Бабкино наследство Вильк Ирина

– Это Ядвига Ласловна. Старая знакомая и соратница моя по неким печальным и героическим событиям далекого прошлого. В гости приехала и сразу на поле боя. Но это только начало истории, Ваше Величество, – ответил волшебник, давайте посмотрим дальше.

– Ну, хорошо. Может, сложится мозаика. Надеюсь, не глупее других, – сказал Георг после недолгой паузы. – Давай дальше.

– Ну здравствуй, Бес, – звучал голос волшебника. – Как крылья? Привык уже? Собратья не завидуют?

– Здравствуйте, Хортус, – ответил Бес. – То чувство полета, которое вы мне подарили, просто бесценно. А зависть… Зависть один из грехов, а грехи наша… я имею в виду обитателей преисподней, специализация, и, конечно, мои собратья мне завидуют. Нечистая сила! Что с них взять?

– Как тебе наши гости? – продолжал Хортус. – Есть у нас шансы договориться? Или надо сразу в драку?

– Возил я тут одного на экскурсию, – ответил Бес. – Человек как человек. Даже не похож на инопланетника. Хотя без драки, я думаю, не обойтись. Не мне вас учить, Хортус, но мне майор понравился. Кстати, эта экскурсия навела меня на мысль о неразвитости, вернее, полном отсутствии на Терре туристического бизнеса. Не посодействуете в организации туров для жителей преисподней, желающих посетить место вечного блаженства? – При этих словах Бес указал пальцем наверх. – А мы, в свою очередь, беремся организовать познавательные и показательные экскурсии и туры для интересующихся в место, символизирующее неотвратимость возмездия за грехи и грешки.

– Составляй бизнес-план в трех экземплярах в небесную канцелярию. Правда, там тоже бюрократия, и очень многое зависит от клерка, который будет дежурить в приемной в тот день, когда ты принесешь свой бизнес-план, но, я думаю, лет через семь твой вопрос точно будет рассмотрен.

Шар погас. Король молчал некоторое время, а потом сказал:

– Пожалуй, мы тоже с удовольствием побывали бы на такой познавательной экскурсии. Ну, что там дальше?

А дальше следовал рассказ о моих подвигах.

– Ну, стратег, рассказывай. Слышал я про деморализацию и атаку психическую. – Король опять услышал голос Хортуса. – Сами-то в здравом уме остались?

– Ну, в этом я немного сомневаюсь, – ответил я, вспоминая раскрашенные физиономии братков и психическое оружие, – но у майора теперь есть веселая компания, которая не дает ему скучать. И ему не грозит одиночество.

– Это и есть твой психический план по деморализации противника? – удивился волшебник. – Значит, ты подарил ему друзей, а «родственники» твои что ему подарили? Подруг?

Шар погас. Король сидел молча, пытаясь осмыслить услышанное.

– Ну… пока мозаика не складывается, – покачав головой, сказал Георг, – давай дальше.

Шар вновь засветился, и Его Величество увидел сначала струю огня, затем клубы дыма, которые постепенно рассеялись.

– Где моя медаль? – спросил дядя Гоша, вернее, одна из его голов (сразу три не помещались в изображение).

– Медаль получишь по окончании операции, – Георг услышал голос Хортуса, который шел из хрустального шара, – рассказывай.

– Один из врагов нейтрализован, – с гордостью сказал Змей Горыныч.

– Ты что, сожрал его? – встревожился волшебник.

– Боже упаси! – замотал головами, отпрянув от шара и сложив руки, вернее лапы, на груди, дядя Гоша. – Ты же знаешь, Хортус, я не ем людей, даже таких плохих. Он выбыл из игры, потому что получил то, о чем мечтал всю жизнь и не получил бы никогда, если бы не я!

– Не понял! – возмутился Хортус. – Это ты его так устранил? Путем облагодетельствования? Ты что, основал благотворительный фонд для маньяков?

– Обижаешь, Хортус! Я, пообщавшись с этими маньяками, уже психологом стал, – сказала одна из голов дяди Гоши. Остальные его головы пихали друг дружку в надежде заглянуть в шар и тоже высказаться. – Маньяки, видишь ли, получив доступ к цели своей жизни, вцепляются в нее такой мертвой хваткой, какой хищник вцепляется в свою жертву, за которой бегал целый день, злой и голодный. И вырвать эту жертву из его страшной пасти представляется совершенно невозможным.

– И-и-и?.. – нетерпеливо спросил Хортус.

– Дело в том, что наш маньяк сам стал пленником той цели, к которой так стремился. И она сама, не хуже того хищника, всеми своими зубами (можешь мне поверить, зубки у нее о-го-го!) вцепилась в него и уже не отпустит его никогда, – сказал змей Горыныч и улыбнулся каким-то своим мыслям.

– Мы ничего не поняли, – недовольно сказал Его Величество. – Одни недомолвки! Что, интересно, мы должны Ее Величеству доложить? Ребусы ей загадывать?

Хортус ухмыльнулся в усы и предложил королю посмотреть следующий доклад. В шаре появился Казимир, который грыз еловую шишку.

– Хортус, ну почему ты всегда появляешься так не вовремя? У меня из-за тебя будет несварение желудка, – проворчал Казимир.

– Такую пищу, пожалуй, ни один желудок не переварит, даже лешего. Как вы вообще это едите? – сказал Хортус. Увидев, что Казимир открыл рот, видимо, для того, чтобы прочитать волшебнику лекцию об особенностях пищеварения леших, он быстро добавил: – Докладывай, какие новости?

– По поводу моих кулинарных пристрастий можно поспорить, – все-таки вставил Казимир. – Я тебе потом дам один рецептик – поменяешь свое мнение о шишках. Между прочим, они содержат очень много протеина и целый комплекс незаменимых элементов для мужского здоровья. Далее докладываю. Наш род пополнился еще одним собратом. Душа его спокойна, мысли его чисты, пути его правильны, – сказал Казимир, отхлебывая из берестяного бокала (интересно, там тоже какая-то полезная штука?).

– А где сейчас ваш новый собрат? – поинтересовался волшебник.

– Медитирует! В пещере отшельника на Голубом острове. Его сегодняшнее существование располагает к размышлениям и медитации.

Шар погас. Король был недоволен.

– Опять загадки? Ты издеваешься? Страх потерял?

Георг заходил по гостиной и потом, как будто решившись на что-то, сказал:

– Слушай, а по поводу шишек это правда? А какие полезнее? Еловые или сосновые?

– Гм! Подождем рецепта, Ваше Величество, – смутился волшебник. – Смотрим дальше?

В хрустальном шаре Хортуса появился Филимон.

– Судя по твоей довольной морде, – прозвучал голос волшебника, – у тебя тоже победа!

– Да! Не совсем моя, но победа! Этого супостата победили его же собственная глупость, гордость и упрямство! Хотя те метаморфозы, которые с ним произошли, помогут пополнить популяцию редких животных, в частности северных ворсистых крокодилов. Я сам готов возглавить научную экспедицию на север. Подумываю написать диссертацию о возможной разумности данного вида. Ну, хотя бы одной его особи.

– Что-то последнее время я часто слышу о повышении интереса нашего населения к научной деятельности, – сказал Хортус, – других дел нет, что ли?

– Есть! Открою школу для телят, а то поболтать не с кем! – ответил Филимон, и шар опять погас.

– По-моему, нам что-то не договаривают! По-моему, из нас делают идиота! По-моему, кто-то хочет в темницу! – сказал король. – У всех есть пристрастия, видите ли, желания, а самое главное – возможности! А нам даже мечом помахать не дают!

– Ваше Величество, терпение, – ответил волшебник, – еще два доклада.

В шаре показалось бледное лицо, обрамленное черными волосами. Георг вздрогнул, а лицо улыбнулось.

– Благодарю вас, Хортус, – сказал вампир, а это был именно он, – мой род пополнился замечательным индивидом, интеллигентным, образованным, эрудированным. Прекрасным собеседником и компаньоном. Мало того! Он внес разнообразие в нашу консервативную моду. Этот его зеленый костюмчик под странным названием «камуфляж» очень понравился нашим дамам.

– Граф Сангуис, я понимаю вашу радость, но вам не кажется, что вы нарушаете шаткое равновесие? – прозвучал голос Хортуса. – У нас договор.

– Нет! Нет! Хортус, не волнуйтесь! – сделал успокаивающий жест рукой граф. – Мы не нарушали равновесия. Дело в том, что намедни один из моих друзей совершенно случайно вышел днем на улицу. К несчастью, день был солнечным. Да к тому же о его ногу, конечно, тоже совершенно случайно, споткнулся священник, который нес бадью со святой водой. – Граф вздохнул и опустил глаза. – Мы скорбим о потере и радуемся приобретению нового собрата.

– Король умер! Да здравствует король! – прозвучал голос Хортуса, и перед тем как шар в очередной раз погас, Георг услышал противный смешок вампира.

– Это что за цитаты? Упражняешься в чувстве юмора? – Георг метал молнии из глаз. – Точно посадим тебя в темницу. После того как посмотрим последний отчет. – И, успокоившись, добавил: – Хортус, а камуфляж – это как? Может, в королевской моде тоже обновления нужны?

– Ну, по поводу моды я вам не советчик, Ваше Величество, – пожал плечами Хортус, – на мой вкус, ничего лучше мантии нет!

– Тем более королевской! – закончил за волшебника король. – Показывай дальше. Шар снова засветился.

– Приветствую тебя, Хортус, – прогремел Кит. – Посмотри на меня внимательно! Перед тобой уже не морской Владыка, а будущий властелин мира!

Георг вскочил.

– Это что? Бунт? Заговор?

– Это план, Ваше Величество, хороший план! – сказал волшебник. – Смотрим дальше?

Король, хоть и был зол, кивнул и опустился в кресло.

– Как себя чувствует твой подопечный, Кит? – прозвучал голос Хортуса.

– Как герой. Как избранный! Он очень занят, – ответил Кит.

– Чем занят? Надолго? – опять прозвучал голос Хортуса.

– Делает новых людей. Ну, не совсем людей. Ты же знаешь. И если учесть, насколько красивы мои русалки – надолго, может, и навсегда. А знаешь, Хортус, что-то в этом есть!

– В чем? – не понял волшебник.

– В мировом господстве. Что-то греет. Да не смотри ты на меня так, – сказал Кит. – Во-первых, у меня моральные принципы, а во-вторых, у меня все еще нет ног, несмотря на все попытки избранного. Помечтать можно?

Шар погас. Король молчал. Хортус терпеливо ждал. И, наконец, из уст короля он услышал совсем не то, что ожидал.

– Знаешь, Хортус, посмотрев твои записи, мы поняли, что из этого можно сделать интересный аттракцион. Опять скажешь: не королевское это дело? Может быть! – Король возбужденно зашагал по Золотой гостиной. – Недавно заезжие скоморохи давали во дворце представление об одной неверной жене. Мы не будем рассказывать тебе сюжет, но из таких «докладов», – король кивнул в сторону хрустального шара, – может получиться отличное представление. Скажем больше! Из этого может получиться новое искусство!

Хортус не стал разочаровывать Его Величество. Он не сказал королю, что это искусство уже давно изобретено двумя братьями, правда, совсем в другом мире. Если кто не понял, это был намек на кинематограф и братьев Люмьер.

Как здорово, что люди придумали круглые столы. Очень удобно! Всех видно, и до любого блюда достать легко! Беседы, опять же, вести.

Так вот! Сидим мы, значит, за столом и смотрим друг на друга. Беседа не клеится. Фокус, что ли показать?

– Попробуйте вот эти грибочки, – подвигает Элеонора плошечку с грибами к Розе, – не бойтесь, они проверены временем.

Пауза.

– А в вашем мире грибы едят? – попытался продолжить беседу Вован.

– Я думаю, вряд ли – ответила Роза, косясь на верховную ведьму и пододвигаемую ею плошку с грибами. – В нашем мире это опасно для жизни.

Опять пауза. Еще пара попыток поговорить о еде. Никто из нас не мог сообразить, на какую тему можно было бы поговорить с людьми, которые никогда не видели тролля. О последних моделях оружия или боевой техники? Так мы тут все больше по ступам да метлам. Ситуацию спас Хортус, вернее, его фееричное появление. Вспышка, искры, дым и грохот. Любит он такие эффектные появления.

– Пирожки с ежевикой еще остались? – спросил Хортус и подсел к столу.

Его Солнцеподобие устроил лагерь прямо у врат. И поскольку для диктатора ожидание было довольно утомительно, то и кабинету министров и двору тоже пришлось переехать в палаточный лагерь. Правда, жена Его Солнцеподобия не выдержала походного быта и сбежала обратно в резиденцию. Чтобы скоротать время, диктатор играл в солдатиков. Для него соорудили большой макет Шандарской битвы. По старинной традиции солдатики и боевая техника были отлиты из олова и раскрашены. Диктатор расставлял их в сложные позиции и не позволял никому даже дотрагиваться до своих «бойцов», не доверял тактику и стратегию боя никому. Иногда, когда Его Солнцеподобию надоедало «воевать», он подходил к вратам и разглядывал дрожащую серебристую пелену, но дотрагиваться до нее не рисковал. Он пытался представить себе: что там, за этой пеленой? Кто там живет? Он знал, что не за горами то время, когда его солдаты победоносно пройдут по просторам пока неведомого ему мира.

Однажды вечером диктатор сидел в шезлонге около врат, вытянув ноги и потягивая отличный семилетний бренди. Из пелены вышел агент № 348/7359-007, козырнул Его Солнцеподобию и замер перед ним по стойке смирно, ожидая приказаний.

Лысая гора. Все тот же круглый стол, над ним звездное небо и прозрачный шар, наполненный огоньками от свечей… без свечей. Я сам не совсем понимаю, как это происходит. Но Хортус объяснял мне, что сами свечи, огоньки от которых болтаются в этом шаре, находятся в соседнем пространстве, чтобы не мешали и места не занимали. Шар давал красивый, мягкий желтоватый свет. Опять пауза. Хортус внимательно рассматривал гостей, как умеет только он, почти сканируя, заглядывая в душу.

– Домой хотите? – спросил Хортус немного взволнованных девушек. – Пока еще есть возможность пройти через врата.

– Нет! Да! – одновременно сказали Гала и Роза.

– Гм… На рассвете они закроются, и вы не сможете вернуться домой, потому что последнюю межзвездную ракету спустили с конвейера пятьсот тысяч лет назад, и она давно затерялась на окраинах вселенной, – сказал волшебник, внимательно глядя на них. – Все ваши друзья остались здесь, воспользовавшись нашим гостеприимством. А вы? Что вас ждет дома? Трибунал? Ведь вы не выполнили задания? Извините, я не хотел портить вам аппетит. Наливочки? – Хортус лучезарно улыбнулся и наполнил бокалы девушек. – Прежде чем принять решение, девушки, ответьте: смогли вы узнать наш мир? Понять его? Он так прекрасен! За внешней его дикостью стоят магия, волшебство. Этот мир населен волшебниками, ведьмами, призраками, великанами, гномами и еще огромным количеством разных странных существ. Он существует в равновесии. Все его стороны соблюдают договор. Ваша группа проникла в него, как вирус в организм. И этот мир восстал против вторжения всеми своими сложными гранями. От ведьм до вампиров. Но он может стать для вас домом. У вас есть выбор. Врата я закрою только завтра. У вас есть еще время принять решение. Нет-нет! Конечно, я не давлю на вас! Но, все же, Роза, в гвардии Его Величества есть вакансия. Получишь звание капрала и отряд гвардейцев под командование. Правда, мужчинам не очень нравится, когда ими командует женщина. Будет сложно. Но ты привыкнешь. Гала. Твое место здесь, на Лысой горе. Я думаю, из тебя получится отличная колдунья. – Хортус поднялся. – Не буду желать вам спокойной ночи. Все равно не уснете.

Он был прав. Какое тут «уснете»? Мысли не давали спать. Гала лежала, уставившись в потолок, иногда поглядывая на Розу. Спит? Нет. Не может она спать. Ведь у нее тоже осталась семья. Там, по ту сторону врат. Там? Это она так о доме? Ее душа разрывалась. У Галы было два дома. Тот, где она провела часть нынешней жизни, и Терра, где она прожила свою прошлую жизнь и куда так стремилась ее душа.

– Роза, – позвала Гала.

Та не отзывалась. Розе не хотелось говорить. Ее тоже одолевали мысли. Она думала о том, что ее сестра Лилия одна может впитать в себя всю ту любовь, которую ее семья «выделяла» для них обоих. И, конечно, вернет ее умноженной своей красотой и талантом. Сейчас Роза думала о себе, прислушивалась к своей душе, пытаясь понять, чего она все-таки хочет. Этот странный мир был для нее чужим, но здесь было так интересно. Розе, авантюристке по натуре, хотелось приключений. Не войны. Военных игр! Не крови. Волшебных эликсиров! Решение было принято. Роза уснула. Впрочем, как и Гала.

В шатре диктатора агент № 348/7359-007 молча поставил на стол флягу с вожделенной жидкостью. Его Солнцеподобие переводил взгляд с фляги на агента и обратно. Страшные подозрения закрались в его сознание: «Пил? Нет? Он же не знал, что это за жидкость! Или знал? Узнал? Подслушал? Нет! Что он мог подслушать? Мысли мои? Может, догадался? Он умный! А, даже если пил? Будет вечным агентом для тайных поручений». Агент, как положено, стоял по стойке смирно и «ел» глазами начальство, и в этих самых глазах диктатору не удалось ничего прочитать. Тогда агент был отпущен, а Его Солнцеподобие остался один на один с флягой.

Все разошлись. Мы (Вован, Димон и я) сидели вокруг костра. Ребята перед ужином, конечно, умылись, но все равно их покусанные физиономии в свете пламени выглядели зловеще.

– Как в пионерском лагере, – с ностальгической ноткой в голосе сказал Вован и поморщился. Укусы, несмотря на инопланетный антидот, все еще болели.

– Ага! Пошли девчонок пугать, – сказал Димон и почесал все еще распухший нос.

– Кого? – не понял я. – Это вы ведьм пугать собрались? Интересно, чем? Своим видом?

– Ну-у-у… – потянул Димон. – Когда-то давно девочки боялись мышей, пауков и привидений. Можно найти огромного паука или плотоядную мышь, например.

– Или накрыться простыней, разрисованной углем, и, размахивая руками, прогудеть: «У-У-У!» – съязвил я. – Учтите, расколдовывать вас не буду.

– Можно еще порисовать зубной пастой, спрятать одежду или подвесить баллон с водой над дверью, – поддержал Димона Вован. – Классика.

– Ну, после такого расколдовывать, я думаю, будет просто нечего, – вздохнул я, – пошли спать!

Надо будет проследить за этими великовозрастными «пионерами». Что-то я не помню, куда Элеонора лучевое ружье дела…

Его Солнцеподобие играл в «гляделки» с флягой и думал: «Все было просто. Все понятно. До этого. До появления манускрипта, до экспедиции, до появления этой фляги. Вот она. Стоит передо мной и манит: «Что же ты не пьешь меня? Боишься?» Конечно, боюсь. А вы бы не боялись? Вливать в себя неизвестную жидкость без цвета и запаха? Пока ничего не скажу насчет вкуса. Надо бы сделать химический анализ. Конечно, под моим контролем – вдруг им тоже захочется попробовать, что пьют диктаторы? Что же, надеюсь, это не паранойя! Хотя какая разница?» Его Солнцеподобие взял в руки флягу, погладил ее почти с нежностью и позвал камердинера.

Проснувшись, Вован с Димоном вдруг поняли, что они могут больше никогда не увидеть Галу с Розой. Ведь Хортус собирался закрывать врата на рассвете, а уже полдень. Ну да! Проспали! Засиделись они вчера у костра. Зато придумали такое… И как пошалить и как успеть убежать. И над кем это «пошалить» теперь устраивать, если девчонки все же решили уехать домой? С чувством тревоги братки побежали к шатру Элеоноры и увидели Галу, мастерящую метлу, и Розу, натягивающую лук. Девушки были так увлечены непривычным для них делом, что не заметили ребят. Братки переглянулись. Одна и та же мысль мелькнула в их головах: «Ура! Они уже никогда никуда не уедут. По крайней мере, с этой планеты».

– Знаешь, Димон, я вдруг вспомнил, что у меня есть срочные дела, – сказал Вован и удалился настолько поспешно, что Димон успел только открыть рот для того, чтобы сообщить другу: «Аналогично!» И, не успев этого сделать, побежал в другую сторону.

Получив результаты анализа, Его Солнцеподобие уставился на листок с цифрами.

– Это что? – спросил он профессора. – Вы издеваетесь? Что я должен понять, глядя на это? Неужели нельзя было просто написать: жидкость, сданная на анализ, – вода, безопасная для здоровья? Зачем мне знать, сколько и каких минералов в ней содержится? Я просто должен знать: можно ее пить или нет?

– Результат анализа на обратной стороне, Ваше Солнцеподобие, – ответил профессор.

Диктатор поспешно перевернул листок, выдохнул и отпустил профессора.

Диктатор задумчиво смотрел на флягу, ее поверхность была почти блестящей. Как сложно решиться. Открыть, поднести к носу, втянуть в себя воздух, пытаясь уловить хоть какой-нибудь аромат. А смысл? В результатах анализа ведь ясно написано: «Жидкость без цвета и запаха!»

«Сделаю один глоточек и посмотрю, что будет, – думал Его Солнцеподобие. – Ага! И как я пойму, будет что-то или не будет?» – диктатор долго колебался, но, все-таки решившись, взял флягу со стола и сказал вслух:

– Пойму лет через сто!

Он открыл флягу, отхлебнул и отключился.

Когда «дела» отпустили Вована, он встретил своего товарища, который что-то прятал за спиной. Вовану стало страшно интересно, что же это.

– Димон, а ты знаешь, что у тебя штаны порваны? Неприлично! Столько женщин вокруг! – схитрил Вован.

Димон начал крутиться вокруг себя, пытаясь увидеть злосчастную дырку, продемонстрировав при этом то, что прятал за спиной. Это был букетик полевых ромашек, собранных на северном склоне Лысой горы. Такие растут только там. Но этот склон довольно крутой, и Димону явно пришлось постараться. Ради Розы? Ради Галы?

– Ага! Вот оно как! Друг называется! Решил за моей спиной выпендриться перед девчонками?

– А сам? – обиделся Димон. – Что за спиной прячешь? Показывай! Сейчас посмотрим, кто из нас настоящий друг.

Вован вздрогнул. Ведь у него за спиной тоже был букетик, правда, собрал он его не на склонах родных просторов, а на клумбе бабушки Нелли. Вован был очень осторожен, но ведьма успела послать вслед улепетывающему любителю фиалок заклятие «хвоста». Повернувшись спиной к Димону, он продемонстрировал букетик нежно розовых фиалок и не менее нежно розовый поросячий хвостик. Димон чуть не рухнул от хохота. Он согнулся, держась за живот.

– Срочно беги к Элеоноре, – сказал он своему «хвостатому» другу.

– Почему не к Васе? – не понял Вован.

– Он решит, что ты это заработал ночью, и откажется тебя расколдовывать. Не может же он нарушить свое слово, непонятливый ты мой, – ответил Димон.

– А Элеонора из солидарности с бабушкой Нелли мне еще и пятачок не наколдует? – засомневался Вован.

– А надо было раньше думать, где букетик «покупать»! – отрезал Димон. На секунду задумавшись, он продолжил: – Слушай, Вован, а может, все оставить, как есть? А что? Очень миленький хвостик. Раньше у всех такие были. Не то рудимент, не то атавизм. Точно не помню.

Но Вован уже не слышал. Он бежал ко мне, не выпуская из рук букетик нежно-розовых фиалок.

Придя в себя, диктатор почувствовал на лице ткань палатки. Снаружи его тряпочного плена доносились звуки паники. С большим трудом выбравшись из складок шатра, Его Солнцеподобие наблюдал катаклизм. Весь лагерь был разрушен. Люди бегали без штанов. Диктатор посмотрел на себя. Он тоже был не в лучшем виде: китель без пуговиц, брюки сползли.

Паника страшна уже тем, что, даже если в этой беспорядочно суетящейся толпе есть хотя бы один здравомыслящий человек, он никогда не сможет выяснить, что, собственно говоря, происходит. Даже если будет очень громко взывать к благоразумию всех вместе или поодиночке.

Сейф! Он остался без присмотра. А в нем… Его Солнцеподобие попробовал найти вход в свой шатер. Он приподнимал складки ткани, пытаясь отыскать вход. И поняв, что в борьбе с шатром ему не победить безоружным, стал искать свой нож, который он постоянно носил на своем поясе, сделанном из шкуры редчайшего вида горной саламандры, дабы разрезать эту уже ненавистную тряпку.

«Ну какой нож? Брюк же нет! Пояса тоже. Естественно, с ножом». Шум паники, от которого поначалу ему удалось абстрагироваться, начал потихоньку проникать в его сознание. «Проклятая тряпка! Мне надо добраться до моего сейфа». Диктатор опустился на колени и попытался порвать ткань руками, потом зубами. Но она не поддавалась. Тогда Его Солнцеподобие зарычал и схватил за щиколотку пробегающего мимо своего камердинера так, что тот упал. Диктатор подтащил его к себе и навис над ним, подминая камердинера под себя, чтобы тот не вырвался и не убежал.

– Что происходит? – рычал диктатор. – Вы все с ума посходили? И, похоже, я сам тоже скоро присоединюсь к вам.

От голоса Его Солнцеподобия камердинер начал приходить в себя, попросил диктатора слезть и пообещал вести себя тихо.

– Простите Ваше Солнцеподобие, что я в исподнем, – пролепетал, поднявшись и опустив глаза, камердинер.

– Я и сам, г-м-м, не при параде, – одергивая китель, ответил диктатор. – Докладывай.

– Вот! – Камердинер протянул диктатору несколько костяных ручек от столовых приборов.

Его Солнцеподобие взял в руки остатки сервиза, и страшная догадка пронзила его мозг. Он огляделся вокруг.

– Связаться со столицей есть возможность? – спросил диктатор. – Где генерал? Да, поставьте мой шатер. Стойки можно сделать из дерева.

– От передатчика остались только кусочки пластмассы, – сказал подошедший генерал в спортивных брюках на резинке.

– Ехать, я полагаю, тоже не на чем? – сказал диктатор, вышагивая по лагерю. – Мне надо об этом подумать. А, вы, генерал, успокойте своих людей и соорудите какую-нибудь повозку. Кого запрячь? Вот ваших «истеричек» и запрягите. Нам нужно в столицу. И поставьте, наконец, мой шатер.

После отличной баньки, организованной моим домовым, мы сидели в мужской компании, напаренные березовыми и дубовыми вениками, умиротворенные, настроенные на философские беседы, у огромного медного Ереминого самовара с ароматным грузинским чаем. Банник был задобрен баранками с маком, которые мы и сами с удовольствием уминали.

– Слушай, Ерема, – откусывая от маковой баранки, сказал Димон, – а домовые знают, что такое любовь?

– Любовь? – Ерема отхлебнул из большого блюдца и ухмыльнулся. – Любовь бывает разная. Не буду произносить банальности. На эту тему уж кто только не высказывался. А про домовых могу сказать, что они тоже любят. Только любовь у них одна на всю жизнь. Некогда им всякими глупостями заниматься. Хозяйство на них да хозяин! – Ерема откинулся в кресле и вздохнул. – У меня тоже была большая любовь. Давно. Я за ней красиво ухаживал. Правда, тогда еще не было всех этих ваших гаджетов. Электричества и то не было.

– Как же ты ухаживал за девушкой? В почти каменном веке, – поинтересовался я. – Чем можно было ее поразить, если ты добивался ее расположения?

– Цветы, конфеты, мягкие игрушки, – предположил Вован.

– Никакой фантазии у тебя! – покачал головой Димон. – Шлейф из воздушных шариков у вертолета, транспортирующего плакат с признанием в любви, понравился бы девушке.

– Балда, – воскликнул Вован, – ведь электричества же не было!

– Да, но о бензине речь не шла, – возразил Димон.

– Так вот! – продолжал как ни в чем не бывало домовой. – Сидим мы, значит, на берегу озера, обнявшись, молча – слова в такой момент не нужны – и глядим на звезды. Ночью это было. Лунная дорожка на тихой глади озера слегка подрагивает и вдруг… В ночной тишине начинает звучать хор лягушек, исполняющих лунную сонату не то Баха, не то Бетховена, точно не помню, давно это было, а из воды, нарушая целостность лунной дорожки, выпрыгивают зеркальные карпы, исполняя почти что произвольную программу олимпийской сборной по синхронному плаванию. Конечно, не по собственному желанию, не потому, что так обычно выглядят их брачные игры. Просто я договорился с местным лешим, а местный водяной был троюродным дядькой деверя моей кузины. Как-никак родственник! Шоу получилось на славу. Моя возлюбленная была в восторге.

Воцарилась пауза. Каждый был занят мыслями. Какими? Боюсь даже предположить.

– Слушай, Вован, – сказал Димон, глядя на товарища. – А ведь это можно взять на вооружение.

Ну вот! Пожалуйста!

– Димон, я боюсь, что наши девушки не оценят хор лягушек или даже кузнечиков, если только они не будут исполнять гимн их родного мира, – ответил Вован, – а вот катание на лодке ночью под звездами по лунной дорожке может сработать.

– Вован, да ты поэт, – сказал я. – А далее по сценарию что? Нападение морского чудища, уничтожение оного, спасение любимых и заслуженная награда?

Что я говорю? А если они и правда морское чудище в озере найдут? С них станется! Спасай их потом.

– Во-первых, – сказал Ерема, вторя моим мыслям, – где вы возьмете чудище? Во-вторых, вы уверены, что оно вам по зубам? А в-третьих, Роза сама кого хочешь спасет.

– Между прочим, некоторые женщины любят слабых мужчин. Спасти его, пожалеть и любить! – пошутил я, и мое воображение нарисовало такую картинку: двухметровая Роза-качок в костюме Зены выносит на руках обмякшего Вована или Димона (еще не знаю, кого) из морской пены. А на ее поясе висят голова морского чудища и окровавленный меч-кладенец.

– Нет, действовать надо по проверенной схеме, – сказал Вован. – Романтика! Романтика! И еще раз романтика!

– Это цветы, конфеты и мягкие игрушки? – улыбнулся я. – Ваши проверенные схемы обычно выходят вам боком. По-моему, еще совсем недавно кто-то делал «пластическую операцию» по удалению рудимента и атавизма.

Братки обиделись, пообещали еще удивить всех нас, пошептались и разошлись в разные стороны.

Димон бежал к Вовану, чтобы сообщить тому об успешно проведенных переговорах. Кит позволил ему выгулять своего домашнего монстрика на просторах озера.

– Димон, как дела? Нашел? Договорился? – спросил Вован своего товарища.

– Конечно, Вован! Все хоккей! – ответил Димон.

– Большая? – Вован раскинул руки в стороны, как рыбак, рассказывающий об улове.

– Просто огромная! – ответил довольный собой Димон.

– Мы все в нее влезем? – спросил Вован.

Здесь мозговая деятельность Димона дала сбой на какое-то время, но, представив себе, как эта монстряга пожирает их одного за другим, он проговорил:

– Гм… Ну, если захотим…

– Она достаточно романтичная? – продолжал задавать вопросы Вован.

Все! Сбой программы. Мозги потекли. Нет! Все же есть резервы.

– Настолько, что вызывает чувство животного страха и паники, – медленно выговаривая каждое слово и глядя на Вована как на сумасшедшего, проговорил Димон, ожидая продолжения этого бреда.

– Ты привязал ее? – Бред продолжался.

– Если я ее привяжу, сюрприза не будет! – Димон уже с ужасом смотрел на Вована.

– Интересно, кто ее будет ловить по всему озеру? – искренне ничего не понимал Вован.

– Ну, это по ситуации. Если оставляем план романтический, то ты. Если сентиментальный, то Роза. Гала вряд ли справится с чудовищем, – уже нервно подхихикивая, сказал Димон.

– С чудовищем? Ты о чем? – Теперь у Вована мозги начали кипеть.

– О том, за чем ты меня посылал! – уже заорал Димон, видимо, пытаясь достучаться до сумасшедшего.

– Но я тебя за лодкой посылал, – сказал Вован и согнулся в приступе хохота.

Сейфа в кое-как поставленном шатре диктатор не нашел, как, впрочем, и фляги. Сейф исчез, на его месте остались только мокрые бумаги.

«Даже сесть некуда! – подумал Его Солнцеподобие. – Бедные мои солдатики! Как же я без них? Целую вечность!»

Его Солнцеподобие вышел из шатра и стал взглядом искать врата. Но их не было. Врата тоже исчезли. «Ах да! – сообразил диктатор. – Ведь они были из металла».

– Девчонки, завтра же праздник! – встрепенулась Марго, прервав свое занятие. Она перебирала свежесобранные лекарственные травы.

– Праздник? – заинтересовалась Гала. – Интересно. Что за праздник? Как его празднуют?

– Ой, девонька, праздник этот очень старинный, – вставила свое слово Баба-яга. – Сначала надо веник собрать, в баньке попариться да помыться, венок сплести и на суженого погадать. Через костер прыгнуть, в речке искупаться, да цветок папоротника найти. Ну, цветок это уже программа максимум. Если повезет! Хотя прецедентов в истории еще не было.

– И всего-то? – с иронией сказала Роза.

– Нет! Через костер сигать и купаться надо голышом! – ответила довольная Яга.

– Голышом? Это обязательно? – ахнула Гала. – Может, инопланетникам на первый раз можно в купальниках?

– Обряды древние, их соблюдать надо! – загадочно сказала Марго. – Глядишь, и цветок папоротника дастся в руки!

– А суженый, это кто? – спросила Роза.

– Суженый – это жених и, судя по тому, что Хортус и Василий заняты, то из доступного мужского состава вашими сужеными могут быть только Владимир и Дмитрий, – сказала Ядвига Ласловна.

– Кто? – не поняла Роза.

– Ну, Вован с Димоном! – сказала Марго. – Есть, конечно, еще Ерема, но он – однолюб.

– Так! С чего начинать? С веников? Рядовая Фейт, за мной, – скомандовала по привычке Роза.

– Ядвига Ласловна, а вы тоже через костер прыгать будете? – спросила Гала, распаренная, умиротворенная и завернутая в простыню.

– Отпрыгалась уже, – вздохнула Баба-яга, – а вот на суженого погадаю! А что? Я еще хоть куда! И готовлю я хорошо! Ведь путь к сердцу мужчины лежит через его желудок, не так ли? Марго, плесни-ка еще чайку!

Вдруг Яга повела своим крючковатым носом, принюхалась и сказала:

– Ох, чую я! Не одни мы тут. Мужским духом пахнет.

– Это мужским парфюмом, что ли? – удивилась Роза.

– Хорошо, если парфюмом! А то ить как бывает? Чеснок, самогон да табак, – сказала бабка. – Вот и весь парфюм. От мужика-то хорошо если козлом не пахнет. Ох, чую! Тут они! Охальники! Подслушивают да подсматривают.

Ведьмы стали осматривать ближайшие кусты, но ничего подозрительного не заметили. Ядвига Ласловна злорадно ухмыльнулась и щелкнула пальцами.

– А чтобы их ушки лучше слышали, а глазки лучше видели, – сказала она, – небольшой тюнинг.

Кусты взорвались криками:

– Димон, что я тебе говорил? Доигрался? Вот теперь махай своими ушами и лети к Васе!

– Не кричи на меня, Вован, а то все твои паучьи глазки от натуги вывалятся, – ответил Димон, пытаясь нащупать края своих ушей.

Кусты пошевелились немного и затихли. Ведьмы посмеялись и продолжили чаепитие. Ядвига Ласловна провела мастер-класс по плетению венков.

Ночь была теплой и безветренной. Звезды, не мигая, смотрели сверху на хоровод у костра. Ведьмы пели протяжные магические песни и прыгали через огонь. Глядя на рыжую копну волос Марго, так красиво развевающуюся, когда та в прыжке перелетала через костер, Гала пожалела, что ее собственные прекрасные русые волосы были так безжалостно отрезаны полковым цирюльником перед принятием ею присяги. Но это, конечно, никоим образом не помешало ей почувствовать в себе тот огонь, который зажигается от жажды неизведанного, ожидания чуда. Восторг, почти транс испытала Гала, когда прыгала через костер. Огонь, по поверьям, несущий очищение, лизнул ее тело так нежно, что ей захотелось прыгать еще и еще раз.

– Гала, бежим к реке. Ты ведь хочешь посмотреть на своего суженого? Где твой венок? Роза уже там. Ядвига Ласловна сплела самый большой венок, чтобы как следует рассмотреть своего нареченного. Зрение ведь уже не то! – сказала Марго, беря Галу за руку. – Бежим же, надо еще успеть найти цветок папоротника!

Звезды отражались в тихой воде, а по лунной дорожке уже плыли несколько венков.

Гала взяла в руки свой венок. Он получился не очень ровным, но красоты это не умаляло. Окунув лицо в это многоцветье, она вдохнула его запах. Это был легкий, невесомый аромат полевых цветов, смешанный с терпким благоуханием магических трав, которые, по поверью, должны были привести в ее жизнь любовь и счастье, а заодно и защитить от темных сил. Правда, что такое «темные силы», от которых ее должны были защитить эти травы, она еще не разобралась. Гала посмотрела на Розу. Та тоже держала в руках свой венок, готовая узнать свою судьбу.

– Поехали? – спросила Роза.

Гала кивнула, зашла в реку по щиколотку и опустила свой венок в воду. Роза сделала то же самое. Внимательно, с замиранием сердца девушки вгляделись в свои венки. Не то чтобы им очень хотелось замуж, просто общее настроение праздника брало свое. В зеркале воды, в рамках из венков появились две физиономии их «суженых». Гала с Розой переглянулись, хмыкнули и, резко обернувшись, увидели в очередной раз улепетывающих со всех ног Вована и Димона. И уже традиционно им вслед полетело заклинание, посланное теперь уже Марго. Ко мне братки прибежали с огромными бородавками на их любопытных носах, и мне опять пришлось приводить их в порядок.