Незнакомец под луной Деверо Джуд

Пенни по какой-то причине нашла последнее замечание ужасно смешным. И, расхохотавшись, повесила трубку.

Без четверти четыре Трэвис вел машину к больше похожему на дворец дому человека, получившего огромную выгоду от деловых связей с Рэндаллом Максвеллом. Дом находился в часе езды от Вильямсбурга, и Трэвису пришлось трижды звонить Пенни, чтобы уточнить маршрут. Он собирался как можно лучше ознакомиться с обстановкой комнаты, где должен был встретиться с Борманом, так, чтобы все выглядело, будто дом принадлежит Трэвису.

– Контракт будет на письменном столе, – наставляла Пенни. – Мы с Расселом уже поговорили с Борманом. Он жаждет продать дело и думает, что вы так боитесь конкуренции, что заплатите любые деньги, лишь бы вытеснить его из дела.

– Так я и сделаю, – пообещал Трэвис. – Только не по той причине, о которой он думает. Сколько все стоит?

– Рассел сказал, не более сотни штук. И то чересчур. У него слишком много оборудования и слишком мало заказов. На прошлой неделе он использовал дешевую рыбу вместо крабов. Заявил служащим, что никто не заметит разницы. Но мать невесты заметила. Отец отказался ему платить.

– Приятно слышать! – воскликнул Трэвис. – Пожелайте мне удачи.

– Желаю, и можете не верить, но и Расе тоже. Все, что вы делали сегодня утром, смягчило его сердце больше, чем я сумела за всю жизнь.

Трэвис улыбнулся.

– Мне он понравился, если не считать того, что иногда смотрел на меня так, словно хотел бы сжечь на костре. Напомнил мне вас.

– Правда? – довольно спросила Пенни. – Увидимся завтра в Джейнс-Крик.

– Жду не дождусь.

Трэвис попрощался.

Если все получится, завтра он будет ночевать в уютной маленькой гостинице в соседнем с Ким номере, куда ведет смежная дверь…

Через несколько минут он свернул на большую круглую подъездную аллею поместья Уэствуд и отдал ключи молодому человеку, который его ждал. Если здесь такие порядки, как в доме отца, его машину почистят, помоют и отполируют.

Дверь открыт дворецкий в ливрее. Трэвис поднялся по ступенькам.

– Мистер Пендергаст ждет вас в южной гостиной, – сообщил он и повел Трэвиса в большую красивую комнату с ореховыми панелями и голубым с кремовым ковром. Мебель выглядела так, словно стояла здесь много лет. Старые деньги… Но опытный глаз Трэвиса заметил, что здесь все новое.

– Это больше в вашем стиле, – заметил Рассел, поднимаясь.

– Бросьте это, или я наябедничаю вашей матушке.

Рассел едва сдержал улыбку.

– Мне велено передать, что Борман возьмет двести штук, максимум двести пятьдесят. Но это слишком дорого. Его фургоны много не стоят, да и он сам весь в долгах.

Трэвис кивнул.

– Где он?

– В библиотеке. Примчался на двадцать минут раньше.

– Не терпится избавиться от всего, верно? Ему уже объявили условия?

– Не терпится убраться поскорее из города. И чтобы ему помочь, я воспользовался маминой карточкой «Америкэн экспресс», чтобы купить ему билет на самолет до Коста-Рики. Счет пришлю вам.

– Бьюсь об заклад, вы наслаждаетесь всем этим, – бросил Трэвис.

– Безмерно.

Трэвис, покачивая головой, глянул на часы. На нем был лучший костюм и черный галстук в тонкую золотую полоску, до четырех еще три минуты.

– Ваша ма хочет уйти на покой и жить в Эдилине.

– Она и мне так сказала.

– А вы? Где живете вы?

Рассел не ответил.

– Думаю, нам пора. Может, мне нести за вами бумаги?

– Думаю, справлюсь сам.

Трэвис подошел к дверям библиотеки и вспомнил, что, по словам Пенни, контракт должен быть на столе. Но его вручил Рассел, а это означает, что мать не знает о приезде сына сюда. Интересно.

– Вы когда-нибудь занимались альпинизмом? Лыжами? Плаванием под парусом?

– Да, – буркнул Рассел и кивнул в сторону двери. Похоже, что он не собирается ничего о себе рассказывать.

– Вы должны знать, что я снизил цену до ста семидесяти пяти, – неожиданно сообщил Рассел.

Трэвис чуть не разинул рот. Он не привык, что кто-то ведет переговоры за него. Но в этом случае был благодарен.

– Спасибо. Я ценю…

– Уже четыре, – перебил Рассел.

Трэвис глубоко вздохнул и открыт дверь. Дэвид Борман сидел в кожаном кресле, таком большом, что казался маленьким и незначительным. Трэвис был уверен, что Рассел специально выбрал это кресло.

Он едва удержался от улыбки. Несмотря на неприязнь Рассела и его отказ отвечать на вопросы, Трэвису все больше нравился этот парень.

При взгляде на человека, сидевшего в кресле, первой мыслью Трэвиса было, что Ким могла бы выбрать кого-то получше: невысок, худ и почти альбинос. Нелегко соотнести то, что знал Трэвис об этом человеке, с тем, что увидел.

– Вы Уэствуд, владелец этого дома? – спросил Дэйв. В широко раскрытых глазах светилось нечто вроде благоговения. Именно этого и хотел добиться Трэвис.

Трэвис не ответил, просто смотрел на него взглядом, который люди назвали «максвелловским».

Борман нервно заерзал в кресле.

Трэвис сел и сделал вид, что просматривает контракт. Все очень просто. Он покупает «Борман кейтеринг» вместе с названием, оборудованием, служащими и так далее.

Документ был подписан Расселом Пендергастом.

Трэвис смотрел на подпись дольше, чем на сам контракт. Подпись уверенная, размашистая и что-то напоминала ему. Но что?!

Когда он поднял глаза, оказалось, Борман грызет ногти. На верхней губе выступили капельки пота.

– Мистер Борман, – начал Трэвис, сложив руки на контракте. – Меня только что известили о ситуации, которая может вызвать необратимые последствия.

– Какой ситуации? – пробормотал Борман.

– До меня дошли сведения о пропавшем кольце. Я не желаю никаких проблем с представителями закона.

Борман облегченно вздохнул и полез в карман за бумажником.

– Это не имеет ничего общего с моим бизнесом. Чисто личное.

Он вынул из бумажника маленький квадратик и положил на стол.

– Должен сказать, что вы прекрасно выполнили домашнее задание. Где подписать?

– Это квитанция из ломбарда! – воскликнул Трэвис и понял, что это означает. Карла, доверенный продавец Ким, дала этому человеку кольцо, а тот его заложил. Но Трэвис давно усвоил, что не стоит делать поспешные выводы, оценивать человека по тому, что видит и слышит. В конце концов он располагает только словами Рассела о том, что затеял Борман.

Как бы сильно ни хотел Трэвис избавиться об этого человека, поскорее прогнать с глаз долой, ему было нужно самому убедиться, что Рассел прав.

Он выразительно глянул на квитанцию.

– Мистер Борман, у меня законный бизнес. Я не подписываю контракты, если в деле замешаны ломбарды и полиция.

– Полиция? Не знаю, о чем вы. Я должен немного денег поставщикам и все такое, но ничего незаконного не делал.

– Судя по тому, что я слышал, это кольцо стоит несколько тысяч долларов. Не хочу возвращать его из ломбарда, а потом узнавать, что оно краденое.

Борман откинулся на спинку кресла и с раздраженным видом глянул на неподписанный контракт на столе, потом на Трэвиса.

– Да ничего там особенного! Все дело в женщине. Выкупите кольцо из ломбарда и верните ей. Никто не подаст в суд.

Лицо Трэвиса было суровым, как в нью-йоркском офисе, когда он работал на отца.

– Возможно, вам стоит рассказать, как было дело. Или я лучше аннулирую это.

Он сделал вид, что хочет разорвать контракт.

– Нет! – завопил Борман, но тут же успокоился. – Говорю, все это связано с женщиной. И только.

Но видя, что Трэвис не собирается смягчиться, продолжал:

– Есть тут одна девчонка. Миленькая рыженькая штучка. У нее есть ювелирный магазин неподалеку. Так, ничего особенного. Проблема в том, что она женщина. Понимаете, о чем я?

– Не совсем.

Трэвис положил контракт и стал слушать Бормана.

– Проблема в том, что размаха у нее никакого. А могла бы мыслить шире. Я пытался говорить с ней об этом. Ради ее же пользы. Но она и слушать ничего не хочет. Я хотел поставить дело на широкую ногу, чтобы ее магазин был известен во всей стране, а для этого нужно создавать сеть. Я собирался назвать ее «Фэмили джуэлс», фамильные драгоценности. Усекли?

– Усек.

Трэвис сунул руки под стол и сжал кулаки.

– Но она только посмеялась надо мной. Не то чтобы я настаивал на названии. Но она иногда бывает настоящей ханжой. Из тех девиц, которые ходят в церковь по воскресеньям. Так или иначе, она не захотела никакой сети, поэтому я решил, что лучше всего будет жениться на ней. Тогда я сумел бы помочь ей с магазином. На самом деле я думал о ней. Понимаете, о чем я?

– Понимаю.

Трэвис перевел дыхание.

– А она знала, почему вы хотите жениться на ней?

– Черт побери, нет! Она умная малышка. Так что приходилось быть осторожным. Обращался с ней, как причетник со святой. Даже трахал ее традиционно, ну вы понимаете, о чем я…

Трэвис с трудом удерживался, чтобы не перескочить через письменный стол и не вцепиться в глотку негодяю.

– А кольцо? Каким боком оно в этой истории?

Дэйв пожал плечами. Судя по лицу, ему льстил интерес Трэвиса.

– Если я собрался сделать ей предложение, должен был подарить кольцо, верно? Но зачем покупать, если у нее их целый магазин? Штук пятьдесят, не меньше. И платить не надо. У мужа и жены – все общее, верно?

Дэйв подался вперед:

– У нее в гараже сейф, полный… представить не могу, что там. Она живет в мире золота и драгоценностей. Пещера Аладдина, с жемчугами и бриллиантами. Она любит жемчуга. Одно время даже пыталась объяснить разницу между сортами. Можно подумать, мне не все равно.

– А вы заглядывали в сейф?

– Нет, – поморщился Дэйв. – Пытался уговорить ее показать, что в нем, но она отказалась. Я даже подбивал ее дать мне комбинацию. Стоит как скала.

За всю свою жизнь Трэвис никогда не испытывал такой ярости, как сейчас. Такой ненависти к кому-то.

– Вам понятны условия контракта?

– Разумеется.

Он смотрел на Трэвиса, словно на собрата-заговорщика. Словно у них были общие секреты.

– Вы не хотите конкуренции. В этом вы похожи на меня. Мы понимаем друг друга. Жаль, что женщины слишком для этого глупы.

Трэвис не ответил. Боялся, что сорвется. Он растянул губы в фальшивой улыбке, словно считал Бормана гением, и вписал возмутительную цену, которую выторговал Рассел. Трэвис заплатил бы больше. Он притворился, будто расписывается в той графе, где уже стояла подпись Рассела.

– Хотите позвонить ей, чтобы попрощаться? – спросил Трэвис, руки которого чесались врезать Борману.

– Времени нет, – отмахнулся тот, направляясь к двери. – У меня полно дел, и прежде всего я намерен помириться со своей прежней девушкой. Вот это – женщина, знающая, как сделать счастливым мужчину в постели. Ну, вы меня поняли.

– Понял.

Трэвис проводил взглядом Бормана. Чувство было такое, словно он срочно нуждался в душе с дезинфекцией.

Трэвис не знал, сколько он простоял здесь, прежде чем Рассел вошел через боковую дверь.

– Он взял их?

Трэвис поколебался.

– Деньги? Конечно.

– А это что?

Трэвис не поворачивался. Рассел терпеливо стоял и ждал.

Наконец Трэвис глянул на то, что держал Рассел.

– Квитанция из ломбарда.

– Вижу. На что она? О! Кольцо!

Рассел глянул на адрес на квитанции.

– Интересно, что он собирался делать в этот уикэнд, когда попросил бы мисс Олдредж выйти за него, но не предъявил бы кольца?

– Полагаю, он утверждал бы, что ничего не знает о пропавшем кольце.

– Его слово против слова Карлы, а это она украла его из магазина.

– Я тоже так подумал.

Трэвис потянулся к квитанции.

– Поеду туда и заберу кольцо.

– А наличные есть?

– Несколько сотен, но у меня кредитки.

– Ломбард, который принимает кредитки? Кроме того, вы не можете воспользоваться своими.

Рассел вскинул бровь.

Трэвис ничего не знал о ломбардах и о способах оплаты закладов.

– Это я выкуплю кольцо, а вы поедете со мной. Кроме того, у вашей машины два колеса спущены.

– Моя машина… – начал Трэвис. Но осекся. У него сложилось впечатление, что Рассел лжет, но он не возражал. Сейчас он нуждался в чьем-то обществе, в ком-то, кто смог бы избавить его от прилипшей к нему вони Бормана.

– Договорились, но я сяду за руль, – сказал он.

Рассел издал что-то, похожее на фырканье.

Еще через два часа, вернув кольцо, они почти добрались до Эдилина. Вел машину Рассел. По дороге они почти все время молчали, и Трэвис уже не чувствовал исходящей от Рассела неприязни.

– Как по-вашему, под каким именем знает вас мисс Олдредж?

– Она не спрашивала, а я не говорил.

– Ничего не скажешь, хорошие крепкие отношения, – промямлил Рассел.

– А ваша жизнь лучше? – буркнул Трэвис.

– Вот всяком случае, не настолько сложна, – спокойно ответил Рассел.

– Да, вы правы, думаю, пора ей все рассказать.

– Рассказать, почему Борман не явится в Джейнс-Крик? О том небольшом спектакле, разыгранном в библиотеке? Он том, что стали владельцем «Борман кейтеринг»?

– А вы кто? Судья федерального суда? Хотите все факты?

– Просто любопытно, как живет сын великого Максвелла.

Трэвис хотел ответить, но они добрались до дома Ким. На подъездной аллее стояла незнакомая машина.

– Не думаете, что это Борман?

– Я бы так не считал, но с него станется, – пожал плечами Рассел.

– Припаркуйтесь за углом, и я войду через заднюю дверь.

Трэвис вышел и зашагал к дому. Рассел последовал за ним.

– Куда вы идете?

– Ма просила помочь, чем сумею. Если это Борман, вам может понадобиться поддержка.

Трэвис знал, что если дело дойдет до драки, помощь ему не нужна. С другой стороны, Трэвис не знал, как Ким отреагирует на то, что он должен ей сказать. И как много он должен ей сказать? Если придется выложить правду о себе, может, стоит открыть правду о Бормане и кольце? Или подождать с новостью о Бормане и покупке его компании, и…

– Так и вижу желтые полосы на вашей спине, даже сквозь одежду. Трусите? – ухмыльнулся Рассел.

– Жаль, что Пенни не проводила с вами больше времени и не научила хорошим манерам, – огрызнулся Трэвис.

– Она пыталась, но была слишком занята работой на вашу семью, чтобы уделять мне внимание.

– Если когда-нибудь захотите сравнить свое детство с моим, я готов.

– У вас по крайней мере был… – начал Рассел, но оба замолчали, услышав гневный мужской голос.

Трэвис поспешил к задней двери, которая, как обычно, была незаперта. Оба скользнули внутрь.

Услышав свое имя, Трэвис понял, что должен уйти, но не мог заставить себя пошевелиться. Рассел, похоже, тоже впал во что-то вроде ступора.

– Ким! Ты спятила? – вопил на сестру доктор Рид Олдредж. – Ты даже не знаешь, кто этот человек!

– Что за глупости. Я знаю его с восьми лет. Он Трэвис…

Она не знала, какую фамилию назвать. Купер или Меррит… или…

– Он Джон Трэвис Максвелл, и его отец – Рэндалл Максвелл.

– И что? Я слышала это имя, но…

– Тебе бы стоило читать что-то, помимо журналов по ювелирному делу. Загляни на сайт «Форбс». Рэндалл Максвелл – один из богатейших людей в мире. А сыночек – его правая рука. Максвелл специализируется на отъеме чужих компаний. Когда у кого-то плохо идут дела, появляется Максвелл и покупает компанию за гроши, после чего посылает свою команду очистить место. Увольняет людей тысячами, лишает работы. И знаешь, кто ему помогает? Его гениальный сын, адвокат. Тот парень, который живет в твоем гостевом домике.

Ким упрямо выдвинула подбородок.

– На это существуют смягчающие обстоятельства, о которых ты понятия не имеешь.

– Какие именно?

– Не могу сказать. Я обещала Трэвису…

– Намекаешь, что я не могу хранить секреты? Да ты хоть представляешь, сколько лжи, тайн и интриг мне известно в этом городе? Я желаю знать, почему Трэвис Максвелл здесь, в Эдилине. Если собирается покупать очередной бизнес для своего папаши, думаю, нужно предупредить людей.

– Вовсе не из-за этого. Трэвис работает на отца, только чтобы защитить мать.

– Какая-то чушь. Это он тебе всю эту лапшу на уши навешал?

Ким стиснула кулаки.

– Его мать – Люси Купер, женщина, которая пряталась от меня четыре года. Боялась, что узнаю ее.

Рид глубоко вздохнул, чтобы успокоиться. Он видел, что разозлил сестру, а рассерженная Ким никого не будет слушать.

– Может, это и так. Может, этот парень Максвелл приехал сюда из-за матери. Но какое отношение все это имеет к тебе?

– Полагаю, никакого. Если не считать того, что я ему помогаю. Мы строим планы дальнейших действий. Мы…

– Вообразила, будто помогаешь ему строить планы? – презрительно усмехнулся Рид. – Ким, мне не хочется снимать с тебя розовые очки, но Трэвис Максвелл пользуется не слишком лестной славой плейбоя. А теперь использует тебя.

– С какой целью?

– С той, которой добиваются все мужчины! – раздраженно пояснил Рид. – Он уже уговорил тебя отдать ему гостевой домик, хотя ты обещала его мне.

Ким удивленно воззрилась на брата, но тут же рассмеялась:

– Ты это о сексе?! Считаешь, что Трэвис хитростью заставил меня предоставить ему гостевой домик, который тебе совершенно не нужен, чтобы заняться со мной сексом?

Рид, не отвечая, сверлил ее злобным взглядом.

– Знаешь, Рид, я еще никогда не была так польщена, как сейчас. Чтобы мужчина взял на себя такой труд, лишь бы затащить меня в постель? Да я ничего лучшего не слышала за все это время! Нынешние мужчины не прилагают никаких усилий, чтобы получить женщину. Если и приглашают тебя на свидания, объясняют, где и когда их встретить. Если же ты не прошла теста на красоту и зарабатываешь больше, чем они, вполне могут тебя бросить. Им даже не приходится везти тебя домой, потому что почти у каждой женщины есть своя машина.

– Не все мужчины таковы, – возразил Рид. – И не в этом дело. Этот человек, с которым ты развлекаешься, не похож на Пола Кейтерера. Максвелл…

– Его зовут Дэйв. Дэйв. И я встречаюсь с ним шесть месяцев, терпя самый скучный в мире секс. Кто-то должен сообщить Дэвиду, что в сексе существует больше одной позиции…

– Я бы предпочел не слышать…

– Не слышать, что твоя крошка-сестра давно не девственница?

– Я в жизни не думал… – начал Рид, воздев руки к небу. – Так и знал, что ты меня не послушаешь. Как всегда. Ким, ты моя сестра, и я не хочу, чтобы ты пострадала. По какой бы причине Максвелл сюда ни явился, закончив свои дела, бросит тебя.

Он на секунду отвел глаза.

– Ким, я знаю, что такое, когда у тебя вырывают сердце. Не хочу, чтобы это произошло и с тобой.

Ким увидела боль в глазах брата. В старших классах школы и в колледже он был влюблен в девушку из родного города. И ни разу не посмотрел больше ни на кого. А она внезапно бросила его, заявив, что выходит за другого. Только через много лет Рид немного успокоился.

– Знаю, – кивнула она. – И понимаю, почему ты так расстроен, но, Рид, поверь, мы с Трэвисом знакомы давно! Он здесь не для того, чтобы жениться, перебраться в трехэтажный дом и родить детей.

– Но этого хочешь ты! Я же вижу! Когда Трис и Джесса поженились, ты плакала в течение всей церемонии.

– Да, – согласилась Ким. – Этого я хочу. Всей душой. Думаешь, я купила такой большой дом из-за чертова гаража?

Она едва сдержала слезы, потому что говорила правду. Но высказать все это не было сил.

– Иногда мне кажется, что я купила его в качестве приманки, чтобы заманить какого-нибудь славного парня, который будет рад переехать сюда, и…

Рид обнял сестру, прижал ее голову к груди и стал гладить по волосам.

– Не говори так! Любой человек почел бы за честь иметь такую жену! Ты умная, веселая, добрая и…

– Так где он? – с горечью спросила Ким, в свою очередь, обнимая брата. – Где мужчина, способный разглядеть мои хорошие качества и смотреть сквозь пальцы на дурные. Я целых полгода провела с Дэйвом Борманом и ни разу не пожаловалась на то, какой он противный зануда.

Она отстранилась от брата и вытерла глаза.

– Трэвис, по крайней мере, хоть старается.

– Да, но для чего? – спросил Рид, протягивая Ким бумажную салфетку.

Та громко высморкалась.

– Надеюсь, потому что хочет страстного, безумного секса со мной на всю ночь.

– Ким! – воскликнул Рид с интонациями викторианского отца.

– Послушай, я знаю, что Трэвис собирается уехать. Как только он уверится, что Джо Лейтон – прекрасный человек, который сходит с ума по Люси, Трэвис исчезнет так же неожиданно, как появился. Ни записки, ничего. Он руководствуется собственными капризами, не заботясь о желаниях других людей.

– Согласен. Он вернется в империю отца и… Когда-нибудь, Ким, Трэвис Максвелл станет отцовской копией. Но ты же не хочешь в этом участвовать?

– Нет, – согласилась Ким, глядя на брата поверх салфетки. – Но сейчас, пока он здесь, я собираюсь насладиться самым страстным сексом, который только могу получить. Днями, неделями, а уж месяцами… это будет божественно.