Сила страсти Шелвис Джилл

Глава 22

Жизнь без шоколада – это медленная смерть.

Тай принес Мэллори в ванную комнату и поставил ее на пол. Она удивленно огляделась и сказала:

– И как же ты ляжешь рядом со мной?

Тай наклонился и включил горячий душ. А потом он начал раздеваться. И Боже правый, он был таким прекрасным без одежды, что Мэллори забыла все свои беды, включая и то, что именно Тай был самой большой ее бедой.

– Что…

– Ты вымокла и вся ледяная. Снимай скорее кроссовки.

Мэллори стала послушно делать то, что он ей сказал. А Тай в это время снял с нее одежду и кинул ее на пол. Пока она любовалась его совершенной фигурой, он попробовал рукой воду, а потом толкнул ее в душевую кабину.

Она охнула, когда ручейки горячей воды полились по ее замерзшему телу. А когда Тай взял в руки мыло, охнула опять. Он принялся нежно и быстро намыливать ее всю, а Мэллори бесстыдно опустила взгляд на ту часть его тела, которая касалась ее живота и все больше увеличивалась в размерах.

– Пока не думай об этом, – сказал Тай.

Но Мэллори посмотрела вниз еще какое-то время, и эта часть тела стала еще больше.

Тай укоризненно покачал головой и взялся за ее волосы. Его пальцы нежно массировали ей кожу, заставляя ее стонать. Потом Тай отставил ее в сторону и стал быстро намыливаться сам, что совершенно неожиданно возбудило ее.

Наверное, это отразилось в ее взгляде, потому что глаза Тая потемнели и запылали. Выключив воду, он завернул ее в полотенце и посадил на столешницу. Потом обернул вокруг бедер полотенце, нагнулся и достал из ящика аптечку и упаковку с презервативами. И то и другое было неиспользованным. Ничего не говоря, Тай положил упаковку рядом с ней на тумбочку.

Мэллори стало жарко от одного взгляда на нее.

Тай выпрямился и, держа в руках аптечку, убрал мокрые волосы с ее лица. Потом наклонился поближе и посмотрел на порез.

– Я думаю, пара пластырей-бабочек решит вопрос. – Он продезинфицировал рану, и когда Мэллори застонала от боли, поцеловал ее в лоб.

– Интересно ты живешь, – пробормотала она. – И часто ты обрабатываешь раны голым, только что после душа женщинам?

– Насколько я помню, такое у меня впервые. – Он аккуратно отлепил защитную пленку от стерильного пластыря и начал приклеивать его на рану.

– Что же вдруг произошло, что ты опять начал лечить людей? – спросила Мэллори.

– Я встретил тебя.

– Да ладно!

Тай с минуту молчал, а потом сказал:

– Ты думаешь, что жизнь сейчас меняется только у тебя одной? Ты видишь столько горя и страданий вокруг, но продолжаешь работать как вол, чтобы помочь людям, исцелить их. Я тоже был таким, как ты. И я не понимал, как сильно мне этого не хватает, пока не встретил тебя.

– А твоя нынешняя работа – она опасная? – спросила Мэллори.

– Не такая опасная, как служба в «морских котиках». Вот это было действительно серьезно.

– Как, например, крушение самолета, – мягко сказала она. – У тебя был посттравматический синдром, Тай?

– Это то, что творится с человеком после того, как он стал свидетелем чего-то ужасного – теракта, например, или гибели множества людей? Я думаю, был, но антидепрессантов мне не выписывали. Сейчас я почти в норме – как-то справился сам. Правда, чуть не стал наркоманом.

Тай говорил очень вдумчиво, подбирая каждое слово. Он был занят с раной, и потому Мэллори могла разглядывать его, сколько душа пожелает. Тело Тая еще было влажным после душа, мокрые волосы он убрал назад. Его рот был одновременно чувственным и строгим, на квадратном подбородке темнела короткая щетина, которая, как прекрасно знала Мэллори, могла так приятно покалывать ей кожу! У него был шрам на щеке и еще один – над бровью. На животе квадратами выделялись мускулы, а за его широкими плечами и грудью можно было спрятаться от всего мира.

Он и в самом деле выглядел потрясающе.

– Тебе этого очень не хватает, – тихо сказала Мэллори. – Постоянно находиться в движении, идти навстречу опасности.

– Да, не могу без адреналина в крови. – Тай закончил наклеивать пластырь, потом поднял ее руку и осторожно покрутил ушибленное запястье, которое уже начало опухать. Мэллори понятия не имела, как Тай заметил эту болячку.

– Перелома нет, – сказала она.

Тай согласно кивнул, поднес руку к губам и стал покрывать ее легкими поцелуями. А пока Мэллори блаженствовала, Тай ловко обмотал ей запястье эластичным бинтом, а потом посмотрел на ее ногу ниже колена.

Там была ссадина, и она кровоточила. Мэллори этого не заметила.

Тай встал на колени и обработал ее так же аккуратно и внимательно, как и все ее остальные раны. Его голова находилась на одном уровне со столешницей, на которой она сидела, его волосы касались обнаженного бедра Мэллори, и она невольно начала фантазировать, к чему может привести такая поза. Например, если она немного подвинет ногу влево, у нее приподнимется полотенце, и Тай увидит ее самое интимное место.

Эта возбуждающая картина повлекла за собой другие, еще более сексуальные фантазии, и Мэллори немного заерзала, думая потихоньку устроить так, чтобы полотенце само собой упало у нее с талии.

– Ты в порядке? – спросил Тай.

– Да. Почему ты не уехал сразу, как тебя выписали?

Тай поднял голову и заглянул ей в глаза.

– Я думаю, ты догадываешься.

– Из-за меня?

– Угадала.

Несомненно, в том, что она начала постепенно менять жизнь и думать не только об окружающих, но и о себе, было много приятного. Например, она стала увереннее в себе и могла делать вещи, о которых раньше не имела понятия. Послушной Мэллори и в голову не пришло бы просто взять и развязать полотенце на талии, но нынешняя Мэллори поступила именно так.

Теперь она оказалась совершенно обнаженной. Тай замер, и Мэллори задрожала от предвкушения. Потом он выдохнул и провел руками вверх по ее ногам, заставляя ее открыть их еще шире. Мэллори тут же послушалась его, и Тай застонал, увидев, какая возбуждающая картина открылась его глазам. Он поцеловал чувствительную кожу на внутренней поверхности бедра – сначала на одной ноге, потом на другой…

И его губы устремились к главному источнику наслаждения.

Его руки ласкали Мэллори – требовательно и нежно одновременно, и ее тело задрожало в сладострастной истоме, выгибаясь навстречу его ласкам. Тай что-то пробормотал, и хотя Мэллори не услышала его, она еще шире раскрылась ему и вцепилась Таю в плечи, показывая без слов, как хорошо ей было сейчас с ним. Скоро она забыла обо всем на свете и могла только стонать и шептать его имя.

Вдруг Тай отодвинулся от нее. Мэллори открыла глаза и увидела, что он встал с колен, потом подал ей руку, помогая спуститься со столешницы вниз. Его взгляд пылал страстью, рот был влажным… но он открыл дверь ванной и вышел.

– Что случилось? – с трудом удалось проговорить Мэллори.

Она пошла следом за ним в его спальню, смотря, как Тай на ходу скинул с себя полотенце. Но вместо того чтобы лечь на кровать и увлечь ее за собой, Тай надел черные боксерские трусы, которые едва прикрывали его возбужденное орудие.

– Что ты делаешь? – опять спросила Мэллори.

– Кто-то стучится в дверь. – Он засунул ноги в джинсы и поморщился, когда попытался застегнуть молнию.

Мэллори не сразу поняла, что сказал ей Тай. Она была так возбуждена, что могла думать только о том, как ей хотелось провести языком по каждому изгибу его мускулистой груди, потихоньку спуститься ниже, поцелуями прочертить дорожку по квадратикам живота, и затем медленно… И тут до нее дошли слова Тая.

– Кто-то стучится в дверь? Но я ничего не слышала.

Тай слегка улыбнулся и ответил:

– Это понятно, ведь ты так громко стонала.

– О Боже. – Мэллори прикрыла ладонями покрасневшие щеки. – И кто же это?

– Твоя мама.

– Что? – пискнула Мэллори. – Ты уверен?

– Я мельком увидел из окна в ванной, как она шла к крыльцу. – Тай посмотрел на джинсы, которые все не хотели застегиваться. – Боюсь, вид у меня пока не очень приличный. – Он оглядел ее с головы до ног и недовольно вздохнул. – И пожалуй, тебе лучше одеться.

– Что она тут делает?

– Принесла мясной рулет, я думаю.

Мэллори совсем об этом забыла. До нее постепенно начал доходить весь ужас ситуации.

– Боже, но моя одежда вся мокрая и валяется смятой на полу в ванне!

– Водород, гелий, литий…

Услышав такое, Мэллори ошеломленно уставилась на Тая:

– А сейчас ты что делаешь?

– Вспоминаю таблицу Менделеева, чтобы встретить твою маму без эрекции.

– А разве тебе мало того, что она стоит на твоем крыльце?

– Хороший вопрос. – Тай бросил ей свою футболку, которая лежал на кровати, и вышел из комнаты.

В конце концов Мэллори отбросила гордость и надела ее вместо своей мокрой формы. Но когда она вошла в гостиную, там никого не оказалось.

Мэллори нашла Тая на кухне.

– Твоя мама решила не оставаться, – сказал он, разворачивая большой пакет. – Заявила, что поняла – я очень занят тем, что привожу тебя в порядок. А еще сказала, что она сама польет цветы и покормит кота, а тебе надо хорошенько отдохнуть и расслабиться, а я должен проследить, чтобы ты обрела нужную форму.

– Моя мама любит все решать за других.

– Ты хочешь отдохнуть? – серьезным голосом спросил Тай. И только в его глазах плясали озорные огоньки.

– Нет. А ты голоден?

Веселье в его взгляде исчезло, уступив место другому чувству. Тай жадно посмотрел на нее, а потом ответил:

– Да. Но еда тут ни при чем. А ты?

– Я думаю точно так же.

С той самой минуты, как Мэтт рассказал ему историю о похищении наркотиков, Тай думал только о том, как помочь Мэллори, как успокоить ее и защитить от возникших проблем. И мечтал он только об одном – обнять ее, зацеловать и заласкать так, чтобы она не думала ни о чем, кроме его рук и рта. Черт, он мечтал об этом почти с самой первой их встречи.

Тай взял Мэллори на руки и отнес в спальню. Там он поставил ее возле кровати, снял футболку и опустился перед ней на колени. Мэллори еще была теплая и влажная, и когда он скользнул внутрь ее пальцем, она еще шире раздвинула ноги и тихо застонала.

Мэллори всегда знала, что доставляло ей удовольствие. И это очень ему нравилось.

Ее пальцы были у него в волосах, и она держала его так, как будто боялась, что он слишком рано остановится.

Нет, такого он не допустит. Тай хотел опять услышать, как она будет стонать и шептать его имя, и он ласкал ее, медленно и уверенно, точно зная, какие прикосновения будут для нее самыми приятными. И когда Тай почувствовал, что она почти достигла пика, немного отстранился. Мэллори еще крепче вцепилась ему в волосы и заставила его вернуться обратно. Тай улыбнулся, а потом несколькими движениями языка заставил ее взлететь на вершину наслаждения.

Мэллори еще дрожала, когда он вскочил на ноги и толкнул ее на кровать. Она посмотрела на него и с улыбкой протянула к нему руки.

Она была такой сладкой. И горячей.

– Почему ты еще одет? – спросила Мэллори.

Это был хороший вопрос. Тай быстро разделся, достал из пачки презерватив и когда надел его, тут же вошел в нее одним ловким движением. И замер от настоящего, острого блаженства. Для него не было ничего лучше, чем ощущать себя глубоко внутри ее. И судя по тому, как Мэллори выгнулась навстречу ему, она чувствовала сейчас то же самое.

– Тай?

Он посмотрел в ее глаза и утонул в них.

– Что?

– Это больше, чем я мечтала.

Тай знал это. Он понимал это всем сердцем. Запустив руку в волосы Мэллори, Тай притянул ее к себе и впился в губы коротким горячим поцелуем. Другой рукой он взял ее за бедра, приподнял вверх и начал двигаться, медленно и ритмично. И впервые за весь день – черт, за всю эту длинную неделю – он почувствовал, что в его мире все встает на свои места.

Он был настоящим перекати-поле, который нигде не задерживается надолго, солдатом не только по службе, но и в душе. В его жизни не было места нежности и заботе, и только случайные связи с женщинами, ни одна из которых не сумела затронуть его сердце. Да, ни с одной из них он не испытал и тени того чувства, что называется любовью.

Но Мэллори оказалась другой. И он знал это с самого начала, с той самой снежной ночи, когда он впервые увидел ее. Тогда между ними словно пролегла невидимая нить, которая связала их воедино и становилась все прочнее с каждой их встречей. Тай хотел теперь постоянно находиться рядом с ней. Говорить, ласкать, целовать, заниматься любовью – все, что угодно, потому что только рядом с ней он чувствовал себя счастливым. Но эта близость таила в себе угрозу, потому что с каждой минутой, проведенной рядом с Мэллори, он менялся. И скоро уже перестал узнавать себя.

Мэллори заставила его думать о вещах, которые раньше не имели для него принципиального значения – о доме, семье, любви. И это абсолютно сбивало его с толку. Ведь он совсем ничего об этих вещах не знал.

Одно Тай знал точно. Сейчас, в эту самую секунду не было ничего лучше и правильнее, чем то наслаждение, которое дарила ему Мэллори. Ее тело было теплым и податливым, губы – самыми сладкими, и она так крепко обнимала его за шею, что ему хотелось еще глубже входить в нее, сливаться с ней в единое целое.

– Осторожно, – пробормотал он, целуя ее раненую щеку, потом ушибленное запястье, – я не хочу причинить тебе боль.

– Ты исцеляешь меня, – ответила Мэллори. – И я хочу ответить тебе тем же.

Ее руки начали ласкать его спину, опускаясь все ниже, а потом опять взмывая вверх, к волосам, и ему стало так хорошо, что он чуть не замурлыкал, как кот. Когда Мэллори обвила ногами его талию, Тай больше не мог сдерживаться. Его движения стали быстрыми, требовательными, Мэллори выгнулась ему навстречу, закинув голову назад и закрыв глаза, и прошептала:

– О, Тай.

Жажда наслаждения исказила ее лицо. Она закрыла глаза, а Тай впился губами в шею Мэллори, и когда он слегка укусил чувствительное место у самого ее основания, Мэллори застонала и еще крепче обняла его.

Везде.

И это воспламенило его.

Она опять напрягла свои интимные мышцы, и весь мир перестал для него существовать. Он погрузился в самую глубину блаженства, где были только ее тихие стоны, умоляющие его двигаться дальше, их запахи страсти, смешанные вместе, звуки ее прерывистого дыхания и обжигающее лоно Мэллори, держащее его в себе, словно тиски. Да, сейчас ему было нужно только одно – ее горячее, дрожащее тело, которое в эту секунду полностью принадлежало ему, с которым он сливался в одно целое… Мэллори двигалась в такт с ним, а он входил в нее все глубже и глубже, слыша, как она хрипло стонала и звала его, выгибаясь ему навстречу. И вот уже Мэллори закричала во весь голос и забилась в его руках от наслаждения, которое он ей подарил. Почувствовав это, Тай больше не мог сдерживаться – он тут же догнал ее и оказался на вершине вместе с ней.

Ему было так хорошо с ней… Это было его единственной мыслью, когда он растворился в океане блаженства. Ему было невероятно хорошо с Мэллори.

Волосы Мэллори падали ему в лицо, ее тело, все еще влажное и горячее, прижималось к его телу. Одну ногу Мэллори положила на него, щекой уткнулась ему в грудь, а рукой накрыла ту часть тела, которая сегодня так славно потрудилась, как будто она принадлежала только ей.

И это так и было. Ей принадлежало не только его тело, но и сердце.

Боже, а ведь все начиналось так банально. Они просто уступили голосу страсти и занялись сексом на первом же свидании. Обычно такие встречи не имели продолжения, но с Мэллори все пошло по-другому.

Когда он узнал ее, в его жизни царила пустота. Честно говоря, ему было наплевать на себя и на свое будущее. А про людей вокруг он вообще не думал. Что, конечно, было странно для такой женщины, как Мэллори, которая готова была отдать последнюю рубашку незнакомцу.

Он наблюдал за ней, был с ней рядом, и в его душе начали происходить перемены.

Он вдруг почувствовал, что тоже достоин счастья и любви. Удивительно, но этот переворот совершила одна маленькая женщина, которая сейчас так уютно лежала рядом. Эти перемены пугали его, потому что он совершенно не знал, что ему теперь делать. Он хотел просто приятно провести время с Мэллори, но сам не заметил, как стал частью ее жизни. А она – его.

Он помогал ей меняться, становиться сильнее и увереннее в своих силах. И Мэллори, не раздумывая, шла за ним, бросая вызов семье, работе, отношениям с людьми. Она отдала ему все, что у нее было. А в ответ попросила у него только одну вещь.

«Когда придет время уехать, не прощайся со мной».

Он инстинктивно обнял ее еще крепче. Мэллори тихо вздохнула и прижалась к нему, но не проснулась. Она продолжала спать, даже когда Тай, собрав всю волю в кулак, буквально оторвал себя от нее с кровью и встал с кровати.

Мэллори медленно возвращалась в реальность. Сквозь полудрему она вспоминала все, что с ней произошло за эти два дня. Центр помощи закрыли, она уволилась, потом чуть не сгорело кафе… А потом появился Тай, и все сразу стало хорошо. Этой ночью он дал ей все, в чем она нуждалась. Тай был чутким и нежным, он выслушивал ее, когда ей это было нужно, и ни о чем не спрашивал, когда чувствовал, что она хочет помолчать.

Мэллори потянулась, чувствуя приятную усталость в теле. Они с Таем не спали почти до самого рассвета.

И это был больше, чем просто секс. На самом деле для нее это давно стало заветным желанием, но до этой ночи она не знала, что чувствовал Тай.

Теперь Мэллори все поняла. Прошлой ночью они занимались не сексом, а любовью, и это ощущалось в каждой ласке Тая, в каждом его стоне, в том, как он смотрел на нее, когда достигал пика страсти и дрожал в ее объятиях, словно сам не верил, что такое наслаждение возможно.

Мэллори улыбнулась нахлынувшим воспоминаниям и потянулась к нему… но Тая в постели не оказалось. Его подушка была холодной.

И сердце ее тоже стало холодным, как лед.

У нее вдруг зазвонил телефон, лежавший на тумбочке. Она по привычке положила его туда перед тем, как заснула. Мэллори схватила его, надеясь, что это был Тай. Но на экране высветилась эсэмэска от Джейн.

«Билл отказался подписывать твое увольнение. Центру помощи поступило новое пожертвование, и мы приняли решение открыть его еще на полгода. И самое главное – больше никаких переработок с твоей стороны. Следующая смена начинается завтра в восемь. Мы ждем тебя».

Новое пожертвование… Что опять задумал Тай? Обернувшись простыней, Мэллори пошла искать его. Она заглядывала во все комнаты, и ее радость от сообщения Джейн постепенно улетучивалась. Присутствие Тая с самого начала едва ощущалось в доме, но теперь не было даже и намека на то, что тут кто-то живет. Исчезли его одежда, его спортивная сумка на стуле, его телефон.

Он уехал.

Мэллори побежала в гараж и включила свет. «Шелби» стоял на месте и сверкал новой полировкой. Он был полностью закончен.

Не зная, что и думать, Мэллори пошла обратно в спальню. И на полу нашла записку, которая, видимо, лежала на подушке, но Мэллори случайно смахнула ее рукой. Рядом с ней она заметила ключ от машины. На листке бумаги было написано:

«Мэллори, для меня это тоже оказалось гораздо больше, чем я думал. Я оставляю тебе «шелби». Ты можешь продать его, если поиски новой работы затянутся. Мэтт поможет тебе в этом. Если же решишь оставить, то не бросай на ночь на улице. Я ни о чем не жалею.

С любовью, Тай».

Мэллори смотрела на записку целую вечность. Она ничего не понимала. Как Тай мог оставить ей его любимую машину? И разрешил ей продать ее, если у нее будут проблемы с деньгами?

Да еще и подписал записку – «с любовью, Тай»?

Она истерично рассмеялась. И когда смех перерос в рыдания, Мэллори закрыла рот рукой и легла на кровать.

Значит, Тай любил ее.

Какой же он глупец!

Или, может, это она полная дура? Ведь она тоже любила его. Любила по-настоящему.

– Я ни о чем не жалею, – прошептала она, сжимая в ладони ключ.

Глава 23

Жизнь – как новый сорт шоколадных конфет. Никогда не угадаешь, какой будет начинка.

Мэллори сидела в кабинете у Билла и удивленно смотрела на него.

– Подождите, повторите мне еще раз, что вы сказали. Тай попытался дать вам деньги на Центр помощи, и вы ему отказали?

– Да, – ответил Билл. – Он и так уже слишком много сделал для Центра, за что я ему очень благодарен.

Мэллори сглотнула. Это была правда. Тай сделал много доброго не только для Центра, но и для нее. И хотя он уехал, вернулся к обычной для него жизни, он позаботился, чтобы она ни в чем не нуждалась.

– Вы отказались от денег? – спросила Мэллори. – Не ожидала такого от вас.

– Я не всегда думаю о прибыли. – Он быстро улыбнулся. – Видите, даже старую собаку можно научить новым трюкам.

– Но Джейн сказала мне, что вы приняли пожертвование.

– Да, только оно было не от Тая. Миссис Берленд перечислила сто тысяч долларов…

– Что? – Мэллори от изумления подскочила на месте. Но Билл поднял руку, призывая ее не волноваться. Она села обратно и спросила: – Сто тысяч? Я не ослышалась?

– Нет. Ее главным условием было то, чтобы все об этом узнали. Говорю дословно: «Я хочу, чтобы об этом кричали со всех крыш, что именно я спасла Центр помощи.

Мэллори растерянно смотрела на Билла, не зная, как реагировать.

– Миссис Берленд, – наконец произнесла она. – Женщина, которая ненавидит нас всех, а меня – больше всего?

– Да, – ответил Билл. – Хотя насчет себя ты ошибаешься. Думаю, Джейн сказала тебе, какое еще условие она поставила перед тем, как перечислить деньги.

– Чтобы я осталась главой Центра?

– Да. Кстати, мы поднимем тебе зарплату. Считай это повышением, потому что сейчас я не могу повысить тебя на твоей основной работе в отделении «Скорой помощи».

– Но я уволилась.

– Так давай я найму тебя опять. Пойми ты наконец: Центр помощи теперь будет работать без всяких проблем, и ты нужна нам на «Скорой». А теперь можешь идти и отдыхать перед сменой.

Мэллори подумала о том, что сказал ей Билл. Потом посмотрела на него и проговорила:

– Ясно. Я согласна. – Она встала и направилась к двери.

– Да, и вот еще что. – Мэллори повернулась, и Билл сказал: – Больше никаких увольнений, ладно? Моя голосовая почта чуть не разорвалась от сообщений. Весь город требовал, чтобы я уговорил тебя вернуться обратно. С тех пор как ты ушла, твоя мать просто проходу мне не давала. Черт, моя собственная мама тоже лишила меня покоя. Ты поняла?

Впервые с того момента, как она проснулась в одиночестве утром, Мэллори смогла улыбнуться.

– Да, я поняла, – сказала она.

Неделю спустя жизнь Мэллори казалась вполне счастливой – со стороны. Она вернулась на работу, за будущее Центра помощи можно было не волноваться, и все в городе поддерживали ее.

Вот только Тая больше не было.

Она каждое утро твердила себе, что пора уже к этому привыкнуть, но наступила суббота, и Мэллори вылезла из постели совсем не отдохнувшая, с ужасным настроением.

Да, она за последнее время во многом изменилась. Главное, стала уважительно относиться к своим желаниям, и это ей очень понравилось.

Но она заплатила огромную плату за то, что стала собой. Впервые в жизни она открылась другому человеку, рискнула своим сердцем и в итоге проиграла. Мэллори знала, что пути назад не было. Она понимала, что сама сделала выбор, и винить ей больше некого.

«Я ни о чем не жалею».

В тот день Мэллори получила посылку – простой пакет со стертым обратным адресом. Она открыла его и вытащила оттуда небольшую коробочку, завернутую в оберточную бумагу. Внутри лежал красивый браслет с подвесками – тот самый, который ей так понравился на аукционе много недель назад.

Мэллори долго смотрела на него, а потом стала искать записку. Ее не оказалось, но было понятно и так, кто послал ей украшение и почему он так поступил.

Мэллори положила руку на сердце, которое сжалось от боли. Конечно, это был Тай. Только он мог заметить, как сильно она хотела купить браслет. Мэллори понятия не имела, когда он умудрился это сделать и почему молчал о нем все то время, что они провели вместе.

Этот подарок мог означать только одно – что Тай помнил о ней, что она была ему небезразлична. Мэллори представила, с каким чувством он смотрел на подвески браслета, каждая из которых напоминала ему о Лаки-Харборе. Может быть, Тай думал о том, как сильно Мэллори была привязана к родному городу, и в глубине души тоже мечтал, чтобы у него появился дом.

Скучал ли он по ней? Хотелось бы так думать.

У Мэллори от слез защипало глаза. Стараясь не заплакать, она надела браслет и мысленно повторила еще раз, что пути назад нет. Расправить крылья и лететь дальше – вот ее будущее.

Две недели спустя Тай возвращался в Америку из Сомали. Там он охранял дипломатов, которые обсуждали мирный договор. Его новая группа почти полностью состояла из опытных, хорошо подготовленных бойцов, и только для одного парня, недавно закончившего военную школу, это было первое боевое задание. В первую ночь дипломатов попытались похитить, но они легко отбили нападавших.

Команда Тая не пострадала. Вот только новичок так разнервничался, что под конец его вырвало, и Таю лично пришлось ставить ему капельницу.

– Простите, – смущенно сказал паренек, глядя, как легко Тай управляется с иглой, – не знаю, что на меня нашло.

– Бывает, – ответил он.

– Но только не с вами, да?

Тай вспомнил свое первое задание и то, с каким пылом он отдался службе. Это чувство не оставляло его все время службы. Он свято верил в то, чем занимался. Ощущение сопричастности к большому, серьезному делу по спасению людей и установлению мира было очень важно для него.

После крушения самолета Тай потерял не только четверых друзей. Он утратил какую-то важную часть самого себя. И не мог больше работать с людьми. Не хотел вступать ни в какие отношения с внешним миром.

Так было, пока Тай не оказался в Лаки-Харборе. И не встретился с шумными, назойливыми жителями городка, которым до всего было дело. Включая и его самого.

И Мэллори. Боже, он не забывал о ней ни на минуту. Она оказалась его главной спасительницей, вернувшей ему вкус к жизни.

– Меня и правда не рвало, – ответил Тай новобранцу, – но страшно тоже было.

Парень удивленно посмотрел на него. Он явно не ожидал такого признания, но благодарно кивнул ему.

– Теперь я в порядке, – сказал новобранец, – и готов ко всему, что еще может с нами случиться.

Но больше ничего не случилось. Они целых две недели валялись в зарослях кустарников, спасаясь от африканского солнца. И самым интересным занятием было смотреть сквозь оптический прицел винтовки на то, как вдалеке рожала слониха.

Тай вернулся на работу, поскольку был уверен – он будет счастлив только там, где есть опасность и адреналин.

И, глядя в выцветшее африканское небо, он спрашивал себя, где же было это самое счастье? Не ошибся ли он?

И очень скоро к нему пришел правильный ответ: счастье осталось за тысячи и тысячи километров отсюда. Оно ждало его рядом с женщиной, которая разрушила стену, что он так старательно возвел вокруг своего сердца. Правда будто ударила обухом по голове. Он понял, что смыслом его жизни была вовсе не будничная работа.

Это была Мэллори.

Когда она находилась рядом, ему больше ничего не надо было. Мэллори вселяла в него силы, исцеляла его, помогала опять полюбить жизнь.

Боже, как поздно он это понял. Наверное, даже слишком поздно. Он повел себя как дурак и отказался от лучшего, что с ним когда-либо происходило. А Мэллори дураков не терпела.

Тай посмотрел в иллюминатор. Самолет шел на посадку в аэропорту Вашингтона. Обычно в такую минуту он уже предвкушал, как будет отдыхать: сначала два дня отоспится, поест вкусной еды, а потом найдет симпатичную, на все согласную женщину.

Насчет еды и сна планы оставались прежними, но теперь он мог думать только об одной женщине. Ему была нужна Мэллори, и никакая другая.