Джунгли Касслер Клайв

Ракета, летевшая прямым курсом, вошла в град двадцатимиллиметровых пуль «гатлинга». Двести семьдесят шесть пуль пролетели мимо ракеты и ушли в море. Одна попала в цель, и ракета взорвалась, озарив небо полосой огня.

Но это не стало концом битвы. Палубные орудия эсминца продолжали выпускать почти восемь снарядов в минуту. Оба судна находились в движении, и площадь поперечного сечения «Орегона» вдвое уменьшилась из-за радарпоглощающего материала на ее надстройке, поэтому снаряды падали далеко от цели.

Хуан проверил скорость «Орегона» и догадался, что они будут находиться в зоне поражения большую часть времени. Это оставляло возможность выпустить по ним больше ста снарядов. Попасть в цель могли несколько. Его судно защищено от тех типов оружия, какие используют пираты: крупнокалиберных пулеметов и ручных противотанковых гранатометов для огня по корпусу. Ракеты, летящие по высокой параболе, пробивают листы палубного настила и взрываются внутри судна с убийственным результатом. Если снаряд попадет в цистерны с жидким азотом, взрыв выбросит смертоносную тучу сверхохлажденного газа, которая превратит в лед всю команду и так деформирует сталь корпуса, что судно развалится под собственным весом.

Идти на такой риск Хуан не мог. Команда эсминца состояла из семидесяти человек. Ракета «Экзосет» потопит эсминец. И поблизости не было судов, чтобы спасать уцелевших.

Он быстро принял решение.

– Рулевой, сделай крутой поворот градусов на сто двадцать. Стрелок, когда будет ориентация на корабль, открой по нему огонь из стодвадцатимиллиметрового. Постараемся убедить его, что он не сможет выиграть этот бой.

«Орегон» сделал опасно крутой поворот. Незакрепленные предметы попадали, и всем пришлось наклоняться, чтобы сохранить равновесие. Марк Мерфи ждал, когда сможет прицелиться, потом открыл огонь. Они могли бы стрелять вдвое быстрее бирманцев, но орудие находилось под косым углом к бирманскому кораблю, поэтому автозарядчик требовалось включать после каждого выстрела.

В отличие от орудий меньшего калибра, ведших огонь по ним, снаряд с «Орегона» был выпущен прямой наводкой. При грохоте выстрела судно содрогнулось.

Все взгляды были обращены на экран. Через секунду после выстрела выпущенный подкалиберный вольфрамовый снаряд попал в башню эсминца, пробил ее тонкую броню, не теряя скорости, ударил в казенную часть одного из орудий и привел к взрыву снаряда в зарядной каморе. Башня развалилась, словно раскрывшийся зонтик, обломки разлетелись в облаке огня и дыма. Дым клубился и вился над палубой, и эсминец несколько секунд слепо шел вперед.

Хуан сосчитал до десяти и, видя, что бирманский корабль не сбавил хода, приказал:

– Еще снаряд.

После автоматической перезарядки большой пушки Марк нажал клавишу компьютера, и раздался выстрел.

На сей раз Мерф направил снаряд в иллюминатор мостика. Будь он фугасным, все находящиеся там погибли бы. Подкалиберный снаряд ударом всей своей массы выбил все иллюминаторы, повредил рулевое управление и разрушил радиорубку, находившуюся позади мостика.

Эсминец начал замедлять ход. Ему нужно было лечь на другой курс, но руль не слушался и через несколько минут кто-то из уцелевших перевел управление рулем на вспомогательные механизмы.

– Отлично, стрелок, – поздравил Хуан.

Он слегка улыбнулся, увидев, что Морис несет на мостик один из его протезов. С титановыми распорками, открытыми механизмами, почти как из фильма «Терминатор». Стюард предусмотрительно захватил для Хуана новую пару обуви.

– Ты не представляешь, как странно я себя без него чувствую.

– И смотрите, капитан, – выдал с притворной серьезностью Морис, – как странно вы выглядите.

– Хуан, куда теперь направляемся? – спросил Эрик.

– Как можно скорее в Бруней. Морис, раздобудь какой-нибудь еды и принеси в каюту для совещаний. Всем старшим, кроме Хакс, которой нужно оставаться с Макдом, быть там через тридцать минут. Нам нужно многое обсудить.

Кабрильо дал жесткий срок, потому что не хотел долго нежиться в душе. Не хотел расслабляться. Хотел оставаться жестким, сосредоточенным до благополучного возвращения Линды Росс на борт «Орегона».

Хуан первым вошел в каюту для совещаний. За столом с толстой стеклянной столешницей могли сидеть в удобных кожаных креслах с десяток человек. Стены были окрашены в шоколадно-серый цвет, с кинокамерой и экранами на обеих коротких стенах. Жалюзи на больших квадратных иллюминаторах можно было опустить, чтобы в помещение проник дневной свет, но Морис, как и следовало, держал их закрытыми. Стюард только что закончил расставлять кастрюли с подогревом, наполненные несколькими острыми индийскими блюдами.

Там был еще санитар в синем халате, на металлической стойке лежал шприц.

– Указание доктора Хаксли, – сказал он, когда Хуан поинтересовался его присутствием. – Уровень обезвоживания, которому вы подверглись, расстроил ваши электролиты и повредил почки. Это поможет.

Кабрильо вынужден был признать, что находится не в лучшей форме. Голова болела, ощущалась слабость. Он сел во главе стола, Морис подал ему тарелку с едой и холодный чай, а санитар сделал ему укол.

– Как там Макд? – спросил Хуан.

– К сожалению, без изменений. По-прежнему в коме.

Через несколько минут пришли Эдди Сенг и Макс Хенли, за ними Эрик Стоун и Марк Мерфи. Оба несли ноутбуки и обсуждали самые бессмысленные применения айфонов.

Все положили себе еды и расселись на свои обычные места за столом. Пустое кресло Линды служило мрачным напоминанием о том, зачем они собрались здесь, отсутствие ее лица феи и остроумия создавало угрюмое настроение.

– Так. – Хуан отложил салфетку. – Обсудим то, что нам известно. Ролан Круассар обманул нас. Поиски его дочери были предлогом помочь его подручному Смиту проникнуть в Мьянму и предположительно похитить то, что находилось в рюкзаке, найденном нами на теле какого-то человека – видимо, члена команды, которую он ранее отправил в эту страну.

– Из-за их провала он обратился к нам, – высказал свое мнение Макс.

Это было логично, и все кивнули.

– Что находилось в рюкзаке? – спросил Эдди.

– Не представляю, – ответил Хуан. – Возможно, что-то похищенное из заброшенного буддийского храма. Помнится, деревянная платформа в главном молитвенном зале была повреждена. То, что находилось в рюкзаке, очевидно, было спрятано там.

– Хочу поспорить, – опять подал голос Макс. – Что, если Круассар ни при чем, а обманул нас Смит?

– Смог кто-нибудь связаться с Круассаром после того, как миссия провалилась? – Хуан оглядел сидящих за столом.

– Нет, – признал Хенли.

– Кроме того, – добавил Хуан, – мы были отправлены якобы на поиски его дочери. Теперь я уверен, что тело в реке принадлежало стройному мужчине с длинными волосами. Вы пытались дозвониться Круассару по телефону в конторе, а не только по сотовому?

– Да. Нам даже удалось поговорить с его личной секретаршей. Она сказала, что он в отъезде и связаться с ним невозможно.

– Типичная отговорка, – заключил Хуан, затем обратил взгляд на Марка и Эрика. – Выследите его. Я уверен, он вылетел в Сингапур на частном самолете. Выясните, на каком и куда он подался после нашей встречи. Возможно, самолет принадлежал его компании, это не должно быть очень трудно.

– А нападение в Сингапуре? – спросил Макс. – Изменилось наше мнение о нем теперь, когда мы узнали то, что знаем?

– У меня было время подумать об этом в тюремной камере. Не представляю, как предательство Круассара может изменить наше представление о том теракте. Я искренне верю, что все было так, как мы решили изначально. Неподходящее место, неподходящее время. Главный вопрос у меня – зачем? Зачем Круассар это сделал? Зачем было нанимать нас только для того, чтобы предать?

– Потому что то, что ему нужно, мы бы не раздобыли, – сказал Эрик. – Круассар связался с нами через киприота-связника по прозвищу L’ Enfant, так ведь? Он знает, за какие миссии мы беремся. Поэтому, чтобы мы взялись, Круассару нужно было придумать что-то способное нас заинтересовать. И скажи, Хуан, смог бы ты отказаться от спасения красивой дочери миллиардера? Смог бы кто-то из нас?

– Женщина в беде, – проворчал Макс Хенли. – Самая древняя уловка.

– Меня интересует еще вот что, – встрял Марк Мерфи. – Как вмешались сюда бирманские военные? Если у Круассара есть контакты в правительстве, почему не использовать их, вместо того чтобы подставлять нас?

Логичного ответа на этот вопрос ни у кого не нашлось.

– Могли бы мы нарушить договоренность? – прервал молчание Эдди.

Все тут же согласились, что это единственное логичное предположение. Кабрильо понимал, что это опасное шаблонное мышление, но сейчас ему казалось, что этот ответ правильный.

– Как нам разузнать побольше о Круассаре? – спросил он.

– Я… – начал Марк.

– Макс поручил нам заниматься этим, – вмешался Эрик Стоун, – как только вы с Линдой прекратили связь и начали выбираться из джунглей. Само собой, мы изучили его прошлое, как всегда, когда берем нового клиента. Проверка показала, что он совершенно чист. И как ни тяжело признавать, чем глубже мы копали, тем чище он выглядел.

Марк Мерфи кивнул.

– Но мы знаем, что ясно не все, так ведь? У этого человека есть серьезные скрытые мотивы. Мы даже устроили двойную проверку его дочери Солей. Сведения о ее предстоящем путешествии поступили из личного ноутбука в кофейне в двух кварталах от ее квартиры в Цюрихе. Она заказала билет на самолет «Люфтганзы» из Цюриха в Дубаи, потом в Дакку, Бангладеш. Зарегистрировалась в своем номере в отеле «Сарина», а на другой день вылетела в Читтагонг, где, по ее словам, она и ее друг…

– Поль Биссонет, – подсказал Кабрильо, понимая, что это имя будет навсегда выжжено в его памяти. – Смит уверенно опознал его тело, но, думаю, это была фикция.

– В общем, маршрут его путешествий совпадает с ее маршрутом, хотя он снял обычный номер, а она спала в люксе. Пуститься в путешествие они собирались из Читтагонга.

– Известно, как она оказалась в джунглях или ее точное местоназначение?

– Нет. В «Фейсбуке» она об этом умалчивает. Из Читтагонга Солей сообщила в «Твиттер», что подлинное приключение вот-вот начнется, а потом ничего, кроме сообщения Круассара о ее звонке.

– Значит, Круассар использовал запланированную экспедицию дочери в джунгли Бангладеш как прикрытие для собственной миссии. Надо полагать, она вскоре вернется оттуда вместе с другом.

– Скорее всего, – согласился Мерф.

– Так, с прошлым все, – решительно произнес он. – Расскажите о настоящем.

Эрик открыл ноутбук и несколько секунд поработал на клавиатуре. В обоих концах комнаты на плоских дисплеях появилось изображение открытого океана. Сжатое, поскольку разрешающая способность была слабой.

– Это те самые координаты, где сигнал ее чипа прервался.

– И там нет ничего, – отрывисто произнес Кабрильо. Ему нужны были ответы, а не новые загадки. – Ее взяли на какое-то судно – возможно, на частную яхту Круассара, – и эта яхта давно ушла.

– Мы это проверили первым делом, – сказал Стоун.

Он нажал несколько клавишей, и на экранах появилась роскошная белоснежная крейсерская яхта. Судя по виду, она была значительно длиннее шестидесяти метров и могла плавать в самом бурном море.

– Это «Паскаль», – продолжал Стоун, – частная яхта Круассара. Последние пять месяцев она стояла на якоре возле Монте-Карло. Это подтвердил сегодня утром капитан порта. Она никуда не выходила.

– Значит, другое судно.

– Может быть, и нет.

Эрик вернулся к изначальному изображению океана, где исчезла Линда, и начал отдалять изображение, открывая все более широкий морской простор. На краю изображения появился маленький прямоугольный предмет. Стоун навел на него курсор, щелкнул и стал приближать изображение.

– Что за…

Через несколько секунд стало видно, что это массивная нефтяная платформа в открытом море с газовым факелом, подъемным краном и консольной вертолетной площадкой.

– Это самые богатые нефтью части мира, – заметил Эрик. – У побережья Брунея сотни буровых вышек. Вот почему султан так разбогател. И на них достаточно металла, чтобы блокировать чип Линды.

– Но никакой платформы нет вблизи от того места, где сигнал прекратился, – сказал Макс.

– Нет, – вмешался Марк, – но кто знает, как давно сделаны эти снимки. «Гугл» постоянно обновляет карты, но все равно значительно отстает от реального мира. Нефтяная платформа может быть установлена месяца два назад и не появляться на карте несколько лет.

– Значит, нам нужно новое изображение, – сказал Хуан.

– Мы поступим лучше, – отозвался Эрик. – Хотим нанять вертолет, чтобы вылететь туда и произвести осмотр платформы. – Увидев выражение лица Кабрильо, он вскинул руки вверх. – Не беспокойся, мы позаботимся, чтобы вертолет находился на расстоянии и не вызывал подозрений.

– Когда получите сообщение?

– Надеюсь, сегодня. Компания, дающая напрокат вертолеты, почти всегда загружена доставкой на нефтяные поля рабочих и оборудования, но мне сказали, что, возможно, смогут во второй половине дня отправить один вертолет для быстрого осмотра.

– Хорошая мысль. – С полным желудком, после ужаса, прояснившего сознание и запустившего процесс восстановления тела, Кабрильо требовались все силы, чтобы не заснуть. – Какое у нас расчетное время прибытия?

Эрик вывел на экран компьютера другое изображение – с указанием местонахождения судна и скорости – и быстро произвел расчеты.

– Сорок пять часов.

– Эдди, подготовьте с Линком план возможного нападения на нефтяную платформу в море. Обсудите его с другими стрелками и убедитесь, что все готовы действовать быстро. Эрик и Марк, продолжайте искать информацию о Круассаре и его неандертальце Джоне Смите. Я уверен, он действительно служил в Иностранном легионе. Может, сумеете залезть в их электронные архивы.

– Ясно.

– А я? – спросил Макс.

Хуан встал из-за стола и подмигнул.

– А ты сиди здесь и не волнуйся.

Он вернулся в свою каюту, быстро задернул шторы, включил кондиционер и улегся под одеяло. Несмотря на изнеможение, сознание тревожили беспокойство о Линде Росс в плену и мучительная мысль о том, что они упустили что-то очень важное. Сон пришел с трудом.

Звонок телефона старого образца извлек его из бездны. Хуан отбросил одеяло и схватил трубку. Черный телефон казался изготовленным в тридцатых годах, но был современным беспроводным.

– Председатель, извините, что беспокою.

– Ничего, Эрик, – ответил Хуан. – В чем дело?

– Мы только что получили весть от вертолетной компании.

– Насколько я понимаю, новости нерадостные?

– Да, сэр. К сожалению. В тех координатах, что мы дали им, ничего нет. Говорят, летчик пролетел прямо над ними.

Хуан спустил ноги с койки. Если на этой платформе Линды нет, значит, она на каком-то судне. Которое опережает их на несколько дней, и они не представляют, в каком направлении оно идет. Линда наверняка потеряна.

– Как вы смотрите на то, чтобы получить лучшие спутниковые фотографии того района? – спросил он после короткой паузы.

– Ну, мы… не смотрели. Нашей лучшей надеждой был вертолет.

– Понимаю, и все же найдите недавние снимки. Там может оказаться какой-то ключ. Может, ее взяли на борт бурового судна. Если так, мы хотя бы узнаем, какую иголку искать в тихоокеанском стоге сена.

– Хорошо. – Стоун хотел было положить трубку, но вспомнил, что доложил не обо всем. – О Круассаре по-прежнему ничего нового, а про Смита можно забыть. Быстрый взгляд в архивы Иностранного легиона показал, что в течение пятидесяти лет там служило около четырнадцати тысяч Джонов Смитов. Это популярный псевдоним.

– Я так и думал, – признался Хуан. – Но требовалось испробовать все. Держите меня в курсе.

После быстро принятого душа и бритья Кабрильо отправился в лазарет. Макд Лоулесс лежал на стандартной больничной койке, окруженный новейшей аппаратурой для поддержания жизнедеятельности. Кардиомонитор отмечал гудками сильное, ритмичное биение сердца. Он был способен дышать сам, но прозрачная пластиковая канюля, заполненная чистым кислородом, была закреплена вокруг ушей и под носом. Хуан обратил внимание, что синяки быстро теряют цвет и большинство отеков сошло.

Хакс вышла из-за портьеры, отделявшей Макда от остальной части помещения. Как всегда, прическа ее представляла собой «конский хвост», выражение лица – профессионально непроницаемо.

– Как он? – спросил Хуан, стараясь не говорить печально.

Джулия неожиданно улыбнулась.

– Он спит.

– Знаю. Он находился в коме…

– Нет, – быстро перебила его Джулия. – Он вышел из комы часа три назад. И только что заснул.

Непонятно почему, но нет врача, который поколебался бы будить пациента, как бы сильно тому ни требовался сон. Джулия Хаксли не была исключением. Она мягко потрясла плечо Макда, пока его веки не дрогнули и приподнялись. Смотрел он невыразительно, пока его зеленые глаза не сфокусировались.

– Как самочувствие? – мягко спросил Хуан.

– Отлично, – ответил Макд скрипучим голосом. – Но, друг мой, видел бы ты другое.

– Я видел, – сказал Кабрильо. – Таких синяков на костяшках пальцев я еще не встречал.

Лоулесс начал было смеяться, но боль заставила его застонать.

– Не надо. Не смеши меня. Смеяться очень мучительно. – Макд внезапно посерьезнел, вспомнив, с кем разговаривает и как сломился под пытками Сое Тана. – Извини, Хуан. Я очень сожалею. Не представлял, что будет так невыносимо.

– Об этом не беспокойся. Ты выдал только мое имя и название – которое, кстати, редко появляется на свесе кормы. Не скажи ты им, кто я, китайское правительство не заключило бы соглашение о переправке нас в Пекин и Эдди не нашел бы способа вызволить нас. Ты непреднамеренно спас нам жизнь.

Лицо Лоулесса выражало сомнение.

– Серьезно, – продолжал Кабрильо. – Мы сейчас находились бы в китайской тюрьме, ожидая пожизненного приговора, если бы ты не сказал Тану то, что сказал. Если считаешь, что следует стыдиться того, что сломался, я могу это понять, но согласись: таким образом ты сделал возможным наш побег. Нет худа без добра. Реши, на чем хочешь остановиться. Сделаешь неверный выбор – ты мне не нужен. Понятно?

Макд шмыгнул носом, чтобы прочистить горло.

– Я понимаю. И спасибо. Я не думал с такой точки зрения. Похоже, я второй раз спас тебе жизнь. – Он попытался улыбнуться, но не смог.

Хуан не сомневался, что Лоулесс окрепнет, и осознавал, что, взяв его к себе, совершил самый разумный за долгое время поступок.

– Отдыхай. Сейчас мы ищем Линду, и через несколько дней это будет просто историей, которую станем пересказывать друг другу за выпивкой.

– Что? Постой. Вы ищете Линду?

– У каждого оперативника Корпорации вживлен в бедро чип системы слежения. Он действует биометрически и может быть виден со спутников. Сейчас мы держим курс на Бруней. Последний раз чип сигналил оттуда. Мы вернем ее. Волноваться не нужно.

– Не нужно, – повторил Лоулесс.

Кабрильо кивнул Джулии и вышел из лазарета.

Глава 14

«Орегон» шел вперед, движимый встревоженным капитаном и замечательными двигателями. К счастью для них, море оставалось спокойным: скорость, которой они достигли, обернулась бы ужасающей скачкой, будь там беспорядочное волнение. Обычно «Орегон» отклонялся от прямого маршрута, чтобы на проплывающих судах не догадывались о его возможностях, но в этот раз – нет. Кабрильо не беспокоило, кто видит их рассекающими воду на скорости больше сорока узлов. Их несколько раз окликали, обычно скучающие радисты, пожелавшие узнать, кто они. По приказу председателя «Орегон» хранил радиомолчание.

Единственной попыткой выглядеть более-менее нормально был поддельный дым, шедший из единственной трубы. Большинство видевших их моряков считали, что старое трамповое грузовое судно снабжено газовыми турбинами.

Сидя с одной рукой на перевязи в оперативно-командном центре, Кабрильо наблюдал за ходом судна на большом мониторе. Взгляд вправо открывал ему репитер радара, испещренный множеством находящихся вблизи судов. Малаккский пролив, пожалуй, наиболее загруженный маршрут судоходства в мире, и эти условия вынуждали «Орегон» использовать лишь малую часть своих возможностей.

Для Хуана эта вахта не была обычной. Сейчас, в восемь часов вечера, судно вела третья смена. Позади них быстро заходило солнце, превращая море в колыхающуюся блестящую медную пелену. Когда солнце скрылось полностью, он понял, что ход вновь придется замедлить. У больших контейнеровозов и танкеров было современное навигационное оборудование, и они сохраняли скорость почти в любых условиях. Задержку могли вызвать десятки рыбацких суденышек и маленьких судов прибрежного плавания, которые приходилось огибать.

Утешало его только то, что они приближались к концу узкого пролива. Когда снова выйдут в открытое море, он сможет не сдерживать любимое судно и еще больше увеличить скорость.

– Добрый вечер всем. – Джулия Хаксли вошла в оперативно-командный центр через заднюю дверь.

В кресле-каталке, которое она толкала перед собой, сидел в больничной сорочке Макд Лоулесс.

– Устраиваю ознакомительный тур своему пациенту. Возможно, помнишь, Хуан, до сих пор он видел только коридор по ту сторону кают-компании.

– Вот это да, – широко раскрыл глаза Лоулесс. – Похож на мостик «Энтерпрайза». Вот здесь сидел Крис Пайн.

– Кто-кто? – спросил Кабрильо.

– Крис Пайн. Он играет Керка в кино.

Хуан пропустил это мимо ушей, чтобы не показывать свою отсталость.

– Как себя чувствуешь?

– Честно говоря, запсиховал, – протянул Лоулесс. – Разум хочет, но плоть слаба. Тяжело лежать на койке целыми днями. Скажи, где мы?

– В Малаккском проливе.

– Быстро идем, – заметил Лоулесс.

– У старика под капотом кое-что есть, но сейчас мы сбавили скорость до пятнадцати узлов из-за оживленного судоходства.

Лоулесс взглянул на монитор.

– Движение как дома на магистрали «Ай-10»[9].

– Я вырос в Калифорнии, – отозвался Хуан. – Ты не знаешь, что такое загруженность, если не видел Четыреста пятой. Что еще показала тебе Джулия?

– Вашу столовую. Должен признать, таких шикарных я мало видел. Замечательный бассейн, спортзал, несколько жилых помещений. Что еще? Шлюпочный гараж и ангар.

– Ты не видел и половины. Внизу у киля есть люк, открывающийся в море, где мы можем спускать и принимать подводные лодки, и у «Орегона» огневая мощь больше, чем почти у любого корабля.

– Не порть мой тур, – вмешалась Джулия.

– Когда почувствуешь себя лучше, – сказал Хуан, – поговорим о твоей каюте. Сейчас в ней ничего нет, но ты скажешь, как хочешь обставить ее, и мы это устроим.

– Я жил вместе с другими операторами в бывшей авторемонтной мастерской в Кабуле, предоставленной любезно дядей Сэмом, и понятия не имею о внутренней отделке.

– Тогда поговори с Линком. Он выбрал койку, металлический шкафчик, а остальные деньги потратил на мотоцикл «Харли-Дэвидсон», который держит в трюме.

– Мне его стиль нравится.

– Общество байкеров можешь организовать позже, – вмешалась Джулия. – Сейчас я отвезу тебя обратно в лазарет.

– Да, мэм, – недовольно произнес Лоулесс, будто капризный ребенок, и подмигнул Кабрильо.

Тут в помещение ворвались Эрик Стоун и Марк Мерфи.

– Председатель, мы узнали! – в голос воскликнули они.

Видно было, что парни последние тридцать часов почти не спали.

– Что узнали?

– Доброй ночи всем, – попрощался Макд.

– Там была нефтяная платформа, – сказал Эрик.

В руках у него был раскрытый ноутбук, он положил его на свободный стол. Через несколько секунд на экране появилось снятое сверху изображение нефтедобывающей платформы. Детали были нечеткими, потому что снимок мелкий, но Хуан разглядел вертолетную площадку сбоку и тень высокой буровой вышки, падающую на настил. На его взгляд, площадь платформы слегка превышала квадратный акр.

– Она называется «Джей-61», ее не использовали два года.

– Кому она принадлежит?

– Подставным компаниям. Мы с Марком пытаемся пробить корпоративную защиту.

– Она самодвижущаяся?

– Нет. Полупогружная, никаких двигателей. Если ее перемещали, то буксировкой.

– Мы прекрасно знаем, что ее перемещали, – сказал Кабрильо, неотрывно глядя на экран, словно спутниковое изображение могло дать ему ответы. – Вопрос только – когда?

Марк налил себе кофе из электрического кофейника.

– Платформе такой величины потребуются минимум два буксира. Мы проверяем все крупные фирмы, выясняем, где их самые большие суда. За последнее время в том районе не было ничего.

– Есть у Круассара какая-то связь с выходящими в океан нефтяниками?

– Не думаю, – ответил Макс. – У него нет дел с нефте– и газоразведкой.

– Проверь еще раз, – велел Хуан.

Он думал обо всем, что может повлечь за собой передвижение такой большой платформы. Если Линда была на ней всего пару дней назад, а теперь платформа передвинута, то Круассар действует быстро. Сколько времени займет найти координаты множества судов в ограниченном месте, а потом развить достаточную скорость с полной неподвижности? Четыре дня? Пять? Это если все идет гладко, а часто ли так бывает?

«Если бы этой операцией руководил я, мне бы потребовалось что-то более эффективное, чем буксиры. Как бы я это сделал? Как бы транспортировал двадцать тысяч тонн стали быстро и тихо с якорной стоянки, где платформа стояла несколько лет?»

– Постой, – произнес он вслух, словно его внезапно осенило. – Не буксир. Судно для перевозки тяжеловесных грузов.

– Тяжеловесных… Черт возьми, ты прав, – хлопнул себя по лбу Марк.

Он взял ноутбук Эрика и запустил поисковую программу.

На экране появилось изображение судна, не похожего ни на одно другое в мире: надстройка слишком выдвинута вперед, две приземистых дымовых трубы и крылья мостика возвышались над поручнями. Остальная часть судна длиной почти двести пятьдесят метров представляла собой открытую палубу, едва поднятую над ватерлинией. Это был «Голубой марлин», переправляющий выведенный из строя военный корабль «Коул» в Штаты на ремонт.

У этого необычного судна имелись балластные цистерны, способные погрузить его на заданную глубину. Потом оно подплывало под свой груз, будь то поврежденный ракетный эсминец или нефтяная платформа. Тут цистерны опорожнялись, и судно поднималось снова с грузом на палубе площадью больше тысячи квадратных метров. Когда груз закреплялся цепями или даже приваривался к палубе, судно могло спокойно двигаться со скоростью около пятнадцати узлов, гораздо быстрее традиционного буксира, который с таким грузом, как нефтяная платформа, редко развивал скорость больше пяти.

Эрик снова взял свой ноутбук, и пальцы его заплясали по клавиатуре. Он обыскивал базы данных и документацию компании. Через четыре минуты, пока в оперативном центре слышалось только негромкое мурлыканье двигателей и свист воздуха в вентиляционных отверстиях, он оторвался от монитора.

– В мире всего пять судов, способных перевозить такую платформу, как «Джей-61». Два по договору с военным флотом США перевозят боевые корабли, чтобы те не расходовали ресурс двигателей и не тратили время на обслуживание во время транспортировки. Еще одно подходит к Северному морю, везет платформу от строителей в Корее, еще одно доставляет нефтяную платформу в Анголу. Пятое переправляет роскошные яхты из Средиземного моря в Карибское. Похоже, сезон отдыха меняется. Извини, Хуан, твоя идея не отпадает.

Кабрильо ощутил горькое разочарование. Он-то был уверен, что нашел верный ответ.

– Постой-постой, – встрял Марк Мерфи. Пока Стоун вел поиск на своем ноутбуке, он работал на интернет-планшете, тоже имеющем беспроводную связь с суперкомпьютером судна. – Круассар содержит ряд подставных компаний, зарегистрированных на Нормандских островах. Действовать они начали только неделю назад. Поскольку это явно далекоидущий план, я лишь бегло просмотрел файл. Компания именуется «Вантидж партнерс», финансируется офшорным банком на Каймановых островах. Ее единственная цель – продаться одной бразильской компании. Я перестал искать, поняв, что это законная деловая сделка, не имеющая отношения к планам Круассара в Мьянме.

– Насколько понимаю, ты копнул немного глубже, – сказал Хуан.

– Да. У бразильской компании есть отделение в Индонезии, управляющее местом разборки судов на слом. Финансовая деятельность закрыта, но думаю, Круассар хотел продать «Вантидж партнерс» по значительно меньшей цене, чем потратил на нее, чтобы купить это место и все суда, которые по контракту они должны демонтировать.

– Есть среди них тяжеловоз?

– Подожди чуть-чуть, мое проникновение в их систему компьютеров почти завершилось. – Он заулыбался, глядя на планшет. – Вот оно. Сейчас они разбирают три судна. Два коммерческих рыболовных и балкер. Следующим на очереди стоит «Геркулес», судно для перевозки тяжеловесных грузов, которое разбирают из-за банкротства владельца. Оно пришло своим ходом, значит, все еще в рабочем состоянии.

– Да! – торжествующе закричал Кабрильо. – Вот как они переместили платформу. Круассар купил себе тяжеловоз.

– Это приводит к очередному вопросу, – сказал Эрик. – Зачем? Для чего вообще передвигать платформу?

– Не потому что там Линда, – ответил Хуан. – Значит, там есть что-то такое, что Круассар прячет.

– Оно должно быть большим, – указал Мерф. – Иначе бы это просто сняли с платформы и увезли.

Кабрильо молча думал. Его не интересовало зачем. Он хотел знать, где Круассар взял платформу. Постучал по клавиатуре, встроенной в подлокотник кресла, и вывел карту Южно-Китайского моря. Большие индонезийские острова, Ява, Суматра, Борнео, на котором расположен Бруней, и тысячи других, большей частью необитаемых. Любой из них был бы превосходным местом для укрытия. Проблема заключалась в объеме судоходства в этом районе. Такое необычное судно, как «Геркулес», груженное нефтяной платформой, наверняка должны были заметить и сообщить о нем.

Как при первой встрече с Круассаром в Сингапуре, Хуану казалось: он что-то упускает. Может, вопрос Эрика был все-таки уместным. Зачем идти на риск, передвигая платформу? Мерф сказал, на ней находится что-то такое, что швейцарский финансист прячет. Но целую платформу спрятать нельзя. Во всяком случае, трудно.

И тут Кабрильо понял. Снова заработал на клавиатуре, и воды Южно-Китайского моря словно испарились с карты, выведенной на большой экран. Менее чем в ста милях от Брунея континентальный шельф резко опускался в Палаванскую впадину, расселину глубиной четыре с половиной километра, рассекающую морское дно словно удар топора.

– Вот куда они направляются, – сказал он. – Хотят затопить платформу с Линдой на борту. Штурман, проложи курс к точке у края впадины, ближайшей к последнему известному местонахождению платформы.

Эрик Стоун, главный штурман «Орегона», сел за штурманский стол и сам произвел расчеты. Северо-западный курс пришлось сместить на несколько градусов к северу. Они срежут угол на загруженных морских коммуникациях, но чтобы избежать столкновений, Стоун рассчитывал скорости и относительные положения других судов на их радаре дальнего радиуса действия.

– Если увеличим скорость до тридцати пяти узлов, выйдем прямо на них, – объявил он.

– Увеличивай, и, когда опасность столкновения исчезнет, пойдем полным ходом.

Рассвет застал Кабрильо в рулевой рубке. Он пил очередную большую кружку черного кофе. Море оставалось спокойным и, к счастью, свободным от судов. Вода была темно-зеленой, как чистейший изумруд, а восходящее солнце, бросающее рассеянный свет сквозь далекие тучи, окрашивало горизонт в розоватый цвет. Где-то по пути – возможно, при более медленном ходе через Малаккский пролив – на правое крыло мостика села большая чайка. Она все еще сидела там, но при большой скорости судна пряталась за плиту от сильного ветра.

Кабрильо продолжал держать руку на перевязи. Из-за этого ему не удастся участвовать в налете на «Джей-61». Придется быть корректировщиком в вертолете, откуда велась предполетная подготовка в ангаре под пятым грузовым люком. Они смогут вылететь через полчаса.

Ему было неприятно отправлять людей на опасное задание, не возглавляя их. Пассивная роль в этой операции приводила в бешенство. Когда «Геркулес» появится в поле зрения, Гомес Адамс вернется на «Орегон» взять боевую группу, оставив Хуана наблюдать. Линк, Эдди и другие стрелки вполне могли перебить тех, кому Круассар поручил охранять Линду.

Страницы: «« « ... 678910111213 » »»