Искусное соблазнение Линдсей Джоанна
– Вдобавок у меня и в мыслях не было сворачивать вам шею. Она заслуживает иного обращения, и я мог бы придумать кое-что получше, к нашему обоюдному удовольствию, – внезапно произнес Нейтан, словно их разговор вовсе не прерывался. – Вы даже не покраснели?
Джудит отвела взгляд от обнаженной груди Нейтана, но слишком поздно – он успел заметить ее интерес. Девушка невольно залилась краской. «Неужели он и вправду все это время думал о моей шее?»
– Среди моей родни немало повес, помимо отца и дяди, так что меня не так-то просто смутить.
– Кажется, мне это удалось без особого труда, – со смехом заметил Нейтан.
– Вы нарочно пытаетесь сбить меня с толку, прекратите.
– Не нарочно. Вы же не думаете, что мне часто случается беседовать с утонченными леди вроде вас? Поверьте, женщины, с которыми я знаком, не краснеют. – Нейтан весело ухмыльнулся, затем лицо его приняло серьезное выражение. – Отчего вы решили, будто слышали мой голос прежде, до прошлой ночи? Я говорю не об истории с призраком, даже вы понимаете, что пять лет – слишком большой срок, чтобы помнить чей-то голос.
– Дело не в голосе, – признала Джудит. – Вы обратились ко мне «милашка». Контрабандист назвал меня так же.
– И вы думаете, подобные слова – большая редкость? По-вашему, я и впрямь единственный мужчина, который обращается так к женщинам?
– Но если вы не контрабандист, то кто же вы такой?
– Как я уже говорил, владелец корабля и плотник. Вам придется с этим смириться.
– Помимо того, вы еще уверяли, будто вы всего лишь моряк, простой труженик, зарабатывающий себе на хлеб, – напомнила Джудит. – Одна эта ложь ставит под сомнение все остальные ваши объяснения.
Нейтан не удержался от смеха.
– Вы очень подозрительны для столь юного создания. Откуда благовоспитанной молодой леди вообще известно о контрабандистах и их повадках?
– Вы бы удивились, узнав, чем случалось промышлять кое-кому из моей родни.
– И чем же?
– Не знаю, как вы, а я не раскрываю чужих секретов.
– Я тоже, пока занят работой.
Оставив без внимания насмешливое замечание Нейтана, Джудит спросила:
– Вы действительно способны построить ринг за день, как пообещали моему дяде?
– Да, даже если бы мне пришлось пилить доски, а в этом нет нужды. Арти сказал, что приобрел материалы у человека, который зарабатывает на жизнь, сооружая ринги. Доски уже отмерены и распилены, их осталось лишь сколотить вместе. Боитесь, ваш дядюшка обозлится на меня, если я его разочарую?
– Нет, думаю, его приведет в ярость не ваше плотницкое мастерство, а кое-что другое.
– Ваш дядя останется недоволен моей работой, если вы не прекратите меня отвлекать, – пробурчал Нейтан.
Джудит отвела взгляд, скрывая усмешку.
– Я молчала. Это вы завели разговор о шеях.
Нейтан возмущенно фыркнул, продолжая стучать молотком.
– Вашему отцу и дяде часто случалось терпеть неудачу в поединках, о которых вы упомянули? – спросил он несколько минут спустя.
– Никогда.
– Никогда? Даже если на них нападали внезапно?
– Кто бы на такое осмелился? – Похоже, ее ответ Нейтану не понравился, однако Джудит продолжила, сменив тему. Что бы ни говорил дерзкий обманщик, ему отлично удавалось совмещать работу с беседой. – Должна заметить, вы нашли удачную отговорку, вместо того чтобы признаться, что скрываетесь от правосудия.
– Какую отговорку?
– Что вы якобы разыскиваете похищенный корабль. Вы сами его построили?
– Нет, судно досталось мне в наследство от отца два года назад.
– Так вы всего лишь два года промышляете контрабандой?
Джудит надеялась, что, увлеченный работой, Нейтан проговорится, но ее уловка не помогла.
– Я уже не раз говорил, что вы ошибаетесь, однако, похоже, ваш интерес ко мне слишком силен. Почему бы нам не заключить договор? Я готов отвечать на ваши вопросы в течение всего плавания, если и вы согласитесь дать мне кое-какие ответы, но мы должны пообещать друг другу хранить секрет.
– У меня нет секретов, которые могли бы привести меня за решетку, – живо отозвалась Джудит.
Нейтан пожал плечами.
– У меня тоже. Но если вы не хотите заключать соглашение, что ж, значит, так тому и быть.
– Постойте, я этого не сказала. Давайте уточним. Вы предлагаете рассказать мне историю своей жизни, правдиво и без утайки, если я соглашусь держать услышанное в секрете?
– Этого мало. Вы не расскажете никому, что мы прежде встречались. Это будет нашей тайной.
– Но как же Джек…
– Ни одной живой душе.
Джудит в досаде закусила губу. Она сомневалась, что смогла бы утаить секрет от Джек. Вдобавок ей вовсе не хотелось что-то скрывать от подруги, с которой она привыкла всем делиться.
– Мне кажется, вы преследуете лишь свою выгоду. Я должна подумать, что еще потребовать от вас, чтобы условия нашего соглашения могли считаться справедливыми.
– Так мы заключаем договор?
– Да. – Джудит поднялась, чтобы скрепить сделку рукопожатием, но услышала, как ее окликнули с палубы. – Мне нужно идти. Меня зовет Джек.
– Но голос женский.
– Нет времени объяснять.
– Однако у нас есть время на другое.
Джудит поспешно бросилась к трапу, оставив без внимания странное замечание Нейтана. Она не видела, как тот отложил молоток и устремился за ней. Но в следующий миг ей пришлось остановиться. Одной рукой Нейтан властно обхватил ее талию, другой – обнял за плечи и, заставив слегка отклониться назад, прильнул губами к ее губам.
Оказавшись в этой романтичной позе, описанной во множестве романов, Джудит невольно поймала себя на мысли, что загадочный бродяга снова сорвал с ее губ поцелуй. Только на этот раз она знала, кто ее целует: не безликий негодяй, а на редкость красивый. Поэтому, возмущенно отталкивая от себя наглеца, как и подобает всякой благовоспитанной девушке, она не слишком усердствовала. Ее руки нерешительно скользнули по обнаженной груди Нейтана и уперлись в его мускулистые плечи. Однако прежде чем она успела возобновить вялую попытку вырваться, необычайно приятное чувство, жаркой волной разлившееся по телу, заставило ее безвольно замереть.
Дерзкий язык Нейтана нежно скользнул в глубину ее рта, губы завладели ее разомкнутыми губами, лаская, покусывая, дразня. Сильные руки еще крепче сжали ее в объятиях. Сердце Джудит забилось неровными толчками, стало трудно дышать.
Поглощенная всеми этими невероятными ощущениями, она едва не задохнулась от изумления, когда Нейтан вдруг выпустил ее и отстранился. Медленно открыв глаза, Джудит обнаружила, что он пристально ее разглядывает, но не смогла разгадать выражение его лица.
– Вы почувствовали разницу? – спросил он.
Так вот почему он ее поцеловал?
– Вы и сами знаете, в чем заключается разница. Прошлый поцелуй был кратким, хотя и завершился точно так же.
Ее рука взлетела в воздух и опустилась на щеку Нейтана. На этот раз Джудит ударила его слабее, чем ночью в заброшенном доме. Должно быть, поэтому он весело расхохотался.
– Как я понимаю, наше соглашение расторгнуто?
– Нет, но я непременно придумаю для вас какое-нибудь неприятное условие вдобавок к обещанию рассказать правду.
– Сомневаюсь, что это возможно, ведь иметь дело с вами – одно удовольствие, милашка.
– Даже если я потребую, чтобы вы служили у меня на побегушках, исполняя мою малейшую прихоть?
Нейтан улыбнулся.
– Не представляю, что может быть лучше.
– Вы рано обрадовались. Я бы на вашем месте не была столь уверена, – раздраженно пробурчала Джудит.
– О, я с нетерпением жду от вас приказаний, если только из-за ваших затей на меня не обозлится капитан. Можете распоряжаться мной, я всецело к вашим услугам. Не хотите скрепить нашу сделку еще одним поцелуем?
Не удостоив наглеца ответом, Джудит прошествовала к трапу. Не многовато ли для одного дня? Тремейн достаточно повеселился за ее счет. Ничего, когда они встретятся вновь, победа будет за ней. Джудит твердо решила не сдавать позиций.
Глава 16
– Какой у нее одинокий и печальный вид, – сказала Джудит кузине Жаклин, глядя на мисс Бенедек, только что появившуюся на палубе. Темные волосы Кэтрин, собранные в строгую прическу, были стянуты так туго, что ветер не успел их растрепать.
– Какое нам до этого дело? – пожала плечами Жаклин.
Девушки сидели на ступенях между палубами, грызя печенье. Вокруг сновали матросы, и подруги устроились в уголке, чтобы освободить проход. Джудит еще не пришла в себя после потрясения – впервые в жизни она солгала Джек, умолчав, где была. Щеки ее пылали. Но Жаклин ничего не заметила, потому что в этот миг схватила кузину за руку и потянула к трапу.
О боже! Соврала Джек, любимой кузине! Прежде чем выйти на палубу, Джудит забежала на камбуз за печеньем. Ей требовалась правдоподобная отговорка. Вручив Жаклин выпечку, она торопливо выпалила: «Я заходила на камбуз за сладким». Теперь ее терзало раскаяние и мучительный стыд. Да и как она сможет утаивать правду от самой близкой подруги, ведь никто не знает ее лучше, чем Джек?
Но загадочная Кэтрин Бенедек сумела отвлечь ее от тревожных мыслей о тайнах, поцелуях и бывших призраках, по крайней мере на время.
– Неужели тебе не любопытно, что ее так огорчило?
– После той безобразной сцены, которую она устроила вчера вечером, нагрубив тебе? Нет.
– А мне интересно. Да и кто бы стал кричать без причины?
– Она.
Джудит возвела глаза к небу.
– Давай представимся ей.
– Ладно. Но если она снова завизжит, я вышвырну ее за борт.
Выбросив в море остатки печенья, Жаклин поднялась, вытирая руки о бриджи. Она уже нарядилась в свой костюм моряка – мешковатые короткие штаны и свободную рубашку, а голову повязала розовым шарфом, чтобы уберечь от ветра длинные белокурые локоны. Не пожелав надеть туфли или сапожки, Жаклин расхаживала по кораблю босиком. Она заказала для путешествия три смены матросской одежды и столько же приготовила для Джудит, хоть та и отказалась одеваться моряком. Обе подруги любили морские плавания, но, в отличие от кузины, Джудит не горела желанием помогать судовой команде в работе.
– Ты почти не притронулась к печенью, – обеспокоенно заметила она, отряхивая руки от крошек. – Ты хорошо себя чувствуешь?
– Наверное, я зря выпила вчера перед сном парное молоко, которое принесла мне Нетти. Из-за него я поздно встала и никак не проснусь. Чувствую себя ужасно вялой, и все тут.
– Нетти и мне принесла вчера стакан молока, но утром я никакой вялости не ощущала. Сомневаюсь, что дело в молоке. Ты уверена, что не заболела? У тебя нет жара?
Джудит попыталась пощупать лоб Жаклин, но та раздраженно шлепнула ее по руке.
– Перестань суетиться, мамочка. У меня все прекрасно.
Джудит укоризненно поцокала языком.
– Тетя Джордж бы отослала тебя в каюту и велела лечь в постель. Я лишь хотела убедиться, что у тебя нет лихорадки.
– Нет. Ну что, идем знакомиться со злобной ведьмой?
Они уже почти подошли к элегантно одетой женщине, и Джудит смущенно прошептала:
– Будь с ней полюбезнее.
Девушки представились. Сестра Андраши ответила теплой улыбкой, тотчас оживившей ее хмурое лицо.
– Я Кэтрин Бенедек. Рада познакомиться с вами при более благоприятных обстоятельствах.
– Значит, вы не всегда такая злюка? – без обиняков спросила Жаклин.
Застигнутая врасплох, Кэтрин растерянно пробормотала:
– Нет, только когда меня мучат боли, как вчера. У меня разыгралась ужасная мигрень. Должно быть, всему виной недостаток сна. Я спешила к себе в каюту, чтобы принять настойку опия. Обычно это помогает. Прошу прощения за резкость.
– У вас американский акцент, – заметила Жаклин. – Наверное, вы не так давно переехали в Европу?
– Вовсе нет, – возразила Кэтрин, и светло-серые глаза ее снова наполнились печалью. – Но моя мать была американкой, поэтому…
– Была? – перебила ее Жаклин.
– Да, она погибла во время недавнего пожара вместе с отцом Андраши.
«Это объясняет, отчего у Кэтрин такой грустный вид», – подумала Джудит.
– Это ужасно. Я сочувствую вашей утрате, – произнесла она.
– Вы очень добры, – отозвалась Кэтрин. – Думаю, я переняла матушкин акцент. Странно, что вы его узнали.
– Мать Жаклин американка, как и пятеро ее дядюшек, – объяснила Джудит. – Поэтому мы и плывем в Америку. По настоянию американских родственников Жаклин, наш светский дебют состоится в Коннектикуте. Я получила разрешение отправиться в путешествие вместе с кузиной буквально в последнюю минуту и, по правде сказать, даже не успела подготовиться. Весь мой новый гардероб еще предстоит дошивать, у большинства платьев не подрублен подол.
Лицо Кэтрин радостно вспыхнуло.
– Так Андраши рассказал вам, что я обожаю рукоделие? Я с радостью займусь вашими платьями.
– Это похоже на повинность.
– Вовсе нет, вы окажете мне добрую услугу, избавив меня от скуки. Обещайте, что по крайней мере подумаете над моей просьбой.
– Конечно, – улыбнулась Джудит.
На губах Кэтрин снова показалась улыбка.
– Должно быть, вы нежно привязаны к своим американским родственникам, если пустились в путь. Как мило с вашей стороны. У меня тоже есть родня в Америке, хотя Андраши не верит, что после стольких лет мой отец еще жив.
– Но вы верите?
– О да, конечно. Отца сочли погибшим, когда его корабль попал в шторм и затонул возле берегов Флориды. Немногие уцелевшие после кораблекрушения вернулись в Саванну, где мы тогда жили. Отец тоже мог спастись. Быть может, он жестоко пострадал и ему пришлось залечивать раны, чем и объясняется его исчезновение. Наверное, он вернулся домой слишком поздно. Мы успели уехать, и он не знал, где нас искать.
– Так вы считаете незаконным брак вашей матери с отцом Андраши? – спросила Жаклин.
– Да. Моя мать, да упокоит Господь ее душу, поступила глупо и постыдно, выйдя во второй раз замуж столь поспешно. За это я много лет ненавидела ее.
– Ненавидели? Собственную мать? – недоверчиво нахмурилась Жаклин.
Джудит поспешила вмешаться, пока между Кэтрин и Джек снова не вспыхнула ссора.
– Мы нередко принимаем гнев за ненависть. Можно понять, почему вы рассердились на мать. Ведь она бросила вашего отца, хотя он, возможно, был еще жив.
– Спасибо за ваши слова. – Кэтрин улыбнулась Джудит. – Не прошло и месяца, как мать собрала наши вещи и увезла меня в Европу. Она сказала, что мы едем навестить старую подругу ее матери в Австрии. Но три месяца спустя она встретила венгерского графа, приехавшего по делам, и вышла за него замуж. Прошло всего три месяца! А потом меня заставили жить в этой дремучей, варварской стране, где почти не говорят по-английски.
– Мне очень жаль… нам очень жаль, – пробормотала Джудит.
Но Джек испортила все, возразив:
– А по-моему, ничего трагичного в этом нет. Совсем наоборот, звучит захватывающе. Новая жизнь в незнакомой стране, непохожей на вашу. Неужели вам вовсе чужд дух романтики и приключений?
– Приключений? Вы, верно, шутите?
– Пожалуй, – сухо отозвалась Жаклин.
Кэтрин, казалось, не заметила язвительного тона Жаклин и продолжала, сменив тему:
– Я смотрю, вы обе, в отличие от Андраши, вовсе не похожи на цыганок.
– А вы ожидали, мы, как потомки Анны Стефановой, окажемся точными ее копиями? – насмешливо осведомилась Жаклин.
– Однако у одной из вас ее глаза, глаза Андраши. И цвет, и тот же необычный разрез.
– Лишь у немногих из нас черные волосы и глаза, о которых вы говорите, – заметила Джудит.
– А как насчет особого дара?
Джудит недоуменно нахмурилась.
– Я не совсем понимаю…
Джек со смехом перебила ее:
– Думаю, речь идет о предсказании судьбы и прочих магических способностях, которыми славятся цыгане.
Кэтрин внезапно пришла в необычайное волнение.
– Да, да, вот именно. Вы не обладаете особым даром? Или кто-то из ваших родных? Я умоляла Андраши спросить, но он не верит в подобные вещи.
– Мы тоже не верим, – отрезала Жаклин.
Лицо Кэтрин разочарованно вытянулось, и Джудит стало ее жаль.
– В нашем семействе каждый по-своему необычайно удачлив, но никто не считает это везение цыганским даром.
– Однако, возможно, причиной тому именно цыганская кровь, – взволнованно произнесла Кэтрин. – Вы не могли бы рассказать подробнее?
Джек бросила на кузину свирепый взгляд, но Джудит продолжила:
– Ну, к примеру, наш дядя Эдвард – поразительно успешный финансист, все его вложения приносят баснословную прибыль, но лишь немногие зовут его везучим. Говорят, будто он обладает острым умом и хорошо разбирается в финансовых вопросах. Нашей кузине Регине удается устраивать удачные браки. Мужчины и женщины, которых она свела вместе, живут долго и счастливо в любви и согласии. Моему отцу и Джереми, брату Джек, досталась цыганская внешность. Им всегда исключительно везло с женщинами, а теперь оба счастливы в браке, но едва ли это можно назвать особым даром. А еще…
– Вот и все чудеса в нашем семействе, – оборвала кузину Жаклин. – Теперь ваша очередь рассказать нам, что вы ожидали услышать и зачем.
– Разве это не очевидно? Я надеялась, что кто-то из вас поможет разыскать моего отца. Я собиралась начать поиски в Саванне, но едва ли он еще там. Кроме нас с матерью, его ничто не связывало с этим городом. Его торговый корабль курсировал между Саванной и Карибскими островами, где жил отец до того, как встретил мою мать. Меня охватывает ужас при мысли, что в попытках найти его нам, возможно, придется заглянуть в каждый порт на Карибском море! Мне лишь хотелось услышать заверение, что отец жив, что поиски не бессмысленны.
Жаклин нетерпеливо вскинула брови.
Заметив, что Кэтрин смутилась, Джудит торопливо проговорила:
– Я бы доверилась своему предчувствию и начала поиски с Саванны. Думаю, это самое разумное решение. Уверена, там вам удастся узнать что-то новое о своем отце. А теперь простите нас, нам нужно еще разобрать вещи.
Джек потянула кузину за собой, сердито бормоча сквозь зубы:
– Нам обязательно было выслушивать историю ее жизни?
– Мы лишь проявили обычную вежливость, – возразила Джудит, – но почему ты меня так резко перебила?
– Потому что ты чуть не рассказала ей об Эми, а это ее совершенно не касается, черт побери!
Джудит возмущенно фыркнула:
– Мы говорили об удаче, а Эми и вправду обладает редкостным даром, согласись.
– Да, но в том-то и дело. Не думай, что Кэтрин можно доверять, Джуди. У меня и Андраши вызывает сомнения, если на то пошло.
– Правда?
– Тебе не кажется, что он на редкость вовремя появился в доме дяди Эдварда, как раз накануне нашего отплытия, чтобы в конечном счете оказаться вместе с нами на корабле? Если у него такие же глаза, как у тебя, это еще не означает, что он наш родственник.
Джудит не удержалась от смеха.
– Ты забываешь, что ему известно все о Стефановых.
– Из дневника, который он мог просто где-то найти и прочесть, а затем использовать в своих темных делишках.
Джудит снова прыснула.
– Ты и сама в это не веришь.
– Ладно, может, Андраши и не преступник. Возможно даже, он и впрямь связан с нами узами родства. Однако мы не знаем, что у него на уме. Поэтому будь осторожна и думай, что говоришь, когда беседуешь с ними обоими. Не следует раскрывать семейные секреты только потому, что эти люди кажутся тебе искренними.
И надо же было Жаклин заговорить о секретах именно сейчас, когда у Джудит появилась собственная тайна!
Глава 17
– Где Жаклин? – спросил Андраши, заметив, что Джудит спустилась одна на ужин в капитанскую каюту.
– Она сейчас придет. Сегодня ей немного нездоровится. Утром она поздно встала, а после обеда прилегла вздремнуть и снова заспалась.
– Надеюсь, она не заболела? – встревожилась Джорджина.
– Лихорадки у нее нет, – заверила тетю Джудит. – Я пощупала ей лоб.
– Наверное, в последние несколько дней Джек пришлось пережить слишком много волнений, – предположил Джеймс и добавил, обращаясь к жене: – Я бы не стал беспокоиться, дорогая.
– Только не уговаривайте ее лечь в постель, – с улыбкой предостерегла Джудит. – Джек и так злится на себя за то, что провела весь день в каюте.
Ее замечание, казалось, успокоило всех, кроме Андраши, который по-прежнему казался встревоженным. Джудит уже не в первый раз задумалась, не увлекся ли новый родственник ее лучшей подругой. Жаклин появилась несколько минут спустя. Она вовсе не выглядела сонной или вялой: глаза ее оживленно сверкали, на лице сияла улыбка, что говорило об отменном самочувствии. Она весело поздоровалась с родными, и почти сразу же Арти с Генри подали ужин, так что все заняли места за столом.
К досаде Андраши, его усадили по другую сторону стола от девушек, между Джеймсом и Энтони, что не предвещало графу ничего хорошего. Должно быть, бедняге устроили самый настоящий допрос, решила Джудит. Днем Жаклин не без злорадства сообщила, что Андраши показался подозрительным не ей одной. Она призналась по секрету, что подслушала разговор отца с Энтони – братьев тоже терзали сомнения. Разумеется, отец Джек первым высказал догадку, что венгерский граф, возможно, вовсе не тот, за кого себя выдает. Впрочем, когда это Джеймс Меллори верил на слово незнакомцам? Бурная молодость и десять лет лихих странствий по морям и океанам научили его осторожности, и с годами привычное чувство опасности не притупилось.
Однако Джорджина, сама о том не подозревая, расстроила расчеты мужа и деверя, обратившись к Андраши:
– Ваша сестра снова не пожелала присоединиться к нам за ужином?
– Мы не говорили об этом.
Джорджина бросила огорченный взгляд на пустой стул и нетронутые приборы, поставленные для Кэтрин.
– Но почему?
Еще один простодушный вопрос. Джорджина, в отличие от мужа, была доверчива. Поэтому Джеймс и поделился своими опасениями не с женой, а с братом.
– Как я упоминал вчера вечером, Кэтрин подвержена резким переменам настроения, ее общество не всегда бывает приятно, – объяснил Андраши.
Оттого граф и решил избавить своих новообретенных родственников от безобразных сцен? Джудит, не утерпев, вмешалась:
– Я застала вашу сестру в скверном расположении духа, но в приступе жестокой мигрени каждый может вспылить. Мы с Джек очень мило побеседовали с мисс Бенедек, когда ей стало лучше.
– Я бы не назвала нашу беседу приятной, – фыркнула Джек.
– Но неприятной она тоже не была, – горячо возразила Джудит.
– Это спорный вопрос, – пробормотала Джек, понизив голос.
Утихомирив дочь взглядом, Джеймс повернулся к Андраши.
– Так вы говорите, ваша сводная сестра вспыхивает как порох? Это свойственно многим женщинам, и моя Джек в их числе.
Жаклин рассмеялась, без сомнения приняв слова отца за комплимент.
– Возможно, вы и правы, но я всегда смотрел на это иначе, – произнес Андраши. – Просто моя сестра капризна и часто бывает не в духе. Ей выпала нелегкая судьба. Не успев смириться с потерей родного отца, она попала в незнакомый дом, в новую семью.
– А что случилось с ее отцом? – спросила Кейти.
Джудит перестала прислушиваться к разговору – Кэтрин уже поведала им с Джек свою историю. Однако она надеялась, что Жаклин не пропустит ни слова и несомненное сходство в рассказах брата и сестры рассеет ее недоверие. Повторение придаст истории еще большую достоверность. Да и кто бы смог выдумать такое? И тотчас Джудит вспомнила о Нейтане Тремейне. Уж он точно смог бы. Похоже, этот человек – мастер сочинять небылицы. Он ловко выдает себя за героя, а сам – всего лишь преступник, скрывающийся от правосудия.
Джудит невольно задумалась, закончил ли Нейтан свою работу в трюме. Едва ли, ведь на самом деле он, скорее всего, вовсе не плотник. Любой мужчина способен махать молотком, но сумеет ли он и вправду построить боксерский ринг? О боже! Джудит от души понадеялась, что ее отец и дядя не пострадают, когда начнут поединок, а ринг под ними развалится.
И почему она только не рассказала отцу об этом изворотливом контрабандисте? Тогда Тремейн до конца плавания просидел бы в корабельном карцере, где ему самое место. Не следовало заключать с ним договор: негодяй лишь выиграл время, чтобы измыслить очередную ложь. Джудит тяжело вздохнула, на душе у нее скребли кошки. Если бы ей не пришлось утаивать правду от Джек, возможно, она не терзалась бы так? Но отчего, черт возьми, ей безумно хочется улизнуть из-за стола под каким-нибудь предлогом и спуститься в трюм?
Она посмотрела в сторону Андраши, который продолжал говорить.
– Вот почему ребенком Кэтрин так часто убегала из дома. Она пыталась вернуться в Америку, где провела первые годы жизни, и разыскать отца.
– Вместо того чтобы странствовать по миру в поисках человека, которого, возможно, давно нет в живых, почему бы вам просто не выдать сестру замуж? – предложил Энтони.
– Я бы так и поступил, если бы верил, что это сделает Кэтрин счастливой. Но я не думаю, что моя сестра сможет жить счастливо в браке, пока не разрешится история с ее исчезнувшим отцом.
– Так вас и впрямь заботит ее счастье? – вскинул брови Джеймс.
– Разумеется. – Казалось, вопрос капитана немного задел Андраши. – Внезапные приступы гнева, которыми страдала Кэтрин в детстве, – слабость вполне извинительная. Я готов терпеть вздорный характер сестры. Как вы верно подметили, излишняя вспыльчивость не редкость. Многие женщины подвержены капризам. Однако неприятно, когда такое случается на людях, – это вызывает неловкость. Я лишь хотел предупредить вас, что вы можете стать свидетелями тяжелой оскорбительной сцены. Пожар лишил Кэтрин всего: у нее не осталось ни близких людей, ни средств к существованию. Будучи единственным ее родственником, я взял на себя заботу о ней. Но это мое бремя, не ваше.
– Вы собираетесь восстановить замок? – спросила Джорджина.
– Возможно, когда-нибудь в будущем. Пока же я хотел бы вернуться в Австрию, где когда-то учился, и продолжить занятия живописью.
– Так вы художник?