Вирус Гатаулин Сергей

   Медведев неторопливо налил себе чай. Сел за стол, сделал большой, обжигающий глоток горьковатого напитка и только тогда кивнул, соглашаясь:

   - Именно! Хью Эверетт Третий! Вот только теорией игр он ублажал генералов и набивал карман деньгами. А в историю науки миллионер-программист вошел как создатель квантовой теории «Фрактала времен». Его «Хронодендрид» разрушил основной парадокс квантовой механики.

   - Профессор, я не очень силен в обычной механике, а уж в квантовой - и подавно, - пробормотал Иван, как бы оправдываясь.

   Медведев понимающе взглянул помощнику в глаза и продолжил:

   - В ней мало кто силен. Парадокс квантовой механики заключается в том, что уравнения, описывающие поведение элементарных частиц, допускают их нахождение одновременно и слева, и справа, и спереди, и сзади! И эти уравнения работают. По ним рассчитали миллионы нужных, не очень нужных, и даже совсем не нужных вещей - атомную бомбу, например. Это и есть основной парадокс квантовой механики: почему уравнения говорят об одном, а при наблюдении частица находится лишь в строго определенном месте? В одном месте, а не одновременно во многих. Эверетт разрешил этот парадокс, допустив, что частица находится в этом месте - скажем, слева - только для наблюдателя этого мира, который далее развивается сообразно местонахождению данной частицы. В это же время та же частица может находиться и находится в другом месте - например, справа. Другое местонахождение частицы - другой наблюдатель, другой мир. Множество миров, очень похожих друг на друга, отличающихся только положением данной частицы. Каждый такой мир - ветвь Древа Времен, предложил Эверетт. Каждый такой мир развивается после ответвления от Древа уже по своим законам, сообразно положению наблюдаемой частицы.

   Профессор замолчал, попивая чай и давая собеседнику время переварить услышанное, и лишь после долгой паузы продолжил:

   - Природа, создав множество миров, должна была позаботиться о возможности взаимодействия их между собой.

   - Вы считаете, что обезьянкой, прыгающей по веткам этого древа времен, должен стать человек? Славка, например, или Дмитрий? - Пугачев раздраженно грохнул кружкой об стол, расплескав остатки чая.

   - Не уверен на все сто, но возможно, что они являются предтечами тех, кто будет способен это делать, - Медведев удовлетворенно крякнул, вливая в себя очередной глоток божественного напитка.

   Он прислушался к внутренним ощущениям, подумал: «Без сомнения, мысль достойна дальнейшей проработки. Впрочем, чай тоже неплох».

   - Мы ходим по краю обрыва. Я имею в виду человечество как вид, - уточнил Медведев и, замечая непонимание собеседника, продолжил:

   - Любой внешний фактор может опрокинуть человечество в бездну небытия - будь то вирус гриппа, СПИД, глобальное потепление или похолодание, вспышка на солнце. Существует множество причин, способных устроить нам глобальные похороны.

   - А я думаю, до этого оно уничтожит самое себя, доказывая, чей бог главнее в небесной иерархии, у кого корни глубже, кожа белее... или чернее, - зло возразил Иван.

   Он понес кружку в мойку и на ходу закончил:

   - Мир, в котором информация о событии важнее и реальнее самого события, обречен погрязнуть во лжи и погибнуть.

   - Ваня! Тебе не кажется, что мы сейчас похожи на две старые задницы, шлифующие скамейку у подъезда? Все плохо, все очень плохо, хуже не бывает, но предчувствие - тьфу... Я тут подумал, если... - неожиданный звонок телефона вынудил Медведева прекратить размышления именно в тот момент, когда...

   Хотя сейчас он уже не помнил, о чем хотел сказать. Он забыл обо всем на свете: экран высветил самое лучшее в мире имя.

   - Здравствуйте, Галочка, - радостно пропел Медведев.

   Трубка секунду помолчала и незнакомым мужским голосом бесцеремонно спросила:

   - Вы кто?

   «Ни здравствуйте, ни до свидания... хамовато, однако», - Медведев мгновенно раскалился, приготовившись выплеснуть на невидимого собеседника раздражение, копившееся все утро. Но тот, словно почувствовав свою ошибку, постарался смягчить ситуацию.

   - Представьтесь, пожалуйста! - попросил он.

   - Зови меня Джон, приятель! - пробасил молодой скуластый американец. Улыбаясь, он достал из-за спины большую бейсбольную биту и, хищно оскалившись, двинулся к жертве: не столь молодому и менее угловатому азиату. Сорок первая (или сто сорок первая) жертва громко закричала.

   - Анатолий, выключи ты этот бред, - попросил Дмитрий, сканируя ближайшие квартиры в поисках подходящего компьютера.

   - Тебе не нравятся ужастики? - скучно, словно смотрел учебную программу по математике, спросил Анатолий, не отрывая взгляда от экрана телевизора.

   - Можно подумать, тебе нравятся. Информации - ноль, эмоций - никаких, актеры - бездари. Если мне понадобятся острые ощущения, почитаю русские народные сказки или выйду погулять на улицу, где страстей человеческих не меньше, чем в любой страшилке.

   Для того, чтобы показать ужас смерти, не обязательно лить ведрами краску на головы зрителей. Достаточно одной капли настоящей крови, - неохотно ответил Дмитрий, продолжая поиски сети. - Главное в этом вопросе - чтобы эта капля была твоей, именно твоей крови. Тогда будет страшно тебе, а не актерам фильма. Не по сценарию страшно, а по-настоящему. Зрелище телевизионной крови - сомнительное развлечение. Телевизионный онанизм. Ощущение есть, а вот остроты - никакой.

   - Дмитрий, тебе лет двести можно дать по твоим рассуждениям. Постоянно ворчишь, как старик.

   Из компьютеров, через которые Дмитрий мог подключиться к Интернету, поблизости был только ноутбук Пугачева-старшего.

   Дмитрий расслабился, пытаясь различить происходящее в квартире этажом ниже. Сменил диапазон восприятия и тут же почувствовал пульс человека.

   Непонятно каким образом, но Дмитрий понял, что перед ним Славкин отец, точнее... Тьфу ты!

   Вид жидкости, просачивающейся в желудок по запутанному кишечному тракту, - тошнотворное зрелище.

   Кому, скажите, понравится сложное переплетение внутренностей со всем их содержимым, как бы подсвеченных изнутри?

   Дмитрий попробовал сменить угол зрения, стараясь иначе взглянуть на картинку, почувствовать ее. Мгновенно изменилось восприятие. Мир обрел цвета, стал более четким, и Потемкин тут же обнаружил еще одного человека, в котором узнал профессора.

   Медведев пылал всеми цветами радуги. Красный цвет возбуждения, переходящий в пурпур тревоги, оттенялся фиолетовым мраком раздражения. Невероятное возбуждение, страдание и злость - все это чувствовал сейчас Дмитрий, причем не только чувствовал, но и видел.

   Разглядывая пылающее буйство красок, как художник разглядывает картину, он по малейшим оттенкам читал человеческие эмоции. Юноше стало стыдно.

   - Ух ты, - выдохнул насмешливый голос. Тромб ощутил его смущение. - Наш профессор потрясен? Я бы даже сказал, убит горем. Подглядываешь напарник?!

   - Подслушивать - не лучше. Стучаться нужно, - беззвучно, с некоторым упреком произнес Дмитрий и, задумчиво склонив голову, продолжил:

   - С тех пор, как ты поселился у меня в голове, я чувствую себя идиотом, сидящим в прозрачной туалетной кабинке на городском пляже. Поднадоело!

   В голове скрипнула дверь и прозвучала отчетливая барабанная дробь: «Тук. Тук. Тук».

   - Заходи, - засмеялся Дмитрий, закрывая свои мысли и эмоции подобием зеркальной накидки.

   Ему очень нравились вольности, которые он мог позволить себе в процессе мысленного разговора с Тромбом. Вновь скрипнула дверь.

   - Дружище! Ты где? - пробормотал Тромб, изображая беспомощного слепца, бредущего на ощупь.

   Дмитрий затемнил накидку, становясь видимым.

   - Растешь, напарник, - восхищенно пробормотал боец, разводя руками и задирая подбородок.

   - А в физическом мире не пробовал ничего подобного изобразить? Температуру, смотрю, отрегулировал. Я тут побродил по окрестностям, - он махнул рукой в неопределенном направлении и продолжил:

   - Побродил и обнаружил в твоем организме достаточно интересные изменения. После того, как мы разобрались с вирусом, твое тело сжигает энергии в несколько раз больше, чем прежде. Усложнилось все: мозг, сердце, печень и даже строение волос. Не веришь - попробуй подстричься,

   Есть области мозга, в которые я не могу заглянуть. Они поглощают энергию, как черные дыры. Структура твоего ДНК меняется с пугающей скоростью, пробуждаются гены, активные подвергаются мутациям. Результат может быть самым неожиданным. Готовься к сюрпризам, партнер! - закончил боец.

   - Но я ведь еще человек? - выдавил из себя испуганный юноша, ощущая громкое биение сердца.

   - Думаю, да, - задумчиво протянул Тромб, не очень уверенно.

   - Что будем делать, напарник? - устало поинтересовался Дмитрий.

   Дезориентированный, он неосторожно перешел в звуковой диапазон и тут же услышал голос Анатолия.

   - Да я за любой кипиш. Впрочем, лучше воровать, чем охранять, - шутливо заметил он, выключая телевизор. - Прибытку больше.

   Хрустко потянувшись, телохранитель бодро вскочил с дивана и без предупреждения прыгнул в сторону Димки, стараясь достать его ногой. Молодой организм требовал физической нагрузки.

   - Фу! Как вульгарно, - Дмитрий, засмеявшись, сместился в сторону, наблюдая, как напряженное тело пролетает мимо.

   Поднятая для удара нога коснулась стены и, оттолкнувшись, телохранитель прыгнул. Очередной бросок закончился столь же безрезультатно, как и первый. Потемкин на мгновение раньше сместился в сторону.

   - Наверное, ты прав. Хватит охранять, - в очередной раз уклоняясь от удара, произнес Дмитрий.

   - Пошли к Пугачевым! Там профессор чаевничает.

   Дмитрий вновь ощутил привкус безграничного отчаяния, которого он коснулся заглядывая в чужую голову, и только сейчас понял, что случилась беда .

   - Что-то произошло, - задумчиво произнес он и, не оглядываясь, двинулся к выходу.

   Быстро опустившись этажом ниже, он натолкнулся на профессора. Тот, на замечая ничего вокруг, мчался по лестнице, перепрыгивая несколько ступенек за раз.

   - Профессор, вы куда? - донеслось из-за спины удивленное восклицание.

   Дверь открылась, и Иван Петрович с порога громко зашептал:

   - Вы не поверите!

   - Опять невероятная вероятность? - перебил Анатолий, подозрительно глядя на Дмитрия. - Откуда ты узнал?

   - Вчера вечером, когда мы ушли из отделения милиции, - округлив глаза, зашептал Иван Петрович.

   - Здание взлетело на воздух. Утечка газа, как говорят пожарные. Это при том, что дом не подключен к газопроводу! Он проходит мимо - хоть и очень близко от подвала. Взрывом накрыло всех, кто был в отделении милиции.

   - Помните Галочку Соколову? - продолжил он, отчего-то смутищаясь.

   - Конечно, помним, - выставив руки перед собой, произнес Анатолий.

   - Пожарные, прибывшие на место взрыва, обнаружив ее тело. Следователь позвонил профессору.

   - Секундочку, а причем здесь профессор? - удивился Анатолий.

   Иван Петрович замялся, но продолжил, преодолевая смущение:

   - В руке ее был зажат телефон, и последний вызов на него пришел с аппарата нашего уважаемого профессора.

   - Черт! В последние годы он никогда не общался с женщиной! - тут же воскликнул Пугачев.

   - Или я что-то напутал? - с сомнением в голосе продолжал он. - Ведь я слышал только то, что говорил Дмитрий Степанович, остальное пришлось додумывать самому.

   Впрочем, это не очень сложно: он все переспрашивал по несколько раз, словно не верил в то, что слышал.

   «В нас метили», - подумал Потемкин.

   - Не слишком ли топорная работа? - загремел в голове преисполненный злой решимости голос Тромба. - Если кто-то хотел вас уничтожить, то почему так неуклюже, так непрофессионально?

   Дмитрий вздрогнул, услышав резанувшее слух «вас» и достаточно грубо, иронично отреагировал:

   - Надеюсь, в случае нашей гибели, вам удастся уцелеть, коллега.

   - Не цепляйся к словам. Оговорился, с кем не бывает? - с оттенком смущения произнес Тромб. - Если это не случайность, а воздействие извне, то почему так нелепо выглядит?

   Дмитрий на секунду задумался и уверенно выдал:

   - Именно неуклюжесть и топорность подтверждают воздействие извне. Даже играя в стрелялку через Интернет, мы ощущаем отставание выстрела, следующего за кликом мышки. Чем дальше друг от друга находятся компьютеры, тем больше отставание: длиннее временной лаг.

   - Стрелялка, как ты выразился, совсем недавно была моей жизнью, - напомнил обиженный Тромб. - И я не ощущал никакой задержки в выстрелах.

   - Любой игрок довольно быстро привыкает, стреляя, старается делать поправку, - подумав, добавил воин. - Наверняка наши противники должны были просчитывать ситуацию перед тем, как нанести удар. Если, конечно, не допустить, что существуют правила, не позволяющие напрямую уничтожать определенных участников процесса. Морально уничтожить человека можно, физически - нельзя.

   «Что ж, в этом есть смысл», - решил Дмитрий.

   А может быть, у неприятеля была другая цель? Не убить, а вывести из равновесия. Взять того же Медведева. Вряд ли он в ближайшее время будет работоспособен.

   - Тогда как ты объяснишь смерть той же Галочки? По каким же правилам позволено убивать её? Или мы тут с тобой пытаемся придумать колесо? Может, все эти происшествия - цепь случайностей? - Дмитрий непроизвольно сморщился, покачал головой.

   В который раз он возвращался к этому вопросу и не мог найти ответа. Случайность или последствие воздействия извне?

   - Получить ответ на подобный вопрос гораздо сложнее, чем может показаться вначале, - появившийся на экране Жора посмотрел куда-то в сторону.

   Слабенькая веб-камера, выхватывала удивительные картинки из жизни компьютерных пауков. Собирая информацию со всего мира, хакеры расположились среди нагромождения разобранных мониторов, в паутине переплетенных проводов, тянущихся вдоль стен и даже по потолку. Системные блоки, стоящие, лежащие и даже висящие в самых неожиданных местах; модемы, сетевые концентраторы, принтеры безобразно выпячивая внутренности, беззвучно кричали: «здесь жить нельзя».

   Однако Жора и Бейрут, судя по всему, не испытывали дискомфорта от окружающего беспорядка.

   - Если на сервер научной организации приходит письмо с фантастической, но между тем аргументированной теорией, достойной ума Эйнштейна, - это, конечно, еще не повод задуматься о вмешательстве извне, - продолжал Жора, исчезая в мутном тумане. - Но если эта информация пришла от пожилой домохозяйки? Это уже звонок!

   Хакер поправил веб-камеру и изображение улучшилось.

   - Анонимные отправители посылают сообщения не только ученым, политикам, военным, но даже журналистам, а то и просто гражданским лицам.

   Сообщения, как будто появляются в кабеле между компьютерами. Денежные переводы, идут на разработку устройств непонятного назначения, схемы которых также невероятны, как и сами деньги, приходящие из ниоткуда. Хорошо, что тратятся они слишком успешно, иначе мы давно бы имели Нечто, способное нас уничтожить.

   - Или осчастливить, - заорал Бейрут, надвигаясь на камеру.

   Искаженное лицо, взиравшее с монитора, сменилось громадным выпученным глазом.

   - Старший брат следит за тобой, - пробасил хакер.

   - Я второй день пытаюсь расколоть одного такого отправителя, но все безрезультатно. Мылит, гад, сообщения, не переставая, дальше - больше, словно целая контора по клавишам стучит. Выхожу на след - исчезает и тут же начинает бомбить из другого места.

   Всевидящее око мигнуло и исчезло, сменяясь удивленным лицом Жоры.

   - Димыч! Ты не можешь представить плотность потока фантомной информации, - зашептал хакер, совершая странные мимические пассы, отчего веснушки на его лице задвигались, словно живые.

   Потемкин прикрыл глаза.

   - Вижу, вижу, - поддержал он.

   - Как это видишь? - удивленно пробормотал Пугачев-старший.

   Жору заявление юноши, похоже, нисколько не удивило. Он вопросительно взглянул на Бейрута.

   - Ученые мылят бывшим генералам, бывшие генералы - нынешним ученным, - вновь ворвался в разговор Бейрут. - И все, как последние лохи, забыли о криптографии: никакой защиты, никаких паролей - всеобщая кретинизация. Особенно наши ближневосточные друзья.

   - Я, конечно, в арабском ни гугу, но... Схемы и рисунки понятны даже школьнику.

   - Письма на фарси, - поправил Дмитрий, словно видел документы. - Надо полагать, что в ответных - можно найти карту Америки с жирным ярким крестом на месте Вашингтона.

   - Посмотри на письмо корреспонденту телеканала «Израиль-плюс». Оно, как бы по ошибке, нашло адресата, - Жора лукаво, в прищур посмотрел на Дмитрия.

   Тот после секундной паузы звонко хлопнул в ладоши и воскликнул:

   - Сильны картографы!

   Дмитрий уже перестал удивляться: голова , казалось, работала независимо от его воли. Стоило только услышать о письме, как его содержимое возникло перед глазами.

   Рассмотрев документ, он улыбнулся. Арабская вязь неожиданно стала роднее и проще для понимания, растекаясь кириллицей.

   - Ребята. Для тех, кто не в курсе: это бомба, способная взорвать мир, - произнес Потемкин. - План уничтожения древнейших государств и миллионов людей. Цепочка нападений с применением ядерного оружия. Все данные открыты: даты, исполнители, даже мощность бомб известна.

   После этих слов наступила зловещая тишина.

   Жора удивленно присвистнул.

   - Ты, стало быть, и фарси знаешь? - удивленно выдавил он.

   - Неужели кто-то может поверить в это неуклюжее вранье? - возмущено воскликнул Иван Петрович. - Существует ведь куча проверок, множество комиссий.

   - Человек нашего времени ничем не отличается от своего пещерного предка: так же верит в то, чего очень боится, - ответил Потемкин.

   - С чего ты взял, что угроза направлена против человечества, и почему извне? - в очередной раз спросил Пугачев.

   - Я вижу тенденции, вектор. Они не могут действовать в нашем мире физически, иначе зачем нужны были сотни тысяч электронных посланий? И еще я понял, что они хотят уничтожить человечество его же руками.

   Дмитрий с удивлением взглянул на экран. Безусловно, в том, что сказал Жора, есть разумное зерно.

   - А как же невероятная вероятность? - возмутился Анатолий. - По-вашему, двадцатиметровая воронка, после падения метеорита, - это не физическое действие? Результат электронного письма? Кому? Богу? - громко спросил он.

   - Не могу объяснить, почему, но чувствую, что Жора прав. Физически не могут, или пока не могут, - поддержал Дмитрий.

   - Если сумасшедший говорит, что дважды два - четыре, то лучше с ним согласиться, - улыбнулся Бейрут.

   Дмитрий вздрогнул. Тяжелые шаги и звон металлических доспехов предупредили появление Тромба.

   - Ты в последнее время ведешь себя странно, - мысленно обратился он к бойцу.

   - Уж лучше так пошуметь, чем униженно изображать стук в дверь и шоркать ногами по воображаемому коврику, - пробурчал Тромб, оставаясь невидимым.

   - Оглянись! Кто-то желает подключиться к вашему разговору, - неожиданно заявил он.

   Программа успешно блокировала все попытки неизвестного прорваться в виртуальную переговорную без пароля.

   Дмитрий открыл доступ.

   Экран распался на три, в одном из которых появилась возбужденное лицо Светланы.

   - Димчик! Папа пропал! Со вчерашнего дня не звонит, - едва не плача проговорила она.

   Дмитрий, ощутил поднимающийся из глубины девичьей души страх, вглядываясь в глаза, протянул руку и погладил пахнущие лавандой волосы. Дурманящий запах закружил голову. Ощущение мягких, шелковистых локонов сбило с толку, не давая сосредоточиться.

   Светка, зажмурилась. Словно кошка, вытянув шею, повела головой. Затем, очнувшись, дернулась, широко открыла глаза. Во взгляде ее читались непонимание и испуг.

   - Но как? - начала она удивлено, но тут же успокоилась.

   - Не поняла, но мне понравилось.

   - Как ты нас нашла? - спросил Потемкин.

   - Сам же послал письмо по майлу.

   - Хорошо! Кажется, война перемещается в более привычную для нас среду - электронную, - удовлетворенно провозгласил Жора, и именно в этот момент в голове Потемкина затрезвонил звонок: сработал выставленный на входе в конференц-зал сигнализатор.

   Кто-то пытался войти в переговорную, грубо перебирая символы в поисках правильного кода.

   Дмитрий, выглянув в сеть, удивился и испугался одновременно. Запросы шли с церковного сервера

   - Может это вирус, который мы в сети храма оставили? - заворочался Тромб, и Дмитрий готов был поклясться, что на секунду почувствовал исходящий от бойца ужас.

   - Выжил и приспособился к электронной среде, - проворчал тот.

   Вновь раздалось неприятное треньканье, только на этот раз сработал звонок на реальной двери.

   Иван Петрович решительно шагнул в прихожую и через несколько секунд вернулся в сопровождении высокого неловкого крепыша, облаченного в длинную монашескую рясу.

   Монашек неуверенно осмотрел комнату.

   - Явление Христа народу, - ядовито прошипел недовольный Бейрут, закрыв объектив рукой.

   - Здравствуйте, ээ... Дмитрий вопросительно уставился в знакомое лицо.

   - Игорь! - напомнил тот и быстро продолжил:

   - Мы с вами встречались. Дело, приведшее меня к вам, не терпит отлагательств. Обстоятельства нашей встречи в храме были таковы, что, не имея никакой возможности объясниться, я не предупредил происходящих с вами....

   - Щас запутается, - с издевкой констатировал Бейрут, продолжая пялиться с экрана выпуклым глазом.

   - Под угрозой была безопасность моего друга, - серьезно произнес Игорь.

   - Он в своем роде ваш коллега, - запинаясь, добавил он.

   - По мануалу, которым вы пользуетесь не одну тысячу лет, у вас не должно быть друзей помимо Бога, - раздражаясь, Бейрут начал дерзить.

   - Из чего я делаю вывод, что Бог - крутой хакер, программирующий нашу действительность! - торжествующе завопил он.

   - Мой друг, - спокойно продолжал Игорь, - администратор нашей компьютерной сети. Он рассказал мне о странном письме, пришедшем на нашу почту несколько недель назад. В нем рассказывается о появлении в нашем мире некоего существа, способного перевернуть основы устоявшегося мировосприятия.

   Дмитрий, спокойно слушавший молодого служителя церкви, вдруг ощутил нарастающую тревогу.

   - Подобной корреспонденции на нашу почту приходит очень много, потому-то никто не обратил внимания на одно из многих писем, предрекающих Апокалипсис. Дальше, началось такое, по сравнению с чем даже библейские страсти... - здоровый парень вдруг смущенно замолчал, покраснел, словно устыдившись произнесенных слов.

   - Можно обойтись без девичьих изменений окраса? - рявкнул Бейрут. - Что у вас с сетью? Поточнее и побыстрее!

   - Я не большой специалист в компьютерах, - наигранно смущаясь, пробормотал Игорь, вызвав бурную реакцию со стороны хакеров.

   - Волк и шестеро козлят! - заржал невидимый Бейрут.

   - И пятеро козлов! - обиженно поправила Светка.

   - Ответьте Игорь, - попросил Потемкин. - Пока мы с вами разговариваем, кто-то с ваших компьютеров, пытается обойти защиту и войти в мой?

   - Этого не может быть! - воскликнул монах. - У нас не осталось компьютеров.

   - Сначала нашу сеть взломали, просканировав все данные, до байта. Чуть позднее со всех сторон повалилась информация о взломщике. О вас, Дмитрий, и о ваших товарищах... - Игорь в очередной раз смутился и после паузы продолжил:

   - В тот день, когда мы с вами встретились, наши компьютеры, объявив о вторжении, замкнулись в себе. Они живут своей жизнью.

   - Это же чертовщина какая-то! Внутри железо меняется. На платах появились видимые простым глазом модификации: даже микросхемы изменяются. Дополнительные дорожки, наросты, похожие на ржавчину, только строго определенной правильной формы. Я пока корпус вскрыл, - он в очередной раз покраснел, оглядел слушателей, - несколько раз током по рукам получил. Разряд даже через воздух пробивает. Второй системник чуть ли не пилить пришлось - болты оплавились.

   - Дима, останови ты этого сказителя. Нужно уничтожать носители, пока не поздно. Если уже не поздно, - поправил Тромб сам себя. - Наш «друг» трансформирует сеть, и что из этого может получиться, никому не известно.

   Дмитрий кивнул. Остановив жестом Игоря, строго спросил:

   - Сейчас кто-нибудь есть у сервера?

   Заметив утвердительный кивок божьего человека, продолжил:

   - Игорек, не буду рассказывать, почему, но тебе нужно уничтожить весь этот мутирующий компьютерный хлам. Разрушить физически. Желательно большим молотком и на мелкие кусочки. Провода, если не пожелают отключаться, рубить топором.

   Там, братец, такой зверь сидит, по сравнению с которым дьявол покажется ласковой домашней кошкой. Не вздумай жалеть информацию: ее уже не вернуть. - Дмитрий закончив, уставился на монашка.

   Тот перекрестился, что-то пробормотал и, выхватив из кармана мобильник, набрал номер.

   Прижав трубку к уху, Игорь широко открыл глаза.

   - Да слышу я, не кричи! Что там у тебя происходит? Что за грохот? - прислушиваясь, он на некоторое время замолчал, затем заорал, словно желая перекричать взлетающий в трубке истребитель.

   - Комар! Делай что хочешь, но чтобы к моему приходу от этой компьютеров остались только обломки. Бери кувалду, топор и действуй. Только резиновые перчатки не забудь надеть. Понял? - заорал он еще громче.

   - Я сказал: ломай! - зло добавил Игорь и побагровел, выслушав ответ.

   - Скажи отцу Михаилу, что я сейчас буду. Да! Да! Сейчас буду! Не давай ему подключить интернетовскую шину! - завизжал он и бросился к выходу.

   Хлопнула входная дверь, отдаляя проблему инфицированной сети во времени и пространстве.

   Потемкин повернулся к ноутбуку посмотрел на Бейрута: длинный доходяга покачивался на узкой дощечке, привязанной к свисающим с потолка веревкам. Временами казалось, что его невесомое тело болтается меж проводов, как паук в паутине.

   - Поможем детям господним? - предложил Дмитрий.

   «Это ведь и наша проблема?» - мысленно спросил он Тромба.

   - Я бы сказал, что это только наша проблема. Мы выпустили вирус, мы должны его уничтожить, - ответил боец.

   - Труба зовет - солдаты вперед! - радостно завопил Бейрут, исчезая с экрана.

   - Бей спрашивает, что нас там ждет? - поинтересовался Жора.

   - Вирус! Ты же слышал, что Игорь сказал, - ответил Потемкин.

   Довольная физиономия хакера растянулась в улыбке. Обычно грязные веснушки весело порыжели.

   - Здорово! - едва слышно произнес хакер.

   - Спроси, куда идти! - донесся издалека голос Бейрута.

   Потемкин открыл было рот, но в тот же момент раздался звонок.

   Пугачев-старший кинулся открывать дверь, а на экране вновь возникло теперь уже озадаченное лицо Жоры.

   - Что там у вас?

   Потемкин, услышав в прихожей голос Медведева, кивнул в сторону ноутбука.

   - Профессор вернулся, - произнес он и тут же добавил:

   - Задержитесь!

   Медведев, не чувствуя земли под ногами, бесцельно двигался по кругу, центром которого стал его дом.

   Гудящая тяжесть в голове, боль в сердце, но страшнее всего пустота в душе. Жуткая леденящая пустота, эмоциональное ничто - глубокий вакуум.