Зверлинги. В тени другого мира де Линт Чарльз
А-а, плевать.
Я открыл глаза, рывком сел – и тут же пожалел об этом. Мир закрутился волчком, и я испугался, что меня снова вырвет. Я машинально оперся о матрас, пытаясь восстановить равновесие, но это тоже оказалось не лучшим выходом. По ощущениям, рука принадлежала кому-то другому и весила целую тонну. Я поспешил притянуть ее к туловищу, пока она меня не опрокинула.
Как выяснилось, если сидеть тихо, не двигаться и желательно не моргать, все не так паршиво. Головокружение и тошнота постепенно утихли, и покалывание в конечностях тоже начало отступать – хотя раскаленная спица в черепе никуда не делась.
Немного отдышавшись, я рискнул поднять взгляд. Зверлинг, сидевший в клетке позади меня, дышал так тихо, что я подумал, будто он спит.
Строго говоря, я находился не в клетке, а в стеклянной коробке, больше напоминавшей аквариум. Я осторожно покрутил головой, но так и не понял, где в ней дверь или окна. Как же она открывается? Впереди виднелись еще пять или шесть «аквариумов». Они были пусты, если не считать тонких матрасов и полированных до блеска стальных унитазов. Ни подушек, ни простыней, ни одеял. Кранов и раковин тоже не наблюдалось.
ерт, зачем я вспомнил про раковины? Желудок тут же забурчал от голода и жажды, но я сомневался, что он примет какую-нибудь еду. Меня мутило, как на корабле в качку.
Зал, уставленный стеклянными кубами, напоминал чудовищный гибрид научной лаборатории и операционной. Сверкающий хром, белые стены – и больше ничего. На потолке пылали длинные ряды флуоресцентных ламп. Единственные хиленькие тени прятались под операционными столами; остальной зал представлял собой белоснежную пустыню без намека на цвет.
Я собрался с духом и очень медленно повернулся к Зверлингу, сидевшему на матрасе позади меня. Как я и ожидал, это оказался подросток. Он был одет в белые хлопковые штаны и рубашку, и после секундного замешательства я сообразил, что на мне такое же подобие больничной пижамы. Какого черта? Получается, пока я валялся в отключке, кто-то меня раздел и нацепил это дерьмо? Извращенцы.
У паренька, сидевшего напротив, была светлая, чуть тронутая выцветающим загаром кожа, острые черты лица и большие голубые глаза. Читавшаяся в них бесконечная усталость слабо вязалась с его возрастом. Судя по цвету бровей, он был блондином. Был – потому что волосы его то ли подстригли, то ли выбрили до состояния невидимой щетины. Наверное, меня действительно здорово приложили по голове, потому что я только в этот момент ощутил подозрительную легкость на собственной макушке – и, в ужасе подняв руку, нащупал такой же неубедительный подшерсток. Дреды бесследно исчезли.
Услышав глухое рычание, я не сразу сообразил, что оно исходит от меня. Но это был не бунтующий желудок. Пума тоже бесилась, чувствуя мою злость.
Я мгновенно вспомнил слова Каторжника: «Если ФБР тебя заметет, коси под идиота. Даже если тебя посадят в клетку. Главное – не превращайся у них на глазах». Унять разъяренного зверя оказалось не так просто, но я все же заставил пуму сидеть тихо.
– Кх… – я осекся и прочистил горло. – Где мы?
– Не знаю. Я Рико.
– Джош.
– Как ты?
– Хреново. Мутит. Шатает. Пить хочу.
Он кивнул.
– Это наркотики.
– Какие еще наркотики?!
– Не знаю. Что-то вроде транквилизаторов.
– Да я вроде не обдолбанный.
– Это потому что они уже выветриваются. Тебе вкололи успокоительное, чтобы не бунтовал.
– А по мне прямо видно, что я могу завалить отряд спецназа, да?
– Они думают, что ты Зверлинг.
– В таком случае они чертовски ошибаются.
Рико слабо улыбнулся.
– Ну да, насчет меня тоже.
– Долго ты здесь?
– Не знаю. Несколько недель, наверное. Сначала нас было много, а теперь почти никого не осталось. Со мной раньше сидела девочка, но вчера ее увели, и с тех пор я ее не видел. Она… Ей было нехорошо. Она потеряла много крови.
У меня побежали мурашки по спине.
– В каком смысле?
– Они берут для экспериментов кровь и образцы тканей. Недавно… Она начала сходить с ума. Кричала, бросалась на стены. Вчера ее увели.
– Вот дерьмо, – пробормотал я. – И это наше собственное правительство?!
– Мне кажется, это не государственная лаборатория.
– А чья?
Рико покачал головой.
– Понятия не имею. Но они хотят выяснить, что превращает детей в Зверлингов.
Он поерзал на матрасе, устраиваясь поудобнее, и я оцепенел. Правой ноги ниже колена не было. Рико поймал мой взгляд.
– Я же сказал, они берут образцы тканей. Все время, пока я здесь. Пару дней назад они решили, что им нужен образец посущественней.
Я не мог отвести глаза от свободно болтающейся штанины.
– То есть… они… тебе?..
Нет, это невозможно. Желудок снова болезненно сжался, и я почувствовал во рту кислый вкус желчи. Меня бы вырвало, если бы было чем.
– Да, – кивнул Рико. – Отрезали два дня назад. После этого Дженни и сошла с ума. Наверное, она знала, что надвигается.
– Боже. И ты так спокоен?!
Он пожал плечами.
– Ну, сначала я тоже психовал, а потом понял, что от этого никакого толку. Так что теперь просто живу. Вот, еще один день заканчивается.
Все это не укладывалось у меня в голове. Я с трудом сдерживался, чтобы не выпустить на волю пуму. Наверняка она сможет пробить этот хренов аквариум, а потом растерзать всех, кто встанет у нее на пути. И к черту Каторжника с его советами!
Однако затем меня посетила новая мысль.
Что, если в клетках не обычное стекло, и я не смогу его сломать? Чего я тогда добьюсь – кроме как выложу этим ублюдкам свой главный козырь?
Я заставил себя глубоко дышать.
– Зачем они отрезали тебе ногу? – спросил я наконец.
– Ради образцов тканей. А еще им было интересно, прирастет ли она обратно.
– Они что, больные?
Рико пожал плечами.
– Ну, ящерицы же отращивают хвосты. Хвоста у меня нет, так что они решили поэкспериментировать с ногой. Хотя, мне кажется, это они уже потом додумались. Сперва им просто понадобился материал для анализов, – и Рико указал на холодильник, который я сперва не заметил. – Когда они с ней не работают, то держат там.
Вот теперь мне действительно захотелось блевать.
– Это… В этом нет никакого смысла.
– Они думали, что я превращаюсь в ящерицу. Видимо, им кто-то сказал.
– Но ты же не Зверлинг, – возразил я для невидимой аудитории, которая могла нас подслушивать.
– Как и ты, – кивнул он. – Мы просто ребята, которым чертовски не повезло.
– Поверить не могу. А как же наши гражданские права?
– Они думают, что мы Зверлинги. А у Зверлингов прав нет. К тому же мы до сих пор не знаем, чья это лаборатория. Может, государственная. А может, каких-нибудь сумасшедших ученых.
Я покачал головой.
– Ты видел эти железки? Они должны стоить целое состояние. Вряд ли кто-нибудь потянул бы такой проект в одиночку.
– Сейчас это неважно, – ответил Рико. – А важно то, что мы, по ходу, будем сидеть тут до Второго пришествия.
Если только я нас отсюда не вытащу, подумал я, но вслух ничего не сказал.
Марина
– На мой вкус, одной юной антилопе не помешало бы укоротить язык, – сказала тетушка Минь.
Мы заложили огромный крюк вокруг штаб-квартиры ФБР, чтобы избежать встречи с журналистами. Я то и дело настороженно оборачивалась, но, похоже, нам действительно удалось улизнуть незамеченными.
Сейчас наш путь вел скорее к океану, чем к эстакаде, но я не решалась спрашивать, что задумала тетушка Минь. В голове у меня крутилось множество тревог и сомнений, и с каждым шагом их становилось только больше.
Небо уже окрасилось в ту удивительную смесь розового, оранжевого и сиреневого, которой мы так восхищались в Санта-Фелисе. На набережной было не протолкнуться от зевак, собравшихся понаблюдать за очередным неповторимым переходом от дня к ночи. В другое время я тоже замедлила бы шаги, любуясь закатом, но сейчас оно вызывало у меня только одну мысль: через час совсем стемнеет, а мы так и не продвинулись в поисках Джоша.
– Зачем было вообще слушать Дэнни? – сердилась Элзи. – Врезали бы ему по рогам и смылись. Столько времени сэкономили бы!
Я вспомнила, что к моменту появления ФБР лагерь под эстакадой совершенно опустел. Бездомные словно растворились в воздухе.
– Зато мы выяснили столько интересного, – возразила тетушка Минь.
– Ага, что никто ничего не знает. Прямо достижение.
– В том числе, – невозмутимо ответила тетушка Минь. – Но еще мы обрели неожиданных союзников. По крайней мере, с этими пятипалыми возможен диалог.
– А толку? – спросила Элзи. – Как они помогут нам найти Джоша?
– О, я над этим уже работаю. Давайте-ка посмотрим, как продвигаются поиски.
И тетушка Минь, перейдя дорогу, засеменила к парковке универмага. Выцветшая от зноя изгородь в ее дальнем углу буквально кишела птицами – воробьями, зябликами и голубями. На телеграфных проводах с нарочито безразличным видом топталась пара ворон. Тетушка Минь остановилась у этого птичьего парламента и замерла, будто беседуя с невидимым приятелем.
– Что она делает? – удивился Дезмонд.
– Вроде с птицами разговаривает, – ответила Элзи.
– Хм. Точно.
– Или хочет, чтобы мы так подумали, – добавила Элзи. – Она мастер маскировки.
Дезмонд закатил глаза.
– И что же говорят ей птички?
– Не знаю. Чирик-чирик?
– Очень смешно.
– Но это правда похоже на беседу, – заметила я.
Мы перешли дорогу и остановились на обочине, соблюдая уважительную дистанцию.
– Слушайте, – наконец неуверенно сказала я. – Мне кажется, тетушка Минь не очень-то хочет нам помогать. А время уходит.
Дезмонд и Элзи не успели ничего ответить: тетушка Минь закончила беседовать с кустом и направилась к нам.
– У меня есть новости, – сказала она. – Кто-нибудь из вас слышал про компанию «ВалентиКорп»?
– А то, – кивнул Дезмонд. – Они сидят в огромном торговом центре на Керритос-драйв. Даже с эстакады видно. Там еще «Компьютер-ленд», «Уоллмарт» и куча других магазинов, но «ВалентиКорп» захапали самый большой офис в центре. Захочешь – не пропустишь.
Тетушка Минь кивнула.
– Это там.
– В смысле – там? – удивилась Элзи.
– Туда увезли Джоша шестеро мужчин в темных костюмах и на черных машинах. Похоже на правду? Воробьи не очень сильны в счете.
– Что? – выпучил глаза Дезмонд. – Чуваки, погодите минуту. Это же бред. Зачем им понадобился Джош?
– А я ничего не знаю про «ВалентиКорп», – сказала я. – Что это за компания?
– Да брось, – ответил Дезмонд. – Они сидят в такой блестящей черной башне прямо в центре торгового комплекса, ты наверняка видела. У них на крыше еще золотой логотип метров в шесть, и под ним написано «Разработки и исследования».
– Кажется, припоминаю, – нахмурилась я. – Но чем они занимаются? Разработками и исследованиями чего?
– Понятия не имею. Но если они решили похищать людей, это реально дерьмово. Похоже, ФБР сказало правду.
Тетушка Минь вздохнула.
– Тогда дело серьезнее, чем я думала. Нужно вытаскивать вашего друга.
Я украдкой перевела дух. Господи, какое счастье, что она передумала! Нам понадобится вся помощь, которой мы только сможем заручиться. Те парни с «Тазерами» выглядели настоящими головорезами, а кто знает, сколько их в здании?
– И как мы его вытащим? – спросила я. – Позвоним агенту Солане?
– Рано. Для начала попробуем обойтись своими силами, – и тетушка Минь одарила меня безмятежной улыбкой, от которой мне почему-то захотелось спрятаться. – Отправляйтесь вперед, мне еще нужно уладить пару дел. Я вас догоню.
– Да мы вечность будем пиликать до Керритос-драйв, – пробурчала Элзи.
– Пешком – разумеется, – кивнула тетушка Минь. – Но я уже послала ворону за Теодором. Он вас подвезет.
Я понимала, что это детский сад, но все равно не удержалась и взглянула на провода. Там сидела только одна ворона.
– Не мешкайте, – сказала тетушка Минь и направилась в дальний конец парковки. Несмотря на прогулочный шаг, теперь она двигалась со скоростью настоящего Зверлинга. Не успели мы и глазом моргнуть, как она скрылась за изгородью.
– Тетушка Минь, подожди! – завопила Элзи и бросилась следом, однако тут же остановилась как вкопанная. – Ребят, она исчезла.
– Люди просто так не исчезают, – нравоучительно заметил Дезмонд.
– Ага, и с птицами тоже не разговаривают, – хмыкнула я.
Элзи еще немного покрутила головой, высунувшись за изгородь, и вернулась к нам.
– Ладно, пойдемте. Если она правда послала за Теодором, нас скоро подхватят.
– Ты его знаешь? – спросила я, когда мы направились к Керритос-драйв.
– Ага, это тот кузнечиковый хомячок, про которого она говорила.
– Притормозите, а? – взмолился Дезмонд, сразу отставший на десяток шагов. – Еще одного марафона я не выдержу!
– А что, мы уже нашли Джоша? – поинтересовалась я.
– Намек понят. Но черт возьми, когда мы разгребем это дерьмо, я возьму больничный и просплю три дня подряд!
Мы с Элзи только улыбнулись и перешли на бодрую рысцу. Дезмонд пыхтел сзади.
– Слушайте, – сказала я через несколько домов. – Вы не заметили ничего странного, когда тетушка Минь представилась сеньорой Марипосой?
Ребята покачали головами.
– Просто мне показалось, что у нее за спиной возник большой мотылек. Нет, не большой. Огромный, – и я развела руками, показывая, насколько.
– Ого, – сказала Элзи. – Я ничего не видела.
– И я…
– Зато видел агент Солана. И теперь я думаю – дело в нем или в тетушке Минь?
– Как знать, – пожала плечами Элзи. – Я же сказала, она мастер маскировки и всяческих спецэффектов. Похоже, старшие родичи умеют кучу крутых штук, о которых мы даже не подозреваем. Но, может быть, когда-нибудь научимся, – и она сделала паузу. – Тебе не кажется, что они нам вообще многого не говорят?
– Не знаю. Я пока видела только двух старших родичей.
– А кого еще? Кори?
– Нет, его я не встречала. Но когда я превратилась в самый первый раз, меня нашел парень по имени Дез и объяснил базовые вещи – ну, как Кори Джошу. Я чуть со стыда не сгорела.
Элзи рассмеялась.
– Ага, не очень-то приятно беседовать в чем мать родила.
Едва ее слова достигли слуха Дезмонда, он взбодрился и припустил с такой скоростью, что почти нас догнал.
– Серьезно? Вы превращаетесь голышом? – и он смерил меня плотоядной ухмылкой. – Круто.
– Круто, пока сам без штанов не останешься.
– Ну да, тебе-то мои штаны без надобности, – вздохнул он и отскочил в сторону, пока я его не стукнула.
Не успели мы пробежать и десятка домов, как в мелодию автострады вплелась новая нота. Мимо нас по-прежнему фырчали грузовики, взрыкивали легковушки – но этот мотор звучал по-другому. Хотя нет – моторы. Их было много. И они напоминали…
Я обернулась, и сердце ушло в пятки. Нас нагоняла банда ганстеров на байках – не меньше дюжины человек. Ну конечно, они всегда ездят стаями, чтобы пугать порядочных людей. Затем я узнала человека, рулившего передним байком, и страх сменился недоумением. Это были «братья» с Оушен-авеню. Что они тут забыли? Эту часть города крышевали «мексиканцы», и насколько я слышала, им очень не нравилось, когда посторонние лезли на их территорию.
– Там что, Каторжник? – спросил Дезмонд.
Я кивнула – и в голове тут же щелкнуло. Это мы называли его Каторжником. А в школьных журналах он значился как Теодор Вашингтон.
– Он кузнечиковый хомячок? – спросила я Элзи, и та кивнула.
– Вы о чем? – не понял Дезмонд.
– О боже, – пробормотала я и прикрыла рот ладонью. Уши пылали – не то от удивления, не то от стыда. Раньше мне не приходило в голову спрашивать, в кого он превращается – но, похоже, сегодня у всех был день разоблачений. Правда, теперь уже я чувствовала себя предательницей, потому что выдала секрет Теодора перед Дезмондом.
– Да брось, – сказал тот, округлив глаза. – Каторжник – хомячок?
В этот момент байки начали тормозить, и вопрос остался без ответа. Впрочем, он уже был и не нужен.
Каторжник остановил байк, водрузил на обочину необъятный мотоциклетный ботинок и приспустил темные очки. Остальная банда выстроилась полукругом и тоже заглушила моторы. Я терялась в догадках, что они думают, но мой звер-радар указывал только на одного. Увы, в такой толпе я не могла сказать, на кого именно.
– Что со штатским? – спросил Каторжник Элзи, указывая на Дезмонда.
Та пожала плечами.
– Тетушке Минь он нравится.
– Еще бы, – и он повернулся ко мне. – Привет, красотка. Поймала сегодня волну?
Я не удержалась от улыбки.
– Было не до того, красавчик. А что, копы уже выпустили тебя из-под надзора?
Каторжник ухмыльнулся и снова надвинул очки.
– Ну, это же не колония. Расслабься. Сегодня мы подрабатываем такси.
– Они что, все Зверлинги? – прошептал Дезмонд.
Я покачала головой и залезла на сиденье позади Каторжника. Дезмонд и Элзи секунду поколебались, но потом все же присоединились к двум другим байкерам. Каторжник завел мотор.
– Держись, – только и сказал он, прежде чем поднять байк на дыбы.
Вокруг замелькали, сливаясь в золотую полосу, вечерние огни. Я лихорадочно вцепилась в Каторжника, боясь, что меня сдует, и он довольно рассмеялся.
Я не знала, о чем попросила его тетушка Минь, но это явно было дело Зверлингов, и оно вовлекло уже слишком много людей. В том числе штатских. Пятипалых. Как ни назови, а их присутствие все усложняло. Каторжнику наверняка пришлось объяснить своей банде, что они забыли на территории «мексиканцев», и теперь меня грызла мысль, что столько людей знают мой секрет. Пять месяцев тщательной маскировки пошли коту под хвост.
Однако затем я вспомнила про Джоша и поняла, что у меня не было другого выбора. Что сделано, то сделано. Впрочем, меньше нервничать я от этого не стала.
Джош
– Так за нами наблюдают? – спросил я Рико.
Он указал на крохотные камеры, установленные там, где стеклянные стены переходили в крышку «аквариума». Получалось, что куда ни встань, а все равно попадешь на пленку.
– Ученые ушли пару часов назад, – сказал Рико. – Но камеры записывают каждый наш шаг, и где-то наверху сидят охранники, которые временами поглядывают на мониторы. В остальном мы предоставлены самим себе.
– Нужно отсюда выбираться.
Я вскочил с матраса – и тут же замер, пораженный очередным приступом тошноты. Переждав с закрытыми глазами, пока она стихнет, я подошел к стене и постучал по ней костяшками пальцев.
– Это не стекло.
– Нет, толстый пластик. Сомневаюсь, что его получится разбить, даже если ты борец сумо.
У меня в голове забрезжила какая-то мысль. Я снова постучал по стене.
– Он же наверняка не пропускает звуки?
– Ну да. Поэтому мы с ребятами переговаривались, читая по губам.
Я медленно кивнул.
– Точно.
Честно говоря, совет Каторжника казался мне все менее разумным. Пусть лучше весь мир узнает, что я Зверлинг, чем придет какой-то ученый психопат и отрежет мне ногу.
– Ты пытался сбежать?
Меня больше не волновало, что нас могут подслушать. Пусть сколько угодно прокручивают пленки, когда придут утром на работу. К этому времени мы должны быть далеко отсюда.
Рико покачал головой.
– Даже если бы я выбрался из клетки, из лаборатории мне не выйти. Все двери закодированы и открываются только карточкой. Наверху сидит охрана, а мы глубоко под землей. Дохлый номер.
– Под землей? Брось, это Южная Калифорния. Тут никто не строит под землей, – я осекся. – Погоди, мы что, не в Калифорнии?
Рико смерил меня долгим взглядом.
– Думаю, в этом случае мы бы почувствовали, – сказал он наконец.
Почувствовали? Я открыл было рот, но тут же понял, что он имеет в виду. Высоко над головой, сквозь отделявшую нас от поверхности толщу земли, я чувствовал успокоительное присутствие родного города. И сквозь нее просачивалась что-то другое, какая-то большая теплая тайна. Океан.
Я поскреб стену ногтями. На вид она казалась пуленепробиваемой, но я был почти уверен, что смогу ее проломить.
– Я здесь не останусь, – сказал я Рико. – И тебя возьму с собой.
– Звучит очень самоуверенно.
– На самом деле мне страшно до усрачки. Поэтому я и хочу отсюда выбраться.
Он медленно кивнул.
– Вытащи нас на цокольный этаж, а там я сделаю так, что нас вовек не найдут.
– Ладно, – и я отступил, прикидывая, в какое место стены бить.
– Погоди, – вдруг сказал Рико.
– Что такое?
– Пусть вода успокоится. Дай охранникам расслабиться и отвлечься.
Я понимал, что он прав, но ожидание казалось невыносимым.
– И сколько на это потребуется?
– Пара часов.
– Не знаю. То есть я попытаюсь выдержать, но если нет…
Рико оскалился в хищной ухмылке, и я вдруг понял, что никакой он мне не ровесник. Скорее уж вроде Кори – только притворяется подростком, пока ему это выгодно.
– Поверь, я не отстану, – сказал он, и голубые глаза потемнели, как небо в грозу. – Ни на шаг.
Читать бесплатно другие книги:
