Сила страсти Шелвис Джилл

– Значит, ты правда сукин сын. Не ожидал!

– Послушай, она сама попросила меня, чтобы не было никаких сцен прощания.

– И ты ей поверил? – спросил Мэтт. – Черт, а мне казалось, что это я ничего не понимаю в женщинах.

– Так и есть. – Тай кинул ему ключи, и Мэтту ничего не оставалось, как их поймать.

Они вывели «джимми» из гаража и отправились на пробную поездку. За рулем сидел Мэтт. Он вел машину уверенно, так как знал все дороги в горах, как свои пять пальцев, снижая скорость на крутых поворотах, набирая ее вновь, когда впереди их ждал ровный путь. Но таких отрезков было мало – узкая дорога петляла вдоль ущелья, потом пошла резко вверх. По обеим сторонам вздымались высокие горы, покрытые лесами. Из-за дождливой весны деревья зеленели так, что походили на джунгли где-нибудь в горах Таиланда.

Когда асфальт закончился, Мэтт включил полный привод и поехал дальше в направлении, известном ему одному.

– Ты хоть знаешь, куда едешь, городской парень? – спросил Тай.

Мэтт окинул его быстрым взглядом.

– Может, и городской, но если я тебя оставлю тут одного, ты в жизни не найдешь дорогу назад.

– Я и на Марсе не заблужусь, не то что здесь, – заверил его Тай. – И если мы подохнем в этих горах из-за тебя, то я найду тебя в самом аду, чтобы убить еще раз.

– Я же тебе говорил, что не все твои друзья будут умирать у тебя на руках. Я – точно нет.

– Ладно, посмотрим.

Мэтт вел машину уверенно, и скоро они приехали на плато. Вид, который открывался с него, был невероятно красив. На вершинах гор лежал снег, ниже расстилался бесконечный зеленый ковер лесов. Слева от них блестел под солнцем Тихий океан.

– Это место называется Бьют-Пойнт, – сказал Мэтт.

Плато было размером с футбольное поле. Тай подошел к краю уступа и увидел далеко внизу залив, глубоко врезающийся в горный массив. Волны, похожие отсюда на рябь в пруду, с грохотом разбивались о каменистый берег, но сюда не доносилось ни единого звука.

– Хорошее место, – сказал он.

– Я регулярно прогоняю отсюда толпы подростков. Они приезжают сюда на папиных машинах, чтобы поразвлечься с девочками. А потом напиваются и теряют дорогу, а мне приходится их спасать.

– Крутая у тебя работа.

– Да, не сравнить с тем, как я воевал с гангстерами на улицах Чикаго, – согласился Мэтт. – Тут у меня гораздо веселее. Веселее даже, чем служить в Ираке или Афганистане в нынешнее время.

– Не забудь еще про Южную Америку, – сказал Тай, глянув на Мэтта. – Это мое любимое место.

– Ну уж нет. – Мэтт улыбнулся. – Ничто не может сравниться с Чикаго в летний сезон, когда ты в полной боевой экипировке отлавливаешь всяких уродов.

– Да ты молодчина, как я погляжу.

– Согласен. Я живу в раю, а кое-кто бежит из него, чтобы зарыться в песок где-нибудь в Богом забытой дыре на севере Афганистана. И все это только ради того, чтобы показать миру, что он настоящий мужик с адреналином в крови и обожает быть один.

Тай покачал головой и посмотрел на «рай» вокруг себя.

– Ты лазишь по горам? – спросил его Мэтт.

– Только когда другого выхода нет.

Мэтт кивнул в сторону высокой скалы, до которой отсюда было по меньшей мере четыре с половиной километра.

– Скала вдов, – сказал он. – Я залез на нее в прошлые выходные. Хорошее место. Там почему-то сразу голова становится на место.

– А она была у тебя не на месте? – спросил Тай.

– В общем, да. Но сегодня я решил, что нам стоит поработать над твоей головой.

– У меня с ней полный порядок, спасибо.

– Ты уверен?

– Разумеется.

– Хм-м, – промычал Мэтт.

Тай повернулся к нему и сказал:

– Ладно, давай поговорим начистоту. Я все не пойму – что ты хочешь из меня выудить?

– Не выудить, а рассказать. Короче, слушай: кто-то украл наркотические препараты из Центра помощи. И случилось это, когда там работала Мэллори.

У Тая перехватило дыхание.

– Это произошло сегодня? Она не пострадала?

– Нет, вчера, – ответил Мэтт, внимательно глядя на Тая. – И с ней все в порядке.

– А что украли?

– Оксиконтин, болеутоляющий наркотический препарат. Мэллори не знает, когда точно это случилось. Говорит, что это могло произойти в любое время дня.

Тай замер, вспоминая прошлую ночь – и то, как она смотрела на него, когда увидела пустую баночку из-под викодина, выпавшую у него из кармана брюк.

Мэллори уже знала о пропаже и ничего ему не сказала. Неужели она могла подумать, что это он украл таблетки? Тай попытался найти другую причину, по которой Мэллори не стала бы говорить с ним на эту тему. Но он понял, что никаких других причин быть не может, и ему стало так паршиво на душе, что он громко выругался во весь голос.

– Ей за это сильно влетело? – немного придя в себя, спросил Тай.

– Да, не слабо. Сейчас Центр помощи закрыли, и если люди узнают, почему это произошло, то, боюсь, его закроют уже навсегда.

– Она в этом не виновата.

– Но ведь она сама признала свою вину.

– А ты откуда это знаешь?

– Я же вхожу в совет попечителей клиники. Послушай, – сказал он, когда лицо Тая стало совсем мрачным, – пока об этом знает только руководство. Билл потребовал, чтобы Мэллори составила список тех, кто вчера был в Центре в то время, когда пропали таблетки. Она отказалась, потому что к ней приходят люди, которые не хотят, чтобы об этом знал весь город. Из-за этого ее теперь могут уволить не только из Центра, существование которого сейчас под большим вопросом, но и с основной работы.

Тай тяжело вздохнул и закрыл глаза.

– О Боже, – печально вздохнул он.

– Что такое?

– Я заходил туда вчера днем. – Тай открыл глаза и посмотрел на Мэтта. – Я был в Центре помощи.

– Это ты сделал? – спокойно спросил Мэтт. – Ты взял лекарства?

– Черт, конечно, нет.

– Я тебя за дурака никогда не считал, – сказал Мэтт. Тай вынул телефон и нажал на кнопку вызова. – Тут нет приема. Послушай, я тебе не все сказал. На самом деле у Мэллори дела еще хуже. Ее начальница, Джейн, устроила ей такой скандал, что она написала заявление.

– Какое?

– Вот болван! Об увольнении, конечно.

Тай протянул руку и сказал:

– Давай ключ.

– Зачем?

– Мы едем назад. – Он должен был увидеть Мэллори. Сейчас же.

– А почему это ты поведешь машину, а не я?

– Потому что нам надо спешить, а ты ползешь, как черепаха.

Спустившись в долину, Тай глянул на телефон. Прием был, и он стал звонить Мэллори. Мэтт заявил, недовольно качая головой:

– Тебе нужно купить гарнитуру для телефона, а то впаяют штраф – мало не покажется.

Тай не обратил на эти слова никакого внимания. Он слушал и слушал гудки, мысленно умоляя Мэллори взять трубку.

– Наверное, забыла его дома. Или, наоборот, на работе. А у меня нет ее городского номера.

– Думаю, Мэллори сейчас не дома, – сказал Мэтт. Тай посмотрел на него, и друг продолжил: – Что, хочешь узнать, где она? Ладно, скажу – она в кафе у Эми. Я был там утром и слышал, как Эми разговаривала с ней по телефону. Вроде они собирались встретиться после обеда.

То, каким тоном Мэтт произнес имя Эми, заставило Тая еще раз посмотреть на него.

– Что у тебя с этой симпатичной официанткой?

– Ничего.

У Мэтта были на глазах зеркальные темные очки, поэтому Тай никак не мог понять, что он думал об этом на самом деле.

– Ну конечно. Слишком ты напрягаешься, когда ее видишь, чтобы мне поверить в твое «ничего».

Мэтт притворился глухим.

– У тебя с ней проблемы?

Мэтт опять промолчал. А так как молчание – знак согласия, Тай еще больше уверился в том, что между его другом и Эми все очень непросто.

– Что ты натворил? – сделал еще одну попытку Тай.

– Да я вообще с ней ничего не делал!

Ага, понятно. В этом и заключалась главная проблема.

Они приехали в город. И когда Тай не стал сворачивать на дорогу, ведущую к дому Мэтта, тот закричал:

– Эй, ты что делаешь?

– Подожди, сейчас увидишь, – ответил Тай.

Он нажал на газ и уже через несколько минут подъехал к кафе, перед которым с визгом затормозил. Мэтт вышел из машины и выразительно посмотрел на него, ожидая объяснений.

– Я решил, что несчастным в любви парням вроде тебя нельзя оставаться одним, – сказал Тай, пожав плечами.

– Да, а еще несчастным в любви парням надо обязательно смотреть, как их друзья совершают глупые поступки.

– Я их не совершу.

– Посмотрим.

Тай ничего на это не ответил и пошел в кафе. Внутри все было украшено к приходу весны. Со стены свисали яркие цветы и фигурки пасхальных кроликов из папье-маше, в окнах колыхался серпантин. Может, это не особо гармонировало с интерьером пятидесятых годов, но глаз все равно радовался.

В кафе было полно народу, шум стоял ужасный. Тай узнал почти всех посетителей, и это лишний раз доказывало, что он слишком долго прожил в этом городе. Он видел Йен, подающую большой поднос с едой на стол. В углу сидел Райан с двумя парнями из группы «Анонимные алкоголики». Люсиль тоже была в кафе. Ее седые волосы как обычно светились голубым оттенком, и сидела она рядом с такими же голубоволосыми и носастыми пожилыми дамами, как и она сама. Наконец Тай увидел за стойкой Мэллори и пошел к ней мимо группы людей, ожидавших, когда освободится место.

Тай встал сзади нее и увидел, что перед Мэллори стоял огромный торт с надписью: «С днем рождения, Андерсен». Рядом с ней сидела Грейс. Она ставила свечки, а Эми по другую сторону стойки их зажигала.

Три женщины были так поглощены своим делом, что не замечали никого вокруг. Их тесный маленький круг не терпел чужаков – впрочем, то же самое можно было сказать и об остальных посетителях. За каждым столиком шли свои разговоры, каждая группа представляла отдельный мирок. Вокруг звенели тарелки, слышался смех, обрывки фраз.

Мэллори, которая совсем недавно заявляла, что отказалась от шоколада, ткнула пальцем в крем на торте и облизнула губы.

– Не нужно заморачиваться насчет свечек, – сказала она Эми. – Смотри, сколько людей, у тебя и так полно работы.

– Ну уж нет, мы же все решили. Когда с кем-то из нас случается беда, мы встречаемся и едим торт. Но у тебя не просто беда – а вселенская катастрофа. Так что одним тортом тут не обойтись. – Она зажгла последнюю свечку и вручила каждой женщине по вилке. – Я уже позвонила Таре и сказала, что торт Андерсена трагическим образом упал на пол и потерял товарный вид.

– Она тебе поверила? – спросила Грейс.

– Нет, разумеется. Она же у нас умница. – Эми посмотрела на Мэллори. – Но она поняла, что у нас стряслось что-то действительно серьезное, и срочно готовит другой торт. Самое важное сейчас – это помочь нашей Мэллори справиться с трудностями.

Мэллори вздохнула и уронила голову на сложенные перед собой руки. Эми быстро отодвинула торт, чтобы от свечек у нее не загорелись волосы.

– Значит, ты правда сказала Джейн, чтобы она катилась ко всем чертям?

– Да, – донесся приглушенный голос Мэллори. Грейс сочувственно охнула и погладила подругу по голове.

– Но мне пришлось уволиться не только из-за этих слов. Я крикнула это во весь голос, и все вокруг услышали. Билл сказал, что он сам частенько мечтает послать Джейн куда подальше, но все-таки никогда не говорит этого вслух. В общем, он начал меня ругать, и тут я сделала ошибку. Я тоже посоветовала ему катиться ко всем чертям. Вот в эту минуту моя участь была решена.

– Ничего себе, – удивилась Грейс. – Такого я от тебя не ожидала. Видимо, стоит только начать вести себя как плохая девчонка, и остановиться уже невозможно. Надо подумать.

Мэллори издала звук, похожий и на смех, и на всхлип одновременно.

– И какие у тебя теперь планы? – спросила Эми. – Будешь умолять их принять тебя обратно?

– Думаю, найду работу где-нибудь в тихом маленьком кабинете у частного доктора и постараюсь остаться самой собой. – Мэллори придвинула большой кусок торта и добавила: – А вообще я не хочу больше об этом говорить.

– Круто, – заявил Тай.

Мэллори вскочила со стула и повернулась к нему лицом. На ее губах был шоколад, но она с таким видом наставила на него вилку, словно была королевой и сидела на троне.

– Нечестно подслушивать! – воскликнула она.

– Ты умрешь от тоски в тихом кабинете частного доктора, – не обращая внимания на ее слова, сказал Тай.

Она смотрела на него, и ее глаза сияли, словно две огромных коричневых луны. Все вокруг, конечно, тут же бросили разговаривать и стали смотреть на них. Ну, кроме Эми, которая глядела на Мэтта, присевшего за другой конец барной стойки с видом зрителя, пришедшего насладиться интересным спектаклем.

Тай, прищурив глаза, обвел всех вокруг грозным взглядом. Он хотел, чтобы их с Мэллори оставили в покое, но люди как будто не поняли намека и продолжали наблюдать за ними. На войне от такого взгляда враги порой роняли в страхе оружие. Но на жителей Лаки-Харбора он совсем не действовал. Тай сдался – ну не орать же на них, в самом деле? – и повернулся к Мэллори.

– Смотри-ка, свечки разгорелись, – сказал он, – нужно теперь их задуть.

Мэллори набрала побольше воздуха и погасила их все до одной. Эми стала вытирать стойку, Грейс притворилась, будто читает меню. Но Тай видел, что они были готовы ловить каждое их слово. Что ж, ему оставалось только смириться с тем, что у него будут многочисленные слушатели. Тай посмотрел на Мэллори и спросил:

– Почему ты мне не рассказала?

– О чем именно?

Все свечки на торте вдруг загорелись сами собой, но Тай не обратил на это внимания.

– Ну, давай начнем с пропавших наркотиков, что хранились в Центре.

– Я не рассказала об этом, потому что знаю – ты их не брал. – Мэллори долго рассматривала торт, а потом спросила Эми: – Это что, свечки с фокусом?

– Да, – ответила она, – остались со дня рождения Лэнса. Это его брат придумал такую затею. У Такера странное чувство юмора. В любом случае других свечек у меня не было.

– Извините, – вдруг вмешалась в их разговор Люсиль. Никто не заметил, как она вскочила со своего места и подошла к ним. – Я тут случайно услышала, что пропали таблетки. Это так?

– Люсиль, наш разговор не для посторонних ушей, – осадила ее Мэллори.

– Но кто мог взять их? – спросила женщина. – Подросток? Драгдилер? Твои безумные брат с сестрой?

Мэллори почесала лоб и ответила:

– Ты такая же безумная, как Тэмми и Джо, и все это знают.

– Ты что, огрызаешься? – изумленно спросила Люсиль.

– Что, не ожидала? Я теперь стала такая – толкни меня и получишь пинок в ответ. А теперь возвращайся на свое место, мне надо переговорить с Таем с глазу на глаз. – Она поморщилась и тихо добавила: – Пожалуйста.

Люсиль заморгала, а потом с улыбкой проговорила:

– Ага, наконец-то! Долго же я этого ждала.

– Я всегда говорю «пожалуйста».

– Да нет, я не про это. Стержень. Теперь у тебя появился внутренний стержень, и так ты мне нравишься гораздо больше.

Мэллори не знала, что на это ответить. Она посмотрела на нее, потом перевела взгляд на Тая. Но он не слышал, что говорила Люсиль. В его голове неотвязно крутились слова Мэллори.

«Я знаю, что ты не брал их».

Каким-то волшебным образом, несмотря на попытки держать между ними дистанцию, Мэллори заглянула ему в душу и узнала его – узнала по-настоящему. Она приняла его таким, какой он есть на самом деле.

И безоговорочно поверила в него.

И все же сейчас толку ей от этого не было никакого. Потому что кто-то ведь все равно украл препараты, и это случилось в ее смену. Это мог быть кто угодно. И сейчас, глядя на Мэллори, Тай вдруг понял: она знала, кто это сделал, знала правду. Только почему-то не хотела выдавать этого человека.

Она пыталась его спасти.

И это поразило его в самое сердце.

– Если ты знаешь, что таблетки украл не я, то почему не соглашаешься написать список людей, которые были в Центре, когда ты там работала?

Неожиданно этот вопрос подействовал на нее, как красная тряпка – на быка. В ее глазах вспыхнул гнев, Мэллори вскочила с места и так сильно ткнула пальцем ему в грудь, что Тай поморщился.

– Ты думаешь, что ты – единственный человек, который мне дорог? – воскликнула она.

– Ну…

– Нет, – отрезала Мэллори, – ты вовсе не один.

Он никогда не видел ее такой злой. И такой прекрасной тоже. На ней был голубой медицинский костюм, из-под куртки торчала футболка с длинным рукавом – причем, как сейчас заметил Тай, это была его футболка. Карманы пузырились от множества мелких вещей, которые неизвестно как туда попали, и кто-то нарисовал сердечко на ее белых кроссовках. Ее губы все еще были в шоколаде, волосы совсем растрепались, и выглядела Мэллори так, будто собиралась сбить с ног каждого, кто посмел бы перейти ей дорогу.

И все равно она выглядела красавицей.

– Мэллори, – сказал Тай. Он понимал, как много значила для нее работа. Как много сил она вложила в открытие Центра помощи. И как сильно она любила Лаки-Харбор.

Он собирался уехать отсюда, но Мэллори-то оставалась. Ее жизнь, ее дом были здесь. И в этот момент он понял, что ему нужно сделать, чтобы спасти Мэллори.

– Я обманул тебя, – сказал Тай, – воспользовался твоим доверием. – Он сказал это специально громко, чтобы все вокруг в кафе услышали его.

Мэтт, сидящий в углу барной стойки, тяжело вздохнул и сказал:

– Парень, лучше помолчи. Не будь глупцом.

Мэллори не сводила с него глаз. Она все еще злилась, но злость уходила, уступая место удивлению.

– Что ты хочешь сказать? – спросила она его.

– Хочу поведать, как все было на самом деле, – осторожно проговорил Тай.

Вдруг прямо перед ним нарисовалась миссис Берленд.

– А ну-ка вы все, остановитесь, – заявила она и, подняв трость, ткнула ей в сторону Тая, едва не попав ему по носу. – Да-да, маленький засранец, я тебя имею в виду.

Маленький засранец? Тай был на метр выше ее и весил по крайней мере на пятьдесят килограммов больше. И сейчас этот великан в замешательстве смотрел на бойкую старушку сверху вниз, не зная, как поступить.

Все люди вокруг затаили дыхание, ожидая, что же произойдет дальше.

Но только не Мэтт. Он широко улыбнулся и повторил, словно пробуя слова на вкус:

– Маленький засранец. А мне это нравится!

Тай злобно глянул на него, но Мэтт не обратил на него никакого внимания. На его памяти никто ни разу не говорил с Таем таким тоном и уж точно никто не называл его «маленьким засранцем». И судя по лицу миссис Берленд, это был еще не конец.

– Ты вообще что себе позволяешь? – спросила у него старушка.

– Я пытаюсь поговорить с Мэллори, – ответил Тай. – Наедине.

Тут на помощь к миссис Берленд пришла Люсиль.

– Такое в Лаки-Харборе не принято, – заявила она.

Однако миссис Берленд не понравилось, что ее перебивают. Она три раза стукнула тростью по полу, призывая народ к порядку. И когда все взгляды устремились на нее, старушка повернулась к Таю и желчно произнесла:

– Ты не имеешь права признаваться в том, чего не совершил.

Похоже, миссис Берленд была не только злобной, противной и ненавидящей всех и вся старухой, но еще и проницательной, как Шерлок Холмс.

– Не лезьте не в свое дело, – сказал ей Тай.

– Воображаешь из себя крутого героя? – продолжила мучить его миссис Берленд. – Думаешь, она кого-то покрывает, и хочешь ее спасти, да?

Мэллори повернулась к нему:

– Это правда?

Тай открыл было рот, но миссис Берленд выпрямилась во весь свой рост – который составлял полные метр пятьдесят – и веско заявила:

– Это была я. Я украла таблетки. – Она оглядела толпу людей. – Никакой не подросток, не драгдилер. Никто из безумной семейки Куин. И конечно, не этот… – она указала тростью на Тая, – мужчина. Он, конечно, во многом виновен – например, в том, что испортил репутацию Мэллори, хоть сама она, судя по всему, особенно и не сопротивлялась. Но таблетки он не крал. Это сделала я.

– Нет, – раздалось в другом конце зала. Со стула поднялась девушка, и Тай узнал в ней Дину, продавщицу из продуктового магазина. – Я была вчера в Центре помощи, и это я взяла таблетки.

– Неправда. – А это уже сказал Райан, сидевший за столиком недалеко от барной стойки. – Вы все знаете, что я алкоголик. И оксиконтин украл я, чтоб на вырученные деньги купить себе бутылку.

Мэллори открыла рот от изумления.

Тая трудно было удивить, но даже он не знал, что теперь говорить и делать. Весь город бросился защищать Мэллори. Он никогда не видел ничего подобного.

Эми стукнула деревянной ложкой о стойку бара, чтобы привлечь к себе внимание.

– Эй, я тоже там была. И это я взяла таблетки. – Она с вызовом глянула на Мэтта, который испуганно смотрел на нее, не отрываясь ни на секунду.

– Нет, тебя там не было, – попыталась возразить Мэллори, но ее никто уже не слушал.

– Эй, вы все! – заорала миссис Берленд. – Послушайте меня, вы, эгоистичные, грубые, только о себе и думающие людишки! А то отведаете моей трости! – И с этими словами она вытащила из кармана маленькую коробку.

Это была упаковка оксиконтина.

– Видите? – с победоносным видом заявила она. – Таблетки у меня. Все четыре пачки. Я взяла их по ошибке, решила, что это средство от моего запора. У них упаковка одинакового цвета. Я просто знаю, что моя страховка их не покроет, но даже если мне бы и дали бесплатный рецепт, все равно я ненавижу стоять в очередях. Я уже десять лет тем только и занимаюсь, что парюсь то в одной, то в другой. Сначала высиди очередь к врачу, потом – жди, чтобы получить лекарства. Черт, да мне минуту назад пришлось стоять в очереди, чтобы попасть в туалет. Мне это надоело. И вы все мне тоже надоели.

На мгновение все смолкли. Люди смотрели то на таблетки, то на укравшую их миссис Берленд.

– Зачем тебе какие-то сомнительные таблетки? – наконец нарушила тишину Люсиль. – Все, что нужно при запоре, – это чернослив и блендер.

– Значит, это из-за вас уволили Мэллори? – спросила ее Эми.

– Нет, из-за ее глупого рта, – ответила миссис Берленд.

– Меня не уволили, – пояснила Мэллори. – Я сама ушла.

Люсиль опять попыталась встрять в разговор.

– Прости меня, дорогая, – сказала она Эми, – но…

– Не сейчас, Люсиль, пожалуйста, – взмолилась та.

– Да, но это важно.

– Сейчас есть вещи поважнее.

– Даже если я хочу предупредить вас о пожаре? Гляньте на свечки.

Они продолжали гореть, хоть все вокруг и забыли о них. Торт отодвинули в сторону, и он теперь стоял в опасной близости с толстой пачкой меню. Вдруг на глазах у всех несколько листков упали прямо на торт и загорелись. Тай прыгнул, схватил бокал с водой и вылил его в огонь.

Свечки зашипели и погасли. Но не все. Самая большая из них, стоявшая в центре торта, к этому времени догорела до середины… И вдруг превратилась в нечто вроде петарды. Она с грохотом полетела вверх, разбрасывая искры, и взорвалась под потолком новогодним салютом.

Заревела пожарная сигнализация, и потом неожиданно для всех с потолка на людей, еду и мебель начал литься ледяной дождь. Это сработала аварийная система тушения.