Вирус Гатаулин Сергей

   Старец опять сделал паузу, будто ожидая вопроса собеседника.

   Дмитрий молчал.

   - Вы нам нужны! Не смущайтесь - просите все, что пожелаете, - предложил святой отец.

   - Мы многое можем, - улыбнулся он.

   - Лот первый - Потемкин! - скривился Дмитрий, злясь на священника, который похоже был уверен в его согласии.

   Метроном замолчал, но шум в голове усилился, и теперь уже, он стал похож на гул надвигающегося водного потока, вместе с которым приближалась опасность.

   Неожиданно в глазах потемнело, в ушах заревел ураган. Резкая пульсирующая боль ударила в затылок, сжимая спазмом мышцы шеи.

   Вспышкой молнии высветились в мозгу миллионы незнакомых картинок, сменяя замысловатые символы. Чужие мысли заполняли мозг, чужая боль затопила тело. Слезы наворачивались на глаза, но Потемкин лишь сморщил нос. Тряхнул головой, прогоняя возникшие из ниоткуда переживания.

   «О боже!» - беззвучно взревел он, когда страдания стали невыносимыми.

   Прикосновение жгучих языков неупорядоченной информации сбивало с толку, мешая видеть и слышать. Окружающие предметы отодвинулись, теряя привычные очертания.

   - Держись, напарник! - успокоил голос, прорываясь сквозь гул в голове.

   Боль и шум исчезли, но ощущение опасности осталось.

   Дмитрий огляделся по сторонам, пытаясь сосредоточиться. Невидящий взгляд уперся в расплывчатое белое пятно, которое, проявившись, оказалось седой шевелюрой старца.

   - Сын мой, молод ты, но должен понимать, сколь важные времена настают, - раскачиваясь в кресле, вещал святой отец.

   Во взгляде старика вспыхнула и тут же погасла искорка заинтересованности. Похоже, он каким-то образом почувствовал внутреннее напряжение молодого собеседника, но постарался не афишировать знания.

   - Мир разваливается на части. Наша задача - объединить русский народ единой идеей, сплотить духовностью и под одним крылом повести к миру, - тихий голос, вкрадываясь в душу, заполнял голову томной тяжестью, - в котором правят человеколюбие и справедливость.

   - Остановитесь, святой отец! - закричал Дмитрий. - Не нужно меня давить вашим «пси», а то в беспамятстве я резок. Ненароком еще прихожан распугаю, да и мебель могу попортить.

   - Хорошо, друг мой, - сделав вид, что удивлен наглостью молодого человека, произнес батюшка и замолчал.

   - Зачем все это? - недовольно проворчал Потемкин. - Сплотить! Под одним крылом!

   Он вдруг понял, что выглядит глупо, крича на спокойного старичка, и, осознав это, попытался успокоиться.

   - Не станешь же ты утверждать, - словно не замечая возмущения парня, продолжил святой отец, - что есть другая сила, кроме церкви...

   «Мне нужен доступ к любому компьютеру!» - многократным эхом загудело в голове голос Тромба.

   Дмитрий давно чувствовал присутствие персоналки с блютузом на борту, но подключаться не решался.

   Голос Тромба не оставил времени на раздумья и сантименты. Чужое, свое - какая разница?

   На полке, за спиной седобородого старичка, едва слышно щелкнул ноутбук, подчиняясь команде Потемкина, подмигнул синим огоньком беспроводного подключения.

   Батюшка, как и положено пожилому человеку, не мог похвастаться выдающейся остротой слуха и потому не заметил предательского поведения своей «рабочей лошадки».

   - А те, которые не захотят под одним крылом? С теми как? - вспомнил Дмитрий, возвращаясь к холодным глазам старца, стараясь оставаться спокойным. Впрочем, именно это у него никак не получалось: он не мог совладать с взбрыкивающими эмоциями. Чувства не подчинялись разуму, меняясь с фантастической скоростью, они вели себя непредсказуемо: как узоры в калейдоскопе.

   - Тех на костер, или на дыбу?

   Старик удивленно посмотрел на собеседника. Батюшка явно не понимал, как может молодой человек столь бесцеремонно отрицать прописные истины.

   Он явно не привык к попранию церковного авторитета и вынужден был замолчать, внимательно всматриваясь в горящие глаза Потемкина.

   - У Отца нашего для всех найдется место. Церковь всегда заботилась не только о верующих, но и о тех, кто, не веруя, нуждался в поддержке, - через некоторое время затянул святой отец, словно на проповеди.

   - Вранье! - оборвал его Дмитрий. - Инквизиция, крестовые походы - не ваши дела! Идолов, что веками стояли на капищах, тоже не вы жгли.

   - Отжили они свое, вот и сгинули! - уверенно возразил святой отец. - И, вообще, жгли их или нет - никто на знает наверняка, - закончил он менее убедительно.

   Потемкин удрученно вздохнул.

   - Ну вас, батюшка: лукавите на каждом шагу!- он устало махнул рукой в сторону старца, открывшего было рот для возражений.

   - Не по пути мне с вами! Не враг я вам, но и не друг. - Потемкин замолчал и решил, что больше не произнесет ни слова, как бы ему этого ни хотелось.

   Он напрягся, прислушиваясь к ощущениям возникающим в теле. Внутри него что-то происходило. То казалось, что из него вытащили раскаленный гвоздь - вывернули тело наизнанку , то, вдруг, наступала необычайная легкость - хотелось летать.

   «Сеть!!! - заревел в мозгу голос Тромба. - Отключайся напарник!»

   Дмитрий мгновенно оборвал связь с церковным компьютером. Синий огонек мигнул в последний раз и погас. Ноутбук священника выполнил свою роль и отключился.

   Старик сверкнул злобным взглядом, но опомнившись, справился с эмоциями, спрятав негодование внутрь себя.

   - Отчего ты так резок? Я ведь ничего еще не сказал, а ты уж и меня, и церковь нашу во врагов всему человечеству превратил, - промурлыкал святой отец.

   - Мы ведь, - сделав ударение на «мы», продолжал сухонький старичок, - одного просим: держать в тайне то, что внутри тебя зреет. Хотя, похоже, ты и сам до конца не познал, что это.

   Дмитрий вновь ощутил чувство неуверенности. Желание узнать источник информированности батюшки свербило, как зудящая пятка. Но задавать вопросы нельзя - в этом Дмитрий был абсолютно уверен: каждый вопрос - подсказка, а он не хотел делиться своими секретами.

   С трудом преодолев желание продолжить разговор, Дмитрий встал и без слов двинулся к двери.

   - Здесь есть выход прямо на улицу.

   Услышав позади себя резкий голос, в котором уже не было и тени добродушия, Дмитрий обернулся.

   Отец Михаил с неожиданной для его лет проворностью вскочил из-за стола, быстро открыл толстую, как в бомбоубежище, дверь за своей спиной.

   - Уверен, вы передумаете и еще придете к нам, когда почувствуете приближение Зверя. Только не было бы поздно, - предостерегающе произнес батюшка, толкая тяжелую плиту. - Мы не враги.

   Клацнул замок и солнечный свет померк.

   Дмитрий ткнулся в дверь, желая удостовериться, что назад пути нет, оглядел серые стены, всмотрелся в темноту уходящей вниз винтообразной лестницы и, улыбаясь, подумал: « Что там монашек говорил?»

   Ощущение необычайной легкости, охватившее его с момента выключения батюшкиного ноутбука, не проходило. Отзвуки нечеловеческой битвы, которую вел Тромб в глубине его сознания, затихли, и на мгновение воцарилась полная тишина. Абсолютное душевное спокойствие. Но только на мгновение.

   Ощущение тревоги вернулось, как только он ступил на первую ступень.

   Не обращая внимания на чувство опасности, Дмитрий спешно двинулся вниз. Не успел он сделать несколько шагов, как шумно громыхнув, каменные прямоугольники начали исчезать из-под ног, сдвигаясь в невидимые пазы.

   С замиранием сердца Потемкин полетел вниз, ожидая скорого и болезненного столкновения с землей. Но ожиданиям его не суждено было сбыться: падение затянулось. Мгновение, другое - сердце стукнуло десяток раз, но удара все не было. Время замедлилось.

   «Расслабься и осмотрись» - появилась в голове чужая мысль.

   Легко сказать «расслабься» летящему в неизвестность человеку!

   Дмитрий закрыл глаза и тут же закричал, заметив далеко внизу частокол острых металлических штырей. Он не мог видеть хищные жала, торчащие из бетонного пола, но знал, что они там, и они ждут именно его тела. Одновременно он чувствовал, как сверху, набирая скорость, летит потолок, ощерившись лесом сверкающих копий. Он видел. Он знал. Он ощущал - не понимая, как у него это получается.

   «Средневековье какое-то!» - появилось в голове, но и эта мысль мгновенно исчезла, растворившись в безумном крике.

   Тело вздрогнуло, взорвавшись множеством мельчайших частей, и просыпалось в темную подрагивающую воронку. Волна горячего воздуха ударила в разочарованные острия, оставшиеся без жертвы.

   Спустя несколько секунд упитанный бородач, засунув голову в маленький металлический люк, удивленно посмотрел на блестящие копья.

   - Здесь никого нет! - закричал он, задирая голову.

   - И быть не должно! - спустя мгновение, отразилось сверху.

   За стеной сердито взвыла сирена, оповещая администратора локальной сети о вирусном вторжении.

   Компьютеры тихо гудели, и этим в настоящий момент ограничивался список их функциональных возможностей. Они были мертвы для внешнего наблюдателя, исчезнув для пользователей еще до того, как завыла сирена.

   Церковная сеть замкнулась в себе.

   Сидящий за клавиатурой неуклюжий молодой человек в просторной рясе поднял к небу воспаленные от долгого бодрствования глаза и, оглянувшись, тихо прошептал:

   - Не было печали - черти накачали.

   Тряхнув лохматой головой, он ругнулся:

   - Тьфу ты!

   И смиренно закончил:

   - Прости меня, Господи!

   Что-то происходило во внешнем мире, но Тромб не имел возможности покинуть своё убежище, не подвергнув опасности Дмитрия: в темных углах пещеры еще могли остаться вирусы просочившиеся за ним из компьютерной сети.

   Вселенная вспыхнула и пропала, вместе с бойцом и его собакой, вместе с убежищем, приютившим их, и телом, в котором оно располагалось. Они просто растворились в бесконечном подрагивающем организме Мироздания, рассыпаясь на отрицающие друг друга сущности: ин и янь, да и нет, ноль и единица, черное и белое.

   Боец не впервые ощущал себя информацией, без носителя, и потому спокойно ожидал, когда тело Дмитрия соберется в единое целое.

   Готово! Носитель вернулся, но вернулся и зверь. Противник поменял тактику: вместо полчищ мелких кусающих, рвущих и жалящих гадов, тела которых валялись повсюду, появился один большой и очень сердитый монстр - гигантский и коварный. Большая темная тварь постоянно изменяющая форму, казалось обучается, умнея после каждого поединка.

   Тромб поднял голову и всмотрелся в каменные своды пещеры. Мощный удар сотряс стены убежища.

   Беснующийся великан заревел. Расколоть искусственную скорлупу и добраться до бойца с собакой, у него никак не получалось.

   Цербер, нетерпеливо повизгивая, подметал земляной пол пещеры длинным хвостом. Он рвался в узкий, заваленный трупами вирусов проход, туда, где бесновался беспощадный враг.

   - Спокойно, дружище! - закричал Тромб, сдерживая пса. - Еще не время!

   «Стены долго не выдержат!» - подумал он, когда очередной удар взрыхлил влажный потолок сетью мелких трещин, из которых просыпались мелкие камушки.

   Если так пойдет и дальше- пещера лопнет, как грецкий орех, попавший под тяжелый пресс.

   Тромб поднял голову. Мелкая паутина сливалась в расширяющийся разлом. Трещина заметно увеличилась. Его тело разрушалось, доставляя бойцу неимоверные страдания.

   Удар - боль, удар - боль! Каждый камень, каждая пылинка - это часть его организма. Спрессованная самовосстанавливающаяся информация.

   Убежище развалится, а нужно ли оно теперь?

   Тромб задумался.

   Раньше, когда пришедшие с ним компьютерные вирусы, были живы, пещера защищала мозг человека от привнесенной заразы. А сейчас, когда опасных попутчиков почти не осталось? Зачем стены если враг уже в человеческом организме? И он, судя по всему, всегда в нем.

   Бум-бум-бум. Орех расколется, а что останется?

   Конечно же! Если молотом стучать по воде!

   Стены пещеры оплыли, превращаясь в небольшое озеро, в центе которого по пояс в воде стоял боец.

   Взвизгивая от нетерпения Цербер вспыхнул. Превращаясь в яркое светящееся облако, пес накрыл крепкую фигуру бойца.

   Следующий удар гигантской дубины разъяренного великана-молотобойца пришелся на растекающуюся аморфную массу.

   Хлюп - брызгами разлетелась во все стороны информация, а вместе с ней превратилось в плоскую лепешку размягченное тело Тромба.

   «О боже!» - взревела со всех сторон человеческая сущность, захлебываясь от чужих знаний.

   - Держись, напарник! - бросил Тромб, втягивая в себя расплескавшуюся часть убежища.

   Воин на время превратился в насос. Стараясь вобрать в себя все свое тело - до капельки, он спешил, но не успевал.

   Великан мгновенно сменил тактику: взорвался, как наполненный нечистотами воздушный шар. Мутный поток, расплескиваясь, устремился к бойцу, стараясь смешаться с маленьким озерком, мгновение назад бывшим телом Тромба. Грязные щупальца потянулись в сторону густеющей на ходу массы.

   - Мне нужен доступ к любому компьютеру! -завопил Тромб, мгновенно затвердевая и лентой сворачиваясь в трубу.

   Цербер, стекая со стенок светящейся жидкостью, неспешно обратился большой горящей лужей. Огненное озерко, вспучиваясь, вытолкнуло точную копию Тромба.

   Боец, стоя на самом краю светящегося туннеля, обернулся. Заметив мчащийся навстречу мутный поток, рванулся вперед в светящийся туннель.

   Прочь от грязной зловонной жижи!

   Фигура воина исчезла в чреве металлической трубы - и следом за ней устремился превратившийся в мутную жидкость вирус.

   Большая часть его уже в трубе. Еще немножко, еще чуть-чуть!..

   Движение вдруг замедлилось. Жидкость загустела, обращаясь в желеобразную массу.

   Труба мгновенно остекленела, становясь зеркальным полым цилиндром. Это несколько ускорило движение вируса.

   Многочисленные присоски показались из скользкого тела. С их помощью вирус стремился замедлить свое движение. Казалось, он пытается прилипнуть к идеальной, теперь уже ледяной, поверхности. Он не хотел сдаваться.

   Но и Тромб не терял времени.

   Лед подтаял, и противный слизняк заскользил по водной прослойке, покрывшей стены трубы.

   Он поднял слепую голову и, обернувшись назад, сумел остановиться. Стал быстро затвердевать, покрываясь острейшими шипами.

   Похоже, он почувствовал обман.

   Превращая часть тела в острейшее лезвие, Тромб мгновенно разрезал затвердевающую, покрывшуюся иголками змею. Однако часть ее все же успела покинуть трубу и выбраться в организм человека.

   Дмитрий наконец-то установил сетевое соединение, и Тромб спешно перебросил один конец созданного им туннеля в церковную сеть.

   Нож гильотины, превратившись в поршень, вытолкнул сопротивляющуюся шевелящуюся массу в ослепительно яркое электронное пространство.

   Атмосфера небольшой рабочей группы на мгновенье коснулась тела бойца. На миг он почувствовал прикосновение родного цифрового мира.

   Два десятка компьютеров православного храма, прикрытые прозрачной плоскостью защитного файервола, сосредоточенно обменивались интересной, но очень специфической информацией.

   Зачерпнув горсть из протекающего мимо потока, боец ощутил незнакомый, но приятный вкус. Вкус вопроса, вкус неопределенности.

   Визг антивирусной программы смешался с ревом разъяренного зверя, мгновенно превращающегося в убийственного монстра. Точнее, в двух ощетинившихся жалами, клешнями, иглами чудовищ. Один из монстров бросился на охранную систему антивирусного сканера. Другой, пытаясь вернуться в человеческое тело, атаковал бойца.

   «Сеть!!! - заревел Тромб. - Отключайся напарник!» Озираясь по сторонам он заметил третью страшилку, появившуюся на месте крохотной части вируса, оставшейся в теле Дмитрия.

   Веселый визг Цербера, возникшего из стекла трубы, прозвучал одновременно с криком Тромба.

   Щелчок отключения разорвал соединение - и внешний мир исчез.

   Мириады атомов, бывших телом Потемкина, рассыпавшись в церкви, собрались в единое целое на кухне профессора.

   Изуродованная комната взглянула на Димку удивленными физиономиями товарищей, взмахнув остатками двери, болтавшейся на вывернутой петле. Взъерошенный холодильник сиротливо прижался к стене, замаскировавшись под гигантскую развороченную пивную банку.

   За спиной взвизгнула пуля, входя в кирпичную стену.

   - Хорошо, что вы меня дождались! - обрадовался Дмитрий.

   - Что значит: дождались? - недовольно пробурчал Юрий Николаевич, впиваясь взглядом в содрогающуюся фигуру молодого человека. - И что это тебя так трясет?

   Дмитрий не ответил. Генерал повернулся к полковнику и резко спросил:

   - Тебе что, дивизия нужна, чтобы обеспечить безопасность десятку человек?

   - Отбой! Взяли соколика, - прохрипела рация в руках Ивана Васильевича.

   - Предлагаю передислоцироваться в более безопасное место, пока сюда не залетело что покрупнее, - предложил Юрий Николаевич, поднимаясь с пола и осторожно выглядывая в окно.

   - Допросить и доложить! - приказал он Ковалю, расправляя костюм.

   Дмитрий вспомнил метеорит, чудом не угодивший ему на голову.

   С пола, потягиваясь, встал Бейрут. Словно прочитав мысли Потемкина, он ехидно произнес:

   - Смотрю я на вас, и сердце кровью обливается: дети малые, наивняк полнейший! Нет больше для вас безопасных мест - хоть в бомбоубежище спрячьтесь! Юзеры! - пренебрежительно добавил он.

   - Вас и там землетрясением достанет, или астероид накроет. Факты нужно сопоставлять - и делать правильные выводы! - вторил ему Жора, соглашаясь.

   «Молодцы ребятки, - подумал Дмитрий и улыбнулся, глядя на странную парочку, в которой один дополнял другого. Они моментально вычленяют главное в любом, даже самом отвлеченном ряде событий».

   - Будем думать, что у нас пока есть временной лаг.

   - Не умничай - покажи рукой! Временной лаг! - пробурчал Ванькин, вызвав бурю восторга покрывшейся плесенью времен фразой.

   - Интервал времени между причиной и следствием, - бросив взгляд в сторону непонимающего Ванькина, попытался пояснить Дмитрий. - Нажимая тумблер выключателя, вы ждете, когда вспыхнет лампочка. Так?

   - Нет! - Илья тряхнул, головой, не соглашаясь. - Она вспыхивает мгновенно.

   Потемкин улыбнулся и спокойно продолжил:

   - Вы почти правы, Ванькин: слишком маленький интервал времени. А если провода будут в тысячи раз длиннее?

   - Тогда лампочка не вспыхнет вообще! - буркнул Ванькин недовольно.

   - Вся энергия уйдет на нагревание проводов, - выдавил Жорка, сгибаемый приступами смеха. - Уел массивный!

   - Временной лаг, Ванькин, - это время между массовым приемом слабительного и образованием очереди в туалете, - вставил Бейрут в свойственной ему манере.

   - Безопасное место, говорите? - Дмитрий повернулся к Юрию Николаевичу.

   - Ведите!

   - Нужно бы помочь человеку, - произнес он, замечая громадную пробоину в стене.

   «Не по адресу посылка пришла. Снайпер - персональное приветствие для меня, это понятно. А вот ракета - это уже коллективное поздравление. Неужели бородатые любители сюрпризов за компанию готовы были отправить всю команду в гости к своему духовному отцу? Странно!» - Потемкин с удивлением обнаружил, что уже в который раз подумал об окружающей его разношерстной компании как о единой команде.

   Громкий вскрик Ванькина прервал его размышления.

   - Елки-палки! - присвистнул удивленный Геракл, протискиваясь в обгоревшую прихожую.

   Следом за ним, стараясь не касаться почерневших стен, выбрались и остальные.

   Дыра в стене позволяла видеть обстановку профессорской спальни, но она сейчас никого не интересовала. Никого - за исключением профессора, обхватившего голову руками и качавшегося, словно сомнамбул: в одночасье он превратился в хозяина развалин.

   Юрий Николаевич внимательно осмотрел отверстие, заглядывая в соседнюю комнату, потер черную от гари стену.

   - Не проблема! - сказал он и пальцем поманил полковника.

   - Коваль, у тебя есть люди, готовые все это поправить?

   - Сутки - и ни одного шрама! - заявил тот, доставая телефон. - Кстати, Юрий Николаевич, в ближайшем отделении есть наш сотрудник. У него можно закончить разговор. Там, по крайней мере, стрелков можно не опасаться - разве что сумасшедших.

   Генерал вновь оседлал любимого конька: руководил, распределял, направлял.

   - Итак, полковник, вы у нас сегодня за волшебника. Дождитесь ваших работяг и лично проследите за исполнением. На волшебство - сутки!

   - Всем в отделение! - скомандовал генерал, подхватывая Медведева под локоть.

   - Не переживайте, Дмитрий Степанович, - сказал он наблюдая за взглядом профессора, - мебель полковник заменит. Все будет так же, как было.

   Юрий Николаевич повернулся к полковнику.

   - Лучше, чем было! - козырнул тот.

   - Поехали, мальчики! - воскликнул Анатолий, и его голос утонул в визге буксующих колес.

   Разорвав ледяное покрытие, прочная резина все же смогла вцепиться в оттаявший асфальт, и через секунду тень громадного джипа исчезла в темноте.

   Черные грязные полосы на зимнем асфальте постепенно исчезли, прячась под свежевыпавшим снегом.

   - Что случилось в церкви? - поинтересовался голос в голове, обнаруживая почти неощутимое присутствие Тромба.

   Дмитрий от неожиданности вздрогнул, ожидая неприятностей, напрягся, но ничего не произошло.

   - Предупреждать нужно, когда появляешься, - прошептал он мысленно.

   Тело успокоилось - напряжение спало.

   Тромб проигнорировал замечание.

   - Ты против веры? - продолжил он, как ни в чем не бывало.

   - Вера - дело каждого, - прошептал Дмитрий, удивленный интересом электронного бойца к религии. - Кому-то она необходима, кому-то ни к чему, кому-то просто вредна. Но церковь... Ты же знаешь все, что у них хранится в базах данных. Неужели после этого?..

   Потемкин замолчал, испуганно прислушиваясь к внутренним ощущениям, и через мгновенье с трудом выдавил:

   - Ты что, думал о Боге?

   - Только сейчас подумал, - тихо произнес Тромб. - Согласись! Что-то в этом, безусловно, есть. Ведь создали же люди меня! Отчего бы не предположить, что кто-то создал их самих? Почему бы не Бог?

   - Странный ты, однако, братишка, - прошептал Потемкин.

   - Понять почему нужно уступать место старушке в метро не можешь, а туда же - Бог есть! Впрочем, чего от тебя хотеть - мал еще, - продолжил Дмитрий, ощущая непонятную тревогу. - Думай, анализируй, сопоставляй. Только не увлекайся.

   - Я думаю, - прошелестел удаляющийся голос.

   Дмитрий выглянул в окошко. Движущиеся густым потоком машины подчиняясь зловещей магии ревущей сирены, торчащей на крыше агрессивного джипа: неохотно отстранялись, огрызаясь короткими сигналами.

   Здание отделения милиции, знакомое профессору, как старому каторжанину, выдвинулось из темноты обветшалым фасадом, заставляя сердце учащенно биться в предвкушении встречи с предметом обожания.

   «Как только смогу - забегу, хоть на минутку, - подумал он, поднимаясь за генералом на второй этаж, - причину придумывать не нужно: обстоятельства вынудили».

   Возглавляемая генералом кавалькада шумно ввалилась в безымянный кабинет и тут же уперлась в круглый полированный стол, занимающий все пространство комнаты. Десяток стульев сбились в кучку в ожидании посетителей.

   Девушка за столом , услышав шум, обернулась, встретив бесцеремонных гостей рассерженным взглядом.

   - Здравствуйте, Галочка, - расплылся в улыбке Юрий Николаевич. Приветствуя, склонил голову.

   Профессор нахмурился. В груди разгорался пожар, обжигая жаром возбужденный организм, подогревая разбуженное воображение.

   «Шут гороховый!» - прорычал внутренний голос.

   Руки мысленно сжались на горле генерала, в голове зашумело - закипающая кровь устремилась к глазам, затуманивая взгляд багровой пеленой.

   «Спокойно, Отелло!» - взревел Медведев, делая глубокий выдох.

   Вдох - выдох, вдох... выдох.

   Хороша дыхательная гимнастика! Поразительный эффект: полное спокойствие...

   «Фигляр!»

   Вдох... выдох.

   Юрий Николаевич громко объявил:

   - Галина Соколова. Отличный следователь, очаровательная женщина.

   При этом его взгляд непозволительно долго задержался на бедрах девушки.

   Сердце отозвалось тяжким стоном, едва не выскакивая из груди профессора, воздух, отяжелев, застрял в глотке - не вздохнуть.

   Юрий Николаевич посмотрел на Медведева и слегка прищурился. «Хороша Маша - да не ваша». - говорили его глаза, и от этого взгляда хотелось рвать и метать.

   Вдох - выдох. Вдох - выдох.

   «Похоже, теперь доблестные сотрудники органов безопасности знают, какого цвета мои мысли», - подумал он, стараясь сохранять невозмутимый вид.

   С самой первой встречи в лаборатории его раздражал этот человек: самодовольный, хотя и неглупый; привыкший приказывать, но умеющий прислушиваться к мнению других; хитрый в помыслах и простодушный в словах. Как хамелеон, он мог в любой момент принять облик, наиболее подходящий текущим обстоятельствам.

   Вдох - выдох.