Бабкино наследство Вильк Ирина

Моя команда в полном составе активно закивала. Молодцы!

Я продолжал:

– Придерживаемся нашего плана. Нужно доставить Викторию домой. Мы не можем ею рисковать. Нечего ей играть во взрослые игры. А потом будем решать проблемы по мере их поступления.

* * *

В кабинет капрала вошла, покачивая бедрами, Агнешка – его новая секретарша.

– Господин капрал, вас вызывает обер-лейтенант, – сказала она.

– Что там опять произошло? – выдохнул капрал.

– Приехало начальство. Похоже, будет проверка, – пожала плечиками Агнешка.

– Как у НЕГО настроение? – спросил капрал, показывая пальцем вниз, и почувствовал обоснованную тревогу.

– Как всегда. Буйное! – бросила она уже через плечо, выходя из кабинета.

Капрал вздохнул и отправился к обер-лейтенанту, как на эшафот.

* * *

Чертенок Матеус нес свою вахту, подкладывая поленья в костер. Работенка была непыльная, но скучная. Он не слышал воплей грешника, который парился во вверенном ему котле, потому что мечтал.

– Эй, Матеус, – грубо прервал его мечты сосед по койке в общежитии, – тебя вызывает капрал. – И добавил тоном повыше (он был старше по званию): – Бегом!

Капрал не любит ждать. Чертенку лучше поторопиться. Он побежал. Но мечтательное настроение сильно задерживало продвижение Матеуса к заданной цели. Он бежал все медленнее. И вскоре он еле переставлял ноги, его хвост волочился по застывшей лаве, а на мордочке блуждала загадочная улыбка. Вдруг боль в хвосте спустила чертенка «с небес». О них, собственно говоря, и были его мечты. Об этом светлом, чистом и «пушистом» месте.

А боль в хвосте… Просто кто-то из проходящего мимо вооруженного вилами отряда чертей (кстати, куда это они?), наступил на хвост бедняге Матеусу, вырвав его из страны грез. Чертенок провожал глазами отряд, дул на кончик хвоста и жалел, что не видел последних новостей, которые ведет хорошенькая молоденькая чертовка Зосия. Что-то явно назревало.

Капрал долго орал на Матеуса. Чертенок так и не понял за что, но стоял по стойке смирно и терпеливо ждал, когда тот выдохнется. А вот там – «наверху» – не позволяют себе так орать на подчиненных. Там царят любовь и счастье.

Матеус получил от капрала пакет, пинок под зад и был отправлен в логово великанов, которое находилось в тридцати милях от входа в их отделение чистилища. Мечтающий «курьер» медленно брел к месту назначения. «Великаны – это людоеды? – думал чертенок. – А вдруг они захотят разнообразить свой рацион? Стать чертоедами, например? Ну, пакет, как бы ему ни было страшно, великанам он отнесет, а как быть с пинком?» Матеус захихикал, видимо, что-то представив себе.

Гык как единственный грамотный великан из клана Биггов взял из трясущихся рук Матеуса пакет и почти порвал его, разворачивая.

Чертенок посчитал, что миссия его выполнена, и дал деру.

* * *

Подходя к проходной, Матеус увидел съемочную группу и Зосию с микрофоном в руке. Она рассказывала в камеру, что в местном отделении чистилища черти всех рангов вылизывают территории своих участков. Волшебное слово «начальство» работает не хуже любого новомодного чистящего средства.

«А смысл? Ведь эту многовековую копоть практически невозможно отмыть, – подумал, глядя на все это, Матеус. – Может, еще грешникам мочалки с вениками выдать?»

Она продолжала, а чертенок любовался ею и мечтал (впрочем, как всегда), что когда-нибудь его кузен Адольф все-таки выполнит свое обещание познакомить Матеуса с Зосией. Просто та была соседкой Адольфа и частенько стучала по ночам в его дверь, дабы попросить сделать потише звуковое сопровождение его вечеринок. Скажете, для Зосии не очень приятное знакомство? Но у Матеуса, увы, нет другого шанса подступиться к прекрасной звезде телеэфира. Матеус стряхнул с себя грезы о Зосии и услышал: «Итак, что сулит нам приезд такого высокого начальства? И не означает ли этот приезд, что господину обер-лейтенанту давно пора на исповедь… к САМОМУ? Или нас втягивают в какие-то игры внизу! Или даже наверху! Попробуем задать этот вопрос самому Бесу».

Через проходную, в сопровождении целой свиты, шествовал Бес. За ним семенил капрал и непрерывно повторял: «Не извольте беспокоиться! Все будет исполнено!» Съемочная группа попыталась прорваться сквозь охрану. Но Бес, видимо, не любил давать интервью, и будь Зосия чуть менее красива, пришлось бы съемочной группе покупать новую аппаратуру, а так все закончилось лишь подбитым глазом и сломанным пятачком оператора.

* * *

Капрал кипел. Его только что при низших чинах распекал столичный хлыщ, свалившийся на его голову неизвестно откуда. Ну и что, что хлыщ этот подтвердил свои полномочия мандатом с подписью САМОГО, капрал нутром чуял: что-то не так. Кто этот Бес? Зачем он здесь? Они, значит, с обер-лейтенантом секретничают, строят какие-то планы, а его заставляют выполнять роль курьера. Капралу срочно надо было слить на кого-нибудь свое раздражение. Поэтому Матеус, даже не пообедав, отправился с новым пакетом, но уже в заброшенную усадьбу, в которой жила семейка вампиров. Естественно, в голове мечтательного чертенка появилась мысль о том, пойдут ли ему длинные клыки.

* * *

На одном из привалов после сытного обеда мы наблюдали почти пасторальный сюжет. Только вместо пастушек были мои братки-няньки в розовых чепчиках, с сачками для ловли бабочек. Они бегали по полю и вместе с принцессой пытались ловить этих прекрасных насекомых. При виде такой картины мы с трудом, но все же сдерживали улыбки – нам еще пока жить не надоело. И что бы ни говорили Вован с Димоном, чувствовалось, что им нравится возиться с Викторией.

Сколько вокруг бабочек! Белые, желтые, разноцветные. Ого, какая бабочка! Я думал, что такие виды обитают в более жарких широтах. Наши «энтомологи» ее тоже заметили. Но первой была Виктория. Няньки устремились за ней. Бабочка полетела в сторону леса. Я не сильно беспокоился. Ведь Виктория была не одна.

А Бабочка летела к лесу и думала: «Сейчас, сейчас! Мне бы только до леса добраться. Вот он! Он уже близко! Еще чуть-чуть!» Стук! Что это? Какая-то прозрачная преграда. От неожиданности Бабочка заметалась из стороны в сторону. Вправо, влево – все напрасно. И там прозрачная преграда. «Это же банка! – догадалась Бабочка. – Но, откуда? Кто это сделал?»

– Мустафа, ты ли это? Узнаю твои маленькие глазки, – послышался знакомый Бабочке голос. Разглядеть хозяина голоса Бабочка своим фасеточным зрением пока не могла, но голос был очень похож на… «О да, это он!» – еще одна мысль пронеслась в маленькой головке Бабочки. И от этой мысли бабочка-Мустафа пришла (или пришел?) в ужас.

– До чего же ты дошел, Мустафа? – продолжал тот же голос. – Красть детей! Как низко! Кстати, почему бабочка? Да тебе просто повезло, что ты попался именно в мои руки. Ты мог бы стать «жемчужиной» чьей-нибудь коллекции. На булавке! – При этих словах Бабочка заметалась в банке. – А может, мне начать коллекционировать бабочек? Ты будешь первым и поистине восхитительным экземпляром. Тем более что, Мустафа, волшебник-то из тебя никакой, коли маленькая девочка «сделала тебе козу». Да не дергайся! Баночка-то магическая.

– Дядя Хортус! – завопила Виктория, бросившись к хозяину голоса – старику в синем балахоне. Тот подхватил ее на руки и закружил. Виктория засмеялась и обняла его.

– Ваше Высочество, что вы здесь делаете? И кто эти два… господина? – наигранно сердитым голосом спросил дядя Хортус.

– Сейчас узнаешь, – зарычали братки, срывая розовые чепчики и сжимая кулаки. Но зря они это сделали, потому что Хортус щелкнул пальцами, и няньки застыли в позах, достойных музея восковых фигур.

– Итак! Что вы делаете в лесу одна? – строго спросил Хортус.

– Я не одна. Со мной дядя Дима и дядя Вова, – сказала Виктория, кивнув, на застывших братков, – мы бабочек ловили.

– Ну, с этими все понятно, а еще кто?

– Еще Стелла. Она моя подруга, потом Ерема, он домовой, и Филимон, говорящий бык. А еще дядя Василий, он волшебник.

– Волшебник? Вот как! Сейчас узнаем, какой он волшебник. Проэкзаменуем-ка его. Заодно разомнемся.

Хортус начал осторожно, на уровне ментального поля, прощупывать возможности своего новоявленного противника. Так! Молодой, явно начинающий, но талантливый. Ого, какой потенциал! Проверим-ка его на прочность. Посыл в сторону поляны, где обосновались «друзья» принцессы, и вот этот молодой да ранний ощущает чувство тревоги, страха и желание утопиться. Будем надеяться, что он этого не сделает. Интересно же, что будет дальше. «Ну, чем ответишь?» – подумал Хортус и стал ждать. Через минуту он почувствовал тоску по своей первой игрушке, он даже вспомнил, какая она была и как выглядела. Соломенное чучелко, уменьшенная копия пугала, которое стояло в огороде его матери. Он очень любил эту игрушку. У Хортуса появилось огромное желание прямо сейчас убраться домой, в родные стены. Да, у этого молодца есть чувство юмора. Мы тоже, однако, не лыком шиты. Хортус огляделся и увидел муравейник. У него созрел план, и муравьи стройными колоннами поползли в сторону поляны, где находились спутники принцессы.

– Вот теперь можно идти знакомиться с вашими друзьями, Ваше Высочество, – сказал волшебник, создал облачко, взял принцессу на руки, положил банку с бабочкой-Мустафой в карман и шагнул на облако.

Эффектно выплыв из леса на облачке, Хортус увидел следующую картину: посреди поляны на большой шахматной доске с сахарно-шоколадными фигурами муравьи, разделившись на две команды, разыгрывали один из интереснейших вариантов сицилианской защиты. Часть муравьев уже поедала поверженные фигуры. Хортус рассмеялся и сошел с облака.

– Это был самый веселый бой в моей жизни, – сказал он и представился, – я придворный маг и крестный отец принцессы Виктории, Хортус. С кем имею честь?

– Я – Василий – потомственная ведьма. Если захотите, как-нибудь расскажу историю о том, как мы сюда попали. Это Ерема, домовой, мой наставник и хранитель. Это Стелла – начинающая волшебница, Филимон – чудо природы, вернее, удачный результат неудачного колдовства. И наконец… А что вы сделали с моими братками?

– Это с теми двумя молодчиками в розовых чепчиках? Они что, твои родственники? – удивился волшебник.

– Да нет, просто так принято говорить в моем мире. Надеюсь, вы их не испепелили? – испугался я. – Они, конечно, неидеальны, но такой участи не заслуживают.

– Не волнуйся, вот они уже бегут. – При этих словах Хортус щелкнул пальцами, и из леса показались разъяренные Вован с Димоном. Но их кулачищи не дотянулись до волшебника, так как ударились в прозрачную преграду, поставленную Хортусом. Они боролись с преградой некоторое время, напоминая мимов, работающих в парке. А что? Если у них не будет работы, они смогут попробовать себя на поприще искусства. А пока, вымотанные бесполезной борьбой, держась друг за друга, они спросили, кивнув на Хортуса: «Он вас беспокоит? Щас, мы только отдышимся».

Все засмеялись, и было решено продолжить знакомство в ближайшей таверне.

* * *

Мужчины тоже плачут. Иногда. Без свидетелей. Хотя один свидетель всегда есть – Бог.

Григорио плакал горько и безутешно. Плакал, лежа на полу в своей церкви. Рухнуло все! Все, чем он жил, во что верил.

Григорио был третьим сыном из четырех. Королевским сыном. У него, конечно, был шанс, но очень слабый. Он стал бы королем после отречения своего старшего брата, Георга, от престола, что было очень маловероятно, потому что ни один нормальный человек не откажется от короны добровольно. И после того как еще одного его брата – Альберта, после отречения от престола Георга, признают умалишенным, что вряд ли возможно, учитывая его ученые степени по астрономии и алхимии. Григорио, понимая все это, выбрал свой путь – служение Господу. Он нашел в этом успокоение и смысл жизни.

Но так случилось, что однажды Григорио влюбился в одну свою прекрасную прихожанку. Для католического священника земная любовь, хоть и платоническая, под запретом, и он всячески боролся с нею. Ведь единственной его любовью должен быть его Бог. Во время проповедей он не смел даже смотреть в сторону девушки, однако он замечал, что она прекрасна, как весенние цветы, и имя у нее было такое же. От ее имени веяло свежим весенним ветерком, оно звучало как чистый горный ручей с хрустальной водой – Фелиция.

Фелиция! Фелиция!

Теперь ее нет. Господь забрал ее, отнял у Григорио единственную радость. Судьба? Разве может быть такая судьба у юного невинного создания, которое и жить не начало?

– Ты решил меня так наказать? Почему? За что ты отнял ее у меня? Тебе мало было того, что я служил тебе верой и правдой, что отдавал тебе всего себя, что любил тебя, Господи! – бросал обвинения Григорио своему Богу. – И сейчас ты молчишь! Ты забыл меня? Ты бросил меня один на один с моим горем! Ты предал меня!

И вновь пустой костел наполнился рыданиями и стонами.

Но сейчас он обвинял своего Господа, и когда были брошены слова: «Я отрекаюсь от тебя!» – из самого темного угла раздались слова: – Наконец-то!

Григорио вскочил.

– Кто там? – Он вглядывался в темноту, пытаясь хоть что-нибудь разглядеть.

– Бес, – услышал он в ответ.

– Какой Бес? – Григорио испугался. Как верующий человек, он очень боялся за свою душу.

– Третьего разряда, – услышал он в ответ.

– Почему третьего? – Странный разговор продолжался.

– До шестого пока не дослужился. – При этих словах Бес вышел из тени и подошел к сидящему на полу Григорио.

– Почему до шестого? – Григорио смотрел на Беса снизу вверх.

– Шестой – последний! – Бес уселся на полу рядом с Григорио.

– А дальше что? – снова спросил Григорио, ему уже не было так страшно, Бес был неплохим психологом.

– Может, хватит вопросов на сегодня? Любознательный ты мой, – улыбнулся представитель преисподней.

Григорио пожал плечами и без интереса уставился на непрошеного гостя.

– Ну что? Поговорим о деле? – сказал Бес. И добавил, увидев в глазах Григорио немой вопрос: – Дело об отречении. «Обиженный священник против Господа». Посмотрим на материалы дела.

Бес щелкнул пальцами, и откуда-то сверху упала… Вы думаете, толстенная стопка исписанных мелким почерком листов? Нет! Это была совсем тонкая пачка бумаги.

– Ну-с! Начнем! Обвинения, претензии и, наконец, отречение. Что это? Гордыня? – Бес преобразился. Теперь на нем был судейский парик и мантия.

– Бесу ли говорить о гордыне? – горько ухмыльнулся Григорио.

– Почему нет? Грехи – моя специализация.

– Грехи? При чем здесь я? – Григорио непонимающе уставился на Беса.

– Все грехи мерзостны пред Богом, но мерзостнее всех – гордость сердца. Гордыня! Нянчишь свою обиду? Напрасно! «Гордец редко бывает благодарным человеком: он всегда убежден, что получает меньше, чем заслуживает», как сказал один проповедник.

– Ты пришел за моей душой? – обеспокоенно спросил Григорио.

– Душой? В смысле за твоей бессмертной душой? Не-ет! Хотя… Может быть! В другой раз! – улыбнулся Бес. – А сегодня я твой ангел-хранитель. И могу предложить тебе отличное решение твоей проблемы. Не хочешь послушать?

– Что ты можешь сделать? Оживить ее? Но это невозможно!

– Конечно, невозможно, если только ты не возражаешь против жены-зомби. А что? Тихая, покорная, послушная. – Бес улыбался, глядя на растерявшегося Григорио. – Шучу, шучу! – добавил он. – Садись и слушай! Есть другие способы решения твоей проблемы.

– И чем же я заслужил такое внимание и помощь со стороны столь важной персоны?

– Нравишься ты мне. Ну и приятно подложить маленькую свинью твоему Господину, – захихикал Бес. – Ну что? Поговорим?

Григорио задумался. На одну чашу весов положены его вера и любовь к Богу, на другую – призрачная возможность счастья.

Любовь к женщине перевесила. Что это? Слабость духа? Слабость веры? Очень сложный вопрос. Пусть он останется без ответа. Григорио сделал свой выбор.

– Выкладывай! – произнес он.

Бес потер руки и сказал:

– Сначала немного лирики. Мы все тем или иным образом, вольно или невольно участвуем в старом споре света и тьмы. И не важно, какую сторону ты займешь, важно, что ты от этого получишь. Подумай, на какой стороне ты получишь больше? Или о том, что хочешь получить? – Бес говорил тихим, вкрадчивым голосом, словно хотел загипнотизировать Григорио. – Принципы? Какие принципы? В такое смутное время иметь моральные принципы глупо и дорого. Ты хочешь вернуть свою любовь? Да? Тогда делай то, что тебе говорят.

– Продолжай, – вздохнул Григорио.

– Тебе нужен артефакт, который поворачивает время вспять, чтобы вмешаться в судьбу и спасти свою возлюбленную, – продолжал Бес. – Есть такой, только его найти надо.

– Но у меня совсем нет магических способностей, – огорчился Григорио.

– И не надо! Генералу не обязательно уметь стрелять – главное, чтобы это умели его солдаты, – сказал Бес.

– Слишком иносказательно, – сказал Григорио и спросил: – подписывать что-нибудь надо?

– Экий ты нетерпеливый! Не сейчас! – ответил Бес и продолжал: – Есть один древний колдун, который уже очень долго живет. Догадываешься почему? Есть у него один артефакт, он-то нам и нужен. Он управляет временем. Ты вернешь свою возлюбленную, а я получу то, что мне нужно. Я тебе помогу. Я знаю, где он находится. Немного желания, смелости – и артефакт наш!

* * *

В таверне нас встретил улыбчивый старичок, которого звали дядюшка Вокатус, разместил всех на постой, и даже Филимону нашлось стойло и ведро пива.

Мы сидели за столом с прекрасным местным вином и обсуждали ближайшие планы.

– Негоже принцессе болтаться по лесу, хоть и с такими няньками, как вы. Надо отправить ее к родителям, во дворец, – сказал Хортус.

– Но мы этим и занимались! Мы как раз направлялись в столицу, когда нашли Викторию. Ведь конкурс проводится в столице? – сказал я и услышал в ответ, что конкурс отменили. Мысли заметались в моей голове. Его отменили? Как отменили? Куда же нам теперь? Вдруг какие-то слова волшебника все же дошли до моего сознания. Что? Можно с Хортусом? Ему не помешает наша помощь? Приключения продолжаются? Не знаю, как остальные, а я был счастлив. Может, он еще и в ученики меня возьмет? Когда я, наконец, очнулся от своих мыслей, то услышал слова Хортуса:

– Можно переместить ее и одного сопровождающего в ближайшую к столице деревню. А от деревни до столицы рукой подать, но дорогу лучше все-таки знать. Поэтому сопровождающий должен быть местным.

– А почему нельзя сразу во дворец? – с интересом спросил я.

– В связи с соблюдением техники безопасности перемещения внутри (за дворцовой стеной) невозможны, – пояснил волшебник.

– Так, значит, надо переместить ее и вернуться обратно? Тогда это можем сделать только мы с вами. Вернее, вы, мне нельзя. Представьте состояние родителей, которые видят свое родное дитятко в сопровождении постороннего дядьки и даже не из их мира, – высказал я свое мнение, – тем более что я не знаю дороги.

– Для выполнения этой миссии вполне подойдет Стелла. Не обязательно владеть техникой перемещения. Есть другая возможность быстро передвигаться, – сказал Хортус.

– Сапоги-скороходы? – предположил я.

– Хм, я о них не думал. Хотя, если бы они у нас были… – задумчиво почесал подбородок волшебник и продолжил: – Неподалеку есть некая штука. Кто и когда ее создал, сейчас, наверно, уже никто не скажет. Когда-то они стояли по всему миру, и любой мог перемещаться, куда хотел. Теперь их очень мало, и они спрятаны от непосвященных, – рассказал Хортус.

– А! Т-кабина! – Я был в восторге. – Нуль-транспортировка! Здесь! Вот это да!

– Ты чего так раздухарился? Скоро я тебе такую покажу, если ты, конечно, привидений, зомби и вурдалаков не боишься, – заулыбался Хортус. – Премилые создания.

– А чем вам привидения не угодили? – раздался голос откуда-то сверху.

Мы вздрогнули от неожиданности и медленно подняли головы. Под потолком висело бесплотное создание. «Привидение!» – догадался я, а вслух произнес: – Здравствуйте, гм, господин призрак. Может, присоединитесь к нам? Вина? Оно прекрасно. Я не большой знаток, но очень хочется угостить вас.

Привидение спустилось, «село» за стол и произнесло:

– Сразу видно, сударь, что вы не знаток не только вина, но и эфира. К моему огромному сожалению, после моей насильственной смерти (в этой таверне, кстати) я не могу не то что напиться, даже продегустировать вино не могу, хотя мне этого очень хочется. Как я завидую вам, существам из плоти и крови, как мне хотелось бы вновь испытать это состояние блаженства, эйфории и раскрепощения. Когда по телу разливается тепло от выпитого алкоголя и душа радуется дружеской беседе в хорошей компании.

– Для такого благородного господина, как вы, мы что-нибудь обязательно придумаем, – сказал я, вопросительно глядя на Хортуса, – я слышал, что некоторые волшебники настолько могущественны, что умудряются протащить в эфир материальные предметы, которые в эфире меняют свою структуру, но не свою сущность. Правда, Хортус?

По мере произнесения мной этой тирады лицо Хортуса зеленело (наверно, от злости), бледнело (наверно, от возмущения) и вытягивалось (наверно, от удивления). Сейчас что-то будет. Однако Хортус улыбнулся сквозь зубы, взял кувшин вина, поставил его на стол и замер, уставившись на него. Сначала ничего не происходило, но потом кувшин начал бледнеть – нет, не то слово! Прозрачневеть! Точнее не скажешь! Когда кувшин и призрак стали одинаковой «консистенции», «призрачный» напиток был готов.

– Прошу! Можете дегустировать. Извините, бокала нет, так что придется пить из кувшина, – удовлетворенно произнес Хортус.

Призрак протянул свою призрачную руку к призрачному кувшину и опрокинул его в свой призрачный рот. Мы как завороженные сидели и смотрели на сие действо. Наконец привидение поставило кувшин на стол.

– Какой восторг! Вы даже не представляете себе, что для меня только что сделали. Ведь я при жизни очень любил выпить, за что, собственно, и был лишен этой самой жизни в этой самой таверне в пьяной драке. И теперь я, сэр Джон, хочу что-нибудь для вас сделать.

– Думаю, что вам представится такая возможность, сэр Джон, – сказал Хортус, – знаете заброшенную мельницу неподалеку?

– Это ту, где нашли пристанище неприкаянные души, заблудшие призраки и всякие зомби и иже с ними? Зачем вам это ужасное место? – удивился сэр Джон.

– Может, мы хотим это злачное место очистить? – пошутили мои братки, зашевелив мускулами. – Кто там? Вурдалаки? Так, насколько мы знаем, нужны будут осиновые колы, серебряные пули и святая вода. Ах да! Еще крест! – При этих словах Вован с Димоном полезли под рубашки и достали огромные золотые кресты на массивных золотых цепях, – как видите, мы почти готовы к встрече со всякой нечистью.

– А они у тебя боевые ребята, – улыбнувшись, сказал мне Хортус, – только, может, не будем пока нарушать шаткое равновесие добра и зла и уничтожать редких реликтовых существ? Попробуем для начала договориться мирно, а сэр Джон нам в этом поможет. – И, обратившись к призраку, добавил: – Сэр Джон, помогите нам на некоторое время освободить мельницу от нечисти. Ой, простите! От ваших собратьев. Может, пригласите их в гости? У вас когда день рождения? Не скоро? А день смерти? Хотите, заготовим для гостей угощение? Нет! Нет! Не жертвенных агнцев, конечно. Шампанское или покрепче что-нибудь. С трактирщиком мы договоримся, только не разнесите здесь все. Хорошо?

Сэр Джон, слегка покачиваясь, поклонился и растворился в воздухе.

– А вурдалаки разве пьют что-то, кроме крови? – спросил Димон.

– Ну, если не пьют, то пусть свою «выпивку» с собой приносят, – пошутил Вован.

– Слушайте, а вы уверены, что нечисть польстится на эту вечеринку? – засомневался Ерема.

– А может, им захочется полюбоваться таким зрелищем, как пьяные призраки, когда еще такое увидишь? Какие у них еще есть развлечения в этой НЕжизни? – предположил я.

На следующее утро сэр Джон рассказал нам, что пригласил в трактир на пати всех обитателей заброшенной мельницы и она будет свободна сегодня вечером.

* * *

Виктория взяла с собой только свои любимые игрушки: соломенного Прошу, которого для нее сделал Ерема, и мой мобильный телефон. Помните, я его зачем-то взял с собой? Так вот! Он, конечно, разрядился, но я воспользовался единственно доступным в этом мире источником энергии. Взял одну силовую линию и замкнул ее контуром вокруг телефона. Теперь от электричества его больше заряжать не нужно. У Виктории появилась возможность приобщиться к достижениям науки и техники моего мира. И она с удовольствием, как любой современный ребенок, часами просиживала за играми. Боюсь, что Их Величества меня за это по головке не погладят. Ведь принцессе нужно еще выделять время на обучение наукам и этикету. А по ночам все-таки надо спать.

* * *

Заброшенная мельница выглядела как на картинке в старинной книге сказок. Она стояла в лесу, на берегу маленькой лесной речки, уже превратившейся в болото. Водяное колесо давно уже не крутилось, и все было опутано засохшими водорослями. Ставни на единственном окне хлопали и поскрипывали на ветру. Мы открыли двери и осторожно заглянули внутрь. Ну что? В принципе именно так я и представлял себе внутреннее пространство мельницы. Было ощущение, что Вий вот-вот выйдет к нам в сопровождении своей свиты.

– Что они о себе возомнили? – услышали мы чей-то возмущенный голос, – тоже мне, воспитатели нашлись, – продолжал он, – это я несовершеннолетний? Да мне 478 лет! Я, может, вообще никогда не пробовал алкоголя. Может, это мой единственный шанс? Как они могли так со мной поступить? А-а-а… – Призрак преждевременно почившего малолетки, во всяком случае, именно так он выглядел, вопил и наматывал круги под потолком, не замечая нас в своем возмущении.

– Бедолага! – покачал головой Хортус. – Однако он нам будет мешать. Эй, призрак! – позвал привидение волшебник. – Может, мы поможем тебе?

Призрак вздрогнул и посмотрел вниз. Несколько секунд он размышлял, что с нами делать: пугать или разговаривать и, видимо, решившись на что-то, медленно спустился, уселся на балку и вопросительно произнес:

– Ну?

– Мы могли бы помочь друг другу, – сказал Хортус и, увидев интерес в глазах призрака, продолжал: – Если расскажешь нам о своей проблеме.

Призрак, проигнорировав его слова, опять вернулся к своему занятию.

– Да, видно его кто-то сильно обидел, – посочувствовал призраку Вован.

– Так мы им расскажем, что это очень плохо – обижать детей, – сказал Димон и ударил кулаком в ладонь.

– Детей? Это кто здесь ребенок? – обиделся призрак, пронзительно завопил и пролетел сквозь Димона. Тот аж пошатнулся. – Да! Они не взяли меня с собой! Остальные призраки! Ведь когда я умер, мне было всего пятнадцать лет, я был несовершеннолетним. А то, что это произошло 463 года назад, во внимание не принимается. Тоже мне, блюстители законности! – И призрак заскулил, совсем как подросток.

– Ну, помочь твоей беде совсем не сложно. На мельницу просто наложено заклинание, и я сниму его в два счета. Хочешь? – предложил призраку Хортус. Тот кивнул. Несколько пассов – и призрак-подросток, пролетев сквозь дверь, отправился первый раз в жизни, т. е. в загробной жизни, пробовать алкоголь.

– Мог бы и спасибо сказать, – немного обиделся Хортус, покачав головой.

– Он улетел! Но обещал вернуться! – глупо пошутил я, помахал ему вслед рукой и «смахнул слезу». Димон с Вованом прыснули.

– Ну-с! Теперь займемся нашими делами. – Хортус вышел на середину, раскинул руки в стороны и, запрокинув голову назад, начал что-то тихо напевать. Вокруг Хортуса появилось свечение.

В мельнице по стенам висели металлические крюки с мешками из-под муки и цепями. Хортус пел все громче. Свечение вокруг волшебника становилось все ярче, цепи звенели, из мешков сыпались остатки муки, мы уже почти «поседели», и вдруг из-под пола начала подниматься Т-кабина. Я догадался, что это она, по металлическому блеску и табло с лампочками.

Хортус перестал голосить, и когда Т-кабина полностью появилась из-под пола, набрал на табло одному ему ведомую комбинацию знаков, и кабина открылась.

Принцесса Виктория обняла нас всех по очереди и бесстрашно шагнула внутрь кабины. Стелла шагнула за ней.

* * *

Антикуус тяжело плюхнулся в кресло. Устал. Не мальчик уже все-таки. Щелкнул пальцами, и в камине загорелся огонь. Протянув ноги к огню, Антикуус налил в бокал горячего грога и взглянул в свой любимый хрустальный шар.

– Ну, где вы, мои дорогие? Как вы там? Давненько я вас не видел! Соскучился даже! – говорил он кому-то. – А, вот и вы!

Антикуус нежно провел кончиками пальцев по гладкой поверхности шара, в котором отражались… яркие цветы орхидей. А что? Разве не может быть у великого волшебника безобидного и красивого хобби? Антикуус, восхищаясь, рассматривал сложный рисунок линий на одном из восхитительных фиолетовых цветов, как вдруг чья-то огромная лохматая лапа безжалостно растоптала это великолепное творение природы. Как будто слезы брызнули из-под ног лохматых чудищ. Волшебник даже вскочил с кресла. Кто посмел? Несколько пассов – шар отдалил изображение, и Антикуус увидел большое стадо мигрирующих северных ворсистых крокодилов, безжалостно топтавших плантацию его прекрасных орхидей. Видимо, они не разделяли эстетических пристрастий Антикууса. «Но что они делают в наших широтах? И что они здесь, интересно, будут есть?» – думал волшебник. Что-то спугнуло их с насиженных мест. Но что? Кассио! Нет, в смысле спугнул, конечно, не он. Просто Антикуус мысленно назвал имя своего дракона. Пожалуй, стоит выпустить его погулять! Пусть посмотрит, что там происходит. Не люблю перемен. В моем возрасте хочется тишины и спокойствия. А пока, пожалуй, вот это! Волшебник, обиженно поджав губы – похоже, он еще немного сердился на глупых крокодилов, – щелкнул пальцами, и из ближайшей лужи начало появляться нечто. Голем! Глиняный голем! Он поднял руки, с которых капала голубая глина.

«Может, стоит наладить производство косметики?» – подумалось волшебнику.

Голем издал звук, похожий на рык, и зашагал в сторону стада, видимо, рассчитывая напугать этих зубастых хищников. Ему удалось отогнать их от прекрасных орхидей, но, закончив свою миссию, он не рассыпался в прах, как рассчитывал Антикуус, а зашагал в сторону ближайшей деревни. Будем надеяться, что в этой деревне живут не слабонервные люди, ведь голем абсолютно безобиден, и самое большее, что грозит жителям деревни, – это грязные половики.

Волшебник опять сел в кресло, сделал глоток грога, протянул руку к шкатулке, в которой лежали трубка, табак и сигары, но, вспомнив, что бросает курить, все же раскурил сигару и со словами: «Элементарно, Ватсон!», – протянул ее стоящему рядом креслу, которое пустовало. Кто знает? Может, в нем и правда сидел доктор Ватсон, пусть даже и воображаемый.

* * *

Мы сидели в таверне. Трактирщик уже успел прибраться после бурной ночи. Правда, призраки с нечистью, как и обещали, не очень хулиганили. Ну подумаешь, уронили люстру – видно, раскачивались слишком сильно. Да пару стульев сломали – наверно, в «музыкальные стульчики» играли. Да вурдалаки не убрали кое-какие остатки своего пиршества. Надеюсь, что это были исключительно негодяи.

Мы хотели пригласить сэра Джона разделить с нами трапезу. Нет, мы с утра пили исключительно чай и кофе, просто очень хотелось знать подробности ночного пати. Но, похоже, тот был очень занят. У Сэра Джона, оказывается, вдохновение, и он не хочет спугнуть свою музу. Сэр Джон решил написать мемуары о своей загробной и догробной жизни, поэтому диктовал свои умные мысли мальчишке – помощнику повара. Поваренок изучал грамоту в местной школе, так что для него это была хорошая практика в правописании и истории. А нам придется ждать выхода в свет, в смысле из печати, «Призрачных мемуаров». Делать нечего. Поэтому пока мы завтракали и обсуждали сложившуюся ситуацию.

– Теперь, когда мы отправили девочек в столицу, можно заняться текущими делами, – сказал Хортус. – Вы новички в этом мире и в этом деле. Но я вижу, выбрали верную сторону. Вам еще не все понятно, но вы должны мне поверить. Конечно, нет только белого и черного, плохого и хорошего, но есть равновесие, пускай иногда шаткое, но без него такой мир, как наш, просто рухнет. Рухнет в пучину хаоса, кровавых войн, братоубийства и тому подобное. Что-то назревает. Я чувствую. Мы пока не знаем, что, не знаем размеры грядущей беды и кто, собственно, нам ею грозит, поэтому необходимо найти как можно больше союзников и единомышленников.

– Где же их взять, единомышленников? – спросили бывшие няньки.

– Знаю я местечко, где они водятся. Сейчас транспорта дождемся и полетим, – ответил волшебник.

– Вы сказали транспорт? Полетим? Может, у вас и вертолеты с древних времен остались? На каком топливе летаете? – задавал я вопросы.

– Вертолет, как ты выражаешься, зовут Виола. И она – молодая драконица. Я вырастил ее из яйца, был ей мамой и папой, она мне очень предана, – ответил Хортус.

– А чем она питается? Случайно не начинающими волшебниками и их спутниками? – испугался я.

– Нет! Если они со мной, – улыбнулся Хортус. – Она будет вечером, утром вылетаем.

– А никакие курсы по вождению дракониц не нужны? – настала очередь Вована задавать вопросы. – А места на ней всем хватит?

– А ты что, сверзиться боишься? – Димон пихнул Вована в бок (и почему они все время перепихиваются?).

– Летать-то я не умею! Или в полете каждому выдают парашют? Нет? То-то и оно! Имею право паниковать, – сказал Вован. – А Филимон? Вы про него не забыли? Или он будет, как та корова из «Рыбалки»?

– Для Филимона можно соорудить что-то вроде люльки, – сказал Хортус, – он высоты не испугается? – Волшебник вопросительно посмотрел на меня.

– Выпьет перед полетом пару ведер пива для храбрости, и человечество приобретет еще одного супергероя, – предположил Ерема.

– Кстати, по поводу человечества. Я до сих пор не знаю толком, кто вы и откуда, – сказал Хортус, – расскажете?

Я стал рассказывать о наших приключениях, а лицо Хортуса мрачнело все больше.

– Оберег. Покажи его, Василий, – попросил волшебник.

Я достал бабушкин оберег. Хортус взглянул на него, протянул к нему руку, но, так и не прикоснувшись, встал и пошел к выходу, бросив через плечо: «Я, пожалуй, пойду отдохну. Не мальчик все-таки».

Мы с Еремой удивленно переглянулись.

* * *

Когда стемнело и мы были уже в своих кроватях, таверна содрогнулась.

– Прилетела, – почему-то зашептал Димон.

– Ага, приземлилась. Не землетрясение же это! – в ответ зашептал Вован. – Смотреть пойдем?

– А может, не надо? Вдруг у нее настроение плохое? – сказал Ерема. – Ведь мы еще пока не знакомы. Утро вечера мудренее. Всем спать! – добавил домовой и задул свечу.

* * *

После завтрака мы вышли во двор.

Виола расположилась на поле, соседствующем с таверной. Зрелище было грандиозным. Блестящая синяя шкура, дымящиеся ноздри, яркие глаза и стреловидный хвост. Но какая же она была огромная! Филимон спокойно разместился бы на ее лапе. Она опустила морду, принюхиваясь к нам.

– Ой! – испугался Вован и икнул.

– Виола, знакомься, – сказал, обращаясь к драконице, Хортус, – это наши друзья. – Он указал на замерших от восхищения братков, домового и меня. Филимон не выказывал особых чувств, видимо, он не впервые видел живого дракона.

– Надеюсь, девочка, ты подкрепилась и отдохнула? – спросил Антикуус, и Виола кивнула своей огромной головой, выпустив струю пара из ноздрей. – Отвезешь нас на Лысую гору?

Виола молча подставила крыло.

– На Лысую гору? Это туда, где ведьмы живут? – удивился я. – Те старые, страшные, беззубые колдуньи, делающие мелкие и крупные пакости?

– Я, пожалуй, подожду вас здесь, – запаниковал Димон. – Что я, ведьм не видел, что ли? – кивнул он в мою сторону, но все же полез на Виолу, подгоняемый моим строгим взглядом.

А Вован, располагаясь на спине драконицы, посмотрел вниз и застонал:

– Ой, кажется, я зря так плотно позавтракал.

Вы никогда не летали на драконе? Нет? Сейчас расскажу! С каждым взмахом крыльев дракон поднимается вверх, затем опускается вниз. Ощущение американских горок. Похоже, действительно не стоило завтракать. После получаса полета мои братки начали зеленеть.

– Ерема, а в твоем ЯПВСС не найдется «Аэрона»? Ну или хотя бы пары пластиковых пакетов? – спросил я домового, опасливо оглядываясь на Вована и Димона. – Хортус, долго нам еще лететь?

– Нет. Видишь вон ту гору? Она нам и нужна. Это и есть обиталище ведьм. Кстати, среди них есть очень хорошенькие. Нам необходимо заручиться их помощью. Верховная ведьма – моя старая знакомая. Взгляни туда, – продолжал Хортус, указывая вниз.

Я взглянул вниз. Внизу наблюдалась очередная пасторальная картина: поле, овечки и пастух с пастушкой. Но что-то нарушало общую идиллию. С высоты полета нельзя было разглядеть подробности, только движение каких-то черно-серых масс.

– Нам надо торопиться, – сказал волшебник, глядя в сторону горизонта, – Виола, прибавь. – И тут такое началось! Ни за что больше не сяду на дракона.

* * *

Виола заходила на посадку, как «Белый Лебедь» – сверхзвуковой стратегический бомбардировщик «Ту-160». Так же мощно и грандиозно. Может быть, не так шумно, хотя наши стоны и визги вполне сошли бы за звук тормозящего двигателя.

Нас встречала верховная ведьма, похожая на престарелую готессу. Черные волосы, черные одежды и боевой раскрас. Ведьма с Хортусом обнялись как старые друзья, и мы отправились осматривать ведьмино подворье. Нас сопровождал эскорт из молоденьких ведьмочек на метлах.

– Добрый день, барышни, – обратился я к ведьмам. Мне хотелось произвести на них хорошее впечатление. Но они почему-то захихикали. – Ну, извините, если я не учтив. Может, мне следовало назвать вас сударынями? Или госпожами?

– Ну, если учесть, что нас обычно зовут ведьмами, гадюками и гадинами, – ответила мне одна из них, которая вышла вперед, тряхнув копной рыжих вьющихся волос, – то сойдут и барышни. Чего, сударь, изволите?

– Да ладно, девчонки, считайте, что обмен любезностями прошел успешно, – сказал я, – дадите прокатиться на метле?

– Ишь чего захотел. На метле может летать только ведьма, и то только на своей, – ответила она.

– Так я тоже ведьма, вернее, ведьмак, – сказал я и, увидев недоумение на их лицах, добавил: – Не верите? Спросите у Еремы. – Я кивнул на домового.

Все ведьмы уставились на домового, тот даже засмущался от такого обилия внимания к своей персоне. Он кашлянул и торжественно произнес:

– Я, потомственный домовой Ерема Запечный, могу подтвердить, что сей молодец действительно является потомственной ведьмой, хоть и мужеского полу. – И добавил: – Сестры у него просто нет.

Ведьмы с пониманием закивали.

– Коли хочешь полетать на метле, придется тебе сделать свою. Чужая тебя слушаться не будет. Знаешь, из чего она состоит? – Я кивнул. – Ну и хорошо. Иди за веточками и палочками, оторви из своей одежды лоскут. Свяжи прутья и прошепчи… Сам знаешь что. А если не знаешь, спроси у Еремы, – сказала Рыжая и хитро улыбнулась. В меня явно не верили.

Я вздохнул и достал учебник начинающей ведьмы…

Когда метла была готова, ведьмочки собрались вокруг меня в предвкушении развлечения.

Я оседлал метлу. И как только они с нее не падают? Может, на нее седло приделать? Мне страшно захотелось отказаться от этой авантюры, но моя «группа поддержки» подбадривала меня аплодисментами и наспех изготовленными транспарантами с таким текстом: «Вперед, Василий! Метлу осилим!» Интересно, кто автор этого шедевра? И еще: «Вася, давай! Метлу укрощай!» Еще лучше. Я не мог их подвести и ударить в грязь лицом. Поэтому зажмурился и прошептал нужные слова. О, чудо! Метла послушалась и поднялась в воздух. А я слетел бы вниз, если бы не вцепился в нее руками. Видимо, метлу надо было укрощать, как дикого мустанга. А чего я, собственно, хотел? Я же с ней толком и не познакомился. Гм… с метлой. Мне казалось, что она всеми силами пытается вырваться из моих рук и скинуть меня со своей «спины». Метла летела, бросаясь из стороны в сторону. Мы с ней то пикировали вниз, разгоняя ведьмочек и мою «группу поддержки», то взмывали вверх, почти сбивая ведьм, которые наблюдали за мной с воздуха, но они, на мое счастье, все же успевали уворачиваться. Правда, не всегда.

– Извините-е-е… – кричал я, сбив чей-то парик. – Простите-е-е… – опять кричал я, сбросив кого-то с метлы. Метла начала крутиться вокруг своей оси. Я практически потерял ориентацию в пространстве. Ой! Что это? Что-то стукнуло меня по голове. И по спине, и по… ну, вы поняли. Раздался хруст. По-моему, все-таки это не мои ребра. Моя метла, со мной вместе разумеется, взлетела вверх, а затем спикировала вниз на ветвистое дерево. В результате, сбив несколько веток, я застрял в дупле, являя собой воплощение беспомощности и комизма.

– Тебе помочь? – услышал я знакомый голос. Ну вот! Опозориться перед симпатичной девушкой в первый же день знакомства.

Страницы: «« 12345678 »»

Читать бесплатно другие книги:

В этой книге собраны беседы, взятые из разных источников и объединенные в тему жизни, любви и смеха ...
Эта книга посвящена одному из самых популярных методов выхода за пределы сознания – Тантре. Существу...
В серии дискурсов, представленных в этой книге, Ошо говорит о скрытом значении религиозных символов,...
Книга «Куда поехать в отпуск» была создана для тех, кто намерен получить удовольствие от отдыха, зар...
Сейчас самое время учиться. Учиться сдавать экзамены. И делать это таким образом, чтобы в дальнейшем...
После пяти лет завязки Хлоя заглянула в бар и… сорвалась. Очнувшись, она поняла, что очутилась в сов...