Айсберг в джакузи Луганцева Татьяна

— Я рад, что не разочаровал тебя, но в тот момент я думал только о том, как спасти мальчишку.

— Ты  — молодец.

— Надеюсь, Чарли учтет, что случилось, и борта бассейна сделает выше, чтобы такое больше не повторилось.

— Или повесит напоминание родителям, чтобы лучше следили за своими детьми,  — согласилась Аня.

На их столе горела свеча в стеклянном плафоне, чтобы пламя не задул ветер. Она бросала таинственные блики на лица Эрвина и Анны. Его волосы были еще влажными, а глаза смотрели с особой нежностью.

— Надеюсь, ты не воспользуешься тем, что я пьяна?  — спросила Аня, всерьез опасаясь за свою честь.

— Ни за что,  — заверил ее Эрвин,  — честно говоря, я очень устал и не смогу доехать до дома. Не поддержишь ли ты мое предложение?

— В каком смысле?

— Переночуем у моих знакомых, они тебе очень понравятся,  — предложил он.

— Я в этом не сомневаюсь,  — ответила Анна, ей вдруг показалось, что плавучее средство, где они находятся, стало предательски раскачиваться.

— Это пара выходцев из России, они содержат музей старинных предметов русского быта. Он находится рядом на набережной.

— Мы будем спать в музее?  — удивилась Анна.

— Экспозиция располагается на первом этаже, а на втором у них апартаменты для жилья.

— А мы не помешаем им?

— Конечно, нет!  — заверил Эрвин.

— Хорошо, идем,  — согласилась девушка.

Чарли, заметив, что его гости собираются уходить, немедленно дал распоряжение принести им фирменный десерт  — штрудель и, конечно же, кофе, все тот же, с молочной пенкой.

— Кофе?  — уныло переспросила Аня.  — Вы его и вечером пьете?

— Весь день,  — подтвердил Ламар,  — меланж…

— Я уже выучила. В Вене не пропадешь, если будешь знать одно-единственное слово «меланж». В любом кафе сразу же обслужат.

Эрвин рассмеялся.

— Ты говоришь с легким акцентом, и это слово в твоих устах звучит просто сексуальным призывом.

— У меня акцент? Я думала, что говорю чисто,  — обиженно заметила она.

— Ладно, пошли,  — Эрвин взял ее за руку,  — доверься мне.

После этих слов баржа стала раскачиваться еще сильнее.

Василий и Любовь оказались интересными людьми. Несмотря на поздний час, они выглядели бодрыми и как будто совсем не собирались спать. Они очень обрадовались появлению Эрвина, да и Анну встретили как родную. Она поняла, почему Эрвин рвался сюда, похоже, что эти пожилые люди были его друзьями. Их особняк выглядел так же мило, как и они сами. Дом был старинный, стоял немного в стороне от набережной в тихом уединенном месте. Внутри обстановка была музейная, хотя из-за количества старых вещей, буквально приплюснутых друг к другу, он больше напоминал антикварную лавку.

— Как же я рада тебя видеть! Почему ты мокрый? Как твоя бабушка? Почему давно не заходил? Кто твоя прекрасная спутница? Аня? Русская? Ой, Вася, девушка русская?! Какая радость! Счастье!! И красавица такая! Эрвин, почему раньше не познакомил нас с Анечкой? Где вы встретились? Уж не в нашей ли русской общине?  — Рот у тети Любы просто не закрывался, и голова у Ани стала пухнуть на глазах.

Эрвин не мог вставить ни одного слова, пока муж словоохотливой Любы не прервал ее:

— Да хватит тарахтеть! Люди с дороги, устали.

— Ничего ты не понимаешь! Анечка у нас первый раз, она не была в нашем музее, так ведь?

Анна открыла рот, чтобы подтвердить догадку Любови, но уже была подхвачена ею под руку.

— Идем, дорогая, я тебе все покажу! Мы с мужем где могли собирали старинные русские вещи и открыли музей. Такой маленький островок русского быта в одной из самых культурных столиц Европы. Мы гордимся своим музеем, здесь и живем на верхнем этаже. Как тебе? Смотри. Оренбургские платки, расшитые валенки! Не поверишь, зашла к нам как-то жена мэра города и просто влюбилась в эти валенки с кружевами и художественным узором. Ты не представляешь, как она упрашивала меня продать их ей. Она собиралась прогуливаться в них в горах по снегу перед гостями в своем поместье. Я ни за что не согласилась, хотя предлагались большие деньги! Ей там прогуливаться в узком кругу своих знакомых, а здесь многие люди смогут полюбоваться и оценить ручную работу мастера. Нам с таким трудом удалось раздобыть эти экспонаты. По людям, по знакомым, через русскую общину! И многие сразу же оговаривали, что отрывают вещь от сердца исключительно для музея, а не для продажи и личного пользования. Вот здесь, смотри, у нас целая коллекция старинных самоваров, хохломские поделки, гжель и еще много чего интересного. Для тебя это, может быть, и обычные вещи, но для иностранцев они представляют большой интерес.

— Да, у вас замечательная коллекция,  — заметила Аня.

— Считаешь? Ох, как я рада, что тебе понравилось. Скажи, как вы познакомились с Эрвином?  — спросила Любовь, улыбаясь.

Аня не сразу сообразила, как ответить на этот простой вопрос после резкой смены темы разговора.

— В России…  — промямлила она.

— Ой, как здорово! В России! Как мы давно со своим благоверным не были на родине! Расскажи мне что-нибудь!

Анна успела только воздух набрать в легкие, но сказать ничего не смогла, так как хозяйка дома затараторила с новой силой:

— А это  — наша гордость! Старинные иконы, настоящая реликвия,  — перекрестилась Люба, заходя в небольшую комнату с развешанными по стенам иконами, лампадками и церковной подставкой для свечей. Анна не была искусствоведом, но поняла, что иконы действительно подлинные.  — А теперь идем на кухню, это рядом, мы фактически прошли всю экспозицию,  — пригласила Люба.

— Да мы не голодны,  — испугалась Анна.

— Как же, пришли гости, и без чая?

— Хорошо,  — согласилась Аня, но, если бы ей предложили кофе, она бы точно потеряла сознание.

Эрвин уже сидел на кухне с Василием, и они ели… воблу, что очень удивило Анну. Это после всех деликатесов, какими их угощали на барже!

— А вот и дамы!  — выкрикнула хозяйка.  — Присаживайся, Анна. У тебя очень хорошая девушка, Эрвин.

— Спасибо, я знаю.

За неспешным разговором они провели часа два. Анне пришлось попробовать аппетитно пахнущую воблу и выпить немного коньяка. Говорили они за столом обо всем на свете, но закончилась беседа, к сожалению, не чаепитием, а все тем же кофе. Чтобы ее не стошнило, Анна упросила хотя бы не наливать туда молоко, так как от вкуса пресловутого меланжа ее уже просто мутило. Затем гостеприимная чета провела молодую пару на второй этаж.

— Нам разные спальни,  — шепнул на ухо хозяйке Эрвин, помня о данном обещании.

— Да?!  — удивилась та, глядя исключительно на Анну.

Та прочла в ее взгляде: «Что же ты, дура, не используешь выпавший тебе шанс? Такой мужчина у тебя в руках, а ты хочешь все прошляпить?! Эх, мне бы твои годы!» Примерно так звучал назойливый голос в голове Анны, и она была не уверена, что это не ее собственные мысли. Но сказано  — сделано, им были предложены две раздельные комнаты рядом. Люба пожелала им спокойной ночи, лукаво посмотрела на них, как на неопытных подростков, и ушла. Анна постаралась как можно шире зевнуть и скрылась за дверью. Все, что с ней происходило в последнее время, было необычно, и предстоящая ночь в русском музее в центре Вены в том числе. Комната была небольшой, как и все в этом доме. Захламлена старыми вещами  — два массивных резных шкафа, столик-трюмо, две прикроватные тумбочки на изогнутых кривых ногах, двуспальная кровать с высокими резными спинками, цветной лоскутный плед и куча матрацев. Еще в этой комнате был стол, стулья, два кресла, банкетка для ног и торшеры. Было душно. Анна прошла по домотканым дорожкам к окну и открыла его. Свежий ночной воздух ворвался в комнату. Аня оторвалась от созерцания звездного неба и темного фасада соседнего здания и пошла в ванную. Трубы в доме, по всей видимости, были старые, вода подавалась в душ со скрежетом и ревом. Анна испугалась, что потечет ржавчина или она разбудит хозяев дома. Но когда из душа потекла нормальная прозрачная вода, желание постоять под струями и привести себя в порядок пересилило все. Анна улыбнулась, вспомнив Эрвина. «Уж он бы сейчас оскорбился по поводу моих мыслей о ржавчине из крана. Принял бы это как личное оскорбление. Стал бы рассказывать, что в Вене вода чистейшая, подается с гор, не подвергается никакой химической обработке, а проходит только через решетку, чтобы не попали камешки и песок».

Анне льстило, что он так ухаживает за ней, но она боялась развития их отношений дальше, не веря, что это может быть надолго. А страдать и помнить о нем потом всю жизнь она не хотела. Она надела гостевой махровый халат ярко-красного цвета, жужжать феном не стала, решив дать высохнуть своим длинным волосам естественным способом. Затем вернулась в комнату и снова ощутила запах старины. Ей показалось, что все вещи здесь должны быть покрыты приличным слоем пыли, но это ощущение было обманчивым. Комната была абсолютно чистой и убраной. Вдруг Аня услышала стук в дверь и голос Эрвина:

— Аня, это я. Открой, пожалуйста. Мне надо с тобой поговорить.

«Знаю я эти разговоры,  — сразу же подумала она, замерев на месте и не дыша,  — пусти козла в огород! Аня, держи себя в руках и ни в коем случае не пускай его сюда».

Эрвин был не слишком настойчив и, решив, что она уже спит, удалился. По скрипучим половицам Аня на цыпочках добежала до кровати и залезла под теплое одеяло. Только на мягких матрацах ее уставшее за столь насыщенный событиями день тело наконец смогло расслабиться.

«Как же хорошо!  — думала она,  — в уютном семейном отеле с доброжелательными людьми и рвущимся ко мне красавцем-мужчиной! Чего еще желать? Кстати, сегодня я ни разу не вспомнила о его соседке-красотке. Он правильно ведет себя с женщинами, умелый соблазнитель, ничего не скажешь. Каждая будет чувствовать себя с ним королевой».

Свежий воздух дурманил голову, а бренное тело утопало в мягком матраце. Но, как и у принцессы на горошине, у Анны напрочь отсутствовал сон, то есть его не было ни в одном глазу. Она пыталась думать о чем-то хорошем, считала овец, крутилась с одного бока на другой, откидывала одеяло, накрывалась им с головой  — результат был нулевой. При бессоннице удобное королевское ложе превратилось в пыточное. Наконец она не выдержала и села, свесив с кровати ноги. Теперь она поверила, что австрийский кофе  — лучший кофе в мире: если пьешь его целый день, то бессонница тебе обеспечена. Чтобы не продолжать свои мучения, Анна решила потихоньку спуститься на кухню и посидеть там с успокаивающим чаем с мятой, который хозяйка заварила при ней, но очередь до него так и не дошла. Там же Аня заметила телевизор, который решила посмотреть, устроившись на уютном диванчике. Она открыла дверь, выглянула в пустой коридор и пошла по направлению к лестнице.

— Подведешь ты меня под монастырь, Гена,  — сказал молодой человек спортивного вида в футболке с мордой стаффордширского терьера на спине.

— Не переживай, Вован, все будет хорошо.

— Да лучше бы в России церковь грабануть.

— Ага, а как бы мы вывезли иконы из страны? А тут повезло  — и богатый клиент в Австрии, и иконы здесь же. Взять их и принести ему, всего-то дел! Деньги клиент платит большие, а дело-то плевое! Он сам обалдел. Попал в этот музей случайно и увидел бесценные, можно сказать, иконы в обычном доме, без охраны. Он захотел их купить, причем за любые деньги. Хозяева музея ему отказали, а клиент очень хочет, понимаешь? Очень… Тогда он и вышел на меня. Сами виноваты, не продали по-хорошему, придется изъять по-плохому.

— Как бы нас не повязали!

— Не повяжут. Некому, охраны нет, в доме живут два старика, и все. Спокойно проникаем и действуем по плану. Иконы сегодня же передадим заказчику, и тогда это станет его проблемой.

— Камеры наблюдения?  — спросил более осторожный напарник.

— Была только одна снаружи, но она заснимет двух мужчин в масках, пусть потом ищут ветра в поле.

Так разговаривали двое злоумышленников, сидя в машине недалеко от музея русского быта. Официально музей закрывался в девять часов вечера. Бандиты дождались, когда из дверей вышли последние посетители, и решили еще выждать время, чтобы хозяева легли спать и заснули. Неприятной неожиданностью для них стало появление в доме молодой пары в начале одиннадцатого.

— Привет тебе, привет! Что будем делать? Приедем в следующий раз?  — спросил Вован.

— Ну уж нет! Клиент нам этого не простит! Дождемся, когда они или уйдут, или лягут спать, и осуществим то, что задумали.  — Гена был неумолим и настроен весьма решительно.  — Какая нам разница? Ну подумаешь, к двум старикам присоединились еще мужик с бабой. Что мы с тобой? Не салаги же, справимся,  — подбодрил напарника Гена.

На том и порешили. Когда свет в доме погас, они выждали еще минут сорок и двинулись к намеченной цели, натянув на лицо вязаные шапки.

— А вдруг кто заметит?

— Кто? Вовка, не паникуй! Кто увидит? Эти стариканы что, всю ночь сидят и наблюдают за входом? У них здесь все спокойно, даже охраны нет. Спокойная страна! Ха! Была! Пока наши не приехали!

С помощью отмычки они открыли входную дверь и вошли внутрь. Они несколько дней наблюдали за этим домом и уже знали, что хозяева находятся на втором этаже. Один раз они даже посетили музей, посмотрели на иконы и отметили для себя, где располагается лестница, ведущая на второй этаж. Поэтому в темноте грабители хорошо ориентировались, прошли по первому этажу с одним-единственным фонариком в руке и поднялись на верхний этаж. Это был их план. Они не хотели быть застигнутыми хозяевами дома при выносе икон. Мало ли что? Может, у них бессонница? Или кто-нибудь пойдет в туалет или на кухню? Поэтому было решено для начала обезвредить жильцов дома. А затем уже спокойно брать то, что плохо лежит. Они беспрепятственно вошли в жилые помещения с помощью все той же отмычки, усыпили хлороформом хозяев. Такой же участи подвергся и Эрвин, он даже не проснулся, из здорового сна с примесью алкогольного опьянения сразу перешел в наркотическое состояние.

— Здоровый черт! Связывай его и к остальным,  — командовал Гена.

Сюрпризом оказалась пропажа девушки со светлыми волосами, которая вошла в дом вместе с повязанным брюнетом.

— Где эта курва?  — метался Геннадий.  — Что делать?

Они искали ее по всему дому  — в шкафах, под кроватями, в ванных комнатах.

— Черт! Черт! Черт! Что делать, Вован?!

— Я думаю, надо брать иконы и сматываться…

— А если она вызовет полицию?

— Не вызовет, мы порежем телефонный провод, закроем дверь.

— А по мобильнику?

— Не нервируй меня! Я вообще не уверен, что она в доме!

— Мы же видели, как она входила!

— Могли просмотреть, как она вышла. Может, через черный ход? В конце концов, ее не было в кровати с мужиком. Мы что  — уйдем отсюда?

— Нет, не уйдем. Пошли складывать иконы. Действительно, плевать на девку. Затаилась где-нибудь, как крыса. Все равно все здесь уничтожим,  — согласился напарник.

Они спустились на первый этаж, предварительно в спальне хозяев вычистив шкатулку с драгоценностями. На первом этаже Вова стал метаться в поисках наживы, а Гена зло его одергивал.

— Не распыляйся на эту рухлядь!

— Антиквариат…

— К черту! Ведешь себя как идиот! А еще хочешь называться профессионалом! Мы работаем по заказу, берем только иконы! А будем распыляться на все остальное, и заказ не выполним, и сами засветимся, когда эту рухлядь сбывать станем!

— Ага, учитель хренов! А цацки зачем тогда из шкатулки взял?  — огрызнулся напарник.

— Это наш бонус, а барахло не смей брать! Нам все не унести.

Они оказались в последней комнате, пахнущей ладаном, и принялись паковать все иконы подряд.

— Вот эту с золотом в первую очередь,  — указал Геннадий на центральную икону.

— Тяжелые,  — поднял мешок напарник.

— Поэтому я и говорю, что их бы унести, несколько ходок делать не будем, опасно…

Эрвин не мог понять, почему он оказался выброшенным за борт, да еще и со связанными руками. Он всеми силами пытался выбраться из пучины ледяной воды, которая давила ему на грудь, не давая ни вздохнуть, ни пошевелить рукой или ногой. Он судорожно вздохнул и открыл глаза. Увиденная картина не сразу дошла до его сознания, а потом просто потрясла его. Он лежал связанный по рукам и ногам в одной из комнат музея. Рядом с ним в таком же беспомощном положении лежали Любовь и Василий, моргая глазами и тихо постанывая. Лица у всех были бледные, с зеленым оттенком.

— Что такое? Как же это? Где мы? Эрвин, Эрвин, ты жив? Что произошло?

— Люба… я не знаю,  — ответил тот, не узнавая своего голоса.

— Мы заснули в своих кроватях, а очнулись тут…  — сказал Василий, в панике глядя на супругу.

— Нас усыпили газом или чем-то еще,  — ответил Эрвин,  — я ничего не почувствовал. Кстати, а где Анна?!

Его пронзило словно молнией.

— Девушка, что пришла с вами?  — забеспокоился Василий, тучный, седой мужчина.

— Что они с ней сделали?! Анна!  — Эрвин запаниковал.

Он стал извиваться на полу, пытаясь освободить руки. Но веревки еще глубже впивались в тело.

— Сволочи, если они что-то сделали с Анной!..  — Самые страшные мысли лезли ему в голову.

— Эй, кто-нибудь! Помогите! Люди!!  — закричала Любовь.

На ее крик в проеме двери появилась крупная мужская фигура с маской на лице.

— Чего орете?! Очухались?!

— Где Анна?!  — прорычал Эрвин.

— Твоя девка?! Это лучше тебе, хлыщ, знать, куда свою бабу дел. Сбежала, наверное. Нас это не колышет. Гена, давай!  — прокричал грабитель.

В комнату вошел напарник и стал щедро поливать бензином вещи и людей. Пленники еще не совсем отошли от вынужденного наркоза, но не надо иметь семь пядей во лбу, чтобы понять, что задумали эти нелюди.

— Что вы делаете?! Прекратите! Остановитесь! Берите все, что хотите, только оставьте нам жизнь!  — заголосила Люба.

— Раньше надо было думать, дура старая! Отдали бы иконы по-хорошему, остались бы живы, а сейчас поздно верещать. Беззаботно вы, однако, тут живете без охраны. Вот и поплатитесь за это!

— Вы же на убийство идете! Это живые люди, они вам ничего не сделали, ваших лиц даже не видели, оставьте их в покое,  — подал голос Эрвин.

— А ты заткнись! Не вовремя пришел в гости. На кону большие деньги, мы не можем рисковать! Сдохнете вместе со своим чертовым музеем!  — прокричал один из бандитов.  — Уходим!

Несмотря на крики и просьбы пленников, грабители вышли из комнаты, разливая за собой бензин. Эрвин понял, что они пропали, он предпринял еще одну попытку высвободиться и с ужасом огляделся. Полки с сувенирами, развешанные балалайки и матрешки, выстроившиеся в ряд с глупыми улыбающимися лицами и румяными щеками.

«Сейчас грабители чиркнут зажигалкой или спичкой, это без разницы, и весь дом вспыхнет, как факел. А я не знаю, что с Аней, я подвел ее»,  — думал Эрвин, глядя в одинаковые лица матрешек, безмолвных свидетелей их нелепой гибели.

Он никогда не считал себя трусом, но сейчас решил, что перед смертью, видимо, от страха сошел с ума. Гигантская матрешка, стоящая на полу, вдруг начала шевелиться. Мало того, у нее в сторону поехала голова, и перед ними предстала Анна в махровом халате, с растрепанными волосами и красным от нехватки воздуха лицом. Она судорожно вдыхала воздух и, шатаясь, вылезла из деревянного скафандра.

— Аня?  — не верил он своим глазам.

— Вы живы? Вот и славно!  — Девушка стала озираться в поисках предмета, способного разрезать веревки. Схватила железную открывашку с расписной хохломской ручкой.

— Быстрее, Анна!  — попросил Эрвин, опасаясь, что пламя может полыхнуть в любой момент.

— Я стараюсь… честное слово, стараюсь.

Анна что есть силы пилила веревки на его запястьях тупым носом открывашки.

— Лучше бы вы спасались, Анечка,  — посоветовала ей Люба.

— Ни за что! Я вас не брошу! Не для того я пряталась, чтобы убежать,  — упрямо покачала головой Анна.

— Что бы мы без вас делали?  — прослезилась пожилая женщина,  — это же чудо, что вы решили посетить нас в день, когда произошло столь дерзкое нападение.

— Чудо, что я смогла влезть в эту матрешку,  — засмеялась Аня и рванула веревку с треском и злостью,  — все.

— Помогай им! Ноги я сам развяжу,  — скомандовал Эрвин.

Через пять минут все было закончено. Старики еле держались на ногах из-за стресса.

— Оставайтесь здесь,  — прошептал Эрвин и выскользнул из комнаты.

— Куда он? Сумасшедший! Их ведь двое, и у них оружие,  — прижала руки к груди Любовь.

— У вас есть где-нибудь комната без решеток на окнах?  — Анна мыслила в нужном направлении.

— Есть… на первом этаже… в туалетной комнате,  — ответила Люба.

Анна прислушалась, дом был погружен в тишину.

— Пошли… ведите нас туда скорее…

— Конечно, дорогая.  — Люба вытерла глаза и пошла впереди, бубня себе под нос.  — Только бы с Эрвиным ничего не случилось. Бог ему в помощь!

Анна тоже за него беспокоилась, но посчитала своим долгом вывести из опасного места немолодых людей, чтобы они не сгорели заживо. Туалетная комната находилась недалеко, и на своем пути беглецы никого не встретили. Анна с трудом открыла плотно закупоренное окно и помогла старикам выбраться наружу.

— Бегите к соседям! Вызывайте полицию, медиков, пожарных!

В этот момент где-то наверху в доме раздались два выстрела. Сердце Ани оборвалось, Любовь вскрикнула.

— А ты?!

— Бегите!!  — успела она им крикнуть, захлопнула окно и вернулась в коридор.

Сердце ее бешено колотилось, она не могла покинуть дом, хотя разум подсказывал, что надо последовать за хозяевами. Она не могла оставить Эрвина на растерзание двум головорезам, хотя не понимала, чем сможет ему помочь.

«Если он еще жив…»  — промелькнула паническая мысль в голове.

Чем ближе Анна пробиралась к лестнице, ведущей на второй этаж, тем явственнее были слышны звуки борьбы.

«Значит, Эрвин жив! Не дерутся же грабители друг с другом?  — логично предположила она, и эта мысль придала ей сил.  — Я ему помогу!»

Рывком она взлетела по лестнице наверх и понеслась на шум борьбы, ни о чем больше не думая.

Но когда она ворвалась в комнату, один из грабителей уже валялся на полу без сознания рядом со своим пистолетом, другой продолжал бороться с Эрвином, который явно одерживал верх. Двумя мощными ударами в лицо он поставил точку в поединке и скинул с себя врага.

— Все!  — Дышал Ламар очень тяжело, а шея и плечи были измазаны кровью. Эрвин перехватил взгляд Анны и успокоил ее:  — Это не моя кровь… принеси веревки, которыми они нас связывали.

Она беспрекословно понеслась назад и вернулась с обрезанными веревками. Один из преступников пришел в себя, и Эрвин держал его лицом вниз, прижав к полу коленом. В это время раздались звуки сирен служебных машин, и через несколько минут все было кончено.

Эрвин с Анной дали показания. Любу отвезли в больницу, скорее для профилактики гипертонического криза. Старик же собрался с духом, ответил на все вопросы полицейских и сразу же занялся охраной дома. Двоих налетчиков отправили в полицейское управление, где они сдали заказчика икон. Василий подтвердил, что именно этот человек очень настойчиво просил продать реликвии, но ему отказали. Полицейский нервничал, и Аня поняла почему. Он жутко хотел курить, но делать это в насквозь пробензиненном доме было категорически нельзя.

— Вы просто герои. Если бы не вы, преступникам удалось бы осуществить свой замысел.

— Хорошо, что мы оказались в нужном месте в нужный час,  — улыбнулся Эрвин,  — если бы не Анна, ничего бы не получилось.

— Если бы не ваш меланж, который я пила на протяжении всего дня, я бы спала вместе с вами.

— Хорошо, что кофе на тебя так подействовал.

— Значит, ты не зря вез меня из России,  — усмехнулась она.

— Мы вообще не зря встретились,  — ответил Эрвин,  — я тебе давно об этом толкую.

— Уже утро…  — Анна попыталась перевести разговор в другое русло.

— Могу я поинтересоваться, почему ты не убежала из дома вместе с хозяевами?

— Не знаю… это неосознанный поступок, я совершила его в состоянии аффекта. Не могла оставить тебя одного.

— Значит, я тебе небезразличен?  — подытожил он.

— Какое уж тут безразличие? После такой увлекательной прогулки?!

— Иронизируешь?

— Нисколько! Действительно, за эти сутки я пережила столько событий и испытала столько эмоций, сколько и за несколько лет не набрать при спокойном течении жизни.

— Мне неловко, что я втянул тебя в такой кошмар. Ты чуть не погибла.

— О чем ты говоришь? Иначе эта пара милых людей погибла бы! Очень хорошо, что мы к ним зашли и все так закончилось. Господи! Я никак не могу избавиться от запаха бензина.

— Я тоже… он просто въелся в кожу и волосы. Могу я попросить тебя об одолжении?  — спросил он.

— Конечно! Что еще угодно, мой господин?  — голосом мультяшного героя ответила Аня.

— Давай не будем рассказывать бабушке о нашем злоключении? Человек в возрасте, больной…. Зачем ее волновать?

— Как скажешь. Я и сама не хочу вспоминать об этом. Будто и не с нами было,  — зевнула она.

— Моя девушка так и не поспала. Едем домой.

— С удовольствием. У тебя в доме предпочитают пить вино, а не кофе.

— Свои виноградники…  — виновато вздохнул Эрвин, увлекая Анну в сторону стоянки такси.

Глава 11

Утром Анна, облачившись в красное платье и туфли на высоких каблуках, с постной физиономией спустилась на завтрак. Неприятным для нее сюрпризом явились «три девицы под окном». А именно: Сильвия  — медсестра Ариадны, которая непонятно какую роль выполняла в свете последних событий. Вторая девица  — рыжая проныра Остерия, и самая неприятная из них  — претендующая на роль молодой хозяйки дома соседка с идеальной внешностью и русскими корнями  — Инга. Сам хозяин дома стоял у открытого настежь окна, выходившего на цветущие кусты роз. Но пьянящий аромат цветов не поступал в столовую из-за того, что Эрвин самозабвенно и отрешенно курил. Аня заметила, что он в последние дни просто катастрофически много дымит. Она связывала это с нервным переживанием за бабушку и за то, что втянул Анну в скверную историю.

Заметив ее, Эрвин дернулся, словно его укололи в одно место, и быстро затушил сигарету, как пойманный за запретным занятием школьник.

— Доброе утро!  — поздоровались они одновременно, не в силах отвести друг от друга взгляда.

— Вы встретились просто как Ромео с Джульеттой,  — промурлыкала Ариадна,  — будто давно не виделись.

— Давно,  — подтвердил Эрвин,  — целых два часа.

— Что я слышу?  — расплылась в улыбке рыжеволосая бестия Остерия.  — Или я что-то пропустила? По последним сведениям, романтики в ваших отношениях не было.

— Это правильные сведения,  — покраснев и разозлившись на себя, ответила Анна, переводя взгляд на еду на столе.

— А сколько вы взяли денег за роль невесты?  — задала Инга не очень умный, по мнению Анны, вопрос.

— Инга, я бы попросил тебя. Тема закрыта,  — сразу же вступил Эрвин.

— Много,  — ответила Аня,  — за свои услуги я беру дорого. Мы ведь хорошо сыграли с Эрвином? Вы нам поверили?

— Не совсем,  — поджала пухлые губки Инга.

— Ты испугалась, детка, а значит, поверила,  — посадила ее на место Аня и принялась накладывать себе в тарелку еду, дабы не нарушать их традицию плотно завтракать, хотя с удовольствием отдала бы ее и врагам, и друзьям.

Сегодня утром на нее смотрели яичница с беконом, перцем и сыром, пара тостов с красной икрой, румяный пирожок с яблоками и огромная чашка черного кофе. Аня понимала, что совершает непростительную ошибку, не взяв жаркое из рыбы, томленный в домашнем вине гуляш и кучу разных салатов, но с активированным углем у нее в аптечке уже была напряженка. Она, стараясь не обращать внимания на злобные взгляды Инги, принялась через силу запихивать в себя «экологически чистые продукты».

— Как погуляли в Вене?  — спросила Ариадна.

— Прекрасно!  — хором ответили Эрвин с Анной, при этом последняя чуть не подавилась.

— Как Москва?  — внезапно спросила Ариадна, резко меняя тему.

— Что значит Москва?  — переспросила Аня.

— Так странно, я ведь давно не была на родине… то есть я родилась в России, прожила там ничтожно короткое время, потом всю жизнь провела в Германии, Австрии и других странах, но почему-то все равно считаю себя русской. Это несправедливо по отношению к странам, где прошла вся моя жизнь.

— Бабушка, не начинай…

— Знаю, знаю, Эрвин, ты много раз звал меня в Россию, но я почему-то не смогла… Я боюсь не знаю чего…

— Зря, Ариадна, думаю, что вы были бы очень удивлены, только не знаю, положительные это были бы эмоции или отрицательные. Но для этого надо приехать и оценить,  — ответила Аня, радуясь, что про Вену старуха больше не спрашивает.

— Я говорю бабушке то же самое,  — откликнулся Эрвин, садясь напротив Анны с чашкой капуччино.

— А где Марат?  — спросила она.

— Еще спит, но обещал проснуться к празднику, прости,  — стушевался Эрвин.

— За что?  — спросила Анна.

— Ну, у тебя горе… Клавдия Ивановна… а у нас национальный праздник молодого вина, и мы должны его отмечать. Этой традиции сотни лет, многие наши постоянные клиенты ждут его, чтобы оценить качество нашего вина,  — пояснил Эрвин.

— Господи, при чем здесь я?! Я и так чувствую, что стесняю вас! Конечно, я не возражаю против вашего праздника! И не надо извиняться!

— Очень хорошо! Просто замечательно!  — захлопала в ладоши Ариадна.  — Тогда я попрошу тебя пойти сегодня со мной в офис и помочь в подготовке торжества.

— С удовольствием, так я хоть кому-то буду полезна,  — согласилась Аня.

Страницы: «« 345678910 »»

Читать бесплатно другие книги:

Полевой чеченский командир по кличке Бухгалтер уверен, что все рассчитал правильно. Боевики без особ...
Все началось с того, что сотрудник ФСБ, курирующий крупный ядерный объект на Урале, покончил с собой...
Терроризм давно стал приметой нашего времени. Вот и на Олимпийских играх в Афинах главари Аль-Каиды ...
Кандидата в президенты России хотят убить. Собственно, это вся информация, которой владеет подполков...
Сотруднику российских спецслужб Виктору Логинову часто приходилось работать под чужим именем. Но что...
Там, в Чечне, Сергей Верницкий прошел огонь и воду. На его счету несколько рискованных операций спец...