Территория захвата Стрельцов Иван
«За последние дни слишком много произошло накладок, — размышлял Борис Максимович, сидя в салоне служебной машины, которая под надрывный вой сирены неслась в порт. — Оперативники УФСБ одним махом накрыли гнездо оборотней в Центральном РОВД, да еще и застрелили одного. Следом отличилась их же группа захвата совместно с милицейской автоинспекцией. Одни упустили киллеров после того, как те „исполнили“ Филиппа Еремина, другие просто расстреляли убегающих убийц. Отлаженная схема дала серию сбоев и, как результат, пошла вразнос».
Покинув машину, полковник направился к большой группе старших офицеров МВД и ФСБ, ему было что сказать руководителям обоих местных департаментов, но не было свободного времени. Необходимо было локализовать ситуацию, причем в срочном порядке.
— Товарищ полковник. — Прямо как из-под земли возле Бориса Максимовича выросла долговязая фигура офицера по личным поручениям. — Наши дознаватели раскололи старшего таможенника из той смены, что пропустила без нашего досмотра рентгеновские установки. Михаил Карасев признался, что сделал это по просьбе своего двоюродного брата, офицера милиции Александра Осадчего. Кроме того, Карасев показал, что его родственник без досмотра вывез с территории порта ящик греческого коньяка «Метакса».
— Хорошо, — рассеянно кивнул Полевой, погруженный в свои мысли. — Контрабандой займемся позже. Он подошел к руководителям милиции и госбезопасности и угрюмо спросил: — Как обстановка?
Оба силовика переглянулись. Несмотря на высокие должности, сейчас они находились в подчинении у Полевого, который был наделен особыми полномочиями руководством страны и при необходимости мог лично любого из них не только отстранить от занимаемой должности, но даже арестовать и под конвоем отправить в Москву.
— Катамаран встал на рейд у Адмиральской банки, — доложил генерал-майор. — Его обложили отрядом пограничных кораблей, не вырвется.
— Какие выдвинули требования? — спросил Полевой.
— Пока никаких.
— Что еще?
— К Адмиральской банке направлено несколько пожарных судов, буксир и водолазный бот со взводом ОМОНа из отдела МВД на морском транспорте, — добавил и.о. начальника УВД полковник Бережной, потом указал на белоснежный лайнер: — На «Емельяне Пугачеве» развернут штаб.
— Хорошо, — поспешно произнес Борис Максимович, неожиданно вспомнив, что названная офицером фамилия Осадчий была ему знакома. Майор Осадчий был тем милиционером, которого застрелили в перестрелке бойцы из группы захвата УФСБ. Выходило, что дальнейшее раскручивание таможенной ниточки ведет в тупик, из которого полковник пока не знал, как выбраться. Впрочем, сейчас было не до построения логических формул с поиском неизвестного Игрека. Все это откладывалось на потом, главное сейчас — освободить заложников. — Ну, если все готово, думаю, пора отчаливать. Будем изучать обстановку на месте, — наконец отдал приказ Полевой.
Любой штаб — это не только помещение, где установлен стол с картой района боевых действий. Штаб — это многофункциональный организм, включающий в себя множество отделов: от боевого планирования и оперативного назначения до узлов связи и пунктов обеспечения. Все вспомогательные службы разместились в обеденном зале одного из трех корабельных ресторанов. Капитанский мостик заняли ответственные лица, среди которых Полевой заметил несколько военных и тут же сообразил, что в сложившемся положении любая помощь для них как манна небесная.
Пока «Емельян Пугачев» на предельной скорости двигался в направлении Адмиральской банки, аналитики тщательно изучали схему катамарана, географию места действия, между собой обсуждая возможное развитие событий. Собравшиеся в ресторане спецы пока сходились в одном — дело предстояло довольно серьезное.
На капитанский мостик поднялся офицер связи и обратился к полковнику Полевому:
— Сообщение из центра антитеррора. Региональная «Альфа» прибудет через пять часов.
— Ясно. — Полковник боковым зрением заметил, как облегченно вздохнул начальник УФСБ. После прибытия регионального отряда антитеррора исполнение освобождения заложников, а также вся ответственность ложится на них, а не на местное управление ФСБ.
Борису Максимовичу пришлось огорчить чекиста:
— Пять часов — это слишком много, террористы могут в любой момент выставить требования, и не исключено, что они могут оказаться бредовыми и невыполнимыми. Поэтому нужно быть готовыми к тому, что придется освобождать заложников собственными силами. Что мы имеем на данную минуту в активе?
Этот вопрос относился к стоящему в стороне старшему аналитику. Тот глубоко вздохнул.
— В сложившейся ситуации пока наблюдаются два положительных момента, — негромко, но внятно заговорил старший специалист по аналитическому анализу. — Первое. Катамаран плотно обложен погранцами. Второе. Удалось установить количество захваченных заложников. Тридцать детей от десяти до четырнадцати лет, тридцать семь женщин, это жены чиновников мэрии. И одиннадцать мужчин (там, кстати, находится и вице-мэр), мужчины — в основном члены экипажа катамарана…
— А дети откуда взялись? — перебил аналитика Полевой.
— Воспитанники нашей школы. — От группы военных отделился полковник Чеглаков, начальник ШМКРМП. — Решили поощрить на День города. Поощрили, — с горечью пробормотал морской пехотинец, но внезапно вскинул голову, что-то вспомнив: — С ними двое взрослых, старший прапорщик Раскола и курсант старший сержант Малугин. Не знаю, живы ли они, сами знаете, как боевики морпехов любят.
— Да, да, — встревоженно закивал Полевой, но мнение Чеглакова не разделил старший аналитик.
— Об убитых при захвате катамарана данных нет, — уверенно заявил он.
— Это обнадеживает. — Борис Максимович с интересом посмотрел на аналитика и спросил: — Что еще можете добавить?
— Позитив закончился, остался сплошной негатив, — тут же последовал ответ. — Нам неизвестно количество террористов, мы не имеем понятия, где и как они разместили заложников, а где поставили охрану. И, главное, нет второго катамарана, на котором группа захвата могла бы провести тренировку. Приходится пользоваться чертежами и схемами.
— Времени нет на тренировки, — отрезал начальник Особого отдела. — Подготовьте по чертежам рекомендации для группы захвата…
Сидя на мягком велюровом диване, Денис Давыдов не сводил настороженного взгляда с направленного ему в грудь зрачка автомата. Руки, стянутые за спиной липкой лентой скотча, затекли; для того чтобы разогнать кровь, разведчик упорно сжимал и разжимал пальцы, при этом с безразличным видом прислушиваясь к разговору двух боевиков, находящихся в кают-компании.
Чеченцы переговаривались между собой на родном языке, не подозревая, что старший лейтенант, проведший долгое время в горах Ичкерии, если не говорил, то довольно неплохо понимал вайнахскую речь.
— Муса, зачем нам нужны эти собаки? — недовольно вопрошал один из боевиков. Чеченцам было едва за двадцать. За десять лет непрекращающейся войны безграмотные подростки вырастали в таких же безграмотных мужчин, которые, кроме как бегать по горам и убивать, ничего другого делать не умели.
— Успокойся, Исмаил, — попыхивая сигарой из бара кают-компании яхты, ответил важно Муса. Он был больше осведомлен о происходящем — чем не повод для превосходства над товарищем? — Гирги задумал хитрую штуку. Когда афганцы вставят федералам под газовую трубу атомную клизму, мы этих собак оглушим и с оружием оставим на яхте. После взрыва парусник затонет, а когда его поднимут, то найдут трупы морпехов. То-то скандалов будет. Русские перегрызутся между собой, как бешеные собаки, выясняя, как тут оказались военные.
— Да, хорошо, когда эти собаки друг друга начинают хватать за глотки, — выпятив вперед нижнюю губу, мечтательно произнес Исмаил, нежно поглаживая цевье своего автомата.
Фраза «атомная клизма» произвела на Дениса шокирующее действие. Из программ новостей он знал, что где-то под Новоморском по дну Черного моря прокладывали в Турцию трубу газопровода. Также он знал, что трубопровод недавно сдан в эксплуатацию. А это означало, что террористы задумали не просто устроить диверсию, они решили устроить крупнейшую техногенную катастрофу. Ядерный заряд воспламенит газ по всей длине трубы. Результат трагедии трудно предугадать, но грамотный офицер мог не только разглядеть тактическую картинку, но и заодно разгадать стратегический замысел противника.
А замысел на самом деле был действительно дьявольским — взрыв всколыхнет весь Кавказ, с одной стороны, и настроит Турцию против России.
Яхта неожиданно сбавила ход, затем и вовсе остановилась, плавно закачавшись на малой волне. Через несколько секунд с треском, громыхая цепью, в воду ушел якорь.
«Так, прибыли на точку исполнения», — догадался Давыдов. Затекшие руки вновь приобрели чувствительность. Денис исподлобья изредка поглядывал на разместившихся напротив боевиков, прикидывая, как бы удачней их достать. Но пока не предоставлялось ни малейшей возможности нейтрализовать боевиков.
Через несколько минут он услышал, как за бортом раздались два одновременных всплеска, и, на мгновение выглянув в иллюминатор, увидел, как два аквалангиста, облаченные в ярко-желтые дайверовские гидрокостюмы, аккуратно приняв с яхты продолговатый сверток, стали стремительно уходить на глубину.
«Началось», — подумал старший лейтенант. Нужно было срочно что-то предпринять. Но тут раздался громкий голос Гирги Бакаева, стоящего у штурвала в капитанской рубке.
— Исмаил, иди сюда, к нам гости, — крикнул чеченец. Его последние слова заглушил визг сирены пограничного катера…
Алихан Умаров стоял в рубке катамарана рядом с капитаном и тревожно поглядывал на наручные часы. Задание он получил конкретное — оттянуть на себя все силовые структуры Новоморска. Это им удалось — захват большой группы заложников как раз тот повод, чтобы госбезопасность, милиция, прокуратура и армия все здесь собрались, на почтительном расстоянии ожидая, когда террористы выдвинут свои требования.
Но Алихан ничего требовать не будет, ему ничего не нужно. Когда сработает ядерное устройство, катамаран уйдет в нейтральные воды, а потом в Грузию. Там их уже ждут. После чего можно будет бросить судно с заложниками и беспрепятственно уйти в Панкисское ущелье.
Умаров смерил презрительным взглядом замерших истуканами капитана, рулевого матроса и штурмана. Все электронное оборудование катамарана отключено, подрывник Хашиев его специально несколько раз об этом предупреждал, объяснив свое беспокойство тем, что при ядерном взрыве перед ударной волной идет мощный импульс электромагнитного излучения, который выведет из строя всю работающую электронику. На кораблях окружения о ядерном заряде не знали, и их радиостанции и радары работали в штатном режиме. После взрыва всех ждет малоприятный сюрприз.
Вроде бы все хорошо, но что-то настораживало Алихана. Он, как старый матерый волк, инстинктивно ощущал опасность. Только вот не мог понять, в чем же она кроется.
Умаров выглянул в квадратный иллюминатор. Серые пограничники катера, бело-черные пожарники, водолазный бот, буксир и пассажирский лайнер — все стояли неподвижно на своих местах. Двое наблюдателей, выставленные им снаружи, вооружившись, следили за пространством вокруг катамарана — один с носа, другой — с кормы.
Алихан Умаров вышел из рубки, оставив капитана и его подчиненных под охраной двух боевиков, и прошел в салон. Миновав стоящего в коридоре автоматчика, он стал спускаться по винтовой лестнице в бар, который находился на нижней палубе «Потемкина».
В баре собралась отдыхающая смена боевиков, им было запрещено употреблять алкоголь, но все остальное было в их распоряжении, чем террористы не преминули воспользоваться. Ярко-красное ковровое покрытие было густо усеяно различным мусором — пустыми бутылками из-под пепси-колы, окурками сигарет, рваными обертками конфет, шоколадных батончиков и чипсов.
Боевики чувствовали себя полноправными хозяевами, громко переговаривались и весело смеялись.
Встав в дверном проеме, Алихан Умаров вдруг понял, что же его насторожило. Быстро пересек зал и ухватил за отворот куртки сидящего у барной стойки хохочущего боевика и рывком сбросил вниз.
— Ты что, Алихан? — возмутился тот, но последующий тупой удар в грудь отшвырнул его на крайний столик.
— Я тебе что приказал, Мансур? — брызжа слюной, взорвался полевой командир. — Я тебе приказал охранять заложников, а ты здесь свои гнилые зубы скалишь. Тебе что, прямо здесь башку твою глупую отрезать, ишак ты позорный?
— Да что там происходит? — вновь предпринял попытку возмутиться Мансур. — Куда они денутся? Там только один выход в коридор, где стоят двое автоматчиков, а через иллюминаторы разве что мальчишки смогут головы просунуть. Они сидят взаперти, как крысы в клетке.
— Там два взрослых мужика. — Пальцы Алихана впились в горло боевика и сдавили с такой силой, что у Мансура глаза из орбит полезли. — И это не просто мужики, это морские пехотинцы. И если бы тебе, ишаку, довелось с ними в бою схлестнуться там, на равнине в Дагестане, то ты бы знал, что это за звери. Такие даже после смерти мстят.
— Я все понял, Алихан, все, — прохрипел бородач. Хватка тут же ослабла, позволив боевику дышать в полную грудь.
— Иди и охраняй их, — коротко приказал Умаров.
Мансур поднялся, повертел шеей и, вешая на плечо автомат, хрипло приказал:
— Ильхам, Равиль, идете со мной. Поучим этих солдат шайтана уважению.
Троица боевиков прошла к выходу…
Старший прапорщик Раскола и старший сержант Малугин сидели рядом с входной дверью в ожидании, когда боевики вернутся. Они, как хищники, попавшие в западню, были готовы умереть, защищая юное поколение. Воспитанники ШМКРМП сгрудились в дальнем конце зала на правом носу раздвоенного корпуса катамарана и напряженно смотрели на своего наставника.
Неожиданно из коридора послышались гортанные голоса, и через мгновение входная дверь с грохотом распахнулась, в зал ввалились трое боевиков. Они были настолько возбуждены, что совершенно забыли о своей безопасности.
— Ну что, Крутые Уокеры? — рявкнул с порога Мансур, приближаясь к Расколе. Почти вплотную к нему подошел нескладный Равиль.
Невысокий широкоплечий Ильхам молча бросился на Антона Малугина.
Воспитанники учебного центра морской пехоты, проинструктированные старшими товарищами, тут же рухнули на пол, прикрыв головы руками.
Дальше, как говорится, было делом техники. Ильхам с ходу ударил вскочившего Маугли стволом автомата в живот. Антон увернулся от выпада и сам взмахнул правой рукой. Латунная пряжка, свистнув в воздухе, обрушилась на висок боевика. Тот покачнулся, явно ошеломленный неожиданным отпором. Ударом ноги Маугли выбил автомат и, оказавшись за спиной чеченца, забросил ему на шею ремень. Крепко затянув с разворота, ремень забросил себе на плечо, оторвав боевика от пола.
Схватка на какое-то мгновение отвлекла двух других чеченцев, и это стало концом их земного существования.
Из рукава парадного кителя Расколы выскользнул лунообразный осколок стекла. Скользящий удар рассек кожу горла на шее Равиля, кровь густо залила его грудь. Чеченец попятился назад. Выронив автомат, он попытался двумя руками зажать рану.
Не отвлекаясь на раненого, старший прапорщик вогнал осколок в живот Мансура и одним рывком сломал его. Ударом ноги сбив чеченца на колени, левой ухватил за челюсть, а правой сжал затылок, одним резким движением сломав террористу шею.
Все было кончено в несколько секунд. Старший прапорщик поднял с пола оба автомата и подмигнул Антону.
— Ну, что, Маугли, как тебе наша «Цыганочка» с выходом?
— Все в порядке, Христофор Бонифатьич, — нервно хохотнул сержант, стаскивая с убитого боевика ремень с подсумками запасных магазинов.
Глава 35 Оскал морских волков
Докладывая Полевому, что все пограничные корабли находятся в районе Адмиральской банки, начальник УФСБ был не прав. Вернее, не совсем прав. На самом деле командир отряда пограничных катеров не мог себе позволить роскошь оставить границу совершенно неприкрытой в районе прокладки газопровода. И там продолжал патрулировать малый пограничный перехватчик под бортовым номером двести двадцать два.
Расстояние между «Каталиной» и перехватчиком составляло около восьми миль. Визуально яхту из-за легкой туманной дымки видно не было, но радиолокатор легко засек чужую цель в зоне ответственности. Командир катера тут же отдал приказ идти на сближение с нарушителем.
Едва двое аквалангистов ушли под воду, как из тумана, завывая сигнальной сиреной, выскочил остроносый пограничный катер со скошенной надстройкой.
— Яхта «Каталина», застопорить ход, — усиленный в десятки раз громкоговорителем, раздался голос командира корабля. — Приготовиться принять на борт досмотровую группу.
— Мы и так стоим на месте, — буркнул под нос Гирги Бакаев. Выразительно посмотрев на четверых боевиков, добавил по-вайнахски: — Приготовьтесь. Как подойдут вплотную, будем бить.
Никто из четверки не проронил ни звука. Держа автоматы стволами вниз, они не сводили настороженных взглядов с перехватчика, нос которого украшала турель с крупнокалиберным пулеметом «утес», за которым стояли двое моряков в темно-синей робе и стальных касках.
«Так, экипаж человек двенадцать-пятнадцать, — лихорадочно соображал Гирги, правой рукой незаметно нащупывая заткнутый за пояс „АПС“. — Вчетвером могут и не справиться».
— Исмаил, иди сюда, к нам гости, — громко крикнул Бакаев, вызывая на помощь еще одного боевика.
«Три двойки», развернувшись, стал медленно подходить к яхте. Вдоль левого борта выстроилась досмотровая группа из мичмана и двух матросов, если судить по форме, поверх которой были надеты ярко-оранжевые спасательные жилеты.
Суда мягко коснулись бортами. На кнехт «Каталины» шлепнулся швартовочный конец. Молодой пограничник едва успел затянуть узел на палубе перехватчика, как из своих укрытий выскочили боевики, вскидывая автоматы. Загремели выстрелы. Двое боевиков почти в упор ударили по досмотровой группе, третий полоснул по пулеметному расчету, четвертый дал длинную очередь по иллюминаторам надстройки.
Последним стрелял Исмаил. Его очередь ударила палубного матроса в грудь, отбросив назад. Парнишка, нелепо взмахнув руками, перелетел через борт и рухнул в море. Но в жизни самого Исмаила была уже поставлена заключительная точка. Боевик оказался на линии пулеметного огня. В этот самый момент истекающий кровью пулеметчик надавил на гашетку. Раструб «утеса» выплюнул короткую очередь. Всего две пули попали в чеченца — две стальные шестидесятиграммовые болванки калибра двенадцать и семь миллиметра буквально разорвали Исмаила пополам, разбросав его окровавленные внутренности по палубе яхты. Отряд не заметил потери бойца, четверо боевиков, перемахнув через борт яхты, уже взяли на абордаж пограничный катер.
— В первую очередь кончайте радиста, — прокричал им вслед Гирги Бакаев…
— Подобраться к катамарану не замеченными невозможно ни с воздуха, ни с воды, — уверенным голосом докладывал старший аналитик. — Остается только один вариант — из-под воды. Но тут тоже имеется множество сложностей. Наблюдатели могут здесь засечь пловцов. Кроме того, неизвестно расположение боевиков внутри судна, их количество и где находятся заложники. Вот это главные трудности.
— На водолазном боте во взводе ОМОНа есть отделение боевых пловцов, — вступил в разговор и.о. начальника УВД полковник Бережной. — Двенадцать человек, подготовленные ребята. Это расстояние они легко преодолеют и проберутся на катамаран, когда начнется горячая фаза. Их поддержат основные силы взвода, у них есть на борту четыре «Зодиака» с двухсотсильными «кавасаковскими» моторами. Потребуется всего несколько минут, чтобы домчаться до «Потемкина». — Рискованно. — Старший аналитик засомневался. — Наверняка террористы знают, что на борту находится ОМОН, в составе которого есть боевые пловцы, а значит, любая активность на боте их насторожит, и тогда вся операция закончится бойней.
— Еще есть предложения? — ровным тоном спросил Бережной.
— У нас в ШМКРМП есть подводные буксировщики, — вперед шагнул полковник Чеглаков. — Группу захвата можно десантировать вне зоны видимости террористов.
— А что, это вариант, — поддержал морского пехотинца старший аналитик. — По крайней мере этого террористы как раз и не ждут.
— А сколько это времени займет? — вступил в спор начальник УФСБ, ему не особо хотелось подставлять бойцов из состава местной группы захвата. — Пока они доберутся, сюда уже прибудет региональная «Альфа».
— После того как сюда прибудет региональный отряд антитеррора, — сказал Борис Полевой, которому не терпелось все закончить до прилета спецов из центра, — им потребуется еще время на то, чтобы акклиматизироваться, изучить обстановку и подготовить план штурма. А террористы в любой момент могут выдвинуть свои требования и поставить жесткие временные рамки.
Полевой уже хотел было приказать задействовать вариант с подводными буксировщиками, когда услышал возглас одного из наблюдателей.
— Какое-то движение на носу катамарана!
Все офицеры обернулись в сторону замершего «Потемкина». Даже невооруженным взглядом были видны две руки в иллюминаторе, сжимающие два черных берета и выполняющие какие-то странные пассы.
— Да это же морской семафор, — догадался первым начальник учебного центра морской пехоты.
— Сможете прочитать? — оживился Борис Максимович.
— Попробую. — Полковник Чеглаков поднес к глазам бинокль. — Лет тридцать назад я как раз срочную проходил на флоте, и специальность была подходящая — сигнальщик. Так, записывайте.
Дальше Андрей Викторович механическим голосом диктовал передаваемые с катамарана сигналы. Когда передача закончилась, он с облегчением перевел дух.
Офицер по особым поручениям, торопливо записывавший текст, зачитал полученное сообщение:
— «Катамаран „Потемкин“ захвачен бандой террористов в количестве пятнадцати человек. Гражданские заложники размещены в танцзале. Воспитанники находятся в носовой части судна. Уничтожены трое террористов, захвачено их оружие. Нос „Потемкина“ контролируем. Прапорщик Раскола, сержант Малугин».
— Молодцы морпехи, таки распотрошили бандитов, — не удержался от радостного возгласа начальник УФСБ.
— И, что немаловажно, мы знаем количественный состав банды, где содержатся заложники, — поддакнул и.о. начальника УВД. — К тому же внутри катамарана уже наши бойцы контролируют часть судна.
— Да, но только не стоит забывать о лимите времени. — Как всегда, в бочку меда старший аналитик безжалостно влил ложку дегтя. — В любой момент могут кинуться искать исчезнувших трех боевиков и тогда обнаружат вооруженных морпехов. Опять бойни не избежать.
— Значит, времени на подводные буксировщики у нас не остается, — озабоченно произнес Полевой.
— Может, все-таки используем аквалангистов ОМОНа? — осторожно предложил полковник Бережной.
Начальник Особого отдела собирался дать «добро», когда к нему решительно шагнул капитан Шуликин.
— Разрешите обратиться, товарищ полковник, — громко произнес Николай. Во всей раскрутившейся спирали он оказался не при делах. С утра пытался связаться с Сотником, но криминальный авторитет как в воду канул. А тут еще сообщение о захвате заложников в порту, пришлось бросать все дела и ехать туда, как и всем свободным от службы офицерам Особого отдела. Теперь Шуликин понял, что наступил его час.
— Что еще, Николай? — раздраженно спросил Полевой.
— Если за действиями ОМОНа следят, то как бы не случилось беды, — на одном дыхании выпалил Шуликин.
— Что предлагаешь? — Борис Максимович понял, что у капитана есть конкретный план действий.
— Здесь, кроме меня, есть еще три офицера из группы силовой поддержки. — Николай для наглядности перечислил: — Добров, Шишковский и Артысюк. Все они в отличной форме, к тому же, как и я, прошли водолазную подготовку. На «Емельяне» есть дайверовское снаряжение. Мы с кормы спустимся и с двух сторон подойдем к «Потемкину», с кормы и с носа. — Шуликин указал рукой в сторону катамарана. — В момент подъема на борт снайперы снимут наблюдателей, а вы отсемафорите морпехам, чтобы были готовы поддержать нас огнем и маневром. Шесть против десяти — для спецназа вполне приемлемое соотношение. А там уже и ОМОН подскочит на своих «Зодиаках».
На капитанском мостике повисла тишина, все присутствующие были настоящими профессионалами и понимали, что такой вариант может сработать. Даже вечно возражающий аналитик молчал, будто в рот воды набрал.
— Ладно, — наконец дал «добро» на выполнение задания Полевой, — иди готовься…
Грохот автоматных выстрелов заметно удалился. Денис сообразил, что теперь рассчитывать на помощь пограничников не приходится и нужно действовать самому. Приглушенные одиночные выстрелы обозначали, что боевики добивают раненых на перехватчике.
— Ты чего скалишься, пес? Хочешь, чтобы раньше времени я тебе бошку отрезал? — уловив улыбку Давыдова, набычился Муса.
Морпех ему неожиданно подмигнул и произнес обыденным голосом:
— Пока ты мне отрежешь, я уже.
— Что уже? — не понял боевик, но горячая южная кровь в его жилах стала закипать.
— А я, когда воевал в Чечне, таким борзым, как ты, яйца отрезал и заставлял сырыми сжирать. И жрали с удовольствием, даже облизывались.
Насмешливый тон офицера окончательно взбесил Мусу. Заметив, как ствол автомата разворачивается в его сторону, Денис тем же наглым тоном добавил:
— Не веришь мне, у Гирги спроси, я его брата таким образом харчевал.
— Собака! — заорал боевик. Вскочив со своего места, он ухватил пленника за шиворот и с силой потащил наверх. Давыдов не только не сопротивлялся, но даже помогал абреку, краем глаза уловив недоуменные взгляды молодых лейтенантов.
Наконец они поднялись на палубу. Муса подтащил разведчика к капитанской рубке, где возле штурвала стоял Бакаев.
— Гирги, это правда? — брызжа слюной, спросил боевик, вытолкнув вперед Дениса. Морпех оказался между двумя чеченцами.
— Что правда? — не понял главарь. Только Муса ответить не успел. Едва он открыл рот, как старший лейтенант, согнув свой корпус, выбросил вверх правую ногу. Гражданская туфля — это, конечно, не кованый сапог морского пехотинца, но сила удара ребром ступни оказалась не хуже, чем колун дровосека. Шея абрека стала тряпичной, а голова завалилась набок. Из разинутого рта хлынули сгустки черной крови.
Увидев, как убитый Муса валится на спину, Гирги схватился за заткнутый за пояс «АПС» и тут же понял, что не успевает. Чеченец попытался отскочить, но Денис стремительной подсечкой сбил его на палубу, тут же со всей силы в левую часть груди главаря засадил каблуком, ломая ребра и разрывая внутренности. Гирги захрипел и дернулся в последний раз.
Денис опустился рядом с трупом и, улегшись на спину, согнул ноги, пропуская связанные за спиной руки.
Времени развязывать путы не было. Старший лейтенант выхватил из-за пояса мертвого чеченца пистолет «стечкин», одновременно взводя курок.
— Гирги, мы не смогли достать механика и мотористов, они закрылись в машинном отделении. Но связаться с берегом они не смогут никак, — поднявшись на палубу перехватчика, громко сообщил один из боевиков. И тут же грянувший выстрел разнес его череп.
Из надстройки пограничного катера выскочила оставшаяся последняя троица абреков, одновременно ударив по яхте из трех стволов.
Во все стороны полетели осколки стекол, щепки и обломки инвентаря. Едва зазвучали выстрелы, Денис стремительно сместился в сторону, рухнув на доски палубы. Перекувыркнувшись через левое плечо и поймав в прицел крайнего боевика, дважды надавил на спусковой крючок. Абрек взмахнул руками и полетел за борт.
Боевики, как обезумевшие бараны, метнулись в сторону, мешая друг другу вести огонь. Секундная пауза оказалась роковой. Денис, вскочив на колено, снова выстрелил и, уже не проверяя результаты, качнул «маятник» влево-вправо, при этом успев сделать не менее десятка выстрелов. Все было кончено, у террористов не было ни единого шанса. Старший лейтенант слишком хорошо усвоил уроки своего недавнего наставника, инструктора пистолетной подготовки майора Кравца.
Денис перевел дух. Оставалось самое сложное — нейтрализовать афганцев и достать со дна ядерный заряд. Первым делом разведчик избавился от пут, распоров подходящим осколком стекла стягивающий запястье скотч, потом перебрался на пограничный катер и внимательно обследовал корабль, перешагивая через трупы моряков и террористов. Кроме запершейся в машинном отделении команды мотористов, в живых не осталось ни одного человека…
Оказавшись под сдвоенным корпусом «Потемкина», Николай Шуликин подал знак своему напарнику, старлею Виктору Доброву. Тот понимающе кивнул, оба аквалангиста почти одновременно избавились от тяжелых баллонов с воздухом, масок и ласт. Теперь им предстояло забраться на катамаран. С противоположной стороны действовала вторая пара, капитан Сергей Шишковский и лейтенант Кирилл Артысюк. Офицеры были вооружены бесшумными пистолетами «ПСС» «Вул».
Задание было простым, как математическая задача для пятого класса, — при помощи бесшумного оружия нейтрализовать охранение, проникнуть на борт катамарана, потом уничтожить оставшихся боевиков и освободить заложников.
— Иван Степанович, кажись, с «Емельяна Пугачева» нам семафорят, — тронул Расколу за плечо Маугли.
— А ну-ка, давай подывимся. — Старший прапорщик поспешил к иллюминатору и пристально вгляделся в белоснежную громаду пассажирского лайнера, откуда с капитанского мостика мигал красный огонек фонаря.
— Ну, чего там? — нетерпеливо спросил старший сержант.
— Группа захвата уже здесь. Через десять минут приказано отвлечь боевиков на себя, — ответил озабоченно прапорщик и посмотрел на часы. — Время пошло…
Взобраться на катамаран с кормы было значительно легче, чем с носа. Для облегчения осмотра винтов на корме каждого из двух корпусов были наварены скобы.
Сергей Шишковский со своим напарником Кириллом Артысюком одновременно избавились от водолазной амуниции и, бесшумно шевеля конечностями, всплыли на поверхность.
Ухватившись на нижнюю скобу, капитан Шишковский подумал, что в конце недели у его пятилетнего сынишки день рождения. Он рассчитывал, что успеет к этому времени вернуться в Москву (Особый отдел практически свернул свою деятельность в Новоморске), а тут на тебе, такой облом. Из-за террористической акции придется задержаться при любом раскладе. В город понаедет орда прокурорских дознавателей. Так еще и Шульц «отмочил корочку» — без договоренности подписал их на штурм этого корыта. Вчетвером против двенадцати. Хотя Максимыч и обещал серьезную помощь изнутри.
В глубине души Сергей Шишковский понимал, что все происходит так, как и должно происходить. В конце концов, он — офицер силовой защиты Особого отдела, причем боевой офицер, которого государство долгие годы натаскивало для противодействия не уличной шпане или уголовным отморозкам (чем постоянно занимаются ОМОН и СОБР), а на уничтожение матерых диверсантов. Вот только обидно было Сергею, что инициатива исходила не от него, а от этого выскочки Шуликина.
Продолжая держаться за скобу, капитан перевел взгляд на своего напарника. Кирилл улыбнулся, обнажив крепкие белые зубы, и поднял вверх большой палец правой руки, демонстрируя свою готовность к действию.
«Пацан еще», — с раздражением подумал Шишковский, но кивком головы подал команду двигаться вперед. Оба офицера стали бесшумно взбираться по скобам.
Плотно зашторенные стеклянные стены дискотеки, находившейся на корме прогулочного судна, гарантировали чекистам инкогнито до самого последнего момента, когда силовики решат войти с террористами в огневой контакт.
Оказавшиеся на палубе «Потемкина» Шишковский и Артысюк подошли к стеклянному колпаку дискотеки. Кирилл молча подставил капитану колено, потом плечо, помогая Сергею взобраться на крышу.
Оказавшись наверху, Шишковский увидел стоящего к нему спиной чеченского наблюдателя.
Металлом звякнула ствольная коробка бесшумного «Вула», выбросив наружу гильзу. Золотистый бочонок блеснул в скупых лучах осеннего солнца и скрылся в темных водах моря. Наблюдатель, получив смертельное ранение под левую лопатку, завалился на площадку возле выхлопной трубы катамарана.
Сергей, держа в правой руке «ПСС», пальцами левой надавил кнопку включения портативной радиостанции, микрофон которой в виде тонкой проволоки крепился гарнитурой в уголке рта.
— Первый наверху, начинаем действовать. Минус один, — сообщил в эфир капитан и в наушнике услышал два щелчка, что обозначало «пара Шуликина еще находится в воде».
Развернувшись, Сергей спрятал в набедренную кобуру бесшумный пистолет и протянул обе руки напарнику, рывком выдергивая того наверх. В таком положении офицеры силовой защиты казались крайне уязвимыми, но это было обманчивое впечатление. С пары пограничных катеров, находившихся на расстоянии семисот метров от «Потемкина», за происходящим внимательно следили полдюжины снайперов группы захвата Новоморского УФСБ и в случае необходимости легко бы прикрыли штурмовую группу. В способностях стрелков никто не сомневался, офицеры силовой защиты часто тренировались с группой захвата и сами не раз видели, как снайперы с восьмисот метров из новых винтовок «СВ-98» «взломщик» легко дырявили мишени размером с обычное ведро.
— Теперь мы должны подобраться к входу в танцевальный зал и выявить охраняющих заложников террористов, — шепотом произнес Шишковский. Несмотря на молодость, лейтенант Артысюк понимал, что успех по освобождению зависит не только от конкретного уничтожения охранников, но и от нейтрализации всех остальных террористов. В противном случае последствия могут стать самыми печальными…
Проплыв под носом катамарана к правому борту, Николай Шуликин прижал к гладкой поверхности судна пластиковую подножку с резиновым основанием. Присоски легко вошли в соприкосновение с крашеным металлом, намертво прилипнув к борту. Пневмо-подножка могла выдержать до двухсот килограммов, поэтому Шуликин без опаски взобрался на нее и так же легко перешагнул через фальшборт на палубу.
Следом за ним на катамаран забрался Виктор Добров.
Теперь предстояло обследовать ближайшие помещения, чтобы определиться с дальнейшими действиями.
Офицеры прошли внутрь катамарана на несколько метров, когда услышали шаги спускающегося по металлической лестнице человека. Чекисты успели отпрянуть в разные стороны, когда распахнулась металлическая дверь-переборка, закрывающая вход на капитанский мостик.
Из дверного проема появился худощавый высокий боевик, вооруженный «АК-74» с подствольным гранатометом и обвешанный брезентовыми подсумками с запасными магазинами и гранатами.
Чеченец ступил на палубу и прикрыл переборку, лицом к лицу столкнувшись с Николаем Шуликиным.
Воспользоваться своим оружием боевик не смог, автомат висел на его плече стволом вниз. Все, что ему оставалось, это подать сигнал тревоги. Но его последним звуком стал хруст проламываемой тяжелой рукояткой «Вула» затылочной кости. Ноги террориста подкосились. Его заботливо подхватил Шуликин и осторожно опустил мертвое тело на палубу.
Тем временем Добров снял свой бесшумный пистолет, которым орудовал сейчас как ударным оружием, с предохранителя.
— Второй на палубе, готов действовать, — включив рацию, доложил в эфир Николай и добавил: — Минус один…
— Пора, — когда истекло обозначенное штабом время, сказал Иван Раскола, обращаясь к Антону Малугину. Тот понимающе кивнул, зажимая лезвие штык-ножа от автомата в правой руке. Морпехи придумали простой, но эффективный план снятия часового в коридоре.
Разогнавшись, Маугли со всей дури бросился на входную дверь, которая тут же широко распахнулась, выпуская его наружу. Со стороны могло показаться, что это развлекаются зашедшие в зал ресторана боевики, лупцуя заложников.
Антон упал на застеленный пушистой ковровой дорожкой пол и перекувыркнулся через голову. Увиденное зрелище еще сильнее развеселило часового, держа руки на автомате, он громко засмеялся, откинув голову назад.
Маугли, взмахнув рукой, разжал пальцы. С детства увлекающийся метанием ножей, он не мог промахнуться с семи метров — остро отточенная сталь, свистнув в воздухе, по рукоятку вошла в грудь террориста…
«Военный совет» был коротким: выяснив количество оставшихся боевиков, Шуликин распределил роли между участниками операции.
— На дискотеке трое охранников, вот вы их, Серега, и сработаете вдвоем, — обратился Николай к капитану Шишковскому. Тот утвердительно кивнул. — Мы берем на себя рубку, — продолжал Шульц и, посмотрев на Расколу, добавил: — А вы, морская пехота, блокируете остатки боевиков в баре. План действий таков: сперва освобождаются заложники, потом снайперы сработают носового наблюдателя, одновременно мы врываемся на капитанский мостик. Оставшихся боевиков или ликвидируем, или берем в плен. Вопросы есть? Нет. За работу…
Женщины и дети из семей чиновников мэрии, оказавшиеся в заложниках, плотно сгрудились в центре танцевального зала и пугливо озирались на стволы автоматов сепаратистов.
Трое боевиков стояли у входа, третий вальяжно прохаживался по периметру стеклянного колпака, накрывшего корму прогулочного катера.
Капитан Шишковский жестом указал напарнику на двигающуюся серую тень боевика. Кирилл утвердительно кивнул. Держа на изготовку «ПСС», он бесшумно двинулся наперехват охраннику.
Тем временем Сергей, опустившись на правое колено, вскинул свой пистолет, ловя в прицел темные, едва различимые за матовым стеклом входной двери силуэты.
Одно из стекол со звоном лопнуло. Чеченец нелепо взмахнул руками, роняя свое оружие, и повалился на спину. Стоящие у дверей сепаратисты рванулись было к упавшему товарищу, но тут же кубарем полетели на пол. Толпа заложников испуганно отпрянула к стене, совершенно не понимая, что происходит. В следующую секунду в танцевальный зал вошел человек, затянутый в черный гидрокостюм.
— Спокойно, товарищи, — негромко, но достаточно, чтобы его услышали все заложники, произнес незнакомец. — Идет операция по ликвидации террористов. Несколько минут еще потерпите, и все будет в порядке.
Толпа по-прежнему хранила молчание, только еще плотнее сгрудилась.
За спиной капитана Шишковского появился его напарник, Кирилл Артысюк. Сергей включил радиостанцию и доложил:
— Первый закончил, у нас чисто, минус три. Действуйте, ребята…
Получив сообщение от Шишковского, Николай подал знак Виктору Доброву. Тому предстояло взобраться на крышу носовой части и ликвидировать наблюдателя. За минуту до этого снайпер, засевший на пограничном катере, сообщил, что из-за усилившегося ветра не может гарантированно снять наблюдателя. Пришлось и эту работу штурмовикам взвалить на себя.
Старший лейтенант кошкой скользнул на фальшборт и затаился в ожидании, когда начнет действовать Шуликин.
Тем временем Николай отворил стальную переборку, за которой находилась лестница, ведущая на капитанский мостик. Держа пистолет на изготовку, оперативник стал осторожно подниматься вверх.
Выбравшись на площадку перед входом в рубку, Шуликин тихо выдохнул, готовясь ворваться вовнутрь. Мысленно капитан вел счет: «Пять, четыре, три, два, один». Он протянул левую руку к двери, когда она неожиданно открылась. В проходе стоял дородный чеченец. От такой встречи он обалдел.
— О-а, — вырвалось нечленораздельное из глотки боевика. Времени на раздумье не было, Николай приставил тупорылый ствол «ПСС» к груди бандита и надавил на спуск. Затем изо всей силы пнул ногой уже мертвое тело, освобождая себе проход.
Перепрыгнув через боевика, быстрым профессиональным взглядом Николай охватил помещение, выискивая следующую цель. Алихан Умаров первым вскинул длинноствольный «ТТ» и надавил на спуск.
Левую часть груди Николая обожгло огнем, и он сразу же почувствовал, как боль стремительно нарастает.
«Убит», — неожиданно пронзила мозг чекиста страшная догадка. Но испугаться этой мысли он не успел, взгляд Шуликина зафиксировал два больших баула у ног чеченца и пару гранат «РГД-5» на поясе у того. Пальцы левой руки террориста уже тянулись к предохранительной чеке. Говорят, в последний миг перед смертью перед глазами человека проносится вся его жизнь. Николай Шуликин был лишен этой привилегии, на последнем дыхании он надавил спуск «Вула». Бесшумный пистолет лишь клацнул затвором, выбрасывая горячую гильзу, и на квадратном стекле иллюминатора гигантским алым цветком расплескались мозги боевика.
Выстрел Умарова прозвучал на судне как сигнал тревоги. Наблюдатель, лихорадочно сдергивая с плеч автомат, резко обернулся на звук, но Добров его опередил, всадив боевику две пули в грудь. Тот безжизненным кулем полетел за борт…
Услышали выстрел и трое отдыхающих в баре боевиков. Подхватив оружие, они бросились наверх. Но едва первый высунулся из лючного проема, как Антон Малугин тут же разнес его голову из своего «калаша». Двое других бросились бежать обратно.
— Поторопился ты, пацан, — с досадой глянул на курсанта Раскола, бросаясь к винтовой лестнице, горя желанием угостить боевиков свинцовым дождем. Но террористы опередили старшего прапорщика, ударив в потолок из двух автоматов.
Несколько пуль вздыбили толстое ковровое покрытие, а одна, пробив штанину, разворотила икроножную икру. Не удержавшись на ногах, бывший разведчик рухнул в лючный проем и кубарем покатился вниз по ступенькам, пока не свалился на труп только что убитого боевика.
— Чертов морпех, — почему-то на русском закричал один из боевиков, вспомнив, как совсем недавно о них говорил Алихан Умаров, что «они и после смерти мстят». Бедняге пришлось эту истину испытать на собственной шкуре. Его приятель с силой толкнул Расколу в плечо, переворачивая старшего прапорщика на спину. Не открывая глаз, Иван Раскола поднял ствол автомата и длинной очередью буквально порвал обоих боевиков на куски. Отбросив уже бесполезное оружие, он злобно выругался:
— Твою мать! — Голова гудела, как древний набат; все тело ныло, как одна большая рана.
— Иван Степанович. — В бар влетел Маугли и едва не наткнулся на раненого Расколу.
— Тише ты, слоняра, — поморщился тот, — затопчешь же, чертяка.
— Живой, слава богу, — на одном дыхании выдохнул Антон.
— Пулю для меня еще эти собаки не отлили, — попытался было хорохориться прапорщик, но все же приложил к груди руку и болезненно поморщился: — Кажись, пару ребер сломано, сотрясение мозга как пить дать. Вот, блин, как в том анекдоте — «Ни фига себе сходил за хлебушком».
— Во-во, — согласился с товарищем по несчастью Антон Малугин, и оба морских пехотинца громко засмеялись.
Услышав, как к катамарану мягко причаливают моторные лодки «Зодиак», Раскола сообразил, ОМОН берет судно на абордаж…
— Вот это да, — восхищались молодые лейтенанты, разглядывая трупы убитых террористов. — Вы один, со связанными руками, семерых «духов» замочили.
Манагаров и Храмков, ошалевшие от увиденного, казалось, забыли, что еще несколько месяцев назад пили на брудершафт с соседом по комнате, они в нем видели почти небожителя, человека с другой планеты.
— Не семь, а шесть, — равнодушно ответил Денис, кивком головы указывая на нос яхты, где лежал окровавленный труп Исмаила. — Того урода погранцы сделали. — После всего пережитого старшему лейтенанту явно было не до подсчета убитых, его интересовало совершенно другое. Он нашел в одном из отсеков пограничного катера аквалангистское оснащение. Гидрокостюм оказался ровесником древних советских времен, зато маска, ласты и два дыхательных баллона (на два часа работы под водой каждый) были просто супер, итальянского производства. «Видимо, погранцам довелось удачно потрясти нарушителей границы. Либо крутой спонсор», — проверяя наличие воздуха в баллонах, размышлял про себя разведчик. Баллоны оказались заряжены под завязку, и это радовало Дениса. Теперь он мог достать афганцев и под водой.
Решительно стаскивая с себя одежду, Давыдов быстро облачился в акваланг, надел ласты и напялил на лицо маску. Из оружия взял с собой боевой нож «катран», который обнаружил у одного из убитых им боевиков. Легендарное оружие, разработанное для боевых пловцов, на практике оказалось настолько универсальным, что спецназовцы с удовольствием брали эти ножи в боевые командировки в Чечню. Видимо, именно там и удалось добыть убитому «духу» «катран». Теперь для ножа наступило время поработать по прямому назначению.
Гидрокостюм разведчик надевать не стал, требовалось много времени, чтобы влезть в эту «чертову кожу», которая в подводной схватке будет только стеснять движения.
Читать бесплатно другие книги:
