Призрак замка Тракстон-Холл Энтвистл Вон

Глава 26

На смертном одре

Павлины в испуге разбежались и возмущенно заголосили, когда мимо, взметая гравий, прогрохотал катафалк и обдал их грязью. Он остановился у каменной лестницы с фениксами. Сгущались сумерки, рабочий день был позади. Садовник катил ручную тележку с лопатами и граблями в сарай. Увидев гостя, он оставил инструменты, бросился к поводьям и резко рванул на себя. Конан Дойл спрыгнул на землю.

– Спрячь его за домом, – велел он.

– Сэр, вы давно должны быть в Лондоне.

– Планы изменились.

– А как вы узнали, сэр?

Конан Дойл замер, едва ступив на гулкие ступени с чемоданом под мышкой:

– Узнал о чем?

– Ваш друг при смерти. Сомневаюсь, что он переживет эту ночь.

Тошнота подступила к горлу. Он никогда себе не простит, если что-то случится с Оскаром.

– О ком это вы? – спросил Дойл, затаив дыхание.

– Американец слег, мистер Дэниел Данглас Хьюм, – ответил Тоби, обнажив голову.

Благодарение Создателю, это не Оскар. Все же Конан Дойл встревожился:

– За врачом послали?

Садовник тряхнул головой:

– Мистер Хьюм не велел, говорит, настал его час. Он хотел повидать вас перед смертью; будто знал, что вы вернетесь.

Конан Дойл ворвался в спальню. Американец лежал навзничь, утопая в подушках.

– Мне только что сообщили.

Хьюм рассеянно наблюдал, как доктор приближается к постели. Он задыхался, как рыба на берегу.

– Я отправляюсь в последний путь. – Хьюм помолчал, судорожно хватая воздух ртом. – Джинн выдохся.

На лице его залегли тени, и они не исчезли, когда Конан Дойл поставил лампу на прикроватный столик. Доктор опешил.

– Смертную тень не рассеять физическим светом, – объяснил Хьюм. – Много лет мне удавалось сдерживать ее натиск, но сил больше не осталось.

Доктор понурился, пощупал пульс на шее больного, припал к груди. Мокрота в легких шумела, как прилив в подводной пещере. Дойл выпрямился, серьезно озабоченный.

Хьюм улыбнулся, видя его реакцию. Американец был уже не тот, что прежде, выглядел лет на сорок, осунулся, глаза впали, как у заключенного смертника.

– Я умираю, доктор Дойл. Мне не избегнуть реки вечности.

Конан Дойл приуныл еще больше.

– Зато теперь я вне подозрений.

Доктор печально улыбнулся:

– Мы почти сразу исключили вас.

– Я верю в судьбу, доктор Дойл. Она управляет нами, все усилия обмануть ее тщетны. Много лет назад мне захотелось узнать, когда и где я умру. С тех пор и бегаю от своей участи, скитаюсь по свету, пользуясь благосклонностью сильных мира сего. Трачу попусту свою энергию. В постоянной суете провел я жизнь, так и не успев ею насладиться. Теперь, когда она покидает меня, я испытываю муки… как и всякий смертный.

Конан Дойл призадумался.

– А вы можете сказать, – прошептал он, – удастся ли помешать убийству леди Тракстон?

Ужасный приступ кашля напал на Хьюма, разрывая его легкие на части, и не дал ему ответить. Конан Дойл приподнял его за плечи. Страдалец задыхался от спазма, отхаркивал мокроту в шелковый платочек, пока не утомился настолько, что был уже не в силах бороться дальше.

– Судьба, словно петляющая тропа, – проговорил он, захлебываясь. – Мы можем пытаться отсрочить свой час, играть с ней в прятки, но избегнуть ее не в нашей власти. Ведь что-то заставило вас вернуться, хотя вы не должны были присутствовать на последнем сеансе. Волю рока трудно одолеть, хотя… – добавил он с замогильной улыбкой, – не всегда то, что видишь, соответствует действительности.

Конан Дойл потрогал его влажный лоб:

– Если вам что-то понадобится, сразу зовите меня.

Он повернулся к выходу. Хьюм схватил его руку с силой, какую трудно заподозрить в умирающем.

– Прежде чем покинуть этот мир, я, не щадя себя, буду вам помогать. И хотя не смогу присутствовать на сеансе, верьте: если мне удастся отсрочить уход, все мои помыслы будут с вами.

Хватка ослабла, рука безжизненно упала. Взгляд затуманился на изможденном лице.

– Мне предстоит долгий путь, нужно подготовиться.

Глава 27

Последний сеанс

Вновь члены Общества собрались в круг, держась за руки. Всем было тревожно. Хоуп Тракстон опустила голову.

– Потушите свет, дайте приблизиться духам, – произнесла она дрожащим голосом.

Мистер Гривз повернул вентиль лампы, и комната погрузилась во мрак. Лишь одинокий огонек свечи мерцал в центре стола.

Резкий стук заставил всех вздрогнуть. Дверь была распахнута, на пороге стоял мужчина. Дворецкий прибавил газу в лампе, ее свет выхватил из темноты волевой подбородок и неумолимый взгляд Артура Конан Дойла.

– Доктор Дойл! – выпалил Сиджвик.

Изумленный Уайльд поднялся, испытующе глядя на друга:

– Артур, что случилось? Почему ты вернулся?

Конан Дойл жестом призвал их к тишине:

– Не волнуйтесь, пожалуйста. Телеграмма оказалась чьей-то злой шуткой. Игрой извращенного ума.

Он презрительно глянул на мнимого лорда. Тот остался невозмутим. На лице леди Тракстон читалось облегчение.

– Об этом я узнал, прибыв в Слеттенми, тут же поспешил обратно и, к счастью, не опоздал.

За столом было восемь мест. Шотландец взял запасной стул у стены – Мэрайя Тракстон говорила, что на нем восседала сама смерть. Доктор придвинул его вплотную к самозванцу, остальным пришлось потесниться.

Уайльд сидел справа от леди Тракстон. Он вопросительно посмотрел на друга, тот покосился на лорда Уэбба. Ирландец понимающе кивнул.

Конан Дойл не знал, как поступит. Он просто ждал, когда Шеймус Криган обнаружит себя, чтобы дать ему отпор.

Хоуп Тракстон снова опустила голову и прошептала:

– Потушите свет, дайте приблизиться духам.

Воцарился мрак, и мистер Гривз бесшумно выскользнул. Поворот ключа в замке – и собравшиеся снова взаперти.

– Напоминаю, – произнес Сиджвик, – ради безопасности леди Тракстон нельзя размыкать круг.

– Не нужно быть Шерлоком Холмсом, чтобы это запомнить, – заметил лорд Уэбб.

Сказано было явно с умыслом, и Конан Дойл принял дерзкий выпад самозванца на свой счет. Он покосился на соседа, Шеймус Криган ответил ему бесстрастным взглядом, сверкнув карими глазами в тусклом мерцании свечи. При словах «Шерлок Холмс» Оскар Уайльд застыл, его взор, обычно острый, стал пустым. Конан Дойл, погруженный в себя, не обратил на это внимания.

Хоуп Тракстон глубоко вздохнула, готовясь отрешиться от себя.

– Мэрайя, друг мой, дух-наставник, взываю о помощи, услышьте меня. Пусть мое тело, как сосуд, послужит общению.

Порыв холодного воздуха принес вместо приятного аромата воска могильный смрад. Пламя свечи колыхнулось. Конан Дойл насторожился: на другом краю стола кто-то поднялся. В неверном свете неожиданно предстал Оскар Уайльд. Он сжимал в руке револьвер и целился в Хоуп Тракстон.

– Оскар, нет! – закричал Конан Дойл, вскакивая, и при этом задел край стола.

Свеча покачнулась, расплавленный воск плеснул на горящий фитиль. Пламя погасло, и комната погрузилась во тьму.

Бах! Бах! На мгновение вспышка от выстрелов осветила равнодушное лицо Оскара Уайльда.

Следом раздался женский крик. Мужчины запаниковали, сталкиваясь в темноте. Стул опрокинулся и упал с глухим стуком.

– Мистер Гривз, отоприте! – закричал Сиджвик. – Нам нужен свет!

Скрипнул замок. Дверь распахнулась, в освещенном квадрате появился мистер Гривз. Он зажег лампу, и мрак рассеялся. Все растерянно встали со своих мест.

На ковре лежал опрокинутый стул, рядом – распростертая леди Тракстон.

Шотландец не мог поверить своим глазам. Оскар Уайльд стоял, глядя в пустоту, по-прежнему сжимая револьвер. Из дула поднималась струйка дыма.

– Боже мой, Оскар, что ты наделал! – вскричал Конан Дойл.

Никто не решался двинуться, заговорить.

Уайльд безотчетно приставил револьвер к виску.

– Оскар, нет!

Палец дрогнул на курке. Фрэнк Подмор подскочил, вырвал оружие и бросил на стол. Уайльд пошатнулся растерянно и поднял руку к голове, снова и снова нажимая на воображаемый курок.

– Хватайте убийцу! – крикнул Уэбб.

Подмор помахал перед немигающими глазами драматурга.

– Мистер Уайльд в глубоком трансе, – он красноречиво посмотрел на лорда Уэбба, – и я догадываюсь, кто гипнотизер.

Не замечая никого вокруг, Конан Дойл опустился на колени перед Хоуп Тракстон. На ее черном платье зияли два пулевых отверстия… и ни пятнышка крови. Он расстегнул верхние пуговицы. Невероятно, на гладкой коже – ни единой царапины. Вдруг она шумно вздохнула, затрепетали ресницы, и васильковые глаза открылись.

– Что?..

Доктор прикоснулся пальцем к ее губам, призывая к молчанию.

– Не вставайте, все только начинается, – прошептал он ей на ухо.

Она закрыла глаза и лежала неподвижно.

– Неужели она?.. – выговорила миссис Сиджвик, задыхаясь.

Конан Дойл поднялся и устремил на Уэбба суровый взгляд.

– К несчастью, леди Тракстон умерла… а вот ее убийца, – указал он на лорда.

– Какая нелепость, – усмехнулся Уэбб. – Ваш друг Уайльд только что на наших глазах совершил хладнокровное преступление, а вы обвиняете меня?

Конан Дойл смотрел на самозванца с ненавистью:

– Господин Подмор прав. Этот мнимый лорд на самом деле гипнотизер из мюзик-холла. Он хотел с помощью внушения убить леди Тракстон руками моего друга Оскара.

Уэбб фыркнул:

– Какая мне от этого выгода?

– Мне стало известно настоящее имя лорда Уэбба: Шеймус Криган. Он незаконнорожденный сын покойного лорда Тракстона и кастелянши. После первой попытки убийства леди Тракстон его отослали в Ирландию. Вместе с матерью они придумали, как завладеть наследством. Став совершеннолетней, леди Тракстон получит доступ ко всему состоянию. Временным опекуном назначили миссис Криган. В случае смерти наследницы побочный отпрыск завладеет всем.

Мнимый лорд подавил смешок, прикинувшись изумленным:

– Впервые слышу подобную чепуху. Судя по всему, доктор Дойл, ваши детективные писульки мешают вам отличать правду от вымысла.

Он снял пенсне, положил на стол и самодовольно улыбнулся:

– Вы меня с кем-то спутали, у меня нет причин для убийства.

Фрэнк Подмор взглянул на отрешенного Уайльда, щелкнул перед его лицом пальцами и повелительно произнес:

– Мистер Уайльд, когда я сосчитаю до трех, вы придете в себя. Один… Два… Три… Очнитесь!

Никакой реакции. Подмор недоуменно отступил.

– Потуги дилетанта, – шепнул с ухмылкой Уэбб.

Подмор расслышал его. Он обернулся к Уайльду, пораженный внезапной догадкой, хлопнул в ладоши и крикнул: «Ватсон!»

Уайльд заморгал, растерянно оглядываясь:

– Где я? Артур, ты вернулся? Что случилось? – Он будто впервые заметил Конан Дойла, и тут его озарило: – А, меня снова ввели в транс, верно? Я как будто пробудился от дурного сна. Надеюсь, я не совершил ничего такого, о чем нельзя будет утром вспомнить с улыбкой?

Присутствующие не сводили с него глаз.

– Оскар, можешь сказать, что с тобой произошло?

Уайльд встревожился, увидев потрясенные лица, опрокинутые стулья, неподвижное тело леди Тракстон.

– Я проходил мимо музыкальной комнаты, лорд Уэбб пригласил меня зайти. Мы вместе курили, и дальше воспоминания обрываются.

Все обернулись к щеголю в элегантном костюме. Поняв, что его разоблачили, Шеймус Криган бросился к столу и схватил револьвер. Теперь маска чопорного аристократа слетела с него, в глазах светился холодный расчет.

– Все-таки удача на моей стороне, – сказал Шеймус, не скрывая больше ирландский акцент. Он прицелился Конан Дойлу в грудь. – Забавно умереть от пули из собственного пистолета, – рассмеялся он, как безумный.

Конан Дойл подошел вплотную, храбро прикрывая остальных; дуло уперлось ему в грудь.

– Доктор Дойл, как благородно. Вам надоело жить?

– Двух пуль уже нет, одна моя, останется три; на всех не хватит.

– Мне достаточно четырех. Для вас, Оскара Фингала О’Флаэрти Уайльда и этой вездесущей крысы Подмора. Последнюю оставлю – на случай, если кто-нибудь осмелится преследовать меня.

Щелкнул затвор, палец дрогнул на курке.

Он не промахнется.

Неожиданно слепой дворецкий бросился на Шеймуса, обхватил и прижал к стене. Они боролись, более молодой соперник улучил момент и исподтишка ударил старика по голове увесистым револьвером. Мистер Гривз застонал и сполз на пол.

– Идиоты! – заорал Шеймус Криган, размахивая оружием. – Я всегда на шаг впереди вас!

Он попятился к дверям.

Бабах!

Кровь брызнула на стену. Шеймус вскрикнул и схватился за руку. Пошатываясь, на дрожащих ногах подобрался к двери.

Бабах! Взбешенный самозванец пальнул на прощание куда придется и исчез.

Конан Дойл оглянулся. Конт поднялся, сжимая пистолет перчаткой. Из дула тянулся дымок. Во время разговора он сидел за столом и мог, не привлекая внимания, достать оружие.

– Отлично, Конт! – одобрил Уайльд, хлопая его по плечу.

К счастью, неприцельный выстрел Шеймуса задел только край стола.

– Мы должны догнать его, – воскликнул сэр Уильям Крукс.

– Нет! – вскричал Генри Сиджвик. – Это слишком опасно.

– А как же несчастная леди Тракстон? – спросила Элеонора Сиджвик. – Как нам следует поступить?..

Все разом ахнули, когда Конан Дойл опустился на колени и помог Хоуп Тракстон сесть.

– Она жива, – объявил он, – пули даже не поцарапали кожу.

– Это чудо!

– Духи защитили ее, – гнула свое Элеонора Сиджвик.

Хоуп увидела распростертого на полу дворецкого:

– О, мистер Гривз!

Она присела рядом и положила его голову себе на колени. Из глубокой раны бежала кровь и растекалась по ковру.

– Мне очень жаль, миледи, – сказал он дрожащим голосом. – Мне следовало узнать Шеймуса и остановить этого прохвоста. Я так виноват перед вами!

Жуткий стон сорвался с его губ. Хоуп в отчаянии взглянула на Конан Дойла.

– Помогите ему, умоляю вас! – крикнула она, еле сдерживая слезы. – Он умирает!

Конан Дойл кивнул и обернулся к другу:

– Оскар, дай твой шелковый шарф.

Уайльд протянул его. Доктор туго перевязал голову престарелого дворецкого.

– Повязка уменьшит потерю крови.

Однако выражение лица раненого подтвердило ее худшие опасения. Хоуп побледнела, закусила губу и опустила голову.

– Я выстрелил два раза? – сокрушенно промолвил Уайльд. – Как миледи удалось выжить?

– Револьвер наверняка был с холостыми патронами, – сказал Подмор.

– Нет, я сам его заряжал, – возразил Конан Дойл. – На платье леди Тракстон два отверстия, а на коже ни царапины. Как будто пули растворились в воздухе. – Он оглядел озадаченные лица.

– Господа, – подал голос сэр Уильям Крукс, – у нас убийца бегает по дому. Надо отрядить кого-то на охоту и загнать в нору хитрого лиса.

– Нет, – произнес Конан Дойл тоном, не терпящим возражений. – У него револьвер, а многие из нас безоружны. – Он посмотрел на друга. – Мы с Оскаром пойдем за ним.

– Может, мне составить вам компанию? – предложил Конт. – У меня военная закалка, и стреляю я неплохо. Вы сами убедились.

– Нет, Конт, – покачал головой Конан Дойл, – будет лучше, если вы останетесь и защитите остальных. Только у вас есть пистолет.

В своей белой маске Конт был непроницаем для испытующих взоров. Он промолчал, однако согласно кивнул и щелкнул каблуками.

– Идем, Оскар, – позвал Конан Дойл, – игра продолжается.

– Ах, так и знал, что ты это скажешь! – воскликнул Уайльд, закатывая глаза.

– Пуля повредила главную артерию, – заметил Конан Дойл, когда друзья шли по кровавому следу в коридоре. – Далеко ему не уйти.

Доктор ожидал, что самозванец побежит к парадному входу. Однако цепочка свежих красных пятен тянулась по мраморным плитам холла в портретную галерею. Друзья остановились.

– Он скрылся в западном крыле. Там есть где затаиться.

– Артур, не считай меня трусом, но что дальше? В отличие от нас он вооружен. Почему мы не убегаем?

– Раненый зверь наиболее опасен, а он истекает кровью. Нужно выследить его убежище.

Пробрались через портретную галерею. Конан Дойл открыл тяжелую двустворчатую дверь, и друзья, настороженно озираясь, скользнули внутрь.

– Он пошел дальше, – заметил доктор.

Направились по следу через бальную залу, пришедшую в упадок.

– Ну и где он? – прошептал Уайльд.

– Он вырос в этом доме, знает каждый закоулок. Наверняка загодя продумал путь к отступлению.

Друзья покинули бальную залу через противоположные двери и очутились в западном крыле, где были явственно видны отметины времени. Застыли на месте, прислушиваясь. Дальше свет рассеивался и исчезал среди подозрительных теней.