Три закона Дамиано Ротарь Михаил
– Аналогично. Давно не виделись. Шолом!
– Давай накатим, раньше сядешь, больше выпьешь.
Я посмотрел на название водки: «Еврейский стандарт» с надписью на этикетке «Еврейская кошерная водка на маце, произведена в соответствии со всеми законами кашрута». Увидев улыбку на моем лице, Ленчик пояснил:
– Это мне друзья из Израиля привезли. Если есть «Русский стандарт», то почему не может быть «Еврейского»?
Мне стало интересно само понятие «кошерная водка»:
– А я раньше считал, что правоверным евреям нельзя пить водку. А тут – кошерная!
– Ерунда! Водку пить иногда можно даже в синагоге. Нельзя только напиваться до потери пульса. Один раз в году, на праздник Пурим, можно и напиться. Есть еще кошерный коньяк, вино и текила.
– А кошерной свинины нет?
– В Израиле нет. А вот в Беларуси и в России появилась! Хрюшек там кормят чистыми мытыми фруктами, овощами и зерном. Ни грамма мяса! Содержаться она может только на деревянном полу с опилками. Покупают там эту кошерную свинину со свистом.
Закусив некошерной свининкой, он продолжил:
– Наши раввины понапридумали столько разных правил, что сами в них запутались. Черную икру есть нельзя, а красную – можно. Яйца есть можно только те, у которых один конец тупой, а другой – острый. И чем провинился кролик? Он же не ест мяса! Да когда-то раввины объявляли запретным плодом помидоры! Продукт нечистого животного считается тоже нечистым. Пчелу есть нельзя, зато ее мед – сколько угодно!
Он раздобрел после выпивки, откинулся в кресле и сменил тему.
– Вчера был на дне рождения у своего одноклассника. Он, не в пример мне, богатенький. Любит розыгрыши. Пригласил меня и попросил придти пораньше. Подмигивает заговорщически: «Сейчас придут трое, все из себя строят знатоков вина. Видишь бутылку молдавского коньяка? А вот пустые бутылки от французского. Помоги». Чтобы сбить их с толку, мы добавили туда лимонного сока, попыхтели и закупорили бутылки. Пришли его друзья, каждый своими часами хвастается. Налили, выпили. Часа два мы с ним переглядывались и давились от смеха, пока эти знатоки нахваливали коньяк и говорили, что его тонкость и аромат превосходят то, что им подавали в прошлый раз в Лионе.
Мы посмеялись, а Ленчик продолжил рассказ:
– Один из них нотариус. Говорит, один из жителей Финляндии указал в завещании в качестве своего единственного наследника Дьявола. Власти отсудили все средства в свою пользу, став тем самым представителями Сатаны. А жене он завещал один Евро, чтобы она могла купить билет на трамвай и уехать куда-нибудь утопиться. Еще он рассказал пару анекдотов из своей практики. «У вас есть переводчик с киргизского языка? – Нет, а что Вам переводить требуется? – Паспорт. Вообще-то у меня паспорт и на русском, и на киргизском языке, у меня только фотография на киргизском».
Тут уже я ему рассказал ответную байку:
– Насчет завещаний. Один швед прижизненно продал свое тело медицинскому институту. Деньги нужны были. После смерти был бы там экспонатом, целиком или по частям. Но через пару лет он из нищеты как-то выкарабкался, ему захотелось нормальных похорон. Он в этот институт сунулся: «Давайте рассторгнем договорчик, я вам деньги взад даю, а вы мне тельце мое вернете». Они ему в ответ: «Ваше тело давно уже наше, Вы его только арендуете». Он в суд, а там ему: «А Вы год назад зуб удаляли? Это зафиксировано в медицинской карточке. Почему не согласовали с хозяевами тела? Вердикт: суд принимает решение в пользу института. И истец дополнительно должен заплатить штраф за порчу чужого имущества!»
Закусив бутербродом с салом, Ленчик продолжил:
– Другой из них адвокат. Рассказывает: разводятся супруги. Чтобы побольше получить при разделе имущества, жена рассказывает о всех гадостях, которые творил ее супруг. А судье, молодой женщине, скучно. Она не слушает, а со своим телефоном играется. Тут жена доходит до того, что даже сексом заниматься ее муж предлагал в оскорбительной форме. Этот адвокат говорит: «Приведите пример!» Жена отвечает: «Я стесняюсь. Я лучше напишу». И она пишет и передает записку ему. Тот читает и передает молча судье. Та все пропустила мимо ушей, но отвлекается от телефона и читает записку. Берет ручку, пишет внизу и передает назад адвокату.
Меня это заинтриговало:
– И что там было написано?
– Адвокат подал ей записку: «Сучка, я хочу тебя трахнуть во все дыры!» А судья написала внизу: «Сегодня не могу. Давай завтра!»
К нам подбежала его собака и стала обнюхивать меня недовольно. Ленчик заметил:
– Наверное, твой запах ей не нравится.
– Котом, может быть, пахнет?
– Ну нет, у меня у самого есть кошка, и они не воюют. Соседи недавно накатали на меня жалобу, что моя собака лает. Я сходил в инспекцию. Зарегистрировал ее, и теперь она лает на полном законном основании. Но они повесили объявление: «Во избежание нарушения спокойствия жителей лаять собакам разрешается с 7 утра до 23 часов вечера». Я там им написал внизу: «Собака извещена под ее личную подпись».
– Хорошо, что мы не в Швейцарии. Там запрещают после 22 часов даже спускать воду в унитазах. Или стенки у них такие тонкие, или унитазы громкие.
– Бедные, несчастные швейцарцы! Кстати, о стенках. Перегородки теперь в новых домах строят из гипсокартона. Дешево и быстро. В нашем районе один мужик с женой поссорился, она в него со злости табуретку кинула. А он увернулся. Табуретка пробила стенку и к соседу в спальню попала. На ремонт потом пришлось кучу бабок выложить. Но самое интересное, в этот момент тому соседу любовью помешали заняться. А он не с женой развлекался, а с одной малолеткой. Поэтому уладили все тихо.
– Ну, тонкие стенки бывают не только в домах. Это давно уже было, мужик купил машину, нашу, «Ладу». Ему кто-то сказал, что на заводе плохо покрывают ее днище. Надо его промазывать битумной смазкой. Он снял все сиденья и коврики и стал промазывать кузов. Пока все высохло, наступил вечер. Все это делалось на улице. Надо машину в гараж загнать. Сиденья сняты, садиться некуда. Поленился толкать руками, да одному это и трудно сделать. Взял деревянный ящик и сел на него вместо сиденья. Гаражи кирпичные, в два ряда, с общей короткой стенкой.
– Да, такие гаражные городки есть во многих местах.
– А надо было перескочить через высокий порожек. Он газанул, но не заехал с первого раза. Газанул еще раз и выжал педаль до пола. Машина подпрыгнула на пороге и поехала дальше. Водила слетел при прыжке с ящика и упал на спину. А автомобиль пробил стенку, проехал в соседний гараж и протолкнул стоявшую там машину до тех ворот. Теперь ему надо чинить целых две машины, да еще и гаражи ремонтировать!
В тот вечер мы неплохо нажрались. Но пора и честь знать. Я захотел вызвать такси. Ленчик предложил мне остаться у него переночевать.
– Нет, знаешь, мне все-таки обязательно надо попасть домой. Во-первых, меня ждет любовница. А во-вторых, мне надо собраться в дорогу.
– Так Витесса тебя довезет! Она же ни грамма не выпила. Десять минут – и ты дома!
– А она водит машину?
– Лучше Шумахера!
Я не слишком поверил в это. Но Витесса села за руль и приказала мне пристягнуться.
Существует стереотип, что женщины водят машину хуже мужчин. Но она спокойно, без нерв, тронулась и легко объехала все машины, стоящие во дворе. Мы выехали на трассу, и машина набрала скорость 100 километров. Светофоры она чувствовала заранее. Впереди идущие машины опережались так аккуратно, словно их и не было вовсе. При этом она не нарушила ни одного правила. По пути я увидел огромный плакат миссионеров: «Иисус ждет тебя!» Я не спешил на встречу с ним, по крайней мере сегодня.
Она легко свернула в нужный поворот и влетела в узкий проезд. У моего дома во дворе было единственное свободное место. Она его не искала, а просто заехала туда одним маневром. Несмотря на скорость, припарковалась она очень плавно.
Я спросил, выходя:
– Кто тебя научил так водить машину?
– Папа. Спокойной ночи!
Я поднялся домой. Дженни не спала. Я объяснил ей ситуацию. Она сказала:
– Если тебя не будет столько времени, то всю порцию любви за это время ты должен отдать мне сейчас, авансом. Прими это.
Она дала мне какой-то напиток. Я выпил его. Он расслабил мне голову, но возбудил тело. Я рассказал ей про суккубов и инкубов.
– Душа мне твоя не нужна. Зато я смогу тебе сделать так хорошо, как никакому черту и не снилось!
– Я не черт, а человек!
– А мне начхать! – взревела она и навалилась на меня.
Здравствуй, Русь!
Дамиано заканчивал свой инструктаж в вокзальном буфете:
– Вот Ваши российские документы, билеты и деньги. В провинции система карточек пока слабо развита, там рассчитываются в основном наличкой и рублями. Резервные деньги буду переводить на карточку. Да, Ваш телефон явно устарел, поэтому даю новый. И еще одна вещь. Это последняя модель планшета. Здесь есть все: карты всех городов и дорог мира, заячьи тропинки, переводчик с суахили, рецепты приготовления манной каши и так далее. Денег Вам хватит, если только не будете танцевать на столах с Леди Гага и Мадонной. А теперь дайте Вашу левую руку!
Я протянул ее. Он надел на нее браслет, который защелкнулся автоматически. Не было видно ни единого отверствия, с помощью которого его можно было бы открыть. Он был очень эластичен, нисколько не мешал и не натирал. И выглядел он вполне органично на моей руке.
– В поездке все может случиться. Деньги, карточки, телефон – все могут украсть или отобрать. А этот браслет можно снять, если только отпилить Вам руку. Но, надеюсь, до этого не дойдет. На браслете есть маленькая кнопочка. Нажмете ее в случае безвыходной ситуации. Но нажать ее можно только три раза. На большее не хватит энергии батарейки.
– В чем принцип его действия? Я все-таки немного разбираюсь в электронике.
– Излучение сверхнизкой звуковой частоты. Аппарат не определяет точные координаты места, зато дистанцию показывает с точностью до сантиметра. И для этого сигнала нет преград. Его можно послать со дна Марианской впадины или из глубокой шахты в Австралии. Через какое-то время надо нажать кнопку второй раз. Тогда уже можно определить место точнее. Пеленгация по двум точкам.
– А что это за маленькая красная точка?
– Светодиод. Если он загорится, то это сигнал от Вашего партнера, что он в беде. Получив сигнал, немедленно двигайтесь.
Я немного пошевелил извилинами и понял основные постулаты. Пнленгация по двум точкам.
– А откуда у Вас мои фотографии для паспорта?
Дамиано усмехнулся:
– Я взял их в Вашем шкафу. Хотя мог бы и соврать что-нибудь покрасивее. Вы собирались как-то за границу. Но тогда командировка сорвалась, а фотографии остались. Паспорт выписан на Ваше настоящее имя, так что осечки не будет. Прописаны Вы в Рязани по такому адресу. Вот название и адрес фирмы, где работает Ваш полный тезка и однофамилец. Кстати, Вам повезло. Эта фирма работает в той же области, что и Вы. Так что изучать их специфику и терминологию не придется. И он сейчас тоже в отпуске. В базе данных МВД и ФСБ все сведения, включая антропологические и дактилоскопические, уже совпадают с Вашими.
Я не переставал удивляться:
– Вы дьявол!
Дамиано ответил спокойно:
– Я уже говорил, что это означает «клеветник».
– Извините, сорвалось. Но как же мой кот? Он же помрет за это время без еды!
– Поедете через Москву. И постарайтесь решать все проблемы сами. Границу пересечете иностранцами. Затем скинете все лишние документы вот по этому адресу. Не обращайте внимания на странности этого профессора, он вполне адекватен и надежен. Пока Ваш напарник будет отдыхать, Вы в одиночку должны будеть выполнить еще одно задание. Инструкции я вышлю. Затем поездом в областной центр и дальше до места автобусом. Avanti!
Я вышел на перрон, оставив Дамиано в кафе. На перроне стоял мужичок с двумя чемоданами. Он спросил меня:
– Скажите, Вы местный?
– В некотором роде, да, – ответил я.
– Тогда как мне пройти к восьмому вагону?
Я пожал плечами:
– Он должен быть где-то на этом пути между седьмым и девятым, если я правильно помню арифметику. Но после одиннадцатого поверните назад. Если упретесь после этого в здание вокзала, киньте чемоданы и возвращайтесь домой. Так будет лучше!
В четырехместном купе теперь обычно ехали по два человека. До отправления поезда оставалось десять минут. Развернув газету, я стал убивать время.
Просмотрев дежурные новости и очередной политический бред, я перешел к криминальной хронике: «На станции обнаружен труп неизвестного. Причина смерти не установлена из-за отсутствия внутренних органов неизвестного».
«Вчера в парке был обнаружен неизвестный мужчина в бессознательном состоянии. Он не был в состоянии наркотического или алкогольного опьянения. Следов насилия не обнаружено. Мужчина помещен в психиатрическую больницу. Полиция просит всех, кто может помочь выяснить его личность, позвонить по телефону …. Особые приметы: татуировка „999“ на левой руке и пятиконечная звезда на груди. Версии принадлежности к группировкам левой ориентации и агентам влияния восточного соседа проверяются».
По фотографии я сразу опознал Никколо. Но я им не помощник в этом деле.
Идиоты! Не могут отличить звезду красноармейскую от сатанинской. На флаге США 50 красноармейских звезд. И журналистам, наверное, дали перевернутую фотографию. «666», а не «999»! Интересно, не попытаются ли журналисты еще приплести настойку «Три девятки» к этому делу?
Значит, этот Никколо жив, хотя и свихнулся. Дамиано надел на него манжеты и отпустил на все четыре стороны. Он не обманул меня. А интересно, как он сумел вывести за пару часов из его организма две бутылки водки, да так, что и следов не осталось? Капельница или еще что-то новенькое?
В купе вошел мой сосед, будущий «подопечный». Я его сразу узнал.
– Bon giorno! – поприветствовал я его с порога.
Он уронил сумку от неожиданности, но быстро сориентировался и поднял ее.
– Здравствуй, – и протянул мне руку.
– Как работает Ваш мобильник?
– Уже нормально.
Это был тот самый неуклюжий посетитель ночного бара, который тогда не мог справиться со своим сотовым.
– Иван, – представился он.– Иван Мартынов.
– Виктор. А как, если не секрет, Вас зовут по-настоящему?
– Как ни странно, почти так же. Я урожденный Иван Мартини. Иван и Ивано в двадцатом веке стали довольно популярными именами в Италии, особенно на севере. А мои родители служили у русских. Их графиня вышла замуж за одного нашего аристократа, а после революции навсегда переехала в Италию. Со своими детьми она говорила только по-русски, заодно и нас знакомила с русской литературой. Моей матери очень понравился Иван Бунин. В его честь меня и назвали. А потом, во время войны, мои родители укрывали русского военнопленного, который сбежал из концлагеря. Его тоже звали Иваном. Он так и остался жить в нашей деревне, пристроился к вдове Пескаторе и не захотел возвращаться к себе домой в Россию.
Я внимательно посмотрел на него.
– Правильно сделал, его бы посадили лет на двадцать. А скорее всего, расстреляли.
Его южный акцент уже исчез напрочь, словно его и не было.
Граница работала по системе «нипель». Нашим пограничникам и таможенникам было до фонаря, что ты вывозишь отсюда, за исключением скульптур и картин. Зато сопредельная сторона смотрела с нескрываемой ненавистью на всех въезжающих, вне зависимости от их гражданства и языка. Но обслуживали без грубости.
Сначала пограничники проверяли паспорта. Затем шли таможенники с собакой. Собака вынюхивала не наркотики, а бумажные деньги по запаху пота.
Какой-то пассажир купил в нашем книжном магазине типографскую копию картины Рембрандта. Тираж – пять тысяч экземпляров. Цена копии – один доллар.
Но кто-то подсказал ему, что таможенники институтов культуры не заканчивали, могут даже к этому прицепиться. Рвать на клочки сей шедевр ему было жалко, а выкинуть в окно – уже поздно. Он просто прошел в туалет и оставил сей уникальный холст там, свернув его в трубочку.
Но туалет таможенники проверяют в первую очередь. Молодой сержант не отличил бы Рубенса от Шагала, он и Гойю путал с геями. Но печать «офсетная глубокая» была такой глубокой, что сержанту уже снились сразу две новые лычки на погонах, отпуск на месяц и денежная премия в размере трех окладов.
Он вспомнил слово, которое когда-то услышал по радио, и стал вопить на весь вагон:
– Это эстамп! Это эстамп!
Массовая продукция для студенческих общежитий и старых дев. Такой шедевр вывешивают на дверь или шкаф, крепят кнопками или скотчем, а не помещают на видном месте в гостиной в дубовой рамочке. Но сержант этого не знал и стал бегать по всем купе и спрашивать:
– Это ваше? А вы не видели, кто это оставил в туалете?
Раскрытие «контрабанды века» сегодня не состоялось. Ценнейший экспонат был конфискован, но ни Лувр, ни Прадо так и не дождались его. Он так и остался лежать в предбаннике местного таможенного пункта.
Наконец, проверка была окончена.
Поезд подъехал к первой станции на новой земле. К вагону подошли девочки с «мамочкой». Два окна соседних купе открылись, и мы слышали их переговоры.
Иван недоуменно спросил:
– Чего они хотят?
– Секса за умеренную плату. Наше слово «путана» пришло, кстати, от вас, итальянцев. Они обслужат пассажиров по дороге, выйдут на следующей станции, а там поедут ловить клиентов на встречном поезде. С ними СПИД подхватить маловероятно, а трипперок – элементарно.
– А что такое СПИД?
– Синдром Приобретенного Иммуно-Дефицита, по-итальянски AIDS.
Странно. Это слово не так давно гремело, как проклятие над всем родом человеческим. И еще находятся люди, которые его не знают! Но в его деревне, может, и обошлось. А газеты там, возможно, читает только каждый десятый.
Стоянка поезда – пятнадцать минут. К привокзальному киоску ринулась толпа. Первым оказался шустрый паренек, который сразу заказал десять бутылок пива на своем родном языке. Та переспросила. Сначала он ругал продавщицу, что она до сих пор не освоила государственного языка. Потом до него дошло, что он уже находится на территории «потенциального агрессора», и моментально перешел на русский, которым владел совсем неплохо. Получив свое пиво, он все-таки захотел показать свое «высокоевропейство»:
– Здесь каждый день проходят наши поезда. Могла бы за это время и наш язык выучить!
В ответ продавщица выдала ему столько ругательств на его языке, что он даже уронил одну бутылку. Бурные аплодисменты продавщице из длинной очереди заставили его уронить и вторую.
Поезд тронулся. Я вовремя запрыгнул в вагон. Иван сказал, что пиво он не будет.
– Ну извините, «Мартини» в киосках не продают. Для этого есть вагон-ресторан. Сходим туда попозже.
Я развернул местную газету. Итак, криминальная хроника:«Утерянное 15 апреля сего года табельное оружие марки „ТТ“, номер „12345“ считать недействительным». Наверное, потом объявят пострадавших из этого оружия симулянтами, а убитых – живыми.
«На улице Красной, у дома номер 7, произошло убийство. Пострадавших нет».
Небольшая заметка-опровержение: «Дорогие читатели! Во вчерашнем номере нашей газеты была опубликована статья „О, счастливчик!“ К сожалению, в статье были обнаружены опечатки. Не Иван Иванович Иванов, а Моисей Залманович Шмеерсон, и не в лотерее, а в преферанс, не выиграл, а проиграл, и не 10 000, а 5 000, и не рублей, а долларов. Все остальное верно!»
По вагону пошли коробейники. Отец мне рассказывал, что раньше по вагонам ходили псевдоглухонемые, которые предлагали пассажирам черно-белые календарики на две темы: эротическая и портреты Сталина. Выйдя на следующей станции, они общались между собой уже не жестами, а словами, как и все остальные люди.
Потом, когда я вырос выше стола, уже совсем другие коробейники носили по вагонам товары своих заводов. Зарплату им выдавали не деньгами, а своей продукцией. Они хоть таким образом пытались получить наличные на хлеб и молоко. Не кормить же хрустальной вазой малолетних близнецов! И в таких поездках можно было купить за бесценок очень неплохие вещи.
Сейчас пошла эпоха совсем других торгашей.
Миссионеры различных конфессий раскладывали свою литературу на столах. Иногда за это они просили чисто символическую оплату, но чаще всего раздавали ее бесплатно. Одна книга была издана православным похоронным обществом. Я раскрыл ее на середине: «Формула нравственности общества по отношению к усопшим. Этот показатель можно рассчитать по следующей формуле: „Показатель“ = „Число похороненных в гроб“ – „Число кремированных“– „Число невостребованных тел“ / „Общая численность умерших“. В идеале показатель стремится к единице, что можно принять за 100 %».
Отлично! Каждому приходу теперь можно присвоить рейтинг и выдавать поощрения или наказания на научной основе.
Я вопросительно посмотрел на Ивана. Он одарил меня таким взглядом, что все сомнения у меня сразу отпали. Я закрыл все эти фолианты и вежливо отодвинул в сторону.
В нашем городе недавно обосновались мормоны. Вместо привычных дедков в черных балахонах с огромными крестами на пузе, теперь ходили юноши в черных брюках и белых рубашках. По-местному они говорить еще не научились, но некоторые из них что-то лопотали по-русски, хотя и со страшным акцентом. Ради практики в английском и просто ради прикола я иногда заговаривал с ними.
Бывало, я представлялся им владельцем шикарного дома за городом, который просто прогуливается здесь от скуки. Я унаследовал его после авиакатастрофы рейса «Амстердам-Куала-Лумпур», где летели все мои родственники. И сейчас я в тоске и депрессии. Я не знаю, зачем на меня свалилось такое богатство и все такие проблемы. Они сразу воодушевлялись и интересовались мною необычайно, тянули меня в свою молельню, старались узнать поскорее мой адрес и телефон.
Поразвлекавшись так полчасика, я сворачивал лавочку под предлогом того, что мне надо покормить дома прирученного оленя. Они непременно хотели поехать со мной, но я утверждал, что олень пока еще пугается чужих людей, и я должен кормить его только один. Они просили непременно зайти к ним завтра и шептались между собой.
Но иногда я представлялся твердым, уверенным в себе рабочим из Таджикистана, который приехал сюда две недели назад с заданием заштукатурить весь город. В этих случаях я говорил по-русски с таджикским акцентом. Их не смущала моя внешность. Таджики тоже всякими бывают. Только у меня, говорил я, появились заморочки с документами и регистрацией. Проклятый бригадир все не может меня оформить из-за какой-то мелочи. И все только из-за того, что я прибыл сюда в багажном отделении автобуса. Не поможете ли вы страждущему деньгами? Тогда они кидали мне брошюрку и убегали со скоростью метеора, забывая о том, что даже мусульманская душа заслуживает сострадания и помощи.
Иногда такие миссионеры ходили по домам. Я побеседовал с одной такой делегацией пару минут на лестничной площадке, но скоро мне это надоело. Я заявил, что я атеист, и намерен гореть вечно в геене огненной.
Захлопнув перед ними дверь, я услышал:
– Ну и хер с тобой, грешник гадский! Гори ты синим пламенем, козел вонючий! Аминь!
Мы прошли в вагон-ресторан. Я с интересом стал изучать меню.
Вино «Молоко любимой женщины» (Германия). «Безбилетный пасcажир № 2 – нежное каре новозеландского ягненка под винным соусом с баклажанами, помидорами и аджикой».
На каждой страничке был написан девиз: «Вагон-ресторан знает, в чем вкус жизни!»
Иван искал что-то для себя привычное, но не нашел. Я посоветовал:
– Возьмите пельмени, это типа ваших «равиоли». Там, на перроне, продавался сыр «Херр Де Мудон», да я не догадался, надо было взять. Да, кстати, здесь есть «Высоковольтные провода», это спагетти с цыпленком и беконом в соевом соусе. Они Вам подойдут! Этот цыпленок не соблюдал правила безопасности. Вот его и шарахнуло током!
– Что-что?
Я ткнул пальцем в меню. Иван рассмеялся и заказал это блюдо.
Поедая салат, я пропел:
– Ешь морковку, лук и хрен, будешь как Софи Лорен!
– Это та красотка, которая победила на конкурсе красоты в Неаполе в 1948 году? София Шиколоне?
– Да, та самая. После этого она снялась в сотне фильмов. Сейчас она уже старушка, но тело сохранила такое сексуальное! Кстати, она родственница Муссолини. Его внучка Алессандра, племянница Софи Лорен, теперь депутат вашего парламента. Тоже очень красивая женшина. Она энергично продвигает идеи своего деда.
– Муссолини всегда был любвеобилен. Он нравился женщинам, был хорошим журналистом, сторонником здорового образа жизни. Кстати, он не был крещен, он даже написал один антирелигиозный роман. Когда в нашей деревне узнали, что Бенито убили, все тогда ликовали. Но некоторые, например, мельник Лакоста, сказали, что Клару Петаччи надо было просто сослать в монастырь, а не расстреливать.
Он сказал это так, как будто сам все это видел!
– А разве их не повесили вниз головой? Так у нас писали.
– Их расстреляли. Вместе с ними еще пятерых или шестерых. В расстреле участвовали и англичане из какой-то кошачьей организации «Мяусикс». Потом их тела действительно повесили за ноги. А затем скинули в сточную канаву, но через несколько дней все-таки похоронили в общей могиле. А через год, на Пасху, фашисты выкрали тело дуче и спрятали.
– «Мяусикс» – это совсем не кошачья организация! Это MI-6, очень серьезная контора! А откуда, Иван, Вы так хорошо знаете русский язык?
– Сначала изучал у тех дворян, потом тот беглый военнопленный помог. Он сначала совсем не говорил по-итальянски. А потом я встретил Дамиано. Он обучил меня очень быстро и доходчиво.
– И как?
– У него свой метод. Он просил никому не рассказывать о нем.
Дамиано предупредил меня, что мой напарник будет со странностями. Были такие нестыковки и противоречия в его рассказах, что я только диву давался. Эти русские дворяне и беглый военнопленный – неужели они такие долгожители? Хотя в Италии с ее морями, фруктами и винами это неудивительно.
Здесь тихо и ненавязчиво крутили музыку по магнитофону. Обыкновенная попса. Какая– то группа вспоминала: «Помнишь, мы купались в декабре?» Моржи, да и только! Но я вспомнил, что это поет австралийская группа, где декабрь намного жарче нашего июля.
Потом шла песня, которая была супер-хитом в те годы, когда я ходил в детсадик. Родители крутили ее много раз. Иван услышал ее, вздрогнул и стал вслушиваться в слова. Он шевелил губами и повторял текст слово в слово. Я не мог понять такой реакции. Песня на итальянском, все ясно. Но на лице его я увидел изумление, он явно слышал эту песню впервые! Он спросил меня, когда эта песня закончилась:
– Кто это был?
Я был в шоке.
– Иван! С этой песней Риккардо Фольи победил в Сан-Ремо. Называется «Повседневные истории». Даже у нас, за «железным занавесом», она была дико популярной. После этого она еще десять лет гремела по всему миру.
– Просто я тогда был не в Италии. Я был …., впрочем, неважно!
Следующим номером в программе была очень интеллектуальная песня: «Какао-какао-какака-о! Кокококо-кококо, о!»
Я налил себе и ему по полному стакану вермута:
– Давай выпьем на брудершафт и перейдем на «ты». Ты хочешь услышать эту песню еще раз?
– Конечно!
Я подозвал официантку и сунул ей сто рублей:
– Поставьте того итальянца, только на полную громкость. Если кто-то рыпнется, пригласите его к моему столику.
Она с удовольствием выполнила мою просьбу. Ей тоже эта песня нравилась. Никто и не рыпнулся, все только стали подпевать, хотя никто, кроме Ивана, не понимал, о чем там поется. Я знал только в общих чертах.
Пора назад, в купе.
Странно, Иван почти не знал современных актеров и певцов Италии, которых знал я, не итальянец. Зато он так красочно и в деталях расписал события семидесятилетней давности, участником которых он никак не мог быть. Наверное, его дедушка и бабушка были хорошими рассказчиками. У Ивана, наверное, цепкая память и хорошая обучаемость.
Что-то он начал объяснять мне, но сразу же бросил. Долгое время не был в Италии? Вполне возможно. Их много разлетелось по свету, и у многих от итальянского остались только фамилии.
Иван разделся и улегся спать. Я поставил остатки вынесенного из ресторана тайком вермута на столик, отхлебнул его и продолжил читать газету. Иван уронил во сне одеяло на пол, и его грудь оголилась. У него не было креста, но это меня уже нисколько не удивило. Я уже был в курсе, что набожность итальянцев сильно преувеличена в наших представлениях. Я поднял одеяло и накрыл его. Он тихо шептал во сне: «Mea culpa, mea culpa!»
Еще я заметил на его руке точно такой же браслет, как и у меня. Почитав некоторое время, я заснул. Пора спать, скоро мы должны приехать в Москву.
Москва слезам не верит!
– Даже не думай отвечать по-русски! Изобрази из себя макаронника, который ничего не понимает! – такую инструкцию выдал я Ивану, когда мы вылезли из вагона.
На перроне стояли охранники. Они перегородили выход турникетом, и миновать их было просто невозможно. Они лениво переговаривались между собой и поглядывали на приезжих. Меня они как будто не заметили, а Ивана затормозили сразу же:
– Ваши документы?
Иван покорно протянул паспорт и визу и ответил:
– Scusi?
На узбека или таджика Иван не был похож. Но турки и албанцы тоже являются «persona non grata» в этой стране. Сильно не страдающий интеллектом гоблин увидел в паспорте «Italia» и расслабился. Видя растерянность в глазах Ивана, я поспешил ему на помощь:
– Начальник, не тревожьтесь! Мы туристы. Это мой босс. Минометов не везем. Я его переводчик.
И тоже протянул ему свою ксиву, хотя с меня ее и не требовали.
Гоблин разочарованно посмотрел на мою харю, сличил ее с фотографией и скомандовал:
– Пропустить.
Ивану хотелось побыстрее смыться отсюда. Мне тоже.
– А почему они сразу на меня напали, а у тебя даже ничего не спросили?
– Потому что ты смуглый. Именуется это превентивной мерой против возможных террористических актов. Цепляют также нелегальных «гастарбайтеров». Проверяют в первую очередь азиатов и африканцев. Практически все откупаются. Но мы пока с тобой иностранцы из относительно развитых стран Европы. Если нас незаконно задержат, за нас есть кому похлопотать.
– Здесь что, война?
– Вроде того. Главное в Москве для приезжих – иметь деньги. Если их нет, то можно посидеть и в «обезьяннике».
– Это что, зоопарк?
– Да. Только в роли шимпанзе выступать будешь ты, внутри клетки. А снаружи гориллы с дубинками будут тебя бить и напоминать правила поведения внутри вольера. Есть особые пожелания?
– Есть. Где тут туалет поблизости?
– Лучше в платный, в здании вокзала. Возле входа есть и бесплатный «био». Но туда не советую. После его посещения аппетит у тебя пропадет дня на три. Тебе еще предстоит увидеть наши «центры дефекации». Поверь, впечатление незабываемое! Но спеши, продолжительность одной минуты для человека сильно зависит от того, по какую сторону двери сортира он находится.
Ивана долго уговаривать не пришлось. Скоро он вернулся с довольным видом:
– У нас в Италии тоже бывают грязные туалеты, особенно в деревнях. Этот еще ничего.
– Не забывай, это Москва, а не провинция. И самое главное – это платный туалет. В бесплатном ассортимент другой. Там хоть была бумага?
– Да, называется «С добрым утром!»
– Ничего. Бывает и поинтереснее, например, «О-ля-ля» или «Киска». Умники не так давно изобрели электронные книги и газеты. Теперь появились электронные сигареты. Если все так дальше пойдет, то скоро изобретут и электронную туалетную бумагу.
– А что означает эта фраза: «Не льсти себе, подойди поближе» ?
– А где ты ее увидел?
– Там, над одним из писсуаров. Она была написана такими жирными чернилами.
Я расхохотался:
– И до Москвы дошло! Раньше такое писали только в провинции. Я потом тебе объясню.
Минуту Иван думал, стоя на месте. Потом он стал так смеяться, что мне даже стало боязно, не хватит ли его корочун.
Читать бесплатно другие книги:
