Пересечение Бомштейн Илья

Глава первая

Каникулы

Четвертая ступень образования была позади. Впереди были каникулы. Традиционно, после этой ступени каникулы проводились в путешествиях за пределами их родительской планеты-интерната. Впервые самостоятельно, без наставника и родителей. Решено было отправиться всем гуртом без исключений, да и как иначе. Примерный маршрут путешествия разработали заранее, с учетом всех поступивших предложений, споров и согласований. Империя была полностью открыта для путешествий, по крайней мере везде, где устойчиво функционировала система стационарных порталов и телетранспортировки. Исключение составляли имперские окраины, где не всегда было спокойно из-за беспокойных соседей, да районы, где стационарные порталы еще только устанавливались.

И как это было заведено, полностью подготовленный и единогласно утвержденный маршрут был окончательным, хотя и имелась возможность его некоторой корректировки во время путешествия, по обстоятельствам. По той же традиции один экземпляр будущего маршрута передавался наставнику. Чисто символически. Как правило, во время каникул после четвертой ступени обучения наставник в дела подопечных уже не вмешивался. После каникул, во время подготовки к испытаниям и в процессе всех испытаний до самого их окончания он безотлучно был с ними. А вот в последние каникулы чаще всего нет. Да и никаких ЧП с момента запуска системы порталов со школярами не случалось.

До начала путешествия у каждого оставалось немножко времени, чтобы успеть побывать у родителей, на своей родной планете, в доме, где прошло самое раннее детство, от которого мало что оставалось в памяти. Отдельные памятные эпизоды и события, может некоторые предметы, и все. Да еще что-то от посещений в каникулы между ступенями обучения. По правде сказать, во время начальных ступеней обучения голографические встречи детей с родителями были достаточно часты. Дети вроде как и не расставались с родителями, но по мере взросления число и время таких встреч шло по убывающей, и чаще всего именно по инициативе подростков.

Из всей их семерки только Ари сразу сорвалась на денек домой. Большинство предпочло отложить свидание с родителями на конец каникул, чтобы побывать дома перед самыми испытаниями и получить дополнительный заряд бодрости, настроя, да и родительское благословление. Кто-то вообще довольствовался общением по головизору, родители были далеко, докуда порталы еще не дотягивались, тогда как связь работала практически везде.

Именно так было и у Скама. Вживую с родителями во время каникул повидаться не удавалось, слишком далеко они были. Но по головизору он уже с ними пообщался, они сами – и отец, и мать, точнее – их голограммы, побывали у него. Родители поздравили его с окончанием четвертой ступени и пожелали приятного путешествия и успешного прохождения испытаний.

Первым местом их путешествия была столица империи. Окунуться во все чудеса и красоты столицы мира хотелось каждому. Ко всему прочему Кид, самый большой любитель музыки из их семерки, всегда отслеживающий все значительные новости по этой части, еще заранее соблазнил их возможностью всей их семеркой побывать на концерте известнейшей в империи светомузыкальной группы, гастроли которой проходили в это время в столице. Популярность ансамбля была настолько велика, география гастролей была настолько обширна, что запись на их концерты велась уже на несколько стандартных циклов вперед. Так что только их статус выпускников давал им шанс попасть на этот концерт и вживую приобщиться к этому чуду, чего не мог сделать ни информаторий, ни самый совершенный головизор. Было бы просто глупо отказаться от такой возможности.

До этого Скам бывал в столице дважды. Первый раз с родителями, тоже в каникулы после окончания второй ступени, то есть десять стандартных циклов назад. Больше двух недель они жили в роскошном отеле, излазили все игровые площадки, музеи и выставки, театральные и цирковые представления. Второй раз он побывал здесь ближе к окончанию третьей ступени уже со всей своей семеркой и наставником для знакомства с имперской библиотекой. А сейчас они впервые прибыли сюда самостоятельно.

Приемный портал высадил их в тысяче километров от планеты, на промежуточной станции, в центре накрытого прозрачным куполом плоского зала, настолько огромного, что невозможно было себе представить. И вид отсюда просто ошеломлял. Чуть выше горизонта на иссиня-черном фоне, чуть-чуть подсвеченном бледными пятнышками звезд, сиял блестящими гранями занимающий полнеба бриллиант. Это и был настоящий алмаз с гранями из углерода, упрочненного в миллионы раз по сравнению с кристаллической поверхностью обыкновенного алмаза, недоступный никакому оружию, мыслимому и немыслимому. И этот блестящий многогранник, эта искусственная планета вот уже почти тысячу лет была столицей империи. Город – планета, планета – музей, планета – университет, планета – резиденция императора, столица мира.

По давнишней традиции все гости, прибывающие в столицу, проходили процедуру переодевания в гостевую одежду, любезно предоставляемую императорским домом, абсолютно аналогичную своей собственной. Процедура была проста. Прибывший не успевал и глазом моргнуть, как был уже в гостевой одежде, не отличимой от своей собственной. Личные вещи тоже оставались на станции. Все необходимое гость получал в виде подарка в месте пребывания в столице. Все эти предосторожности раз и навсегда были введены в столице несколько сот лет назад после теракта, проведенного хортами. И с тех пор неукоснительно соблюдались.

Пройдя, наконец, все процедуры проверки и идентификации, что занимало, кстати, минимум времени, молодежь снова попала в портал, который и вынес их на центральную площадь столицы. Они стояли рядом с удивительно красивым фонтаном. Далее, куда ни глянь, во все стороны тянулись протяженные клумбы с цветущими на них цветами самых разнообразных форм и расцветок. Отдельные кусты роз, георгинов причудливо разнообразили ландшафт. Вдалеке виднелись величественные здания. Чуть-чуть пониженная гравитация создавала ощущение удивительной легкости, а воздух был непередаваемо чудесен, полный удивительной свежести, аромата, прохлады.

Сейчас же к ним на помощь объявился гид, этакая вся в ярких перьях большая птица с забавным зеленым хохолком на голове. Она слетела с высокого куста роз и бесцеремонно уселась на плечо Нави, каким-то только ей известным способом определив старшего группы, и на отличном галакто объявила им о своей должности.

– Меня зовут Нежд. На время вашего пребывания здесь я ваш гид и помощник, а если потребуется и переводчик, я знаю тысячу языков и наречий.

Это было что-то новенькое. В прошлые посещения со старшими они таких гидов не видели.

Очень быстро они добрались до гостиницы. Всем достались расположенные по соседству отдельные номера на двадцатом этаже. Нежд остался внизу в вестибюле, заявив, что не намерен забираться так высоко и таскаться по их номерам.

Номера были роскошные, отделанные натуральным деревом, оснащенные всем необходимым. Аналоги их личных вещей уже лежали разложенные и приготовленные в каждом номере.

Через несколько минут они снова собрались в вестибюле гостиницы у портала. До самого вечера они путешествовали по столице, перемещаясь из одного конца в другой с помощью внутрипланетных порталов. Нежд оказался замечательным гидом, абсолютно знающим свое дело. Он по какой-то своей системе провез их по всей планете, показав ее во всей красе. От Нави он уже перебрался на плечо к Тек и оттуда руководил путешествием, кратко, но очень красочно и доходчиво рассказывая об окружающих достопримечательностях. Ко всему прочему в краткие перерывы между своими объяснениями он еще умудрялся что-то нашептывать Тек на ушко, от чего та заливисто смеялась.

Они побывали в огромном парке с множеством самых экзотичных растений с разных планет империи. Они несколько часов провели в стране аттракционов, где каждый смог выбрать игру себе по вкусу и наиграться вдоволь. За это время Скам побывал в личине командира пограничной заставы на окраинной планете, отражая вероломное нападение хортов. Все происходящее с ним было настолько реальным, что забывалось, кто ты есть на самом деле. Когда сеанс закончился, он мгновенно пришел в себя, но еще несколько минут чужая физиомоторика давала о себе знать.

Затем были представительские кварталы крупнейших населенных планет империи. Они были разнесены по всей столице. Каждый из кварталов был выполнен в своей самобытной архитектуре, со своим собственным ландшафтом, представляя собой как бы кусок собственной планеты, чудесным образом перенесенный в столицу империи.

В итоге день пролетел как одно мгновение.

В гостиницу вернулись очень поздно, и хотя кругом было еще совсем светло, гудящие ноги и полные впечатлений головы требовали отдыха. Они еще часик потусовались в номере у Белга, поболтали, послушали музыку, чуть-чуть потанцевали – и разбежались по своим номерам. Следующие два дня обещали быть такими же активными, а на вечер – долгожданный концерт. Их гид Нежд так и оставался ночевать в вестибюле гостиницы, все так же категорично отказавшись подниматься наверх к кому-нибудь из его экскурсантов в номер.

Весь следующий день и половина третьего прошли не менее продуктивно. Продолжался экскурс по планете под руководством всезнающего гида, посещение не менее экзотичных и очень интересных мест. Как им сообщил Нежд, за эти три дня они повидали едва ли десятую часть того, что он хотел бы им показать. А за неимением достаточного времени он выбрал для них самые изюминки.

Настало время выдвигаться на концерт. Стационарный портал вынес их на большую открытую площадку посредине огромного лесопарка. Никаких искусственных строений не наблюдалось. Сценой для артистов служила небольшая скала из розового мрамора, самым естественным образом вписанная посреди большой зеленой поляны. Зрители все прибывали и прибывали. Некоторые, как и их семерка вместе с Неждом, прибыли стационарным порталом, а большинство прибывающих явно воспользовались индивидуальными порталами, так как появлялись в непосредственной близости от скалысцены. Защитное поле пропускало через порталы только тех индивидуалов, что вовремя оформили заявку, получили подтверждение, переслали необходимое количество кредитов и переоделись в гостевую форму. Кто-то из зрителей рассаживался на траве, для многих, по их мысленным командам, прямо из воздуха сформировались мягкие удобные кресла. Публика терпеливо ждала начала знаменитого шоу.

И вот наступил решающий момент. Небо чуть-чуть потемнело, отовсюду зазвучала торжественная музыка, она буквально наполнила всю поляну мягкими, теплыми звуками, она лилась то как широкая река, то как горная речка с перекатами, то звенела как весенний ручеек. Разные цветовые эффекты волнами накатывались на зрителей, как бы готовя их к предстоящему действию.

Вдруг в одно мгновение все исчезло – и музыка, и цветовые волны, а на розовой сцене из гранита возникла долгожданная пятерка знаменитого ансамбля. А дальше началось непередаваемое. Их музыка в сочетании с игрой цвета и теней, их чарующие голоса, их исполнительское мастерство, их манера поведения на сцене воздействовали на все чувства зрителей, ошеломляли и завораживали. Это было больше чем музыка или пение. Это было волшебство. Это была удивительная гармония полей, всех полей: световых, звуковых, больших и малых, задевающие каждый нерв, каждую струнку организма. Три часа волшебного действа пролетели как одно мгновение.

Еще долго рукоплещущая публика не отпускала артистов со сцены. И пускай этот очередной концерт транслировался через информаторий на большинство планет империи, только здесь зрители, смотрящие его вживую, чувствовали свою сопричастность к родившемуся на их глазах чуду, сотворенному артистами.

Даже Нежд, перепорхнувший на плечо Ари перед самым началом концерта, молчал, что было не менее удивительно.

Выстояв огромную очередь, молодые люди получили автографы от всех участников великой пятерки на свои легкие рубашки. Затем они вернулись в свой отель, чтобы попрощаться, забрать свои личные вещи – подарки столицы.

Первый этап их путешествия получился на редкость удачным, единственным расстройством была необходимость расставаться с Неждом, к которому за эти три дня очень привязались. Но тут ничего не поделаешь, у загадочной птицы была своя работа в столице.

И снова портал высадил их на плоском диске пересадочной станции.

До очередного пункта их каникул они еще заранее решили добираться без помощи порталов. Со станции можно было выбраться и с помощью звездолетов, все еще курсировавших почти до всех крупных планет с промежуточными посадками по желанию пассажиров, правда заявивших об этом заранее. Путешествие на круизном звездоходе с красивым названием «Мечтатель» обошлось им в крупную сумму кредитов, но того стоило, да и вписывалось в плановую цифру расходов.

Никто из них так еще не путешествовал. Они несколько дней провели на этой межзвездной громадине, перемещаясь в соседнюю звездную систему по старинке. За две сотни лет использования системы порталов и телетранспортировки потребность в звездолетах все уменьшалась и уменьшалась. Теперь они применялись лишь в качестве туристских, да разве что транспортных, при транспортировке негабаритных грузов, не вмещающихся даже в огромные грузовые порталы. Да кое-кто не захотел расставаться с семейными реликвиями – старинными космическими яхтами, удобными и в достаточной степени безопасными для космических путешествий. Романтиков всегда хватало.

Этот космический лайнер, оснащенный всеми степенями абсолютной защиты от любых напастей, двигающийся с постоянным стандартным ускорением, был в высшей степени комфортабельным. Большие роскошные каюты, игровые и танцевальные залы, спортивные площадки и бассейны, большая головидеотека и прочее, и прочее – вот неполный перечень удобств, предоставляемых пассажирам. А дотошный любитель мог найти даже библиотеку со старинными печатными книгами. Был здесь и достаточно мощный информаторий с вычислителем, поддерживающий постоянный информационный контакт с имперскими планетарными информаториями в режиме реального времени, что позволяло многим туристам еще и успешно трудиться во время путешествия.

А у них были каникулы. Путешествие оказалось приятным и романтичным. Первое время Скам не мог оторвать глаз от изумительного пейзажа с россыпью драгоценных самоцветов – звезд на черном бархате космического пространства, открывающегося в огромные окна-иллюминаторы. Да и все его друзья-сокурсники тоже. Они словно погрузились в атмосферу старинной звездной экспансии со всеми ее приключениями, трудностями и достижениями, звездными сражениями и, конечно же, космическими пиратами. Сколько голофильмов на эту тему было просмотрено заранее. Конечно, никаких приключений не ожидалось, но атмосфера оставалась.

Все эти дни они тоже не бездельничали. Каникулы каникулами, но оставались обязательными физические тренировки в спортивных залах и на тренажерах. Генетика растущего организма требовала. Да кроме того, в качестве гимнастики ума был еще ежедневный часик в информатории за сводкой текущих новостей по империи. Начиная с четвертой ступени обучения это действо переходило из разряда желательных в разряд обязательных. Поэтому, проснувшись рано утром в своей каюте, Скам, как всегда долго поплескавшись под ледяными струями душа, заторопился в информаторий, чтобы успеть до завтрака. Конечно, окунуться в новости, да и попробовать позавтракать у себя в каюте было можно, автомату-раздатчику все едино, что информацию выдать, что еду. Но многолетняя привычка завтракать в родном коллективе превратилась в безусловный рефлекс.

Конечно же, он опоздал. Все из их семерки уже вовсю сидели за общим обеденным столом, заканчивая трапезу. Белг, первым закончивший завтрак, рассказывал что-то очень смешное честной компании, да так, что при виде входящего Скама они все без исключения залились веселым смехом. Тоже засмеявшись, Скам уселся за стол меж девчонок, чуть-чуть потеснив их. Ари послушно отодвинулась, давая ему возможность свободно разместиться за столом, в то время как Тэк уже накладывала в его тарелку первое блюдо.

– Над чем смеемся? – спросил он у Ари.

– Будем все хором смотреть, как у тебя красиво получается завтракать, – ответила она.

– Я бы тоже посмотрел, – снова засмеявшись, ответил Скам.

После завтрака все переместились на переднюю палубу. Рассевшись веселой болтающей компанией на свободные места, они замерли в ожидании. И вот по мысленной команде стюарда в одно мгновение купол над палубой стал абсолютно прозрачным. Красота окружающей вселенной была ошеломляющей. Это был не иллюминатор, пускай даже очень большой. Здесь вся глубина космоса мгновенно обрушилась на них. И в очередной раз эта чарующая красота заставила зрителей замереть и даже на время затаить дыхание.

– А ведь мы уже тормозим, – вдруг сказал Нави. – А вот и наша цель.

И он указал на яркую желтую звезду прямо по курсу, уже заметно отличающуюся от других своими размерами.

Нави был мозговым центром их семерки и целеустремленно готовился стать покорителем дальнего космоса, да и всей вселенной. Он интуитивно владел умением по мельчайшим признакам, еле заметному изменению красного смещения отдельных звезд, их взаимного расположения, заметить корректировку курса корабля, режимов работы двигателей. Никто из однокашников даже не сомневался, что после испытаний и по их результатам основной специальностью Нави в пятой ступени будет именно покорение космоса.

Затем был коллективный просмотр нового голофильма-мелодрамы с Сиробом Кат и Анеле Мот в главных ролях. Девчонки ахали и охали, а парни украдкой в самых за душу берущих моментах вытирали скупую мужскую слезу. После голофильма были игры, обед, спортзал.

А в конце дня была вечеринка, с играми, танцами и песнями, последняя на этом корабле. Кто-то в углу оживленно спорил, кто-то откровенно дурачился, словом – все было как обычно.

Завтра днем корабль прибывал на Андору.

Глава вторая

Андора

Андора была планетой-заповедником, вращающейся вокруг большой желтой звезды в созвездии Янхеля.

Расположенная в наиболее благоприятном положении относительно своей звезды, планета отличалась просто буйством природы, огромным разнообразием растительного и животного мира, однако в историческом плане не имела перспектив появления собственного разума. Здесь было в достатке воды, тепла, оптимальное соотношение газов в атмосфере. Почти круговая орбита, небольшой наклон оси вращения обеспечивали идеальные условия для всего живого, всего, что могло расти, двигаться, питаться и поедать друг друга. Последнее было особенно впечатляюще. Красивые и кошмарные, небольшие и огромные, быстрые и неподвижные плотоядные животные и плотоядные растения удивительным образом уживались с растительноядными животными, не только постоянно поедая их и друг друга, но и поддерживая баланс и нужную численность всех популяций в необходимых размерах. Этот факт первоначально вызвал повышенный интерес у ученых-биологов, несколько поколений которых плодотворно позанимались изучением планеты и ее биоценоза. После издания десятка толстых фолиантов и такого же количества популярных голофильмов, научный интерес к Андоре постепенно угас, сменившись лишь интересом туристовэкстремалов, желающих по полной программе глотнуть опасной экзотики, получить бодрящую порцию адреналина и вновь вернуться к своей размеренной спокойной жизни полноправного гражданина. Но и это постепенно сошло на нет. Лишь иногда школяры-выпускники, чей возраст и статус уже позволял это, удостаивали планету своим вниманием.

Космопорт на Андоре, да и вся научная станция, были накрыты прозрачным куполом защитного поля и выглядели чужеродными объектами среди девственной природы планеты. Под такими же колпаками находилось и с десяток научных пунктов наблюдения, разбросанных по всей планете. Ко всему прочему космопорт выглядел еще и несколько запущенным. Конечно, автоматическая обслуга поддерживала все технические и технологические системы в надлежащем состоянии, чтобы без проблем принимать космолеты любых классов, да только эти космолеты прилетали все реже и реже, в итоге персонал космопорта самосократился, доведя свое количество до одного дежурного, по совместительству смотрителя стационарного портала. Персонал научной станции тоже давно уменьшился. Здесь больше по привычке просто доживали свой бесконечный век несколько ученых, не одно столетие работавших здесь. Старение расы, практическое бессмертие ее граждан, значительное сокращение воспроизводства начинали сказываться в первую очередь на дальних планетах, на объектах, не имеющих большого практического и прикладного значения для судеб империи.

Киам – один из сотрудников научной станции, высокий, с черными как смоль волосами, с немного вытянутым лицом, живыми карими глазами, с хорошо развитой мускулатурой, егерь, как он представился, с удовольствием взялся сопровождать их в экскурсии по планете. Хоть какое-то разнообразие.

Он сразу расставил все точки над «и».

– У нас здесь несколько отработанных маршрутов. Компания у вас серьезная, подготовка, насколько я осведомлен, неплохая.

Он окинул взглядом всю их семерку, ненадолго задержал взгляд на девчонках.

– Пойдем на антиграве с остановками и ночными стоянками на природе. На маршруте я ваш наставник и хранитель. Все мои команды выполнять немедленно и беспрекословно. А сейчас смотрите и запоминайте.

Он достал стандартный маршрутник, таким они научились пользоваться еще во время второй ступени обучения в постоянных путешествиях по своей родительской планете-интернату, и показал им схему их движения по Андоре. Под его ловкими пальцами шар раскрылся в объемную карту нужного масштаба. Схема маршрута высветилась на карте, показав в том числе и точку, где они сейчас находились, начальный и конечный пункт, места стоянок и ночевок, маяки и контрольные пункты. При более длительном нажатии карта послушно увеличила масштаб, вплоть до голографического изображения конкретного места.

– Каждый получит такой же. А сейчас гостевой обед, затем получаем в хранилище снаряжение и, как говорится, попутный ветер.

Обед не подкачал, а гостеприимство остального научного персонала было выше всяких похвал.

– Школяры-выпускники – это что-то да значило даже для закостенелого в многолетней совместной работе коллектива, как глоток свежего воздуха.

Получив со склада необходимое для безопасного путешествия снаряжение, которое включало в себя походные костюмы, маршрутники, генераторы индивидуального защитного поля, компания загрузилась в антиграв. Антиграв оказался допотопной десятиместной колымагой, зато абсолютно простой и надежной. Каждый из их семерки умел управлять таким с закрытыми глазами, много чего до автоматизма было освоено за время третьей и четвертой ступеней.

Поход начался донельзя обыденно. Гравилет шел на небольшой высоте с невысокой скоростью над неширокой лесной речушкой. Внизу в сумраке высоченного леса не было заметно ни зверюшки, ни пичужки.

Но все изменилось буквально на первом привале. Стоило им только приземлиться на аккуратный асфальтолитовый пятачок посреди небольшой поляны, как лесной народ повалил толпой на встречу с гостями. Накрытая защитным куполом стоянка была в течение нескольких минут буквально окружена различным зверьем, которое, опробовав купол на прочность, занялось своим обычным делом. С одной стороны стоянки десяток особей размером с собаку с длинными голыми хвостами и заостренными зубастыми мордами напали на шишкастую, бесхвостую, похожую на гигантскую зубастую пасть на длинной гибкой шее, зверюгу. Та молниеносными движениями пасти умудрилась выхватить из стаи нападающих очередного визжащего врага и мгновенно перекусить его пополам. Собакоподобные твари отскочили и с еще большим остервенением набросились на длинношеюю зверюгу. Одновременно с другой стороны гравилета к экскурсантам приближались парочка таких же зубастых, похожих на огромные бочки на толстых коротеньких ножках, зверей. Их намерения тоже были очевидны. Сверху прочность купола также опробовали огромные летающие зубастые твари.

Такого приема гости никак не ожидали. От неожиданности ребятам было совсем непросто сохранить невозмутимый вид. Одно дело увидеть по голофильму, даже с полным эффектом присутствия, другое дело в натуре, на расстоянии вытянутой руки за кажущейся ненадежной, прозрачной пленкой защитного поля, как кошмарные зубастые твари поедают друг друга и алчут поесть и тебя.

Дав молодым путешественникам еще капельку времени полюбоваться на слишком уж натуралистическую картину, Киам ментальными ударами быстренько отогнал зарвавшихся зверюг в лес.

– А что – у вас здесь нет никакого оружия? – спросил Белг, когда обстановка вокруг их стоянки разрядилась.

– Оружие здесь под запретом. А человек сам по себе самое страшное оружие. Каждый из вас владеет ментальным даром, способным в мгновение обратить в бегство любого здешнего зверя, главное – настроиться и не терять самообладание.

Путешествие продолжалось. Гравилет неторопливо летел над планетой. Леса закончились. Начиналась лесостепь, которая обернулась, наконец, настоящей степью, ровной, как стол, с невысокой травой. Там и сям бродили огромные стада травоядных животных, которые щипали эту траву и которых беспокоили только с краев высоченные и жуткие прямоходящие звери. Они, как-то с ленцой, выхватывали подходящую для них жертву, неторопливо поедали ее тут же и заваливались отдыхать. С неба пикировали огромные и зубастые летающие твари, они захватывали брошенные недоеденные туши своими могучими когтистыми лапами и куда-то уносили. Несколько раз они пытались вкусить и гравилет, но, натолкнувшись на защитное поле, улетали.

Степь закончилась и снова пошли леса, высокие, мощные, глухие.

Пришла пора ночной стоянки. Где-то за час до заката Киам посадил гравилет на очередную асфальтолитовую площадку на огромной поляне посреди леса. Это был большой темно-коричневый пятачок из прочнейшего бетона, который и за сотни лет не смогла поглотить ни почва, ни буйная растительность. Природа как бы смирилась с присутствием чужеродного наплыва, не обращая на него никакого внимания. Но едва на площадке объявились пришельцы, все пошло по тому же сценарию, что и на дневной стоянке. Снова к защитному полю вокруг их лагеря стали собираться лесные жители. Здесь зверинец был даже почище предыдущего. Десятки самых различных тварей, различных форм и размеров немедленно опробовали защитное поле на прочность. Все без исключения были зубастыми и непрерывно использовали свои зубы по прямому назначению. Так что картина вокруг была пронизана сюрреализмом в его самом жутком исполнении.

– Ой, смотрите, что это? – вдруг спросила Ари.

Из леса на поляну выкатился огромный идеально круглый черный шар, который, набирая скорость, просто покатился к их лагерю, да так уверенно, что местное зверье, разбегаясь, уважительно уступало ему дорогу. Два не особо расторопных хищника, поглощенных пожиранием добычи, не поторопились отойти на приличное расстояние от шара, за что и поплатились. Из тела шара мгновенно выросли два длинных и толстых, как бревна, щупальца, молниеносным броском дотянулись до зазевавшихся зверей и схватили их. Шар прямо на глазах раздулся еще больше и вдруг широко распахнулся по экватору и превратился в огромную пасть с бесчисленным множеством зубов. Щупальца подняли визжащих и дергающихся из стороны в сторону жертв и просто вбросили их в бездонное жерло пасти. Пасть захлопнулась – и на глазах у зрителей снова превратилась в идеально круглый шар.

– Очень редкий гость к нам пожаловал, последний раз такого зверя видели лет сто назад, – сказал Киам. – Полюбопытствуем, что будет дальше.

Шар на скорости накатил на защитное поле, оно его оттолкнуло. Шар перекатился к другому месту и снова попробовал продавить поле, но его снова оттолкнуло. И тогда неожиданно для зрителей шар стал растягиваться поверх защитного поля гравилета, превращаясь из объемного тела в огромное плоское полотнище с множеством зубов по всей своей поверхности, все больше и больше охватывая гравилет со всех сторон, огромной тяжестью придавливая его к земле.

Вмиг на гравилете стало неуютно. Ребята просто вжались в свои сиденья. Девочки от ужаса закрыли глаза.

– Позабавился и будет, – сказал Киам. – Пожалуй, пора попрощаться с негостеприимным хозяином.

Он всей своей ментальной силой ударил в центр чудовища, одновременно на форсаже поднимая гравилет кверху. Полотнище с зубами немного приподнялось под действием этих сил, задергалось как в лихорадке, но, похоже, сдаваться не собиралось. Скинув форсаж, Киам обратился к своим попутчикам, очень похожим сейчас на испуганную ребятню.

– Ребятки, подключайтесь. По моей команде все одновременно наносим ментальные удары, каждый в свою точку. Смысловое слово – «огонь».

Он снова включил форсаж и крикнул:

– Огонь!

Словно восемь мощных факелов, восемь жарких огней, восемь солнц нетерпимым жаром впились в тело чудовища, прожигая его насквозь. От невыносимой боли полотнище издало душераздирающий крик, мигом отскочило от несъедобной добычи, свернулось в шар с восемью хорошо заметными подпалинами и обиженно покатилось назад в лес. Повеселевшие ребята смогли увидеть, как чудовище по пути к лесу поймало своими щупальцами не успевших убраться с дороги нескольких крупных зверей и загрузить в свою ненасытную утробу.

Киам снова посадил гравилет на асфальтолитовую площадку и сказал:

– Вот и все, концерт окончен. Теперь в течение ночи сюда никто и близко не подойдет. А сейчас ужин и спать. Кстати, насчет дежурства. Дежурим по очереди, смена через час. Первая Ари, затем Белг и далее по алфавиту. Всем на ночь включить защитников.

Светило зашло за горизонт и сразу стало совсем темно.

Киам тщательно проинструктировал их о порядке ночного дежурства и объявил отбой. Гравилет на ночь превратился в довольно приличную ночлежку. Только Ари осталась бодрствовать в кресле первого пилота наедине с инфракрасным экраном. В принципе экран был и не нужен, каждый из них не хуже прибора мог видеть в темноте.

Скам проснулся по своим внутренним часам за пять минут до своего подъема. Он встал и подошел к дежурящей Яне, предварительно выключив свое защитное поле. Дежурному оно просто мешало, так как ослабляло и ментальный слух, и гиперзрение.

– Как дежурство? Много зверюг приползало? – спросил он.

– Не одного шевеленья, словно кругом все повымерло, – ответила Яна.

Она вылезла из кресла, чуть-чуть покрутила всем телом, руками и ногами для разминки после длительного сидения и сказала:

– Пойду досыпать, спокойного дежурства.

Скам удобно расположился в пилотском кресле и начал наблюдать за окружающим пространством. Большой экран, поделенный на четыре сектора, показывал обстановку на поляне до самого леса со всех четырех сторон гравилета. Защитное поле, заметное на экране в виде чуть мерцающей полосы, проходило точно по краю асфальтолитовой площадки.

На экране все было так, как сказала Яна – тишь да гладь.

Скам расслабился и стал вспоминать последние месяцы учебы. Четвертая ступень была самым трудным этапом образования. За пять лет требовалось охватить пять специальностей, изучить и освоить массу самой различной техники.

И теперь впереди были испытания. Испытания – главное событие юности. Испытания – семь подвигов, семь побед над собой. Испытание – последний шаг к статусу кандидата полного гражданина. А уж разница между кандидатом и полным гражданином чисто возрастная – это уже генетика, половое созревание и что-то еще. Все решают испытания! За этими мыслями он совсем отвлекся от экрана.

Внезапно Скам почувствовал, как что-то изменилось, совсем неуловимо, на грани чувств, но что-то коснулось его сознания и тотчас же исчезло. Он обежал взглядом экран, все четыре сектора были безмятежно пусты.

И вдруг его словно током ударило и бросило в пот. То был запах мысли хорта. То, к чему обязательно готовили всех в империи, начиная со второй ступени обучения. Научиться ловить эти запахи и чувствовать. Правда, знания о запахе мысли хортов давно стали чисто теоретическими. Прошло уже несколько столетий, как хорты исчезли так же неожиданно, как и появились, наведя такой шорох в империи. Но уметь чувствовать хорта обязан был каждый подданный империи и немедленно сообщать об этом в соответствующие службы.

Скам еще раз обозрел все секторы наблюдения. Кругом до самого леса все было спокойно. И ничего не наблюдалось, ни чувствовалось в его ментальной сфере.

– Неужели показалось? Что делать дальше?

Дальнейшие его мысли прервал Киам, по графику сменявший его на дежурстве. Он подошел и спросил:

– Ну что, кадет, как дела? На экране вижу все спокойно. Теперь моя очередь. А через час рассвет и подъем. Можешь еще подремать.

– А если я с вами посижу? А подремать я всегда успею. А можно я задам несколько вопросов?

Киам еще раз внимательно посмотрел на экран и сказал:

– Давай свои вопросы.

Скам уселся в соседнее кресло второго пилота, развернулся к Киаму и только тогда задал мучавшие его вопросы:

– А зачем вы так много лет сидите на Андоре? – Чуть помолчав, продолжил: – Вы встречались с хортами?

Киам, расслабленно сидевший в кресле, резко развернулся к Скаму, его лицо посуровело, но голос остался спокойным.

– Ну и вопросики, кадет! Отвечаю сначала на второй вопрос. Все, кто встречался с хортами, погибли. Сами погибли, но нас всех спасли. Я был в это время на Андоре и вот так же, как сегодня, шел по маршруту, это, наверное, меня и спасло. Да и гравилет был этот же самый.

Он погладил подлокотник у кресла как руку старого преданного друга и немножко помолчал. Он не стал говорить школяру, что в той переделке погибла и его жена, и его друзья. Они тогда ценой своей жизни уничтожили врага, успев при этом передать исчерпывающую информацию о ментальной сути хортов, их слабых местах и их уязвимости.

– Так что, кадет, это было более четырехсот лет назад. Тогда немногочисленные особи хортов по всей империи были изолированы и уничтожены. Откуда они появились и куда исчезли остальные, никто не знает. Последние хорты, про которых известно, исчезли именно с Андоры. Ушли они совсем или просто на время отступили, до сих пор неизвестно. Поэтому мы и живем здесь, просто на всякий случай. Более сотни лет эта планета вообще была закрыта, потом потихоньку режим ослабили, а сейчас и вообще открыли для туристов. А ты откуда получил информацию о хортах на Андоре? Публично она не доводилась и вообще-то считается закрытой.

– Никакой информации я не получал. Просто во время моего дежурства мне показалось, что я почувствовал запах мысли хорта.

– Почувствовал или показалось, – от волнения голос Киама даже сорвался.

– Наверное, все же показалось, так как длилось буквально мгновение.

– Расслабься, – сказал Киам. – Я проверю. Скам уселся посвободнее в своем кресле и расслабился. Он тотчас же почувствовал ментальное прикосновение к своему разуму, осторожное, но достаточно глубокое. – О чем ты думал в тот момент? – спросил Киам.

– О предстоящих испытаниях. А что? – Скам настороженно смотрел на Киама.

– Вполне возможно, что и показалось, – ответил ему Киам. – По крайней мере, ничего напоминающего о хортах я в твоей ментальной сфере не обнаружил. Однако сообщение об имевшем место случае я обязан отправить в соответствующую инстанцию. Просто имей это в виду.

Снаружи потихонечку начало светать. Яркие звезды в вышине окончательно погасли, восток порозовел.

– Ну что, объявляем подъем?

После утреннего моциона и завтрака гравилет с пассажирами полетел дальше. Лес под ними стал редеть и снова сменился степью. Все так же в степи бродили бесчисленные стада животных, которых периодически прореживали другие, но более быстрые и зубастые. Достаточно резко степь превратилась в пустыню с бескрайними желтыми, опаленными жарким тропическим солнцем песками. Пустыня оказалась населена насекомыми, здоровыми и очень агрессивными, а также похожими на длинные пилы змеями, у которых зубы тянулись вдоль всей их спины, превратившись больше в элемент декора.

Все когда-нибудь кончается, заканчивалась и пустыня. Вдали показались первые отроги гор, которые по мере приближения все вырастали и вырастали, превратившись, наконец, в мощные хребты с высокими белыми, заснеженными вершинами.

– Здесь поглядим еще на одно чудо природы, – сказал Киам. Он посадил гравилет на плоское, как стол, плато, со всех сторон окруженное высокими вершинами, неподалеку от глубокого ущелья. По команде Киама семерка ребят вышла из гравилета, предварительно включив индивидуальные защитные поля, и направилась к самому краю ущелья.

– На этом плато местное летающее зубастое зверье никогда не нападает, хотя прилетает сюда постоянно. Но береженого судьба бережет, поэтому и включаем защитники. А теперь смотрите сюда.

И он показал вниз в ущелье. Внизу в котловине, со всех сторон зажатой скалами, располагалось нечто, или некто. Больше всего это некто походило на огромную черную массу протоплазмы, покрытую бесконечными рядами зубов, которые непрерывно жевали, перекатываясь то волнами, то круговоротами.

– Местный санитар. А кормят его летающие птички – тем, что у них остается от обеда.

Словно в подтверждение его слов показалось большое летающее зубастое чудовище, которое спикировало откуда-то сверху и, как бы мимоходом, пролетая над зубастой протоплазмой, сбросило на нее остатки недоеденной туши. В месте падения туши зубы в протоплазме заработали с большой интенсивностью, атакуя лежащую на ее поверхности пищу.

– Между прочим, дальний родственник черного шарика, что вчера вечером приходил к нам в гости. Вот застрял в горах, так птички кормят, не забывают. А он растет себе понемножку. Уже намного перерос своего лесного братца. Вот что значит неподвижный образ жизни. Ну что, поплывем далее?

Перелетев горы, для чего местами пришлось подниматься выше облаков, гравилет оказался над морем.

– В море зубов еще больше, оно только кажется гладью. Лучше всего им любоваться сверху, так будет спокойнее. Да и нам нужно пересечь его засветло. Нави, прибавь-ка скорости.

Нави, с согласия Киама управлявший гравилетом, добавил тяги.

Море под ними жило своей жизнью. При полном безветрии лишь слабая рябь покрывала безбрежную гладь чуть с зелена синей воды. Черные силуэты то там, то сям вспенивали воду. Временами на поверхности возникали огромные воронки с бесчисленным множеством зубов. Словно огромные пасти открывались прямо посреди моря, всасывая в себя все, что проплывало рядом, и затем с шумом захлопывались. Смотреть на эти картины было жутко и как-то неприятно. Ко всему прочему море непрерывно давило и в инфразвуковом диапазоне. Нет, такое море не радовало взор.

За морем, посреди степи, невдалеке от берега могучей реки нашлась очередная асфальтолитовая площадка для ночной стоянки. В отличие от других эта площадка оказалась в окружении четырех огромных деревьев, образующих как бы описанный квадрат вокруг чужеродного бетонного пятна. И опять приходили в гости зубастые звери, пробовали на прочность защитное поле и уходили несолоно хлебавши. Привыкшие к их виду, ребята уже спокойно воспринимали эту экзотику. Не потребовалось даже ментального удара, чтобы отогнать неспокойную публику.

Но еще до наступления темноты ребят ожидал новый сюрприз негостеприимной планеты. Стоявшие по углам древесные исполины оказались плотоядными. Сначала одно из деревьев на глазах у потрясенной публики меткими плевками наповал сшибло одну из двух зубастых зверюг, жадно пожиравших в это время зазевавшуюся жертву. Затем дерево своими мощными ветвями, словно щупальцами с присосками, дотянулось до обездвиженного животного и подтянуло его к своему стволу. В стволе открылась широкая щель, куда и была загружена живая пища. Щель в стволе закрылась.

– Ну вот, теперь на месяц запаслось едой, – сказал Киам. – А слюна у них – мощнейший яд, почти любого зверя наповал свалит.

И словно в подтверждение его слов три остальных дерева, видно из зависти к их потрапезничавшему собрату, начали плеваться в сторону любопытствующих гостей. Огромные ярко-зеленые пятна ядовитой слюны начали со всех сторон прилетать и зависать на защитном поле асфальтолитовой площадки, стекая к земле. А вслед за плевками в сторону гостей потянулись и ветви. Огромные и толстые, с множеством отростков, похожих на пальцы, они загребуще шарили по поверхности защитного поля, бестолково сталкиваясь друг с другом и на мгновение замирая.

Ребята сгрудились в центре антиграва, словно уже не надеясь на прочность защитного поля и прозрачного колпака антиграва.

В довершение ко всему у деревьев зашевелились и корни. Почва от деревьев до асфальтолитовой площадки забугрилась сразу в нескольких местах, белые корни толщиной в обхват волнами стали продвигаться к площадке. Они двигались медленно, но неотвратимо. А затем они ушли вглубь. Видеть все это было крайне неприятно и даже жутко.

– А они могут подкопаться и перевернуть площадку? – дрожащим голосом спросила Яна.

Киам внимательно посмотрел на взволнованных школяров и улыбнулся:

– Ну конечно же нет. Эта площадка как бы макушка огромной сваи такого же сечения, уходящей на большую глубину. Она получена путем преобразования вещества планеты в крепчайшую скальную породу специальным полем. Даже все вместе деревья этой планеты не способны пошевелить ее.

К счастью, испытание крепости нервов у туристов длилось недолго. Словно по незримой команде деревья оттянули свои ветви назад и замерли недвижимо.

– Представление окончено, – сказал Киам.

– Они активны не более часа перед самым заходом солнца. Теперь можно спокойно укладываться отдыхать. Никто больше не потревожит. Дежурим в том же порядке.

Дежурство на самом деле обошлось без ЧП. Скам, дежуривший опять под утро, немного волновался, пристально вслушиваясь в окружающую ментальную сферу. Все было спокойно.

После утреннего подъема и завтрака гравилет снова полетел над бескрайними лесами. А когда светило было уже почти в зените, они добрались до конечного пункта их маршрута. Посреди огромной поляны четко выделялось черное пятно асфальтолитовой площадки с закрытым защитным полем невысоким сооружением. Киам аккуратно посадил гравилет сквозь защитное поле перед самым входом в приземистое здание запасной научной станции. Здесь никто постоянно не жил, но здесь был размещен второй на Андоре стационарный портал, посредством которого можно было добраться в любую точку империи.

– Ну что, будем прощаться? – спросил Киам, когда после сытного и даже веселого обеда все ввосьмером стояли перед входом в стационарный портал. Он пожал каждому школяру руку, похлопал по плечу Скама и подтолкнул его к порталу.

– Приятного путешествия и успешных испытаний. Он так и остался в их памяти чуть-чуть взволнованный с поднятой в прощальном жесте рукой.

Глава третья

Схватка

Портал вынес их к морю. Не к жуткому и неприятному морю Андоры, а чудесному лазурному морю планеты Вода. Эта планета представляла собой один огромный безбрежный океан с чудными невеликими островами, разбросанными по всей его поверхности. Эта планета была идеальным местом отдыха. Ласковое солнце, всегда отличная погода, чудесные песчаные пляжи, уютные со всеми мыслимыми и немыслимыми удобствами отели, в меру соленая и в меру теплая морская вода, огромное количество различных аттракционов давали возможность отпускникам полностью отключиться от житейских забот и отдохнуть душой и телом.

Планета Вода была последним пунктом путешествия семерки перед все приближающимися и приближающимися выпускными испытаниями. Уж здесь на море они отвели душу по полной программе. Первые несколько дней они просто не вылезали из воды, наматывая десятки километров водного кросса, как на поверхности, так и под водой. В отель возвращались только спать. На вечеринки и танцульки не оставалось даже сил. Но постепенно втянулись. Тем более здесь они встретили еще одну выпускную семерку с далекой окраинной родительской планеты. Это был редчайший случай. Количество родительских планет-интернатов в империи постепенно сокращалось и сокращалось, соответственно и выпускников становилось все меньше и меньше. Высший совет империи уже давно бил тревогу по поводу катастрофической демографической ситуации в империи, но поделать ничего не мог. Доля долгожителей с возрастом более тысячи лет и старше уже давно перевалила за девяносто процентов и продолжала увеличиваться. А молодежи не прибывало. Так что получилась просто фантастическая встреча. Эти ребята только начинали свои каникулы, и начинали с этой планеты.

Для обеих семерок данная встреча была весьма приятным сюрпризом. Теперь море пользовалось намного интенсивнее. Заплывы стали намного дальше, ныряния намного глубже. Здоровый соревновательный дух теперь присутствовал в каждом мероприятии, сопровождаясь доброжелательностью, весельем, задором. Парни выделывались перед чужими девчонками, тем более во второй семерке девчонок было на одну больше, чем парней. При той же интенсивной физической нагрузке в течение дня сейчас хватало сил и на совместные вечеринки, игровые и танцевальные. На одной из вечеринок договорились о проведении на следующий день схватки, стенка на стенку. Такой бой был обязательным элементом подготовки на третьей и четвертой ступенях на любой родительской планете-интернате, но отрабатывался на тренажерах и роботах, так как равной по силе семерки на своей родительской планете было просто не найти. С тех пор как проводились последние схватки на межпланетных соревнованиях, прошло наверное с сотню лет. А тут такая удача. А стенка на стенку – это мечта и потеха.

На следующий день сразу после завтрака и приступили. Схватку решили провести на небольшом песчаном островке без единого строения. В качестве разминки провели соревнования по комплексу Вуду.

Нави включил генератор случайных чисел. Семерик у них был самый современный. Его им подарил в столице их гид Нежд на память при расставании. Он был размером в горошину и выбрасывал перед ними голографические цифры от одного до семи. В воздухе замерцала цифра пять. У Скама немного похолодело в груди. Он первый! Он вышел вперед и стал дожидаться своего соперника.

У соперников семерик был попроще, чистая механика, но считался очень надежным. Он выстрелил перламутровой цифрой три. Вперед вышла девушка, которую звали, как Скам помнил, Эри, и встала напротив его. Она была высокая и стройная, в голубом трико, с короткими черными волосами и очень выразительным лицом. Опять щелкнул механический семерик и повторно заиграла перламутром цифра пять. Сила! Соревнование по силе.

«С чего начать?» – подумал Скам. Не мудрствуя лукаво, он попросил Эри сплести пальцы рук, свести локти вместе, а когда она выполнила это, подхватил ее локти ладонью своей правой руки и поднял Эри вверх на вытянутой перед собой руке, а затем повторил жим одной рукой еще четыре раза.

Эри даже глазом не моргнула. А так как Скам был немного тяжелей ее, она смогла выполнить такой же жим со Скамом на руке лишь два раза.

Теперь очередь была за Эри.

Она выполнила стойку на руках, подняла правую руку и без видимых затруднений пятнадцать раз отжалась на левой. Видно было, что она могла спокойно удвоить этот результат.

Скам с трудом в стойке на левой руке смог отжаться десять раз. Это была не его «коронка». Счет в соревнованиях сравнялся.

Снова блеснула цифра их семерика. Двойка. Теперь выпала очередь Белга. Его соперником оказался такой же невысокий, русоволосый паренек. Они с полным вниманием ждали воли жребия.

Еще раз стрельнул перламутровый семерик и выбросил тройку.

Ловкость! Соревнование на ловкость.

Здесь Белг мог рассчитывать только на акробатику. Он с места выпрыгнул вверх метра на три, одновременно выполняя полный оборот винтом, а при спуске исполнил четвертное сальто и легко приземлился на обе ноги.