Наследие ушедшей цивилизации Торопова Анастасия

Глава 13. Даяна в Асконии

– Знаешь, Лика, – Бескровных старшая выглядывала за окно своего стратолёта на посадочную площадку, где ждали её асконцы во главе со Стифом Малакаи, – в Асконии, похоже, сегодня тепло. Я зря одела этот джемпер.

– Погода в Асконии так же не предсказуема, как и сами асконцы, госпожа, – филосовски заметила Лика и пошла на посадку. – Зря вы не взяли с собой оружие.

– Оружие – для слабых, – лёгкая усмешка замерла на губах Бескровных.

Стиф Малакаи махал рукой идущему на посадку иканскому стратолёту. Его приближённые стояли по бокам. Один из них – худой и жутко бледный – нервно хрустел суставами пальцев рук и бегал глазами.

– Удачная ли затея, шеф? – он тихонько наклонился к адъютанту министра обороны, поскольку был значительно выше его. – Это же сама Бескровных, прямой род от Сусанны…

– Потому и позвал её. Да прекратите вы хрустеть! – Малакаи передёрнулся и снова надел маску дружелюбия, так как ириканские гости уже стали выходить из летательного аппарата.

Иногда ириканки ходили как кошки, а иногда, словно ожившие статуи – непроницаемое лицо, прямая спина, широкий и твёрдый шаг. Даяна Бескровных несла голову так, словно боялась испортить высокую безупречную причёску. Она гулко цокала каблуками, лениво оглядывая унылые коридоры асконского института.

– Мрачновато тут у вас, – произнесла Даяна, слегка повернув голову к идущему рядом Малакаи.

– Да, не до веселья, – согласился тот.

– Новый институт генетики, – Бескровных повернула голову, обращаясь к Лике, – старый был взорван двадцать лет назад.

– Громкая была история, – с деланным равнодушием ответила Лика.

– Не стройте из себя гуманную расу, – Малакаи снисходительно улыбнулся. – Ваше доблестное правительство тоже приложило руку к этому пунктику истории. Да что там говорить – наши города неплохо сотрудничают между собой, когда это необходимо.

– Такой цинизм, господин адъютант министра обороны, – заметила Бескровных.

– Я стараюсь смотреть правде в глаза. Что было, то было – уже вернуть нет никакой возможности. Но мы с вами, дамы, можем изменить будущее. И я говорю о будущем обеих рас. Даже вопреки нашему правительству.

– Один вопрос, Стиф, – Даяна замедлила шаг, – как вам удалось вытащить майора Родона из городской тюрьмы, куда вы же и заточили его как изменника?

– Майор Родон официально умер от какой-то жуткой инфекции, название которой я уже не помню. Ему изменили данные штрих кода и теперь у него другое имя. А ещё у него другое место жительство, – с этими словами Малакаи распахнул одну из многочисленных дверей коридора и жестом пригласил ириканских гостей войти в комнату.

Комната была слишком большая и слишком светлая. Окно, как и большинство окон в зданиях Асконии, было на всю стену – от пола до потолка, прозрачное изнутри и тёмно-зеркальное снаружи. В самом его углу спиной к посетителям, скрестив руки на груди, стоял майор Родон. Казалось, он был так погружён в разглядывание пролетающих перед окнами стратолётов, что даже не обернулся на шум открывающейся двери.

Гости вошли и не спеша разошлись вдоль стен комнаты, которые были полностью свободны от мебели, так как единственный диван и столик при нём стояли посередине.

– Майор, – позвал Игоря Родона Малакаи, – дорогой майор, к вам гости.

Родон старший неторопливо повернулся всем корпусом и внимательно разглядывал гостей.

– Это же ваши гости, дорогой адъютант министра обороны, – процедил он сквозь зубы. – Я здесь всего лишь пленник. Да что там! Меня уже и нет совсем!

– Примите мои соболезнования по поводу вашей смерти, – Даяна слегка склонила голову и улыбнулась уголком рта.

– Госпожа Бескровных, вы само остроумие, – Родон скрестил руки на груди и выпрямился. – Вас я больше и не надеялся встретить. Но, видно, у Вселенной свои законы. Вам до сих пор хочется добраться до моих мозгов?

– Вы действительно умный асконец, – Даяна игриво прищурила глаза. – С вами мне будет очень интересно работать.

– И мне очень хочется залезть к вам в мозг, дорогой майор, – присоединился к беседе Малакаи.

– Уж кто бы сомневался, – Игорь Родон послал ему одну из своих самых лучезарных улыбок.

Пилот Бескровных, Лика молча вслушивалась в начало разговора и не спускала глаз со своего босса. А бледный худощавый помощник Малакаи не сводил глаз с Лики. Поскольку она была на полголовы выше его и представляла реальную физическую угрозу в случае внезапного нападения. Бескровных бросила еле уловимый взгляд в сторону своего пилота, та прикрыла веки в знак согласия.

– Ну что же, – Даяна лениво прошлась вглубь комнаты и обогнула Родона сбоку, заставляя его поворачиваться всем корпусом навстречу к ней. – Стиф Малакаи предложил неплохую для меня сделку по поводу ваших воспоминаний.

– Что там вам он предложил, это ничто по сравнению с тем, что получаю я, – ответил в тон ей Игорь Родон. – Мне так предложили мою же собственную жизнь.

– Не паясничаете, дорогой майор, – скривил губы Малакаи. – Ваша жизнь уже вам не принадлежала.

Бескровных грациозно повернулась в сторону адъютанта министра обороны:

– В Асконии отменили судебные разбирательства? Вот новость так новость!

– Я не пойму, вы на чьей стороне? – Малакаи растянул тонкие губы в широкую улыбку.

– Я на стороне науки, а вы на чьей?

Внезапно лицо Малакаи стало не на шутку серьёзным. Он повернулся к своему помощнику, который всё ещё не сводил взгляда с ириканского пилота, и тихо попросил его выйти. Лика, уловив взгляд Даяны, вышла вместе с ним. Когда дверь за ними закрылась, Стиф Малакаи повернулся к собеседникам и на выдохе произнёс:

– Мой сын лежит на этом же этаже в соседней палате. Он не выживет. Я ещё молод и могу воспитать ещё одного ребёнка при условии, что следующий ребёнок будет сильнее. Институт генетики нашего города не даёт хороших результатов, это мы все здесь знаем, не так ли? Я верю в формулу, которую открыл Мартин Кари.

– Ваш собственный отец был соучастником взрыва в лаборатории, – оборвал его Игорь Родон. – Ему не понравилась формула. Чего это вам она может понравиться?

– Я не знаю, – кокетливо пожал плечами Малакаи, – может, понравится, а может, и нет. Я слышал, – он повернулся к Бескровных, – что Мартина Кари называли «отцом истины» в научных кругах. А сбежавший сынишка нашего доблестного майора подтверждение тем словам.

– Не представляю, – низким голосом произнесла Бескровных, – что для вас является истиной… И является ли эта истина… такой же неопровержимой… для одного человека… как является неопровержимой… для другого. И… есть ли… в этом… какой-нибудь смысл, важный… и неоспоримый… для каждого… из… присутствующих здесь. Хотя… присутствие… или отсутствие… кого-либо… не является определением… важности… личности… Ведь… можно присутствовать… при одном событии… и быть… при этом важным… для.. данного… события, а можно присутствовать… и… ровным счётом… ничего… не значить… для события… как непосредственно само… составляющее… данного события… Или же… наоборот… быть… важным… и не присутствовать… в событии… однако… играть первую… роль в проходящем… событии… хотя… и физически отсутствовать… из этого… события…

Она говорила и говорила низким грудным голосом, делая большие паузы между словами и методично похаживая между асконцами. А они стояли, опустив головы, уже с поверхностным дыханием и заторможенными рефлексами…

Глава 14. В «дорожнице»

Майор Родон проснулся уже на заднем сидении лиловой «дорожницы» Стифа Малакаи. За рулём был непосредственно сам владелец машины. Рядом с Малакаи сидела ириканка Лика и то и дело оглядывалась на своего босса, которая вальяжно и свободно расположилась на заднем сидении около Родона.

– Как спалось, майор? – ласково спросила Бескровных, как только Игорь протёр глаза.

– Что это было, – Родон чувствовал себя как никогда бодрым.

– Гипноз, – кратко ответила Даяна. – Я всё-таки залезла к вам в мозг.

– Интересно было?

– Очень, – протянула Даяна, прищурив глаза.

– А куда нас везёт уважаемый адъютант?

Малакаи не ответил. Он продолжал, молча, вести «дорожницу».

– В асконскую клинику для душевнобольных, – ответила за водителя Лика.

Майор потёр подбородок и внимательно осмотрел присутствующих. Даяна весело наблюдала за его растерянностью. Игорь Родон откашлялся и «некультурно» толкнул в спину Малакаи. Тот немного покачнулся и никак не ответил.

– Он под гипнозом? – почему-то тихо спросил Родон.

Даяна улыбнулась.

– Гипноз неплохая задумка. Вы лично многое вспомнили под гипнозом, майор, – ответила она. Я вернула вас в дни, когда Мартин Кари только начал собирать научный альянс. Вы совсем не обратили внимания на разговор ваш с ним о разведчике, который принёс важные сведения о так называемой «пещере познания». Именно после его сведений была организована экспедиция к пещере, и именно оттуда Мартин принёс данные о новом методе воспроизводства. Оказывается, это было не его открытие.

– А чьё же?

Даяна пожала плечами.

– А вот наш уважаемый адъютант лично знаком с этим несчастным пилотом-разведчиком. И знает, где он сейчас находится.

– В психушке, – мрачно заметил Игорь. – И как же вам это поможет, он же душевнобольной, у него расстроено сознание.

Даяна и Лика рассмеялись.

– Нам не нужно его сознание, – Бескровных скромно пожала плечами.

– А вы опасный человек, Даяна Бескровных, – заметил он, поворачиваясь всем корпусом к спутнице.

– Только когда защищаюсь… или защищаю своих родных, – ответила та серьёзно.

– Кстати о родных, – Родон насупил брови. – Я тут про вас тоже кое-что раскопал… Как зовут вашу дочь?

– Марта.

– Нет, другую, дочь супруги.

– А… понимаю, к чему вы клоните. Анитси. Её зовут Анитси.

– Это же Истина наоборот.

– Вы наблюдательны.

– Какое она имеет отношение к Мартину? Его называли отцом истины… я помню. Это метафора такая или?..

– А ещё девиз был у него, – подхватила Даяна, – ищи истину, лишь рука об руку с ней обретёшь себя. Я назвала девочку Анитси. Я сама решила её так назвать. Этот ад в лаборатории мне до сих пор снится в кошмарах. Меня спасло лишь то, что на момент взрыва я была в инкубаторе. Взрыв, покачнулись стены, пол словно ушёл из-под ног. Я упала, и на меня сверху падали стеллажи. Помню, как кто-то ухватил меня за плечо и стал вытаскивать из завала. Я на секунду взглянула в лицо своего спасителя. Это был Мартин Кари. Он был весь в крови и, похоже, что умирал. Но он упрямо тащил меня к выходу, хотя сам перебирался ползком. Там была небольшая комната с аварийным стратолётом. Мартин буквально загрузил меня в салон и сам набрал программу полёта. Он вложил мне в руку пробирку с уже зарождающейся жизнью. Просил спасти его ребёнка. Ему было известно, что родится именно ириканка, а она никак бы не прижилась в Асконии.

– Ириканка – дочь асконца? Разве это возможно?

– Ириканка – дочь асконца и ириканки, – мягко поправила его Бескровных. – Мать Анитси, биологическая мать, от которой брали клетку для слияния с клеткой Мартина Кари, погибла во время первой волны взрыва. Её звали Селена, она была отличным учёным и моей подругой.

– Невероятно, – Игорь продолжал держаться за подбородок, – два родителя у одного человека, но для чего? И мой Трофим он…

– Он ваш сын.

– Мой и?..

–…И ириканки.

Глава 15. Выписка Джонни

Джонни поглощал пирожное с остервенением проголодавшегося хищника и запивал соком из концентратов. Он похудел. Лицо его осунулось, посерело. Под глазами появились тёмные круги, а нос стал отчётливей выделяться на угловатом лице. Джонни до последнего боролся за свои длинные волосы, но перед выпиской из больницы его всё-таки остригли (для отчётности, как потом пояснили). Теперь весь его облик напоминал несчастного воробья, который прожил триста лет, и весь его горький жизненный опыт отразился в больших, утопающий в глазницах серых глазах. Но, несмотря на новый облик Джонни, Ник по-прежнему узнавал в нём неукротимый оптимизм и выпирающую наружу энергию.

– Давно не ел нормальной пищи, – с набитым ртом говорил недавний клиент психиатрической клиники, подставляя стакан Никите для новой порции сока. – Ты не представляешь себе, какое там скудное меню.

– Короче, тебе там не понравилось, – улыбнулся Никита.

Джонни отчаянно замотал головой:

– Категорически нет.

Он резко перестал жевать и подмигнул Нику, обводя взглядом скромную его квартиру. Никита, скрестив руки на груди, утвердительно опустил веки и чуть заметно кивнул. Джонни с вопросительным взглядом в глазах как бы случайно дотронулся до кончика уха. Ник улыбнулся ещё шире, отчаянно почесал за ухом и тут же потёр глаз.

– Сок вкусный, – наконец произнёс Джонни, с сожалением разглядывая пустое дно стакана. – Есть ещё?

– Извини, я тебя не ждал, – развёл руками Ник. – Не расстраивайся, мы отметим твоё выздоровление, как ты заслуживаешь. Собирайся, сегодня будем развлекаться.

Джонни послушно встал и, встряхнув похудевшими плечами, стал мурлыкать себе под нос какую-то весёлую песенку.

Только когда парни сели даже не в самое первое попавшееся такси, Никита позволил себе заговорить:

– Они напичкали мою квартиру жучками.

– Мою тоже, – глухо ответил Джонни. – Отец сказал мне это при выписке. Я даже домой не пошёл. Сразу к тебе.

– Слышал про Трофима?

– Весь город гудит. Пытались что-то скрыть, но он при бегстве много шуму наделал…

Джонни включил программирование полёта и забегал пальцами по клавиатуре.

– Что удумал? – спросил Ник, озираясь по сторонам, видя, как «тарелка» меняет маршрут.

– Нам тоже сматываться надо. Манжеты с тобой?

Никита утвердительно кивнул и вытащил из-за пазухи пару манжет, которые передавал ему Трофим, и натянул один из них на свою татуировку. Джонни схватил другую манжету и проделал ту же самую операцию.

– Интересно, сработало? – он тревожно смотрел на приборы, ожидая патруль.

– Да, – кратко ответил Ник, вытащив из кармана мини устройство, подобное тем, которые есть у каждого патрульного, чтобы искать нужных людей по штрих коду.

Джонни внимательно и даже с некоторой долей скептицизма осмотрел манжеты.

– Они следят за нами и наверняка задействовали наши штрих коды. Думаешь, их не насторожит отсутствие сигналов?

Никита криво усмехнулся, как обычно усмехался Трофим:

– У нас есть в запасе пара часов. Куда ты хотел полететь?

– Научный центр. Там работает мой отец, – сомнения обуревали юношу, но он встряхнул головой, откидывая назад несуществующие волосы, и словно выпалил. – Мне некому больше довериться.

Глава 16. Неизведанная жизнь в Асконии

Лиловая «дорожница» катилась мирно по улицам Асконии. «Катилась», в принципе не совсем верное слово, благодаря выплеску энергии под подошвой в виде антигравитации, она не соприкасалась с поверхностью дороги, но выглядело так, что это именно наземный транспорт. Лика быстро разобралась с управлением, но так и не поняла, почему знатные асконцы передвигаются исключительно в самом нижнем ярусе. В Ирике кто угодно мог перемещаться в нижней части дороги, но никто туда не стремился. Может, поэтому там до сих пор сохранились пешеходы как культурная единица населения. Здесь же Лика не наблюдала ни одного пешехода.

– Майор, – позвала она, – у вас всегда так мрачно в нижнем ярусе города?

– Мрачно? О, нет! Вы ещё не доехали до той части города, где действительно мрачно, – отозвался Игорь Родон. Он осторожно взглянул на Бескровных, та сидела, напряжённо вглядываясь в окно.

Рядом спал связанный Малакаи. Может быть, он уже и отошёл от гипноза, но в клинике Родон напичкал его транквилизаторами. Даяна была решительно против. Она не знала, как скажутся друг на друге гипноз и химические препараты. Но Родон заверил её, что они (асконцы) разберутся между собой как-нибудь.

Игорь Родон пытался завязать разговор с Бескровных, но та отвечала кратко, не отворачиваясь от окна. Казалось, всё её внимание было направлено на улицу Асконии. Что-то необъяснимо так волновало её, что майор стал беспокоиться.

– Что вас так интересует, Даяна? Этот мрачный вид?

– Там кто-то есть, – тихо ответила та.

– Кто-то живой?

– И кто-то очень быстро передвигающийся, – Даяна вздрогнула и пристальней уставилась в окно. – Майор, вы видите?

– Нет, – Родон вглядывался в окно и пожимал плечами. – О чем вы? На дороге никого нет, кроме нас.

– Даяна права, – раздался голос Лики, – тут кто-то движется параллельно нам. По стенам домов.

– По стенам домов, что за бред?! – майор поморщился, но всё же ещё раз пытался разглядеть что-то в мелькающей картинке за окном быстро двигающегося транспорта. – Это визуальный эффект от поверхности фундаментов и нашего движения. Так всегда бывает, когда двигаешься в нижнем ярусе города.

– Вы это видели всё время, и никто даже не остановился? – Диана в удивлении вскинула брови.

– А что тут останавливаться? – Игорь недоуменно развёл руками. – Никому ещё не приходило в голову останавливаться здесь или спускаться вниз в этом районе.

– А мы вот остановимся, – отозвалась Лика с переднего сиденья.

– Не смей! – Даяна в ужасе раскрыла глаза.

– Не смею, но у нас топливо заканчивается.

– Не может быть, – Бескровных тревожно смотрела за окно.

– Только не топливо, – проворчал Родон. – Это ещё пять кварталов пешком.

– Я не советую вообще выходить из транспорта, – глухо отозвалась Даяна.

Через мгновение «дорожница» устало взвизгнула, дёрнулась и плюхнулась на землю. Погасли приборы. В салоне повисла осторожная тишина.

– Ну, – Игорь перелез через спящего Малакаи и приблизился к перепуганной Даяне, – что вы так замерли? У вас даже глаз дёргается. Не надо на меня так злобно смотреть. Я просто хочу вас успокоить, – он положил ладонь ей на плечо.

Даяна уже сморщилась, чтобы отвергнуть ненужную ей помощь, как истошный крик Лики взорвал тишину. Даяна вскрикнула вслед за ней, Родон дёрнулся. На лобовое стекло «дорожницы» упало что-то чешуйчатое, с огромными перепончатыми лапами.

– Великая Вселенная! Что это за дрянь?! – Родон схватился за пояс, но тут же вспомнил, что борот у него отняли. Он встряхнул Малакаи в поисках у него оружия, но тот тоже был чист. – У вас есть что-нибудь? – обратился он к ириканкам.

Лика немыслимым способом перелезла на заднее сидение; Даяна смотрела на чудище с широко распахнутыми глазами и силилась выдавить из себя хоть слово.

– Да вы что, совсем оглохли что ли? – взорвался майор Асконии. – Неужели совсем без оружия на вражескую территорию прилетели?

– Оружие для трусов, – рассмеялась в истерике Лика.

Тем временем чудище пропрыгало по крыше транспорта и заглянуло на пассажиров из заднего окна. Ириканки с визгом отпрянули к центру салона; Родон чертыхался; а Малакаи продолжал бесчувственно лежать на своём месте. Морда у любопытной зверюги наисквернейшая. Вся в толстой чешуе, через которую просматривались маленькие красные глазки, с жёсткими усами и тройным рядом жёлтых зубов, что демонстрировались каждый раз, как зверьку приходило в голову улыбнуться.

– Да что же это такое? – наконец-то выдавила из себя Даяна.

– Это чей-то голодный пёсик, – блистал сарказмом Родон. – Может, загипнотизируешь его, раз уж оружие для трусов?!

– Не время для выяснений отношений, – процедила сквозь зубы Даяна.

– Действительно, не время, – заметила Лика упавшим голосом. – К нам ещё парочка таких же направляется.

Из-за угла большого дома крадущейся походкой к беспомощной потухшей «дорожнице» приближались двое непонятных животных. Они крались осторожно, поглядывая друг на друга и словно сомневаясь в своей затее. Вскоре пассажиры «дорожницы» выяснили, почему. Сидящий на крыше транспорта зверь издал недовольный и предупреждающий рык с убедительным ударом хвоста о корпус машины. Его сородичи остановились ненадолго, затем пригнули головы к земле и стали обходить конкурента с правого и левого фланга. Зверюга на машине рычала и била хвостом. Который раз пассажиры произносили хвалебные речи в адрес производителя за суперкрепкий корпус и бронированные стёкла машины привилегированного класса.

Чешуйчатые монстры были в полтора человеческих роста и длиной с «дорожницу». Однако их согнутая спина делала их визуально немного меньше, но только не в прыжке. Когда словно по команде новенькие развернулись всем телом, отталкиваясь задними лапами от земли, заложники «дорожницы» сумели оценить всю мощь, летящую им навстречу. Они упали друг на друга, сцепившись лапами. Первый зверь отскочил с разъярённым рыком и начал метаться в метрах трёх от них, щёлкая зубами и дёргая хвостом.

– Да они спорят из-за нас! – возмутился Родон.

– Вот чего я никак не могу понять, майор, – процедила сквозь зубы Бескровных, – как вы, асконцы, допустили размножения мутирующих животных на улицах города.

Игорь Родон с удивлением обернулся на неё:

– Вы так говорите, словно это я во всём виноват!

– Конечно, не только вы конкретно, но как гражданин города… У вас случаи исчезновения людей были в последнее время?

– Я повторяю, – Родон сжал зубы, – в этой части города никто в нижнем ярусе не гуляет.

– Да прекратите вы ругаться, – взвизгнула Лика, – они трясут машину!

Животные, оставив попытки пробить броню «дорожницы», решили её перевернуть и попробовать вскрыть снизу.

– Не давайте им это сделать, – скомандовал майор, – все быстро на противоположную сторону!

Его спутники даже и не думали спорить. Как только левая часть «дорожницы» стала приподниматься, они дружно и даже с азартом перевалились на соответствующую часть салона. Машина выровнялась. Но упрямые твари не унимались – были настойчивы от природы или же были очень голодны, но они тут же подлезли с другой стороны. Пассажиры «дорожницы» метались по салону, словно хорошо отлаженный автоматический балласт. И так могло продолжаться довольно-таки долго, выявляя победителя как самого терпеливого, пока не раздался выстрел.

Животные замерли и приглушённо зарычали. Вслед за первым последовал другой выстрел. Одно из животных заскулило, затем взвыло и пустилось наутёк. Другие два разбежались в разные стороны, не желая испытывать судьбу. Пассажиры дорожницы приподняли головы и стали осторожно выглядывать из окон. Тут, наконец, зашевелился Малакаи и что-то пробурчал со сна. Он поморгал глазами, встряхнул головой и пытался выпрямиться на сидении. Но на его грудь давили чьи-то ноги, а на голову постоянно кто-то опирался рукой. Пленный адъютант пытался вслух что-то возразить, но мощная ладонь тут же прикрыла ему рот.

– Только пикни, – услышал он над ухом приглушённый голос Родона и совсем пал духом.

Глава 17. Подземные асконцы

К дорожнице подходили люди. Они были такие же экзотичные, что и животные, которых они спугнули. Это были асконцы в немыслимых поношенных одеждах и с ног до головы увешенные оружием.

– Майор Родон, – позвала Бескровных Игоря, – а это кто?

– Сейчас узнаем, – тихо и быстро ответил майор, с силой открывая помятую дверь «дорожницы».

Он вышел с высоко поднятой раскрытой ладонью. Странные люди ответили ему на приветствие. Их было четверо. Без сомнения, Родон узнал в них асконцев, но он не мог не отметить, что это были очень странные на вид соотечественники. Они были несколько… непромытыми. Волосы взлохмаченные, скулы обрамляли нечесаные бороды, состояние одежды оставляло желать лучшего; но осанка, плавные и твёрдые движения, а также стальной блеск в глазах – говорили и о непомерной гордости. И бывший майор асконской армии невольно вытянулся перед незнакомыми людьми и представился.

Самый старший из их спасителей сдвинул брови, кивнул, что-то тихо передал другим и вопросительно оглядел неожиданных гостей. Родон представил своих спутников.

– Стиф Малакаи и Бескровных нашли общий язык? – прохрипел старший оборванный асконец.

Пока Малакаи думал, какую сторону принять, вперёд вышла Даяна и, поправляя бесповоротно испорченную причёску, проговорила:

– Вы кое-что о нас знаете, это честь, поверьте. Но нам тоже бы хотелось услышать ваши имена и род деятельности.

– Мы сыновья Вселенной, как и вы. Только осознаём свою сущность и не отворачиваемся от очевидного. Мы те, кто просвещён. Благодаря лучезарному Джону, нашему учителю.

– А чего это сыновья Вселенной, – Лика равнодушно отряхивала пыль с одежды, – роются на самом дне своего города?

Даяна резко толкнула её в бок, но «просвещённые» не обиделись.

– Мы спасаемся, – коротко ответил один из них.

– На дне своего города? – продолжала бесцеремонная Лика и снова получила локтём в бок от Даяны.

– На дне своего города, – утвердительно улыбнулся ей один из «просвещённых».

– Братья! – Малакаи принял-таки сторону, которая его бы устроила. Он с распахнутыми объятьями пошёл навстречу к «просвещённым» асконцам. – Я знал, я чувствовал, что встречу тех, кто проведёт меня к свету.

– Что за бредятина? – прошептал Родон Даяне.

– Вы лучше помалкивайте. Похоже, я понимаю, кто они такие, – так же тихо ответила ему Даяна и тут же вслух произнесла. – Нам нужна ваша помощь, братья. Можем ли мы на неё рассчитывать?

– Вселенная сможет тебе помочь, мы лишь безропотные слуги её, – ответил старший из братьев, делая приглашающий жест за угол старой арки.

– Так сыновья или слуги? – прошептала Лика Даяне. Та лишь устало взглянула на неё.

Путники прошли вслед за «просвещёнными» в полуподвальное помещение. Сырость и темнота немного пугали, но пройдя несколько метров «братья» открыли ещё одну дверь, которая, впрочем, больше была похожа на ворота. Ворота распахнулись, и яркий свет ослепил вошедших.

Это был город. Город в городе; подземное царство или страна «просвещённых». Здесь, несмотря на большое пространство, не было транспорта. Люди передвигались пешком. Они были похожи друг на друга скромной, поношенной одеждой и пренебрежением к бритве. Оружие, надо сказать, было лишь у тех, кто поднимался в большой город. Максим, старший из провожающих «братьев», рассказал, что поселение их велико и сильно. У них не было татуировок у локтя, как у тех, кто жил в основном городе. Они их выжигали кислотой, а потому имели характерные одинаковые шрамы. Учение Вселенной категорически против клейма на теле человека; и каждый новичок после необходимых проверок и тестов проходил обряд посвящения, в процессе которого выжигался штрих код. Иногда рука частично теряла свои функциональные возможности, но это была необходимая плата за свободу.

Максим рассказал, что живут они здесь довольно-таки давно. Поселение основал Великий Учитель Джон (или в сокращении Вуд). Он же и распространил свою идеологию. Сама идея учения была проста: в центре её было величие Вселенной и её детей, которые по определению были равны между собой. Но только по определению. Поскольку в современном обществе такое явление считалось невозможным. Ведь каждый асконец по сути повторял судьбу своего отца вместе с родом деятельности и социальным положением. Не было свободы выбора. К тому же, свобода подразумевала некоторый хаос, а в Асконии всё было устойчиво и предсказуемо. Тату же в виде штрих кодов вовсе было святотатством перед Вселенной.

– А что ещё у вас является святотатством? – интересовался Игорь Родон.

– Азартные игры, употребление спиртных напитков, слишком бурные эмоции. Нельзя мясо есть по вторникам…

– Почему по вторникам? – пригнув голову, спросил Малакаи.

–…Нельзя подвергать сомнению догмы учения.