Загробные миры Вестерфельд Скотт

Джейми объявила, что подберет меня за час до начала занятий. Нам нужно было многое наверстать, и в конце концов мы решили позавтракать в закусочной «У Эбби».

Это меня вполне устраивало. Мне не хотелось бы, чтобы меня отвезла в школу мама. Разрываясь между Минди, Ямой и необходимостью исследовать обратную сторону, я не сознавала, насколько соскучилась по лучшей подруге.

– Как круто! Жаль, что ты до сих пор не появилась на каком-нибудь ТВ-шоу, – болтала Джейми.

– Наверняка это заслуга мамы. Я никогда даже не задумывалась о том, чтобы дать интервью.

– А тебе бы хотелось?

– Не сказала бы, что у меня было свободное время для интервью, – как-никак надо было изучать новые навыки, покорять загробный мир. – Я на зимних каникулах даже в испанском не практиковалась, в кои-то веки мама не стала меня заставлять.

– Бедная Анна! – воскликнула Джейми. – Наверняка она до сих пор тревожится.

– Ага, – то, что две ночи назад она нашла меня в шкафу, спящей с ножом вместо плюшевого медвежонка, не пошло ей на пользу. – Мама в эти дни жутко усталая и измотанная.

– А ведь правда получилось как-то странно, что она и твой папа встретились в Далласе?

– Он не пришел.

Джейми замерла на секунду, затем решительно отложила вилку.

– Ничего себе!

Я пожала плечами. Папино поведение вечно бесит людей, но я к нему привыкла.

– Он плохо справляется с подобными проблемами.

– А кто вообще справляется? Я знаю, у него бывают сложности, но это ни в какие ворота не лезет. И после того, как ты побывала на волосок от… тьфу. Я вообще не собиралась говорить об этом вслух. Я сама себе противна.

– Эй, я в курсе, что едва не умерла. Но сейчас я в порядке.

– Извини.

– Все мы переволновались, – заметила я.

– Не только мы. Количество пассажиров на самолетах упало процентов на восемьдесят, а когда федералы обыскивали дома тех боевиков, они нашли всякие взрывчатые вещества! Похоже, террористы планировали что-то грандиозное. Все говорят о том, что ФБР скоро устроит облаву на главное поселение культа.

Я приподняла брови.

– Следишь за новостями?

– Как одержимая! – выпалила Джейми так громко, что в нашу сторону повернулись посетители «У Эбби». Джейми начала поспешно поправлять нож и вилку. – Надеюсь, тебя такой расклад не удивляет. Ты же не отвечала на мои имейлы, а мне надо где-то добывать сведения!

– Конечно. И ты просто гений, раз на меня не злишься.

Джейми разглядывала столовые приборы, и я видела, что ее захлестнули чувства: облегчение от того, что я жива, и злость, что я долго не давала о себе знать. А еще – ужас от нашего хаотичного и жестокого мира.

– Я виновата, прости, – сказала я. – С моей стороны было эгоистично прятаться в раковину, будто улитка.

– Не глупи. Ведь на тебя напали террористы, – обратилась Джейми к своему недоеденному омлету.

– Я получила возможность глупить, а также прятаться, но предпочитаю перебороть себя, – заявила я, отдав Джейми одну из своих соломок картофеля фри. – Видишь? Бескорыстие.

Она взяла соломку и торжественно ее сжевала.

– Лиззи, ты можешь рассказать мне, что случилось. Или обо всем, что угодно. Правда?

– Разумеется.

Она протянула руку за еще очередной соломкой.

– Твои губы только что чуточку скривились… Так всегда бывает, когда ты врешь. Почему?

Я, вдохнув, отвела глаза.

– Джейми, я тебе действительно солгала. Есть некоторые вещи, которыми я ни с кем не делюсь, но лишь потому, что мне нельзя говорить об этом ни с кем. Ясно?

Я поняла, почему медлила и не звонила Джейми. Мое молчание не было связано с душевной травмой после нападения террористов или с попыткой спрятаться от непонятной новоявленной славы. Причина заключалась в моем желании быть с ней предельно откровенной.

Джейми являлась моей лучшей подругой, а я даже не могла рассказать ей о том жутком и удивительном событии, которое приключилось в моей жизни. Я должна была скрывать от нее все: и то, что есть жизнь после смерти, и то, что я вижу призрака по имени Минди. Естественно, не могло быть и речи ни о тех пяти маленьких девочках, ни о самом Яме.

После пребывания с ним все изменилось. Во мне таились неведомые силы, кожа светилась, в руках пылал огонь. Я бодрствовала уже два дня. Старикашка в загробном мире был прав… психопомпы не нуждаются во сне.

Я становилась кем-то иным. Кем-то могущественным и опасным.

– Ты на меня обиделась? – спросила я.

Джейми покачала головой.

– Я имела в виду не то, что ты прямо должна мне все выложить… Знаешь, Лиззи, когда захочешь, ты можешь мне про себя рассказать. Но, вероятно, тебе нужна помощь другого рода.

– Типа психоаналитика, – внезапно рассердилась я. Мама тоже предлагала нечто подобное, но ситуация воспринималась иначе, когда об этом упомянула подруга. – Я в порядке, Джейми. В некотором смысле я – лучше, чем была.

На ее лице промелькнула грусть.

– Лучше? – повторила она.

– В общем, кое-что из того, о чем я не могу с тобой говорить, не очень плохо. Скорее, в моей жизни наметились… позитивные сдвиги.

Джейми наклонилась ближе, пытливо вглядываясь в мои глаза. Мои пальцы сами собой поползли вверх – к подбородку. У меня возникло чувство, будто Джейми способна увидеть тепло Ямы, задержавшееся на моих губах.

– Лиззи! Да ты кого-то встретила!

Лучше мне было это отрицать, но я по-настоящему удивилась. Мы сидели и молча таращились друг на друга – каждая секунда тишины лишь подтверждала правоту ее слов.

– А я-то думала ты… зазналась, – произнесла Джейми.

Что-то в ее интонациях насмешило меня, и я хихикнула.

– Джейми, – начала я и, сделав паузу, хихикнула снова.

– Лиззи, ты познакомилась с ним в Нью-Йорке? – не унималась она. – Нет, иначе ты бы уже меня просветила. Значит, ты встретила его в Далласе?

С моих губ сорвался тихий стон, словно она вытаскивает из меня правду. Но, пытаясь сообразить, что ответить, я чувствовала явное облегчение, а заодно – смесь паники и радости.

– Да, повстречала.

– Как романтично! – Ее распахнутые глаза влажно блеснули. – В больнице?

– Нет.

– Получается, он – не другой пациент, но ты чересчур со мной осторожничаешь. Ты ничего не рассказывала Анне, верно?

– Да.

– Ага! Похоже, он старше тебя. Или ты такая уклончивая, потому что он – не он? Ты случайно не поменяла команды, Лиззи? Знаешь, мне это совершенно не важно.

– Спасибо, но он – это он. И он старше, – изумленно пробормотала я. Возможно, Яма и родился давным-давно, но он не очень изменился после того, как покинул реальный мир. Если Минди до сих пор одиннадцать, Яма наверняка мой ровесник, – может, немного и старше.

– Сексуальный молодой парамедик?

– Нет, – улыбнулась я. Предположения Джейми никогда не приведут ее к правде, но почему-то мне было приятно от того, что она пытается угадать. Это вызывало ощущение нормальности. – Он просто тот, кто мне помог. И между нами есть… связь.

– Мило, но «просто человек, который тебе помог»? Намекни-ка получше.

– А зачем?

Она умудрилась стукнуть меня кулаком.

– Лиззи! Давай информацию сейчас же!

– Ладно, – согласилась я. Но что мне ей сообщить, чтобы мои слова не показались бессмыслицей?

– Он знает, как справляться с трагедиями.

– Как психоаналитик?

Пусть так. Джейми, можно сказать, подобралась к догадке, поэтому я не стала ничего отрицать и только кивнула.

– Занятно. – Но вдруг она нахмурилась. – Может, я проявляю нетактичность? Набрасываюсь на человека, пережившего глубокую душевную травму?

– Он не… – простонала я. – Он – не нестоящий психоаналитик, Джейми.

– Ты же подтвердила, что психоаналитик.

– Неофициально. – Наша беседа пестрела лишними деталями, и я решила напустить тумана. – Он дал мне то, в чем я нуждалась. Когда все потеряло смысл, он меня спас. Благодаря ему я прямо сейчас не разваливаюсь на части.

Она кивнула.

– Пока он мне нравится, – серьезно произнесла она. – Но он, должно быть, в Далласе, да? Знаешь, по большей части отношения на расстоянии ни к чему хорошему не приводят.

– Иногда он здесь. Он много путешествует… по работе.

– Лиззи, кто же он?

Я открыла рот, но быстро его закрыла. Проводник душ? Психопомп? Хранитель мертвых?

– Джейми, – пролепетала я. – Его работа – тайна.

Мы надолго замолчали. Джейми обдумывала мои ответы, а я тем временем размышляла о том, в какой же невероятный угол себя загнала. Возможно, именно поэтому я и не звонила Джейми: она вечно вытягивает из меня больше, чем я намерена ей сообщить.

– Подожди, – встрепенулась она. – Он что-то вроде шпиона?

– Что?

– Бинго! – Джейми начала считать на пальцах. – Секретная работа. Много путешествует. Наверное, находился в аэропорту при нападении террористов. Хорошо справляется с личными драмами и трагедиями. Неподходящий возраст.

– Не совсем. Он выглядит очень молодо.

– Ты замутила с правительственным агентом! – выпалила она. – И на сколько же он выглядит, раз ты так зациклилась?

Я огляделась по сторонам. А найдется ли «У Эбби» хоть кто-то, не услышавший вопль Джейми? К счастью, знакомых в зале не было, но мамины друзья часто приходили сюда, и вдобавок история с террористами засветилась во всех новостных каналах.

– Сбавь обороты, – прошептала я.

– Значит, ты не можешь ничего ни подтвердить, ни опровергнуть, – Джейми проверила свой телефон. – А нам пора в школу. Я расплачусь.

Чуть позже мы сидели в машине, наблюдая, как мимо проносятся деревья.

Вот чем обернулась для меня моя искренность. Я запуталась во лжи, да еще и нелепой. Но если бы я стала отрицать, что мой загадочный бойфренд работает на правительство, Джейми попросту засыпала бы меня новыми вопросами. К сожалению, лишь версия про тайного агента прозвучала правдоподобно.

А если так, что мне было действительно известно? О чем я могла ей рассказать, не сомневаясь в своих словах? Что я в самом деле знала о Яме? У меня имелись только догадки о том, сколько ему лет и откуда он родом. Ему еще не представилась возможность закончить историю о том, как он стал психопомпом. Он что-то говорил об осле, вот и все, что я помнила.

У меня не было ответа ни на один из вероятных вопросов Джейми. Но надо же было поддерживать беседу в том же русле.

– Тебе, конечно, моя история кажется странной.

– Естественно, – ответила она, постукивая пальцами по рулю. – Часть меня хочет верить, что ты совершенно спятила. Например, придумала парня-спецагента, чтобы чувствовать себя в безопасности.

– С чего тебе вдруг захотелось в такое верить?

– Потому что тогда тебя некому использовать.

Я изумленно уставилась на нее, чувствуя, что меня буквально подташнивает.

– Он не такой.

– Лиззи, ты не сомневаешься в обратном. Ведь в каждом боевике девушка западает на своего спасителя, как будто все в порядке вещей. Но в реальной жизни так влюбиться хуже некуда. Послушай, Лиззи, когда в тебя стреляют, эмоции скачут, как безумные. Кстати, не это ли называется стокгольмским синдромом?[65]

– Я думаю, так происходит, когда влюбляешься в террориста, а не в хорошего парня.

– Верно. Вот что самое худшее. Но не запала ли ты на парня просто потому, что была напугана? – напрямую спросила она, оторвавшись от дороги и пристально посмотрев на меня.

Я отрицательно покачала головой.

– Нет, Джейми. Он то и дело повторял, что было бы лучше, если бы я полностью забыла о нападении, пусть даже я позабуду и его. Но я не могу. С первой же секунды, как я его увидела, между нами установилась связь.

Она снова сосредоточилась на дороге.

– Значит, он секси.

– Да, он такой, – проговорила я через минуту, хотя все во мне пело от мысли, что я опишу его вслух. – Карие глаза, бронзовая кожа, он высокий… рельефный.

Я прекрасно помнила, как его мышцы перекатывались под шелковой рубашкой.

– Рельефный? Он что, качается в спортзале?

– Нет. Он похож на того, кто вырос на ферме. – Стоило мне это произнести, я поняла, что попала в точку. Тогда, тысячи лет назад использовали, в основном, ручной труд.

– Рельефный, – протянула Джейми.

Внезапно мне захотелось рассказать Джейми все, или, по крайней мере, почти все.

– У него есть сестра-близнец, которой он очень дорожит. Они привязаны друг к другу.

– Необычно, но круто. – Джейми вздохнула. – Значит, ты закадрила его в Далласе? Например, когда лежала в больнице?

– Нет. Это произошло здесь, пару дней назад. Именно тогда мы впервые… в общем, познакомились.

– Он был в Сан-Диего? Надеюсь, он тебя не преследовал.

– Нет. Он случайно тут оказался. И я его позвала. Ведь между нами есть связь. Поверь мне, Джейми.

Она опять пытливо взглянула на меня, и ее глаза вернулись к дороге лишь спустя некоторое время.

– Ладно. Я тебе верю, Лиззи. И я рада, что кто-то оказал тебе поддержку. Но будь осторожна.

– Хорошо, – солгала я.

Я не собиралась убегать от того, что мне открылось. Яма мудро посоветовал мне выкинуть из головы тех маленьких девочек. Но я не могла поступить подобным образом. Бедная Минди до сих пор тряслась от ужаса: ей необходима уверенность, что убийца не будет ей угрожать. А мне самой надо точно знать, что остальным своим жертвам он тоже не причинит вреда.

Я ласково накрыла ладонь Джейми своей рукой, желая сказать что-нибудь, что не было бы полуправдой.

– Здорово, что мы опять нашли общий язык. Теперь моя история стала для меня еще более реальной: ведь я поделилась с тобой самым сокровенным.

Она улыбнулась мне и взялась за руль, поворачивая машину на ученическую парковку. Там уже толпился народ, друзья собирались группками, бурно радуясь новой встрече или вместе унывая от того, что вернулись в школу. Все выглядело таким обыденным и земным, что у меня слегка защемило сердце.

Неужто я теперь не принадлежу к этому миру?

Забавно и странно, но я, светящаяся и полноцветная, в сером мире выглядела неуместно. Но школьная автостоянка тоже была мне чуждой – слишком полной жизни для психопомпа вроде меня.

Меня тошнило от этого термина. Я начала искать в Сети что-нибудь получше помпа, но обнаружила только давнишние замены, типа «проводник душ» и «зловещий жнец», а также кучу сверхъестественных созданий с именами вроде Ойа, Шолотль, Пинга и Мут, плюс Яньло-ван – бог смерти из китайской мифологии с бычьей головой и лошадиным лицом.[66]

По вполне понятным причинам я до сих пор находилась в поиске.

Джейми аккуратно проехала скопление галдящих подростков и обнаружила свободное местечко. Я вышла из машины, и ученики начали украдкой поглядывать на меня, некоторые вытащили мобильники. Но здесь хотя бы не было телевидения или газетчиков. Зимние каникулы продлились ровно столько, чтобы моя слава уцелевшей пошла на убыль.

Однако, направляясь с Джейми к школьному крыльцу, я заметила припаркованный на улице черный седан с одиноким водителем внутри. Спецагент наблюдал за проходящими гуськом учениками.

– Подожди секунду, – сказала я Джейми и пересекла полоску газона между стоянкой и улицей.

При моем приближении стекло в окне быстро опустилось.

– Привет, спецагент.

– Приятно вас снова увидеть, мисс Скоуфилд. – Как обычно Элиан Рейес был в черном костюме и солнечных очках, а сегодняшний галстук оказался ярко-красным.

– Я тоже. Но, м-м… – замялась я.

– С чего такая честь? – он просиял улыбкой, которая на миг сверкнула на солнце. – Мой босс беспокоился, как пройдет ваш первый день в школе.

– Вы ничего от меня не утаиваете?

Он пожал плечами.

– Нет, мисс Скоуфилд, никаких свежих разведданных. Банальные предосторожности.

– Как мило с вашей стороны, парни. Но моя подруга видела в новостях кое-что об этом культе смерти, мол, фэбээровцы собираются совершить налет на их штаб-квартиру или берлогу в горах.

– Слухи, мисс Скоуфилд.

– Ясно, – хмыкнула я. – А вы профессионал.

– Мне нельзя выдавать вам секретные сведения. Здесь, в Южной Калифорнии, мы в основном имеем дело с незаконным оборотом наркотиков. Впрочем, нашумевшее дельце о терроризме всегда увлекательно.

– Рада, что смогла оказаться полезной. – За спиной раздался звонок на первый урок. Я повернулась и увидела, как Джейми смотрит на нас круглыми от удивленья глазами. – Ну и влипла!

– Одна из ваших подруг? – спросил агент Рейес.

– Да, и теперь она, наверно… – я застонала от собственной глупости, – думает, что вы мой новый парень.

Он приспустил очки, прищурив карие глаза.

– Ваш новый парень?

– Мой тайный бойфренд, о котором я ей только что рассказала. Длинная история, очень нелепая.

– Согласен. Не стесняйтесь, мисс Скоуфилд, избавьте ее от этого заблуждения.

– Будет сделано, – ответила я, начиная краснеть. – Ой, звонок! Я должна идти в школу.

Он кивнул.

– Дайте знать, если сегодня увидите что-либо необычное, мисс Скоуфилд.

– Уже внесла ваш номер в телефон. – Я отсалютовала ему и развернулась.

Возвращаясь к входной двери, я заметила, что за моим разговором с агентом Рейесом наблюдало куда больше учеников, чем просто Джейми. Потрясающе.

Спустя пару секунд Джейми сказала с хитрой улыбкой:

– И впрямь секси. Но ты же говорила, будто не практиковалась в испанском.

– Брось! В смысле, может, он в своем роде и секси. Но он не…

– Латиноамериканец?

Я застонала.

– Ты все неправильно поняла.

Она взяла меня под руку и повела внутрь.

– Ясно. Он сексапильный засекреченный парень в однозначно правительственной машине. И он следует за тобой повсюду, дорогая!

– Да! Так оно и есть!

– Отлично, лапуля.

Когда мы миновали группу десятиклассниц, они уставились на меня, и я услышала, как шепчут мое имя. Джейми быстро заткнула им рты враждебным взглядом.

– Дурехи, – пробормотала она.

Я задумалась о новой попытке убедить Джейми в небойфрендовском статусе агента Рейеса. Увы, это было бессмысленно. Как ни крути, она увидела его собственными глазами, что в любом случае круче невидимого психопомпа. Зато она перестанет думать, будто я спятила и витаю в облаках.

– Спасибо, Джейми.

– За что?

– За доверие.

Она крепче сжала мой локоть.

– Повторяю: будь осторожна.

Я кивнула, не имея ничего против того, чтобы Джейми отвела меня на наш первый урок по актерскому мастерству.

Странно. Наш разговор изобиловал полуправдами и недопониманием, но, поговорив с Джейми, я разобралась во всем, что случилось. Я никогда не понимала, почему Яма сначала так колебался, говоря, что мне лучше обо всем забыть. Вероятно, новоявленные призраки все время привязывались к нему, как утята, которые запечатлеваются на своей матери.[67] И он беспокоился, что те маленькие девочки запечатлеются на мне…

Но я уверена, между нами все иначе.

С первого мгновения нашей встречи Яма был таким красивым, таким необходимым. Не потому, что я перенесла душевную травму, а вопреки ужасу, который творился вокруг. С нашего первого поцелуя в аэропорту он стал частью меня. Я до сих пор ощущала его губы на своих, и он услышал мой зов.

Наша связь была реальна, и разговор с Джейми сделал ее настоящей. И не важно, сколько раз мне пришлось солгать.