Химическая свадьба Далквист Гордон
– Нет. – Фелпс замотал головой. – Мне так жаль, так стыдно…
Чань понизил голос.
– У вас не было выбора. Никто бы не выдержал. Послушайте, я должен знать, что вы сказали…
Но Фелпс не услышал его, все еще пытаясь подобрать слова.
– Я ничего не знал, вы должны верить мне, Чань, у меня не было ни малейшего представления. Неудача с самого начала.
– Никто не знает заранее, и все покоряются. Нечего стыдиться…
Слезы потекли по окровавленному и дрожащему лицу Фелпса.
– Все это время я думал, что я возродился…
– Они должны были поймать нас…
– Но кто я, Чань? Скольких я предал? Я это делал все время?
– Что именно?
– Предавал.
– Что вы сказали им?
– Я не знаю!
Чань заставил себя сохранять спокойствие.
– Фелпс, они собираются приняться за меня – мы оба будем обречены, если я стану вам противоречить…
– Мою душу уже отняли.
От него не было пользы. Чань поменял тактику.
– Вы видели Селесту? Ее должны обменять. Они говорили о ней? Где она?
Фелпс покачал головой.
– Ничего не слышал. Ничего не видел. Если девушка здесь…
– Что? Что?
– …она уже поглощена.
Дверь открылась. Фелпс вздрогнул и начал бормотать.
– Уверяю вас, ради бога: мы ничего не говорили…
Фойзон улыбнулся с сожалением.
– Конечно, нет. Все же всякий пытается сделать то, что может. – Он взял третий стул и сел лицом к Чаню, но так, что Фелпс оказался между ними.
– Кардинал. Вы расскажете мне о графине?
– Конечно. Она утверждает, что итальянка, у нее красивая фигура, ее манеры весьма неопрятны…
В руке у Фойзона появился нож, и он, вытянув руку, прикоснулся его острием к мочке уха мистера Фелпса. Пленник судорожно вдохнул и оцепенел.
– Нет, – сказал Фойзон. – Мистер Фелпс уже все рассказал, по крайней мере я убежден в этом. Вы понимаете? Я ничего не теряю, если убью его.
– А я теряю?
– Мне так кажется. Начнем со здания таможни. После взрыва – как графиня вас нашла?
– Это я нашел ее.
– Она поклялась убить вас.
– А я – ее. В будущем так и сделаю.
– Как вы нашли графиню?
– Я увидел ее карету и забрался туда.
– Еще одна ложь.
Фелпс снова сжался – на мочке его уха появилась тоненькая полоска крови. Кардинал проследил, как красная капля побежала вниз, повисла, как пиратская серьга, а потом упала, и на рубашке Фелпса появилось еще одно пятно крови. Чань почти не заметил движения Фойзона.
– Продолжайте. – Фойзон постучал ножом по плечу Фелпса.
– Я догадался, где она окажется. Она спряталась во дворце, надеясь подчинить себе как можно больше высокопоставленных придворных…
– Если вы имеете в виду Софию Стракенцскую…
– Я имею в виду леди Аксвит.
Фойзон заерзал на стуле, нож лежал у него на коленях.
– У вас есть доказательство?
– Во-первых, внешность леди. Кроме того, она создала сеть из дам высшего света для сбора информации. Они роились в Аксвит-хаусе как пчелы в улье – и все они, хотя и не догадывались об этом, работали на графиню.
– Где она сейчас?
– Потешается над вами, как я предполагаю. Почему вы не дали Харкорту взять ее?
Фойзон проигнорировал вопрос.
– Где доктор Свенсон?
– Нас разлучили после взрыва.
– Где Франческа Траппинг?
– С доктором.
– Как он заполучил ее?
– Во дворце, где графиня прятала ее.
– Это ложь.
Разговор прервался. Фелпс с отчаянием глядел на друга. Фойзон взял нож. Чань знал, это была проверка – Фойзон оказывал давление, чтобы узнать, как далеко он зайдет, чтобы спасти Фелпса. Чань сохранял бесстрастное выражение на лице. Если он сейчас что-нибудь выдумает, это только ухудшит положение. Фойзон встряхнул головой, отбрасывая с глаз прядь седых волос.
– Расскажите о картине.
– О какой?
– Вы отлично знаете.
Еще одна проверка – Чань не имел представления о том, в чем уже признался Фелпс.
– Вырезка из газеты. Из «Геральд», в ней критиковали художественный салон и особенно картину графа д’Орканца под названием «Химическая свадьба».
– И вы сами видели ее?
– Никто из нас не видел.
– Спрашиваю еще раз. Вы видели эту картину?
– Нет. Салон был в Вене.
Нож снова рассек мочку уха. Фелпс завизжал и забился в своих путах. Из раны бежала кровь, и отсеченный кусочек упал на пол.
– Салон сгорел вместе с картиной! – закричал Чань. – Газетную вырезку прислала графиня, если вы хотите узнать больше, спросите у нее!
Фойзон проигнорировал его гнев.
– Еще раз, пожалуйста, как вы заполучили Франческу Траппинг?
– Никак! Мы расстались во дворце, и, когда я нашел Свенсона, девочка была с ним…
– Так доктор Свенсон виделся с графиней?
– В таком случае он бы убил ее.
– Она ведь не убила вас.
– Доктор Свенсон не оставил бы ей никаких шансов. Она убила женщину, которую он любил: Элоизу Дуджонг.
– Итак, он похитил собственность графини, девочку, из чувства мести?
– Вы не знаете Свенсона. Он спас ребенка, подвергавшегося опасности.
– С девочкой плохо обращались?
– Вы же сами ее видели, проклятый упырь. Она была отравлена стеклянной книгой. Вашим мерзким хозяином. Который является Робертом Вандаариффом не более, чем я папой римским, а вы – королевой, черт возьми!
Дверь открылась, и шаркающей походкой вошел Роберт Вандаарифф. Он еще больше постарел после их встречи в здании таможни: лицо было серым, а костлявые пальцы цепко сжимали набалдашник трости. Горло закрывал белый шарф, но из-под него выглядывал лиловый синяк. Следом в комнату проскользнул Харкорт, жадно глядевший то на Чаня, то на мистера Фелпса.
– Время идет, – любезным тоном заявил Вандаарифф. – Закройте дверь, мистер Харкорт. Нам не нужны солдаты.
– Но, милорд, ваша безопасность – кардинал Чань…
– Привязан к стулу. Мистер Фойзон охраняет меня. Вы разве ему не доверяете?
Харкорт с выражением лица, одновременно неохотным и высокомерным, цыкнул на гренадеров и захлопнул перед ними дверь.
– И замок, – добавил Вандаарифф.
Харкорт повернул ключ. Холодок ужаса пробежал по спине Чаня. Он снова отдал себя во власть сумасшедшего. Ему нестерпимо хотелось драться, но он упустил шанс.
– Вы испытываете… головные боли?
Чань не ответил, и тогда Вандаарифф повторил вопрос, повернувшись к Харкорту.
– Мистер Харкорт? Боли мучают вас, да?
– Прошу прощения, милорд…
– Я думаю, так должно быть. Говорите открыто.
Харкорт чуть попятился, понимая, что все наблюдают за ним.
– Возможно, милорд, но, учитывая кризис, регулярный сон невозможен, и регулярное питание…
Вандаарифф постучал костяшками скрюченных пальцев по лбу Харкорта.
– Вот здесь. Разве не болит?
Харкорт неловко улыбнулся.
– И ваши глаза… вы видели свои глаза, мистер Харкорт?
– Нет, сэр. А мне следует?
– Снимите перчатку.
Чань не заметил перчаток: естественно, что самовлюбленный франт, подобный Харкорту, будет их носить. Харкорт сцепил ладони.
– Я уже знаю, что у вас желтые ногти, Мэтью. Что из-под ногтей идет кровь и что, когда нужно взять ручку, это причиняет вам боль.
– Лорд Роберт…
– Не беспокойтесь, мой мальчик. Я также знаю, как вам помочь.
Харкорт вздохнул с облегчением.
– Правда?
Вандаарифф вытащил носовой платок и положил на ладонь Харкорта. Харкорт осторожно развернул платок. Когда он увидел пластину синего стекла, Харкорт побледнел и стал облизывать губы.
– Вы видели такой предмет раньше.
– Простите, милорд, мне трудно, крайне трудно…
– Возьмите ее, Мэтью.
– Не могу, не осмеливаюсь, учитывая текущие…
– Я настаиваю.
Харкорт прекратил сопротивляться и жадно уставился в глубины синей пластины. Никто ничего не сказал, и через пару секунд одна нога Харкорта начала подергиваться, как у спящего пса, и каблук тихо постукивал по полу.
– У графини нет тонкости, нет искусства, – пробормотал недовольно Вандаарифф. – Хотя она действует эффективно и узнала от этого дурака гораздо больше, чем мне хотелось бы. – Он наклонил голову и посмотрел на Фелпса. – Но я боюсь, что прервал вашу беседу, мистер Фойзон?
– Нет, если только ваша милость не считает иначе.
– Они разговаривали вдвоем?
– Ничего помимо того, что вы предвидели.
– Я особенно и не надеялся. – Вандаарифф отвесил официальный поклон Фелпсу. – Благодарю вас, сэр, и сожалею о доставленных вам неудобствах.
– Мистер Фелпс, – подсказал Фойзон. – В прошлом член Тайного Совета.
– Мистер Фелпс. Это просто стыд, что мы познакомились в подобных обстоятельствах.
– Возобновили знакомство, хотите сказать, – сказал Чань.
Вандаарифф помахал рукой рядом с ухом, как щеголь носовым платком:
– Не слышу.
– Я сказал, вы знакомы с мистером Фелпсом. Он был заместителем герцога.
Потом Чань обратился к другу, надеясь, что тот найдет силы для ответа:
– Сколько раз вы посещали Харшморт? Десяток?
– Никак не меньше, – пробормотал тот, приободрившись. – Но были также и приватные встречи в Сталмер-хаусе…
Кардинал кивнул.
– Возможно, мистер Фойзон отлучался, выполняя ваши поручения, милорд, но вы не могли забыть человека, который в ваших покоях обсуждал восхождение герцога Сталмерского к власти.
– Конечно. – Вандаарифф кончиком своего серого языка облизал губы. – Я плохо себя чувствовал. Даже сейчас некоторые… воспоминания… могут ускользать.
– Как вы можете не вспомнить человека, с которым встречались более десяти раз?
Фелпс попытался выпрямиться на стуле.
– В садах Харшморта, выходящих на море, ваше превосходительство указали за море на Макленбург…
– Приношу извинения, мистер Фелпс, – вмешался Вандаарифф, – если я в нашем сегодняшнем общении не принимал во внимание вашу прошлую службу. Нам нет необходимости более беспокоить вас.
– То есть? – Фелпс смотрел в недоумении на Вандаариффа, натягивавшего на руку тонкую кожаную перчатку. – Вы отпускаете меня на свободу?
– Отпускаю.
– Милорд! – возразил Фойзон. – Не сравнив показания пленников…
– Вопрос баланса, мистер Фойзон. – Вандаарифф копался в кармашке жилета. – Вы не ошибаетесь, и все же, где истина? Посмотрите на мистера Харкорта – он готов служить. Посмотрите на Чаня, вынужденного повиноваться. Но бедный мистер Фелпс… – Вандаарифф перебирал что-то, похожее на монеты, на ладони руки, затянутой в перчатку. – Я полагаю, он сделал все, что мог.
Вандаарифф поднес к свету то, что Чань принял за монету, – заточенный диск, сверкавший синим цветом.
– Милорд, со всем уважением…
Вандаарифф вонзил диск в яремную вену на шее Фелпса, не очень глубоко, чтобы хлынула кровь, которая немедленно образовала синюю корку вокруг разреза. Чань видел, как синева расползалась от разреза во всех направлениях – вверх, в череп, и вниз под рубашку Фелпса к его сердцу. Пленник напрягся, но из его рта не вырвалось ни звука. Вандаарифф вытащил диск, бросил на пол и растер в пыль каблуком.
Безжизненный Фелпс свесился со стула, удерживаемый веревками. Вандаарифф вынул из пальто еще один носовой платок и высморкался.
– Мистер Фойзон, проинформируйте коллег мистера Харкорта, что им следует посетить лорда Аксвита у него дома. Он плохо себя чувствует.
– Милорд.
Фойзон покинул комнату. Чань глядел во все еще открытые глаза Фелпса.
– Вы не оставили мне выбора, – сказал Вандаарифф. – И, если снова упомянете мою память, я засуну стеклянную пластинку вам в зубы и заставлю жевать.
Издав каркающий смешок стервятника, Вандаарифф начал тихо напевать:
- Навек дитя ушло во мрак,
- Что я без памяти любил —
- Не надо новой мне любви,
- Пока злодея не схватил…
Фойзон снова появился в дверях.
– Экипажи ждут, милорд.
– Тогда мы отправляемся. – Вандаарифф погладил Чаня по голове. – Все готовы.
Глава 6
Сомнамбула
Кардинал был прав. Мужчина в запыленной и грязной униформе, ведущий за руку оборванного ребенка, не вызывал ни вопросов, ни сочувствия. Беды коснулись слишком многих людей. Они проходили мимо мертвецов на телегах, плачущих женщин, мужчин, сидевших в оцепенении на улице, солдат, пытавшихся разогнать толпы с улицы, – и задачей Свенсона стало защищать девочку от всего этого опустошения. Жертвы взрывов, подстегиваемые стеклом, внедрившимся в плоть, нападали на каждого, кто оказывался в пределах досягаемости. После первых безумных нападений солдаты перестали церемониться и у них на глазах забили прикладами мушкетов визжавшую женщину.
Свенсон взял Франческу на руки и свернул в боковую улицу, тоже опустошенную. Люди, окружавшие их там, не говорили – их лица, изможденные, запачканные кровью, измазанные гарью, без сомнения, свидетельствовали о том, что они тоже выжили после взрывов. Свенсон переложил свою ношу поудобнее и поморщился от боли, причиняемой сломанным ребром – он ясно слышал, как щелкнула кость о хрящ. Он бормотал что-то успокаивающее, гладил волосы Франчески, и довольно скоро девочка уснула – тяжелый груз, но он был ему по силам.
Селеста Темпл мертва. Чань решил убить себя. Фелпса и Каншера схватили. Доктор Свенсон остался один.
Происходило ли это на самом деле? Он не мог принять с моральной точки зрения того, что случилось во дворце. Та женщина перерезала горло Элоизе… и все же он дрожал, вспоминая дразнящую ласку ее дыхания.
Графиня будет его целью.
Он миновал цитадель, университет, прошел мимо уродливых кирпичных зданий улицы Лайм-филдс. На углу Аахенской улицы Свенсон опустил Франческу на землю, и она зевнула. Расслабив гудевшие от усталости руки, доктор испытал облегчение и постарался привести в порядок внешность, свою и девочки: вытер сажу с лиц и стряхнул пепел с одежды.
Аахенская улица была застроена старыми особняками, разделенными на отдельные апартаменты. Некоторые из них когда-то купили состоятельные люди и перестроили в соответствии с модой. В центре квартала стоял один из таких домов, огороженный высоким стальным забором, окрашенным зеленой краской и с будкой караульного около ворот. Свенсон не узнал адрес, когда Франческа подсказала, куда нужно идти, и не сразу понял, почему этот дом ему что-то напоминает. Дело было в освещении – он никогда не бывал здесь днем, но сколько раз приходил сюда, когда было темно, чтобы забрать своего принца? У Старого Дворца не было никакой рекламы, однако этот дорогой эксклюзивный бордель, обслуживавший самых влиятельных людей, в ней не нуждался.
Мужчина в будке караульного махнул им, чтобы они ушли, но Франческа визгливо крикнула:
– Мы пришли повидаться с миссис Маделин Крафт.
Охранник неприветливо ответил, обратившись к Свенсону:
– Мы не принимаем посетителей.
– Ну, пожалуйста! – настаивала Франческа.
– Миссис Крафт здесь нет.
– Она здесь.
– Леди плохо себя чувствует.
– Поэтому мы и должны увидеть ее. Нас прислали.
Свенсон заметил, как качнулась занавеска на одном из окон фасада. До того, как девочка снова заговорила, он стиснул ее плечо. Франческа нетерпеливо обернулась – из-за ее нездорового вида и блестевших глаз это был полный упрека взгляд поросенка в витрине лавки мясника, но Свенсон не ослабил хватки.
– Дело в том, сэр, что мы пришли издалека, преодолев ужасный разгром, с приказом спросить миссис Крафт. Если это кажется вам странным, то мне тем более. Я не знаю, кто она.
Охранник вернулся в будку.
– Тогда остается пожелать вам хорошего дня…
Свенсон быстро заговорил.
– Вы сказали, что ей нехорошо, любезный сэр, но я рискну предположить нечто другое. Рискну предположить, что она без сознания.
Охранник молчал.
– Далее, я предположу, что ни один хирург не смог установить причину. Более того – и если я ошибаюсь, гоните нас от вашей двери, – я бы сказал, что миссис Крафт болеет с тех пор, как она нанесла визит в Харшморт-хаус около двух месяцев назад, и все время остается в этом состоянии.
Охранник замер с открытым ртом.
– Вы ведь сказали, что незнакомы с ней.
– Незнаком. А вы держали ее состояние в тайне, да?
Охранник обеспокоенно кивнул.
– Тогда как… кто…
– Позвольте представиться. Капитан Абеляр Свенсон…
Франческа грозила все испортить, старательно демонстрируя в улыбке свои черные зубы. Свенсон наклонился вперед, загораживая обзор стражнику.
– Как сказал ребенок, нас рекомендовали. Возможно, я ничего не смогу сделать… однако, если это в моих силах…
Приглушенный стук раздался в караульной будке, призывая охранника вернуться, так хозяин зовет собаку, натягивая поводок. Франческа сжала руку доктора. Охранник поспешил к воротам и отпер их.
– Быстро, – пробормотал он. – Ничего не вырастает при дневном свете, кроме теней.
Ожидание в роскошном вестибюле с семилетней девочкой рядом только усилило его обычную реакцию на подобные заведения: осуждение домов проституции, ее тирании, равнодушия, деградации, но при этом и ревность, поскольку сам он был из-за бедности и низкого положения в обществе исключен из круга тех, кто мог получать подобные редкостные удовольствия. Осознание собственного лицемерия делало уколы обоих типов неудовлетворенности еще болезненнее, но лицемерие в сердечных делах не было свежей раной для Свенсона.
Девочка-служанка, чуть старше Франчески, заменяла вчерашние цветы новыми букетами – оранжевыми пионами и пурпурными лилиями. Свенсон не знал, была ли она ученицей в борделе и как скоро будет включена в круг товаров, предлагающихся в Старом Дворце. Маленькая служанка собирала увядшие цветы в свой фартук и прижимала к груди, как вдруг увидела Франческу и застыла. Дети уставились друг на друга, но надменная Франческа не отвела глаз и продолжала смотреть на служанку, а та потупилась, бросила взгляд в направлении Свенсона и поспешила уйти.
Слева раздался шорох – там была ниша для пальто, шляп и тростей, и красивая юная девушка натирала воском отгораживающий ее барьер. До того как она предложила снять шинель, Свенсон отрицательно покачал головой.
– Мы пришли к миссис Крафт.
Молодая женщина кивнула, указав на другую сторону вестибюля, где стоял еще один охранник на деревянном возвышении. Хотя на нем не было формы, Свенсон легко распознал его роль. Этот второй охранник не шелохнулся. Через продолжительное время (отупевший от отсутствия сна Свенсон не мог вспомнить, в каком окне колыхалась занавеска: на этом этаже или следующем) позади возвышения раздался глухой стук – точно такой же, как в будке караульного. Свенсон увидел пару латунных трубок, привинченных к стене: это была пневматическая почта, позволявшая быстро пересылать сообщения в доме. Огромная стоимость такой системы намекала на то, что у борделя есть влиятельные покровители.
Охранник достал лист зеленой бумаги из кожаного пенала.
– Вас нужно отвести к мистеру Махмуду.
– Я это сделаю, Генри. – Красивая гардеробщица выскользнула из своего алькова. – Вам не следует покидать пост, а я вернусь быстро.
– Уложитесь в пять минут, Элис. Не бродите по дому.
– И зачем же мне так торопиться?
– Распоряжения мистера Горина…
– Требуют, чтобы вы тут стояли навытяжку. Теперь идем со мной, лапушка.
Она ласково посмотрела на Франческу – лишь на мгновение ее лицо дрогнуло, когда она рассматривала болезненные черты девочки, – и повела их за собой. Волосы Элис были заколоты, но Свенсон заметил кудрявые пряди волос на ее затылке и шее. Она оглянулась и встретилась с ним взглядом.
– Я сама никогда не была в офисе. Никто туда не заходит, кроме мистера Горина и мистера Махмуда.
Читать бесплатно другие книги:
