Жертва разума Сэндфорд Джон
– Хорошо, что у меня есть пистолет, – сказала Айс.
Дэвенпорт повернулся к ней.
– Что?
Девушка вытащила из-за пояса автоматический пистолет калибра 0.38 и проверила предохранитель.
– Отдай, – раздраженно сказал Лукас и протянул руку.
– И не подумаю, – заявила она и засунула оружие обратно за пояс. – Я оставлю его при себе.
– Ты напрашиваешься на неприятности, – сказал Дэвенпорт. – Объясни ей, Дел.
Тот пожал плечами.
– Я только что купил оружие для своей старушки, однако не стал брать такое дерьмо. – Он посмотрел на Айс. – Если хочешь иметь пистолет, нужно что-нибудь побольше.
Айс покачала головой.
– Мне такой нравится, он классный.
– У тебя есть патрон в стволе?
– Нет.
– Хорошо. Тогда ты можешь не бояться прострелить себе живот, когда он лежит у тебя в кармане.
Мэйл держался в двух кварталах, следуя за ними по Сент-Энтони через автостраду к Университету. Когда они свернули налево, он прекратил преследование.
«Компания Дэвенпорта, – подумал Джон. – Она возвращается на работу».
Интересно, кто такой этот музыкант – постоянный дружок или просто согласился ее подвести?
Ему хотелось взглянуть на компанию Дэвенпорта, но он понимал, что соваться туда не следует. Там как-то неправильно пахло. Впрочем, возможно, он параноик. Мэйл рассмеялся. Так и есть – все это говорили. И все же, ему отчаянно хотелось посмотреть на детище Дэвенпорта. Быть может, стоит сделать тестовый прогон. Прислать чучело.
«Интересно, где сейчас Рикки Бреннан…» – подумал он.
Глава 26
С крыши позвонил Хэйвуд.
– Кто-то к нам заходит.
Лукас час пролежал на койке, забравшись в наполовину расстегнутый спальный мешок, но его мучила тревога, и он не сумел заснуть. Полицейский выбрался из мешка и схватил рацию.
– Заходит? В каком смысле?
– Я хочу сказать, что ублюдок пробирается по дорожкам, прячется и замирает на месте, словно в проклятом богом Вьетнаме. Но идет сюда. Я вижу его лицо, он смотрит на наше здание.
– Следи за ним, – сказал Лукас.
Он встал и включил свет в конференц-зале. Рация снова что-то забормотала.
– Мы встаем? – спросил Слоун.
– Может быть, – ответил Дэвенпорт и позвонил диспетчеру. – Ты готова к экстренному плану?
– Да. – В голосе диспетчера послышалось напряжение.
– Я могу его активировать, – сказал Лукас. – По своему адресу. Пока проведи предварительную подготовку, расставь людей на исходные позиции и жди.
– Все ясно.
Они спали в конференц-зале – Слоун на надувном матрасе, под столом, Лукас рядом с дверью. Слоун принялся натягивать рубашку и штаны.
– Что происходит? – спросил он.
Дэвенпорт спал в одежде, снял только пиджак. Он надел подплечную кобуру.
– Кто-то пытается войти. Хэй за ним наблюдает.
– Он направляется к задней части здания, парни, – сообщил по рации Хэйвуд. – Складывается впечатление, что он собирается проникнуть внутрь. Кажется, движется в сторону старого грузового дока… он ведь заперт на замок?
– Да. Вероятно, он обойдет с темной стороны и попытается влезть через окно, – сказал Дэвенпорт. – Не спускай с него глаз. Мы возьмем его в вилку.
– Ненавижу эти проклятые штуки, – проворчал Слоун, засовывая в ухо наушник.
Лукасу и самому пришлось с ним повозиться. Наконец они начали спускаться по лестнице.
– Обойди здание слева, я – справа, – сказал Дэвенпорт.
– Только не спеши, – предупредил напарник, вытащил пистолет и направил дуло в землю.
– Да. – Лукас с громким щелчком дослал патрон в ствол.
– Он направляется к окнам, – сказал Хэйвуд. Лукасу показалось, что голос исходит из глубин его собственного черепа. – Этот парень – просто нечто. Похож на кота Сильвестра, который крадется за канарейкой Твити[64].
Дэвенпорт потряс головой. Мэйл не был смешным и глупым.
– Мы вышли, – прошептал он в микрофон. – Мы его возьмем.
Слоун побежал налево, Лукас не спеша двинулся направо, держа пистолет наготове. На углу он остановился и прислушался. Слишком много машин. Из соседнего бара донесся голос:
– Ты видел? Ты видел, что она сделала? Давай еще раз…
– Он пытается открыть окно. Я прямо над ним, – тихо прозвучал голос Хэйвуда в ухе Лукаса.
– Слоун уже на позиции.
Дэвенпорт вышел из-за угла здания. Мэйл успел разбить угол окна и снова поднял кусок арматуры, когда Лукас сделал шаг вперед и крикнул:
– Замри!
Слоун, подошедший с другой стороны, крикнул:
– Полиция!
Оба начали приближаться, и нарушитель оказался между ними – блондин с длинными волосами. Лукас вспомнил первое описание похитителя. Этот был мускулистым, но слишком низким. Он повернулся к Дэвенпорту, потом перевел взгляд на Слоуна – и снова на Лукаса.
И без единого слова бросился на Слоуна, подняв стальной прут.
– Стой, стой!.. – закричали они, но мужчина продолжал бежать.
Дэвенпорт поднял оружие, но мужчина слишком быстро приближался к Слоуну.
Тот выстрелил.
Вспышка, мужчина закричал, пошатнулся и упал.
– О, дерьмо, дерьмо, дерьмо… – пробормотал Слоун.
– Свяжись с диспетчером, – сказал Лукас Хэйвуду. – Скажи, что у нас тут раненый. Пусть пришлют «Скорую помощь».
– Звоню, – сказал Хэйвуд. – Всё, «Скорая» уже в пути.
Мужчина на земле катался от боли, вцепившись в простреленную ногу, Лукас убрал пистолет, опустился на колени у него за спиной, надел наручники, обыскал и нашел дешевый хромированный пистолет калибра 0.38. Он отдал его напарнику, и тот засунул оружие в карман. Дэвенпорт перевернул раненого мужчину на спину, тот застонал и выругался, и Лукас увидел заплывшее жиром круглое лицо и светло-голубые глаза. Это был не Джон Мэйл.
– Ты можешь говорить? – спросил Лукас.
– Проклятая нога… – В глазах раненого появились слезы. – Она сломана… Я чувствую проклятую кость.
– О господи, – сказал Слоун. – Какой гнусный день!
В тусклом свете Лукас видел, как на правом бедре мужчины расползается влажное пятно.
– Где Манетты? – спросил он.
– Кто? – Испуганный мужчина с искренним недоумением посмотрел на Лукаса.
– Кто ты такой? Имя? – спросил Лукас.
– Рикки Бреннан.
– Зачем ты сюда пришел, Рикки? Почему выбрал это место?
– Ну, приятель… – Рикки отвел глаза в сторону, и Лукасу показалось, что он сейчас упадет в обморок.
– Давай, ублюдок, – сказал Лукас.
– Ну, один чувак сказал, что я могу найти немного кокса у компьютерных фанатов. Он обещал, что в задней комнате лежит мешочек с двумя унциями, чтобы они могли не спать всю ночь… Моя проклятая нога, приятель, она меня убивает!
– Дерьмо, – пробормотал Слоун, который выглядел так, словно у него шок.
Лукас заговорил в рацию:
– Джанет? Запускай людей. Я отдал команду.
– Принято.
Слоун сел рядом с раненым.
– Сейчас приедет «Скорая помощь».
– Мне вправду паршиво…
К ним подбежал Хэйвуд.
– У тебя есть фонарик? – спросил Дэвенпорт.
– Да.
Лукас вытащил из кармана сложенные листы и нашел тот вариант портрета, на котором был Мэйл с темными волосами.
– Это тот чувак? – Лукас направил луч фонарика на портрет.
Рикки снова заскулил, но свет заставил его посмотреть на листок.
– Да.
– Где он?
– Ждет за пандусом на парковке. – Рикки махнул рукой.
Парковка находилась за углом здания, и они ее не видели. Лукас взял рацию.
– Проклятье, Джанет, тут все серьезно, он где-то здесь. Где наши люди?
– Уже рядом, Лукас. Заняли периметр, у них собаки.
Тут Дэвенпорт услышал сирены: пятнадцать или двадцать, вой доносился со всех сторон. Позднее приедут другие. Патрульные полицейские решили использовать сирены, чтобы напугать Мэйла.
– Передай им, чтобы они отыскали портрет К, как в слове «кот». Это наш парень.
– К, как «кот», – повторила она.
Лукас снова склонился над Рикки.
– Парня зовут Джон Мэйл, верно?
– О, моя проклятая нога!
– Джон Мэйл?
– Да, приятель, его зовут Джон. Я его знаю. Ну, понимаешь, я его увидел и сказал: «Привет, Джон». Он ответил: «Привет, Рикки». И всё. А потом, что здесь немного кокса. Он его видел… Моя проклятая нога, приятель, у вас что-нибудь есть? Ну, там, перкодан, например?
– Он послал приманку, чтобы посмотреть, как мы отреагируем, – сказал Лукас Слоуну. – Оставайся здесь. Они захотят записать твои показания и посмотрят пистолет. – Потом повернулся к Хэйвуду. – Пойдем. У тебя есть бинокль?
– Да.
– Ты в порядке? – спросил Дэвенпорт у Слоуна.
Тот сглотнул и кивнул.
– Первый раз, – сказал он. – Не скажу, чтобы мне понравилось.
– Посади его в «Скорую» и ни о чем не беспокойся. – Лукас улыбнулся и похлопал его по плечу. – Не могу поверить, что ты стрелял так низко, болван. Если бы ты промахнулся, он бы пробил тебе череп прутом.
– Да-да, – сглотнул напарник. – На самом деле я целился в центр груди.
Лукас усмехнулся.
– Я знаю, как это бывает. Пошли, Хэй.
Он и Хэйвуд побежали к входу в здание, и Лукас оглянулся. Слоун стоял над Рикки, и ему показалось, что он извиняется. Дэвенпорт решил, что ему следует приглядывать за своим другом: стрельба вывела напарника из равновесия. «Что ж, ничего удивительного», – подумал он. Слоуну нравились отношения, которые возникали между полицейскими, и схватки с преступниками. Его даже драки привлекали. Но он никогда никому не хотел причинить вред.
Они с Хэйвудом бежали к парковке, держа наготове оружие. Они уже видели, как полицейские блокируют улицы, повсюду мигали красные огни.
– Похоже на проклятый богом фестиваль софт-рока, – задыхаясь, сказал Хэйвуд.
Лукас его услышал, но у него не осталось времени на ответ: они обогнули здание и оказались на Университетской улице, неподалеку от пандуса.
– Давай поднимемся, – сказал Дэвенпорт. – Готов?
– Дерьмо, я совсем не в форме, – пробормотал Хэйвуд. – Пошли.
Лукас начал подниматься по ступенькам: на первом этаже находилось с полдюжины машин, и они быстро их проверили. На следующем уровне Дэвенпорт посмотрел через низкую бетонную стену и увидел, как задние габаритные огни мерцают на севере, удаляясь в сторону железнодорожного полотна.
– Видишь?
– Что?
Габаритные огни снова моргнули.
– Там.
– Да. Кто-то медленно едет в темноте, не включая фары, – сказал Хэйвуд.
– Сукин сын, это он. – Лукас поднес рацию ко рту. – Мне нужна патрульная машина… дьявол, как называется это здание? Мне нужна машина возле молочного магазина Хансена, первая улица, идущая на запад от того места, где стоят грузовики Хансена. Мы видим подозреваемого, он движется вниз, в сторону элеватора.
Хэйвуд уже мчался по бетонному покрытию и вниз по ступенькам, Дэвенпорт отставал на несколько шагов. Темная машина находилась примерно в двух кварталах от них, но, как только они оказались внизу, то сразу потеряли ее из виду. Они, спотыкаясь, бежали по неровному покрытию к элеватору, когда им в спины ударил свет фар. Они обернулись и увидели две патрульные машины, направлявшиеся к ним. Лукас помахал рукой, продолжая бежать.
Когда машины их догнали, Дэвенпорт указал рукой вперед.
– Он проехал под элеватором.
Водитель передней машины был сержантом.
– Но оттуда невозможно выехать, – сказал сержант. – Там тупик.
– Он сможет переехать через рельсы?
Полицейский пожал плечами:
– Может быть. Но мы его увидим. Возможно, он сумеет проехать вдоль них. – Он взял рацию и сказал: – Нам нужна машина на эстакаде двести восемьдесят, за рельсами. И осветите рельсы. Где вертолет?
– Вертолет только что взлетел. Он будет через пять минут. Мы видим машину на рельсах.
– Приведите туда собак, – сказал Лукас.
– Мы их уже вызвали, они в пути, – ответил сержант.
Его машина поехала вперед, а с ними поравнялась вторая.
– Нам нужны люди к северу от железнодорожного полотна, – сказал сержант в рацию.
– Там будет темно, – проворчал Хэйвуд, пока они бежали к элеватору.
– Но когда мы до него доберемся и найдем только фургон, у нас будет ИНА[65], даже если он снял номера… и тогда мы узнаем его имя и адрес.
– Ты делишь шкуру неубитого медведя, – отозвался Хэйвуд.
– Нет, я просто поимею этого сукина сына, – заявил Дэвенпорт.
Глава 27
Полицейский проскользнул вдоль здания, держа руку чуть в стороне от тела.
«Он достал пистолет», – подумал Мэйл.
Воздух был густым и прохладным, ночь выдалась темной, но полицейский показался Мэйлу слишком маленьким для Дэвенпорта.
И все же, это была ловушка, хоть и самая элементарная. Джон улыбнулся и собрался уходить, но остановился и обернулся. Здание компании Дэвенпорта находилось в квартале от него, но выглядело далеким, словно он смотрел фильм. И фильм этот постепенно становился интересным.
Он нашел Рикки на углу Хэннепин-авеню, полупьяного, с мрачным лицом и слипшимися грязными волосами. Стоило Мэйлу прошептать: «Кокаин и кучка компьютерных фанатов», как Рикки начал пускать слюни. Он бил копытом от нетерпения, так ему хотелось поскорее отправиться на дело.
Рикки не мог обходиться без наркотиков: без кокаина, амфетамина, галлюциногенов, травки, мескалина, алкоголя или даже двух или трех вместе, – его мир становился неправильным. Так он прожил много лет и уже не помнил времени, когда в его крови не было бы наркотиков, – а то, что он помнил, ему совсем не нравилось. «Мне нужны дантисты, – думал он, – то есть люди, которые говорят: “Сейчас я сделаю тебе заморозку”».
Даже когда он сидел в психушке, а рядом с ним люди разговаривали с богом и получали от него в ответ личные письма, – Рикки считался окончательно выжившим из ума.
Однако психиатры решили, что он может существовать в обществе, поэтому выпустили его, чрезвычайно гордясь собой. Теперь Рикки питался из мусорных баков, гадил в дверных проемах, а за поясом штанов носил дешевый револьвер. Он тут же проглатывал любую таблетку, которую ему удавалось выпросить, купить или стащить.
Рикки скрылся из виду; он пытался открыть окно на дальней стороне здания. Полицейский бежал вдоль ближней стены в ту сторону, где находился Рикки; он выглядел как заключенный из фильма про тюрьму, попавший в луч прожектора. Остановился, когда добрался до угла, быстро выглянул, свернул за него, закричал и бросился вперед, подняв пистолет. Вскоре до Мэйла стали долетать крики, но слов он не различал.
Джон повернулся, собираясь уйти, но услышал выстрел и остановился.
– Сукин сын…
Он улыбнулся; ситуация его позабавила, он едва не рассмеялся. Отличная шутка. Они подстрелили Рикки или Рикки продырявил одного из них. Тот коп, которого видел Мэйл, опустил пистолет и шагнул вперед. Значит, все-таки ранили или убили Рикки.
Пора уходить.
Мэйл бегом пересек пандус парковки и по ступенькам выскочил на улицу. Фургон уже был развернут в сторону Университетской авеню. Он знал, что через полторы минуты будет в миле отсюда. Джон отпер дверь и сел за руль, решив не включать фары и проехать в темной машине первые несколько сот футов. У угла он посмотрел направо, налево. И тут услышал сирены и увидел огни.
Патрульная машина, находившаяся довольно далеко на соседней улице, быстро приближалась: к тому же именно туда он и собирался ехать. Если он свернет направо, то будет вынужден миновать здание, где находилась компания Дэвенпорта. Такой вариант Мэйла совсем не устраивал.
Он колебался. Полицейский почти наверняка проскочит мимо – будет двигаться в ту сторону, откуда донесся выстрел. Значит, нужно подождать, пока он проедет.
Мэйл переключился на заднюю передачу и начал отъезжать, но в этот момент патрульная машина, до которой оставалось шесть или восемь кварталов, неожиданно свернула в сторону, и он увидел новые огни справа – еще одна машина заблокировала улицу слева.
– Вот ублюдки, – пробормотал Мэйл.
Ему вдруг показалось, что чья-то рука сжимает его сердце. Он недооценил Дэвенпорта. Здание компании оказалось ловушкой. Все это место было проклятой западней.
Так и не включив фары, Джон быстро развернулся и поехал в сторону элеватора. Прежде он здесь не бывал и не знал, чего ожидать, но не сомневался, что, как только отсюда выберется, сумеет скрыться по боковым улочкам.
По лицу его стекал холодный пот, руки так сильно сжимали руль, что ему стало больно. «Ты должен выбраться», – твердил он себе.
Но без включенных фар он ничего не видел. Слева высились диковинные темные очертания – видимо, трейлеры без колес. Тут и там попадались машины с какими-то когтями, словно экскаваторы-мутанты. Джон проехал мимо двух элеваторов и снизил скорость. Фургон провалился в выбоину глубиной в семь дюймов и длиной в полкорпуса, но сумел выбраться. Рядом с грузовым доком стояли два трейлера. Между ними – другой фургон.
Мэйл наклонился к ветровому стеклу, пытаясь разглядеть, что его ждет впереди, потом опустил дверное стекло, стараясь хоть что-нибудь расслышать. Пахло молотым зерном, возможно, пшеницей. Он медленно двигался в темноте вперед, пока не оказался в пятне света от голой лампочки, горевшей над дверью офиса.
Однако сам офис оставался в тени…
Дорога заканчивалась у ворот, закрытых и запертых на замок, за ними высились темные здания. Тупик? Но знака, предупреждавшего о тупике, Мэйл не заметил. Он вернулся немного назад и нашел усыпанную гравием дорогу, ведущую на восток, вдоль стены элеватора. Впереди он уже видел яркие огни улицы, немного выше дороги, по которой ехал. Может быть, там склон холма? Если бы он сумел отсюда выбраться… Но что это?
Полицейская машина с сияющими огнями остановилась на холме, и Мэйл понял, что это не холм, а мост. Подняться вверх Джон не мог, значит, добраться до улицы не удастся. Гравийное покрытие на дороге, по которой он ехал, закончилось. Слева была лишь темнота, и Мэйл решил, что там поле. Справа высились какие-то большие короба, похожие на лишенные колес трейлеры, такие же, как на парковке.
Он снова сбавил скорость, раздумывая, не повернуть ли обратно, оглянулся через плечо, но заметил огни полицейских машин у элеватора. Неужели они его заметили? Значит, нужно двигаться дальше.
Внезапно что-то огромное и темное проскользнуло слева от него почти бесшумно, и он бросил фургон вправо, закричав:
– Что?!
Испуганно сжимая руль, Мэйл вглядывался в темноту. Тень двигалась бесшумно, но он ощущал ее рокот: она материализовалась из темноты, словно существо из японского фильма ужасов, вроде Родана[66]… и он понял, что это цепочка грузовых вагонов, летящих в ночи, точно призраки. Казалось, они двигались без локомотива.
Мэйл понял, что слева, где по его предположениям находилось поле, на самом деле шли ряды рельсов.
Между тем полицейская машина на мостике включила прожектор, и его луч прошелся по рельсам слева направо. Если бы он двигался в другом направлении, то мог бы высветить его фургон, хотя Мэйл находился в полумиле. У него появилось время, чтобы заехать в промежуток между коробами, которые стояли вдоль обочины.
Но теперь он сам ничего не видел; пришлось рискнуть и зажечь габаритные огни. Прожектор осветил поле за ним, Мэйл обнаружил между рядами ящиков еще одну проселочную дорогу и свернул на нее. Свет его парковочных огней выхватил из темноты надпись:
СЕВЕРНАЯ СОРТИРОВОЧНАЯ СТАНЦИЯ
КОНТЕЙНЕРОВ БАРЛИНГТОНА —
НАРУШИТЕЛИ БУДУТ ОШТРАФОВАНЫ.
Контейнеры. Ага. Дорога закончилась одновременно с контейнерами: впереди были лишь земля и трава – и полная уверенность, что здесь его сразу заметят. На мостике к первой полицейской машине присоединилась еще одна, и по земле начал шарить второй луч прожектора. Мэйл уже видел полицейских, похожих на маленькие экшн-фигурки,[67] стоящие возле перил моста.
– Проклятье, проклятье…
Он попался.
Мэйл наклонился и вытащил из-под сиденья пистолет калибра 0.45. Однако уверенности оружие ему не прибавило; пистолет был большим и тяжелым. Он понимал, что, если пустит его в ход, ему конец.
Джон положил пистолет на бедро и повел фургон назад, пока не потерял мост из вида, затем развернулся и начал открывать дверь – но сразу загорелся свет в кабине, и Мэйл быстро захлопнул дверцу. Дерьмо. Как же выбраться наружу? Он потянулся назад, снял плафон и выкрутил лампочку над головой. Потом вылез из фургона, засунул пистолет в карман и двинулся вдоль ряда контейнеров.
Со всех сторон ревели сирены; ничего подобного он никогда не слышал, даже когда устраивал пожары, много лет назад. Сирены не казались особо близкими, но завывали со всех сторон.
– В дерьме, – вслух сказал Джон. – Я в полном дерьме. – Он пнул один из контейнеров. – В дерьме.
Мэйл провел руками по волосам, думая, как выбраться из ловушки. Затем бегом вернулся к фургону, остановился на секунду и побежал дальше вдоль линии контейнеров. Они стояли парами в два длинных ряда, разделенных дорожкой. В некоторых местах, где один или два контейнера отсутствовали, зияли пустоты, как в том месте, где он проезжал.
Мэйл нашел такой двойной прогал и медленно пошел вдоль него, касаясь края контейнера и спотыкаясь о разросшиеся сорняки. Люди в домах с противоположной стороны элеваторов начали просыпаться. Улицу заливал свет, Джон слышал крики. Отражения красных мигалок мелькали в окнах. Повсюду было полно полицейских.
Проклятье, проклятье.
Они его поймали. Или поймают. Фургон в любом случае достанется им.
Мэйл пошел обратно к нему, и тут ему в голову пришло, что если он поставит фургон на пустующее место, его никто не заметит до тех пор, пока по дороге кто-то не пройдет, изучая каждый контейнер. А если полицейский просто бросит быстрый взгляд на дорогу, она покажется ему пустой.
Что ж, это даст ему немного времени.
Джон поспешно вернулся в фургон, сел за руль, отъехал назад на пятьдесят футов и занял место одного из контейнеров. Он сомневался, что когда-нибудь еще увидит свой фургон. Ему придется отказаться от имени Росес и почти наверняка от всех своих компьютеров.
А как быть с отпечатками пальцев? Если они узнают имя Росес, ничего страшного, – но если найдут его отпечатки, ему придется навсегда забыть о спокойной жизни.
Джон снял куртку, рубашку и футболку, потом надел обратно рубашку и куртку, а футболкой самым тщательным образом протер все, к чему прикасался в фургоне. Его разум напряженно работал: дверные ручки, конечно, руль, пепельница, сиденья, отделение для перчаток, приборная панель… нужно избавиться от бумажного мусора на полу.
Но потом он подумал: компьютеры. Проклятье. На вещах, которые находятся в арендованном на имя Росеса помещении, остались его отпечатки. Если они найдут фургон, то разнюхают и все остальное, что связано с именем Росеса.
Мэйл продолжал стирать отпечатки, пытаясь решить новую проблему. Закончив, он вышел из фургона, захлопнул дверцу локтем и принялся стирать отпечатки снаружи. Проклятые компьютеры.
Он протер ручки, номера и дворники. Двигатель Мэйл никогда не трогал, он в жизни не открывал капот, так что тут проблем возникнуть не могло.
И вдруг Джон подумал: пожар.
Если он успеет вернуться в хранилище, то может устроить там пожар. Огонь решит все проблемы. Десять галлонов бензина, немного машинного масла – и компьютеры сгорят, как растопка.