… Нужно было еще расспросить… Придется теперь еще кого-то ловить…

– Поймаем, – легко пообещала Илона, – с тобой – это очень просто. Ты такой умный! Знаешь столько заклинаний!

Я покосился на нее. Че это она мне тут дифирамбы поет? Будь я умным – я бы никогда в такую ситуацию не вляпался!

– Странно, что ты не помнишь географию, – продолжила между тем щебетать Ил, – она ведь проще, чем учить заклинания! Может, ты просто забыл? Немножко посидишь и вспомнишь?

Забыл… Забыл… Стоп! Что там Хель мне обещала? Насчет знаний всего мира? Почему в эти знания не может входить карта Халифата? Абсолютно не вижу препятствий для этого! Только вот где она в моей голове?

Я задумался. Через секунду мне пришла мысль!

Может, нужно просто «пошевелить» память, подумал я, ведь когда я читал в книгах о неизвестных мне до того момента заклинаниях, они тут же… вспоминались! Почему бы не попробовать? Если вспомню, наверняка это будет лучше, чем обрывочные куски информации, надерганные у каких-то первый раз увиденных мною в жизни возниц и купцов.

– Хочешь помочь мне вспомнить? – с прищуром глядя на продолжающую нести какую-то ерунду Ил, спросил я.

– Да! А как? – мгновенно «переключилась» она.

– Щас, – сказал я, сделав в ее сторону движение открытой ладонью с растопыренными пальцами.

Я достал уже знакомый всем мольберт с листом бумаги на треноге. Поставил. Взял в руки грифелек.

– А теперь, – обратился я ко всем варгам, – говорите мне все, что слышали о Халифате. Все-все слова, какие только слышали. Названия рек, городов, гор, лесов, степей, мест, животных, нарядов, вещей, обрядов, обычаев, событий… Все, что только вспомните. Я буду их записывать. Ты, Илона, тоже говоришь, что помнишь, но при этом должна постоянно повторять слова – карта Халифата, карта Халифата, карта Халифата… Поняла?

– Да! А зачем?

– Это техника пробуждения глубинных знаний. Подробности – потом. Итак, начнем!

«Пробило» меня на пятой минуте. Когда уже варгуши практически выдохлись, с трудом давая мне новые слова. Илона – та просто уже как попугай монотонно повторяла: «Карта Халифата… карта Халифата… карта Халифата…» И вдруг как вспышка! Раз – и я вспомнил!

– Стоп, – скомандовал я, – хватит!

Я перевернул исписанный лист, закрепил его и принялся быстро рисовать.

– Ух ты… – восхищенно сказала за моей спиной Ил, глядя, как из-под грифеля появляются дороги, реки, кружочки городов…

Что-то она прямо меня захвалила… Наверное, ей что-то нужно…

– Крепость Ургюп, – закончив рисовать, сказал я, тыча грифелем в рисунок, – мы тут. В горной, самой удаленной части от империи. Чтобы добраться до дома, нам нужно пройти через всю страну. Короче говоря, мы – попали!

Эри

Это была ошибка. Глупая ошибка. Не нужно было их отпускать вперед…

Участок дороги, к которому мы вышли к середине следующего дня, мне сразу не понравился. Неширокая дорога начинала извиваться вдоль крутой скальной стены слева, отвесно обрываясь справа в узкое и глубокое ущелье. Горная дорога, в общем.

«И что делать? – подумал я, глядя на это дело. – Обходить? А где? По дну ущелья?» Но дорога в любой момент может уйти влево, и совсем не факт, что мы снизу это заметим. А если даже и заметим – сумеем ли мы в этом месте вылезти наверх? Крыльев у меня сейчас нет. Хотя я уверен, что со своими «дополнительными руками» вылезу наверняка. А остальные? На себе тащить? Сомнительно это как-то выглядит… Тогда что? Возвращаться и искать новую дорогу?

Я вспомнил карту. Судя по ней – дорога тут одна. Конечно, в горах не может не быть «козьих троп», но… Сколько по ним придется лазить? И куда мы в итоге по ним попадем?

– Что будем делать? – обернулась ко мне с вопросом Кира, правильно поняв причину моего замешательства. – Возвращаемся? Если кто попадется навстречу – спрятаться будет негде.

Да, спрятаться будет негде, подумал я, глядя на делающую два зигзага и исчезающую вдали, за скалой, дорогу.

– Может, эта часть – небольшая? – предположила Анжи. – Может, попробовать ее быстро пробежать?

Я еще раз вспомнил карту. Однако она была «плоской», без проставленных уровней высот. Поэтому о длине этого скалистого участка я ничего сказать не мог.

– Не знаю, – покачав головой, ответил я ей, – в карте об этом ничего нет. Боюсь, что все же нам придется идти дальше по этой дороге. Она тут одна.

– Тогда – нужно двигаться быстро, а вперед выслать дозор, – сказала Кира.

– Зачем – дозор?

– Мы будем бежать, а поскольку дорога петляет, мы можем неожиданно выскочить на противника. Для этого и нужны те, кто будет бежать впереди. Они предупредят нас о враге, и мы будем готовы к его встрече.

– И что тогда будет с дозором? – поинтересовался я. – Может, лучше – все вместе?

– У дозора есть защитные амулеты – пояснила Кира, – они будут сдерживать или отступят. А маг – поддержит их сзади заклинаниями. Это стандартная тактика передвижения в узких местах. Если мы столкнемся с отрядом врага неожиданно, то его передовая часть может проскочить мимо нас, и мы окажемся в окружении. Группа потеряет возможность маневрировать. Понимаете?

Ну в общем-то логично, подумал я. Ладно, раз это стандартная тактика, то… почему бы и нет? Я ведь действительно могу сзади швыряться заклинаниями, пока они будут бежать назад или прятаться за каким-нибудь камнем… Распугаю всех «ужасом». Да и все.

– Хорошо, – кивнул я Кире. – Командуйте!

В дозор выставили Ринату и Илону. Как самых быстро бегающих, объяснили мне.

Отпустив их вперед, мы потрусили вслед по пустынной дороге. Поверхность ее, несмотря на то что кругом были горы, была покрыта толстым слоем почвы. Поэтому бежать было не очень легко. Поначалу все шло замечательно. Дорога, петляя вдоль скалы, оставалась пустынной. Но потом удача, видно, решила продемонстрировать, что она может не только улыбаться.

Внезапно выскочившие из-за поворота всадники, числом четыре, соображали очень быстро. Буквально секундное замешательство – и в Ринату с Илоной почти одновременно полетели арканы. Вот чего я не ожидал – так это арканов. Ну меч там, копье, лук, в конце концов, – это понятно. Но – арканы? Я, честно говоря, тормознул, в отличие от варг. По одной брошенной в них веревке Ил и Ри перерубили. Но пока они занимались первой, вторая в это время обвивалась вокруг их тела. Рывок! И всадники с улюлюканьем унеслись за поворот, волоча за собой по земле два тела. Мой брошенный им вслед с опозданием «шок любви» явно в них не попал. И… тишина… Дорога – вновь пустынна. Никого и ничего. Так и тянет сказать: «…И мертвые с косами стоят»… Но как же так? А как же – амулеты? Почему они против веревок не сработали? Они же должны держать удары мечом и стрелы! А тут… раз – и пшик! Против каких-то веревок не устояли… Может, они… не работают? Выходит, так… А почему?

«А ты их проверял? – поинтересовался внутренний голос. – Ведь где мы только не таскались! Например, как влияет телепорт на защитные амулеты, а? Или, может, что-то было в подземелье…»

Сихот! Кира не дала мне их на проверку! Она прошляпила!

«При чем тут Кира? Ты должен был сам об этом подумать. Взялся командовать – значит, отвечаешь за все!»

– Что делаем? – наклонившись ко мне, быстро спросила меня Кира, стоящая рядом, с высоко поднятым шотаном.

Что делать? Бежать – выручать, подумал я, но сказать ничего не успел. Из-за поворота вышел мужчина. В ярко-зеленом длиннополом халате, поблескивающем золотым шитьем, и с большим ярко-белым тюрбаном на голове. Увидев нас, он остановился и вытянул вперед руки.

«Маг! – понял я, едва бросив на него взгляд. – Приплыли!»

И тут же мне пришла в голову следующая мысль – варги! Если у Ри с Ил амулеты не работают, то почему они должны работать у остальных?

– Быстро за меня! – заорал я им, отдавая приказ и одновременно ставя вампощит. – И не высовывайтесь!

Маг поднял левую руку вверх. Видно, готовился «кинуть» в меня заклинание. А я на узкой дороге, а сзади – беззащитные варги. Ни отпрыгнуть, ни увернуться! Сихот! Как неудачно-то все!

Ладно, еще не вечер, подумал я, отправляя в противника «шок любви».

Кого только по дорогам не носит

Копыта белого жеребца почти неслышно ступали по мягкой почве дороги, вьющейся вдоль каменной стены. Покачивающийся в такт его шагам в седле правитель города Улудаг – берлибей Карадюман – был задумчив. Архимаг возвращался с добровольно-принудительной прогулки. Их он начал совершать с год назад, после того как внезапно для себя выяснил, что уже три с лишним года вообще не покидал своего дворца.

Нет, так дело не пойдет, подумал он тогда, подсчитав проведенное время в четырех стенах и ужаснувшись содеянному: вот так и начинается старость! Перестаешь выходить из дома, перестаешь интересоваться окружающим, теряешь связь с жизнью, а она, не задевая, продолжает течь мимо тебя… Потом запираешься в башне – и никто точно даже не знает, жив ты или нет. Может, только слуга, который носит еду да убирает. Нет! Я не старый! Мне всего триста двадцать семь лет! Для мага – это возраст зрелости, но никак не старости!

И он решительно изменил свой образ жизни. Обязал себя выезжать из замка не меньше одного раза в неделю и приказал докладывать обо всех событиях и новостях, случавшихся вокруг. По большей части это были совершенно ерундовые и не стоящие внимания глупости, но все равно. Хоть плохо, криво, они все же позволяли бороться со скукой и безразличием, которые так коварно и незаметно попытались им как-то овладеть.

Вот как раз сейчас он возвращался с инспекции отремонтированного моста через ущелье. Это была чепуха, на которую он лет пятьдесят назад даже не потратил бы и минуты, а сейчас это был повод выехать из города.

«И сколько это будет продолжаться? – думал берлибей о своей хандре. – Что, я так и буду ездить, смотреть – ровно ли положили камни? И разговаривать с ничтожными людьми? С каменотесами? Долго ли я так продержусь?»

В этот момент Карадюман насторожился, прервав свои мысли. Что-то произошло. Он еще не понял – что и где, но что-то где-то случилось.

От поворота, стегая коней, с гиканьем неслась назад четверка охраны, ускакавшая вперед. Следом за их конями на арканах волочились два тела. Смотря на то, как они, поднимая тучи пыли, тянутся по дороге, Карадюман внезапно понял, что его насторожило. Магия! Магический всплеск! Где-то рядом был маг, который только что применил заклинание.

– Господин, господин! Чужаки! – закричал подскочивший к нему старший четверки. Вытянутой рукой, сжимающей нагайку, он указывал в том направлении, откуда он только что прискакал. – Чужаки! Шестеро! Двоих мы схватили! Там – еще четверо!

«Чужаки? – удивился берлибей, берясь правой рукой за амулет защиты, висевший на цепочке у него на шее. – Здесь? Странно…»

В этот момент подъехали всадники, чьи лошади тащили кого-то за собой. Подъехали и сбросили арканы с седел, оставляя пленников лежать на дороге.

«Женщины? – с удивлением подумал берлибей, глядя с высоты своего седла на копошившихся в пыли у копыт его коня и пытающихся для начала хотя бы сесть. – Точнее… девчонки! Неплохо им досталось…»

Запыленная одежда незнакомок была во многих местах разорвана и превратилась в лохмотья. Особенно пострадали штаны на коленях. Сквозь прорехи там и сям было видно голое тело, с многочисленными кровоточащими «счесами» и царапинами. Одной из девушек, со светлыми волосами, наконец удалось сесть. Она подняла голову и встретилась глазами с берлибеем. Карадюман получил полный ненависти взгляд ярко-голубых глаз. Голубоглазка оскалилась и угрожающе зашипела. Вокруг раздались изумленные возгласы охраны.

«Клыки? – удивился берлибей, вглядываясь в незнакомку. – Это ведь… варга! Что она тут делает? Постой! Четыре плюс два – это ведь пять плюс один! Маг и пятерка сопровождения! Как интере-э-эсно! Имперский шпион? А за чем тут можно шпионить? И почему они такие молодые? А вот это мы сейчас узнаем…»

– Свяжите их, – указующе мотнув головой, приказал Карадюман, – возьмем с собой. И аккуратнее. Это не люди, а звери. А я пока пойду поговорю с их магом…

Берлибей вновь прикоснулся к амулету на своей груди, проверяя его. Это был очень старый артефакт, созданный еще древними магами. Семейная реликвия, передававшаяся из поколения в поколение и наконец после смерти отца доставшаяся ему. Далекий прапрапрапрадед, добывший когда-то эту уникальную вещь, был артефактором. Поэтому он смог понять, какое чудо попало ему в руки. Понять, сделать подробное его описание и завещать своим потомкам хранить его. Это был мощный артефакт, защищающий своего владельца от всех видов магии и оружия. Активировать его мог даже простой человек, не владеющий способностями. Однако истинную свою силу и мощь он показывал только в руках мага. Род берлибея всегда был богатым. Но магов в нем было только двое – он и его прапрадед. Прапрадед много артефактов оставил семье, будь благосклонна к нему Хель…

Ладно, сказал себе берлибей, поставив щиты и подготовив для использования свое любимое заклинание, посмотрим, как нынче в империи магов учат…

Мага он увидел сразу. Едва слез с коня и вышел из-за поворота. Невысокий парень в черном костюме и с блестящими темными глазами, которые, встретившись с глазами Карадюмана, приобрели выражение, не предвещавшее ничего хорошего. За спиной парня стояли еще три девушки с поднятыми вверх мечами.

«Пфф… Мальчишка! – только и успел подумать о нем берлибей, как в следующее мгновение артефакт на его груди полыхнул короткой вспышкой ослепительно-белого света. – Ментальная магия! – поразился Карадюман, по цвету вспышки определив тип атакующего заклинания. – Маг разума?! Не может быть! Скорее всего, у него артефакт какой-нибудь… Но все равно – интересно! Это же редчайшая вещь! Откуда он его взял?»

В ответ он бросил в парня небольшой огненный шарик. Берлибей был магом огня, признанным в Халифате профессионалом в этой области. Но кроме изучения заклинаний огненной стихии он увлекался еще коллекционированием древних артефактов. Как раз сейчас у него с собой был древний амулет, создающий заклинание «иммерсия», предназначенное именно для пленения врагов, обладающих магией. Любой, на которого оно было наложено, терял способности к магии и передвижению. Правда, заклинание приходилось обновлять раз в сутки, но это было все равно дешевле, чем строить для плененных магов специальные камеры или искать особые кандалы, про которые уже давным-давно никто не слышал. Магов сейчас вообще в тюрьмах не держат. Либо они сразу приносят клятву верности, либо их убивают. А вот древние создавали очень интересные вещи… Артефакт «иммерсия» тоже достался берлибею в наследство от прапрапрадеда и стоил сейчас целое состояние. Однако, при всей его древности и уникальности, у него тоже были недостатки. Чтобы его применить, на маге не должно было быть никакого щита! При столкновении с любым, даже самым слабеньким, щитом заклинание артефакта рассыпалось, словно тонкая льдинка под грубым сапогом. И у артефакта был еще один недостаток. Он очень медленно восстанавливался. Следующий раз его можно будет использовать очень нескоро. Поэтому нужно быть очень аккуратным и не ошибиться. «Иммерсия» – это сильное, но почти одноразовое заклинание.

Берлибей бросил в парня небольшой огненный шарик, желая проверить прочность его щита, однако при этом направил его так, чтобы тот не попал в противостоящего ему мага, если вдруг защита его рухнет после первого же натиска.

«Молодой! – подумал о парне берлибей, наблюдая за полетом фаербола. – Даже не попытался уклониться, чтобы щит не подставлять…»

Огненный шарик достиг темноглазого парня. И Карадюман вновь удивился, как и после того, как его защитный амулет полыхнул белым светом. Фаербол не вспыхнул, разрушаясь от соударения о магический щит. Нет! Он исчез! Погас, словно впитался в него.

«Неужели он владеет заклинанием «щита-поглотителя»? – не поверил своим глазам берлибей. – Это же секрет нашего верховного совета!»

В этот момент артефакт на его груди вновь ослепительно вспыхнул. Парень еще раз применил, похоже, свое самое мощное заклинание.

Судя по яркости вспышки – очень сильно, подумал берлибей, наблюдая за противником и быстро просчитывая свои дальнейшие действия, но моего артефакта он пробить не в состоянии. Видно, на большее не способен… Это хорошо. Почему же он стоит на одном месте? В империи не учат правилам ведения магических поединков? Дорога узкая, но все же… Мог бы попытаться уклониться…

«Девчонки! – неожиданно понял берлибей. – Девчонки за его спиной! Он прикрывает их своим щитом! Он не может бегать – ведь тогда кто-нибудь из них окажется без защиты. Ха! Все будет гораздо проще, чем я предполагал…»

Карадюман усмехнулся и левой ладонью взялся за широкий браслет на запястье правой руки, активируя его. В этот момент в него полетело какое-то черное облако, заискрившееся на щите сотней мелких вспышек.

«Темный маг? – вновь поразился берлибей, беря в левую руку прадедушкин артефакт. – Он умеет создавать разные заклинания? Поразительно! Маг, владеющий двумя стихиями?! Совсем интересно!

Все! Готово! А сейчас – опыт против молодости!» – ухмыльнувшись, подумал он.

– Ха!

С резким выдохом он выпрямил в сторону противника правую руку и активировал артефакт. «Ожерелье огня», именно так он назывался, выпускал подряд пятнадцать огненных шаров. Один за одним. Практически без перерыва. Берлибей рассчитывал на то, что энергия, впитанная «щитом-поглотителем», окажется столь велика, что переполнит магический резерв парня, который должен был быть не очень большим ввиду его молодости. Когда тот свалится без чувств, тогда он применит свой второй артефакт – «иммерсия»!

Расчет оказался верен. Огненные шары размером с небольшую дыню один за одним, словно огненные бусины, полетели в щит парня. Тот, видно, не ожидал такого, и первые два шара без помех впитались в его щит, заставив его пойти переливами темных полос. Но потом парень спохватился, бросил, видно, создавать какое-то начатое им заклинание и попытался отбиться. Последующие два шара неожиданно взорвались в воздухе, не долетев, но вот третий шар – опять впитался его щитом. Непонятно почему, но, похоже, он просто не успел его уничтожить. Потом еще два взорвавшихся в воздухе шара – и вновь проскочивший защиту. Еще два взрыва – и новое потемнение щита противника!

«Крепкий! – уважительно подумал берлибей о противнике. – Неужели он «переживет» все «огненное ожерелье»?»

Не «пережил». Зря берлибей волновался. Следующий пропущенный шар оказался для его противника последним. У парня подогнулись колени, и он упал, завалившись на правый бок. Темный купол его щита исчез.

«Есть!» – удовлетворенно подумал Карадюман, направляя «огненное ожерелье» в сторону пропасти и активируя артефакт «иммерсия». Варги, вставшие над телом своего мага с поднятыми мечами, попав под его действие, попадали и остались лежать недвижимыми.

– Аслан! Иди сюда! – громко позвал, не оглядываясь, берлибей. – Вяжите их, – приказал он начальнику своей охраны, указав на тела, лежащие на дороге. – Возвращаемся в замок! Парня – в камеру, девчонок – в гарем! Только сначала обыщите и отберите у них все оружие! У варг его должно быть полно… Беркему скажите, что они звери и опасны… Впрочем, я сам ему скажу… Посмотрим, как он с ними справится…

Это будет интересно, усмехнувшись, подумал Карадюман о предстоящем допросе парня и о том, как главный евнух его гарема Беркем справится с варгами, – это я удачно съездил… Столько развлечений сразу!

Тюрьма

Мрачные своды, сложенные из крупных серых камней. Вдоль стен длинного коридора, в который выходили двери камер, на металлических крюках висели тускло горящие масляные светильники. Коридор заканчивался металлической решеткой с ржавыми прутьями, отделяющей его от лестницы на верхний этаж. У решетки, там, где в ней по центру сделана дверь, стоял грубый деревянный стол, сколоченный из толстых досок. За ним, опершись спиной на стену, вытянув вперед скрещенные ноги в сапогах из черной кожи и удобно сложив сцепленные пальцы рук на животе, сидел охранник. На нем – засаленный кожаный доспех, кожаные штаны и небольшой круглый шлем. Второй охранник, тоже в таком же непритязательном прикиде и с коротким мечом на боку, скучая, неспешно брел по коридору, заглядывая в глазки дверей. Глянув в очередную камеру, он неожиданно замер. Казалось, он даже перестал дышать.

– Абдула, иди сюда скорее! Глянь! – наконец севшим голосом сипло позвал он напарника, продолжая смотреть в глазок.

– Ну чего там… – лениво отозвался тот, не меняя позы.

– Новенький… Там теперь девка какая-то!

– Ага. Принцесса эльфийская… Ты чего – напиться успел? Когда? Смотри, я-то никому не скажу. Но вот если десятник увидит… Точно плетей получишь.

– Эльфийка… – благоговейно прошептал охранник, влипая правым глазом в глазок.

Услышав шепот напарника, Абдула наконец соизволил повернуть в его сторону свою голову, прекратив созерцание стены коридора перед собой.

– Вай… какая красавица… Волосы – как золото… А губы яркие, как гранат!

– Кюрбат, ты совсем с ума сошел? Какая красавица! Шутишь, что ли? Там ведь пленник нашего великого берлибея, да продлятся его дни! Тебе что, парень девкой мерещится? Давно женщины не было? Небось опять все свои деньги в кости проиграл?

– Ва-ах-х-х… – восхищенно отозвался от двери камеры Кюрбат.

Озадаченный его коротким восклицанием Абдула задумался над тем, что, если и впрямь напарник сошел с ума? Чем это может грозить лично ему, Абдуле? Вдруг тот начнет кусаться? Или драться полезет? Может, стоит вызвать караул? А не разгневается ли господин десятник, если вдруг выяснится, что Кюрбат – всего лишь тайком умудрился напиться? Тогда и ему попадет… Придется, видно, встать и пойти понюхать этого ненормального. Пахнет от него вином или нет? А вставать – лень… Совсем недавно славно поели, и так хорошо сидится… Может, ну его? Дождаться смены, а там…

В этот миг лязг открываемых засовов камеры прервал муки выбора Абдулы.

– Ты чего делаешь, осел плешивый? – заорал он, вскакивая на ноги. – Господин Карадюман велел – не входить!

– Я хочу… потрогать ее, – заявил Кюрбат, распахивая дверь камеры.

– Че-э-эго? А ну закрой дверь, собака паскудная! Из-за тебя и мне достанется!

Абдула в три прыжка преодолел коридор, намереваясь захлопнуть тяжелую дверь и заодно дать в ухо напарнику для его протрезвления, но, оказавшись на пороге камеры и бросив в нее взгляд, замер.

– Видишь, – довольно глядя на него, произнес Кюрбат, – а ты не верил…

– Закрой дверь… – севшим голосом произнес Абдула, не веря глазам.

– Почему?

– Это… магия… Парень не мог превратиться в эльфийку… Магия – это опасно… Господин ведь запретил входить…

– Мы только потрогаем… Это же настоящая эльфийка! Когда вновь такая удача подвалит? А потом доложим господину. Он, наверное, еще не знает, что у него в тюрьме сидит эльфийка… Хе-хе… Иначе бы он ее сюда не посадил. Она морок на себя наложила, мужчиной казалась. Эльфы это умеют. Смекаешь? А теперь он спал. А мы – узнали. Может, господин нас за это наградит?

– Вряд ли… – отчасти придя в себя от испытанного им изумления, трезво взглянул на ситуацию Абдула. – Мы же десятнику должны доложить, а он – господину Гохану, начальнику тюрьмы… А уж он… Вряд ли до нас что-то из наград дойдет…

– Вот, – поднял вверх указательный палец Кюрбат, – мудро мыслишь, плешивый осел, да отвалятся твои копыта и да сдохнешь ты в придорожной канаве! Так поэтому давай ее хоть разок погладим! Будет что потом за пиалой вина рассказать… Давай! Пока она без сознания. Говорят, у эльфиек кожа – гладкая, как шелк… А губы – нежнее созревшего персика…

Абдула нервно облизал языком свои пересохшие губы, прикидывая варианты. Оглянулся в сторону решетки, заглянул в камеру.

– А вдруг… она нас магией?

– Берлибей наложил на нее могучее заклятие. Теперь она целый день не сможет пользоваться силой. А потом он его наложит заново. Давай, бояться нечего!

– Давай! – внезапно севшим голосом сказал Абдула. – Но только потрогаем!

– Я что – совсем глупый ишак, по-твоему? – возмутился Кюрбат. – Мне тоже жить еще не надоело!

Эри

Очнулся я от прикосновений. Кто-то прикасался к моей шее и осторожно гладил руки.

Пфф… массаж? Ладно, торопиться не будем глаза открывать. Попытаюсь понять – где я? Судя по вони, это совсем не дорога. А что тогда? Где так может вонять? Какая-то занюханная камера в тюрьме? Вполне возможно. Если я жив, то наверняка тот маг не оставил меня валяться на дороге. Притащил к себе, с желанием узнать подробности появления моей персоны на его жизненном пути. Я бы тоже так сделал… Сихот, как же я позорно проиграл! Он меня вчистую вынес! Я стоял на одном месте, как дурак, и тупо пытался пробить щит этого увешанного артефактами павлина! Если бы не варги-идиотки, с их неисправными амулетами! Я тогда хоть мог бы маневрировать! А так – пришлось стоять, гордо выпятив грудь под его «пулеметом»! Я просто не успевал отбивать «руками» эти фаерболы! И амулет у него против ментальных заклинаний есть… Ни одно не прошло…

Я почувствовал, как меня охватывает злость. На ситуацию, на варг, бездарно прозевавших выскочивших на них всадников, на хитромудрого мага, так легко обыгравшего меня, на… да вообще! На весь этот вонючий мирок!

В этот момент гладить руки перестали и стали гладить ноги, постепенно поднимаясь от лодыжек вверх. И по ощущениям от прикосновений, ноги мои – голые… Хм…

Тут появилась еще одна пара рук, которая полезла мне под одежду, за пазуху. Так, кажется, пришло время прояснить ситуацию! У меня как раз для этого соответствующее настроение!

Открыл глаза. Сумрак. Надо мной – каменный потолок со следами копоти и чья-то мерзкая сопящая рожа, с сосредоточенным выражением смотрящая куда-то вниз.

Что там?

Я приподнял голову и тоже посмотрел туда, куда смотрел он. Ба-а! Я – опять Эриэлла-а-а! А эта тварь шарила у нее за пазухой. У меня – за пазухой! А второй, такой же тупо-мордатый, гладил мои ноги! Ах вы… Они меня что, того?!.

Злость, которую я раньше испытывал, превратилась в замечательный фитиль для бочки пороха моей ярости.

Хрясть! Хрясть! Хрясть!

Второй тип, подхваченный моими «телекинетическими руками», со всего размаху хряпнулся спиной и головой о стену, обдав камни кровью и разлетевшимися мозгами.

«Они тебе больше не нужны!» – оскалившись, подумал я и еще пару раз хряпнул тело о стену, окончательно превращая его в мешок с костями.

– Куда-а-а-а-а… – прошипел я, хватая опомнившегося и ринувшегося в дверь первого мордоворота.

– Нет! Нет! – дико заорал тот, извиваясь всем телом и пытаясь вырваться из моих невидимых «рук». – Мы ничего не делали! Мы хотели привести вас в чувство! Госпожа! Пощадите! Пощадите! А-а-а!! Спасите!!!

– Заткнись! – с чувством сказал я, сдавливая ему шею. – Как вы… вообще… посмели ко мне прикоснуться… Шакалы…

– Эи-и-и-и, эи-и-и-и, эи-и-и, – сипел тот в ответ, – ни-и-и-и… го… не… лали… это А-а-абдула… это он… пощади…

Тут он обделался.

«Не сделали? – подумал я, глядя на извивающегося червя у моих ног. – Хм… Судя по менталу – не врет». Потом, на мне – белые короткие шорты. Задолбали эти превращения большого в короткое! Почему нельзя оставить штаны – штанами?

Отставив вопрос одежды в сторону, я «осмотрел» себя, используя вбитые мне в голову богиней эльфов знания.

И у Эриэллы в теле… все на месте, подвел я итог осмотру. Оказывается, она у меня – девственница. Забавно… раньше меня этот вопрос как-то не интересовал. Но, как выясняется, девственности меня можно лишить запросто. Тогда – Дина, тварь, сейчас – вообще какие-то сущие уроды…

Воспоминание о варге и о нашей с ней последней встрече добавили еще мрачных красок к моему настроению.

– Где мои-и-и с-с-с-спутницы? Знае-эш-ш-шь? – прошипел я, чуть отпуская шею тюремщика.

– Госпожа, кхе-кхе-кхе, госпож… кхе-кхе-кхе! – зашелся тот в кашле.

– Говори!

– Знаю, знаю, госпожа! Господин берлибей приказал поместить вас в тюрьму, а их – отправить в гарем…

– В гарем?!

– Да, госпожа, в гарем…

– Сука! – коротко сказал я и свернул ему шею.

«Он-то при чем? – поинтересовался внутренний голос. – Всего лишь тюремщик… Ты во всем виноват! Ты – проиграл! А берлибей – победил! И теперь пожинает плоды победы. Ринату сейчас насилует… Или Дану… а ты тут… на кошках тренируешься!»

«Они – МОИ варги! Никто не смеет к ним прикасаться!»

«Ну да… Конечно… Поздно теперь шашкой махать…»

«Не поздно!»

Белые одежды Эриэллы, начиная от плеч, поползли вниз чешуйками, закрывая мое тело в черную чешую. В позвоночнике тут же заломило.

Сихот! Так ничего и не сделал с ней, ругнулся я, имея в виду чешую, все у меня так. Ничего не сделал! Война, а я – не готов! Не готов! Все ерундой какой-то занимался… Ну ничего, ладно! Я все исправлю!

«Если выживу…» – ехидно вякнул внутренний голос и заткнулся.

«Так! – подумал я. – Броня есть. Дальше? Дальше нужно узнать, где эти дуры. Где этот гарем. Как? Выйти и спросить первого встречного «как мне пройти к гарему?». Вряд ли мне ответят. Нужно будет кого-нибудь поймать да расспросить… С пристрастием. Так и сделаю! Но для начала нужно выйти из этой вонючей камеры…»

Перешагнув через труп и сделав пару шагов, я вышел в коридор со множеством деревянных дверей в стенах. Вдали – виднелась решетка, преграждающая проход. Я взглянул на нее, прикидывая – насколько она прочна? И тут мне в голову пришла одна хор-р-рошая мысль!

«У меня же есть кровь Ри! – подумал я, имея в виду окровавленный платок, который она мне вернула, естественно, не удосужившись постирать. Он у меня так и валяется, грязный, в загашнике. А еще есть замечательное заклинание некромантии – «зов плоти». Имея даже крошечную частицу тела человека, этим заклинанием маг может отправить к нему голодного зомби или может сам отыскать этого человека. А ну-ка! Где там этот платок? Вот! Как звучит это заклинание?.. Есть! Работает! Чувствую!

Из груди словно невидимая ниточка протянулась, таща меня за собой.

Там вообще-то маг, подумал я, быстрым шагом направляясь к решетке, и он вполне может прибежать на мою магию. Опасно! Он явно опытнее, чем я. Особенно если учесть тот факт, что дома магическим поединкам я предпочитал бои с шагссом в руках на арене! Я вообще-то не собирался становиться магом. В Эсферато у меня было мало способностей для этого – это тут их вдруг оказалось много! По уму, мне нужно – руки в крылья и пошел! Но я назвался их командиром… Сам. И «попали» они из-за того, что я проиграл… Нужно вытаскивать их как можно скорее! Сихот его знает, что с ними могут сделать, пока я буду планы разрабатывать! Буду действовать – внезапно! По наитию! На любую гениальную задумку врага – отвечу своей непередаваемой глупостью! Пока он будет думать – что это, мы успеем смыться! Надеюсь, что так и будет…

Яркий солнечный день. Время – где-то около полудня. Небольшой двор внутри крепости – пуст. Слуги и владелец замка заняты своими делами в ожидании скорого обеда. Сонная тишина.

– Шарах!

Внезапно большую двустворчатую дверь из толстого бруса, расположенную внизу высокой башни и ведущую в темницу замка, разнесло взрывом на куски! Щепа, обломки дерева, полосы железа, толстые гвозди с большими шляпками разлетелись по всему двору.

Пауза. Тишина. Из возникшей темной дыры в стене башни, щелкая высокими каблуками сапог по камням, появилась гибкая женская фигура, словно облитая чем-то черным. Лишь яркие красные вставки на руках и бедрах нарушали эту сплошную черноту. У девушки были яркие золотые волосы, собранные сзади в длинный, до пояса, «хвост». Она на секунду остановилась, оглядывая двор. Похоже, давала глазам привыкнуть к яркому свету, а потом легко подпрыгнула вверх.

– Пах-х-х!

За ее спиной с хлопком распахнулись два больших темно-красных крыла с редкими черными перьями.

– Вших-х-х!

Крылья, издав свистящий звук, сделали могучий взмах, вознося свою хозяйку вверх. Еще несколько таких же сильных движений – и вот она уже выше самых высоких башенных шпилей! Перестав подниматься, удивительная девушка широко распахнула крылья и сделала неспешный круг над крышами, словно что-то высматривая с высоты. Вдруг она накренилась на правое крыло и в крутом вираже стремительно свалилась вниз, устремляясь к земле…

Илона

– Бур-бур гыр тарам!

– Че надо? – выпятив нижнюю челюсть, хмуро поинтересовалась я у высокого толстяка в смешной зеленой шапочке и отвисшим голым пузом с большим пупком. На незнакомце надета какая-то то ли безрукавка, то ли еще что. В общем, руки от плеч у него голые и живот тоже – голый. Такой наряд мне не нравится. А еще мне не нравится, что толстяк размахивает руками, тычет в меня пальцами, непонятно говорит и явно чего-то от меня хочет.

– Бур-бур гыр тарам!

Вот опять! Судя по его круглому лицу и эмоциям, терпение у него заканчивается…

– Отвали, – угрюмо ответила я, отодвигаясь.

После того как мы с Ри так глупо попались, нас связали, обыскали и закинули на крупы лошадей, положив прямо перед седлами. Так мы с ней и провисели вниз головами, пока не притащили остальных наших. В отличие от нас – без сознания. Хорошо, что все оказались живы. Даже Аальст. Хотя он проиграл чужому магу. Я сначала пыталась понять – как же мы так с Ринатой опозорились, не услышав целых четырех всадников? Может, потому что там был крутой поворот и они были за скалой? А звук копыт – заглушила дорога? Или там эхо странное? Вполне может быть и потому, но потом мне стало не до размышлений. Всадник, на чьей лошади я лежала, вдруг принялся хлопать ладонью меня по моей торчащей вверх попке, смеяться и что-то там курлыкать на своем непонятном языке. Похоже, что-то смешное, поскольку другие всадники вокруг ржали, как лошади. Скотина! Он меня потом всю дорогу до замка по заднице лупил! Поймаю – горло вырву! В замке нас разделили. Остальных куда-то утащили, а я почему-то оказалась одна. Долго-долго, потеряв счет времени, я сидела в узкой темной комнате с каменными стенами и полом (карцер, что ли?), потом дверь открылась, и на пороге появился этот толстяк в сопровождении еще двоих, таких же жирняков. Он сделал мне жест – следовать за ним, и я не стала перечить. Хоть на улице было не холодно, но от сидения в этом каменном мешке я совсем замерзла. Меня привели в небольшую комнату с полом, выложенным серыми каменными плитками, и узкими окнами, застекленными цветными витражами. Еще она, комната, была разделена на две неравные части ажурной металлической решеткой. Посредине той части, в которую привели меня, стояла деревянная скамья с двумя высокими кувшинами из белой глины и деревянный стеллаж у стены, с неширокими полками, уставленными баночками, кувшинчиками и бутылочками. Из людей в комнате была сморщенная старуха в темных одеждах, с носом-крючком, густыми бровями и свирепым выражением на смуглом, изборожденном морщинами лице. Настоящая злая магесса из сказки! И вот она и этот жирный стали вдвоем чего-то от меня требовать! Сначала говорила бабка, потом, когда она заткнулась, начал бубнить мужик.

– Бур-бур гыр тарам! Шарекам ол ту! – увидев, что я отползаю, повторил он и сделал руками движение, как будто что-то снимает с себя.

Хочет, чтобы я разделась? При всех, при них? А рожа не треснет, человек? Хоть одежда у меня и рваная, но вылезать я из нее не собираюсь! Сначала вам придется меня убить!

Похоже, жирный понял, что ничего не выйдет, или ему просто надоело, и он отдал короткий приказ своим людям, которые стояли у меня за спиной. Те разом вытянули правые руки, намереваясь схватить меня за плечи. Дурни! В академии за бои в помещениях у меня всегда было – «отлично»! Я уже давно спланировала возможную драку и, ощутив изменение в эмоциях охранников, нырнула вниз, устремляясь к стоявшим на скамейке кувшинам. Отличные какие! Тяжелые! И ручки – ухватистые!

Хрясь!

Первый жирдяй-охранник, ринувшийся за мной, получил с разворота дном кувшина прямо в лоб! Кувшин – вдребезги! Осколки и вода из него – во все стороны! Жаль, что не мозги! Глаза у охранника съехались к переносице, и он плашмя, лицом вперед и брякнулся. Не сгибаясь. Доской.

– Хрясь!

Второй охранник попытался увернуться. Зря. Получил кувшин не в лоб, а в висок. Тоже рухнул – подрубленным деревом.

– Ва-айя-а-а я-а-ай! Я-а-а-вай-вай-вай! – оглушающе завизжала перепуганная старуха.

Ее я успокоила ударом ноги в грудь, с разворота. Злая магесса пролетела над скамейкой и врезалась спиной в шкаф, вызвав ливень из банок и бутыльков, с чпокающими звуками разбившихся на каменном полу. Резко запахло какими-то травами. Я в куче осколков и подхватила с пола два горлышка от разбившихся стеклянных бутылок. Сжимая их в руках, развернулась к главному толстяку, прикидывая – где будет удобнее его полоснуть? По роже, чтобы запомнил, или сразу по шее?

Но толстяк не испугался, а, шустро отскочив к двери, коротко крикнул в нее:

– Касым!

Тут же, словно только и ждали, в комнату заскочили три воина в кожаных доспехах и встали в шеренгу, отгораживая его от меня. На левой руке у них были небольшие круглые щиты, а в правой каждый держал какую-то плеть. То, что эти люди не чета толстякам, было видно сразу. И по тому, как они двигаются и как смотрят на меня, оценивая.