Вирус Гатаулин Сергей

   Голоса раздавались со всех сторон, но так продолжалось недолго. После взаимного представления участники короткой переклички вдруг замолчали.

   Дмитрий прислушался к тишине. Оглядевшись вокруг, заметил, что одна из звезд, казавшаяся наиболее близкой, затенена, словно неактивная кнопка на экране монитора. Ему вдруг показалось, что стоит только кликнуть мышкой и...

   Куда его вынесет в следующий момент, он не знал, но неожиданное желание, появившись на мгновение, больше не уходило.

   Дмитрий поддался соблазну и коснулся то затухающей, то вспыхивающей искорки рукой. Она мгновенно приблизилась. Пронеслась мимо, на мгновенье зависнув за спиной, словно ждала его.

   Он метнулся вперед.

   Звезду сменила стремительно приближающаяся планета, скованная ледяным панцирем. Снежная безжизненная равнина, протянувшаяся от южного до северного полюса, неожиданно вспучивалась в районе экватора. Круглый плоский пятак в несколько десятков километров, торчал посреди снежного безмолвия.

   Покрытое буйной растительностью, грязное пятно на идеально белом фоне - неестественное зрелище. Но стоило присмотреться, и тут же становится понятно, что самое страшное и отвратительное ждет зрителя там - внизу.

   Сотни обезображенных трупов, разорванных на куски, трехруких и большеголовых, валялись среди деревьев.

   Битва, по всей видимости, уже закончилась. Крупные ракообразные твари, раздвигая густую зелень, добивали отвратительных жуков, разбивая им головы большими клешнями.

   - Победа силти! - произнес в голове громогласный голос.

   Планета рванулась прочь, покрывшись огненными сполохами, разваливаясь на куски; исчезла в темноте космического пространства.

   Гипнотическое наваждение гигантских глаз мгновенно развеялось, уступая место ощущению неуверенности и вины.

   «Они вычислят меня», - почувствовал Дмитрий испуганную мысль, метнувшуюся в глазах гуорка.

   Дрожащее розовое тело покрылось крупными маслянистыми каплями. Дмитрий зажал нос, стараясь спастись от запаха, исходящего от испуганного Русса. Это был едкий запах концентрированного страха.

   Русса вздрогнул всем телом и громко взвизгнул.

   Мгновение... и все пропало: подмигивающие звезды, безумные сражения, бездонные глаза и, наконец, сам гуорк.

   Словно ничего и не было. Сон и больше ничего.

   Уставший от дневных впечатлений мозг продолжил свое путешествие в царстве Морфея в гордом одиночестве. Даже боец был изгнан в свою пещеру.

   - Ты смотрел третью часть фильма «Звездный десант?» - спросил Анатолий, как только открыл глаза.

   Дмитрий проснулся давно, но вставать не хотел.

   - А она уже вышла? - насторожился он, чувствуя подвох.

   Привычка поваляться в постели - может, и вредная, но безумно приятная. Приоткрыв один глаз, он с удивлением уставился на телохранителя.

   - Вышла или нет, не знаю, но я ее сегодня ночью посмотрел. Как вспомню, так вздрогну: жуткое зрелище, - потягиваясь, просипел Анатолий и, вынырнув из-под одеяла, спустил ноги с дивана.

   - Раки убивали трехруких тварей на ледяной планете? - прошептал Дмитрий, с замиранием сердца ожидая ответа. Впрочем, по расширяющимся зрачкам Анатолия он уже понял, какой ответ услышит.

   Телохранитель удивлялся недолго - до первого зевка.

   - Подсматриваешь понемногу? Извращенец! - обиженно выдохнул он, но в последний момент сфальшивил, задержал воздух в груди.

   Вместо предполагаемой обиды получилось восхищенное удивление.

   - Да нет! - возразил Дмитрий, подразумевая, что он не читает мысли, но вслух этого не сказал.

   Может, потому, что это было бы не совсем правдой (точнее, совсем не правдой). Может, потому, что не хотелось долго и нудно объяснять, что он принципиально не пользуется новым даром.

   - Просто и я тот же сон видел, - пояснил он неуверенно.

   - Не сон! - крякнул Анатолий.

   Он начал утреннюю зарядку: приседал, задирал ноги, подпрыгивал.

   - Что значит - не сон? - удивился Дмитрий.

   - Я говорю, что это был не сон! - выкрикнул Анатолий в перерыве между прыжками и, подумав, присовокупил:

   - Для меня это были как бы наводки чужого сна. Только сейчас начинаю понимать, почему у меня иногда перевод пропадал, и картинка путалась: то жуки, то женщины!

   Телохранитель прекратил приседания и, задумавшись, пристроился на краю дивана.

   - И какой, к черту, может быть перевод во сне? Похоже, это я - вуайерист поневоле. Тьфу ты! Подсматривающий! С ума с тобой сойти можно, - выговорившись, Анатолий опустил голову.

   Глубоко вздохнул, громко выдохнул. С минуту посидел молча, затем вскочил и бросился бегом из комнаты.

   - Кто не успел, тот опоздал! - раздался его торжествующий крик.

   Зашипела вода, словно кто-то разбил яйцо на раскаленной сковородке. Анатолий загорланил жизнерадостную песню:

   «Утро красит нежным светом стены древнего Кремля, просыпается с рассветом вся Советская земля.»

   В дверь позвонили, и на пороге появился Иван Петрович Пугачев.

   Помятое лицо, взъерошенная шевелюра, отсутствующий взгляд - типичный портрет нетипичного интеллигента, всю ночь решавшего глобальные проблемы.

   Можно было предположить, что он только сейчас проснулся - не успел умыться и привести себя в порядок.

   - Ребятишки! Мы там поесть приготовили с профессором, - махнув рукой куда-то вниз, он тут же поправился. - Вернее, готовил профессор, пока я спал. У вас-то, наверное, шаром покати, так что - добро пожаловать к нашему столу.

   Прислушавшись к шуму в ванной, Иван Петрович уважительно хмыкнул:

   - Советский жизнерадостный клас...сик? Мало кто помнит старые песни!

   - У вас душ свободен? - Дмитрий кивнул в сторону взвывшей двери, неожиданно перешедшей на фальцет. - Наш Нью-Витас еще долго плескаться будет.

   - Нет! - улыбнулся гость. - У нас та же история. Я умывался на кухне, - захватив взлохмаченные волосы пятерней, Пугачев попытался пригладить непокорные вихры.

   - Профессор в армии, наверно, поваром был, - продолжил он. - Встал с утра пораньше, наготовил еды на батальон, и отмокать. Репертуар только у него печальный, не как у вашего певца: все вокруг «Сулико» вращается, хоть и с некоторыми интерпретациями, - досказал Пугачев и повернулся, чтобы уйти.

   - Да! Приходите через полчасика!

   По примеру Иван Петровича, Дмитрий почистил зубы над кухонной раковиной и стал ждать выхода Анатолия.

   Прежде чем знаток песенного репертуара времен развитого социализма появился на пороге кухни, разгоряченный и девственно чистый, Димке пришлось прослушать еще несколько неизвестных шедевров прошедшей эпохи.

   - Мог бы постучаться, - заметил телохранитель, когда узнал, что их ждут. - Я бы поторопился.

   Дмитрий вспомнил Тромба, его слова об униженности человека, стоящего перед дверью, и широко улыбнулся.

   - Успеем!

   За три минуты до назначенного времени они с Анатолием стояли на пороге квартиры Пугачевых. Дмитрий нажал на кнопку звонка. В ответ на неприятное треньканье в квартире что-то загрохотало, словно в прихожей уронили шкаф.

   Входная дверь открылась, и на пороге, появился пошатывающийся Ванькин. Голова его была перевязана грязным бинтом, словно у партизана времен Великой Отечественной войны.

   Дмитрий был готов к такому повороту событий: он еще на лестнице ощутил мысленное присутствие потерянного атлета.

   Другое дело - Анатолий. Смотреть на него без улыбки было невозможно: открытый рот, выпученные глаза.

   - Но... Как? Ты же! Взрыв! - Телохранитель выталкивая слова, заикался.

   - Я тоже рад вас видеть, - улыбнулся Ванькин, вконец вводя Анатолия в ступор.

   - Шутит? - удивленно выдавил тот.

   - Нет, господа, это - не наш Ванькин! Плохая подделка! - пискляво прокричал Анатолий, задирая голову к потолку.

   Из-за спины раненого атлета, как из-за стены, выглянул Иван Петрович.

   Мужчина развел руки в стороны и, оправдываясь, пролепетал:

   - Вот! Только что зашел.

   Анатолий подошел к Ванькину вплотную и, прильнув к широкой груди, серьезно произнес:

   - Мы рады.

   - Я же говорю вам. Как только на улице стихло, я сообразил, что пришло время тяжелой артиллерии. Сразу заметил базуку за спиной у одного из нападавших. Думаю: ребята серьезные, не в шашки играть пришли. Сообразить-то успел, а спрятаться - нет. Метнулся к подвалу, ну тут и зашелестело. Словно песок в металлическое ведро. Ба-бах! Рвануло так, что кишки в животе закипели! Взрывной волной меня на полпути догнало, и - пинком под зад. Повезло, что дверь в подвал оказалась не только не запертой, но и петлями внутрь - сбавила скорость. Я при памяти был, хотя соображал туго, - задыхаясь от непривычного многословия, Ванькин замолчал, перевел дух и продолжал уже более размеренно:

   - Короче! Влетел я башкой прямо в бетонную стену и тут же отключился - похоже, надолго. Пришел в себя, когда наверху уже все стихло. К тому времени приехала милиция. Но и она уже отъезжала, пока я соображать начал. Я особо светиться не решился. Осмотрелся - никого: ни профессора, ни бойцов.

   Ванькин ощупал перемотанный бинтами череп и тихо застонал:

   - Что ж так не прет, блин!

   - Тебя как звать, боец? - впервые без иронии спросил Анатолий, и в его голосе проскользнули нотки дружеского расположения.

   - Илья! - буркнул Ванькин, смутившись, чего от него никто не ожидал.

   - Ты не прав, брат Илья. Рубаха на тебе от рождения - везунчик ты! - возразил Анатолий и, подойдя к здоровяку вплотную, хлопнул его по квадратному плечу.

   - Голова у тебя, похоже, крепкая, братишка. Сотрясения мозга нет? - с сочувствием спросил водитель, телохранитель и просто хороший человек, разглядывая бело-марлевую чалму, нелепо болтающуюся на макушке здоровяка.

   - Это же кость! Братишка, - воскликнул тот осторожно, словно пробуя на вкус последнее слово. Прикоснувшись к голове, улыбнулся и продолжил:

   - Были бы мозги, было бы и сотрясение. С мозгами я не бегал бы по подъездам, прикрывая задницу страдающим умникам.

   - Работа у нас такая, Илья, - выдавил Анатолий, с трудом сдерживая смех.

   - Чужую задницу прикрывай, а про свои мозги не забывай. Пригодятся еще в хозяйстве. Ты так не думаешь?

   Звук падающей воды стих, дверь ванной открылась, и с довольным сопением наружу вывалился раскрасневшийся профессор.

   Влажное полотенце коварно скользнуло вниз, едва не покинув крепкие бедра Медведева, но он резким движением водворил ткань на место.

   Мелькнули напрягшиеся мышцы, рельефно обозначился пресс, начинающий заплывать легким жирком.

   Оглядев фигуру профессора, Анатолий уважительно хмыкнул. Кашлянул и Ванькин.

   Профессор вздрогнул, широко раскрыл глаза, на секунду замер, а затем, приблизившись вплотную к большому телу, с чувством затряс протянутую могучую руку.

   - Ты прости меня, - пробормотал он, растерянно улыбаясь. - Я думал, тебя взрывом накрыло.

   Придя в себя, профессор заставил Ванькина повторить рассказ. Слушал внимательно, не прерывая, и только когда рассказик замолчал, задал вопрос:

   - Илья, а ты случайно не заметил ничего необычного? Ну, люди знакомые или...

   - Полковник Коваль!? - то ли спросил, то ли подтвердил атлет.

   - А я думал, мне показалось, - зло прошипел Медведев.

   - Я тоже так думал, пока вы не спросили, - возмутился Ванькин, с хрустом сжимая кулаки. - Продался, гад?!

   - Да нет, Илья. Здесь служители Господа задействованы, а они индульгенции раздают охотнее, нежели деньги. За тысячи лет ключиков к человеческой душе они выточили нескончаемое множество, - прорычал профессор, отворачиваясь.

   - Не зря, значит, я ему звонить не стал, - обиженный здоровяк покосился на телефонный аппарат и тот, словно почувствовав взгляд, вздрогнул, нерешительно тренькнул и, уже не прерываясь, громко зазвонил.

   Маленькая трубка растворилась в широкой ладони Геракла.

   - Какой Игорь? Какой монах? Вы куда звоните?

   - Тьфу ты! - буркнул он, протягивая телефон Дмитрию.

   - Это Игорь! - сквозь непонятный треск прорвался торопливый голос .

   Динамик скрипел, хрустел, всхлипывал - одним словом, вел активную, одному ему понятную жизнь.

   Наконец, трубка успокоилась и взволнованно прошептала:

   - Дима, я один не справлюсь. Компьютеры работают даже без питания, пытаются подключиться к Интернету, - трубка коротко щелкнула, молча задышала в ухо и отключилась.

   Дмитрий постучал по рычагу старого аппарата пальцем, надеясь извлечь хоть какие-то звуки, но он молчал. Не гудел, не шипел, а именно молчал, потеряв интерес к внешнему миру.

   - Тромб, что там у тебя? - мысленный призыв высветил согбенную фигуру, замершую над экраном монитора.

   Боец, как они и договорились, находился на переднем крае обороны, анализируя основные изменения в мировой паутине.

   - Вирус уже разросся настолько, что церковной сети ему мало. Он пользуется приемами, которыми в свое время применял и я: проны, антипроны проникают везде, и бороться с ними уже сейчас затруднительно, но он создает новые, более совершенные образцы. Короче! Он усложняется, самовоспроизводится, используя все, до чего может дотянуться.

   Тромб замолчал, прислушиваясь к чему-то, и после небольшой паузы продолжил:

   - Он расширяет сферу своего присутствия в сети - компьютер за компьютером. Захватив машину, он врастает в ее структуру намертво.

   - Что значит намертво? - удивился Дмитрий.

   - Это значит, что с компьютерами происходит то же самое, что и в храме: они видоизменяются на физическом уровне. Он переделывает под себя электронные платы, увеличивает вычислительную мощность. Хорошо, хоть ноги у них не растут, а то бы разбегаться начали.

   - Откуда энергия в отрезанном от электросети компьютере? - раздражено воскликнул Дмитрий, срываясь.

   - Кто тебе это сказал? - спросил Тромб спокойно.

   - Божий человек, Игорь. А то ты не слышал!

   - Не поминай имя божье всуе, напарник! - смиренно произнес виртуальный сосед. - Оскорбительно это!

   Дмитрий икнул, прикусил язык и на мгновение потерял дар речи.

   - Я атеист, и я в своем уме! - мысленно завопил он. - В своей голове что хочу, то и думаю!

   - Не сердись! - ласково прошептал Тромб. - Посмотри лучше вот это!

   В голове зашумел информационный поток распаковывающихся архивов.

   - Не смей! - Дмитрий мгновенно создал и запустил программу упаковки хлынувшей в сознание информации.

   Параллельно с этим он отрезал Тромбу все каналы поступления внешней информации, ослепив, оглушив и подвергнув анестезии навязчивого проповедника.

   - Дискриминация по религиозному принципу, - глухо и невнятно, имитируя речь человека, которому зажимают рот, произнес Тромб. - Ты же не затыкаешь уши и не закрываешь глаза, когда видишь рядом с собой священнослужителя.

   - Менеджеры от Бога не священны и служат только своему благополучию, - безапелляционно заявил Дмитрий. - Все! Дискуссия окончена!

   - Но это же не демократично! - попытался противостоять электронный диссидент.

   - А тебе никто и не обещал демократического будущего. У меня свой царь в голове! - Дмитрий с трудом успокоил возмущенный, закипающий разум и улыбнулся.

   - Монархия, брат, не обессудь!

   Пожалев отрезанного от внешнего мира пленника, Потемкин восстановил все связи Тромба.

   - Уфф! - облегченно выдохнул прозревший боец, но тут же вскочил и заходил из угла в угол, меряя виртуальную пещеру нервными шагами.

   - Если мы не остановим продвижение вируса, то боюсь, людям вскоре придется забыть не только об Интернете. Промышленность, энергетика - все, что в своей работе требует использование компьютеров, канет в Лету. Это коллапс! - нервничая, Тромб сжимал кулаки.

   «Совсем как человек», - подумал Дмитрий.

   И в этот же момент услышал:

   - Мое место в сети! Я выпустил его - я и остановлю.

   - Тоже мне, Тарас Бульба нашелся, - попытался пошутить Дмитрий, но на душе у него было совсем не весело.

   Он понял, что переубедить бойца не удастся. Вспомнив при этом, с каким трудом Тромб противостоял вирусу в его организме, он вдруг ощутил жалость к электронному другу.

   - А получится?

   - Желательно иметь неплохую компьютерную базу, чтобы осуществить первую загрузку, - пробормотал Тромб возбужденно. - Рано или поздно это должно было произойти. Нам становится тесно в одной голове.

   - Тогда упаковывай чемоданы, дружище! Будем искать для тебя подходящее жилье, - заявил Дмитрий бодрым голосом, проглатывая комок, подступивший к горлу.

   Затрещал телефон.

   Светлана, сбиваясь и глотая слова, затараторила, не останавливаясь, не давая Потемкину вставить ни единого слова.

   Исчезновение отца, который до сих пор не появлялся, невозможность оставаться одной, беспокойство за его, Димкину жизнь - все смешалось в одну кучу, в вопль отчаяния безумно уставшей, испуганной девушки.

   - Может быть, мне приехать к тебе? - нерешительно спросила она, выплеснув на молодого человека ведро неразбавленных девичьих страхов.

   - Я не смогу оставаться дома. И тебя с собой взять не могу, - оправдываясь, пояснил Дмитрий. - Слишком опасно!

   Едва ощутимо коснулся щеки разгоряченной девушки рукой, несмотря на разделявшее их расстояние, почувствовал нервное подергивание мышц лица, нежно погладил по голове.

   В мозгу тут же заискрилась веселая девичья улыбка.

   - Ладно, волшебник. Мокрые глаза - еще не слезы, а слезы - еще не трагедия. Хочется быть сильной девочкой, но только бабскую натуру не спрячешь - прорывается, - мгновенно успокоившись, иронично и жестко выдохнула Светка и положила трубку.

   - Все! Не знаю, как вы, а я есть хочу, - возмутился Анатолий, предваряя попытку Медведева что-то сказать освободившемуся Потемкину.

   - Вообще-то, именно об этом я и хотел сказать. Прошу к столу. - приглашающим жестом Медведев указал на заставленный тарелками стол. - Чудные блинчики получились: с творогом, с мясом, с грибами.

   - Профессор! Если бы вы задумали уничтожить людей, с чего бы начали? - поинтересовался Дмитрий, жадно вгрызаясь в горячую вкуснятину, размазывая сладкий творог по восторженному небу. Сдерживая вздох удовольствия, он все же не устоял от соблазна и довольно замычал.

   - С энергетики! - не задумываясь, ответил Медведев, выкладывая на мгновенно опустевшую тарелку очередную порцию блинчиков.

   - Я бы захватил все электростанции и начал диктовать человечеству свои условия. Сегодня человечество без энергии беспомощно: ему холодно, голодно и очень скучно, - продолжил профессор свою мысль.

   - Диктовать условия, договариваться,- пробормотал Потемкин. - Я не это имел в виду.

   - Конкретизируй начальные условия, - попросил профессор.

   - Вы настолько злы на людей, что решили их уничтожить. Вы в ярости, но у вас нет других средств воздействия, кроме электронной сети, - пояснил Потемкин.

   Он знал, что организм, несмотря на возросшие энергетические потребности, в еде уже не нуждается, но лишить себя удовольствия ощущать вкус пищи не мог.

   - Тогда бы я ... попытался взломать сеть ближайшей атомной электростанции, и устроить аварию, как в Чернобыле, - продолжил профессор, заинтересованно разглядывая Дмитрия. - Все человечество этим не уничтожить, но ...

   В голове запрыгали мысли, освещая заваленную вопросами комнату. Вопросами, ответов на которые Дмитрий до сего момента не знал.

   «Был вирус - не было энергии. Не стало вируса - энергия прет со всех сторон, насыщает, переполняя каждую клетку тела. Организм едва справляется с перегревом. Может, коварный паразит способен управлять энергетическими потоками, и не только в организме? Сумел же он каким-то образом перестроить церковные компьютеры так, что те работают даже с выключенным питанием! Кто мог придумать такого монстра? И главное - зачем?»

   - Нужно действовать, пока не поздно! - Тромб прервал размышления Потемкина. - Нужно найти место. Чтобы я мог подготовиться к войне с твоим изгнанным симбионтом.

   Мысль о том, что Тромб является таким же симбионтом, как вирус, заползла в голову, но Дмитрий изгнал ее, не желая оскорбить виртуального товарища.

   - Какая у нас ближайшая АЭС? - поинтересовался он.

   - Обнинская, - ответил Тромб мгновенно, - но ее законсервировали недавно. Там ему делать нечего. Следующая - Калининская. Три энергоблока. Мощности хоть отбавляй. Я подсчитал вероятность. Если вирус куда и двинется, то только сюда.

   - Обоснуемся там! - согласился Дмитрий.

   Он быстро поднялся из-за стола, настраиваясь на прыжок.

   - Что делать будем? - спросил Анатолий.

   - Расчистим место для драки, - не задумываясь, ответил Дмитрий.

   Вся честная компания, приостановив уничтожение мучного запаса, безмолвно воззрилась на него.

   Илья, почувствовав напряжение момента, незаметно для окружающих стянул с головы марлевую повязку, захрустел суставами. Расправив плечи, здоровяк вновь превратился в мифического героя - Геракла.

   - Вам нужно найти хакеров, - бросил Дмитрий и, заметив утвердительный кивок атлета, шагнул навстречу колышущемуся пятну потемневшего искаженного пространства.

   Тело его завибрировало, словно попав в затягивающую струю раскаленного воздуха, вытянулось в направлении образовавшегося вихря. Маленький торнадо, казалось, втягивает молодого человека в водоворот, высасывая из его тела насыщенность красок, растворяя его исчезающий, невесомый силуэт.

   - Они должны помочь Игорю, - донеслось из воронки. - Найдите их!

   - Ух ты! - восторженно выдохнул Дмитрий, появляясь в центре большого овального зала, напоминающего рубку звездолета из фантастических фильмов.

   Белоснежные, светящиеся чистотой стены превращали фигуры стерильно запакованных в белые комбинезоны людей, бродящих среди яркого переливчатого мелькания тысяч огоньков, в некие подобия ангелов.

   Потемкин едва заметно сместился к стене, чтобы не быть замеченным работниками АЭС. Где-то глубоко внизу, под землей бушевали ядерные реакции, выплескивались бесконечные потоки энергии. Закованные в бетонные стены, стиснутые свинцовыми плитами, укрощенные атомы испаряли воду. Вращали турбины, тратя силы на преобразование энергии, которая на выходе стекала в толстые медные провода.

   Рай на земле отличался от небесного санатория тем, что находящиеся в нем ангелы, в отличие от своих эфемерных собратьев-небожителей, реально влияли на судьбы миллионов людей. Они, держали в своих руках энергию ядерного распада, каждую секунду давая людям свет и тепло, позволяя работать и отдыхать.

   Дмитрий с опаской огляделся и когда понял, что его персона никого не заинтересовала, расслабился.

   - Тромб, мы на месте. Как тебе здесь нравится? - поинтересовался юноша, сканируя местную сеть. Компьютеры станции даже на первый взгляд были великолепны.

   Потемкина поначалу смутило обилие электронных замков, допусков и паролей, охраняющих файерволов и хитроумных ловушек для непрошеных гостей.

   «Конечно, атомная станция - сверхсекретный, стратегический объект, - подумал он, - но нельзя же встраивать замки в замки, усложняя систему до состояния частичной работоспособности.»

   - Пятизвездочный отель, только хлама много, - прошептал Тромб.

   - У нас предположительно пять минут на открытие доступа и взлом всех охранных систем. Защита плевая - стандартная, за исключением парочки интереснейших сюрпризов. - Я их пометил - не уничтожай, - попросил он Дмитрия.

   - Пятнадцать минут на мой переход! Попробую загружаться во все компьютеры системы одновременно. Я отправлю программу инсталляции первой - она будет распаковывать приходящие пакеты. Если заметишь сбой, просто докачай массивы до конца. Нужно спешить. Если наш вирус появится в сети в течение следующего получаса, я не успею подготовить ему достойную встречу.

   - Пора, друг. Подключайся! - Тромб улыбнулся одними губами.

   Если бы сторонний наблюдатель взглянул на эту беседу глазами Потемкина, он наверняка сошел бы с ума. На фоне десятка упакованных кожаных чемоданов в воздухе висели говорящие губы, навеянные, по-видимому, воспоминанием о прочитанной в детстве книге Льюиса Кэрролла. Они сложились в трубочку и исчезли в чреве одного из кожаных контейнеров. Тромб закончил уплотнение своей виртуальной личности.

   Услышав громкий крик, Потемкин напрягся.

   В открывшихся неподалеку дверях появились могучие плечи, и лишь через мгновенье - возмущенное лицо охранника. По внешнему виду он не имел ничего общего с ангелоподобными служителями атома. Мощное, бочкообразное туловище, перехваченное портупеей, украшала торчащая на поясе большая кожаная кобура. Ее-то, родимую, охранник безуспешно пытался открыть.

   - Ни украсть, ни постеречь! - проворчал Дмитрий после очередной попытки офицера достать пистолет.

   Нелепо размахивая руками, полковник наконец-то сумел справиться с непокорным оружием. Остановившись в двух шагах от нарушителя спокойствия, охранник направил ствол в сторону Димки. Он что-то прокричал в миниатюрное переговорное устройство, приютившееся на плече рядом с полковничьими погонами, но голос его потонул в реве сирены, взорвавшей полусонное царство.

   Уже не ангелы - суетливые и испуганные люди заметались по залу.

   Присмотревшись, Дмитрий заметил, что несмотря на кажущуюся хаотичность движений, все работники подчинены единому рабочему ритму.

   - Проникновение в систему! Проникновение в систему! - сменяя рев сирены, забубнил механический информатор.

   Защита, установленная на сервере электростанции, мгновенно среагировала на атаку пронов, заранее подготовленных Тромбом.

   Выдержав первый удар, сервер попытался отгородиться от внешнего мира, создавая внутренний защитный экран. Активировав персональный файервол, он отсек потоки данных, даже для своих рабочих мест.

   Дмитрий огляделся. Допустить этого было никак нельзя, и он был вынужден снова прыгнуть, только на сей раз совсем недалеко - в соседнюю комнату: к администратору местной сети.

   Известный в узких кругах как «ядерная вошь», Юрий Горев в свободное от работы время развлекал себя любительским хакингом. Он из спортивного интереса взламывал сервера серьезных коммерческих организаций и не разу не был пойман. Небезобидные виртуальные шалости могли закончиться вполне реальным сроком, но именно это притягивало скучающего админа.

   О специфическом хобби компьютерного управляющего знал только Тромб (проны постарались), и потому у Горева был шанс оставаться на свободе еще долгое время - пока в дверь не постучат.

   Мелькнула испуганная физиономия исчезающего охранника. В широко раскрытых глазах военного заплескался дикий первобытный ужас.

   - Не ммможеет быть!

   - Не делай этого! - выкрикнул Дмитрий, появляясь над плечом администратора.

   Щелканье клавиатуры на секунду замедлилось, и изрядно постаревшая (лет на сорок) копия Бейрута спокойно произнесла:

   - Сам знаю. Я не взрыватель. Ядрена вошь, - невозмутимо представился администратор и, взглянув на Димку, пояснил:

   - Ник мой - «Ядрена вошь»! Или «Горе», в миру - Юрий.

   Потемкин не мигая смотрел на полноватого стареющего компьютерщика.