В поисках призраков Чумаков Алексей

– А эта тварь так и будет бездельничать, слушать рэп и хамить? – она, не церемонясь, ткнула пальцем в сторону Слима.

– Ну, ему же как-то нужно оправдывать свое призвание.

Лиза снова взглянула вслед оператору и уверенно направилась к тунеядцу.

– У тебя совесть есть? – спросила она.

Тот неторопливо оглянулся и, перекрикивая песню, уточнил:

– Что?

– Выключи.

– Не нравится?

– У тебя совесть есть? – повторила она.

Слим уменьшил громкость.

– Где-то была. А что, хочешь взять погонять? – он не скрывал издевки.

Лиза старалась держать себя в руках.

– Ты звукоинженер, так что иди и работай. Мы не музыку слушать приехали.

– А чё, уже снимаем?

– А ты сюда отдыхать приехал? Не ожидал, что нужно будет работать?

– Подошла бы и попросила звук поставить…

– Роб понял без слов.

– Этот – как собака: все чувствует, но сказать не может.

Лиза пристально смотрела в глаза собеседнику. Ей сейчас многое хотелось ему сказать, но она понимала, что это бессмысленно.

– Иди ставь звук, – отрезала она и пошла к Робу, который уже устанавливал камеры на штативы. Через несколько минут съемочная группа была готова.

Местный житель встал на фоне озера. Он, как и любой человек, впервые оказавшийся перед камерой, тут же замкнулся и растерянно смотрел в объектив.

– Простите, как вас зовут? – улыбнулась ему Лиза, стараясь максимально расположить его к себе.

– Сёма.

– Отлично, Семен. Я – Лиза.

– Ага, – кивнул тот.

– Ну что, приступим?

– Ага.

– Только, пожалуйста, не смотрите в камеру. Смотрите лучше на меня, – она ему дружески подмигнула.

– Ага.

– Моторы идут?

Оператор кивнул. Обе камеры, фронтальная и боковая, были включены.

– Звук?

– Нормалек, – прожевал Слим.

– Итак, – начала она, – вы давно здесь живете?

Рыбак молчал.

– Семен?

– А?

– Мы уже снимаем.

– А, я думал, это вы не мне.

– Вам, вам. Давно вы здесь живете?

– Я жил в соседнем селе, километрах в тридцати отсюда. Потом женился и переехал к жене.

– И как давно? – она выжидающе посмотрела не него.

– А, лет пятнадцать.

– Уже давно. Часто бываете в этих лесах?

– Частенько, правда, далеко не захожу. Вот только на озеро – порыбачу и домой. Бывает, грибы собираю, но тоже по кромке шастаю.

– А почему далеко не заходите?

– Так, а чё там делать-то? – он снова уставился в объектив.

– Семен, смотрите на меня, – напомнила Лиза.

– Ага.

– Спасибо. Ну, и?

– Чё?

– Расскажите, почему далеко в лес не заходите?

Мужчина задумчиво почесал затылок:

– А смысл мне туда заходить-то? Это дети иногда бегают в чащу, но они все пути знают, так что не заблудятся, поди.

– Но, насколько я знаю, в этих лесах пропадают люди?

– Ой, давно было такое, и те не местные. Люди из города троп не знают, вот и пропадают.

– Их же потом не находят?

– Ну, почему же, нескольких находили, – он шмыгнул носом. – Несколько лет назад даже нашли одного живого. Хотя он сам вышел к деревне… Перед этим дней пять ходил-бродил.

– Вы его видели?

– А как же? И не только я, – хмыкнул он. – Спятил парень.

– Расскажите подробнее.

– Так, а чё рассказывать-то? Побродите в этих лесах несколько дней, так и вы с ума сойдете! Ночью такое можно услышать, что и привидится всякое. Тут зверье воет и орет, и деревья живут своей жизнью. Звуки всякие, непривычные городским.

– И что рассказывал тот человек?

– Какой?

– Который заблудился.

– Так я-то с ним не общался! Помню, что всклокоченный был весь, трясся, головой дергал и оглядывался каждую секунду. Все орал: «Оставьте меня! Оставьте меня!»

– Кому?

– Просто орал. Когда оглядывался, тогда и орал.

– А что с ним дальше произошло?

– Не знаю, увезли его, и все. Кто он, откуда, – понятия не имею.

– Интересно. – Глаза Лизы заблестели. Это было то, что нужно.

Максим стоял в стороне и слушал; он улыбнулся, увидев, как загорелась Лиза.

– Лизок, как мало тебе нужно для счастья! Тебе дольку лимона принести?

– Чую, что тут и целым не обойтись, – ответила она и вернулась к интервью:

– Вы сказали, что одного нашли живым. Были и другие? Они были мертвы?

– Ага. На моем веку нашли парня и девушку. Может, лет пять-шесть тому назад, точно не помню, но они тоже были приезжие! Не очень-то приятно все это вспоминать… – Он вздохнул. – Искали всей деревней, плюс милиция из города приезжала. Помню, обшарили весь лес вдоль и поперек. Парня нашли в болоте ближе к вечеру, а девку – только через три дня.

– Как выглядели трупы?

– Ох, ну вы и спросите! – замотал головой местный.

– Это нужно для программы, понимаете?

– Понимаю… – он на секунду задумался. – Парень просто лежал в болоте. Это даже не болото, а шибко заросший пруд. Есть у нас тут место такое – тины много. Может, в ней и запутался, кто ж знает? В самом центре нашли его, пришлось палками цеплять да вытаскивать. Он там дня четыре пролежал, опух, как шар. Жуть! Пока тащили, руку ему оторвали… Некоторым мужикам дурно стало, Степаныч вообще блев… – Он осекся. – В общем, вырвало его.

– А девушка? – продолжила Лиза.

– Ее нашли позже. Ну, тут и меня замутило…

– Расскажите.

Мужчина скривился, вспоминая детали, затем глубоко вдохнул и продолжил:

– Жалко девку! Волкам, лисам да боровам только дай побаловаться мясом, ага, вот и растащили бедняжку на куски по лесу!.. Грудь, живот, лицо были полностью обглоданы, левую руку и ногу так и не нашли. Только по волосам и поняли, что девушка. Жуть!..

Лиза слушала, не перебивая. Ей удавалось сохранять спокойствие и воспринимать рассказ с позиции продюсера программы.

– Семен, а это как-то связано с заброшенным домом?

– Как связано?

– Я не знаю, может, у вас есть предположения?

– Да ну, – он махнул рукой, – дом-то тут при чем?

– Вы были там?

– Бывал пару раз, когда с мужиками на охоту ходили.

– Дом как дом?

– Ну, там не живет никто, – замялся он. – Стоит себе, одинокий. Ночью одному, конечно, жуть. Да и днем мало приятного…

– И за пятнадцать лет вы не слышали никаких историй об этом доме?

– Хм… Я вообще стараюсь не верить во всю эту чертовщину. Хотя люди разное говорят. Я верю и не верю. С одной стороны, Бог есть, значит, и черт неподалеку, – он пожал плечами. – Вы лучше у Пантелеича спросите. Он говорил, что видел там нечисть.

– А где он? – оживилась Лиза.

– Да вот он, за кустом сидит в десяти метрах отсюда. Мы тут вместе рыбачим.

Семен неожиданно свистнул.

– Вот же говно! – заорал Слим, резко отдернул микрофон и снял наушники. – Чувак, я же в ушах тебя слушаю и микрофон держу у твоего рта! Пипец! Ты хочешь, чтоб я оглох на хрен?!

Местный с открытым ртом слушал брань, явно не понимая ни слова. Лиза не выдержала и рассмеялась, а следом за ней и Макс. Один Роб продолжал с каменным лицом смотреть в монитор.

– Пантелеич! – дослушав ругань звукоинженера, крикнул Семен. – Пантелеич, поди сюда!

Несколько секунд спустя кусты раздвинулись, и в зарослях камыша показалось недовольное лицо пожилого мужчины.

– Ты чё орешь, ёп-та? – пробурчал он. – Рыбу распугать хочешь?

– Поди сюда! – продолжал Семен. – Тут телевидение приехало!

Лицо снова скрылось из виду, и через минуту из зарослей вышел человек в спецовке.

– Добрый день, – негромко поприветствовала его Лиза.

– Слушаю, – деловито ответил тот.

Лиза с большим вниманием слушала нового собеседника. В ее голове было много вопросов, но она боялась сбить его с мысли и упустить что-то действительно важное и интересное. Валентин Пантелеевич оказался настоящей находкой для съемочной группы: все, что он рассказывал, было как нельзя кстати.

– Родился здесь, и похоронят меня на этой земле, – начал он свой рассказ. – Еще в детстве часто бегали к тому дому и возвращались только на закате. Бывало, с пацанами и ночью там шастали. Правда, утром получал ремня от бати, но оно и понятно – небезопасно это. Еще моя бабка, царство ей небесное, говорила, что то место проклятое! Земля там гнилая – это точно. Сплетни ходят всякие, одной истории вроде как нет. Кто-то говорит, что когда-то на том самом месте, где стоит дом, было кладбище самоубийц, а кто-то рассказывает про мужчину, который сошел с ума и зарубил топором жену и детей. Разная правда… В любом случае, творится там неладное. Ночью в тех местах лучше не бродить. Да и днем не надо: береженого Бог бережет. Сколько трупов находили в этих местах – все неподалеку от дома! Кто в болоте увязнет, кто на опушке смерть свою найдет… Это уж потом зверье тело по лесу растащит, а умирали все они рядом с тем местом. Бывает, на охоте задержишься, глядь, а уже закат начался. В лесу-то всегда темно, время по-другому тянется… Так и попадал несколько раз в те края с наступлением ночи. И вроде лес как лес, ничего особенного, но страх нападает такой, что ноги уносишь – только пятки сверкают! Сколько раз за свою жизнь ночевал в чаще и на болотах, но такое только там испытывал. Помню, однажды после полудня сел в лесу на дерево поваленное. Сижу, слушаю птиц да отдыхаю перед обратной дорогой. Деревья шепчутся, ветер верхушки теребит. Даже забыл, что тот дом рядом, его за ветвями и не видно было. Отдыхаю, думаю о своем, вдруг слышу – за спиной ветки затрещали. Я ружье выхватил, обернулся – никого. Прислушался – тихо. И нет, чтобы убраться оттуда, я, дурак, снова сел. Думаю: «Охота совсем с ума свела, весь на нервах. Ну, ничего, еще минут пять посижу и домой пойду». Слышу – опять треск. На этот раз ближе. Ну, тут уж точно не послышалось. Понимаю, что не один я здесь. Вглядываюсь – ничего. Вдруг за спиной как будто пробежал кто-то – и в кусты! Оборачиваюсь – опять никого, только ветки качаются. Хм, думаю, животное с людьми так не играет! Не зверь это. Медленно пошел назад, аккуратно ступаю по земле, чтобы не шуметь. Тут опять сбоку ветки затрещали, да так, что погнулись, и кто-то быстро побежал от меня вглубь леса! Кто это – не разглядеть. Ружье держу прикладом к плечу, а самого страх разрывает. Я быстрее попятился назад, боюсь оборачиваться спиной к тому, кто со мной играет, а с какой стороны ждать – знать не знаю. Сделал несколько шагов, остановился и слушаю: тихо настолько, что аж мурашки по коже. Птицы замолкли, ветер стих, словно и не в лесу вовсе. Сердце стучит о ребра, дышать тяжело, вот-вот паника накроет. Несколько раз вдохнул глубоко, шепчу себе: «Пантелеич, успокойся. Успокойся, сукин сын!» А сам потихоньку отхожу подальше от того поваленного дерева. И только я начал успокаиваться, етить твою мать, как вдруг кто-то тронул меня за плечо. Как будто маленькой, очень мягкой ладошкой, но так уверенно, что меня аж шатнуло! И такой холод шел от этой ладошки, словно льдом плечо обожгло…

Все затаили дыхание. Даже Слим прекратил изучать собственные обкусанные заусенцы и не сводил глаз с рассказчика. Валентин Пантелеевич вытер лицо рукой и продолжил:

– Когда я обернулся, там никого не было. Ни единой души. Но я чувствовал, что рядом со мной кто-то стоит. Это вызывало такой ужас, что и передать невозможно. Я уж было хотел бежать, как хруст раздался уже передо мной. Метрах в пяти зашевелился небольшой куст, рядом с ним, как от ветра, согнулась трава. Затем этот «ветерок» пробежался до ближайшей сосны и исчез за ней. Через некоторое время как будто ребенок рассмеялся. Я уставился на сосну, за которой исчез ветер: в самом низу, рядом с землей из-за дерева выглянула голова. Обычная лысая голова, только очень круглая и бледная. Но лицо было маленькое, с младенческими чертами. Представляете лицо ребенка на голове взрослого человека? – Лиза кивнула в ответ. – Оно посмотрело на меня и улыбнулось. Никогда этого не забуду, никогда… – он перевел дыхание. – Дальше помню только лес. Как добрался до деревни – словно из памяти стерли. – Мужчина замолчал.

– Так Пантелеич и познакомился с колобком! – Сёма от души расхохотался.

– Вот бы сейчас тебе лопатой в дюндель залепить, а! – выпалил оскорбленный рыбак.

Съемочная группа все так же безмолвствовала. Лиза не знала, о чем думают коллеги, но ее мысли были противоречивы. Это было именно то, что ей нужно, но в глазах местного был такой неподдельный ужас, что воспринимать заброшенный дом с привычной профессиональной иронией становилось все сложнее.

– Пантелеич, ты лучше расскажи, как ты потом весь дом облев… – осекся Семен. – Как тебя потом рвало весь вечер!

– Да иди ты в пень, дурень! – прикрикнул на него старший товарищ. – Я о серьезном говорю! Перед телевидением, можно сказать, душу наизнанку выворачиваю, а ты мне про блевотину, дубина!

Семен снова захохотал:

– По тебе психушка плачет, Пантелеич!

– По Катьке с полевой, по Витальичу и Синицыну тоже плачет? – еще громче парировал тот.

– Да по всем вам плачет! Кто с дуркой по жизни, тот весь в этих историях, как еж в иголках. Я вот не видел ни хрена и не чувствовал! Не до того нормальным людям.

– Ты ни хрена не видел и не чувствовал, потому что ты слепой и тупой, как старый лось. – Пантелеевич брезгливо скривился. – Все, отстань от меня!

– Ага, а ты шибко умный! Барабашки всякие чудятся от ума, не спорю, – продолжал паясничать Сёма. – Может, у тебя маразм начался или этот, как его… – он на секунду задумался, вспоминая нужное слово, – клинукс, о!

– Ой, – по-детски передразнивая, воскликнул Пантелеевич, – я же говорю, тупой! «Климакс» выговорить не можешь! Во рту говно, вот язык и запутался!

Семен продолжал заливаться смехом, а Валентин Пантелеевич покрутил пальцем у виска и махнул рукой:

– Вот так и живем тут с дебилами по соседству. – Он вздохнул. – Родился здесь, и похоронят меня на этой земле, – повторил он.

Лиза с трудом сдерживала смех, глядя на его разочарованное лицо. Их диалог был настолько искренним и наивным, что не мог не забавлять столичных гостей.

– Вот, – вмешался Слим, – а ты говоришь, что я чушь несу…

Лиза обернулась:

– Ты – озлобленный и надменный, не имеющий царя в голове человек. Не сравнивай себя с этими людьми, умеющими прощать и не злиться друг на друга даже при ругани.

– А ты – сама мать Тереза?

Лиза отвернулась, ругая себя за то, что поддалась хорошему настроению и заговорила с этим охламоном. Роб все так же внимательно смотрел в монитор камеры, а Макс стоял неподалеку и улыбался, наблюдая за всем как бы со стороны.

– Скажите, – выдержав паузу, спросила Лиза, – вы перечислили людей, которые, как и вы, видели призраков рядом с тем домом?

Мужчина взглянул на нее и приподнял бровь:

– Вы тоже меня за сумасшедшего держите?

– О, нет! Мы во время съемок такого наслушались и насмотрелись, что никаких сомнений в существовании потусторонних сил лично у меня нет.

Он недоверчиво прищурился.

– Я вам искренне верю! – Лиза была серьезна. – Я сама не раз наблюдала странные явления.

– Здесь, в деревне людям только дай пищу для сплетен. Из любой правды сделают такое, что и самому верить не захочется.

– Поверьте, в городе этого не меньше.

Валентин Пантелеевич опустил глаза:

– Витальич женщину там видел. Она появилась посреди болота и выла, как волк, что есть мочи. Говорит, кровь в жилах застыла от ее воплей. Синицын детей видел повешенных. Он рассказывал, что смеялись они и раскачивались на веревках, как на качелях: шеи стянуты, глаза и языки наружу, но веселятся, как ни в чем не бывало… Он – мужик бывалый, раньше во флоте служил, но после этого в ту же ночь от инфаркта помер… А за Катюшей вообще до самой деревни мужчина гнался: тело маленькое, сухое, тонкое, неживое. Худой как смерть, а руки длинные, по земле волочатся. Бежит за ней и орет, как резаный! На опушке почти догнал, но успел лишь наотмашь ладонью по спине хлестануть. Видать, дальше леса они не выходят… Слава Богу, девка вырвалась, но синяк с кровоподтеками остался, сам видел. Они же все ко мне сразу! Знают, что я пойму и поверю…

– А что за синяк?

– От шеи и почти до самой поясницы – огромная пятерня отпечаталась. Пальцы длинные и в толщину как три моих! Жуть… Жалко, не было фотоаппарата ни у кого, даже снимок не сделали. Если бы вы увидели, то даже не подумали бы в здешних лесах бродить! – Он сдвинул брови. – Катька в тот же день с братом из деревни уехала. Красивая девка была… Да почему была? И есть, наверно, в Калуге вроде как живет. Ни разу с тех пор не приезжала. Да оно и понятно…

– А что про все это власти говорят?

– Да им-то что? – Он усмехнулся. – Пока не помер никто, вообще внимания не обращали. Это когда трупы начали находить, они забегали, как мандавошки от керосина. Ой! – Пантелеевич испуганно посмотрел на Лизу. – Извините. Испортил пленку, да?

– Нет, мы это вырежем, не переживайте.

– Обязательно вырежьте. А то моя увидит по ящику и пристанет с расспросами, откуда я знаю, от чего они бегают. – Мужчина впервые за весь разговор улыбнулся.

– Значит, власти ничего не предпринимают? – возвращаясь к теме, уточнила Лиза.

– А что они сделают-то? Ну, пройдут по кромке леса местные кривоногие в погонах, да из Москвы пришлют пару человек в костюмах с пузами наперевес. Порасспрашивают нас, а потом на зверей спихнут, мол, кабаны агрессивные стали, и отчалят восвояси бюрократии учиться.

– А дом как стоял, так и стоит…

– А что с ним будет-то? Местные теперь ни шагу туда, а детишек чиновников вообще корова языком слизала. Одно время они там гулянки устраивать повадились, а сейчас даже не заезжают в эти края, боятся. Так и стоит он, слухи рождает. Сносить бесполезно! Только нечисть растревожишь… Да и кто это делать будет? Сейчас, тьфу-тьфу-тьфу, вроде угомонились уродцы эти.

– Ну, надеюсь, мы хоть чем-то поможем. Постараемся обратить внимание общественности. – Лиза деловито закивала, прекрасно понимая, что сказала ерунду. Ничем, кроме наплыва сумасшедших, ищущих доказательства собственной правоты, они помочь деревне не смогут.

– Спасибо, дай-то бог! – искренне ответил мужчина. – Господь вам в помощь!

Лизе стало неловко. Она пользовалась им, выклянчивая истории, способные сделать рейтинг. Именно так! А ведь он поделился с ней самым сокровенным. Это был настоящий крик души, в котором было отчаяние и страх за себя и за свою семью. Она отвела глаза. «Боже мой, Лиза… – промелькнуло в ее голове. – Ты превратилась в лживую желтушницу! Это кошмар… Где та девочка, которая хотела делать свою работу во имя людей? Она бесследно исчезла… Поздравляю тебя, Лиза, теперь ты сучка даже в собственных глазах!»

Девушка повернулась к Робу и негромко произнесла:

– Стоп моторы.

Роб и Слим послушно прекратили запись и застыли в ожидании. Лиза вновь обратилась к оператору:

– Роб, сними перебивки с героем, а потом пейзажи, о’кей? Все со штатива.

Роб кивнул, переставил вторую камеру для другого ракурса, а первую направил на руки Валентина Пантелеевича.

– Мы с вами сейчас поговорим, а оператор снимет детали: руки, глаза, в общем, то, что не снимал во время интервью, хорошо?

– А мне где стоять? – непонимающе поинтересовался местный.

– Стойте там же и просто говорите со мной.

– Хорошо.

– Я постараюсь сделать этот материал интересным, и, возможно, откликнутся те, кто сможет вам помочь. Существуют люди, которые занимаются чисткой подобных мест…

– Мы туда с батюшкой ездили. Он освящал те места, но толку мало.

– Попробуем найти научное объяснение этих явлений.

Он пожал плечами:

– Да как ни объясняй, а умерших уже не вернуть…

– В этом вы правы. Но все-таки попытка – не пытка.

– Не пытка, – согласился Пантелеевич.

Роб снял камеры со штативов. Слим на удивление оперативно свернул все шнуры и сложил «журавль» в машину.

– Сняли, – резюмировала Лиза.

В этот момент зазвонил ее мобильный. Это был егерь. В трубке послышался уже знакомый голос, но что именно он говорил, разобрать было невозможно – связь постоянно прерывалась.

– Алло, – сказала Лиза. – Я вас не слышу, алло!

– Вы……ще……ли… М… и… да?

Лиза отменила входящий вызов.

– Тут со связью беда. У озера еще хоть как-то ловит, а в чаще вообще не берет, – сообщил Пантелеевич.

– Я уже поняла, – кивнула она и перезвонила.

На дисплее высветилось: «Соединение не удалось».

Макс подошел к Лизе:

– Егерь?

– Да. Ничего не слышно вообще. Нет сети.

– Ну, он знает, где мы, так что уже должен подойти.

Пантелеевич прислушался к их разговору и робко спросил:

– Вы к дому хотите проехать?

– Да, – отозвалась Лиза. – Дороги мы не знаем, так что ждем егеря.

– Хм… – Он улыбнулся. – Только возвращайтесь засветло.

– Мы туда на пару дней.

– Как это? – Его глаза округлились.

– Нам нужно что-нибудь снять, иначе истории не получится.

– В ночь, туда? – Он поменялся в лице. – Вы все-таки думаете, что я из ума выжил…

– Господи, ну что вы такое говорите? Конечно, мы так не думаем!

Вновь раздался звонок.

– Алло, – Лиза отошла к центру небольшой поляны подальше от тенистого берега. – Алло, я вас не слышу, – на дисплее телефона появилось одно деление сети. – Мы ждем вас у озера. Мы уже взяли два интервью и готовы ехать дальше. Алло! – Связь прервалась.

Девушка расстроенно убрала трубку и, попрощавшись с Семеном и с Валентином Пантелеевичем, села в машину, а за ней и остальные участники съемочной группы.

Рыбаки, проводив взглядом гостей, вернулись к своим делам.

– Ну, что думаешь, Лизок? – Макс вопросительно посмотрел на девушку.

– Ждем, что тут думать.

– Да нет, я про рассказы наших новых друзей.

Страницы: «« 12345678 ... »»

Читать бесплатно другие книги:

Сборник прозы Б. Евсеева включает в себя небольшой роман «Площадь Революции» (публикуется впервые) и...
Что такое Мышляндия? Кто в ней живет? Где она находится? И какие в ней города?.. Как ни парадоксальн...
Дело было в городе Красноярске, на книжной ярмарке, во время встречи писателя с читателями. Одна мал...
Елена Циммер – художница, а стихи – всегда были где-то рядом, и, быть может, стихотворный замес уже ...
В книгу одного из крупнейших русских поэтов XX века Давида Самойлова вошли множество его стихотворен...
Он видел гибель собственного мира в ядерной войне.Астролетчик и первопроходец, он умер на Большой Лу...