Территория захвата Стрельцов Иван
Разведгруппу Денис увел от намеченного командованием маршрута на двенадцать километров в сторону. Это было сознательное действие: во-первых, разведчики все это время находились с ним, во-вторых, он таким образом оказался всего в двух с половиной километрах от тайника, который они соорудили несколько дней тому назад с Забелиным. В-третьих, несмотря на сделанный крюк, разведчики миновали бурелом и цепь болот. Опытный фронтовой разведчик Давыдов знал, что маршруты на войне, предложенные штабниками, редко подходили для фронтовых разведчиков…
Разведгруппа растворилась среди мохнатых лап ельника. Денис выждал несколько минут, потом быстрым шагом направился в противоположную сторону, туда, откуда время от времени доносился шум проезжающих машин.
Тайник был оборудован в десяти метрах от трассы, за раскидистым кустом шиповника была вырыта прямоугольная, похожая на могилу, яма, в которой были спрятаны мощный японский мотоцикл «Сузуки», угнанный подполковником Забелиным со стоянки одного из ночных клубов (бывший оперативник тряхнул стариной). Кроме мотоцикла, здесь лежали шлем-«колокол», длинный плащ и туристический рюкзак, в котором был упакован реактивный огнемет «шмель».
Вытолкав из тайника мотоцикл, Денис спрятал на дне ямы свой штатный автомат и ранец десантника, затем накрыл дно деревянной крышкой и прикрыл дерном.
Шлем и плащ надежно скрыли военную принадлежность старшего лейтенанта.
Забросив за спину рюкзак с тяжелым огнеметом, разведчик включил зажигание. Мощный двигатель немедленно разразился громким львиным рыком.
Денис невольно усмехнулся, вспоминая свою беззаботную юность, когда владельцы мотоциклов его сверстниками воспринимались едва ли не небожитёлями. О такой «тачке» даже во сне мечтать было верхом фантастики, и вот такая мечта нежданно-негаданно осуществилась, правда, всего лишь на короткий промежуток времени.
Тонкий луч света фары выхватывал блестящую полосу асфальта шоссе. Давыдов, используя мощь двухколесной машины, выжимал из нее все возможное, догоняя и оставляя далеко позади себя тяжелые трейлеры и стремительные легковушки, направляющиеся в Новоморск.
Не доезжая до пригорода, старший лейтенант снизил скорость и свернул на грунтовую дорогу, ведущую в сторону авторынка. Ехать следовало осторожно, дорога кишела всевозможными «ловушками», ямами и даже разбитыми бутылками. Повредить мотоцикл значило не только сорвать запланированную акцию, но и раскрыть свое отсутствие на учениях.
Выехав на невысокий холм, Денис наконец увидел авторынок. Огромная территория, сравнимая по размеру с городским микрорайоном, представляла собой островок цивилизованной жизни. Площадка для выставки на продажу автомашин частными продавцами, дальше ровными рядами стояли павильоны магазинов, в которых торговали сопутствующими товарами и аксессуарами. За павильонами высились громады складов, возведенных из металлических конструкций на манер авиационных ангаров. Вся территория авторынка была залита ярким светом фонарей, расставленных по периметру ограды. Разведчику здесь не доводилось бывать прежде, но Бережной и Забелин предоставили ему нарисованную подробную схему, где были обозначены не только все объекты рынка, проходы между ними, но также и маршрут подхода к цели, и запасные варианты на случай непредвиденных обстоятельств.
Выключив двигатель, Денис затолкал мотоцикл в тень развесистой дикой груши, сверху прикрыл его плащом, таким образом скрывая блестящие части «Сузуки». Шлем повесил на руль, покрыл лицо полосами камуфляжного крема и, забросив на плечо «шмель», двинулся к авторынку.
Подобраться к объекту атаки незаметно для разведчика было делом несложным и привычным. По-пластунски добравшись до ограды, Денис снял с пояса штык и, соединив его с ножнами, как кусачками без проблем перекусил звенья сетки «рабицы», сделав проход через ограду, потом ужом проскользнул вовнутрь. Держась теневой стороны, морской пехотинец миновал постройки павильона и затаился, прислушиваясь к окружающим звукам. Где-то вдалеке залилась лаем напуганная чем-то собачонка, потом тревожно завыла.
«Не по мне ли тризну правишь?» — неожиданно подумал Давыдов и тут же, вжавшись в стену, покрытую пластиком, уловил хруст щебенки под тяжелыми шагами.
Из темноты складских помещений появились силуэты двух охранников.
— Вот времена пошли, — бурчал недовольно невысокий и коренастый мужичонка, жалуясь своему напарнику, дородному мужчине в камуфляже, перетянутом офицерской портупеей. — Жизнь блядская, — не дожидаясь ответа, продолжал коренастый, — я двадцать пять лет потратил, охраняя всяких уродов, а теперь что я имею? Только пенсию, и чтобы выжить, обязан охранять добро тех же самых уродов. Выходит, они знали, за что сидели, а вся моя жизнь прошла мимо. Так бы всех гадов перестрелял как бешеных собак. Поставил к стене и в расход, даже рука бы не дрогнула.
Крепыш воинственно взмахнул помповым ружьем, его приятель опустил руку на оружие и тихо сказал:
— Ты не кипятись, Григорьевич, еще кто из них услышит ненароком, неприятностей не оберешься. Помнишь, что с Ковальчуком было за дурной язык? Отмудохали так, что два месяца в больнице лежал, а потом выгнали как собаку.
— Суки, — напоследок выдохнул охранник, вешая ружье на плечо. Оба сторожа даже не могли себе представить, что до воплощения их тайной мечты оставались считаные минуты.
Денис дождался, когда охранники удалятся и скроются за углом второго ряда павильонов, выбрался из своего укрытия и бесшумно двинулся в сторону громады складских помещений, за которыми расположилась техническая часть рынка.
Миновав крайний, похожий на пирамиду ангар, Давыдов вышел на освещенную площадку, здесь находились помещения для охраны и мастерские, где проводилась техническая оценка продаваемых машин. Центр этой площадки занимал большой двухэтажный особняк, выполненный в форме средневекового замка с большими, ярко освещенными окнами, украшенными цветными витражами. Над парадным входом висела модель старинного автомобиля в натуральную величину, над которым разноцветными огнями сверкала надпись: «Ресторан „Антилопа Гну“».
Сегодня в заведении было особенно многолюдно, автомобильная мафия праздновала с размахом пятидесятилетие своего лидера Сергея Чудина.
Недаром именно этот день выбрал Николай Николаевич Забелин, разрабатывающий план исполнения. Денис хорошо изучил «дело» на бригаду Чудика. Автомобильный базар был построен на крови и преступлениях. За время существования бригады в области были угнаны десятки легковых машин, бесследно исчезали фуры дальнобойщиков вместе с водителями, трупы которых так и не нашли. Кровь, смерть были постоянными спутниками разбойников с большой дороги.
Веселье было в самом разгаре, из особняка доносились мотивы неизменного бандитского шлягера «Владимирский централ».
Денис вытащил из рюкзака толстую трубу пускового контейнера «шмеля»; приведя огнемет в боевое положение, морской пехотинец встал на колено, положив на плечо контейнер, и припал правым глазом к резиновому наглазнику диоптрического прицела, ловя в перекрестье тяжелую входную дверь из мореного дуба.
Указательный палец привычно плавно потянул спусковой крючок. «Шмель» гулко хлопнул, выбрасывая из казенной части контейнера трехметровый сноп пламени стартового двигателя реактивного заряда.
Ярко-желтая комета, оставляя за собой едва различимый дымный след, понеслась в сторону «Антилопы Гну». Мощный удар проломил толстую дубовую дверь, реактивная капсула с термобарическим зарядом ворвалась в банкетный зал, и уже в следующее мгновение объемный взрыв, равный по мощности стопятидесятимиллиметровому фугасному заряду, огненным шаром поглотил особняк, со страшным грохотом разбрасывая по сторонам горящие осколки.
Все было закончено в считаные секунды. Подхватив горячий дымящийся контейнер, Денис со всех ног бросился назад, теперь для него было главным как можно дальше уйти от места проведения диверсии.
Выскочив из-за ангара, разведчик почти нос к носу столкнулся с двумя сторожами, которые бежали к месту взрыва.
Времени на миндальничание не осталось, впрочем, как и на оценку ситуации, в ход пошли наработанные годами службы рефлексы.
Охватив двумя руками трубу контейнера, Денис, как дубинкой, сперва отбил ствол ружья, направленный ему в грудь, и тут же обрушил «шмель» на голову крепыша. Первый сторож еще падал, а разведчик уже засадил торец контейнера его напарнику в живот. Хватая воздух широко раскрытым ртом, охранник согнулся. Следующий удар по затылку отправил его в нокаут.
Перешагнув через бесчувственных охранников, морпех бросился бежать дальше. Предстояло забрать из тайника свое оружие и амуницию, а потом утопить мотоцикл вместе с контейнером от «шмеля»…
Глава 29 Из жизни акул
Взрыв на авторынке оказался последней каплей, терпение новоморской милиции лопнуло. Начальник УВД с утра был вызван в Москву на «ковер» к самому министру.
И вместо расследования очередного массового убийства милиция начала подчищать заполученные до сих пор «хвосты». Матерые полковники знали на собственной шкуре, что после серии подобных резонансных преступлений жди московской комиссии опричников, которые в лучших традициях мастеров заплечных дел «вздернут на дыбу» не тех, кто проштрафился, а тех, кто попался. Быть козлом отпущения никто из полковников не хотел…
Сотник был похож на растревоженного медведя, злобного шатуна, которому помешали залечь в берлогу на зимнюю спячку. И теперь потревоженный хищник должен был ответить за наглость.
Перед паханом стоял его начальник охраны Сыч, который от имени авторитета ездил поздравлять Чудика, теперь уже покойного.
— И что про все это скажешь? — угрюмо спросил Сотник.
— А что тут скажешь? — пожал плечами Сыч. — Вчера на именинах я был вместе с младшим Еремой. Сам знаешь, не принято в чужом монастыре долго засиживаться. Поздравили, выпили по паре рюмок и до дома до хаты. В город возвращались вместе с Еремой на его тачке, перетерли о положении в городе. Оба Еремы настроены пустить кровь чеченам. Младший даже сболтнул, что его сыскари утверждают, будто все убийства похожи на тактику диверсионных групп, то есть боевиков. Конечно, ни до чего интересного мы не договорились. А тут утром на тебе, такая шняга.
— Как думаешь, не братья ли замочили Чудика?
— Нет, — мотнул головой Сыч. — Слишком мудрено для них. Они знали, что нападение на их людей не работа Чудика.
— Значит, все-таки чечены, — озабоченно произнес Сотник и неожиданно со всей силы грохнул кулаком по столу и зло процедил сквозь зубы: — Что за паскудное племя, им руку протягиваешь, а они норовят в глотку вцепиться. Значит, пора показать, кто в городе хозяин. Сегодня же черножопым кровь пустить.
— Как? Базар уже сносят, и там ни одного вайнаха нет. Они сейчас засели у себя в деревне, как в крепости. Да чтобы выкурить их оттуда, нужно проводить настоящую армейскую операцию. А это, извини, Игорь, за откровенность, не с нашей «пехотой».
— Армейская операция? — глаза Сотника хищно сузились. — Хватит прикармливать полосатых терминаторов, бери их в оборот. Пора бабки отрабатывать.
— Что, всех троих? — вяло поинтересовался начальник охраны.
— Всех троих, — решительно отрезал авторитет..
«— Вы должны выполнить так, как я вам сказал. — На экране жидкокристаллического монитора отчетливо было видно лицо главы чеченской диаспоры Гирги Бакаева, который отдавал последние распоряжения одному из троицы прибывших в Новоморск киллеров. — Только за это вы получите свои „пол-лимона“. Если же какое из вышеперечисленных условий не будет выполнено, денег не будет».
Запись закончилась, полковник Полевой выключил компьютер, вопросительно посмотрел на стоящего напротив начальника внешнего контроля и ровным голосом спросил:
— Это все, что ваши люди записали?
— То, что вы видели, товарищ полковник, лишь треть от собранного материала. Я взял на себя смелость отредактировать, чтобы сэкономить время, — четко доложил начальник внешнего контроля.
— Это правильно, — согласился с ним Полевой, переводя взгляд на сидящего в углу Шуликина, который сидел с безучастным видом, закинув ногу на ногу.
— Борис Максимович, разрешите вопрос? — уловив паузу в разговоре с начальником, произнес руководитель отдела внешнего контроля.
— Спрашивай.
— Когда будем брать наемных убийц?
— Не раньше, чем они выполнят заказ чеченцев.
— Вы хотите сказать, что мы допустим до убийства? — В голосе майора послышалось напряжение.
— По полученным от вас данным по киллерам мы отправили запрос в Информационный центр ФСБ. Но ответ пришел неутешительный — они чисты, как агнцы. И если мочил не взять на «мокром», то вменить мы им ничего не сможем. А так не только возьмем убийц депутата, но и сможем подцепить на крючок банкира Худякова. Видишь, как абрек его ловко подставляет? А внезапно появившийся финансист наверняка много знает. Не зря же ему понадобилось вдруг сюда заявиться. Вот и будет повод побеседовать по душам с Владимиром Артуровичем.
Начальник внешнего контроля понимающе кивнул, он достаточно долго прослужил в органах государственной безопасности, чтобы быть напрочь лишенным иллюзий о благородстве рыцарей плаща и кинжала. Для безопасности страны, как и на войне, все способы хороши, лишь бы дали необходимый и положительный результат.
— Значит, так, — подвел итог беседы с руководителем отдела внешнего контроля полковник Полевой, — с мочил глаз не спускать. Как только акция по уничтожению уголовного авторитета произойдет, тут же киллеров брать. — Увидев недоумение в глазах майора, Борис Максимович добавил: — Для этого к вашим «топтунам» прикрепляем отдельную группу захвата Новоморского УФСБ. — И тут же, вдруг что-то вспомнив, полковник поднял вверх указательный палец: — Да, и вот что, пусть твои оформят захват как случайный. Вроде как проезжали мимо, услышали выстрелы и провели задержание. Это чтобы было меньше вопросов у прокуратуры и защиты арестованных.
— Все понятно, — четко ответил начальник внешнего контроля.
— Вот так и действуй.
Краем уха слушая разговор, Николай Шуликин был полностью погружен в собственные раздумья. С момента спарринга со старшим лейтенантом Давыдовым он нисколько не сомневался, что именно морской пехотинец ликвидировал Клопа с двумя его отбойщиками. Упоминание Дениса о Лефортове заставило чекиста влезть в очередной раз в архивы Информационного центра ФСБ и подробно изучить материалы обвинения.
А обвиняли офицера морской пехоты ни много ни мало в массовом убийстве пленных чеченских боевиков. Полтора года следствие билось, но ничего доказать не смогло. В бумагах дела оказалась запись, сделанная следователем: «Несомненно, это сделал Давыдов, но слишком глубока его ненависть к сепаратистам, а также высок профессионализм (трупы так и не были обнаружены, что не позволяет подвести под преступление юридическую базу). Кроме того, старший лейтенант обладает огромной харизмой среди своих подчиненных. Ни один из бойцов разведроты не согласился дать показания против своего командира».
Эта запись стоила всех материалов по уголовному делу. Денис Давыдов воевал с сепаратистами по их же правилам. За убийство своих раненых бойцов он ответил по закону «кровной мести». Выискивал и уничтожал боевиков из отряда, глумившихся над трупами бойцов из его роты. Даже плен не спас тех от мести морских пехотинцев.
«Великолепный объект для вербовки, — подумал о старшем лейтенанте Шуликин. — Только пробовать подцепить его на крючок не стоит, в один момент свернет шею. Даже удивительно, как такой идеалист смог попасть в разведку. Завербовать не получится, но можно сделать союзником. Весь вопрос, в каком контексте этот союз использовать?»
— На месте взрыва был? — Вопрос полковника Полевого вернул Николая в мир реальности.
— Был.
— И какое мнение составил по этому поводу?
— А чего там составлять? Работали опытные эксперты-пиротехники, они сразу же нашли части термобарического заряда и в один голос, еще до молекулярной и спектральной экспертиз, заявили, что это последствия выстрела из реактивного пехотного огнемета «шмель». Так что ликвидация банды Чудика была хорошо проведена, по-взрослому, то есть как настоящая армейская операция.
— Значит, ты тоже считаешь, что это работа чеченов? — поинтересовался Полевой. Этот взрыв сильно подмачивал теорию полковника о появлении в городе чеченского «джаамата», замаскированного под преступное сообщество. Приезд в город московского банкира, который самым неожиданным образом начал совместно с чеченцами осуществлять коммерческий проект, очень уж походил на подготовительные работы к грандиозной диверсии, что вполне могло оказаться подрывом ядерной мины. С этой версией Бориса Максимовича оказался полностью согласен и директор ФСБ, который сообщил, что торжественное открытие газопровода перенесено из Новоморска на турецкое побережье. (Официальная версия — неспокойная криминогенная обстановка в городе.) А вот теперь версия полковника Полевого рушилась как карточный домик. По логике вещей, боевики, задумавшие такого масштаба акцию, должны сидеть тише воды ниже травы, а они тут же начали полномасштабную войну с местными группировками за главенство над городом. Абсолютный нонсенс.
— Думаешь, чеченов работа? — снова спросил Борис Максимович.
— А чья? Ни у Ерем, ни тем более у Сотника таких спецов нет, — убежденно заявил Шуликин.
— И выходит, большой войны не избежать.
— Я подозреваю, что противные стороны будут пока готовиться. Но после ликвидации Еремы, даже несмотря на то, что Гирги хочет перевести стрелки на московского банкира, удар будет нанесен по чеченцам. И вот это станет началом большой войны.
— Ситуация, — усмехнулся полковник. — «Двое с боку — ваших нет». — Звонить с новой версией директору ФСБ ему очень не хотелось, но отчитываться за проделанную работу все равно придется. Поэтому следовало подготовить красочный отчет, каковым могла оказаться ликвидация крупнейших криминальных группировок Новоморска. — Ты вот что, Николай, — он посмотрел на Шуликина, — бери Сотника под плотный контроль, чтобы в нужный момент мы смогли на него надеть намордник.
— Да я вроде и так держу его за холку, — приподнимаясь из кресла, ответил Николай.
— Вот и не отпускай.
Разговор с шефом подошел к концу, и капитан направился к выходу, но Полевой окликнул его у самого выхода:
— А что там с твоим супербойцом, что-то нашел?
— Да нет, гипотеза о русском Брюсе Ли не подтвердилась.
— Вот и славно. Хоть с чем-то определились…
Неприметного серого цвета старая «двадцать четвертая» «Волга» свернула с проспекта Мира на широкую улицу, носящую имя героя-революционера Сергея Лазо, здесь располагался один из деловых кварталов Новоморска.
С левой стороны высилась прямоугольная громада Транспортного банка, похожая на башню старинной крепости. Напротив дворцом из стекла и бетона красовался главный офис крупнейшего агентства по торговле недвижимостью «Капитал-С». Дальше шел огромный бизнес-центр, в здании которого нашли приют с полсотни различных фирм, а также городское коммерческое телевидение и пара радиостанций.
Напротив бизнес-центра заняло оборону детективно-охранное агентство «Ягуар-плюс». Кроме всего прочего, здесь же на первом этаже находились небольшие кафе-бистро и несколько ресторанов — все для удобства бизнесменов и клерков, обслуживающих фирмы.
— Позиция не фонтан, — недовольно произнес сидящий за рулем «Волги» Драча, машину он купил у старика пенсионера по доверенности и теперь вместе с подельниками объезжал зону предстоящей операции. Рядом с ним сидел Карбит и с совершенно безучастным видом попыхивал сигаретой. Он уже получил заказ от клиента, причем клиент не просто сделал заказ на определенного человека. Он предъявил конкретный план исполнения и потребовал, чтобы сценарий этот был исполнен от А до Я. Теперь Карбит изучал место предстоящего действия, про себя отмечая все плюсы и минусы сценария. За то время, что им отводилось на подготовку, он должен был подготовить план безопасного отхода.
— Зачем мы вообще подписались на план этого черножопого? — подал голос с заднего сиденья самый осторожный из команды — Сипай. — Могли бы отработать по обычной схеме. Выпасли возле дома, пулю в затылок — и привет родителям. Так нет, нужен целый фестиваль индийского кино, — горячился он.
— За этот фестиваль клиент нам и отстегивает «пол-лимона» бакинских, — веско произнес Карбит, не удостаивая бунтаря взглядом. — Злой чечен хочет подставить банкира. Что ж, это его право. На эти бабки мы спокойно осядем в Лиссабоне. Ты, Сипай, откроешь, как и хотел, ресторан. Драча купит себе рыболовецкую флотилию, ну а я войду на паях к вам обоим. И буду наслаждаться жизнью среднеевропейского буржуа.
— Только чтобы жизнь эта не оказалась слишком короткой, — не сдавался Сипай. — Видишь, что в городе творится, менты как с цепи сорвались.
— Местная братва между собой выясняет отношения. Вот менты и суетятся, — пояснил Драча.
— Как сказал кто-то из классиков, «когда великие дерутся, малые выигрывают». Вот мы мышкой мимо всех и проскочим. Недаром же говорят, голова человеку дана не только шапку носить, — высказал свое мнение Карбит. Альтернативный план у него уже созрел, на этот момент он показался убийце идеальным.
— Ну да, боксеры в ней еще едят, — в тон Карбиту ответил Сипай, удачной шуткой вызвав у товарищей смех…
Глава 30 Собственность дьявола
Выставочный павильон морвокзала представлял собой огромное помещение, спрятанное в толще гигантского причала, рассчитанного на швартовку десятка пассажирских лайнеров.
Суперсовременная архитектура, современная техника. Сам вокзал и прилегающие к нему различные строения, а также причалы и подъезды к порту строили на совместные с мэрией средства несколько крупнейших компаний города, создавшие в городе конгломерат, цель которого — создание пассажирского флота и соответственное обеспечение его всем необходимым.
Пробыв две недели в Новоморске, Владимир Артурович Худяков сделал вывод: «Юг не менее золотоносная жила, чем Сибирь или Дальний Восток. Главное — найти ту жилу, которая будет выдавать на гора золотой песок».
Пока деловое сотрудничество в этом южном городе у Худякова плохо получалось. Местные банкиры вместо того, чтобы встретить незваного гостя с распростертыми объятиями, указали пришельцу на двери. Дескать, свой бизнес делай у себя в Москве, а в нашу грядку не лезь. Да еще попытались даже пугать бандитами, которые их «крышуют». Это, конечно же, было сделано зря, таких дешевых наездов Владимир Артурович не боялся даже в середине девяностых, когда над Россией-матушкой развевалось черное полотнище с оскаленным черепом дикого капитализма. Поставить на место забывшихся провинциалов по большому счету было делом одной, максимум двух недель, когда представители федеральных структур, явившись в Новоморск, начнут снимать с них семь шкур.
Но не таков был Владимир Артурович, он никогда не спешил, поэтому никогда не опаздывал. И всегда помнил, что на данный момент является главным, а что второстепенным.
Главным было выполнение распоряжений Шейха, а все остальное второстепенным.
Приказ заграничного эмиссара был конкретным — объявить в прессе о строительстве новой, самой современной в регионе больницы. Приехав в Новоморск после встречи с Гирги Бакаевым, Худяков немедленно через все средства массовой информации (вплоть до федеральных) объявил о грандиозном коммерческом проекте.
Дальше потянулись встречи на местном высшем уровне, приемы, банкеты и тому подобное. Худяков во время одного из застолий оказался рядом с мэром города, и уже через час, стоя на балконе курительной комнаты, они беседовали как закадычные друзья. Худяков, как бы между прочим, рассказал о своих знакомствах с депутатами Думы, некоторыми министрами и даже намекнул на кое-кого в Администрации президента. Достаточно нагнав страху на главу Новоморска, Владимир Артурович поинтересовался будущими выборами, а потом и вовсе пообещал мэру всестороннюю поддержку, намекнув, что имеет на этот город особые коммерческие взгляды.
После такого маневра приморский город сдался заезжему варягу без боя, вынеся ключи от ворот на бархатной подушке. Все учреждения и фирмы легко отворяли перед Худяковым свои двери, только банкиры хранили тягостное молчание, засев в глубокой обороне. Но Владимир Артурович знал: это не надолго. Вскоре денежные мешки посчитают, во что им может обойтись война с московским несгораемым шкафом, и придут к выводу, что худой мир лучше доброй ссоры. После чего придут на поклон, а впоследствии предложат свое участие в его, Худякова, проектах. Но это будет потом, а сейчас над банкиром дамокловым мечом нависла главная проблема.
Центральный рынок в считаные дни был снесен, мусор вывезен. Несколько экскаваторов упорно рыли котлован, а строительная фирма уже завозила вагончики для рабочих, собирала из металлических конструкций строения под склады. Как сказали бы в прошлую, социалистическую эпоху, «работа шла по-стахановски».
Но это было еще не все, неделю назад на личный телефон Худякова позвонил Шейх и приказал объявить о крупнейшей в Европе выставке медицинского оборудования и снять достойное для этого мероприятия помещение, всю остальную организационную работу выполнили за него.
Лучшим помещением под подобную выставку оказался павильон на морвокзале. Проблем с арендой не было, руководство конгломерата даже сделало банкиру внушительную скидку. Подобному событию все были рады, начиная от мэра и кончая директором павильона (тот надеялся, что международная выставка станет ежегодной).
Владимир Артурович Худяков важно расхаживал под стеклянными сводами выставочного центра, он тоже происходящему был рад, по крайней мере, в этой командировке у зарубежных компаньонов к нему не было претензий. Прогуливаясь в сопровождении директора павильона, банкир не без удовольствия наблюдал, как в огороженных стеклянными экранами ячейках готовятся к показу медицинские и фармацевтические фирмы. Неожиданно его взгляд остановился на большой блестящей вывеске, где на двух языках (английском и русском) черным шрифтом было выведено «Старейшая кипрская компания „Попазогло и К°“. Рентгеновские аппараты всевозможных назначений. Гарантия и качество обеспечены временем».
Эта надпись заставила банкира поморщиться, как будто он раскусил жирную навозную муху.
Последний раз Шейх звонил в Новоморск не для того, чтобы похвалить Худякова, а чтобы попросить для фирмы «Попазогло и К» организовать таможенный коридор, дескать, у киприотов очень нежное оборудование, и таможенники могут его испортить.
Просьба звучала фальшиво, но тем не менее пришлось пообещать выполнить все в лучшем виде. Владимир Артурович прекрасно знал, что такое таможня, в своей многолетней криминальной деятельности он занимался многими видами преступного ремесла, в том числе и контрабандой (драгоценностей). Если нет своего надежного человека в системе, даже пытаться не стоит — сгоришь.
Обращаться к мэру за помощью или кому-нибудь из его помощников было и вовсе глупо, помочь не смогут, а слушок пойдет.
Время шло, а вопрос по-прежнему не решался. Уже с Кипра прилетел и поселился в президентском люксе отеля «Черное море» глава фирмы Александэр Попазогло в сопровождении двух помощников, ожидая со дня на день прибытие судна с медицинским оборудованием…
Вопрос с таможней решился неожиданно, как бы сам собой. Гирги Бакаев, который после ликвидации ЗАО «Центральный рынок» теперь сидел в своей усадьбе безвылазно, неожиданно позвонил Худякову и сообщил, что у него есть человек, у которого на таможне все схвачено, и завтра он его пришлет к банкиру. Владимир Артурович в момент сообразил, откуда у чеченца появился дар ясновидения — скорее всего, Шейх и его напряг с этой проблемой. Но абрек, о котором до Худякова доходили не самые лестные слухи, решил себя не подставлять.
Впрочем, проблемы здешней чеченской диаспоры банкира мало волновали. Он должен сделать все, что ему велели, и в самое ближайшее время вернуться в Москву, где следовало решить насущные проблемы его банка, а заодно напрячь аналитиков и плановиков разработать экономическую стратегию освоения этого черноморского города.
«Может, стоит купить пару-другую пассажирских лайнеров?» — не вслушиваясь в беспрерывный монолог директора выставочного павильона, подумал Худяков, наблюдая через окно, как в порт входит остроносый белоснежный красавец-теплоход…
Человеком Гирги Бакаева оказался бывший капитан Осадчий, теперь уже вставший на ступень выше в служебной лестнице и получивший звание майора за расследование убийства криминального авторитета Кота.
С момента задушевного разговора со своим шефом Аркадием Бориным для себя Александр ожидал только одних подарков от жизни, что, впрочем, так и происходило. Он стал майором, шеф подписал его рапорт на сдачу экзаменов в Академию МВД на будущий год. Учиться Осадчий собирался заочно, а года через два-три планировал занять место Борина, подполковник ему обещал.
Ко всем прелестям бытия добавилась еще одна — двоюродный брат майора Михаил работал старшим смены таможенной службы в порту. И если раньше Александру перепадали лишь крохи от родственных связей, то теперь появился, по словам Гирги, серьезный заказ, где можно было заработать процент за посредничество.
С утра Александр Осадчий отправился к брату домой. Михаил встретил родственника с хмурым помятым лицом. Выслушав предложение майора, он широко зевнул, демонстрируя безупречные фарфоровые зубы, и только задал два вопроса:
— Надежные? Можешь за них поручиться?
— Конечно, — встал в позу Александр. — Серьезные клиенты.
— Ну, раз у них такой хрупкий товар, пусть готовят пятьдесят штук, и не какие-то там баксы, только евро.
Осадчий с трудом сдержал улыбку, он еще помнил времена, когда Михаил перехватывал у брата трояки и пятерки до зарплаты, потому что его «кобра» отбирала всю наличность.
— Хорошо, — согласно кивнул милиционер, — деньги принесу домой, чтобы не светиться у тебя на службе.
— Тогда я не буду ложиться перед сменой отдыхать. Подожду тебя, — снова блеснул искусственными зубами двоюродный брат.
Встреча Осадчего с банкиром Худяковым проходила в кабинете директора выставочного павильона. Этот вариант обе стороны сочли наиболее безопасным.
— Он согласен пропустить груз без досмотра, но хочет за это шестьдесят тысяч евро, — после обмена рукопожатиями сообщил Александр. По дороге в порт он про себя решил, что запросит на десять тысяч больше, чем просил двоюродный брат. Подумав при этом: «У банкира денег куры не клюют. Если груз ему нужен срочно, заплатит, никуда не денется».
— Хорошо, — после минутной паузы проговорил Владимир Артурович, потом повернул голову к двери и негромко произнес: — Олег, зайди.
В кабинет тотчас вошел среднего роста молодой человек с атлетической фигурой, которую подчеркивал серый деловой костюм. Олег Малочанский исполнял при Худякове сразу несколько ролей: он был и личным телохранителем и референтом, а также поставлял хозяину девиц легкого поведения, когда того временами одолевала грусть-печаль.
Александр Осадчий сразу же наметанным глазом оперативника отметил небольшой кожаный кейс в левой руке референта.
— Предъяви наличность, — приказал банкир.
Малачинский опустил на поверхность стола кейс, щелкнул замками и поднял крышку. Внутри лежали ровными рядами пачки банкнот по сто евро номиналом.
От увиденного у майора аж дыхание сперло, он тут же прикинул, что в чемодане по меньшей мере лежит полмиллиона, а то и больше.
Худяков подошел к столу, выложил шесть пачек, уложив их стопкой одну на другую, потом вопросительно посмотрел на Александра, будто размышляя, стоит это делать или нет. Вытащил еще одну пачку и положил ее отдельно.
— Это будет ваше, если согласитесь выполнить одно незначительное поручение.
— Что я должен сделать? — спросил Осадчий охрипшим голосом, чувствуя, как от нервного напряжения пересохло в горле.
— Ничего особенного, — все тем же равнодушным тоном ответил Владимир Артурович. — После того, как груз фирмы «Попазогло и К» окажется на берегу, необходимо будет взять у них небольшую посылочку и отвезти в город. Машина у вас есть?
— Есть, — машинально кивнул майор.
— Отлично, — продолжил банкир. — Посылку отвезете на площадь Маршала Толбухина, заедете во двор за зданием Института красоты, там вас будет ждать наш общий знакомый Гирги Бакаев. Ему и отдадите посылку. Вот и все. Сможете выполнить это поручение? — Пухлая рука финансиста подвинула к Осадчему одинокую пачку.
Александр опустил на деньги свою крепкую ладонь и открыл рот, чтобы сказать что-то умное, но вырвалось неожиданное:
— Вопрос говно — сделаю…
На закате небольшой пароход под кипрским флагом вошел в порт и мягко ткнулся боком в стенку пирса. И, едва с судна подали трап, на борт тут же поднялась группа представителей российских властей.
Оформление необходимых документов заняло полтора часа, и, как только таможенники с пограничниками покинули борт судна, началась интенсивная выгрузка.
По рельсам к судну подкатил огромный башенный кран, похожий на доисторического ящера, следом за краном появилась бригада докеров, за ними пожаловали несколько грузовиков.
Возле докеров тут же как черт из табакерки вынырнул ответственный за груз — низкорослый толстяк в короткой кожаной куртке со смешным меховым воротником и кепке «а-ля эдельвейс». Он говорил по-русски с диким акцентом, впрочем, понять его можно было, особенно когда в карман бригадира докеров легли несколько стодолларовых банкнот.
— Так, хлопцы, за работу! — рявкнул начальственным тоном бригадир, двухметровый верзила с лицом реанимированного Франкенштейна. — И смотрите мне, грузите осторожно. Слышали, что мужчина сказал? Вещи особенной хрупкости.
Никого подгонять не пришлось, внезапный финансовый стимул — лучший двигатель производительности труда и качества.
После того как первыми сгрузили три большегрузных контейнера, кран опустил на пирс поддон с одним деревянным ящиком, на котором стояли трафареты с фирменным знаком греческого коньяка «Метакса».
Несколько портовых грузчиков отвели глаза в сторону (от греха подальше), в этот момент на пирс въехал остромордый «Опель», за рулем которого сидел майор Осадчий, а рядом в пассажирском кресле вольготно развалился его двоюродный брательник Михаил в форме таможенника.
«Опель» остановился перед ящиком, оба брата выбрались наружу и вопросительно взглянули на посылку. Каждый из служивых подумал о своем.
«Вот, значит, какие Гирги передают презенты, — с усмешкой подумал Александр. — А еще говорят, мусульмане не пьют».
«„Метакса“. Наверное, пять звездочек. Неплохое пойло. Может, взять на пробу несколько пузырей? — размышлял про себя Михаил, невольно облизнув губы, но, вспомнив, что только за сегодня заработал тридцать тысяч евро (пришлось кое-кому дать отступного, чтобы не настучали), решил от коньячной мзды отказаться. — Выставки эти, говорят, каждый год будут устраиваться, так что не нужно резать петуху золотые яйца».
После мучительных рассуждений таможенник оторвал от ящика тяжелый взгляд и перевел его на стоящих неподалеку докеров.
— Эй, вы, трое, оба сюда, — на военный манер пошутил Михаил и приказал подошедшим грузчикам, указывая на ящик: — А ну, грузите ящик в машину.
Тем временем Осадчий поднял крышку багажника. Докеры осторожно подняли ящик и уложили на дно багажника «Опеля», после даже помогли опустить крышку.
— Ну, все, брателла, — протягивая на прощание руку, проговорил Михаил. — Документы на вывоз товара с порта у тебя в ажуре, езжай спокойно и ни за что не переживай. А если что наклюнется — милости просим.
— Обязательно, — усмехнулся Александр. — Покеда.
Двое докеров проводили удаляющуюся машину долгим взглядом, потом один из них сплюнул себе под ноги и тихо сказал товарищу:
— Смотри, — он кивнул на безучастно стоящего толстяка в куртке с меховым воротником, — пока не вынесли коньяк из трюма, все суетился, бегал, за каждым контейнером смотрел. А как «Метаксу» увезли — все, хрен по деревне, два по селу.
— Алкоголик, только о пойле и думает, — ответил его напарник и так же презрительно сплюнул под ноги. — Ладно, пошли работать, а то Митрофан нас без премиальных оставит…
За стеклами «Опеля» мигали огни ночного города, но майор Осадчий ничего не замечал. Все мысли милиционера были напрочь заняты собственной персоной. Он все больше и больше убеждался в том, что для него настала счастливая полоса. Только за сегодняшний день он заработал двадцать тысяч евро и пять тысяч долларов (баксы дал Михаил как процент за сотрудничество).
«И это только за один пароход, — размышлял Осадчий, такие деньги за один раз на него еще никогда не сваливались. — Интересно, какую „капусту“ рубят таможенные брокеры, если у них такие же концы на таможне, как и у меня?»
Его машина выскочила на площадь Толбухина, где ему пришлось проехать по кругу, чтобы попасть во двор за Институтом красоты.
Время было уже довольно позднее, и во дворе никого не было.
Едва въехав, Осадчий сразу же увидел знакомую фигуру, сидящую на крайней скамейке. Только «Опель» остановился, как Гирги Бакаев покинул скамейку и, отворив дверцу, забрался в салон.
— Здравствуй, Саша, — вежливо поздоровался чеченец.
— Где посылку будем выгружать? — холодно поинтересовался майор, ему не терпелось поскорее избавиться от ящика в своем багажнике и от Гирги.
— Тут недалеко, за городом. Через два часа уже будешь дома, — успокоил Осадчего Бакаев. Видя его недовольство, добавил: — Сам знаешь, что творится. На выезде из города ваши свирепствуют, а с тобой легко проедем. Мы ведь, Саша, друзья с тобой. Ты сколько сегодня заработал? И это еще не предел, мы друзьям всегда даем заработать, — миролюбиво вещал чеченец.
Последний аргумент оказался бронебойным. В мыслях выматерив чеченца, Осадчий надавил педаль газа…
Гирги Бакаев говорил правду — уже через два часа Александр Осадчий наслаждался горячей ванной, прямо из бутылки потягивая ледяную «Балтику»…
Тем временем в одном из коттеджей пансионата «Ямайский ром» трое вайнахов взламывали деревянный ящик с трафаретами «Метаксы».
Под крышкой действительно оказались два ряда бутылок с длинными горлышками и яркими этикетками знаменитой коньячной фирмы. Это было специально сделано на случай, если все-таки таможенники захотят полакомиться дармовой выпивкой.
Под бутылками обнаружили пробковое дерево, надежно скрывающее в своих недрах бережно уложенный большой, цилиндрической формы, блестящий футляр-контейнер.
Когда контейнер со всеми предосторожностями опустили на стол, Мустафа Девлин, прибывший в Россию под именем Александэра Попазогло и тайно отлучившийся из президентского номера гостиницы, открыл мудреный замок, который тут же развалился на две одинаковые половины, обнажив спрятанный внутри боеприпас светло-серого цвета, напоминающий обычную минометную мину большого калибра.
— Вот он, «Дьявольский крокет», — с гордостью произнес афганец.
— Шайтан! — неожиданно воскликнул Гирги Бакаев и отпрянул от стола. Ему, уголовнику, было страшно иметь дело с тем, что называется ядерным оружием. Облизнув пересохшие губы, он суеверно пробормотал: — Собственность дьявола.
И совсем другое дело те, кто воевал и знал цену оружию. Бывший полевой командир Алихамы Умаров как завороженный смотрел на мину, все еще не веря, что подобной мощности оружие попадет в его руки.
Совсем по-другому повел себя подрывник Рустам Хашиев, он склонился над столом, бережно, как бесценный слиток золота, погладил гладкие бока мины, потом пальцы коснулись торца боеприпаса, где была вкручена заглушка из твердой резины. По телу сапера пробежала судорога, как при сексуальном возбуждении.
— Мина срабатывает от подрыва криотронного взрывателя, — скороговоркой выпалил Рустам. — Для безопасности взрыватель сделан увеличенного размера, и стандартный к ней не подходит.
Двое чеченцев и афганец недоуменно переглянулись, а сапер продолжил:
— Но можно обойтись и без взрывателя, заставив сработать мину в принудительном порядке. Достаточно ее корпус обложить тридцатью килограммами взрывчатки и одновременно подорвать. Энергия взрыва сомнет бериллиевую колбу, соединив две разделенные части урана двести тридцать пять, создав критическую массу. Взрыв неизбежен.
— Шайтан, — похоже, этим титулом Гирги наградил подрывника, — а ты откуда об этом знаешь?
— В учебном центре в Пакистане у нас был хороший инструктор-американец, — не без гордости ответил Рустам. — В свое время ему доводилось иметь дело с «Дьявольским крокетом»…
Осень уверенной поступью приближалась к границам зимы. Погода становилась сырее и холоднее. Выживать в таких условиях бездомным было все труднее и труднее. Начиналась пора боев за территории парков, стоянок и мусорных контейнеров.
В худшем положении оказались Кочан и Бузя, их вотчина ничем особо доходным не отличалась, последнее время поиски цветного и черного металлолома становились все сложнее. Теперь оставалась только одна надежда — недавно примеченный бомжами гараж, в который какие-то типы сгружали товар.
Студеное дыхание приближающейся зимы, полное отсутствие средств к существованию и особенно то, что они неоднократно видели, как к гаражу подъезжали легковые машины и оттуда выносили массивные свертки, — все это заставило бродяг форсировать события.
Попытки взломать замок или проникнуть через крышу оказались безрезультатными, гараж был неприступен, как банковский сейф.
— Остается один вариант — подкоп, — подвел итог Бузя.
Но сказать легче, чем сделать. Проблема оказалась в том, чтобы раздобыть лопату. Шанцевый инструмент оказался в большом дефиците и, чтобы раздобыть лопату, Кочану пришлось пожертвовать штанами, вторгнувшись на стройку и обчистив там пожарный щит.
Впрочем, это было самое начало проблем, рыть землю под гаражом тоже оказалось не сахар. Грунт был перемешан с гравием, и каждый сантиметр выброшенной земли давался с неимоверными усилиями. Целую неделю по ночам Кочан рыл подкоп, лишь под утро выбираясь на поверхность, скрывая следы своей деятельности щитом и присыпая сверху землей. Только после этого отправлялся спать. А Бузя тем временем отправлялся на поиски пропитания.
Наконец подкоп был закончен, и двое товарищей по несчастью смогли забраться вовнутрь.
— Странный запах, — принюхался Кочан, с шумом втягивая ноздрями спертый воздух гаража. — У отца так пахла дедовская берданка.
— Сейчас разберемся, что за ароматы, — пробурчал Бузя, вытаскивая из кармана огарок свечи и коробок спичек.
С треском разгорелся фитиль, нагревая парафин. Блеклый огонь тускло осветил сперва потолок гаража, потом стены, вдоль которых стояли металлические стеллажи. Теперь воришки смогли разглядеть на полках множество различных свертков, большинство из которых уже были раскрыты, и наружу угрожающе пялились стволы автоматов, закупоренные жерла гранатометов, рифленые корпуса ручных гранат.
— Ух ты! — воодушевленно воскликнул Бузя и радостно хлопнул подельника по плечу. — Живем, брат. Продадим пару-тройку «стволов» и зиму по-людски переживем. А если получится все оптом сдать, так в Москву на такси поедем. Вот это удача привалила, клондайк настоящий открыли. Повезет так повезет. Давай, брат, паковаться.
— Нет, — неожиданно решительно проговорил до этого момента почти бессловесный Кочан.
— Чего нет? — Физиономия Бузи злобно перекосилась.
— Это оружие, из него людей убивают, и торговать им смертный грех.
— Ах ты, святоша! Кишки на локоть намотаю! — истерично выкрикнул бывший уркаган, выхватывая из кармана куртки остро отточенную заточку. Но броситься на подельника не успел, Кочан в последний момент отпрянул, инстинктивно взмахнув лопатой, которую держал в руках. Острие лопаты обрушилось на череп бомжа, с легкостью расколов его, как перезрелую тыкву; во все стороны брызнуло содержимое черепа. В тусклом свете свечи смешанная с мозгом кровь казалась черной.
Бузя, не издав ни звука, рухнул на спину, а Кочан, отшвырнув в сторону лопату, метнулся в сторону подкопа…
Глава 31 Охота на оборотней
Умирающий полузаброшенный гаражный кооператив даже во времена своего расцвета не мог себе представить такого количества высоких чинов.
Территория кооператива была оцеплена силами ОМОНа, внутри шерстили кинологи с собаками.
Читать бесплатно другие книги:
