В поисках призраков Чумаков Алексей
Слим вернулся к крыльцу, обошел дом и вышел на задний двор. Подойдя к камышам, парень остановился и оглянулся, глубоко вдыхая сырой прохладный воздух с болота.
Первый этаж особняка освещал заросшую сорняком поляну. Второй этаж уставился на Слима черными окнами, в которых изредка отражались просветы между тучами. Разрушенный балкон отбрасывал кривую тень, по форме напоминающую улыбку огромного рта.
Мысли хаотично скользили по извилинам обкуренного мозга, изредка вырываясь в виде потока несуразных слов:
– Что? Ну, да…
Слим вздрогнул, не сразу узнав свой голос, потом так же неожиданно расхохотался. Он слушал свой смех, и ему казалось, что звук, который он издавал, похож на мяуканье. Он вдруг почувствовал, что его губы растянуты в стороны, и чем дольше он улыбается, тем сильнее они растягиваются. Тут же он почувствовал, как уголки губ коснулись мочек ушей, а затем рот и вовсе сомкнулся на затылке. Он представил, как это выглядит: человек со ртом, растянутым в улыбку до самых ушей.
«Может, я и есть Чеширский Кот? – подумал он. – Это получается, я всю жизнь тупил и не знал о том, кто я на самом деле?»
Слим продолжал улыбаться, ощущая, как губы наполняются кровью и становятся все больше. «Если я так и буду улыбаться, то пипец глазам, носу, и вся моя голова станет одним большим ртом! Охренеть! Реально, каждый Чеширский Кот умирал именно оттого, что тупо превращался в огромный рот… Серьезно, я и есть тот самый Чеширский Кот?» Он принял эту мысль как откровение, словно нашел смысл жизни и ответы на все вопросы.
– Я и есть Чеширский Кот! – крикнул он. – Я не был готов знать правду! Но пора открыться и признать, что я – Чеширский Кот! – он сделал шаг. – Я бесшумный… Шшшшшшш… – он снова шагнул. – Я – Чеширский Кот… Шшшшшшшш… Охренеть…
Свет из окон первого этажа стал ярче. Слим даже ощутил, как его зрачки сужаются в две тонкие вертикальные полоски. Он поднял руки и осторожно закрыл лицо, стараясь не пораниться когтями, которые, как он чувствовал, только что вылезли наружу, превратив его кисти в лапы.
– Свет котам не в кайф… Мы реально ночные звери.
– В каком смысле? – вдруг раздался мужской голос.
Слим вздрогнул и широко раскрыл глаза. Яркий свет ослеплял, но он все-таки увидел контур головы того, кто был перед ним.
– Ты кто?! – моргая от слез, крикнул Слим.
– Дедушка Пихто, – последовал спокойный ответ. Голос был знакомый.
Слим протер глаза и увидел перед собой Макса.
– Ты навсегда покончил с мыслительным процессом? – уточнил пьяный Максим.
Слим отшатнулся, растерянно пытаясь понять, как он тут очутился. Оглядевшись, он понял, что сидит на полу в гостиной заброшенного особняка, прямо перед креслом-качалкой Максима.
– Слим, ну-ка, глянь на меня! Ну-ка, ну-ка… – Макс наклонился и с любопытством заглянул в глаза юноше. – Парень, да ты в хлам нынче! Когда успел убиться?
Слим с трудом сел на свое место, озираясь по сторонам.
– Лизок! – продолжил Макс. – Ты только посмотри на нашего красавца! Видишь?
Лиза кивнула.
– Я сначала не понял, чего это ты ползешь по дому. Остановился возле меня и уставился, как в зеркало. И тут-то мы узнали, что ты не кто иной, как Чеширский Кот! – Макс не выдержал и залился хохотом. – Чеширский Кот!!! Ха-ха-ха! Я сейчас сдохну! А ты говоришь, что я пьянь, Лизок! – Максим допил оставшийся в стакане виски. – Даже не знаю, сколько надо выпить, чтобы так убиться…
Лиза кивала по инерции.
Роберт, трезвый, как стеклышко, внимательно изучал поведение коллег. На его губах не было улыбки, а во взгляде не было удивления. Он пристально смотрел то на одного, то на другого, не выдавая собственных эмоций.
Лиза подняла голову и уставилась на молчаливого крепкого мужчину. Она изо всех сил старалась казаться трезвой, но невооруженным взглядом было видно, что девушка нуждается в присмотре, особенно учитывая небезопасную местность и компанию.
– Роб, ты так смотришь, что мне становится стыдно.
Он улыбнулся краем губ.
– Вам кажется.
– Мне не кажется, я читаю в твоих глазах осуждение.
– Нет.
– Извини. – Лиза вновь кивнула.
– За что?
– За то, что ты остался единственным трезвым человеком среди нас.
– Ничего, бывает, – Роб опустил глаза.
В этот момент Слим, наконец, сфокусировал взгляд на Максе.
– А чё ты ржешь? – внезапно высказался он.
Максим удивленно посмотрел на юношу:
– Ого, быстро ты реагируешь!
– Тебе поржать хочется?
– Да как же мне печалиться, слушая твое признание, мой юный друг? – ведущий снова засмеялся. – Уж извини! Хотел тебе рассказать, что на самом деле я – Буратино, только не смейся! О’кей?
– А-а-а… – Слим рьяно замахал указательным пальцем. – Ты-ы-ы… Ты не понимаешь…
– Конечно, не понимаю! – воскликнул Макс. – Между нами две бутылки виски и здоровенный косяк! Как мне тебя понять?
– Ты не понимаешь… Мы те, кто мы есть!
– Новый виток отборного гона?
– Все не просто так! Да, я – Чеширский Кот, у меня есть когти, я гибкий, я сам по себе! И я ржу! Ржу потому, что вы все смешные! Нелепыши! – Слим защелкал пальцами. – А вот ты реальный Буратино! Сечешь, почему? Потому что ты – деревянный нытик, сваливающий от Карабаса-Барабаса! У-у-у… Тупой… Может, потому твоя Мальвина тебе фак и показала! Наверное, ты ей еще и нос пытался засунуть вместо… А когда она не дала, сам в себя начал его тыкать?
Улыбка мигом сошла с губ Максима.
– Я сейчас твой нос тебе в задницу засуну, мажор обдолбанный!
– У-у-у, какие мы грозные! Уже пофиг, что засовывать – лишь бы засунуть? Развелось вас!
Максим встал с кресла, шатаясь, сделал шаг и остановился, опираясь на стол.
– Робокоп, а Робокоп? – Слим вдруг переключился на оператора. – Как ты относишься к педикам? Серьезно, мне интересно, как такие, как ты, относятся к таким, как он, – Слим ткнул пальцем в Макса.
Максим еще на шаг приблизился к цели. Слим подскочил со своего места.
– Не, ну серьезно? – не унимался он, медленно отходя подальше от пьяного ведущего. – Ты же, типа, брутальный мен, должен, по идее, быть гомофобом!
– Ты, сгнивший, конченый урод, иди сюда! – крикнул еле стоящий на ногах Максим.
– Поделись! – продолжал гнать Слим. – Да, ты гомофоб! Это же, типа, скрытный! Латентный, типа того! Кстати, рифма: Роб-гомофоб! Как тебе?
Лиза, все это время наблюдавшая за происходящим, выпрямилась:
– Ты не успокаиваешься, тебе мало. Тебе нужно, чтобы тебе язык оторвали?
Макс покачнулся:
– Это типичный попрошайка, я таких козлов знаю. Они выклянчивают у других: «Ударь меня, ну, ударь меня!»
Но Слим не слышал их, глумливо улыбаясь:
– Робокоп, что молчишь? Педиков защищаешь? Своих в обиду не даешь? А-а-а! – завопил он. – Я понял!!! Я понял!!! Я тебе нравлюсь!!! Ты, типа, ко мне неравнодушен! Наверно, ты хочешь меня, но боишься признаться! А? Поэтому ты дерганый такой? – он ухмыльнулся. – Ну, давай, признайся, сейчас самое время! Вещай правду, мы же, типа, друзья!
Роб терпеливо ждал, когда Слим заткнется. Лицо мужчины оставалось таким же непроницаемым. Максим же медленно, но верно приближался сзади к юноше, на миг забывшему о нем и смотрящему на Роберта.
– Ты, что-то слишком спокойный тип сейчас! А, Роб? – продолжал Слим. – Или тебя парит только тема про нашу великую продюсершу? М-м-м? Конкретно на тебя можно гнать как угодно, но ты не взгреешься, так?
– Господи, да заткни же ты свой рот! – вмешалась Лиза.
Но тот не собирался замолкать, набирая обороты, переступая все дозволенные рамки.
– Я видел в порно, как такие жлобы, как ты, настоящие мужики с мускулами дрючили друг друга так, что аж дым шел! Я прямо вижу тебя в этой роли! Но ты должен, типа, доминировать, я понимаю… Это понятно, по жизни все дрючат тебя, ты никто, в самом низу пищевой цепочки, а вот в сексе ты у нас точно биг босс, угадал?
Терпеливо перекладывая салфетки, Роберт не издавал ни звука, видя Макса за спиной Слима и понимая безвыходное положение последнего. В тот же миг Максим сжал кулак и резко, наотмашь впечатал его в правое ухо наглого юнца. Раздался глухой удар, голова с растрепанными дредами дернулась, и Слим, как подкошенный, рухнул на пол.
В гостиной стало тихо. Максим так же медленно вернулся в свое кресло. Лиза налила себе сока и сделала несколько глотков. Роб оставил в покое салфетки и уставился на свои руки. Так они просидели пару минут.
– Как красиво трещит камин! – произнесла Лиза. – Никогда не обращала внимания…
– Огонь – великая штука, – спокойно ответил Макс.
– Всегда мечтала о камине. Обязательно поставлю его в своем доме – успокаивает… Хочу большой аквариум и камин, две вещи, без которых дом – не дом… Осталось только на дом как-то заработать.
– Лизок, все будет, – Максим почесал затылок. – Когда я приехал в Москву из своей пырловки, я и мечтать не мог о том, что имею сейчас… Мне тогда счастьем было на метро денег наскрести… А сейчас по утрам смотрю на людей, стоящих на остановке, и думаю: «Бедные, едут на работу ни свет ни заря, на холоде ждут автобус, а я в машине только еду домой. Приеду и как лягу спать!» В такие моменты лучше понимаешь, что высшая степень удовольствия – это свобода! Я – человек востребованный, обеспеченный, могу контролировать свой график и заниматься любимым делом, а не топать на работу каждое утро, в жару и в холод. Москва нас приняла – и это уже победа! Блин, как быстро к этому привыкаешь…
– Привыкать нормально. Главное – продолжать это ценить, – задумчиво произнесла Елизавета.
– Ценю.
Дом снова погрузился в тишину, нарушаемую лишь треском камина. Лиза, стараясь не прищуривать уставшие глаза, любовалась огнем, изредка поправляя волосы.
Макс тяжело вздохнул и посмотрел на Роба.
– Ты ни слова не скажешь? Не поддержишь беседу?
Роберт пожал плечами.
– Вы и без меня справляетесь.
Макс улыбнулся.
– Ты вообще не пьешь?
– Почему? Пью.
– А сейчас чего не выпьешь с нами?
Лиза вклинилась в их разговор:
– Ну, во-первых, кому-то нужно следить за нами, напившимися работниками телевизионного цеха. Во-вторых, уже и пить-то нечего, – она показала на две пустые бутылки виски на столе.
Максим расстроенно закивал:
– Понимаю. К тому же еще и компания не та.
– Хорошая компания, – возразил собеседник.
– Роб, вот скажи мне, – не отставал тот, – ты же прошел войну, верно?
– Верно.
– Ты убивал людей?
– Война на то и война, чтобы убивать.
– Извини, что спрашиваю, но мне интересно, что ты чувствовал, когда убивал?
Роб поднял глаза и посмотрел на Макса.
– Смотря как это происходило.
– Ну, в общем?
– В общем? – повторил Роберт. – В общем… Поначалу страх, потом думаешь об этом, не понимая, почему не чувствуешь вины. Позже можешь поплакать и увидеть это во сне, просыпаясь в изначальном страхе.
– А потом?
– А потом уже ничего не чувствуешь, просто делаешь свое дело, думая о том, что ты должен это делать. На войне нельзя не убивать, потому что иначе убьют тебя – все предельно просто.
– А что ты никогда не чувствовал там?
Роб взял паузу.
– Гордости.
– Ну, а как же патриотизм?
– Патриотизм может быть и слепым. Это порыв. А вот гордость за сделанное – это уже оценка. Собственная оценка. Делая что-то в порыве, далеко не всегда гордишься содеянным.
Макс задумался.
Роб продолжил, сделав глоток воды:
– Однажды мы зашли в глухую махаллю. Был день, и нам, молодым пацанам, хотелось просто есть и пить, ничего дурного мы не желали местным аульным. Боевики все еще оставались в ущелье в паре километров от того места, но наши держали их там уже несколько дней, так что ситуация была под контролем. Мы, чувствуя себя в безопасности, спустились вниз по реке и зашли к гражданским. Встретили нас с распростертыми объятиями, накормили, напоили, а когда мы уезжали, растаяв от собственной благодарности, нашу машину обстреляли в упор. Причем стреляли не мужчины, – те для отвода глаз были при нас без оружия, – а дети десяти – двенадцати лет. Всего-то несколько пацанов с «калашниковыми» наперевес! Из шести человек вернулись двое – я и сержант, остальные доехали трупами. На следующий день, ближе к вечеру, мы зачистили ущелье и по пути на главбазу заехали в тот аул. Меньше чем за час мы сровняли его с землей, не жалея никого! Стариков, женщин, детей – уничтожили всех до единого! – Он снова сделал глоток. – Хватаешь ребенка за волосы, сбиваешь с ног, второй рукой крепко берешь за щиколотки – и с размаху о дверной косяк! Голова лопается, как банка пепси-колы… И что ты при этом чувствуешь? Да ничего, кроме сумасшедшей злости! Абсолютно ничего, – он посмотрел на Макса. – Так же, как и ты, когда свалил с ног этого идиота. – Роб показал пальцем на все еще лежащего без сознания Слима. – Ты сделал то, что считал нужным, и в этом твоя правда. Он лежит под этим столом, но ни ты, ни я почему-то не испытываем угрызений совести. Никто из нас даже не удосужился привести его в чувство, мы даже не знаем, жив он или нет. Может, он так стукнулся затылком об пол, что уже начал коченеть? И кто в данном случае прав или виноват? На войне все так же относительно. Непонятно, убиваешь ты или кто-то твоими руками? Отвечать перед Богом тебе или правителям? Сеешь ли ты смерть среди добра или же защищаешь добро, оставляя после себя десятки изуродованных трупов? Все очень относительно…
Роб замолчал. В его голосе не было сожаления, просто он сказал все, что хотел сказать.
Лиза впитывала новую порцию того, что исходило от этого человека. Даже не пытаясь скрыть пристальный взгляд, молодая женщина изучала мужчину, вникая в свои ощущения. Она давно ни на кого так не смотрела. Сложно было понять, пугает он ее или вызывает восторг, заставляет задуматься или вытесняет все мысли из головы. Это был вихрь удивительных, противоречивых чувств, разобрать которые было не под силу даже женской логике. Роб, похоже, прочел это в ее глазах, но не стал давить ответным взглядом, предоставив ей возможность разобраться в себе самой. Он взглянул на Слима.
– Думаю, нужно привести его в чувство. – Он уверенно направился к телу.
То, что не изменить
Дважды пострадавший за один день Слим спокойно сидел за столом, придерживая у уха прохладную банку с кукурузой. Ему повезло не стукнуться головой об пол, и беспокоили его разве что опухшая мочка и редкие прояснения укуренного разума. В такие мгновения он сникал, осознавая свое униженное положение. Но тут же очередная волна дурмана, гуляющего в крови, возвращала юношу в состояние, когда реальность отступала на задний план, и он снова растягивал губы в глупой улыбке, бессмысленно глядя на окружающих.
Макс то и дело бросал пьяный взгляд на Слима, периодически справляясь о его самочувствии. Но тот не отвечал, продолжая издевательски улыбаться.
Лиза убрала со стола остатки ужина и аккуратно сложила мусор в большой целлофановый пакет.
– Роб, – заговорила она, – пойдешь проветриться – вынеси на крыльцо, хорошо?
Он кивнул.
– Еще принесу дрова.
– Уже закончились?
– Осталась пара поленьев.
– Ого, это сколько же мы просидели?
Роб посмотрел на часы.
– Мы разожгли камин в восемь вечера, а сейчас ровно час ночи.
– Пять часов, – лениво пробубнил Максим, раскачиваясь в кресле.
– Да уж… – удивилась Лиза. – Здесь, похоже, время останавливается.
Минуту спустя Слим неспешно встал из-за стола и снова вышел из дома. Лиза проводила его взглядом.
– Может, поумнел немного? Может, дрова принесет? А что, я верю в то, что люди могут меняться!
– Ага, щаз! – прошипел Макс. – Он сам – дрова!
– Ой, Максик, а ты у нас сегодня трезвый, как стеклышко! – отшутилась Елизавета.
– Сегодня я в хлам…
– Я вижу.
Прошло еще несколько минут. Слим так и не появился.
– Похоже, дров нам не дождаться, – Лиза устало улыбнулась. – Ты был прав, трезвенник! – обратилась она к Максиму.
В ответ раздались причмокивание и негромкий храп.
Роберт молча встал и надел кожаную куртку, висевшую на спинке стула. Он достал из левого кармана маленький фонарик и, убедившись в том, что тот исправно работает, вышел из гостиной.
Девушка еще раз протерла стол, подвинула стулья и подошла к Максу. Тот крепко спал, опустив подбородок и посапывая. Лиза подняла упавший с кресла-качалки плащ Максима и заботливо укрыла им спящего.
В доме было тихо. Треск камина стал настолько привычным, что его почти не было слышно. Никаких скрипов, сверчков или завывания ветра – абсолютно ничего. Это была почти оглушающая тишина, от которой обычно начинает звенеть в ушах.
Лиза стояла посреди комнаты и смотрела в темный коридор, ведущий к входной двери. Единственным светлым участком в кромешной тьме ближайших километров была именно эта гостиная, и Лиза не торопилась покидать ее. Она посмотрела на часы: стрелки показывали пятнадцать минут второго. Ночь только начиналась.
Лиза прислушалась, ожидая, что с минуты на минуту услышит шаги за дверью, а затем и увидит Роба с охапкой дров в руках. Понятно, что на Макса положиться было невозможно ни при каких обстоятельствах. Будь он даже трезв, он бы и не подумал заботиться об огне в камине. Скорее бы она сама принесла дрова из сарая за прудом, чем тот поднялся бы с кресла. А вот Роб с присущей ему молчаливостью сделал все, чтобы хоть как-то контролировать ситуацию и обеспечить здесь маломальский комфорт. И теперь, когда он, пусть и ненадолго, оставил ее одну, Лиза вдруг почувствовала себя уязвимой.
Во всей этой ситуации было что-то знаменательное. Лиза не могла не думать о домашнем очаге и о своем стремлении оказаться в сильных руках настоящего мужчины, спрятавшись от страшного мира за окном. Она вдруг поняла, что именно с этим невзрачным на первый взгляд мужчиной она впервые в жизни хочет быть слабой. По ее телу побежали мурашки.
Раздался раскат грома. Этого следовало ожидать, ведь с вечера небо было затянуто тучами. Через несколько секунд капли дождя начали отбивать степ по крыше. Лиза улыбнулась и обняла себя за плечи.
«Почему нет? – подумала она. – По-моему, очень даже романтично… Да гори все синим пламенем, сегодня я хочу оказаться в его объятиях!» – Лиза кокетливо подмигнула и погрузилась в хмельной танец огня в камине под звуки надвигающейся грозы.
Тишину дождливой ночи нарушил рычащий звук машины. Гул мотора низкими частотами вторгся в безмолвие гостиной, пробиваясь сквозь мрачные стены особняка. Лиза вздрогнула, прислушалась и медленно подошла к темному коридору. Обороты двигателя стали более резкими, затрещали ветки под колесами, и ей показалось, что кто-то подъехал к дому, пытаясь припарковаться. Лиза накинула пальто и поспешила к входной двери. Выйдя на темное крыльцо, сквозь стену воды она увидела огни фар, которые рывками двигались вперед и назад. Лиза прищурилась.
– Не поняла… – произнесла она и спустилась по заросшей мхом лестнице, не обращая внимания на дождь.
Теперь лучи ксенона были направлены в сторону леса, и видно было лишь периодически срабатывающие стоп-сигналы. Девушка торопливо прошла по дорожке навстречу свету, но тут же остановилась. Она ожидала увидеть нежданных гостей, но это оказался их минивэн, который почему-то развернулся в тесном пространстве леса и отъехал от дома. В считаные секунды красные огоньки задних фар исчезли из поля зрения, прихватив с собой клокочущий звук мотора.
Лиза стояла посреди темного двора под проливным дождем, ничего не понимая. Она забыла о ночном лесе и всевозможных историях о призраках. В ее голове звенел лишь один вопрос: кто и зачем угнал их машину? Она огляделась. Вокруг были только сорняки, засохшие кусты роз и дом позади нее.
– Роб! Роб, ты здесь? – в ответ она услышала лишь удары капель по веткам и свое сердцебиение. – Что за… – Лиза побежала в дом.
– Макс! Макс! – Она стала трясти спящего за плечи. – Макс, просыпайся!
Тот с трудом открыл глаза и непонимающе уставился на нее мутными зрачками.
– Ааа… – захрипел он. – Мне нормально… Все нормально… – плотнее укутавшись плащом, он снова закрыл глаза и захрапел.
– Макс, срочно вставай! – Лиза принялась будить его с новой силой. – Кто-то уехал на нашем минивэне!
Максим лениво открыл глаза.
– Да… На мини… мани… – пробормотал он.
– Макс, послушай меня, открой глаза! – Она сжала в ладонях его лицо. – Глаза открой!
Молодой человек послушно уставился на нее.
– Макс, какая-то фигня происходит: только что угнали нашу машину!
– Кто? – промямлил он.
– Конь в пальто! Откуда мне знать?! Я выбежала и увидела только, как она уезжает!
– Хм-м-м… – Он медленно сел на край кресла и потер лицо. – Что случилось?
– Ты дурак?! – крикнула Лиза. – Вставай! Угнали нашу машину! Ты слышишь меня или нет?!
Максим вздрогнул.
– Слышу…
– Тогда подними свой зад с кресла!
– Подожди, сейчас… Сейчас… Я проснулся. А где он?
– Кто он? – Лиза нервно выдохнула. – Макс, ты мне сейчас нужен! Просыпайся и включай уже свой мозг! Кто он?
– Роб.
– Он пошел за дровами. Я ждала его здесь, а потом услышала гул.
– Он во дворе?
– Я выбежала, звала, но Роб не отзывается. Его нигде нет, иначе он не мог не услышать меня!
Максим встал. Шатаясь, он надел плащ и пошел к выходу. Лиза последовала за ним.
После относительно светлой гостиной чернота леса казалась всепоглощающей. Но вскоре их глаза привыкли к темноте и стали различать контуры избитых дождем зарослей.
– Роб! – во все горло закричала Лиза. – Ро-о-об!
Макс вглядывался в мглу, пытаясь найти объяснение происходящему.
– А где этот «дредоносец»? – спросил он, морщась от капель.
– Слим ушел первым. Его, похоже, тоже нет.
– А ключи от машины у кого были?
– У Роберта. Ты задаешь странные вопросы. Вспомни, кто нас привез!
Максим сдвинул брови.
– Лизок, я пьян. Ты можешь обойтись без вот этих своих уколов? Можешь просто ответить?
Лиза резко развернулась.
– Ты куда? – дернулся Макс.
– Надо за домом посмотреть. Роб пошел за дровами – в сарай за прудом.
По скользкой тропинке они пробрались сквозь заросли к камышам и остановились. Лиза снова позвала Роберта, но ей ответил лишь гром.
– Не помешал бы свет, а я оставила свой телефон на столе… У тебя с собой? – спросила она Макса.
Он пошарил по карманам.
– Нет, тоже на столе остался.
– Тогда осторожнее.
Медленно, стараясь не провалиться в воду, они прошли по кромке берега и оказались на противоположной стороне пруда. Перед ними стояли две покосившиеся хибары. Дверь деревянного туалета была открыта, а сарай закрыт. Они подошли ближе.
– Помоги открыть, – раздраженно бросила Лиза, пытаясь самостоятельно оттянуть на себя деревянную дверь, раздувшуюся от непрекращающегося ливня.
Макс соизволил ей помочь.
В сарае было так темно, что не было видно даже собственных рук, вытянутых вперед, чтобы не наткнуться на бревна или какие-нибудь полки с лопатами и граблями. Из щелей в потолке лилась вода, обжигая лица молодых людей холодом.
– Я ни черта не вижу… – прошептала Лиза. – Ты тут, Макс?
– Тут, – ответил он.
В тот же миг раздался грохот. Что-то повалилось с полок и разбилось об пол. Зазвенел металл, что-то покатилось вдоль всего сарая.
– Что такое?! Макс! Макс! – Лиза завизжала и остановилась, как вкопанная.
В кромешной тьме возникла отвратительная пауза. Ледяной поток адреналина пробежал по лопаткам. Ее дыхание, казалось, могло раскачать эти дырявые стены. Через секунду в правом углу кто-то зашевелился.
– Макс? – выдавила она из себя.
– Лизок… – наконец-то раздался знакомый голос ведущего.
Она выдохнула и согнулась.
– Я чуть не сдохла… Что упало?
– Я.
Лиза нервно хихикнула.
Читать бесплатно другие книги:
