Великолепный любовник Брук Кристина
Она подняла взгляд на шелковый балдахин над своей головой и с трудом сглотнула.
– Мне удалось убедить его, что я готова сбежать с ним, как он хотел. Но только рано утром, пока папа не забрал меня в Глостершир.
Бэкенхем откинулся на спинку кровати, ошеломленный.
– И он тебе поверил?
Ее рот вытянулся в жесткую прямую линию.
– Я умею убеждать. Но даже мне не удалось полностью избавить его от сомнений. Он заставил меня написать ему письмо.
Маркус нахмурился.
– Письмо? Какого содержания?
Джорджи покраснела.
– Не имеет значения. В нем не было ни единого слова правды. Я должна была предоставить Пирсу хоть что-то, дабы доказать намерение ехать с ним в Гретна-Грин. Пирс далеко не глуп. Он понимал, что я готова на многое, лишь бы не допустить дуэли… И я написала записку.
– Любовную записку, надо думать.
Она кивнула.
– И он угрожал предать это письмо гласности, если ты отступишься от своего слова?
– Да.
Бэкенхема обуревали противоречивые чувства. Одна часть его существа яростно требовала мгновенной разрушительной мести. Другая была более расчетливой, прагматичной и хладнокровно планировала дальнейшие шаги.
– Мне удалось обмануть Пирса, – продолжала Джорджи. – Я не появилась на месте встречи, но к тому времени, как он это понял, час дуэли уже прошел.
Как мог Бэкенхем не догадаться, почему соперник не явился на дуэль? Он уставился на Джорджиану. Черт возьми! Пирс был изгнан из всех клубов, практически с позором выдворен из страны после того, как новость о его предполагаемой трусости облетела общество. И все это из-за Джорджи.
Если бы Бэкенхем узнал все это тогда, то посчитал бы ее вмешательство ужасным, скандально безрассудным. Теперь его беспокоило только то, что девушка не должна страдать из-за содеянного.
– У кого сейчас письмо?
Наверняка план должен был включать возвращение письма ей.
– По-прежнему у Пирса… Я не нашла способа заполучить его обратно, не разоблачив себя. Разумеется, сразу после скандала он уехал из Англии. Мне просто не хватило времени.
– Черт побери, Джорджи! – вырвалось у него.
Нужно было немедленно найти Пирса, отобрать письмо, заставить негодяя заплатить за все.
Он собирался уже подняться, но она удержала его:
– Я не думаю, что он захочет использовать его, Маркус. Как только мы поженимся, письмо потеряет силу.
Она смотрела на него с тревогой в глазах.
– Если ты все еще хочешь жениться на мне.
Он уставился на нее:
– Ты пожертвовала своей репутацией. Ради меня.
– Я любила тебя, – тихо сказала она. – Всегда.
Шок откровения вслед за раскрытием тайны пригвоздил его к месту.
Хрипло Маркус пробормотал:
– Джорджи, я…
Не дав ему договорить, она обняла Бэкенхема. Рухнули все преграды. Отвечая на ее порыв, он стал целовать ее лицо яростно, страстно. Когда она упала на подушки и потянула его на себя, единственным его желанием было никогда не выпускать ее из объятий, защищать, любить до самой смерти.
Их поцелуи были обжигающими, умопомрачительными – точно такими, как в его самых дерзких мечтах. Он сорвал с себя халат, отшвырнул в сторону и приник к Джорджи, отчаянно желая показать ей настоящую страсть, предаться искренней, подлинной любви.
Она прижалась к нему, тонкие пальцы скользили по его плечам, погружались в его волосы, ласкали затылок. Ее хриплые стоны и несвязный шепот возбуждали его еще больше.
– Боже, Джорджи, ты такая красивая, – сказал он, развязывая тонкую розовую ленту в воротнике ночной рубашки. – Как никто другой на свете.
Она глубоко вздохнула, когда лента распустилась и он сдернул с ее плеч ночную сорочку, обнажив грудь Джорджианы.
Граф потерял голову, ибо был лишь мужчиной, а ее грудь была воплощением мужской мечты. Он отправился своими губами в полное открытий путешествие по ее телу, нежно касаясь кончиками пальцев прелестных розовых сосков.
Ее глаза были закрыты, губы сами собой приоткрылись.
Тело девушки обрело чрезвычайную чувствительность, Бэкенхем ощутил, как она беспомощно затрепетала, когда он прикусил ее сосок. Он повторил это еще несколько раз, заставляя ее бедра начать движение навстречу ему.
Боже, медленнее…
Подарив ее груди последний горячий поцелуй, он спустился ниже по ее телу, поцеловал округлость живота, исследовал каждый дюйм потрясающих бедер.
Он скользил губами по ее телу, упиваясь мягкой, гладкой кожей. Кончики его пальцев гладили ее длинные стройные ноги, восхитительные колени, внутреннюю сторону бедер. Мягкий призывный стон подсказал ему, что она готова и к продолжению.
Он провел рукой вверх по ее бедру, к влажным складкам средоточия ее чувственности.
Она была такой горячей там, он скользнул наверх, чтобы поцеловать ее в губы, продолжая движение пальцев меж ее ног. Он хотел быть рядом с ней, достаточно близко, чтобы насладиться ее ответной реакцией, чтобы заглянуть в эти прекрасные лазурные глаза.
Сначала он касался ее легко, почти неосязаемо, затем начал ласкать круговыми движениями, приближаясь к чувствительному бугорку между складок, пока она не зашлась в крике, извиваясь под ним в экстазе. Ее рука сжала его запястье словно тиски, глаза распахнулись, тело били конвульсии наслаждения.
Не дав ей отдохнуть или прийти в себя, Бэкенхем развел ее бедра и направил свой внушительных размеров член в ее влажное, зовущее тепло.
Она смотрела на него молча, в глазах читалась трогательная беспомощность и девственный трепет, что совершенно не сочеталось с вызывающе чувственным телом и не слишком скромными речами.
Ему пришлось приложить усилие, чтобы преодолеть последнюю преграду. Теперь он со смешанным чувством бесконечной нежности и восторга был уверен, что стал ее первым любовником.
Маркус нежно коснулся ее щеки, ощущая в себе бушующее желание владеть ею. Сладострастная жажда стучала в его висках, пульсировала в каждой вене. Он медленно подался вперед и услышал мягкий стон боли.
Ей будет лучше, если все закончится быстро. Но ощущение ее плоти волновало, и он эгоистично жаждал находиться в ней так долго, как только сможет.
Через несколько осторожных толчков Джорджи поймала ритм и начала двигать бедрами навстречу его телу, продолжая шепотом исторгать потоки бессвязных нежностей, тихих и ласковых, словно дуновение летнего ветерка.
Джорджи закусила губу и окинула Бэкенхема затуманившимся от страсти взглядом. Мужчина лежал на спине рядом с ней, тяжело дыша после восхитительного акта любви.
Все ее существо сейчас составляли лишь желания и чувства. Как он прикасался к ней… Она почувствовала томное удовольствие в низу живота от одной только этой мысли.
Ощущение внутри, после его проникновения… Необыкновенное, несмотря на краткую боль. Джорджи не могла дождаться продолжения, чем раньше, тем лучше. Она улыбнулась, почувствовав, как Бэкенхем мягко проводит рукой по ее усталому телу. Вздохнув, она перевернулась и поцеловала его.
Неожиданное шуршание у двери вырвало ее из неги чувственного наслаждения. Замерев, она прислушалась.
– Что это было?
– Что? – Бэкенхем приподнял голову с ее груди.
– За дверью кто-то есть!
– Как раз вовремя, чтобы застать нас на месте преступления.
– Не шути, – прошептала она, ударив его по мускулистому плечу. – Вставай, вставай! Где моя одежда?
И завернулась в одеяло, отбиваясь от его объятий.
– Я запер дверь, – пробормотал он, стиснув ее бедра, притягивая обратно к себе. Его горячее дыхание щекотало ей ухо.
– Помолчим и подождем, пока они уйдут.
– Но…
С легкостью он толкнул ее на кровать. Он нежно целовал ее тело, от груди до живота, все ниже и ниже…
Джорджи издала стон, полный возмущения и восторга.
Бэкенхем, такой расслабленный и игривый, был совершенно неотразим.
Он взглянул на нее с азартным блеском в глазах, взором, какого она никогда прежде не замечала. Затем спустился ниже, продолжая покрывать ее тело поцелуями.
Она не смогла удержать вскрик удовольствия, когда его губы нашли ее лоно.
– О боже!
Он поднял голову.
– Не так громко, мисс Блэк. За дверью кто-то есть, помните?
– Надеюсь, они уже ушли.
Она мысленно послала всех подальше и легла на спину, отдавшись жаркому греховному блаженству.
– Мисс Блэк.
До нее донесся еле слышный шепот из-за дверей.
– Мисс Блэк, срочное дело!
– Там дама. Любопытно, – прошептал Бэкенхем, уткнувшись в ее бедра.
Джорджи выскочила из кровати так быстро, что по пути ударилась и выругалась. Плечи Бэкенхема сотрясались от беззвучного, еле сдерживаемого смеха. Мрачно взглянув на Маркуса, она поспешно накинула пеньюар и стала застегивать пуговицы.
Бэкенхем пребывал в крайне легкомысленном настроении. Его улыбающееся лицо лучилось удовольствием.
– Ложись!
Она протянула руку и толкнула его в мощную грудь. Поддавшись, он упал обратно на кровать.
– Замри, – шепотом приказала Джорджи.
И накрыла его с головой одеялом. Из-под вороха ткани прозвучал приглушенный голос:
– Не слишком достойное положение.
– Тсс.
Торопливо застегивая пеньюар, девушка поспешила к двери, стараясь не выглядеть так, будто только что занималась любовью. Он поцеловал ее там! Нет, думать об этом сейчас нельзя.
Открыв дверь, она выглянула наружу.
В темноте коридора стояла леди Шарлотта.
– Леди Шарлотта! – воскликнула Джорджи, бросив быстрый взгляд вдоль пустого коридора. – Господь всемогущий, что вы здесь делаете, да еще в такое время?
– Слава богу, мисс Блэк, – девушка схватила Джорджи за руку и потянула к себе. – Быстрее! О, вы должны срочно пойти со мной. Я не знаю, что делать!
Глава 17
Узнав от леди Шарлотты о положении дел, Джорджи отправила девушку обратно в комнату, отказываясь от предложенной помощи.
– Я сама во всем разберусь, – заверила она. И практически захлопнула дверь перед ее носом.
– Не понимаю, чему ты улыбаешься, – бросила она Бэкенхему.
Тот уже выбрался из-под груды одеял, его волосы были взъерошены, тело выглядело по-мужски соблазнительным, зовущим, из-за чего она еще больше на него рассердилась.
Его улыбка стала шире.
– Тебе.
Он сцепил руки за головой, демонстрируя ей внушительного размера мышцы.
– Я улыбаюсь тебе, Джорджи.
На мгновение она потеряла нить мысли. Во рту пересохло. Она вспомнила, как крепко его сильные руки держали ее, как он вошел в нее…
Джорджи ругала себя за отвлекающие от дела мысли. Сейчас следовало подумать о Вайолет.
Она поспешила к гардеробу в поисках одежды.
– Что ей было нужно? – спросил Бэкенхем без малейшего интереса.
Она подняла глаза и увидела его ленивую позу, рельефные мышцы, впечатляющую фигуру… Боже мой, определенно этот мужчина не даст ей сосредоточиться.
Ей очень хотелось остаться в постели со своим широкоплечим красавцем.
Но нужно немедленно выяснить, что случилось с Вайолет.
– Нет, нет, нет. Я не поддамся искушению, – пробормотала Джорджи.
Она осмотрелась вокруг, затем взяла пеньюар Бэкенхема и бросила его ему.
– Одевайся, – скомандовала она. – Ты пойдешь со мной.
Удивительно, сколько открытий может принести занятие любовью с женщиной. Бэкенхем знал Джорджи на протяжении многих лет, но никогда не мог подумать, что она будет такой страстной и многословной в постели. Она постоянно говорила, поток страстного шепота не переставал ласкать его слух.
Он не понимал, о чем она говорила. В тот момент он был физически не способен воспринимать ее слова. От одного лишь воспоминания о ее голосе, хрипловатом и чувственном, он почувствовал возбуждение.
А ее стыдливость… Такого он никак не предполагал.
После жаркой, пламенной чувственности их ласк она принялась упрекать его со строгостью старой девы. Огромное удовольствие ему доставляло дразнить ее.
Никогда он не чувствовал себя таким спокойным и счастливым.
Джорджи сказала, что любит его. Всегда любила. Ему хотелось забраться на самую высокую башню в округе и кричать об этом.
Бэкенхем пропустил мимо ушей ее требование поспешить и одеваться, вместо этого наблюдая за ее облачением, вернее ловя взглядом обнаженное тело, быстро исчезающее под одеждой.
Сначала чулки. Одна стройная ножка поднялась на табурет у туалетного столика, девичьи руки умело, натянув чулок до колена, закрепляли его на месте подвязкой. Затем последовали и остальные предметы одежды.
Ему нравилось наблюдать за ее руками, бегающими по телу, приводящими его в порядок. Что-то чувственное было в торопливых движениях, будто она сама наслаждалась прикосновениями кончиков пальцев к коже.
Он подумал, что еще больше ему понравилось бы прикасаться к ней самому, видеть на ее теле свои руки.
– Позволь помочь тебе, – сказал он наконец поднявшись с кровати.
Она посмотрела на него, обнаженного, возбужденного, и ее глаза расширились. Бедняга, ему придется подождать. Даже сам Бэкенхем понимал, каким преступлением было бы взять ее снова, так скоро после первого раза. Должно быть, ей еще было больно.
Тем не менее просто прикоснувшись к ее телу, он бы не сделал ничего дурного.
Она закрепила вторую подвязку.
– Мне не нужна такая помощь, о какой ты думаешь.
Он приподнял бровь.
– Тогда стоит позвонить твоей горничной?
– Очень смешно! – Джорджи подхватила свою сорочку.
Маркус схватил ее за руку и привлек к себе.
– Позволь мне, – сказал он.
Скользя рукой по ее плечу, он сдвинул набок атласную ткань и наклонился поцеловать ключицу Джорджианы.
– Я мечтал сделать это всю ночь, – пробормотал он.
Она вздохнула и откинула голову.
– Неужели?
– Конечно.
Обеими руками стягивая платье с плеч, он нагнулся и поцеловал пышный холм ее груди.
Она вздрогнула, затем все же оттолкнула его.
– Нет, Бэкенхем. Вайолет в беде. Нужно спешить. И тебе лучше пойти со мной.
– Она не ранена? – До настоящего момента такая мысль не появлялась у него в голове. Волнение отрезвило его.
– Нет, ничего такого. Она лишь … очень нуждается во мне. В нас. Объясню по пути.
Теперь он больше не мешал ей собираться. Вскоре Джорджи завязала волосы лентой и была готова идти.
– Где она? – спросил Бэкенхем.
– Думаю, в гроте.
Пораженный, он переспросил:
– В гроте? В такой час?
– Поговорим потом, ладно?
Бэкенхем направил лодку к гроту быстрыми мощными взмахами весел. Джорджи наслаждалась зрелищем его великолепного тела.
Каких усилий ей стоило не размечтаться, а планировать спасение Вайолет и ее глупых подруг от неприятностей.
Джорджи мечтала о том, как весь мир оставит ее с Маркусом наедине, чтобы они смогли насладиться друг другом в полной мере…
Однако предчувствие подсказывало ей, что худшее впереди. Бэкенхем принял известие о письме гораздо лучше, чем она ожидала. После первого взрыва ярости он вел себя так, будто не собирался ничего предпринимать, просто решил оставить прошлое в прошлом.
Это было так не похоже на ее Маркуса. Видимо, на этот раз Бэкенхем решил не открывать ей своих планов.
Ей пришлось с этим смириться.
– О чем ты думаешь? – спросил он, почувствовав изменение в ее настроении.
Джорджи уклонилась от ответа.
– Я падшая женщина, – заявила она. – И меня это ничуть не беспокоит.
– Можешь наслаждаться статусом падшей женщины до утра. Мы объявим о нашей помолвке завтра, – сообщил он.
Она хотела потребовать, чтобы он оставил планы мести в отношении Пирса, но сейчас тревожить его подобными разговорами было бы бесполезно. Бэкенхем редко выглядел таким счастливым, непринужденным. За ним никогда не замечали беспечности, с какой он сегодня дразнил ее. Выражение лица свидетельствовало о непосильной ноше на его плечах с того самого момента, как он вошел в права наследства после деда и решил восстановить справедливость.
К счастью, они прибыли на небольшой остров прежде, чем ее мысли приняли трагический оборот. Бэкенхем помог Джорджи выйти из лодки и прижал к себе для быстрого, горячего поцелуя. Затем подал ей фонарь и пропустил вперед по лестнице в грот.
Взрыв девичьего смеха подтвердил Бэкенхему обоснованность опасений Джорджианы. Невероятно, но юные барышни действительно сбежали из поместья в грот, и это в два часа ночи. Кроме того, насколько он мог судить, девушки успели употребить изрядное количество спиртного.
Граф задержался на ступеньках и обратился к спутнице:
– Будет лучше, если ты зайдешь первой и убедишься, что они выглядят прилично.
– Святые небеса, – прошептала Джорджи. – Ты полагаешь, они могли… Подожди здесь.
Он услышал, как за очередным взрывом хохота последовал строгий выговор Джорджи, требовавший объяснений скандального поведения юных леди.
– Если кто-нибудь узнает об этой выходке, можете попрощаться с вашими добрыми именами.
Ситуация была, конечно, предосудительной, даже шокирующей. Но некоторые интонации в голосе Джорджи не могли не вызвать улыбку. Было в них что-то новое. Материнское негодование? Джорджи Блэк читала лекцию о неподобающем поведении, кто бы мог подумать…
Услышав, как Джорджи зовет его, Бэкенхем громко спросил:
– Они прилично выглядят?
– Полностью одеты, если вы об этом, – отозвалась она угрожающе. – Что касается приличий…
Войдя в грот, он увидел, что она имела в виду. Барышни в измятых задранных платьях разлеглись по всему гроту на принесенных с собой коврах и подушках, явно выпив куда больше бренди, чем допустимо.
– Вероятно, они стащили его из вашей библиотеки, – сказала Джорджи напуганно. – Я должна просить у вас прощения.
Леди Гарриет бестолково улыбнулась.
– Вы вместе, – сообщила она. – Я так рада.
Бэкенхем подавил смешок, а Джорджи порозовела. Она поспешно объяснила:
– Мне пришлось разбудить лорда Бэкенхема на случай, если кого-то из вас придется нести.
Бэкенхем послал многозначительный взгляд в сторону мисс Девер, которая, казалось, заснула или потеряла сознание, одной рукой все еще сжимая горлышко графина.
– Похоже, вы были правы. Мое присутствие здесь необходимо.
Мисс Трент посмотрела словно сквозь него мутным взором.
– Моя мама, – произнесла она, запинаясь, – убьет меня, если узнает!
Бэкенхем взглянул на девицу не без некоторого сочувствия, что было весьма благодушно с его стороны, учитывая, какой поистине великолепный вечер испортила ему эта пирушка. В это время он мог бы лежать в постели Джорджи, целовать ее прекрасные бедра и то, что находилось между ними…
Он встряхнулся и посмотрел на Джорджиану.
– Мне придется совершить две поездки. Мы все не сможем поместиться в одной лодке.
– Если положить мисс Девер во вторую лодку, то я смогу грести сама, – предложила Джорджи. – Нельзя терять ни минуты.
Он начал было спорить, но безрезультатно.
Джорджи коснулась его руки и вполголоса пояснила:
– Пожалуйста, не будем медлить. У меня ужасное предчувствие. Если нас обнаружат, то их репутация будет в опасности. Моя – тоже.
Маркус сдался, наклонился и забрал графин с бренди из ослабших пальцев мисс Марго Девер. Девушка застонала и попыталась сопротивляться, выдохнув ему в лицо изрядное количество коньячных паров.
Бэкенхем с содроганием отпрянул. Опьянение всегда вызывало у него желание дистанцироваться, но пьяная барышня – это уж слишком. Он искренне надеялся, что глупые создания усвоят этот урок. И что назавтра будут болеть их милые пустые головки.
Согретый этой надеждой, он осторожно взял мисс Девер на руки. Девушка оказалась совсем легкой. Он кивнул в сторону других дам.
– Полагаете, они смогут идти самостоятельно?
Джорджи наклонилась к леди Харриет, осторожно похлопала ту по щекам.
– Приходите в себя, Харриет. Вы должны пойти со мной.
С помощью Джорджи леди Харриет, покачиваясь, наконец смогла встать на ноги. Джорджиана поддерживала ее за талию.
– Мисс Трент, вы можете подняться? – Она посмотрела на девушку, лицо которой расплылось в несколько бессмысленной улыбке.
– Конечно, – ответила та, взглянув на нее круглыми от удивления глазами.
После нескольких неудачных попыток образец приличия качнулся вперед и с глубоким раздраженным вздохом упал на колени. Медленно продвигаясь вперед, барышня нащупала руками каменный столик в центре грота. Схватившись за него одной, а затем и другой рукой, мисс Трент потихоньку вернула себя в вертикальное положение, выпрямилась. Она шаталась, так что Джорджи пришлось придерживать ее свободной рукой.
Бэкенхем и Джорджи переглянулись.
– Ну что, идем? – спросил он.
Джорджи пошла первой, поддерживая мисс Трент и леди Харриет. Бэкенхем следовал за ней со своим бесценным грузом.
Читать бесплатно другие книги:
