Последний козырь Президента Овчаренко Александр
– Вы имеете в виду самозатягивающийся узел на капроновом шнуре, которым связали сексуального насильника?
– Вот именно. Самозатягивающийся узел – очень специфическая примета и чтобы её убрать, пришлось организовывать изъятие уголовного дела у полицейских следователей.
– Я хорошо помню этот день: ваши исполнители под видом работников ФСБ изъяли уголовное дело и все приобщённые к нему материалы проверки.
– А Вам, полковник, откуда это известно?
– Не поверите, но я расследовал это дело в качестве офицера уголовного розыска, разумеется, в тот момент я работал под прикрытием.
– Интересное замечание! Я об этом и не знал! А изымали у Вас действительно мои исполнители, но это были кадровые офицеры ФСБ, только с поддельными удостоверениями.
– Агнесса Винтер тоже входит в число ваших исполнителей?
– Нет. Эта женщина в поле моего зрения попала случайно. Она профессиональная мошенница, поэтому не может быть моим «штатным» исполнителем. Однако она умна, артистична, и за ней тянется целый шлейф крупных и мелких грехов. Её легко было принудить к сотрудничеству на время проведения одной операции, что я и сделал. Давайте выпьем, что мы с вами водку в рюмках греем?
Не успел я выпить рюмку, как снова возник официант.
– Прошу прощения, горячее можно подавать?
– Можно! – не сговариваясь ответили мы хором, но даже этот маленький курьёз не вызвал у нас улыбки. Водка всосалась в кровь, психологическое напряжение немного снизилось, но я не забывал, что сижу за столом с очень опасным субъектом.
– Ага, с кровью! Очень хорошо! – обрадовался Рождественский, разрезав поджаренный ломоть мяса. – А как Вы узнали, что я люблю мясо с кровью?
– Угадал. Для меня это не составило труда: уж больно решительно Вы, Нестор Петрович, действуете, и чужой крови не боитесь.
– А чего её бояться? Кровь – показатель выполненной работы, я бы сказал, положительный показатель.
– Кровь близких Вам людей тоже положительный показатель?
– Вы кого имеете в виду?
– Я имел в виду Аркадия Николаевича Бояринцева, вашего внебрачного сына.
– А-а, вот Вы о ком! Этот ничтожный человечишка никогда моим сыном не был. У меня, полковник, на этом свете после смерти жены больше нет никого, вот сейчас только осознаю, что подсознательно к вам я привязался. Это плохо!
– Почему?
– Если придётся Вас ликвидировать, мне придётся переступить через себя, а я этого не люблю.
– Вы чудовище, господин Рождественский!
– Не драматизируйте, полковник, всё в пределах правил.
– Каких правил? Мне кажется, Вы ведёте войну с собственным народом без всяких правил, и причины этого военного конфликта мне до сих пор не ясны!
– Небольшая победоносная война всегда положительно сказывалась на положении государства: поднимался международный рейтинг, открывались новые рынки сбыта, новые источники пополнения казны в виде аннексий и контрибуций, да и «заклятые друзья» становились сговорчивее. Я уж не говорю о том, что любой военный конфликт всегда был мощным толчком в развитии технического прогресса. Так чем Вам, полковник, не нравится война?
– Война – это прежде всего смерть солдат и гражданского населения по обе стороны фронта.
– Я уже говорил Вам, что смерть сотни-другой человеческих особей способствует дальнейшему улучшению жизни остального человечества. Возьмём хотя бы смерть Аркадия Бояринцева. Как ни парадоксально звучит, но единственное, что он смог сделать полезного в жизни, так это умереть. Я знал, что рано или поздно, но меня поставят перед выбором, поэтому заранее показал противнику свою «ахиллесову пяту» – Аркадия Бояринцева, своего внебрачного сына, которого якобы обрёл после долгих лет мучительных поисков и который теперь мне дороже жизни. Разумеется, всё это ложь – от первого до последнего слова! Аркашка никогда мне сыном не был, и я определил его на заклание примерно за год до событий на Черемизовском рынке. Надо отдать должное: свою последнюю роль Бояринцев сыграл безупречно!
– А зачем Вы вообще связались с этим рынком? – перебил я Рождественского. – Зачем он Вам был нужен?
– Лично мне не нужен, но мне нужны были деньги, которые крутились на рынке: содержание подпольной спецслужбы – дорогое удовольствие! Я попытался «наехать» на Сталика Джабраилова, но это не имело успеха. Скажу честно, в плане рэкета Джабраилов мне оказался не по зубам. У него были очень сильные покровители, а я не мог открыть своё истинное лицо, поэтому операция «Заплати и спи спокойно» успеха не имела. Тогда я сделал всё, чтобы Администрация Президента узнала и довела до самого Президента информацию о том, какие миллионы проходят мимо государственной казны и растворяются в недрах Черемизовского рынка. Президент посчитал количество нолей, прикинул размер упущенной выгоды и вызвал «на ковёр» мэра. После этого началась война между Джабраиловым и его Кремлёвскими покровителями с одной стороны и Администрацией Президента и Московским правительством с другой стороны. Разумеется, я был на стороне Президента, а чтобы иметь от этого конфликта свой «кусок пирога», я распустил слух, что ликвидация Черемизовского рынка идёт с подачи таинственного и ужасного злодея по имени Таненбаум. Это возымело определённую реакцию во вражеском стане, и мои противники взяли в заложники моего псевдосынка…
– …которого через три дня жестоко убили!
– Именно так, полковник. И что мы в результате имеем?
– Труп невинного человека.
– А что ещё, кроме трупа?
– Ликвидацию вещевого рынка «Черемизовский».
– Правильно, но это не всё! Теперь имя Таненбаума вселяет не просто страх, теперь все знают, что играть против Таненбаума равносильно смерти, потому что он не жалеет никого, даже собственного сына. Торговцы с Черемизы разбежались по другим торговым точкам, но эти небольшие торговые центры – не чета Черемизовскому, и взять их под свой контроль мне не представляло труда. После смерти Аркашки Бояринцева приток денежных средств в фирму «Таненбаум» значительно увеличился.
– Хорошо, я понял: Черемизовский рынок – это деньги, а зачем Вам понадобилось вовлекать в политическую жизнь лесбиянок, да ещё создавать из них целое политическое движение, никак не пойму!
– Здесь нет второго дна. Из лиц нетрадиционной сексуальной ориентации создали политическое движение, чтобы они активно участвовали в политической жизни страны. Конечно «Радуга» – это не «Партия Гражданских свобод» во главе с Алексеем Новак, все эти извращенцы, по большому счёту, аполитичны, поэтому их постоянно приходилось их тормошить – вытаскивать на митинги, планировать и проводить скандальные выступления, даже речи за них писать.
– И эта игра стоит свеч?
– Это политика, полковник! Если бы я не подобрал это сборище моральных уродов, то рано или поздно это сделал бы кто-то другой, и они ушли бы из-под моего контроля. А так у нас в стране имеется самая настоящая оппозиция, представленная националистами, демократами, крайне правыми в лице «Партии Гражданских свобод» и даже общественно-политическим движением лиц нетрадиционной сексуальной ориентации. Запад в восторге: наконец-то сбросившие коммунистическое иго россияне имеют свободу политического выбора!
– А главное, что вся эта оппозиционная братия предсказуема, и находится у Вас если не на зарплате, то на коротком поводке! Я угадал?
– Вы не угадали, Вы подытожили моё выступление!
– Почему?
– Что значит «почему»? Что-то я Вас перестал понимать!
– Почему именно Таненбаум? – неожиданно поменял я вектор беседы.
– Ах, Вы об этом! Здесь всё просто: как Вы знаете, Таненбаум – это немецкая песенка о рождественской ёлочке. Для того, чтобы узнать, кто такой Таненбаум, надо было просто провести аналогию между моей фамилией и немецкой народной песенкой. Разгадка лежала на поверхности, но никто этого не заметил.
– Я не об этом! Зачем Вы создали собственную спецслужбу? Чего Вы добиваетесь? Денег? Власти?
– Не угадали, полковник! Сейчас и денег и власти у меня хоть отбавляй!
– Тогда зачем Вам все эти шпионские игры?
– Вы знаете, что такое «японская забастовка»? Нет? «Японская забастовка» – это когда все сотрудники фирмы или предприятия, сговорившись, начинают работать строго по инструкциям и предписаниям.
– Ну и что в этом плохого?
– Ровным счётом ничего! Вот только в результате такого дисциплинированного подхода к своим обязанностям работа предприятия надёжно стопорится, а придраться к исполнителям невозможно, так как всё выполнялось строго по закону!
Человечество наплодило невероятную массу различных законов, правил, уложений, подзаконных актов, которые зачастую противоречат друг другу. Любой закон можно дорабатывать и дорабатывать, и всё равно он останется несовершенным. Законопослушному обывателю о таких вещах знать не надо. Обыватель должен закон и его представителей уважать! Уважать и бояться! Иначе наступит хаос. А теперь представьте, полковник, что Вам надо руководить не маленькой фирмой по пошиву женских сапог, а огромной державой по имени «Россия». Согласовать все законные и подзаконные акты порой просто немыслимо! А проблемы надо решать, и решать быстро, иначе страна войдёт в ступор! Президент не может нарушить Конституцию, Президент не может нарушить ни Уголовный, ни Гражданский Кодекс, ни даже Кодекс о семье и браке. По сути дела, он ничего не может! Он марионетка в руках крючкотворцев, которые периодически грозят Главе государства импичментом! Так вот, для решения казалось бы неразрешимых ситуаций и существует моя спецслужба. Да, мы делаем за политиков и государственных чиновников всю грязную работу, но это остаётся в тайне, этого никто не видит. Это позволяет Президенту и членам правящего кабинета оставаться в правовом поле.
Вы, наверное, не знаете, но все мои родственники раньше проживали на Украине, в небольшом городке Сумы, а тамошние жители даже во времена Советской власти оставались очень религиозными. Поэтому в нашей семье было много церковных книг, которые, честно говоря, меня интересовали мало, но однажды, раскрыв одну из них, я натолкнулся на фразу о том, что, несмотря на все мерзости мира «…одежды Учителя должны оставаться белыми».
– Значит, Президент и его команда все в белом! – перебил я его. – А остальные…
– Вот именно!
– Я Вам не верю!
– Это ваше право, хотя, честно говоря, я надеялся, что Вы меня поймёте.
– Понять – значит простить, а я пойти на такой шаг не готов.
– Пусть будет так! Ужин окончен, пора платить по счетам. Не трудитесь, я пошутил! Мы с вами ужинали за счёт заведения.
– Владелец кафе тоже ваш исполнитель?
– Нет, просто друг, хороший друг! Сейчас подъедет машина и Вас отвезут домой…
– Я этого не просил!
– Не упорствуйте. Вы пьяны, и я не хочу, чтобы Вы стали лёгкой добычей местных гопников. Завтра утром Вы проснётесь от телефонного звонка, и от секретаря узнаете, что все мероприятия по операции «Таненбаум» свёрнуты, а Вы направляетесь в ведомственный санаторий для прохождения реабилитационного курса. Насколько я помню, у Вас ведь была контузия, осложнённая недавним получением черепно-мозговой травмы. На прощанье примите мой бесплатный совет: берегите голову, полковник! Она Вам ещё пригодится, и не суйте её без надобности туда, где её могут откусить!
На следующий день всё произошло именно так, как обещал Рождественский: утром меня разбудил телефонный звонок, к полудню я имел на руках путёвку в наш ведомственный санаторий, а вечер встретил в купейном вагоне скорого поезда «Москва-Сочи».
По законам жанра, после вечернего чая я должен заснуть под стук колёс, а ранним солнечным утром, выйдя на сочинский перрон, забыть все служебные перипетии, как страшный сон.
Наверное, именно так всё и будет. Я буду вести себя, так же, как и все отдыхающие: днём ходить на процедуры, а вечером в кафе и на дискотеку, откровенно валять дурака и крутить лёгкие, ни к чему не обязывающие, курортные романы. Я буду, как все! Я не буду выделяться, и не потому, что я чего-то боюсь, просто всё это время буду помнить, что голова у меня одна.
Вместо эпилога
Когда я дописывал последние строки этого романа, в кабинете сгустилась тьма, и в старом продавленном кресле, расположенном напротив письменного стола, появился Чёрт.
Я хотел написать «обыкновенный Чёрт», но это было бы неправдой. Чертей я раньше не видел – ни в трезвом, ни в пьяном виде, а если учесть тот факт, что химическими препаратами, расширяющими сознание человека, я не балуюсь, то версию о галлюцинации можно исключить сразу. К тому же Чёрт не был обыкновенным: хотя от него и исходил лёгкий запашок серы, но во всём остальном ничего демонического в нём не было.
Тьма рассеялась, и передо мной в кресле восседал жгучий брюнет в дорогом тёмно-сером костюме, чёрной шёлковой рубашке и огненно-красном галстуке, заколотом золотой булавкой с неправдоподобно крупным рубином. Такой тип мужчин принято называть мачо: они умны, тщеславны и обладают губительным для женщин обаянием.
– Если не возражаешь, я закурю, – миролюбиво произнёс гость из Преисподней и, не дожидаясь моего ответа, сделав рукой короткий жест, выудил из воздуха раскуренную гаванскую сигару. – Ты, наверное, думаешь, что твой роман тронул меня, и я, бросив грешников на произвол судьбы, явился из Бездны, чтобы лично засвидетельствовать своё почтение?
В ответ я пожал плечами.
– Сознайся! Ты ведь, как и все твои собратья по перу, тщеславен, – и Слуга Тьмы прищурил чёрные, почти бездонные, с лёгкой поволокой безумия глаза. – Сам Дьявол явился к тебе! Чем не повод для гордости? Всё время, пока ты корпел над рукописью, я незримо стоял за твоим левым плечом и читал всё, что выходило из-под твоего пера.
– Вообще-то я печатал текст на компьютере, – поправил я незваного гостя.
– Предлагаю оставить моё последнее высказывание в прежней редакции, – недовольно поморщился гость. – Фраза «…я читал всё, что вышло из-под твоей клавиатуры» как-то не звучит.
– Пусть будет так, – согласился я. – Но что тебя привело в этот мир?
– Да я его никогда и не покидал, – ухмыльнулся Посланец Бездны. – Я вездесущ! И, несмотря на то, что у меня очень много работы, я никого не обделяю своим вниманием – ни живых, ни мёртвых.
– Да-да, ты очень сильно занят, – подчёркнуто вежливо и в то же время иронично произнёс я. – Ведь ты ведёшь охоту на человеческие души.
– Ты прав, – согласился Чёрт и выпустил клуб ароматного дыма. – Охота продолжается, но сейчас это не так увлекательно, как лет этак триста назад. Сейчас человечишки сдают свои души, словно шубы в гардероб, толпами, и заметь – совершенно добровольно! Вот, кстати, типичный пример. Не так давно выпивал я с одним крупным московским ресторатором в его загородном доме, и после того, как он перестал отличать коньяк от текилы, я ему предложил удавить всех конкурентов и сделать его бизнес процветающим.
– А что потребуешь от меня взамен? – поинтересовался он.
– Да так, сущую мелочь – твою душу! – говорю я ему.
– И только? – удивился бизнесмен и призадумался.
– Соглашайся! – уговаривал я его после того, как мы осушили ещё одну бутылку, но чем больше я его уговаривал, тем он становился грустнее.
– Понимаешь, печёнкой чувствую, что с твоей стороны это «кидалово», – признался ресторатор, – а в чём фишка, не пойму! Наверное, старею!
– Этот анекдот придумал мой школьный товарищ, который долгое время работал следователем в сфере налоговых преступлений, и ты это хорошо знаешь.
– Знаю, – ухмыльнулся Чёрт, – но согласись, анекдот-то хороший!
– Хороший, – согласился я. – Я и сам люблю его рассказывать в мужской компании, за накрытым столом, но ведь ты пришёл ко мне не для того, чтобы пересказывать старые байки.
Слуга Тьмы не спешил с ответом: он встал из кресла, с хрустом потянулся и прошёлся по кабинету.
– Твой роман неплох, – заявил он после небольшой паузы. – Точнее, он не хуже и не лучше других творений вашей писательской братии, но меня он действительно привлёк.
– Интересно, чем?
– В твоём романе нет ни одного положительного героя. Это мне определённо нравится!
– Не могу с тобой согласиться: главный герой романа и есть главный положительный герой!
– Это я не могу с тобой согласиться. Твой герой сражается на стороне сил Добра, но сам далеко не ангел: он прелюбодействует, играет на человеческих слабостях, предаёт из-за женщины друга, а когда надо – беззастенчиво лжёт. Как видишь, у меня с ним много общего. Согласен?
– Послушать тебя, так главный герой романа и есть главный злодей! Я не могу с этим согласиться. Твоё умение наводить тень на плетень известно всем. Действительно, в финале моего романа Добро не побеждает Зло окончательно и бесповоротно, но и Зло не празднует победу. Получается, что равновесие сил Света и сил Тьмы не нарушено, но Зло не получило дальнейшего распространения, а это маленькая, но победа!
– Она такая маленькая, что ею можно пренебречь, – усмехнулся Чёрт и, перестав фланировать по кабинету, остановился возле окна.
– Я сейчас держу в Москве пару-тройку банков, услуги которых в определённых кругах очень востребованы, – задумчиво произнёс он, глядя на огни ночного города. – Я и раньше подозревал, а теперь, когда окунулся с головой и рогами в мир финансовых воротил, или, как любят выражаться журналисты, в мир чистогана и наживы, окончательно уверовал в то, что Зло на земле не просто антипод Добра, Зло – это продукт жизнедеятельности человека. Знаешь, есть тип атомных станций, реакторы которых в процессе жизненного цикла нарабатывают внутри себя плутоний – очень нужная вещь для создания атомного оружия. Вот так и человек за время своей жизни волей-неволей нарабатывает столько Зла, что рано или поздно наступает момент, когда количество переходит в качество, и Зло, подобно плутонию в реакторе, материализуется, приобретает индивидуальность и начинает жить самостоятельно.
– Возможно, в чём-то ты прав, но при чём здесь финансы?
– Если бы ты знал, какую дьявольскую изобретательность проявляет человек, когда дело касается денег, какие хитроумные схемы сокрытия налогов изобретает его изощрённый ум, если на кону стоят не просто деньги, а очень большие деньги! Если бы ты мог представить, на что может пойти любой финансист за тысячу процентов прибыли, ты бы не задал этого вопроса! Вот где настоящая чертовщина! По сравнению с ними я мелкий интриган, и только. Иногда, глядя на наших банкиров и финансовых аналитиков, я задаюсь вопросом: «Кто они, эти злые гении? Разве простому смертному под силу осмыслить и внедрить на практике такие многоходовые комбинации? Откуда у них, людей из плоти и крови, этот холодный дьявольский расчёт, эта сатанинская изощрённость»? И ты не поверишь, но в такие минуты мне самому становится страшно! Страшно, потому что я понимаю: Зло начинает жить само по себе. И я уже не властен над ним!
Неожиданно он повернулся ко мне лицом, вынул сигару из красиво очерченных губ и впился в меня взглядом.
– Я пришёл сказать, что ни тебе, ни твоим вымышленным героям никогда не одержать победы, ни на страницах романа, ни тем более в жизни. И даже если в твоём очередном творении вдруг появится пресловутый хэппи-энд, тебе никто не поверит.
– Никто и никогда не поверит в нашу с тобой встречу.
– А этого и не требуется! Советую тебе не особо распространяться о моём визите, иначе закончишь свои дни в «Кащенко».
– Мне кажется, своим монологом о зарождении Абсолютного Зла ты пытался не столько запугать меня, сколько убедить в этом себя. К тому же ты всегда любил оставлять последнее слово за собой.
Посланец Темных Сил сел в продавленное кресло, закинул ногу на ногу, и, не глядя в мою сторону, совсем по-детски стал грызть на левой руке ногти.
– Плохая привычка, – мимоходом заметил я.
– Знаю! – отозвался новоиспечённый банкир. – Порой мне кажется, что я весь создан из дурных привычек, пороков, страстей и противоречий! Я не такая цельная натура, как Он! – и Чёрт ткнул пальцем в потолок. – Вот и сейчас, я думаю, наш спор не имеет смысла, и мой визит к тебе – не что иное, как потакание собственному капризу, впрочем, я не жалею.
– Наш спор не окончен, когда-нибудь мы с тобой его продолжим.
– Когда-нибудь, но не сейчас, – эхом отозвался Чёрт. – У меня к тебе просьба. Дай автограф!
– Автограф? Тебе?
– Да, автограф, и именно мне! Что в этом особенного? – и Чёрт вновь сделал рукой незамысловатый жест, после чего выудил из очерченного кистью круга новенькую, пахнущую типографской краской книгу.
– Хороший переплёт, отличная мелованная бумага, – пояснял Слуга Тьмы. – Подписывай не глядя!
– Это мой роман?
– Твой, не сомневайся, от первой до последней строчки, с редакторской корректурой и отличными иллюстрациями Ники Сафронова!
– Ника Сафронов? Но это же не его профиль!
– Талантливый человек – талантлив во всём! Я попросил, он согласился! Подписывай!
– Да, но этого не может быть! Мой роман ещё не сдан в печать, у меня не подписан с издательством договор, и я не знаю, придётся ли он им по вкусу!
– Это в твоём мире роман ещё не сдан в печать. Я же заглянул на мгновенье в недалёкое будущее, так вот там он уже в продаже. Кстати, это из дополнительного тиража, – и Чёрт протянул мне книгу в твёрдой коричневой обложке.
– А почему обложка коричневого цвета?
– Этот вопрос не ко мне! Спроси своего редактора.
Я раскрыл книгу и на обложке старательно вывел надпись «Падшему ангелу от автора, на память о неоконченном споре». Ниже поставил дату и название города, в котором родился роман.
– А подпись? – напомнил Чёрт и стряхнул пепел с сигары на ковёр.
– И так сойдёт!
– Боишься?
– Опасаюсь!
– Дело твоё! – хмыкнул Посланец Ада и сгрёб роман со стола.
Я хотел узнать у него о гонораре за дополнительный тираж, но спрашивать стало некого: странный посетитель растаял в воздухе, оставив после себя запах дорого сигарного табака, к которому примешивался едва уловимый запах серы.
Читать бесплатно другие книги:
