Оплата – наличными Чейз Джеймс
Скорее всего, он еще в квартире вместе с Джинни. Если он там, а я смогу забраться незамеченным, то сумею справиться с ним.
Я стоял, глядя на свои окна, когда из кустов вышел большой белый кот и потерся о мою ногу. Он принадлежал коменданту и обычно приходил ко мне в квартиру, когда мы находились там с Джинни; она его подкармливала.
Я был слишком занят, чтобы обращать внимание на кота, и оттолкнул его ногой, но он намека не понял. Когда я начал, прячась за кустами, пробираться к подъемнику, кот последовал за мной.
Я втиснулся в ящик. Он был очень тесный, и я подумал: а выдержит ли меня веревка?
Кот вспрыгнул мне на колени и потерся головой о мое лицо. Я хотел столкнуть его, но тут мне пришло в голову, что можно устроить маленькую диверсию. И я решил взять кота с собой.
Я взялся за веревку и потянул. Ящик со скрипом поехал вверх. Мне приходилось поднимать большой вес, и поэтому продвигался я медленно.
К тому времени как я добрался до третьего этажа, я тяжело дышал, и мне пришлось остановиться, чтобы сделать перерыв. Кот все терся об меня. Кажется, его нисколько не тревожило, что мы висим в воздухе. Через минуту я опять начал подниматься. Ящик продвигался дюйм за дюймом, пока не остановился у деревянной дверцы, которая вела в мою кухню. Я нажал на стопор и отпустил веревку.
Я сидел, болтая ногами, и растирал руки. Как только сердце перестало биться, словно выброшенная на берег рыбина, я занялся дверцей. Я легонько нажал, и она открылась. Тогда я заглянул в пустую кухню. Кот соскочил на пол и начал ходить вокруг ножки стола, с надеждой глядя на меня.
Я разулся, бесшумно спустился в кухню, подошел к двери и приоткрыл ее. Сначала я ничего не обнаружил. Потом услышал, как Бенно тихо напевает себе под нос. Он был в гостиной.
Я снова закрыл дверь, взял кота, сунул его под мышку, открыл буфет и вытащил пару тарелок. Я подбросил их в воздух. Звон, который они произвели, упав на пол, поднял бы и мертвого.
Держа кота, я отошел и прижался к стене за дверью. Я ждал. Ничего не происходило. Было слышно только мое собственное неровное дыхание и тихое мурлыканье кота.
Шло время, и я начал задумываться – придет ли Бенно? Вдруг я заметил, что дверь открывается.
Я нагнулся и поставил кота на пол. И тихонько толкнул его прочь от себя. Потом я выпрямился, напрягши каждый мускул.
Дверь продолжала медленно открываться. Кот стоял не двигаясь, глядя на нее. Вдруг он зашипел и распушил хвост.
Дверь распахнулась.
– Проклятье! – услышал я голос Бенно. – Это кот!
Я задержал дыхание, надеясь, что Бенно войдет, но он не вошел. Головорез стоял в коридоре, и я слышал, как он сопит.
Кот попятился.
– Как ты сюда попал? – спросил Бенно. – Ну-ка, иди ко мне.
Но коту он, кажется, не понравился. Кот шипел на Бенно, продолжая пятиться.
Бенно вошел в кухню. Стрелять в него я не мог, поскольку преполошил бы весь дом. В руке Бенно держал пистолет. Мерзавец двигался медленно, не сводя глаз с кота.
– Эй, ты, собака, а ну иди сюда, – сказал он.
Бенно был в трех футах от меня, когда, наверное, инстинкт предупредил его об опасности. Он резко развернулся, когда я уже замахивался. Это быстрое, неожиданное движение сбило меня, и мой кулак вместо челюсти попал ему в плечо. От удара Бенно отлетел к стене, он отчаянно пытался сохранить равновесие и в то же время навести на меня пистолет.
Я кинулся к нему, правой рукой блокируя его руку с оружием. Стиснув ему пальцы, я прижал Бенно к стене.
Его жирное лицо оказалось всего в нескольких дюймах от моего. Он попытался схватить меня за горло, но я нанес оглушающий удар левой в висок.
Я вырвал у него пистолет и отбросил в сторону, а потом схватил Бенно за шею, надавив на трахею большими пальцами. Я нажал сильнее, и его лицо посинело, а глаза вылезли из орбит. Я прижимал Бенно к стене, продолжая душить. Когда я отпустил его, он тихо осел на пол, глаза у него закатились под лоб и были видны только одни белки. С бьющимся сердцем я наклонился над ним и положил палец ему на глаз. Он не мигнул. Я тронул артерию на шее. Пульса не было.
Я выпрямился, разминая затекшие пальцы, и, достав нетвердой рукой сигарету, закурил. «Райзнер, Делла, Рикка, а теперь еще и Бенно», – подумал я. Мне никого из них не было жалко. Если бы я не убил их, они бы убили меня.
Подошел кот и осторожно понюхал мертвое лицо Бенно. Потом поднял лапу и тронул его за нос.
Я два или три раза затянулся сигаретой, затем бросил ее на пол и раздавил пяткой. Времени очень мало, а сделать надо много.
Я обулся, сунул пистолет Бенно в карман брюк и пошел по коридору в гостиную.
Джинни лежала в кресле. Ее руки были связаны за спиной, а во рту до сих пор торчал кляп. Голова свешивалась вперед, словно она была в обмороке.
Я подбежал к ней, разрезал веревку на руках и осторожно вытащил кляп изо рта.
– Джинни, дорогая!
Она тихо застонала.
– Джинни, это я. Очнись, дорогая, надо уходить отсюда.
Она откинула голову и приоткрыла глаза. Джинни медленно пришла в себя и погладила меня по щеке.
– Где ты был, Джонни? – хрипло спросила она. – Я ждала и ждала. Я переехала сюда, надеясь, что ты вернешься. Я так долго ждала.
– Я все тебе потом расскажу. Давай, малышка, надо уходить отсюда поскорее. И уезжать из города. На улице стоит моя машина.
– Куда мы едем? – Она села, прикрывая руками разодранное платье.
– Решим по дороге. Надо торопиться.
Она вздрогнула:
– Где этот ужасный коротышка? Кто он?
Я поставил ее на ноги. Коленки у нее подогнулись, и она бы упала, если бы я не подхватил ее.
– Ни о чем не беспокойся. Идем отсюда.
– Нет! – Она попыталась оттолкнуть меня, но я держал ее. – Я не пойду с тобой, пока не узнаю, что все это значит. Почему мы должны уехать? Позвони в полицию, Джонни. Вызови сюда полицейских. Почему мы должны бежать?
– Ты не понимаешь, Джинни, – сказал я, пытаясь сдержать нетерпение. Каждая потерянная секунда ухудшала наши шансы. – Мы не можем звать полицию. Капитан полиции с ними в сговоре. Мы должны бежать отсюда!
В ее глазах отразился испуг.
– А что это за разговоры про деньги? – спросила она не дыша. – Что за деньги, Джонни?
Я сразу понял – ни за что не надо говорить ей про доллары. Может быть, потом, но только не сейчас. Она не поймет, что они принадлежат мне по праву, она даже может решить, что я украл их.
– Он с кем-то меня спутал, – ответил я. – Идем же, Джинни. Я все расскажу тебе в машине.
– Он все спрашивал меня про казино, – говорила Джинни, не слушая меня. – Он сказал, что ты украл их в казино.
– Он врет. Идем, дорогая. Он в любую минуту может вернуться. Он очень опасен.
– Джонни, ты украл их?
– Конечно нет.
– Честное слово?
– Да, честное слово. Это все ошибка. Идем, Джинни, идем скорее.
– Тебе придется мне помочь. Я не могу идти.
Я с облегчением вздохнул.
– Тебе не надо идти. Я понесу тебя, – сказал я и взял ее на руки.
Она обняла меня за шею:
– Я так испугалась, Джонни. Я так по тебе скучала.
– Все будет хорошо. Через недельку, дорогая, ты обо всем забудешь.
Я подошел к двери и открыл ее.
За дверью стоял капитан Хейм. В руке он держал кольт, которым и затолкал меня обратно в комнату. Глаза у него были похожи на две льдинки.
Глава 3
Я посадил Джинни в кресло, а сам поднял руки; Хейм вошел в комнату и ногой закрыл дверь.
– Похоже, на последнем убийстве я тебя поймал, – сказал он. Кольт смотрел мне в грудь. – Рикка прожил достаточно долго и успел сказать мне, что это ты застрелил его. Ты становишься опасным, как бешеный пес, Фаррар.
Я услышал, как в ужасе ахнула Джинни.
– Послушай… – начал я, но Хейм перебил меня.
– У меня есть доказательства, что ты убил Райзнера и эту Вертхэм, а теперь еще и Рикку, – продолжал он. – Это уже слишком. К стене!
Я понял, что он хотел сделать. Я понял это по его взгляду. Он не может допустить, чтобы я предстал перед судом. Слишком много я о нем знаю. Самый простой для него выход – пустить в меня пулю при сопротивлении во время задержания.
Я взглянул на Джинни. Она, широко раскрыв глаза, смотрела на меня, лицо ее было бледным и испуганным.
Хейм тоже бросил на нее взгляд.
– И ты, – сказал он ей. – К стене рядом с ним!
Она погибнет вместе со мной. Он не может оставлять свидетеля.
– Погоди, Хейм! Мы можем заключить сделку.
– К стене! – рявкнул он. – Я не вступаю с тобой в сделки. Мне запрещено!
– Тебе запрещено, ну и что ж? – заговорил я поспешно, зная, что в любую секунду он может выстрелить. – У меня половина резервного фонда казино – четверть миллиона долларов!
Это его удержало, как я и думал. Глаза его блеснули.
– Не морочь мне голову, Фаррар, – сказал он жестко, – тебе не удастся выкрутиться. – Но прозвучало это как-то неубедительно.
– Отпусти нас обоих, и я поделюсь с тобой. Сто двадцать пять тысяч будут твои!
– Где они?
– Там, где ты без меня их не возьмешь. Наличными, Хейм. Эти деньги нельзя проследить. Мне надо только три часа форы. Идет?
– Я не стану договариваться с тобой, пока не увижу деньги, – сказал он.
– Увидишь, но мне нужно, чтобы ты пообещал – ты дашь нам три часа форы после того, как получишь деньги.
На его обожженном солнцем лице появилась насмешливая улыбка.
– Я заберу все, Фаррар. Тебе нечего поставить для торгов. Я заберу все и дам тебе час форы.
– Нет! Я дам тебе две сотни. У меня тоже должно что-то остаться. Мне надо уехать, поэтому я прошу фору в три часа.
– Все деньги, иначе я пристрелю вас обоих и поищу доллары сам. – Он ухмыльнулся. – Вот так-то. Говорю же – ты ничем не можешь меня заинтересовать.
Я был готов купить нашу с Джинни свободу за половину денег, но все я ему не отдам. Слишком дорого они мне достались, чтобы вот так, запросто, расстаться с ними. Был только один выход.
– Оставь мне хоть пять тысяч. – Я притворился, что впал в отчаяние. – Надо же мне на что-то уехать.
– Наверное, – ответил он, усмехаясь. – Где они?
Я понял – он пристрелит меня, как только получит деньги. Снова жизнь толкает меня на убийство.
– Я буду полным идиотом, если скажу тебе, так ведь? Как только ты узнаешь, что тебе помешает меня пристрелить?
Он попытался справиться со своим лицом:
– Я тебе обещаю.
– Что мне с этого?
Он ухмыльнулся:
– Ну, предложи что-нибудь.
Я кивнул в сторону Джинни:
– Она возьмет их и принесет сюда.
– А если она не вернется?
– Вернется. Она любит меня. Неужели она позволит, чтобы меня застрелили?
Джинни сидела неподвижно и смотрела на меня. Теперь же, когда я повернулся к ней, она отшатнулась.
– Иди, – сказал я ей. – Поскорее принеси деньги. – Я подошел к ней и протянул ключи от автомобиля. – Машина за домом. Это недолго.
Она забилась в кресло, и от ее взгляда у меня похолодела спина.
– Джинни! Пожалуйста, сделай, как я прошу. Это единственный выход. Принеси деньги, и все будет в порядке.
– Нет, – сказала она. – Значит, ты все-таки украл эти деньги?
– Они принадлежат мне, Джинни… – в отчаянии начал я. – Я не могу сейчас объяснить…
– Конечно, он их украл, – вмешался Хейм. – Это деньги казино.
– Джонни, как ты мог? – сказала она, заламывая руки. – Как ты мог и меня втянуть в такое? Ты все время мне лгал. Когда ты не приехал в Майами, я позвонила в страховую компанию, и они сказали, что ты у них никогда не работал. Ты лгал мне с самого первого дня нашей встречи. – Она стукнула кулачком по ручке кресла. – Я не собираюсь в этом участвовать! И не говори мне про любовь!
Я вспотел.
– Ты должна принести эти деньги! Неужели ты не понимаешь – он пристрелит нас обоих, если ты не принесешь? Возьми ключи и иди!
– Нет уж, – сказал Хейм. – Если девушка так к тебе относится, она останется здесь. Начинаем сначала.
Из полуоткрытой двери кухни вышел белый кот.
– Тогда давай я схожу, – сказал я, напрягшись. – Она для меня – все. Я вернусь. Можешь не сомневаться – я вернусь.
– Ни одна женщина не стоит четверти миллиона. Пойдем все.
Кот потерся о его штанину. Хейм не видел, как появился кот, и от прикосновения к ноге вздрогнул. Ругнувшись, он глянул вниз.
Я ждал этого момента. Тотчас я прыгнул к Хейму, схватив правой рукой его руку с пистолетом, а левой вцепился ему в горло.
Пистолет выстрелил с таким грохотом, что звякнули стекла в окне. Хейм качнулся и упал, а я оказался сверху. Я ударил его руку с оружием об пол. Пистолет выстрелил еще раз, но выпал из руки Хейма.
Мы дрались словно дикие звери. Он был силен как бык и знал все грязные приемы в борьбе. Мы катались туда и сюда, расталкивая мебель, молотя друг друга. Выяснилось, что драться с ним – все равно что пытаться одолеть циркульную пилу.
Он схватил меня за горло и начал душить. Я ощутил себя так, будто попал в захват разводного ключа, воздуха мне не хватало. Я ударил Хейма в переносицу, разбив ее и откинув его голову назад. И он ослабил хватку. Я оторвал пальцы от своего горла, отполз от Хейма и встал на четвереньки. Капитан поднялся на миг позже, чем я. Все его лицо было залито кровью из разбитого носа.
Я понимал, что на дальней дистанции одолею его, но в ближнем бою он просто меня удавит. Мне надо разделаться с ним побыстрее.
Наверное, он забыл, что я боксер. Капитан вел себя так, словно не знал, что я умею драться. Он кинулся ко мне, пытаясь схватить меня за пояс, чтобы снова свалить на пол. Я отскочил в сторону и нанес удар правой ему по лицу. Полисмена это задело, но не остановило. Он оказался весьма крепок. Чтобы свалить его с ног, надо что-то посильнее, чем простой удар в голову.
Он опять ринулся на меня, и я тоже пошел на него. Мы встретились, как два быка на арене. Я позволил его руке схватить меня за грудки. Я усмехнулся в его обезумевшее, залитое кровью лицо и ответил хуком правой – этот удар сломал челюсть Макреди, уложил на пол Уоллера, достался он и Майами Киду. Кулак попал Хейму в челюсть, и боль прошила мне руку. Но я не стал обращать внимания. Капитан вырубился раньше, чем упал на пол.
Хватая ртом воздух, я повернулся к Джинни, но ее не было.
– Джинни!
Я выбежал в коридор. Входная дверь была открыта. Повернувшись, я побежал к окну в гостиной.
Я увидел, как она бежит по дорожке к воротам. Джинни спотыкалась на бегу и закрывала лицо руками.
Я высунулся из окна:
– Джинни! Подожди!
Но она не обернулась, хотя конечно же слышала меня. Джинни бежала, а у ворот остановились две патрульные машины. Два копа выскочили из первой. Джинни налетела прямо на них. Она начала падать; один из копов подхватил ее и бережно опустил на землю. Из второй машины вывалились еще двое и двинулись к дому.
Они подняли головы и увидели меня. Я смотрел на Джинни. В горле у меня стоял ком, а внутри было муторно и пусто. У меня появилось чувство, что я вижу ее в последний раз. Потом я кинулся в кухню.
Бенно остывал, и его жирное порочное лицо, казалось, скалилось в насмешливой улыбке. Я перескочил через него, прыгнул в ящик подъемника и отпустил стопор.
Через насколько секунд я уже бежал по заросшей тропинке к задней калитке. Никто в меня не стрелял. Я распахнул калитку и запрыгнул в машину. Я несся во весь опор по узкому переулку к бульвару, когда услышал полицейские сирены.
Куда мне ехать? Через несколько минут поднимется общая тревога, и меня будут разыскивать все патрульные машины.
Кто спрячет меня от полиции? Я вспомнил толстую Зою Эльснер, которая содержала «Либерти-Инн» на Бэй-стрит. Если я доберусь до нее, то смогу заплатить ей за укрытие.
Я повернул в сторону Бэй-стрит.
На полпути, на Линкольн-авеню, которая идет параллельно главной улице города, я увидел впереди полицейского, который с тротуара смотрел на меня. Он начал махать мне рукой. Я придавил педаль акселератора, и «паккард» рванул вперед.
Коп выскочил на проезжую часть. В одной руке у него был пистолет, в другой – дубинка. Люди на тротуаре остановились. Полицейский оказался очень храбрым, но в последнюю минуту все же отскочил в сторону. Он запустил в меня дубинкой, и я инстинктивно пригнул голову. Дубинка пробила рваную дыру в лобовом стекле. Позади я услышал выстрелы, и пули застучали в заднюю панель автомобиля.
Я повернул на перекрестке и оказался на широком бульваре, который идет параллельно променаду и заканчивается у ворот казино.
С разбитым ветровым стеклом далеко я не уеду. Люди на тротуаре и так пялились на машину, когда я заводил ее в большой подземный гараж.
Я затормозил позади шеренги припаркованных машин, у ярко освещенного пандуса, и уже доставал из багажника чемодан, когда появился служащий стоянки в белой куртке. Я увидел, что он рассматривает разбитое стекло.
– Что тут случилось?
– Птичку сбил, – ответил я, вытаскивая чемодан. – Сейчас вернусь…
Я увидел, что он заметил дырки от пуль. Я стиснул кулак и ударил его в челюсть. Он упал, стукнувшись головой о колесо.
Я огляделся. В дальнем углу другие служители в белых куртках стояли кружком и что-то обсуждали. В мою сторону они не смотрели. Больше в гараже не было никого, кто мог бы обратить на меня внимание. Я быстро пошел вверх по пандусу. Чемодан, казалось, весил целую тонну. Но бросать его я не собирался. За эти деньги я могу купить себе жизнь, без них со мной будет покончено.
Поднявшись, я увидел, что с бульвара в мою сторону направляются две патрульные машины. На тротуаре напротив стоял полицейский. На углу, в пятидесяти ярдах, находился еще один.
Мне надо прятаться, и поскорее. Теперь нет никакой надежды добраться до «Либерти-Инн».
В десяти ярдах от копа, напротив меня, находился вход в отель «Линкольн» – сорокаэтажный небоскреб, самое высокое здание на бульваре.
Я пересек улицу вместе с толпой любителей позагорать. Я забрался в самую гущу толпы: с одной стороны меня пихал плечом толстяк в бриджах, а с другой – блондинка в шортах и бюстгальтере. Она с любопытством посмотрела на меня. Дождавшись зеленого сигнала светофора, толпа хлынула через улицу.
Основная часть народа направлялась в отель. Я пошел с ними. Протискиваясь сквозь крутящуюся дверь, я оглянулся; это была ошибка. Коп на тротуаре поймал мой взгляд. Он замер, присмотрелся и пошел ко мне.
Я шагал по вестибюлю вместе с блондинкой в шортах. Она и еще пара пляжных мальчиков вошли в лифт. Я пристроился вместе с ними.
Лифтер посмотрел на меня.
– Десятый, – отрезал я прежде, чем он успел раскрыть рот.
Коп влетел в отель, как реактивный снаряд. Он несся к лифту, но двери уже закрывались. Никто в лифте его не заметил, кроме меня конечно. Обошлось, но через несколько минут в отеле будет полным-полно полиции.
Кабина остановилась на пятом этаже, и двое пляжных красавцев покинули лифт. Никто не вошел. Остались лифтер, блондинка и я.
– Двадцать второй, пожалуйста, – сказала девушка, проводя большим пальцем по внутренней стороне выреза на груди.
Лифтер шумно сглотнул и посмотрел на ее загорелые ноги.
– Да, мисс, – сказал он. Закрыв дверь, парень посмотрел на меня: – Какой у вас номер, мистер?
– Я еще не сделал заказ.
– Извините, не положено. Сначала надо зарегистрироваться.
– Немного поздновато уже, а?
Блондинка смотрела на меня. Она сунула большие пальцы за эластичный пояс шортов, оттянула его и отпустила. Раздался звонкий шлепок. Кажется, у нее в запасе немало подобных штучек.
– Мне придется отвезти вас вниз, сэр, – сказал лифтер, думая больше о шортах девушки, чем обо мне.
– Пожалуйста, – сказал я, пожав плечами.
Кабина остановилась на двадцать втором этаже, и двери открылись. Блондинка вышла. Она двинулась по длинному коридору. Лифтер замешкался, глядя ей вслед. Ее попка подпрыгивала в такт шагам – его, кажется, это зрелище загипнотизировало.
Я похлопал лифтера по плечу. Как только он обернулся, мой кулак вступил в контакт с его челюстью.
Я ударил парня так, что у него чуть голова не оторвалась. Я взял чемодан, вышел из лифта и нажал наружную кнопку, закрывающую дверь. Потом я пошел по коридору вслед за блондинкой.
Я догнал ее, когда она вставляла ключ в замок двери, на которой было написано: «22/4454». Девушка уже открывала дверь, когда поняла, что я стою у нее за спиной. Она широко распахнула глаза и поскорее шагнула в номер. В руке у меня был пистолет Бенно, и я ткнул им в ее голую поясницу.
– Тихо, – сказал я любезно, втолкнул ее дальше в комнату, закрыл пяткой дверь и поставил чемодан.
– Что вам надо? – сдавленным голосом спросила она.
– Сядьте и расслабьтесь. С вами ничего не случится. За мной гонится полиция, и я посижу у вас, пока они не уйдут.
Блондинка села. Похоже, она была рада это сделать.
Я подтащил чемодан к открытому окну и выглянул. Променад был далеко-далеко внизу. Там уже собралась большая толпа. К входу в отель, завывая сиренами, подъезжали полицейские автомобили.
– Минут через десять, – сказал я, отворачиваясь от окна, – полицейские постучат к вам в дверь. Делайте что хотите. Меня разыскивают по обвинению в четырех убийствах, одним больше, одним меньше – мне все равно. А вам, думаю, нет. Скажете им, что не видели меня. Если попробуете что-нибудь другое, получите пулю. Ясно?
Она побледнела.
Мне было жаль ее, но сейчас я оказался в таком положении, когда не мог наносить ложных ударов. Я стоял у окна. Толпа прибывала с каждой секундой. Появилось еще несколько патрульных машин. Полицейские начали оттеснять толпу, оставляя перед отелем свободное место. Внизу, должно быть, собралось не меньше трех тысяч человек, и их число увеличивалось с каждой секундой.
В коридоре послышался шум. Ни один полицейский не может ходить тихо, а когда их идет много, они топают, как стадо быков.
Они шли от комнаты к комнате, как я и предполагал. Ну, теперь дело за блондинкой. Если она мне не поможет, я пропал.
– Они будут у нас через минуту, – сказал я, стараясь говорить ровным голосом. – Вы знаете, что делать. – И махнул в ее сторону пистолетом.
Она сидела застыв, как восковая фигура, глаза ее становились все больше, а лицо приобретало оттенок старого пергамента. Больше она не казалась хорошенькой.
И вот раздался стук в дверь.
Долгое время ничего не происходило. Я глянул на блондинку и махнул пистолетом в сторону двери. Она глядела на меня широко раскрытыми от ужаса глазами.
Постучали еще раз – теперь уже громче.
– Давайте, ну, – прошептал я, понимая, что она ничего не сделает.
Я оказался прав. Блондинка вдруг завизжала и повалилась на пол.
– Открывайте! – пролаял голос из коридора, и чье-то плечо ударило в дверь.
Глава 4
У меня не было будущего. Если я попаду им в руки, а следствие поручат Хейму, это конец. Но меня беспокоило другое. Сейчас я мог думать только о деньгах в чемодане. Если бы у меня их не было, Хейм бы их не получил. Больше меня ничего не волновало – только как бы уберечь от него чемодан.
Из-за двери снова раздался голос:
– Открывай, Фаррар! Мы знаем, что ты там! Открывай!
Опять кто-то ударил в дверь плечом, она затрещала, но устояла.
Я подошел к окну. Вокруг всего дома под окном проходил карниз в фут шириной. Высунувшись из окна, я увидел, что в тридцати ярдах он упирается в лепное украшение на углу, выходящем на пересечение Оушн-бульвара и бульвара Рузвельта. Если я доберусь туда, то вполне смогу уберечь свою спину от пули.
Я посмотрел вниз. В трех сотнях футов внизу променад был забит людьми – они все, задрав головы, смотрели на меня. Я глянул на узкий карниз, и меня немного замутило, но надо лезть в окно или дожидаться, когда, выломав дверь, меня застрелят полицейские.
И снова в дверь ударили плечом. Я перекинул ногу через подоконник и встал на карниз. Держась за раму, я подтянулся и взял из комнаты чемодан.
Толпа издала возбужденный крик, но я не стал смотреть вниз. Я немного постоял, глядя прямо вперед, – у меня колотилось сердце и подгибались колени. Здесь не очень удобно прогуливаться и без чемодана, а с ним, оттягивающим руку, и совсем кошмар.
Прижав к себе чемодан и отирая плечом стену, я двинулся вперед. Я ставил одну ногу перед другой, как канатоходец, не пытаясь идти быстро и глядя только на угол впереди.
Я пробрался мимо окна и пошел дальше, чувствуя, как меня тянет посмотреть вниз. Передо мной было еще одно окно, потом стена, а там уж и угол. До окна оставалось футов шесть, когда оттуда высунулась голова. Я остановился, со свистом втягивая воздух сквозь сжатые зубы.
На меня смотрел загорелый светловолосый мужчина в желтом спортивном пиджаке и рубашке бутылочно-зеленого цвета. Он глядел на меня разинув рот. Очень медленно, чтобы не потерять равновесие, я сунул руку в карман и достал пистолет Бенно.
Читать бесплатно другие книги:
