Искусное соблазнение Линдсей Джоанна

Глава 7

Направляясь в центр зала рука об руку с Джек, Джудит пыталась скрыть улыбку. Ей начал понемногу передаваться бурлящий восторг кузины. Джек так и сияла от удовольствия, гордая, как павлин, оттого что оказалась права. Но стоило ей открыть рот, как Джудит ее опередила. Не желая слышать хвастливого «Я же тебе говорила» – излюбленной фразы Джек, Джудит приложила палец к ее губам.

– Молчи. Я сама скажу. Ты, как всегда, оказалась права. Матушка вовсе не сердится на меня из-за того, что все так вышло. Совесть меня больше не мучит, и я могу наконец порадоваться предстоящему путешествию.

– Я вовсе не то собиралась сказать, – возразила Жаклин, поворачивая кузину лицом к двойным дверям гостиной. – Кто это? И почему он кажется таким знакомым?

Джудит увидела мужчину, одетого элегантно, хотя и не совсем в английском стиле. Его плечи облегал плащ, подбитый черным горностаем. Фасон широкополого сюртука не соответствовал канонам лондонской моды. Вдобавок из-под просторного плаща выглядывал кончик шпаги. Стоявший в дверях мужчина походил на иностранца, но Жаклин не ошиблась: лицо его действительно казалось до странности знакомым. И мысль эта пришла в голову не одним только девушкам.

Первым догадался дядя Эдвард. Шагнув навстречу незнакомцу, он произнес в своей обычной приветливой манере:

– Еще один давно потерянный родственник? Входите!

Все разом повернулись посмотреть, о ком говорит Эдвард. Оказавшись неожиданно в центре внимания, молодой человек смутился. Он явно не ожидал попасть на столь многолюдное сборище. Хотя Джудит и сомневалась, что этот высокий красивый мужчина приходится им родней, она видела, что дядя не шутит. К тому же речь шла о семье. Разве Эдвард стал бы шутить подобными вещами?

Незнакомец не возразил в ответ на догадку Эдварда. Он лишь изумленно поднял брови.

– Как вы узнали?

Регина, кузина Джудит, улыбаясь, шагнула к гостю. Следом из толпы, посмеиваясь, выступил Энтони, а за ним и Джереми, брат Жаклин. Все трое походили на незнакомца яркой, необычной внешностью: раскосыми пронзительно-синими глазами и волосами цвета воронова крыла.

– Еще один Меллори, – шутливым тоном констатировал очевидное Джеймс.

Молодой человек смерил Джеймса пристальным взглядом, но, в отличие от большинства тех, кто видел его впервые, не выказал и тени испуга.

– Нет, сэр, я не Меллори. Я венгерский граф Андраши Бенедек.

– Вот как? И все же мы с вами в родстве. Расскажите нам, к какой ветви рода Стефановых вы принадлежите?

– Вероятно, мы потомки Марии.

– Той, что приходилась бабушкой нашей бабушке Анастасии? – обронил Энтони. – Но, кажется, вы не уверены.

– Я прочитал об этом в дневнике моего прадеда, однако записки не сохранились, от них остались одни воспоминания.

– Еще одна тайная тетрадь? – рассмеялся Энтони и добавил в ответ на заинтересованный взгляд Андраши: – Примерно десять лет назад мы тоже нашли дневник, принадлежавший моей бабушке Анастасии Стефановой. Прежде ходили лишь слухи о том, что в нашем роду будто бы были цыгане.

Андраши кивнул.

– Я никогда раньше не слышал о наших предках Стефановых. Не думаю, что мой покойный отец о них знал. Цыгане кочевали по городам Венгрии, но нигде не задерживались надолго. Мне не доводилось их встречать. В нашей семье не сохранилось никаких упоминаний о родстве с этим народом. Я понятия не имел о своих цыганских корнях, пока не наткнулся на дневник. Самое любопытное, что я мог и вовсе не узнать о существовании записок, если б не случайность. По странной прихоти судьбы моя сводная сестра обнаружила их на чердаке нашего дома, когда пряталась там в приступе гнева. Такое временами бывало с ней, но это довольно печальная история, не стану докучать вам подробностями.

– Возможно, в другой раз, – выступив вперед, проговорил Эдвард, жестом приглашая Андраши проследовать в гостиную. – А что произошло с дневником вашего предка? Почему не удалось его сохранить?

– Он сгорел во время пожара. Огонь уничтожил и наш замок, и все семейные ценности.

– Какое несчастье! – хором откликнулось сразу несколько человек.

– Так вы разорены? – спросил Эдвард.

– Нет, вовсе нет. Мой отец не доверял банкам, но я никогда не разделял его предубеждение. От матери мне досталось значительное состояние. Мы могли бы поговорить с глазу на глаз?

– В этом нет нужды, мой мальчик, – усмехнулся Эдвард. – Все в этой комнате члены нашей семьи.

От изумления молодой человек лишился дара речи. Однако хозяин дома сказал правду, в зале собрались все четверо братьев Меллори – патриархов клана: старший – Джейсон, третий – маркиз Хаверстон, второй по старшинству – Эдвард и Джеймс с Энтони. Их окружали жены, дети со своими супругами и даже несколько старших внуков. Проститься с Джуди и Джек пришли более двадцати представителей семейства Меллори, неудивительно, что молодой граф ошеломленно застыл, разглядывая толпу новоявленных родственников.

– Для меня это полнейшая неожиданность, – растерянно произнес Андраши, медленно обводя синими глазами незнакомые лица. – Я надеялся, что смогу отыскать одного или двух потомков Марии, но… нашел куда больше. И, похоже, мое появление вас нисколько не удивило.

Эдвард издал короткий смешок.

– В этом семействе вы не первый, кто внезапно объявился после долгих лет, мой мальчик, хоть наше родство и более отдаленное, чем можно было ожидать. Уверен, нам всем не терпится услышать, что вы прочли в том дневнике о нашей прапрабабушке Марии Стефановой.

Взяв полный бокал из рук Энтони, Андраши взволнованно заговорил:

– Дневник принадлежал моему прадеду Карлу Бенедеку, сыну Марии. Отец Карла, по понятным причинам не желая признаваться в своей связи с женщиной из цыганского племени, скрывал правду до того дня, когда решил, что пришел его смертный час. Табор Марии следовал мимо владений графа, и тот позволил цыганам провести ночь на его земле. Мария пришла к нему ночью, предложив себя в уплату за ночлег. Она была молода и красива, но граф ее отверг. Тогда она пообещала родить ему сына. Граф оставался бездетным, хотя сменил четырех жен. В отчаянной надежде обрести дитя он поверил обещанию цыганки, однако утром разгневался, решив, что женщина посмеялась над ним.

– Но цыганка не солгала?

– Нет, она говорила правду. Мария поклялась отдать мальчика отцу, когда тот родится. Граф не думал, что цыганка носит его ребенка, и все же отказался ее отпустить. Женщина стала пленницей в его замке, пока девять месяцев спустя не разрешилась от бремени. Граф освободил ее, оставив себе сына, которому дал имя Карл. Мария сказала, что мальчик сможет найти ее, если захочет, куда бы ни занесла ее судьба. Такое странное напутствие дала она своему сыну. Мой прапрадед никогда ее больше не видел и не рассказывал о ней, своему единственному наследнику, до той ночи, когда почувствовал приближение смерти.

– Так он умер той ночью? – полюбопытствовал Джеймс.

– Нет, он скончался десять лет спустя, и за эти годы отец с сыном ни разу не заговаривали вновь о той странной истории. Уже после смерти моего прапрадеда Карл отправился на поиски матери. Он нашел Марию в Англии, где та странствовала со своим табором. Как раз в это время ее внучка Анастасия вышла замуж за английского маркиза.

– Постойте. – Джейсон недоверчиво нахмурился. – Неужели это все, что написал Карл о муже Анастасии? Лишь упомянул, что тот был английским маркизом?

– Нет, Карл указал в дневнике его имя – Кристофер, маркиз Хаверстон. Вначале я отправился в его владения, однако мне сказали, что нынешний маркиз сейчас в Лондоне. Мне дали этот адрес, но, признаться, я зашел лишь на минуту. Не буду занимать ваше время. В Англии я проездом, мой путь лежит в Америку, где мне предстоит разыскать настоящего отца моей сводной сестры Кэтрин. Я собирался заняться поисками английских потомков Марии после того, как дела сестры устроятся и она навсегда исчезнет из моей жизни. Но, оказавшись в Англии, не смог устоять перед искушением увидеть хотя бы одного из вас перед отъездом.

– Что-то мне подсказывает, что нам не захочется свести знакомство с вашей сестрой, – задумчиво произнес Джеймс.

Андраши тяжело вздохнул.

– Вы правы.

– Вам не о чем беспокоиться, мой мальчик, – добродушно заметил Эдвард. – Мой брат Джеймс отлично улаживает все семейные неприятности, как мелкие, так и крупные. Мы привыкли предоставлять это ему.

По лицу молодого графа пробежала тень. Слова Эдварда неприятно его задели.

– Я пришел сюда не для того, чтобы просить о помощи. Я не привык перекладывать свои заботы на чужие плечи, а сестра…

– Да, да, она бремя, которое вам приходится нести, это мы поняли, – вмешался Энтони, дружески притянув к себе Андраши. – Но мой брат вовсе не прочь взять вас под свою защиту. Вы ведь не слышали, чтобы он возражал, верно?

Джеймс недоуменно поднял золотистую бровь.

– Погоди-ка… – начал было он, но Энтони его перебил.

– По счастливой случайности завтра утром мы отплываем в Америку. Приглашаем вас присоединиться к нам. Можете больше не упоминать о сестре, если не хотите. На корабле у нас будет достаточно времени, чтобы познакомиться поближе и лучше узнать друг друга. Такое чувство, будто сама судьба привела вас сюда нынче вечером. Кому-то из нас явно благоволит удача.

Андраши не согласился, но и не отказался. Неожиданное приглашение Энтони привело его в замешательство. Остальные гости немедленно окружили новообретенного родственника, желая поговорить с ним, прежде чем он на что-то решится. Джеймс с Энтони стояли в стороне, наблюдая, как многочисленное семейство Меллори забрасывает графа вопросами. Вскоре Джек с Джуди оттеснили кузена в уголок.

– Они заболтают его до смерти, – вздохнул Энтони.

– Джек может, – согласился Джеймс. – Эта девица – настоящая трещотка. И если она постановила, что граф должен поехать с нами, считай это дело решенным.

– Ты ведь не сомневаешься, что он один из нас, правда? – задумчиво произнес Энтони. – Вижу, ты не спешишь заключить нового родственника в медвежьи объятия.

– Надо бы разузнать о нем побольше, – отозвался Джеймс. – Я попрошу Джереми навести справки, пока мы будем в отъезде. Но учитывая, что мы направляемся на территорию Андерсонов, еще один родственник Меллори, хотя бы и отдаленный, нам не помешает. – Немного помолчав, Джеймс добавил: – С другой стороны, я не уверен, что брать его с собой на судно такая уж хорошая мысль. Боюсь, узнав нас получше, он захочет сбежать без оглядки куда-нибудь подальше.

– Говори о себе, старина.

– Однако такое уже случалось. А с корабля не сбежишь.

Энтони рассмеялся.

– Ну что, может, разбудим Нейтана? Избавимся от злости перед плаванием? Должно хватить на недельку-другую.

– В этом нет необходимости. Я оборудую для нас ринг на борту «Девы Джордж». Предпочитаю предусмотреть все заранее.

Глава 8

– Вы уверены, что хотите этого, капитан? – нерешительно спросил Корки Менадью. Друзья стояли на пристани в лондонском порту.

Нейтан широко улыбнулся.

– Вернуть свой корабль? Еще бы, черт побери.

– Я хотел сказать, отправиться в колонии.

– А я думал, теперь эта страна называется Штатами.

– Однако почему бы нам не отплыть другим судном? Похоже, у вас достаточно денег, чтобы заплатить за проезд, – уже не в первый раз заметил Корки.

Нейтан смерил взглядом своего первого помощника. Корки достался ему в наследство вместе с «Жемчужиной», но Нейтан знал моряка всю жизнь, сколько себя помнил. Корки был первым помощником капитана Джори Тремейна, а Нейтан вырос на отцовском корабле и считал «Жемчужину» домом, пока отец не прогнал его прочь. Охваченный бессильным гневом, Нейтан пытался заставить отца передумать, изменить решение, но тот оставался непреклонен. «Это ради твоей же безопасности», – твердил Джори, будто Нейтан не мог сам себя защитить. После смерти отца Нейтана терзало чувство вины. Его не оставляла мысль, что, будь он вместе с Джори в ночь убийства, тот остался бы жив.

Ему вспомнились слова офицера таможни: «Забудьте о Греге! Я же сказал: не сомневайтесь, его вздернут. Я позабочусь об этом для вас». Нейтан мог бы отыскать Грега, опередив коммандера Бердиса. Но прежде ему нужно было вернуть себе корабль.

– Другие суда отплывают лишь на следующей неделе, не раньше. И они следуют не в Коннектикут, а мне нужно именно туда, – напомнил Нейтан старому другу. – Этот корабль пришвартуется в пятидесяти милях к западу от того места, куда я направляюсь. Мне чертовски повезло, удача наконец-то мне улыбнулась. Вдобавок нельзя терять ни минуты, даже если бы я захотел потратить деньги на путешествие, чего я вовсе не хочу. «Жемчужина» пойдет с молотка, если я не верну ее как можно скорее.

– Меня беспокоит ваша вспыльчивость. Последний капитан, командовавший вами, был вашим отцом, вдобавок с тех пор прошло пять лет. Вы хоть помните, каково это – выполнять чьи-то приказы? – Нейтан хохотнул в ответ, и Корки добавил: – К тому же этот капитан настоящий богач, судя по деньгам, которые он нам платит. А я знаю, вы не больно-то любите богатеев.

– Знаешь, тебе вовсе не обязательно ввязываться в это дело.

– И что мне прикажете делать, пока вы не вернетесь с «Жемчужиной»?

После того как Бердис отпустил его, Нейтан отправился в Саутгемптон, где когда-то обосновался, покинув Корнуолл. Там он и нашел Корки вместе с большинством команды. Они прятались в тайном убежище, нередко служившем им приютом в последние годы. При виде своего капитана моряки ошеломленно застыли, а затем с ликующими криками окружили его. Все знали, что Нейтана схватили, никто не надеялся увидеть его вновь. Он не винил матросов за то, что те сбежали, когда таможенники захватили судно и конфисковали груз. На самом деле Нейтан был этому даже рад: ведь тот, кто оказал ему особую милость, даровав свободу, не пощадил бы простых моряков. Тремейну все еще не верилось, что он снова свободен.

Оказалось, Бердис не так уж и плох для такой важной шишки. По распоряжению коммандера бывшему пленнику приготовили ванну, вернули принадлежавшие ему вещи, даже пистолет, вдобавок его хорошо накормили, а затем доставили в саутгемптонский порт.

Выслушав рассказ капитана, моряки собрались той же ночью похитить для него какой-нибудь корабль. Нейтан едва не поддался искушению, но, вспомнив договор, заключенный с Бердисом, передумал. Он решил добраться до Америки законным путем.

«Если вы похитите любое другое судно, кроме «Жемчужины», наше соглашение потеряет силу, – предупредил Бердис. – Больше никаких нарушений закона, капитан Тремейн».

Черт побери, Бердис выдвигал слишком много условий, но Нейтан готов был неукоснительно соблюдать их, если это давало надежду вернуть себе отцовский корабль.

Решив продолжить дело отца, Нейтан понимал, что выбрал нелегкий путь. Однако ему нравилось бросать вызов судьбе, ускользая от преследования и посмеиваясь над береговой охраной. Таможенникам ни разу еще не удавалось настигнуть его в водах Ла-Манша. Но постоянные поиски новых тайников для хранения контрабандных грузов вконец истощили его терпение, а опьянение успехом уступило место разочарованию. Нейтан начал чувствовать себя зверем, загнанным в ловушку.

Несколько месяцев назад он решил было, что уладил проблему, нашел прекрасное убежище – заброшенный дом в Гэмпшире, чуть в стороне от побережья. Главным достоинством дома было близкое соседство с поместьем герцога Райдона. Ни одна полицейская ищейка не осмелится сунуть туда нос. Однако Нейтан не учел, что слуги герцога могут оказаться излишне любопытными. Если бы та пронырливая девица не отправилась на свидание с любовником, что, как подозревал Нейтан, и привело ее ночью в пустующий дом, ему не пришлось бы так поспешно переносить товар в другой тайник и он не попался бы в лапы таможенникам.

После злополучного ночного приключения в заброшенном доме Нейтан послал весточку своей команде в Саутгемптон, приказав доставить корабль в тайную бухту, где контрабандисты обычно разгружали товар. Он собирался перенести груз на борт «Жемчужины». Но, должно быть, кто-то из его матросов случайно сболтнул лишнее человеку Грега. А может, шпион Грега подслушал, как люди Нейтана говорили об условленном месте. В портовых тавернах полно моряков, там можно наткнуться на кого угодно. Тремейн предпочитал думать, будто всему виной злосчастное стечение обстоятельств, ему не хотелось верить, что в его команде завелся предатель. Но главной виновницей его несчастий была, разумеется, проклятая девица, любительница привидений.

Нейтан и не думал шутить, когда в разговоре с Бердисом предположил, что его выдала женщина. Ему следовало бы приложить больше усилий, дабы заручиться ее молчанием. Обычно хватало поцелуя – это средство действовало на женщин безотказно, однако чертова девица не поддалась его чарам. Нейтан был уверен, что сумеет расположить ее к себе, убедив не выдавать его секрет. Может, следовало зажечь фонарь, чтобы она увидела, с кем имеет дело? Одна его улыбка творила с женщинами чудеса. Но поцелуй привел совсем не к тем результатам, на которые он рассчитывал, и в довершение ко всему Нейтан оскорбил служанку. Даже в темноте, не видя девушки, он почувствовал, как она рассердилась.

– У нас есть свободная минутка, чтобы выпить пинту-другую и наскоро завалить девку в трактире. Разве не хотите поразвлечься напоследок, капитан?

– Я ведь просил тебя не обращаться ко мне таким образом. В этом плавании я тебе не капитан.

Нейтан отчаянно скучал, стоя без дела и дожидаясь, когда появятся фургоны с грузом. Изнывая от вынужденного безделья, он в который раз обвел глазами лондонский порт, но последняя повозка отъехала десять минут назад, а другие не показывались. Впрочем, следующая могла появиться в любую минуту, и Нейтан не хотел рисковать. Вдруг капитан судна уволит его за нерадивость и отплыть в Америку на этой неделе не удастся? Ему велели дожидаться на пристани, пока не прибудут все фургоны для разгрузки, значит, придется стоять. С каждым днем тревога Нейтана все усиливалась, ведь «Жемчужину» могли перекрасить и продать. Вдобавок, к его досаде, корабль, на который он нанялся в Саутгемптоне, сделал небольшой крюк, чтобы забрать в Лондоне пассажиров.

– Идемте, – продолжал искушать Корки. – Нам сказали ждать, но не говорили, что этого нельзя делать в ближайшем трактире. Можете следить оттуда за фургонами через открытую дверь, если вам охота, но шлюпка с предыдущим грузом, которая отправилась к судну, еще даже не вернулась. А путешествие будет долгим. Так что сегодня вечером меня занимает лишь одно: веселая девица на прощание.

Нейтан усмехнулся.

– Ты уже попрощался с девицами в Саутгемптоне три дня назад. Видно, ты был слишком пьян, раз не помнишь.

– О да, – расплылся в улыбке Корки. – Но так это когда было, а сейчас наша последняя ночь на берегу. Три недели в море – чертовски долгий срок.

– Путешествие может занять лишь две недели, и вдобавок тебе вовсе не обязательно плыть со мной в Америку. Возвращайся в Саутгемптон и там дождись моего возвращения.

– И оставить вас без первого помощника на обратном пути? Жаль, что мы услышали об этом судне слишком поздно, чтобы остальные наши ребята смогли присоединиться к нам.

– Я бы даже не узнал, что капитан набирает команду, если бы не заглянул к Алфу с Пегги предупредить, что меня не будет несколько месяцев.

Старый Алф служил смотрителем летнего дома в нескольких милях вверх по побережью от Саутгемптона. Нейтан познакомился с пожилой супружеской парой, когда подыскивал человека, которому мог бы доверить заботу о племянницах, пока он в плавании. Знакомство со смотрителем принесло Нейтану и неожиданные выгоды, о которых тот даже не помышлял. Летний дом стоял возле уединенной пристани, и Алф разрешил Нейтану держать там на якоре «Жемчужину».

Старик проявил любезность, поскольку его жена Пегги согласилась присматривать за девочками Нейтана. Зная, чем промышляет Тремейн, он не требовал с него плату, однако выдвинул условие, чтобы в бухту не доставляли никаких грузов. У старого смотрителя имелись и свои секреты. Алф отказывался говорить о большом корабле без единого человека на борту, стоявшем на приколе в его гавани, а Нейтан не приставал к нему с расспросами. Он был слишком многим обязан пожилой чете, чтобы проявлять излишнее любопытство.

– По крайней мере с вами буду я, – заметил Корки.

– На корабле требовался плотник, и я согласился наняться на судно, если со мной отправишься ты. Алф даже не упомянул об этой работе, поскольку знал, что я больше не занимаюсь плотницким делом. Рассказала его жена, Пегги. Всякий раз, когда я прихожу навестить девочек, она ворчит, что мне пора остепениться и вернуться к ремеслу, которое не приведет меня за решетку. Старушка тревожится обо мне.

– Пегги обожает ваших племянниц и беспокоится, как бы они не остались снова одни-одинешеньки, без опекуна. И она права, сами знаете. Совсем недавно ее опасения едва не оправдались. Вы уверены, что хотите вернуть себе судно?

– Ты тоже собираешься брюзжать, как старая Пегги?

– А вы, случаем, не передумали насчет кружки доброго эля? – отозвался Корки.

Глава 9

Нейтан рассмеялся и, сдавшись, зашагал через пристань следом за старым другом. Таверна, которую заприметил Корки, ютилась между пакгаузом и конторой, где продавали билеты. Нейтан совсем не знал Лондон, никогда не бывал здесь прежде и не слышал ничего хорошего об этом городе. Но трактиры везде одинаковы, и этот выглядел точно так же, как те, куда Нейтан захаживал дома, в Саутгемптоне. Он вовсе не жаждал провести в объятиях женщины последнюю ночь на берегу – ему слишком многое предстояло обдумать, чтобы занимать свои мысли девицами. И все же пинта крепкого эля ему бы не помешала.

Нейтан не стремился взваливать на себя заботу о семье, однако волею судьбы у него появились обязанности, которых не было год назад. Прежде он первый предложил бы заглянуть в бордель перед отплытием, но теперь все изменилось. Нейтан стал другим. После смерти сестры и ее мужа ему пришлось взять на себя заботу о двух племянницах, оставшихся сиротами. Нельзя сказать, что до этого у Нейтана не было цели в жизни. Просто он не торопился осуществить свою мечту.

Кларисса и Эбби, прелестные, как маленькие феи, покорили сердце Нейтана. Он не ожидал, что так быстро привяжется к ним, но каждый раз, навещая малышек, чувствовал, как ему все труднее расставаться с ними. Семилетняя Кларисса, более пылкая и порывистая, обычно бурно выражала свои чувства. При виде дяди она с пронзительным радостным воплем бросалась ему на шею. Девятилетняя Эбби отличалась большей сдержанностью. Бедняжка пыталась подражать родственникам со стороны отца – напыщенным задавакам. Она думала, что так и следует себя вести. Но в последнее время девочка заметно изменилась. Теперь при встрече с дядей она уже не скрывала радости, а несколько дней назад, прощаясь с Эбби, Нейтан увидел слезы на ее щеках. В этот раз ему было особенно тяжело покидать малышек.

Ему невыносимо было думать, что девочек ждет бедность только потому, что их родители умерли. Бедняжки этого не заслужили. Нейтан понимал, что племянницам нужен дом, семья, налаженный быт, и готов был на все, чтобы обеспечить им благополучную жизнь, к которой они привыкли.

Девочки получили совсем иное воспитание, чем он сам, поскольку его сестра Энджи удачно вышла замуж. Она жила с мужем в прекрасном доме в Суррее, ее дочери носили нарядные платья, их окружали гувернантки и учителя. Однако родственники мужа Энджи, дрянные людишки, держались с невесткой заносчиво, подчеркивая свое превосходство, которое, как им казалось, дает высокий титул. Нейтан недолюбливал зятя: довольно скоро выяснилось, что тот женился на Энджи из-за ее происхождения – этому болвану льстило, что жена принадлежит к графскому роду. Нейтан мог навещать сестру и племянниц лишь украдкой. Узнав, что Джори контрабандист, зять заключил, что Нейтан занимается тем же ремеслом.

А потом зять погиб, забрав с собой в могилу и Энджи, – напившись пьяным, он слишком быстро разогнал двуколку, и лошади понесли. После его смерти скаредные родственники забрали у девочек все. Нейтан не думал, что способен ненавидеть аристократишек еще больше, но его душил гнев на этих напыщенных бессердечных мерзавцев, отвернувшихся от родных внучек из-за неприязни к невестке. У девочек остались лишь нарядные платьица, из которых они выросли, да дядя, чьи мечты всякий разумный человек счел бы несбыточными.

Нейтан заказал кружку эля, затем вторую. В душе его закипала ярость, как бывало всякий раз, стоило ему надолго задуматься о своей жизни. Пожалуй, в эту последнюю ночь на берегу ему не помешало бы намять кому-нибудь бока.

С кружкой в руке Нейтан повернулся и оглядел зал в поисках подходящего противника, но в таверну набилось слишком много народу. Стоило затеять потасовку, и началась бы всеобщая свалка. Хотя Нейтану уже случалось быть зачинщиком драки и проводить ночь за решеткой, нынче вечером он не мог себе этого позволить.

Он направился было к двери, но остановился, увидев, как в трактир входят пятеро моряков. Одного из них Нейтан узнал. Какого дьявола? Что делают в Лондоне люди Хаммитта Грега? Почему из всех мест на земле они выбрали именно этот город? Мистера Оливера, первого помощника Хаммитта, он видел в последний раз пять лет назад в Саутгемптоне. Грег со своей шайкой выследил Нейтана, чтобы через него выйти на убежище Джори. Нейтан заявил им, что понятия не имеет, где отец, да и знать не хочет – его гнев на родителя еще не улегся. Однако псы Грега какое-то время продолжали следить за ним, надеясь, что он приведет их к Джори. Нейтан так больше и не увидел отца, а вот Хаммитт со своими головорезами все-таки отыскал капитана Тремейна…

Неужели корнуоллский контрабандист окончательно сбрендил и доставляет запрещенные товары в крупнейший город в стране? Нет, только не в лондонский порт, это невозможно! Должно быть, в Лондон его привели другие дела. Может, он подыскивает новых покупателей? Но если матросы Грега здесь, в порту, то и сам капитан наверняка где-то поблизости. Почему бы не воспользоваться счастливым случаем и не настигнуть мерзавца, прежде чем до него доберется коммандер Бердис?

Что ж, Нейтану как раз хотелось подраться, а заваруха назревала нешуточная. Требовалось хорошенько взгреть негодяев, чтобы выяснить, где искать Грега. Однако Нейтан предпочел бы разделаться с ними на улице, а не в таверне. Может, подождать, когда они соберутся уходить, и последовать за ними? Но достаточно ли у него времени?

Отвернувшись к стойке, Нейтан скосил глаза на вошедших. Пятеро моряков застыли в дверях, оглядывая зал в поисках свободного стола. Однако трактир был набит битком. Если канальи приблизятся к стойке, свалки не миновать, живо сообразил Нейтан.

Приняв решение, он подошел к дверям и, грубо оттолкнув Оливера с дружками, ступил за порог. Это не составило ему труда – он был выше ростом и сильнее любого из них. Как и ожидалось, греговы псы вышли следом за ним. Численное преимущество – пятеро на одного – придало им храбрости. Они не знали, с кем имеют дело, а Нейтан не собирался сразу указывать мерзавцам на роковой просчет. Самонадеянные люди нередко бывают болтливы.

– Уходишь, не извинившись, молокосос? – рявкнул Оливер, ухватив Нейтана за плечо. – Думал, мы тебя не узнали?

– Какого черта ты тут делаешь? – прогнусавил его дружок. – Разве ты… Я слыхал, тебя упрятали за решетку.

– А я слышал, вы приложили к этому руку, – ответил Нейтан. – Где ваш хозяин? Я хочу его отблагодарить.

– Погоди, приятель, нечего винить нас, коли сам оплошал.

– Бьюсь об заклад, он собрался махать своим молотком в Лондоне. Теперь, когда у него нет корабля, что еще ему остается? – хохотнул третий моряк.

Послышались смешки, но они тотчас стихли, когда Нейтан, схватив негодяя за горло, пригвоздил его к стене трактира.

– Что привело меня в Лондон – не вашего ума дело, но я хочу знать, зачем здесь вы. Спрошу еще раз: где ваш хозяин?

– Ты не в том положении, чтобы задавать вопросы, – прорычал Оливер у него за спиной. – Ты и впрямь думаешь, что одолеешь нас пятерых?

– Посмотрим. – Отпрыгнув в сторону, Нейтан принял бойцовскую стойку. Теперь все пятеро противников снова оказались перед ним.

У одного против пятерых не лучшие шансы на победу, но на стороне Нейтана были накопившаяся злость и желание выяснить правду, тогда как люди Грега хотели лишь покуражиться. Нейтан не стал мешкать: отразив выпад первого из нападавших, он ответил ему сокрушительным ударом в челюсть. Со вторым противником он расправился парой резких тычков, заставив третьего моряка испуганно отпрянуть.

В душе Нейтана клокотала ярость. Он не сомневался, что одержит верх над подонками, сколько бы их ни было, и получит ответы на свои вопросы. Нужно лишь, чтобы после драки один из этих молодчиков был способен держаться на ногах и связно объясняться.

Следующего обидчика Нейтан свалил на землю одним ударом кулака, но моряк быстро поднялся, утирая кровь с разбитых губ.

– Тебе надо бы выступать на ринге, парень, а не терять попусту время, орудуя молотком. Ты бы нажил целое состояние.

Замечание Оливер на мгновение отвлекло внимание Нейтана. Проклятие! В следующий миг кто-то с силой заломил ему руки за спину, а первый помощник Грега, смеясь, подступил ближе, встав прямо перед ним.

– Проваливай к черту! – огрызнулся Нейтан.

Внезапно он почувствовал, что руки его вновь свободны, а позади раздался глухой стук, словно двое мерзавцев у него за спиной столкнулись лбами. Даже не оглядываясь, Нейтан угадал, что люди Грега уже не представляют опасности. Он отскочил в сторону, и тотчас на плечо ему легла чья-то сильная рука. Нейтан попытался стряхнуть ее, но хватка усилилась, не давая ему шевельнуться. Все еще пылая гневом, он собрался было сокрушить неизвестного, встрявшего в драку, но, взглянув на него, невольно замер.

Высокий, темноволосый, такой же широкоплечий, как сам Нейтан, незнакомец в роскошном плаще сошел бы за знатного дворянина, если б не одна несуразность. Какой аристократ станет ввязываться в уличную потасовку? Нет, такие, как он, обычно зовут на помощь стражу. Второй мужчина, приятель темноволосого, высокий, крупный блондин, похожий на викинга, с невиданной свирепостью молотил могучими кулаками людей из команды Хаммитта. Может, это просто пара беспутных гуляк, ищущих развлечений? Тогда, покончив с Оливером и его дружками, они отделают и Нейтана, и из этой передряги ему, пожалуй, уже не выбраться. Если эти двое возьмутся за него, едва ли он успеет взойти на корабль до отплытия. Но в эту минуту Нейтана больше беспокоило, что матросы Хаммитта один за другим валились без чувств на землю, словно бревна. Ему требовалось допросить хотя бы одного из них. Но как убедить незнакомцев убраться восвояси?

– Пустите меня, я ему помогу, – обратился он к темноволосому. Вернее было бы сказать: «Я его остановлю».

– Прикуси язык, юнец. Мой брат даже разогреться не успел. Взгляни на него. Разве это грозный оскал? Нет, всего лишь усмешка. – Темноволосый удрученно вздохнул, увидев, что все пятеро моряков лежат распростертые на земле. – В самом деле, старина, – пожаловался он, обращаясь к брату, – ты мог бы хоть немного растянуть удовольствие.

Светловолосый громила окинул брюнета скучающим взглядом, а затем вскинул пронзительные зеленые глаза на Нейтана.

– Работа нужна? Я ищу спарринг-партнера.

Нейтан подавил досаду. Он только что потерял шанс выяснить то, что интересовало его больше всего. Ему следовало остановить белокурого здоровяка, прежде чем тот отправил в нокаут всех людей Грега, но события разворачивались слишком быстро. А двое незнакомцев и впрямь вообразили, будто оказали ему любезность.

– Нет, спасибо, у меня есть работа, – проворчал Нейтан.

Темноволосый выпустил его из захвата со словами:

– Никакой благодарности? Может, нам стоит поучить тебя хорошим манерам, юнец? – но внезапно добавил: – Джеймс, обернись.

Все последующее произошло так быстро, что у Нейтана не оставалось времени на раздумья. Решив, что странная парочка теперь возьмется за него, он приготовился к самому суровому в жизни бою, но вдруг заметил, как один из матросов поднимается на ноги.

– Постойте! – крикнул Нейтан, однако блондин по имени Джеймс повернулся к моряку, а темноволосый снова обхватил плечи молодого контрабандиста своей железной ручищей.

Этого Нейтан не смог стерпеть. Он резко повернулся, застав темноволосого врасплох, и уложил его ударом в челюсть. Нейтан сомневался, что сможет проделать тот же трюк с белокурым силачом, который смотрел на него, недоверчиво подняв бровь.