Шерлок Холмс. Армия доктора Моро Адамс Гай

Думаю, мы с вами договоримся, джентльмены!

Глава 23

Монстр наклонился и протянул к нам чудовищные лапы в наручниках. Он закончил рассказ и привел свои доводы.

Мгновение Холмс молча рассматривал его, а затем рассмеялся.

– Вы весьма самонадеянны, Кейн. Готов признать, что только сильный дух способен выдержать подобные испытания. Однако я должен вам ответить. Вы спросили, какое мне дело до ваших преступлений. Вы назвали меня лучшим в Лондоне частным детективом? – Из голоса Холмса исчезли веселые нотки. Теперь он звучал мощно и резко, словно удар сабли. – Вне всякого сомнения, я лучший детектив во всей стране, и меня не может не беспокоить ваша деятельность. Стоит мне захотеть, и она прекратится очень быстро. – Он выразительно прищелкнул пальцами и продолжил: – Вы пока не предложили ничего интересного, а ваши жалкие попытки запугать меня просто смешны. Вам придется очень постараться, чтобы спасти вашу изуродованную шрамами шкуру. Убедите меня в своей полезности, докажите, что сведения о вашем создателе стоят того, чтобы я закрыл глаза на ваши мелкие преступления. – Он откинулся на спинку кресла, глубоко затянулся и выпустил облако дыма в сторону чувствительного носа пленника. – Ваша жизнь в наших руках. Если хотите сохранить ее, советую перейти к более важным вопросам, чем жалостливая история о ваших злоключениях.

Кейн зарычал и вскочил на ноги, так что стул, на котором он сидел, отлетел в сторону. Он злобно оскалил зубы и попытался освободиться, но наручники все так же крепко обхватывали его запястья.

Холмс вытащил из кармана халата револьвер и с негромким щелчком снял его с предохранителя. Высокомерно подняв брови, он произнес лишь одно слово, еще сильнее разъярившее нашего пленника:

– Сядьте!

Кейн вынужден был подчиниться, еще раз взревев от ярости и унижения.

– Вот так-то лучше, – заметил Холмс. – Какой бы силой вы ни обладали, пуля в лоб, несомненно, успокоит вас.

Я догадался, что ему доставляет удовольствие эта игра. Оставалось лишь надеяться, что я не увижу, как моему другу отрывают голову.

Кейн злобно заворчал, а затем снова заговорил:

– Повторяю, что я не хотел никого убивать и на моих руках не много крови. – Он поглядел на Холмса, склонив голову набок, как обычно делают собаки. – Но скоро это может измениться. Не сомневайтесь, что на вашей шее я сомкнул бы зубы с огромным удовольствием.

– Как и я на вашей, – парировал Холмс. – В метафорическом смысле, разумеется. Давайте перейдем к делу, пока мы еще не искусали друг друга.

– Отец занимался не только хирургией, – продолжил Кейн. – Он также проводил много химических опытов, пытаясь создать сыворотку, которая сможет изменять плоть живых существ без помощи скальпеля.

– Как именно изменять? – не удержался я от вопроса, хотя после разговора с Майкрофтом догадывался, каким будет ответ.

– Он хочет добиться мгновенной метаморфозы. Я понимаю, что это кажется невероятным. Отец приводил в пример человека, падающего с большой высоты. Если бы тело моментально реагировало на опасную ситуацию, что сделал бы погибающий для спасения своей жизни? Он отрастил бы себе крылья!

Идея была настолько абсурдной, что я рассмеялся. Даже незначительные улучшения, о которых мечтал Майкрофт, – способность подолгу обходиться без воды или повышенная устойчивость к холоду – и те казались невыполнимыми. Но мгновенное появление новых органов? Что же будет дальше? Железные шипы на подошвах, чтобы устоять на ногах при сильном ветре? Или жабры для тонущего человека?

– Да, – сказал Кейн, – я тоже сначала засмеялся. Но стоило взглянуть на себя в зеркало, как уверенности у меня поубавилось.

Холмс ненадолго задумался над его словами, а затем произнес:

– Тот факт, что он проводит подобные эксперименты, еще ничего не доказывает. Мы уже знали об этом. Вопрос в том, добился ли он успехов?

Детектив пристально взглянул на Кейна, вероятно сомневаясь, можно ли ему доверять. Не могу сказать, как Холмс собирался определить это по звериной морде.

– Думаю, пройдет совсем немного времени, и вы узнаете ответ, – заявил Кейн. – Отец скоро начнет действовать, но уверены ли вы, что хотите дождаться этого момента?

– А как насчет найденных трупов? – поинтересовался Холмс. – Могу я предположить, что на них напали эти чудовищные существа, которых ваш создатель использует в роли сторожевых псов?

Кейн пожал плечами, и это было самое абсурдное зрелище из всего, что мы видели в этот день: обычный человеческий жест со стороны монстра, в котором, казалось, не осталось ничего человеческого.

– Время от времени люди случайно забредали в его логово, и он приказывал мне избавиться от трупов. Теперь, когда я больше не занимаюсь этой грязной работой, тела, вероятно, просто бросают в воду, и их уносит потоком.

Холмс помолчал немного, потом встал, передал мне револьвер и подошел к Кейну.

– Разумеется, вы должны выстрелить в нашего гостя, как только вам покажется, что он хочет напасть на одного из нас, – предупредил сыщик. – Уверен, что вы не промахнетесь.

Мне определенно не нравилась идея отпустить Кейна на свободу, но я был настолько испуган, что решил не показывать наших с Холмсом разногласий и держать свои сомнения при себе. Мой друг всегда поступал по-своему, и я лишь отвлек бы его своими возражениями. Меж тем злобное чудовище могло бы воспользоваться заминкой.

Холмс снял наручники, сделал шаг назад и показал рукой на дверь.

– Уходите, – сказал он. – Но помните о нашем договоре. Мне нужно кое-что подготовить к визиту в логово вашего создателя. Если вы окажетесь хорошим проводником, я постараюсь не вмешиваться в ваши дела в Ротерхите. Но помните, – он предостерегающе помахал пальцем перед носом Кейна, – это вовсе не означает, что я не буду наблюдать за вами. Если я узнаю, что вы переступили черту и стали представлять угрозу не только для других банд, но и для невинных людей, то непременно отыщу вас и уничтожу. Вы все поняли?

Кейн чуть заметно наклонил голову и оскалил зубы. Я так и не уяснил, было ли это проявлением угрозы или попыткой вежливо улыбнуться. Возможно, гримаса выражала и то и другое.

– Я понял, что вы попытаетесь это сделать, – ответил он. – Сколько времени вам нужно на подготовку?

– Возвращайтесь сегодня в девять вечера. Со мной будет еще несколько человек.

– Полиция?

В голосе Кейна явно слышалось сдерживаемое рычание.

– Нет, – успокоил его Холмс. – Частные лица. Но можете не сомневаться, у них хватит сил, чтобы справиться с теми существами, которых мы там найдем.

Кейн кивнул, и на его морде снова возникла полуулыбка-полуоскал.

– Сила им понадобится, – сказал он и через мгновение уже сбежал вниз по лестнице.

Глава 24

Как только Кейн ушел, Холмс с явным облегчением опустился в кресло. Он набил трубку и раскурил ее от спички.

– Крайне неприятный тип, Ватсон, – заявил он. – Только глупец станет спорить со столь очевидным фактом. Стоять лицом к лицу с этим чудовищем, разговаривать с ним…

– Никогда не видел ничего подобного, – признался я.

– Кошмарное существо, – согласился он. – Подобное зрелище можно выдержать, лишь выкурив трубку опиума, которым промышляет наш гость.

– Он промышляет не только этим, на его счету множество преступлений, – заметил я. – Странно, что вы позволили ему уйти.

Холмс пожал плечами:

– Разве у меня был выбор? Доверия к нему я испытываю не больше, чем удовольствия от его вида. Но ставки в этой игре слишком высоки, и мы должны воспользоваться любым преимуществом. Подозреваю, что с той минуты, как мы спустимся в подземелье, за наши жизни никто не даст и ломаного гроша, однако мы обязаны рискнуть. Как знать, что задумал создатель этого ужасного существа? Кто он – сумасшедший, чьи идеи превышают его скромные возможности, или, что гораздо хуже, человек, способный воплотить в жизнь свои чудовищные замыслы?

– Сыворотка, позволяющая изменять тело в соответствии с условиями среды? Я не могу в это поверить.

– По правде говоря, я тоже не могу. Но если мы оба ошибаемся, последствия будут катастрофическими.

Он устроился в кресле удобнее и умолк, несомненно представляя себе действие подобного препарата. Какой хаос начнется, если позволить этому средству появиться на свет!

Я сел в кресло напротив и достал сигарету. В кого превратился бы сам Холмс, если бы попробовал это снадобье? В существо с раздувшимся черепом и огромным мозгом, возвышающимся над широкой грудью с наполненными табачным дымом легкими? Эта картина, несмотря на серьезность положения, заставила меня улыбнуться.

– А как будете выглядеть вы? – спросил он, врываясь в мои фантазии. – Большое сердце и вместительный желудок?

– Успокойтесь, Холмс, – ответил я. – Я ничуть не хотел вас обидеть.

Мне не хотелось спрашивать, как он догадался, о чем я думаю. Это был его обычный трюк, и я неоднократно на него попадался, но сейчас решил не доставлять ему подобного удовольствия.

Внезапно я вспомнил, чем занимался большую часть дня.

– У вас талант угадывать простейшие мысли, Холмс, – начал я, – но вы даже представить себе не можете, как много я могу вам рассказать!

– Ваше расследование проходит успешно, не так ли? – отозвался он.

Признаюсь, в этот момент я испытал некоторое разочарование.

– Мое расследование?

– Совершенно очевидно, что вы изучали обстоятельства дела. Вас не было дома целый день, так что вы, вне всякого сомнения, решили проявить свои дедуктивные способности.

– Только потому, что вы в последнее время вели себя на редкость самодовольно!

Холмс насмешливо приподнял брови, а затем улыбнулся.

– В последнее время? Мой дорогой Ватсон, вам лучше, чем кому-либо еще, известно о перепадах моего настроения. Прошу простить меня за мое недавнее поведение. Я мог бы заверить вас, что впредь не позволю себе ничего подобного, но мы оба прекрасно знаем: мне не по силам будет сдержать это обещание.

Миролюбивое настроение Холмса разозлило меня еще сильнее. Я только собрался сразиться с ним, а он тут же признался в своей неправоте. Если и есть на свете лучший способ обезоружить противника, то он мне неизвестен.

– Вы самый невыносимый человек из всех, кого я знаю.

– Значит, я превосхожу других во всех отношениях, – рассмеялся он. – Но хватит об этом. Расскажите о своих приключениях.

Продолжать пикировку не было никакого смысла, и я выложил на стол папку с рукописью Прендика и бумаги, которые передал мне Митчелл.

– Ватсон, – объявил Холмс, как только я закончил рассказ, – если я когда-нибудь скажу, что вы не волшебник, вспомните этот день. Вы весьма преуспели сегодня.

Несмотря на недавнее раздражение, я не мог не обрадоваться его похвале.

– Должен признать, что сильно сомневаюсь, удалось ли мне продвинуться хоть на шаг, – возразил я. – Тайна по-прежнему покрыта мраком, и он лишь сгустился.

– Это в самом деле темная история, – согласился Холмс. – Но вам посчастливилось собрать сведения, которые прольют свет на некоторые вопросы. Можно сказать, что вы дали мне все необходимое для окончательных выводов.

– Вы сказали «окончательных»?

– Разумеется. Смерть Прендика с самого начала меня не удовлетворила.

– В каком смысле она могла вас удовлетворить?

Едва ли это слово было уместно в данном случае.

Холмс тяжело вздохнул, заметив мое недоумение:

– Вы прекрасно понимаете, о чем я говорю. Я рассматриваю это дело с чисто логической точки зрения, ибо в таких вопросах эмоции только вредят, и вижу в нем слишком много неясностей. Почему самоубийца воспользовался кислотой? Она сразу же наводит на подозрение, что это был труп не Прендика, а другого человека. Кислота способна изуродовать тело так сильно, что его невозможно будет опознать.

Я признался, что и меня посещала та же мысль.

– Не сомневаюсь, что и Майкрофт подумал о том же. Однако, по словам инспектора Манна, лицо Прендика было не слишком повреждено. И все-таки почему он выбрал такой мучительный способ самоубийства?

– Может быть, это как-то связано с его ненавистью к самому себе, – предположил я. – Он выбрал ужасную смерть, потому что решил, что должен страдать.

Холмс покачал головой:

– Тот, кто хочет страдать, не покончит с собой. – Внезапно он хлопнул в ладоши. – Ну конечно же! Это была мера защиты! Он решил повредить свои внутренние органы, чтобы ими нельзя было воспользоваться. Он боялся, что какая-то часть его тела достанется другому существу.

– Да, вполне вероятно, – согласился я.

– Для того чтобы пойти на такую смерть, необходимы серьезные основания. И эта причина – единственно возможная.

Я принялся листать рукопись о жизни на острове.

– Это самая необычная книга, какую вам когда-либо приходилось читать, – предупредил я Холмса.

– Нет, – возразил он, надевая шляпу и пальто. – Сначала вы напишете ее продолжение! Собирайтесь, Ватсон, мы должны начать подготовку к вечернему походу.

Я положил рукопись Прендика в карман, и несколько минут спустя мы уже ехали в кебе к отелю на Стрэнде.

Глава 25

– Мы должны включить в список мистера Каррутерса с его винтовкой, – объяснил Холмс. – Было бы глупо отправиться на охоту за такими свирепыми хищниками без него. Пока мы не доехали до места, позвольте рассказать вам, чем я был занят сегодня, чтобы вы были уверены в том, что ни один из нас не сидел без дела.

Я решил проверить тех двух торговцев животными, о которых говорил Джонсон. Была надежда на то, что след от их бухгалтерских книг протянется до интересующей нас тайной лаборатории. С помощью такой хорошей нити можно распутать все дело.

Валлиец Томас казался мне более подходящей кандидатурой из двух названных. Джонсон уже установил, что он в основном поставлял материал для научных исследований. У него также был небольшой магазин на Коммершиал-роуд. С виду он ничем не отличался от других. – Тут Холмс указал рукой на какую-то лавчонку, мимо которой мы проезжали, и продолжил рассказ: – На двери висел крохотный колокольчик, предупреждавший Томаса о том, что пришел покупатель. Я только начал изучать витрину, как он уже появился из задней комнаты.

Мой друг улыбнулся, очевидно припоминая ассортимент магазина.

– Казалось, на этих полках можно было найти все ходовые товары, от скобяных изделий до рулонов ткани, от консервированных продуктов до детских игрушек. Вывеска уверяла, что если вы все же не нашли нужную вещь, стоит лишь сказать об этом и ее непременно для вас раздобудут.

– Смелое утверждение! – заметил я.

– В самом деле, – согласился он. – Однако я ничуть не сомневаюсь, что это правда. Томас повторил мне все это слово в слово, когда вышел в торговый зал из-за расшитого бисером занавеса. Он поздоровался и сразу заявил, что найдет любой товар, если я скажу, что именно меня интересует. В этот момент я рассматривал детские игрушки и увидел резной ковчег с его библейским грузом. Я взял в руки маленького деревянного льва, показал его продавцу и спросил, нет ли у него таких же, только большего размера.

– Тонко, – рассмеялся я.

– Мы не стали ходить вокруг да около, – продолжал Холмс. – Я решил пойти напрямик, и Томас был только рад моей откровенности. «Какой именно размер вас интересует?» – спросил он. «Я слышал, что у вас можно купить зверя даже в натуральную величину, – ответил я, взял еще несколько вырезанных из дерева фигурок, протянул ему и добавил: – На самом деле меня уверяли, будто здесь продаются любые животные по заказу клиента». Томас усмехнулся, но не торопился откровенничать, пока не получит гарантий. «Как указано на вывеске, сэр, я горжусь своей способностью найти необходимый покупателю товар, – сказал он. – Сейчас наступили нелегкие времена для таких маленьких магазинов, как мой, и многие торговцы решили ограничить ассортимент, чтобы выжить в новых условиях. Я пошел по другому пути. Если вам что-то нужно, я непременно это раздобуду». «Даже если придется нарушить закон?» – спросил я. «Разумеется, сэр, – произнес он, пожимая плечами и всячески показывая, что удивлен моим вопросом. – Но я стараюсь не привлекать к себе внимания полиции. Я всего лишь мелкий торговец, которому нужно зарабатывать себе на пропитание». Такой вот неопределенный ответ, – усмехнулся Холмс.

– Но при этом обнадеживающий клиента, решившего сделать незаконный заказ, – заметил я.

– Несомненно, – согласился мой друг. – Он предлагал мне сделку! И я не стал отказываться. «Если бы мне понадобился живой материал для научных экспериментов, вы смогли бы оказать мне помощь?» – поинтересовался я. «В этом нет ничего противоправного, – заверил он. – Мне часто приходится иметь дело с учеными вроде вас, сэр. Это благородное дело – получать новые знания». «Безусловно, – поспешил согласиться я. – Однако было бы лучше обойтись без утомительных юридических процедур, в особенности без оформления документов. Я не хочу, чтобы мои конкуренты пронюхали, чем я занимаюсь, поэтому предпочитаю полную конфиденциальность, – и, поскольку настало время покончить со всякими недомолвками, добавил: – Исключая, конечно же, того доброго джентльмена, который устроит мне такую сделку». «Избежать формальностей будет непросто, – усмехнулся он, затем решил еще раз проверить мои рекомендации и спросил: – А кто вам сказал, что я способен оказать такую услугу?» Я назвал имя доктора Моро, и этого оказалось достаточно. Мистер Томас с радостью согласился помочь мне. Таким образом, он оказался именно тем человеком, которого мы искали.

– Удивительно, что имя Моро кто-то считает гарантией безопасности, – заметил я.

Холмс кивнул:

– Однако не стоит забывать, что мы имеем дело с людьми, которые одобряют жестокие опыты над животными или, как в случае с Томасом, просто не интересуются, что с их товаром происходит дальше. Это мутные воды. И боюсь, – вздохнул он, – что нам будет трудно в них плавать. Животных отправляют в Ротерхит, и там совершается сделка втемную. Покупатель не проверяет качество товара. А Томас не хранит документы и не знает, для кого он предназначен. Таким образом, мы не сможем узнать имя покупателя. Тем не менее эта встреча пролила свет на многие вопросы. В особенности убедительной была реакция продавца на имя Моро.

– Значит, вы полагаете, что это сам доктор? – спросил я. – Я еще не добрался до той части записок Прендика, где он утверждает, что был свидетелем смерти Моро. Но думаю, что и в этом автор не погрешил против истины.

Я достал рукопись из кармана и занялся поисками нужной страницы.

– Это чертовски запутанное дело, Ватсон. Как всегда, в нем больше противоречивых или ложных объяснений, чем достоверных фактов.

Мне неприятно было в этом сознаться, но я мало что понял из его слов.

– Люди могут лгать так же искренне, как и говорить правду, – пояснил Холмс. – От нас требуется лишь отличать одно от другого и видеть за словами истинный смысл. Например, Кейн сказал, что люди, чьи трупы найдены в Ротерхите, просто случайно забрели в логово его создателя. Он утверждал, что сам избавлялся от жертв, когда жил там. Но потом он сбежал, и трупы теперь просто бросают в воду. Так что поток может вынести их куда угодно.

– Нужен очень мощный поток, чтобы вынести останки к стене трактира.

– В самом деле. Не говоря уже о том, что вторую жертву перед убийством избили и заковали в кандалы. Едва ли это мог быть несчастный случай с заблудившимся бродягой.

– Впрочем, Кейн может чего-то и не знать.

– Кейн вовсе не глуп. К тому же он одержим желанием понять замыслы своего создателя. Выбрасывать эти тела в воду было бы нелогично. Почему же он так сказал?

– Понятия не имею. А вы?

– Точно так же, как и вы. Ага, приехали!

Холмс выпрыгнул из кеба и направился к отелю, где остановился Каррутерс.

Глава 26

Я расплатился с кебменом и догнал Холмса уже на лестнице отеля, на полпути к номеру Каррутерса.

– Неужели было так трудно подождать меня в холле? – вслух подумал я, остановившись, чтобы отдышаться на площадке пятого этажа.

– Вперед, Ватсон! – подстегнул меня Холмс. – У нас нет времени на безделье.

Тяжело отдуваясь с каждым шагом, я, вконец загнанный, поднялся на восьмой этаж. Холмс уже стоял в коридоре и стучал в дверь номера Каррутерса.

– Джентльмены, как я рад вас видеть! – воскликнул путешественник, ничуть не смущаясь тем фактом, что стоял перед нами в шляпе и ночной рубашке. – Заказать вам завтрак?

Пришлось напомнить ему, что сейчас четыре часа пополудни, а потому мы ограничимся чаем.

– Ох… – Он взглянул в зеркало и сообразил, что одет неподходящим образом. – Я всю ночь бродил по городу в поисках нашей добычи и боюсь, что утратил чувство времени. Может быть, вы сами закажете чай, а я присоединюсь к вам через несколько минут?

Мы согласились, что так будет лучше, и спустились обратно в холл.

Глава 27

Десять минут спустя мы снова встретились с Каррутерсом, который надел костюм, дабы соблюсти благопристойность в глазах обслуги. Правда, он был слегка помят.

– Так-то лучше! – заявил путешественник, пододвигая к себе тарелку с сэндвичами и заинтересованно поглядывая в сторону витрины с кексами. – Некоторые забывают об удовольствиях жизни.

– Еда – это удовольствие? – с улыбкой спросил я.

– По крайней мере, та, что лежит передо мной, – ответил он.

– Кажется, мы нашли вашу добычу, – объявил Холмс. – Это избавит вас от очередной ночи бесцельного хождения по городу.

– Благослови вас Бог, – отозвался Каррутерс. – Вчера я был просто в бешенстве. В Лондоне совершенно невозможно отыскать чей-либо след.

– Полагаю, все дело в привычке, – сказал Холмс. – Я уже много лет охочусь исключительно в городе. Однако и теперь, когда я уверен, что знаю здесь каждый дюйм, мне постоянно приходится сталкиваться с сюрпризами.

– Боюсь, что я привык охотиться в другой местности, – признал Каррутерс. – Я крайне редко появляюсь в столице. Истинный путешественник по-настоящему счастлив лишь вдали от места, которое не совсем справедливо называет своим домом.

– И вы отовсюду привозите охотничьи трофеи? – уточнил я.

– Вовсе нет. Я отнюдь не настаиваю на праве называться охотником. Хотя у меня, конечно же, было много возможностей попробовать себя в этом деле. Как я уже сказал, мне довелось побывать в разных странах, но больше всего меня привлекают неисследованные и опасные области земного шара. Я не раз помогал Майкрофту и его разведывательной службе. Когда ему понадобилось найти этого жестокого и непредсказуемого человека, бросившего вызов самой природе, боюсь, у Майкрофта на руках был не такой уж и большой список кандидатов. – Он наклонился к нам и улыбнулся. – И смею предположить, что многие из них находились далеко от столицы.

– Моему брату было совсем не просто отыскать людей, на которых он мог бы положиться, – заметил Холмс.

– Разумеется, – согласился Каррутерс. – Охотники за крупной дичью редко могут удержаться от хвастовства. Это обязательная часть охотничьего ритуала. Мне все уши прожужжали рассказами о победах над тиграми.

– В любом случае той добычей, на которую нам предстоит охотиться, нельзя будет похвастаться, – напомнил я. – И повесить головы убитых животных на стену тоже не получится.

– Превосходно, – сказал Каррутерс. – Мне всегда больше нравилось наблюдать за живыми зверями, чем за мертвыми. Но если речь идет о спасении невинных жизней, я сделаю свой выстрел, как только представится возможность.

Утолив голод, он откинулся на спинку стула.

– Несколько лет назад мне пришлось так поступить, чтобы спасти от гибели жителей небольшой деревушки в Гималаях. Стая волков обосновалась рядом с их домами. Хищники прокрадывались по ночам в хижины и похищали младенцев прямо из колыбели.

Крестьяне говорили, что это наказание, посланное им из джунглей за недостаточно усердную работу. Я пытался объяснить, что это не так, и позвал местных охотников с собой, чтобы вместе перебить стаю. Но ни один не согласился, и я представил себе, как жители деревни будут пропадать каждую ночь, пока в живых не останется никого, кроме самых быстроногих и неаппетитных.

Мне пришлось нарушить главное правило тех, кто выбрал своей целью изучение иных стран и культур. Но я не мог стоять в стороне и наблюдать, как умирают люди. Я видел, как сдерживали слезы родители пропавших малышей, не решаясь прогневать богов, якобы ниспославших им эту напасть. Я не мог не вмешаться. Два дня я выслеживал волчью стаю. – Он неторопливо сделал глоток из чашки. – Но с тех пор в деревне не пропал ни один ребенок.

– Однако можно сказать, что все происходило согласно законам природы: слабый становился пищей для сильного.

– Естественный отбор, – проворчал Каррутерс. – Не знаю, насколько естественным можно считать мой ремингтон, но меня он вполне устраивает.

Холмс кивнул:

– Я вовсе не осуждаю вас, просто размышляю вслух. В этом вопросе нам никак не уйти от дарвинизма. Я все чаще задумываюсь о том, что принесет нам это учение. Поступает ли человек дурно, вмешиваясь в естественный ход событий, или он просто демонстрирует превосходство разумного существа, подтверждая тем самым справедливость этого закона? Разве не вправе мы, представители доминирующего вида, рассчитывать, что будем со временем становиться все сильнее и наконец обретем неуязвимость? И что случится тогда? К чему это приведет? Какими в конце концов станут люди?

– Что ж, – ответил Каррутерс, – если вы хотите знать мое мнение, то нас ожидает одиночество. Похоже на то, что мы не способны поделиться благами мира ни с животными, ни с другими людьми. Если мы не справимся с этим недостатком, то однажды наша планета превратится в пустынную скалу.

– Полно вам! Быть может, мы не настолько плохи? – вмешался в разговор я. – Людям свойственны и доброта, и сочувствие. Не все из нас такие безжалостные разрушители, как вам кажется.

– Но вандалов намного больше, – возразил он. – Боюсь, что они не остановятся, пока не уничтожат наш мир. Правда, если мы не покончим с Моро, – усмехнулся он, глядя на нас поверх чашки, – человечеству не придется никого истреблять.

– Сэр? – произнес официант, подойдя к стулу Холмса. – Это вы мистер Шерлок Холмс?

– Да, это я, – ответил он и взял телеграмму с серебряного подноса.

– Что за чертовщина? Кто мог знать, что вы здесь? – удивился я.

– Только один человек способен на такой трюк, – сказал Холмс, открывая конверт.

– Майкрофт, – сдерживая смех, догадался я.

Холмс не поддержал мое веселое настроение. Он прочитал телеграмму, и лицо его неожиданно сделалось пепельно-серым.

– Джентльмены, – объявил он, – боюсь, что мы слишком медлили со сборами. Человек, называющий себя доктором Моро, час назад появился в парламенте.

– Его арестовали? – спросил Каррутерс.

– Как раз наоборот, – вздохнул Холмс. – Он сам похитил премьер-министра.

Часть четвертая. Свиноголовый главарь

Глава 28

Мы втроем направились в «Диоген». На сей раз встреча была назначена на территории Майкрофта. Эти тихие прокуренные комнаты представляли собой нечто большее, чем просто джентльменский клуб.

«Диоген» часто называли самым строгим и негостеприимным местом в городе. Членам и гостям клуба, даже весьма влиятельным людям, занимающим важные посты в правительстве, запрещалось разговаривать повсюду, кроме специально выделенных для этого помещений. Здесь гордились тем, что собрали самых необщительных людей в стране, самых отъявленных отшельников и мизантропов, каких больше нигде не встретишь. От желающих вступить в клуб не было отбоя, для определенного слоя общества нет более заманчивой цели, чем попасть в круг избранных, пусть даже пользующийся дурной славой. Однако принимали в «Диоген» лишь немногих счастливчиков, правление крайне придирчиво оценивало кандидатов.

На самом деле тут полновластно распоряжался один человек, он-то и основал клуб, где ему удобно было заниматься своими секретными делами. Имя этого господина – Майкрофт Холмс. Клуб сделался частью его тайной империи, именно здесь ощущалась ее реальная сила. В кабинете министров, по мнению Майкрофта, происходила лишь бесконечная смена чиновников. Те, кто занимал значимые посты и управлял финансовыми и политическими рычагами, лишь следили со стороны за тем, чтобы все работало исправно. В какой-то мере «Диоген» и являлся настоящим правительством, удерживающим страну на плаву, ее размеренно бьющимся сердцем. Но, скажем так, в сложившейся обстановке пульс этот весьма участился.

– Добрый день, джентльмены. Мистер Холмс ждет вас, – поприветствовал нас швейцар и проводил вверх по лестнице к парадному входу. – Осмелюсь напомнить, что даже в такое трудное время правила клуба остаются неизменными. С того момента, как мы войдем, вам не разрешается произносить ни слова, пока вы не окажетесь в комнате для посетителей.

– Ни слова? – переспросил Каррутерс, для которого подобное ограничение было подлинной пыткой.

– Ни единого, сэр, – подтвердил швейцар. – Если вы нарушите данное правило, вас немедленно выпроводят из клуба.

– Нам бы очень этого не хотелось, – заметил Холмс. – Уверен, что мистера Каррутерса изгоняли из куда более гостеприимных клубов, чем «Диоген».

– Да, действительно, когда-то мне запретили посещать «Коулмен», но это было явное недоразумение. Меня попросили показать приемы китайской борьбы, я немного увлекся и выбросил одного из слуг в панорамное окно. Тем не менее поднялся настоящий скандал.

– Неудивительно, – вставил я.

Швейцар довел нас до двери и предоставил заботам другого слуги, еще более преклонного возраста. У него была совершенно птичья физиономия: выпуклый лоб в обрамлении растрепанных волос и крючковатый нос, вполне пригодный для того, чтобы доставать моллюсков из раковин. Он почтительно поклонился нам, но тут же вздрогнул, заметив, что Каррутерс открыл рот и собирается поздороваться. Я быстро пихнул разговорчивого путешественника кулаком под ребра и с облегчением увидел, что намек понят. Каррутерс исполнил достойную мюзик-холла пантомиму: закатил глаза, затем обхватил одной рукой запястье другой и изобразил, что зашивает себе рот.

Слуга с птичьим лицом провел нас вверх по широкой лестнице на четвертый этаж. Подозреваю, что комнаты для посетителей сознательно разместили на самом верху, для пущего устрашения болтливых гостей. Ничто на свете не раздражало Майкрофта сильнее, чем подъем по лестнице. На такое путешествие он мог отважиться лишь в случае крайней необходимости.

Когда мы вошли, Майкрофт сидел у окна и смотрел на улицу. Каждый раз я заставал его здесь в одной и той же позе. Теперь я понял, что это заменяло ему прогулки по городу, какие совершали мы с Холмсом. Таким образом он напоминал себе о существовании реального мира и живущих в нем людей.

– Итак, – произнес он, оборачиваясь к нам, – вряд ли кто-либо ожидал, что события начнут развиваться столь стремительно.

– Нас действительно застали врасплох, – согласился Холмс и подошел к Майкрофту, в свою очередь взглянув на улицу за окном. – Объясни нам, что произошло.

– Премьер-министр выступал в палате лордов в связи с ирландским вопросом, – заговорил Майкрофт со вздохом. – Такое случалось уже не раз. Обсуждение не было ни исключительно важным, ни излишне горячим. Обычное выпускание пара, который превосходно согревает здание парламента даже в зимние месяцы.

Доктор Моро – или кто-то другой – пробрался в дом через подвал. Позже мы нашли отверстие в стене, ведущее в недавно проложенный тоннель метро. – Он поднял голову, в первый раз с начала разговора. – Для нас строили отдельную станцию, соединенную со всей подземной сетью. Это помогло бы сэкономить кучу времени. Так или иначе, незваный гость оказался в здании, поднялся наверх и вошел в палату лордов в тот момент, когда там еще не закончилось обсуждение. И он явился не один.

– С ним были его монстры? – спросил Холмс.

Майкрофт кивнул:

– Один из офицеров охраны насчитал восемь бандитов, в каждом угадывались черты различных животных. Леопард, козел… черт возьми, конь! Провалиться мне на этом месте, целый скотный двор! И у главаря тоже была маска – голова свиньи.

– Вот как? Очень интересно.

– Он был чертовски уродлив. Очевидно, многие свидетели предположили, что бандиты были ряжеными. Но если судить по выговору этой твари и движению губ…

– Мы с Ватсоном видели нечто подобное.

Холмс кратко описал нашу встречу с Кейном, а затем задал новый вопрос:

– Вы говорили об офицере охраны. Нельзя ли нам послушать рассказ очевидца?

– Думаю, вы можете расспросить его, – согласился Майкрофт и подозвал старого слугу. – Приведите его, Керк.

Керк вернулся с невысоким коренастым офицером, абсолютно не вписывающимся в утонченную обстановку клуба. Встречаются люди, явно превосходящие других в физическом развитии, и этот крепыш, казалось, едва не проломил пол, просто ступив на него.

– Феллоуз, сэр, – представился он и протянул мне перевязанную бинтом мощную ладонь, которая, несомненно, могла растереть мои кости в порошок.

– Доктор Джон Ватсон, – ответил я, пожимая ему руку.

– Рад встретить еще одного старого вояку, – сказал он. – Я был ранен в том же самом бою, что и вы. Наконец-то довелось увидеть вас воочию.

Майкрофт мгновенно положил конец армейским воспоминаниям.

– У нас нет времени на любезности, Феллоуз. Расскажите моему брату о том, что произошло в парламенте.

– Слушаюсь, сэр, – отозвался Феллоуз, ничуть не обескураженный этим упреком. Человек, по долгу службы часто сталкивающийся с политиками, безусловно, должен сделаться нечувствительным к подобным вещам. – Как мистер Холмс, вероятно, уже сообщил вам, мы поначалу решили, что это нападение террористов. Не в первый раз та или иная банда пытается штурмовать парламент, чтобы выдвинуть свои требования. Обычно мы с ними легко справлялись. Они, конечно, отчаянные храбрецы, но, как правило, плохо обучены, и это сказывается на результате. Уверен, что доктор Ватсон подтвердит мои слова.

– Совершенно верно, – машинально ответил я.

Внушительный вид Феллоуза поневоле заставлял соглашаться с ним, особенно если вы стояли рядом. Безусловно, он был сильной личностью.

– Затем, увидев их маскарадные костюмы, я предположил, что это группа защитников животных, выступающих против вивисекции и тому подобного.

– В данном случае как раз наоборот, – заметил Майкрофт и жестами попросил Феллоуза продолжать.

– Я начал подозревать, что к нам явилась вовсе не делегация протестующих в масках, когда хорошенько рассмотрел парня с конской головой. Малый приказал сэру Бартлби заткнуться (видите ли, почтенный джентльмен заорал во все горло, когда увидел их). При этом бандит так странно шевелил губами, как не смог бы ни один артист, это я вам точно говорю. Я глядел на его зубы, язык и горло и понимал, что вижу голову жеребца на плечах у живого человека. Совершенно немыслимо, но мне в свое время довелось повидать много такого, что другие посчитали бы невероятным. И если я чему-то научился, служа в охране, так это сомневаться даже в том, что кажется бесспорным. Я не могу объяснить, как можно пришить конскую голову к человеческому туловищу, но свидетельствую, что кому-то это удалось. Прошу мне поверить. И эта тварь что-то замышляла против пэров, которых я обязан защищать. Мне некогда было долго раздумывать, я просто выполнял свой долг.

Не могу сказать, что преуспел, – эти твари обладают чудовищной силой, под стать их виду. И я честно вам скажу: человеку не дано победить коня. – Феллоуз продемонстрировал нам перевязанную правую ладонь. – Он просто раздавил мне руку.

Предводитель отличался от остальных – его свиная голова была не настоящей. Хотя он старался скрыть это, сопел и хрюкал, точно боров. Но это была обычная шкура из мясной лавки, выскобленная и потертая, как старая сутана. Когда он выкрикивал приказы, свиные уши болтались из стороны в сторону. Честно говоря, главарь шайки выглядел довольно глупо, но револьвер у него в руке мешал над ним посмеяться.

Страницы: «« 23456789 »»

Читать бесплатно другие книги:

Книги предназначены для того, чтобы их читать. Бумажную книгу можно еще худо-бедно использовать для ...
Он проникает в дома по ночам и неслышно входит в спальни женщин, которые, пробудившись ото сна, попа...
В данной книге раскрыты основные нюансы взаимоотношений пользователей кассовых аппаратов с клиентами...
Как быть, если вы никому не известны и вас никто не знает?Как выжить и не искать деньги в нелюбимой ...
Книга предназначена для тех, кто находится в начале бизнес пути, ищет идею, методы и формы будущего ...
Книга является одной из немногих, основанных на обширном практическом опыте директора по логистике. ...