Как отказать красивому мужчине Филдинг Хелен
Его руки уверенно скользили по ее телу. Оливия обняла его шею руками, упиваясь поцелуем, исследуя все мускулы его спины. Внезапно, ее пальцы наткнулись на ремень. Она провела по нему до самых бедер и почувствовала, что Мортон отталкивает ее руку.
– Ты что, носишь пистолет?
– Тебе показалось, милая, – прошептал он. – Это всего лишь от радости, что ты так близко.
– Что-то эта радость у тебя не в том месте выражается.
– Я вообще полон сюрпризов, – прошептал он, уверенно просовывая пальцы в ее джинсы. Господи боже мой! Оливия снова чувствовала себя шестнадцатилетней девчонкой.
Вдруг до их ушей донеслись истошные вопли. Дуэйн стремглав вылетел из-за скалы. Он уставился на них в полном недоумении, энергично жуя резинку. На его лице промелькнуло явное разочарование, и он отвернулся.
– Эй, парень, лодка уже возвращается, – с обидой в голосе произнес он.
Они оторвались друг от друга и принялись поправлять одежду. Мортон обнял Оливию за талию, и они направились к костру. При виде не на шутку разрезвившейся компании Мортон издал короткий смешок.
– И как мне теперь прикажете загонять всех этих придурков в лодки?
Рик висел на середине пальмы, наверное, высматривая таинственный вертолет, завернутый в результате происков врагов в вату или какой другой камуфляж.
Дуэйн хаотичными прыжками носился по пляжу, энергично работая челюстями. Отколовшаяся от основной группы компания плескалась в водах лагуны, исполняя причудливый танец, сопровождаемый странными движениями рук, поднятых над головой. У умирающих угольков костра группа спорщиков, к которой присоединились и другие участники, оживленно продолжала свою содержательную дискуссию:
– А я о чем говорю? Вот именно об этом!
– Ты прав, дружище! Полностью с тобой согласен!
Мортон тяжело вздохнул и начал сгонять народ в одну кучу.
Ветер стих, и морская гладь казалась чернильно-черной. Ничто не нарушало ее спокойствия. Разговор снова вернулся к проискам Ферамо. Дуэйн в крайней степени возбуждения сидел, неподвижно уставившись на огоньки в дальнем конце острова, по-прежнему беспрестанно жуя резинку.
– Вы только подумайте, теперь на Попайяне слова лишнего сказать нельзя, потому что никто не знает, кто может работать на эту банду. Вы как хотите, а я завтра собираюсь их навестить и высказать все, что я думаю.
– Эй, остынь, – сказал Мортон. – Ты явно под кайфом. Не бери в голову всю эту ерунду.
– Мы должны дать им отпор, – продолжал Дуэйн. – Нет, ну это просто безумие какое-то. Мы знаем эти пещеры вдоль и поперек, гораздо лучше, чем эти самозванцы. – Он смотрел вперед стеклянным взглядом, по-прежнему работая челюстями и нервно подергивая ногой.
Оливия поежилась от холода. Мортон покрепче прижал ее к себе, укутывая ее плечи своим свитером.
– Так лучше? – шепнул он.
Она блаженно кивнула.
– Ты что-нибудь знаешь об этих людях на холме?
Она отрицательно мотнула головой, избегая смотреть ему в глаза. Внезапно ей стало стыдно за свое знакомство с Ферамо.
– Только то, о чем и так все говорят. А ты?
Кто-то протянул им косячок. Мортон сделал глубокую затяжку и покачал головой. Оливия заметила, что на самом деле он не стал вдыхать дым в легкие и сразу же выдохнул его.
– Вообще-то мне хотелось бы как-нибудь исследовать это место. А ты как на это смотришь?
– Я собиралась туда сходить. Пригодится для статьи, хотя и страшновато после всех этих рассказов.
– Так ты что, журналистка? – Их пальцы соприкоснулись, когда он передавал ей косяк.
Тем временем Дуэйн продолжал рассуждать о Ферамо и его логове на Тыквенном холме:
– Надо срочно что-нибудь придумать, чтобы как следует напугать их. Устроим им хороший сюрприз в пещерах, чтобы они отвалили отсюда и больше никогда не возвращались.
– А на какие издания ты работаешь?
– Вообще-то я на вольных хлебах. В настоящее время пишу статью о дайвинге для журнала «Elan». А ты чем здесь занимаешься?
Тут Оливия прикусила нижнюю губу, так как Мортон коснулся ее колена, и его теплая рука медленно поползла выше по ее бедру.
Они стояли в тени деревьев у пансионата мисс Рути. Оливии на мгновение показалось, что в одном из окон гостевого дома слегка шевельнулась штора и на фоне лампы мелькнул силуэт чьей-то головы. Она на всякий случай нырнула глубже в тень.
– Пригласишь меня к себе?
Неимоверным усилием воли Оливия слегка отстранилась от Мортона и покачала головой.
Мортон опустил глаза, прерывисто дыша и пытаясь успокоиться, затем снова перевел взгляд на Оливию.
– Значит, никаких гостей по ночам?
– Исключительно в присутствии дуэньи.
– Ты завтра пойдешь нырять?
Оливия кивнула.
– В какое время?
– Около девяти.
– Я тебя найду там после погружения.
Оказавшись в комнате, Оливия в полном смятении принялась метаться по ней взад-вперед. Монашеское воздержание было сущей пыткой. И она понятия не имела, когда все это может закончиться.
Под бодрые крики петуха Оливия шла ранним утром по главной улице городка. Из окон доносились аппетитные запахи готовящегося завтрака. На балконах играли детишки, старики мирно дремали в гамаках на верандах. Печального вида бледный человек в черном костюме работника похоронного бюро приподнял шляпу, приветствуя Оливию. Рядом с ним брела молодая темнокожая женщина с рыжей шевелюрой, которая несла на руках светлокожего ребенка с приплюснутым носом, пухлыми губами и щеткой жестких, мелко вьющихся волос. Немолодая седовласая леди с бледной прозрачной кожей, которую Оливия встретила в день прибытия, грациозной походкой шла навстречу, по-прежнему под защитой зонтика и красавца негра. У Оливии разыгралась фантазия, она представила, что попала в страну инцеста и кровосмесительных связей, где почтенные отцы семейств спят с племянницами, а их двоюродные бабушки заводят тайные интриги с домашними осликами.
Оливия направлялась в магазин хозяйственных товаров, который приметила накануне. Там продавались оцинкованные ведра, мотки веревки, тазики всех цветов и размеров. Оливия любила заходить в такие магазины, где предлагались полезные товары по разумной цене. Даже если вы потратите изрядную сумму, деньги не будут выброшены на ветер, да и траты ваши не будут запредельными. Над витриной лавочки красовалась облупленная вывеска с черной с виньетками надписью «Генри Морган и сыновья», больше напоминавшая вывеску похоронного бюро где-нибудь в Чикаго девятнадцатого века.
Войдя в магазинчик, Оливия увидела высокого человека в черном костюме, который металлическим совком отвешивал рис из большого деревянного чана. Очевидно, привычный пропаренный рис в пакетиках от «Uncle Ben’s» не пользовался популярностью на острове Попайян. Продавец беседовал с покупателем приглушенным голосом с ирландским акцентом, таким же ярко выраженным, как и у мисс Рути. Оливия наклонилась над прилавком, завороженная лежащими там товарами, среди которых были рыболовные крючки, фонарики, мотки веревки, маленькие треугольные флажки, различные наклейки и крем для обуви. В этот момент зазвонил колокольчик над дверью, и дверь открылась, впустив нового посетителя. Разговор резко затих, и голос со странным акцентом спросил, не найдутся ли здесь сигареты.
– Сожалею, но сигареты закончились.
– У вас действительно нет сигарет? – Голос был гортанный со специфическим акцентом – раскатистое «р» и «т», произносимое с таким нажимом, что, казалось, человек не говорит, а плюется.
Оливия молниеносно подняла крохотное зеркальце своего «шпионского» кольца и, дрожа от волнения, впервые попыталась использовать его по назначению. Человек, стоящий к ней спиной, был низкого роста, коренастый. Одет он был в джинсы и футболку. Оливия слегка повернула руку, чтобы получше его разглядеть, и просто потеряла дар речи от удивления при виде черных мелких завитков – это был не кто иной, как Альфонсо. Оливия поспешно опустила голову и уставилась на прилавок, старательно изображая повышенный интерес к барометру. Между тем Альфонсо продолжал громогласно выражать крайнее неудовольствие предполагаемым отсутствием сигарет в лавчонке.
– Обещаю, сигареты будут в четверг, когда придет катер, – увещевал его высокий продавец. – Попробуйте обратиться к Падди в баре «Море крови».
Альфонсо выругался и как ошпаренный выскочил из магазинчика, громко хлопнув дверью, отчего колокольчик залился истошным звоном.
На некоторое время воцарилось молчание, а затем хозяин лавочки и покупатель снова заговорили приглушенными голосами. Оливии удалось расслышать лишь обрывки разговора: «В пещерах… у О’Рейли сдохли козы». Она подумала, что эти слова очень похожи на строки из ирландской песенки, которую они учили в школе, но одернула себя, поняв, что не время предаваться сентиментальным воспоминаниям.
Оливия повернулась к продавцу и попросила моток веревки, карту острова, пакет моркови, большой кухонный нож, а потом как можно небрежнее бросила:
– Ой, чуть не забыла… и пачку сигарет.
– Пожалуйста. Какие предпочитаете?
– А какие у вас есть?
– «Мальборо», «Мальборо Лайтс» и «Кэмел», – ответил продавец, с хитрым видом посматривая на улицу.
Оливия проследила за его взглядом. Там стоял Альфонсо и увлеченно с кем-то беседовал, но она не видела, кто был его собеседник. Он слегка переместился влево, и тут она заметила коротко стриженные осветленные перекисью волосы и мешковатый прикид. Это был не кто иной, как Мортон Си. Это что же, Мортон на короткой ноге с проходимцем Альфонсо? Вот ведь лицемерный подонок. Какая же она дура! Теперь путь к Ферамо ей точно заказан, ведь тот не захочет видеть в своем гареме девицу, которая крутила шашни с одним из его прихлебателей. Вот черт, она сорвала всю свою разведывательную операцию, и все из-за минутной слабости и потери контроля.
«Ключ к успеху лежит в твоем умении восстанавливаться после поражения», – твердила себе Оливия. До погружения оставалось почти два часа. Этого времени вполне достаточно, чтобы добраться до вершины Тыквенного холма и разведать обстановку. Она была преисполнена решимости хоть как-то использовать этот шанс.
Вооружившись картой, она вышла из городка по дорожке со множеством развилок и поворотов. В каждом таком месте, которое могло бы вызвать у нее сомнение на обратном пути, она оставляла морковку, чтобы не перепутать дорогу. Впереди из зарослей кустарников поднимался Тыквенный холм, очень похожий на зеленые холмы Южного Даунса. По нему вилась песчаная дорожка, на которой совершенно невозможно было спрятаться от любопытных глаз. С правой стороны кустарник переходил в узкую лощину на склоне холма. Подобравшись поближе, Оливия залегла в кустах и направила на вершину свой полевой бинокль. Там, за деревьями, она заметила какое-то движение и начала пристально всматриваться, стараясь навести резкость. Появился мужчина в камуфляже, видимо, вооруженный автоматом, и принялся осматривать окрестности. Она выхватила свою миниатюрную камеру и сфотографировала его.
«Это просто возмутительно! – думала Оливия. – Тыквенный холм – всеобщее достояние. Люди должны иметь возможность гулять здесь и не бояться, что кто-нибудь направит на них дуло автомата».
Она отметила это место морковкой, сошла с главной дорожки и направилась к узкой, поросшей невысокими деревьями и густым кустарником лощине на правом склоне холма. Кипя от негодования, Оливия продиралась сквозь заросли, а мозг работал в усиленном режиме, пытаясь вычислить, что же замышляет коварный Ферамо на своем мнимом «экокурорте». Она почти не сомневалась, что именно там изготавливают взрывные устройства на основе ацетилена, предназначенные для теракта в Лос-Анджелесе. Возможно, готовят подводных сварщиков, которые потом устроятся работать на системы охлаждения электростанций, чтобы выпустить под водой огромные пузыри из смеси ацетилена и кислорода и поджечь их с помощью водостойких спичек.
Древесная растительность шла по всему склону до самой вершины. Местами склон поднимался почти отвесно. Во время нелегкого восхождения Оливия вся покрылась царапинами и ссадинами. Увидев, что вершина близка, она слегка приободрилась, но тут вдруг увидела, что путь ей преграждает трехметровая изгородь с колючей проволокой наверху. Если направиться влево, то она попадет на открытую часть склона и будет перед часовым как на ладони. Поэтому она приняла решение идти вправо и вскоре оказалась на краю глубокого оврага. На другой его стороне находился уступ, на котором росло одинокое дерево, и, если перебраться туда, дальше восхождение уже не представляло бы особого труда. Оливия призадумалась, оценивая ситуацию. Если бы не пропасть пятидесятиметровой глубины под ногами, она бы без раздумий прыгнула на уступ. И что тут страшного? Ведь Оливия сотни раз видела, как златокудрые принцы в трико храбро преодолевают такие преграды в диснеевских мультфильмах.
Без дальнейших раздумий она прыгнула и в следующую секунду приземлилась уже на другой стороне, но не удержала равновесие и теперь барахталась в какой-то мерзкой жиже, которая к тому же издавала отвратительную вонь. От неизбежного падения Оливию спасло лишь то, что ей удалось ухватиться за ствол дерева, которое тоже было сплошь покрыто отвратительной субстанцией. Оливия повернула голову, чтобы рассмотреть, что это такое, и поняла, что больше не в силах дышать этим вонючим воздухом. Призвав все свои навыки, приобретенные в многочисленных сортирах в странах третьего мира, где она бродяжничала в юные годы, Оливия резко выдохнула и задержала дыхание, пока не удалилась от странной вони на достаточное расстояние. Легкие ее почти разрывались. Она подняла голову к небу, чуть-чуть втянула в ноздри воздух и, наконец, глубоко вдохнула дивный чистейший воздух Попайяна, а потом принялась стягивать с себя испачканную одежду.
Оливия лежала на животе в одном лифчике и трусиках, спрятав замазанные подозрительной жижей джинсы, майку и кроссовки подальше в кусты, чтобы не ощущать их запах. Здесь она была вне поля зрения охранников, на другой стороне холма и теперь старательно рассматривала «курорт» Ферамо с помощью полевого бинокля. Бирюзовую лагуну окаймлял покрытый белым коралловым песком пляж, на котором тут и там росли пальмовые деревья и стояли лежаки с подушками кремового цвета. В центре территории находился квадратный бассейн, окруженный деревянным помостом. Под крытым пальмовыми листьями навесом, видимо, находились стойка регистрации и ресторан. Длинный деревянный причал уходил далеко в море, а на самом краю его, тоже под пальмовым навесом, находился бар. По обе стороны причала вдоль кромки воды шли деревянные настилы, и возле каждого по три домика с крышей из пальмовых листьев, крытыми верандами и деревянными лестницами, ведущими прямо в воду. Среди пальм на берегу располагались еще шесть гостевых домиков.
«Хм-м, – подумала Оливия. – А может, стоит наведаться туда, в конце концов? Вот было бы здорово пожить в одном из домиков на краю пляжа. Ой, а как же москиты?»
Публика, возлежавшая в шезлонгах и сидящая у стойки бара, выглядела так, словно сошла со страниц журнала «Vogue». По глади лагуны скользили два каяка. Кто-то плавал у берега с маской и трубкой. Две девицы в полном снаряжении для подводного плавания брели к краю рифа в сопровождении инструктора. Справа от комплекса находилась автостоянка, где стояли грузовики, экскаваторы, компрессорная установка и разные контейнеры. Вокруг мыса шла грунтовая дорога. На значительном отдалении массивный бетонный пирс уходил туда, где заканчивались коралловые рифы и вода из бирюзовой превращалась в темно-синюю. Оливия положила бинокль на землю и сделала еще несколько снимков. Затем снова поднесла бинокль к глазам, но почему-то ничего не увидела.
– Не в ту сторону смотришь, детка.
Она пыталась закричать, но чья-то сильная рука зажала ей рот, а другая заломила ее руку за спину.
Глава 29
Оливия извернулась и обнаружила, что смотрит прямо в невозмутимые серые глаза, которые еще совсем недавно казались ей столь привлекательными.
– Боже, так это ты, – пробормотала она из-под его пальцев.
– Что ты здесь делаешь? – Голос Мортона звучал так, словно ситуация его забавляла, но руку он не убирал.
– Оттань от бедя, – потребовала Оливия, стараясь сохранить достоинство, насколько это было возможно в подобной ситуации.
Мортон ослабил хватку, хотя все еще держал один палец на ее горле.
– Тише. Еще раз спрашиваю: что ты здесь делаешь?
– Любуюсь окрестностями!
– В нижнем белье?
– Заодно и позагорать решила.
– Как ты здесь оказалась?
– Прыгнула!
– Прыгнула?
– Да, и чуть не упала. Скала покрыта какой-то скользкой дрянью, я всю одежду испачкала!
– И где твоя одежда?
Оливия указала на кусты. Мортон полез вниз по склону. Она слышала, как осыпаются мелкие камушки и хрустят ветки, и попробовала обернуться.
– Я же тебе сказал: не смей двигаться. – Его голова появилась над краем холма. – Это твое? – спросил Мортон, демонстрируя ей морковку.
Оливия метнула на него гневный взгляд.
– Вот только не надо дуться. Лезь сюда, на выступ, только очень медленно. Теперь садись вон на тот камень.
Оливия последовала его инструкциям, чувствуя, что ее бьет дрожь. Мортон скрестил руки, по-армейски резко стянул майку и отдал ей.
– Надень-ка это, – сказал он.
– Не хочу – она тобой воняет.
– Надевай! – Он отступил назад, наблюдая, как Оливия облачается в его майку.
– Есть у меня смутное подозрение, что никакая ты не журналистка. Я угадал? Признавайся, что ты тут делаешь?
– Я же уже сказала – я просто гуляла, решила подняться на Тыквенный холм. Хотела посмотреть на этот шикарный курорт.
– Ты что, спятила?
– А почему я не могу посетить эту прекрасную гостиницу? Может быть, я хочу там поселиться.
– Ну да, зайти в прекрасное турбюро в прекрасной деревушке, снять прекрасную комнатку и попросить их покатать тебя на прекрасной лодочке.
– Спасибо, я воспользуюсь твоим советом.
– Пожалуйста.
– А сам ты что здесь делаешь?
– Ты всегда такая настойчивая?
– Ты же работаешь на Ферамо, верно?
– Мой совет: спускайся скорее в деревушку, чтобы тебя никто не заметил, и, если у тебя есть хоть капля мозгов, никому не рассказывай о том, куда тебя носило.
– Как же это подло – крутиться вокруг дайверов, притворяясь в доску своим и стучать на них, как последнее дерьмо, этому кошмарному типу – гориллоподобному прихлебателю Ферамо.
– Не понимаю, о чем ты говоришь. Тебе эта гадость, случайно, на кожу не попала?
– Руки испачкала, но уже вытерла.
Он схватил ее за руки и, держа в полуметре от носа, принюхался.
– Понятно, – сказал он. – А теперь иди. Увидимся после погружения.
«Ах ты, мерзкий двуличный подонок, – кипя гневом, думала Оливия, сидя в мангровых зарослях и наблюдая в бинокль за Мортоном, тот как ни в чем не бывало покуривал сигарету на вершине холма, мирно болтая с охранником. – Сегодня поплаваю последний раз, а затем пойду в Английское посольство, расскажу обо всем, что творится здесь, и прямиком домой».
Когда Оливия около одиннадцати часов появилась на берегу, вся компания дайверов сидела рядком перед старым потрескивающим телевизором в развалюхе Рика и смотрела новости.
«Их легко достать: они растут повсюду. Они коричнево-черного цвета, маленькие – размером с боб, но с их помощью можно отравить весь мир. Мы говорим о семенах клещевины.
По мнению экспертов, семена этого широко распространенного растения во вторник были причиной массового отравления на круизном судне «Койоба», что привело к смерти двухсот шестидесяти трех пассажиров. Этот террористический акт, в котором обвиняют возглавляемую Усамой бен Ладеном «Аль-Каиду», был совершен с использованием яда рицина, который был добавлен в соль, насыпанную в солонки в столовой».
На экране появился ученый в белом халате.
«Как известно, именно это вещество было использовано для убийства болгарского писателя-диссидента Георгия Маркова в тысяча девятьсот семьдесят восьмом году на мосту Ватерлоо в Лондоне. Покушение было совершено с помощью укола зонтиком. В теле умершего обнаружили капсулу, наполненную рицином, высокотоксичным ядом, который получают из семян клещевины. Это растение широко распространено во многих регионах мира. Яд производится в разных формах – в виде порошка, который и был использован во время последнего теракта, а также в виде кристаллов и геля».
– Теперь все понятно. Как говорит О’Рейли, именно эту гадость они и выращивают на холме, – произнес Рик. – Он считает, что его козы там и отравились.
«Вот черт!» – в ужасе подумала Оливия, обнюхивая свою кожу.
– А не пойти ли искупаться? – бодрым голосом произнесла она. – Жарко очень.
Она почти бегом понеслась к краю причала, стянула шорты и нырнула в воду. Погрузившись в прозрачные воды лагуны, она принялась энергично тереть кожу, стараясь смыть следы подозрительного вещества, в то время как воображение разыгралось не на шутку:
«Рицин, крем для лица… А вдруг Ферамо планирует добавить в крем «Филджи» ядовитый гель? Майкл Монтерозо впарит его своим звездным клиентам, и таким образом Ферамо сможет отравить половину Голливуда, никто его никогда в жизни не заподозрит».
Оливия поплыла к берегу, где на краю причала ее поджидал Рик со снаряжением для подводного плавания.
– Хочешь сплавать со мной в туннель? – спросил он, блеснув белоснежными зубами.
– М-м-м… – нерешительно промычала Оливия. Она была категорически против исследования туннелей и затонувших кораблей. По своему опыту она знала, что на глубине главное – правильно дышать и не поддаваться панике. А если вы попадаете в замкнутое пространство, это не так-то просто сделать.
– Да нет, лучше снова к пропасти сплаваю.
– Ну что ж, кто куда, а я в туннели. Между прочим, Дуэйна что-то не видно. Так что, если хочешь понырять, тебе придется отправиться со мной.
Оливия просто не выносила, когда ею так распоряжаются.
– Отлично, – сказала она непринужденным тоном. – В таком случае я просто поплаваю.
– Хорошо. Никаких пещер и туннелей на сегодня. А жаль, можно было бы посмотреть весьма любопытную щель.
Оливия вздохнула, пытаясь прогнать из головы малопривлекательный образ, который невольно возник перед ее мысленным взором.
Глава 30
Когда они оказались под водой, Рик, как многие специалисты, мгновенно превратился в Надменного Сноба. Он ничем не отличался от парня из магазина «Мир шпионажа», который приходил проверять ее номер в гостинице «Стандарт» на предмет наличия «жучков», или заносчивого компьютерщика, который с презрительной ухмылкой копается в твоем компьютере, отпуская замечания на одному ему понятном жаргоне и всячески подчеркивая свою причастность к волшебному миру, который навсегда останется для тебя непостижимым. Он со снисходительным видом растолковывает тебе прописные истины, которые, по его мнению, должны быть понятны и трехлетнему ребенку, искренне наслаждаясь твоим недоумением, а потом хихикает, перемывая кости «чайнику» со своими такими же технически подкованными друзьями. Она с удивлением заметила, что и Рик умудрился изобразить на физиономии такую же презрительно-снисходительную улыбку, несмотря на то что находился на глубине двадцати метров под водой и на лице его была маска, а во рту кислородная трубка.
Оливия последовала за ним в расщелину, на самом деле оказавшуюся туннелем, который в конце так сильно сужался, что легко можно было застрять. Ее охватила такая паника, что она даже выпустила загубник изо рта. Буквально на несколько секунд Оливия нарушила собственное же золотое правило и начала испуганно метаться в тесном пространстве. А что, если Рик тоже работает на Ферамо и собирается убить ее или выдать Альфонсо, который проведет над ней обряд женского обрезания? Что, если на нее нападет осьминог? Гигантский спрут обовьет ее щупальцами с присосками, и пиши пропало…
«Спокойствие, только спокойствие, дыши глубже…»
Она постаралась взять себя в руки, медленно-медленно выдыхая, и вспомнила, что полагается делать в таких случаях: наклонилась вправо, провела рукой по бедру, и регулятор обнаружился там, где он и должен был висеть.
Между тем туннель продолжал пугающе сужаться. Она уже подумывала о том, что следовало бы пожаловаться на Рика в вышестоящие дайверские организации, чтобы его отстранили от деятельности. Интересно, инструкторов по дайвингу можно уволить таким способом? Тут она поймала себя на том, что дышит неправильно. От страха, смешанного с негодованием, она потеряла контроль над своими действиями. Усилием воли Оливия заставила себя выполнять то, чему ее учили: дышать очень-очень медленно и глубоко, вопреки реальности убеждая себя, что она не поймана в узком подводном туннеле, а лежит на коврике после занятий йогой и представляет, как оранжевый шар света входит в ее тело, постепенно заполняя его. Она слышала только свое тяжелое дыхание, и это было довольно пугающе, как в фильме ужасов.
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Оливия вырвалась на свободу и оказалась в прозрачной голубой воде. Они с Риком находились в огромной подводной пещере. Где-то далеко вверху виднелось довольно большое отверстие, потому что вода была абсолютно прозрачная, и ее пронизывали столпы солнечного света. Оливия подняла голову, пытаясь рассмотреть поверхность воды, но видела лишь рассеянный свет. Вокруг сновали стайки ярко окрашенных рыбок. Было такое впечатление, что она находится в каком-то нереально красивом наркотическом сне. Оливия принялась исследовать пещеру, позабыв, где находится, и совершенно потеряв чувство времени, как вдруг прямо перед собой увидела Рика, который выразительно постукивал по манометру с таким высокомерно-саркастическим видом, что ей невольно подумалось, в лице звезды дайвинга мир лишился величайшего таланта в области мимики и жеста.
До окончания погружения оставалось пятнадцать минут. Оливия никак не могла найти вход в туннель, откуда они приплыли. Рик скользнул вперед, указал на щель в стене пещеры и жестом велел Оливии плыть первой. Обратный путь показался ей намного длиннее. Оливию не покидало чувство, что что-то не так. Ей казалось, что это не тот туннель, по которому они плыли в пещеру, и прежние нелепые страхи вернулись: Рик – один из террористов, Рик в сговоре с Мортоном, Рик пытается от нее избавиться, так как она слишком много знает. После очередного поворота туннеля она вдруг увидела нечто настолько ужасное, что истошно закричала, и регулятор, естественно, снова выпал у нее изо рта.
Глава 31
Оливия нос к носу столкнулась с дайвером, лицо которого целиком скрывала зловещая черная маска с прорезями для глаз и рта. На несколько секунд они застыли, уставившись друг на друга в полутьме туннеля, словно хищная кошка и золотая рыбка. Затем странный дайвер вытащил изо рта регулятор и поднес его ко рту Оливии, потом снова забрал и сделал несколько вдохов сам. Он пристально наблюдал, как она выдохнула воздух в воду, а затем снова прижал к ее лицу регулятор, чтобы она подышала еще.
Желание плюнуть на все и сделать глубокий вдох было непреодолимым. Они находились под толщей камня на глубине двадцати метров под водой. Плывший следом Рик схватил ее за ногу и довольно сильно подергал. Он что, думает, что она просто так тут остановилась, красотами подводного мира полюбоваться? Она пнула его ногой в ласте, подавая знак остановиться, а неизвестный дайвер снова осторожно поднес регулятор к ее губам.
«Дайвинг – это постоянная борьба со страхом», – твердила себе Оливия. Она слегка успокоилась, дышала через регулятор, но тут ее захлестнула новая волна страха. Она была зажата между Риком и незнакомцем в маске в самой узкой части туннеля. Даже если они с Риком решат прорваться назад в пещеру, есть вероятность, что они не успеют это сделать. А если им это удастся, наверху в пещере может не оказаться воздуха, и они погибнут.
Человек в маске поднял вверх большой палец, привлекая ее внимание. Оливия пристально смотрела на него, когда он начал шарить рукой по ее телу, а потом нащупал шланг и подтянул регулятор. По-прежнему глядя на нее, как инструктор во время обучения, он поднес регулятор к своим губам, сделал вдох и передал регулятор ей. Оливии вдруг показалось, что форма его глаз была ей смутно знакома, но цвет их она не могла разобрать. Кто же это такой? В конце концов, он не собирался ее убивать – об этом говорили все его действия. Он снова протянул к ней руку, нащупал манометр, взглянул на него и показал, сколько времени у нее осталось. На такой глубине запасов воздуха хватало всего на семь минут. Рик продолжал нетерпеливо трясти ее ногу. Оливия попробовала оглянуться, а когда снова посмотрела перед собой, незнакомый дайвер уже уплывал от нее, двигаясь задом наперед на одной скорости, словно его тянула неведомая сила. Тут Оливия почувствовала острую жгучую боль в плече. Черт, это был огненный коралл. Она испытала непреодолимое желание пнуть Рика ластой прямо в физиономию. Не мог сказать, что, когда собираешься плавать в туннеле, надо надевать гидрокостюм.
Туннель начал расширяться. Свет впереди стал меняться. Таинственный дайвер исчез из поля зрения. Оливия прибавила скорости, отчаянно стремясь на поверхность, все время поглядывая вверх, но свет и пузырьки на поверхности воды казались обманчиво близкими. Пытаясь побороть желание из последних сил ринуться наверх, Оливия обернулась, чтобы взглянуть на Рика, который как раз выплывал из туннеля, подняв соединенные большой и указательный палец, чтобы показать, что все в порядке.
Единственное, о чем она в том момент жалела, – это то, что на языке жестов нельзя сказать: «А ты-то тут при чем, придурок безответственный».
Рик поднял большой палец вверх, подавая сигнал подниматься, а затем вдруг испуганно дернул головой. Оливия взглянула наверх и увидела темный силуэт акулы.
Акула была примерно футах в двадцати от них. Девушка знала, что, если дайвер остается неподвижным, акула не представляет для него опасности. Эта же двигалась быстро и целенаправленно, словно устремлялась к намеченной жертве. Резкое движение, какая-то возня в мутной воде, и красное облако начало расплываться над их головами. Оливия подала Рику сигнал плыть назад. Глаза инструктора были широко раскрыты, в них застыл неподдельный ужас. Она проследила за его взглядом и увидела, как прямо на них падает нечто похожее на круглую рыбу с широко раскрытым ртом, за которой тянется пук водорослей. Странный предмет повернулся в воде, и перед взглядом Оливии предстала человеческая голова с широко раскрытым в немом крике ртом, за ней из шеи тянулся кровавый шлейф, а длинные волосы колыхались в воде. Это была голова Дуэйна.
Глава 32
Рик промчался мимо нее, отчаянно работая ластами и размахивая ножом, готовый броситься на акулу. Оливия вытянула руку и схватила его за ногу, подтаскивая обратно к себе. Затем подняла манометр и, проведя ладонью по горлу, показала, что воздух у них заканчивается, а затем кивнула наверх. Дайвер бросил последний взгляд вниз на голову, которая медленно падала в бездну, и последовал за Оливией. Она сильными и уверенными движениями плыла прочь от места кровавого происшествия, постоянно поглядывая на компас, чтобы не сбиться с пути к берегу, и оглядывалась, проверяя, не отстает ли Рик. Показания манометра говорили о том, что кислород практически на нуле, и ей стоило большого труда справиться с приступами паники. Над ними проплывали зловещие тени – это, почуяв кровь, на место происшествия сплывались хищники. Контролируя каждое движение и медленно шевеля ластами, Оливия начала подниматься, медленно-медленно вдыхая и прерывисто, с шумом выдыхая последний воздух. Она подняла голову, с надеждой вгляделась в долгожданный свет и рябь голубой водной глади, которые, к счастью, оказались ближе, чем она думала, и заставила себя расслабиться. «Дыши, не паникуй. Поднимайся как можно медленнее – не быстрее, чем пузырек воздуха».
Когда они наконец вырвались на поверхность, задыхаясь и отфыркиваясь, то оказались довольно далеко от берега – домик дайверов был в трех сотнях метров от них.
– Что ты с ним сделала? – истошно заорал Рик.
– Что? – спросила она, сдвигая маску на лоб и отстегивая грузовой пояс. – О чем это ты говоришь?
Она замахала руками и принялась свистеть в свисток, подавая сигнал бедствия. У хижины, как всегда, сидела компания дайверов.
– На помощь! – кричала Оливия. – Акулы!
– Что ты с ним сделала? – сквозь рыдания повторял Рик. – Что сделала?
– Ты что несешь? – рассвирепела Оливия. – Совсем спятил, что ли? В туннеле был вовсе не Дуэйн, а кто-то, прячущий лицо под маской. Он дал мне подышать из своей трубки и уплыл задом наперед.
– Что за чушь? Это невозможно. Эй, сюда! – начал кричать Рик и энергично махать руками, пытаясь привлечь внимание ребят, сидящих у хижины.
Оливия оглянулась и увидела поблизости торчащий из воды плавник.
– Рик, заткнись и замри.
Не спуская глаз с плавника хищника, Оливия подняла руку и снова принялась свистеть. К счастью, до парней на берегу наконец-то дошло, что люди на воде в опасности. Один из них спешно завел мотор, все попрыгали в лодку и через секунду уже направлялись к пострадавшим. Плавник акулы скрылся под водой. Оливия подтянула колени к подбородку, сгруппировалась и зависла на поверхности воды спиной вверх. Скорее, ради бога, скорее, молилась она, в любой момент ожидая, что страшные челюсти хищника вопьются в ее плоть и начнут рвать ее на части. Казалось, лодка добирается до них целую вечность. Почему они медлят, придурки заторможенные?
– Сбрасывай грузовой пояс и баллоны и в лодку, – громко скомандовал Рик, по мере приближения лодки снова превращаясь в сверхкомпетентного инструктора по дайвингу. Оливия скинула пояс, баллон и ласты, ухватилась за руки, протягиваемые спасателями, перекинулась через борт и, тяжело дыша, упала на дно.
Очутившись на причале, Оливия с полотенцем, накинутым на плечи, уселась на скамейку, подтянув колени к подбородку. Перед ее глазами прокручивался кровавый ритуал смерти во всех его страшных подробностях. Далеко в море с лодки опускали противоакулью клетку с Риком и еще одним дайвером в явно безнадежной попытке найти останки Дуэйна. Единственный на Попайяне профессиональный медик – пожилая ирландка-акушерка с совершенно растерянным видом стояла на краю причала, сжимая свой чемоданчик. Раздался оглушительный вой сирен, и, подняв голову, Оливия увидела, что к берегу причаливает катер «Скорой помощи» с Роатана, соседнего крупного острова.
– Вам надо бы прилечь, – сказала медсестра, закуривая сигарету. – Мы, пожалуй, отвезем вас к мисс Рути.
– Сначала ее должна допросить полиция, – важно произнес местный полицейский.
Несмотря на пережитый шок, Оливия улавливала обрывки разговоров и всевозможных теорий по поводу гибели Дуэйна: он был в неадекватном состоянии после вчерашнего веселья с кокаином и поплыл один, без напарника; к тому же вчера он рвался проучить людей Ферамо. Он мог допустить ошибку – случайно порезался, что привлекло акулу, или же действительно сцепился с кем-то из банды Ферамо и был ранен. Дайверы понизили голос, обсуждая таинственного незнакомца в туннеле. Один из ребят нервно коснулся плеча Оливии, как раз в том месте, где ее обжег огненный коралл. Она охнула от боли.
– Послушай, Рэйчел, – шепотом спросил один из ребят. – Прости, что беспокою, но ты уверена, что в туннеле был не Дуэйн, может, это его акула из туннеля тащила?
Оливия покачала головой.
– Не знаю. Тот парень был в полностью закрытом гидрокостюме и маске. Но не думаю, что это был Дуэйн. Если бы это был он, то не стал бы скрываться от меня. К тому же акулы ведь в туннели не заплывают, разве не так? И на той го… голове не было никакой маски.
Когда Оливия вернулась в пансионат, мисс Рути суетилась на кухне. На плите и желтом буфете стояли подносы с горами сдобных булочек и пирожков, умопомрачительно пахло корицей и еще какими-то специями. Оливия почувствовала, что глаза невольно наполняются слезами. В голове проносились сцены из далекого детства: пушистые крольчата, кукольное шоу про семейство Вудентропов на экране телевизора и мама, с пышными пирожками поджидающая дочку из школы.
– О, Господи Иисусе, садитесь перекусите скорее.
Мисс Рути бросилась к ящику буфета и вытащила тщательно выглаженный платочек, в уголке которого были вышиты цветочек и буква Р – начальная буква ее имени.
– Пресвятая Богородица, – пробормотала хозяйка, вынимая из противня огромный, липкий на вид пирог. – Готово. А теперь давайте выпьем по чашечке хорошего чая.
Она отрезала Оливии огромный кусок пирога, как будто единственным средством от последствий лицезрения отрезанной головы был липкий, сладкий до тошноты пирог и чашка черного чая. Впрочем, возможно, так оно и есть, подумала Оливия, откусив кусочек самого восхитительного бананового пирога в мире.
– Скажите, а сегодня есть рейсы с острова? – слабым голосом спросила она у хозяйки.
– Разумеется. В дневное время всегда есть вылеты.
– А как можно заказать билет?
– Просто вынесите сумку на крыльцо. Педро постучит в дверь, когда будет проезжать мимо на своем красном грузовике.
– А как он узнает, что надо остановиться? Как узнает, что я хочу улететь? Что, если билетов на рейс не будет?
Мисс Рути снова посмотрела на нее словно на слабоумную.
Сразу после трех раздался стук в дверь. Оливия была единственным пассажиром в красном грузовике. Она с удовлетворением проследила, как ее любимый оливково-бежевый чемоданчик загружают в заднее отделение, затем села рядом с водителем, на всякий случай сжимая в руке шляпную булавку и то и дело потирая большим пальцем «шпионское» кольцо. Авторучка, она же перечный баллончик, была спрятана в кармане шорт.
День был прекрасный: синее-синее небо, над цветами порхали бабочки и жужжащие, как шмели, колибри всех возможных расцветок. Природа поражала неземной красотой и казалась просто нереальной. Оливия заметила знак с изображением Робинзона Крузо и маленький мост, ведущий к взлетной полосе, и потянулась было за багажом, но грузовик почему-то повернул вправо.
– Но это же не аэропорт, – нервно сказала Оливия, не трогаясь с места, когда машина остановилась у зарослей кустарника на берегу моря.
– Que? – сказал водитель, распахивая дверь. – No hablo ingles[29].
– No es el aeropuerto. Quiero tomar el avion para La Ceiba[30].
– Да, да, – произнес он по-испански, сгружая сумки на землю. – По вторникам самолет летает с Роатана. Придется ждать катер. – Он кивнул в сторону пустынного горизонта. Мотор машины продолжал работать.
– Что-то не видно никакого катера.
– Будет через пять минут.
Оливия, терзаемая смутными подозрениями, выбралась из машины.
– Надо немного подождать, – сказал водитель и снова уселся за руль.
– Куда это вы собрались?
– В деревню. Не волнуйтесь, все в порядке. Катер будет здесь через пять минут.
С этими словами он нажал на газ, и машина рванула с места. Оливия обреченно наблюдала, как старая развалина с грохотом уносится прочь, и чувствовала, что ее охватывает бесконечная усталость и полное безразличие к происходящему. Звук мотора постепенно затих вдали. Жара стояла неимоверная. Никакой лодки по-прежнему не наблюдалось. Оливия перетащила сумку с чемоданом в тень казуарины и сидела там в относительной прохладе, отгоняя назойливых мух. Минут через двадцать она услышала вдали рокот мотора. Оливия вскочила на ноги и принялась со вновь вспыхнувшей надеждой обозревать горизонт сквозь полевой бинокль. Действительно, к берегу на большой скорости направлялся катер. Оливия была вне себя от радости, так сильно было ее желание поскорее удрать с острова. Когда судно приблизилось к берегу, обнаружилось, что это роскошный скоростной катер одной из последних моделей. На Попайяне она раньше такого не видела, но ведь Роатан – всемирно известный туристический центр. Вполне возможно, что аэропорт в Роатане располагает своими транспортными средствами.
Человек за рулем помахал ей рукой, приглушил мотор и безупречной дугой вырулил катер к пристани. Катер был поразительно красив – с обитыми белой кожей сиденьями и полированными деревянными дверями, ведущими в кабину под палубой.
– Para el aeropuerto Roatan?[31] – дрожащим голосом спросила Оливия.
– Si, seorita, suba abordo[32], – ответил матрос, пришвартовал катер, закинул на сиденье ее багаж и протянул ей руку. Потом отвязал канат, завел мотор и направил катер в открытое море.
Оливия сидела на краешке белого кожаного сиденья, поглядывая на тающий вдали берег Попайяна, а потом перевела взгляд на лежащую перед ними пустынную линию горизонта. Внезапно дверь кабины открылась, и оттуда появилась темноволосая лысеющая голова с редкими мелкими кудряшками. Человек поднял голову и расплылся в елейной, почти заискивающей улыбке.
Глава 33
Оливия сидела на кожаном сиденье, изо всех сил борясь с подступающей тошнотой. Голова ее болталась из стороны в сторону, как у тряпичной куклы, и брызги от волн летели ей в лицо. Альфонсо, как и она, промокший до нитки, стоял у руля, одетый в нелепый «морской» наряд: белую рубашку, белые шорты, белые же гольфы и капитанскую фуражку. Надо сказать, что он не очень умело управлял катером, слишком резко бросал его навстречу сильному ветру, отчего судно то вставало на дыбы, то шлепалось носом в очередную волну. Он оживленно жестикулировал, забывая о приближающейся линии берега, и что-то кричал Оливии, но она не могла его расслышать из-за шума мотора.
«Как можно, – мрачно думала она, – как можно быть такой идиоткой? Совершенно ясно, что мисс Рути, эта «добрая старушка из сказки» работает на Ферамо. А вдруг она по его заданию отравила банановый пирог? Может, это она отрезала голову бедняге Дуэйну? Прямо как тот карлик в красном плаще в фильме «Не оглядывайся назад». Выскочит сейчас из каюты в прикиде Красной Шапочки и перережет мне горло. Что же делать?»
Впрочем, она прекрасно осознавала, что сделать что-либо в тот момент было невозможно. Конечно, она все еще сжимала в кулачке шляпную булавку, а в кармане лежала ручка с перечным спреем, но, если смотреть правде в глаза, у нее было мало шансов справиться с двумя мужчинами внушительной комплекции.
Читать бесплатно другие книги:
