Страсть принцессы Будур Шахразада
– Расскажи это и мне, достойнейшая. Должен же я знать, на ком женился.
– Конечно должен, принц. Я расскажу об этом вам обоим.
Будур рассмеялась:
– Так добрые нянюшки обещают малышам рассказать волшебную сказку!
Мурасаки Сикибу, поэтесса, придворная дама, утонченная, как хризантема, улыбнулась словам своей ученицы.
– Но я и есть добрая нянюшка. Жаль только, что мои малыши, – тут она окинула взглядом принца и Будур, – стали взрослыми. Теперь им труднее рассказывать сказки. Теперь они в них могут и поверить…
В этом была вся госпожа Мурасаки – не только поэтесса, но великая мастерица настоящей интриги. Комати не раз говорила дочери, что ее наставница – самая опасная женщина при дворе. Правда, добавляла императрица, мужчины должны бояться ее куда больше, чем женщины. Но что она имела в виду, никогда не объясняла. Теперь Будур должна была сама разобраться, что значили те давние слова матери.
Поднималось солнце, море оставалось гладким, как стекло, но ветер заметно свежел. И чем сильнее становились порывы ветра, тем больше хмурился капитан. После особенно резкого порыва он бросил на пассажиров суровый взгляд.
– Ваше небесное великолепие, великая принцесса, и вы, гости моего надежного «Акума»[17]! Нам все-таки предстоит оседлать полуночный ветер. И потому я прошу вас спуститься вниз и насладиться уютом.
– Но вам может понадобиться и наша помощь!
Глазами капитан чуть улыбнулись словам Кемаля.
– Если ваша помощь будет необходима, принц, я обязательно призову вас.
– Расчитывайте на нас, капитан.
И принц поспешил за женщинами, которые уже спускались по лестнице.
Кемаль вспомнил, как, услышав впервые о джонках – кораблях страны Канагава, удивился тому, что им доверяют свои жизни император и придворные. Джонка же оказалась большим кораблем, не уступающим тем кораблям, что доставляли товары в порты Ай-Гайюры. Принц даже признал, что джонки превышают размерами корабли купцов. И выглядели они куда надежнее. Еще одним очень важным достоинством императорского корабля стало его замечательное свойство: принц не чувствовал качки и больше не страдал из-за приступов морской болезни. Кемаль был этому очень рад.
Внизу царило спокойствие. Визирь разложил на большом круглом столе карты – большие листы тончайшего пергамента. Коричневые и темно-синие линии повторяли очертания берегов, вдоль которых плыл «Акума». Но полуденные моря белели неизвестностью. Никто из путешественников не знал точных очертаний земель в тех морях… Оставалось загадкой и то, есть ли в тех морях острова… Но белизну неизвестных морей бороздили чудовища – дурная слава полуденных вод разнеслась от восходных земель до закатных.
Мудрый Ризван спросил, не отрываясь от расчетов, которые делал на уголке верхней карты:
– Поднимается ветер?
– Да, учитель, – ответил Кемаль. А потом обернулся к Будур. – Мне кажется, звезда моя, что лишь мы с тобой новички в странствиях. Твоя прекрасная наставница знает древние тайны и видела, кажется, весь мир. Мой учитель может предсказывать погоду, не поднимаясь с шелковых подушек…
– Да, мой принц, – улыбнулась Будур. – Иногда мне тоже так кажется. Но теперь они не только наши учителя, но и наши спутники. А потому скоро их знания станут и нашими. Во всяком случае, я надеюсь на это.
Меж тем госпожа Мурасаки нашла уютный уголок и опустилась на подушки. Оттуда она прекрасно видела всех – и визиря, что вновь склонился над картами, и Будур, которая не могла надолго оторваться от мужа. Когда же принцесса и Кемаль устроились в дальнем углу, поэтесса сказала:
– Вы правы. Действительно, мы оба опытные странники. Мудрейший визирь бывал во многих странах. Тебе об этом уже известно, не так ли, принц Кемаль?
Тот в ответ кивнул.
– Права и ты, моя любимая ученица. Я тоже видела немало в этом мире. Сейчас настал час раскрыть первую из тайн. Это тайна триады Огня, и значит, твоя тайна, великая принцесса. И если ты пожелаешь, я приоткрою завесу над одной из давних историй, имеющих отношение к твоему роду.
– Я прошу тебя об этом, госпожа Мурасаки. Матушка когда-то говорила мне, что ты никогда не спешишь и никогда не опаздываешь. Что самый главный твой дар – все делать вовремя. Значит, сейчас пришел черед этой тайны. А мы все обратимся в слух.
– Императрица права. Я всегда знаю, когда наступает срок. Сейчас пришло время истории о триаде. Слушайте же.
Легкая качка действовала завораживающе. Тихий голос поэтессы, казалось, заполнил все вокруг. И Будур слушала древнюю историю своего рода как волшебную сказку.
– В те времена, а было это тысячу лет назад, в заброшенную деревушку у подножия священной горы пришли три брата. Они знали, что там живет волшебник, которому подвластен весь мир, и захотели стать его учениками. Волшебник обрадовался, но решил братьев испытать. И задал им три загадки…
Будур с удивлением посмотрела на свою наставницу.
– Да, девочка, не ты первая придумала такое испытание. Правда, – тут госпожа Мурасаки тонко улыбнулась, – волшебник не должен был выбирать себе суженую… Но его задача была не менее ответственна – учеником мог стать только один из троих. Каково же было разочарование волшебника, когда оказалось, что братья не смогли дать ни одного правильного ответа. Видя печаль мудреца, старший из братьев сказал: «О мудрейший, мне понятна твоя печаль. Знаю я и твою ошибку – ты загадывал загадки отдельно каждому из нас. А теперь попробуй испытать нас вместе…» Волшебник решил, что терять ему уже нечего, и дал куда более сложные задания, но троим одновременно. Братья советовались вполголоса, и… ни разу не ошиблись. Тогда волшебник понял, что перед ним триада: трое юношей, связанных единством душ и разума. Такой была первая из триад. Мудрец был удивлен и задался вопросом: существуют ли еще такие удивительные люди, как три его ученика? И нашел еще семьи, где сестры и братья составляли удивительные сплавы мудрости или силы, знаний или умений. Первые же трое учеников великого волшебника и были прародителями твоего рода, принцесса. Они отстроили заброшенную деревню, женились на девушках из соседнего селения… Их дети и дети их детей выстроили храм у подножия горы. А три брата, уже ставшие мудрыми старцами, все так же копили знания. Легенда гласит, что мудрецы понимали язык зверей и птиц, общались с камнями и деревьями. И вот наступил день, когда стихии покорились их удивительной магии.
Поэтесса сделала небольшую паузу. Она посмотрела на принцессу, потом на ее мужа. И словно свет блеснул во тьме – ей открылось: эти двое тоже создадут триаду! В тот день, когда у них родится первенец, появится удивительная триада Любви… Сила ее будет такой, что она переживет века. А предания зажгут множество сердец. Но это будет позже.
А сейчас Мурасаки видела, как жадно впитывает Будур ее слова, как важна для нее история рода. Простой рассказ о давних событиях стал для принцессы водой жизни, которая оживляла спящие силы. Похоже, великой волшебницей принцессе не быть! Она не сможет остановить землетрясение, хотя, быть может, отведет от берегов страшные волны-цунами… И наверняка сможет найти общий язык со зверем и с птицей, с рыбой или с чудовищем морским… Ведь не зря же ей поклонился Владыка глубин!
И госпожа Мурасаки продолжила:
– В тот день чудовищное землетрясение обрушилось на страну. Казалось, что не останется ни одного целого дома, ни одного живого дерева! Но братья смогли усмирить стихию. Подчиняясь их воле, стали на место дома. Деревья, вывороченные из земли, вновь зазеленели, как прежде. По старым руслам потекли реки… И священная гора в знак благодарности подарила им источник благородного камня, который сейчас называем мы нефритом. С той поры маги триады повелевали стихиями, а указательный палец старшего из триады всегда украшал перстень. Такой, девочка, как красуется сейчас у тебя на пальце.
Будур очнулась от магии древнего сказания. Она опустила глаза, рассматривая такое привычное кольцо.
– Скажи мне, наставница, а спрятана ли в этом кольце какая-то сила?
– Сейчас трудно ответить на твой вопрос, Будур. Говорили, что по призыву старшего из триады собирались все – и для этого ему надо было лишь подумать об этом и поправить такое кольцо на пальце…
– Но я ношу его уже давно. И много раз поправляла… Но ничего не происходило.
– Быть может, теперь, если ты наденешь кольцо, как сказано в предании, на указательный палец, что-то произойдет?
Но договорить Мурасаки не успела. Пока она вспоминала старинную легенду, волнение на море усилилось, и теперь особенно высокая волна ударила в борт корабля.
В наступившей тишине стал слышен вой урагана, от которого пытался ускользнуть капитан Масаро. С палубы донеслись крики, которые почти заглушил шум волн.
Кемаль вскочил.
– Капитану нужна наша помощь!
И бросился наверх. Визирь поднял с пола упавшую чернильницу и неспешно последовал за учеником. Будур не поверила своим глазам. Мудрый Ризван, который, казалось, двигался неторопливо, вдруг исчез – лишь мелькнула пола его халата…
Макама двадцать шестая
Море ревело. Обжигающе-холодные потоки воды обрушивались на палубу «Акума», который раскачивался все сильнее. Капитан Масаро и все его матросы пытались убрать часть парусов. Тонкие рейки ломались от ударов ветра и волн, циновки, из которых были сплетены паруса, падали в море… Казалось, морская стихия взбунтовалась и все силы бросила против путешественников.
Кемаль уже помогал ближайшему к нему матросу. Принц вспомнил один из рассказов своего учителя и, еще взбегая по крутым ступенькам, начал разматывать чалму. Теперь же он закрепил один конец длинного зеленого полотнища у основания мачты. Зеленые шелк моментально намок, превратившись в удивительно прочную веревку. Вот благодаря этой веревке Кемалю и матросу удалось остаться на палубе, в противном случае обоих поглотило бы ревущее море.
Стихия бушевала. Матросы уже выбивались из сил. Капитан Масаро все яснее видел, что проигрывает сражение невиданной ранее буре. На миг он почувствовал, что устал бороться, но смог пересилить себя – стремление сберечь честь капитана, который всегда возвращается победителем, оказалась сильнее страха и усталости.
Впервые увидев принца, Масаро с досадой подумал, что этот красавец в нелепых одеждах будет самым капризным из его пассажиров. Но сейчас, заметив Кемаля среди матросов, капитан порадовался тому, что оказался неправ. «Самый капризный» из пассажиров пытался противостоять стихии так, словно прослужил под началом сурового Масаро не один десяток лет. «Это будет достойный правитель страны!» – подумал капитан. Быть может, самая желанная похвала для принца готова была сорваться с уст капитана, но в этот момент волна чудовищной силы обрушилась на «Акума».
Похоже, все злые силы мира собрались для того, чтобы погубить отважное судно. Казалось, еще миг, и корабль не сможет выпрямиться и ляжет на борт…
Не в силах усидеть внизу, Будур взлетела по ступеням на палубу как раз в то мгновение, когда холодный водопад хлынул с небес. Не ливень, а гигантская волна… Сила ее была так велика, что принцесса словно наяву увидела «Акума» раскалывающимся пополам.
И в этот миг принцесса вспомнила и о Владыке морей, и о том, что она наследница древней триады волшебников. Принцесса сорвала кольцо с безымянного пальца и надела его на указательный, стараясь, чтобы плоская грань с древним узором смотрела на бушующую стихию.
«Акума», почти лежащий на боку, начал выпрямляться. Словно отвечая сигналу древнего кольца, из-за тяжелых черных туч сверкнул луч солнца. Капитан не верил своим глазам: волны как будто притихли. Казалось, появилась какая-то сила, куда более величественная по сравнению даже с невероятным гневом морской стихии… Но нет, вновь завыл ветер… Хотя нет, не завыл. Скорее, заскулил. Как тигр, что получил тяжелый удар от дрессировщика. Теперь уже и волны, что играли с «Акума» как со щепкой в гигантском водовороте, начали опадать…
Вымокший до нитки визирь, который стоял у дальнего борта, с трепетом следил за тем, как просыпающаяся древняя магия усмиряет самую коварную из стихий. Черные тучи расшвыривала невидимая рука, волны втягивались в чудовищную воронку водоворота, стихал ветер… Неужели достаточно было простого рассказа о старой легенде и тоненького колечка с полупрозрачным зеленовато-молочным камнем, чтобы унять ураган?!
Будур только сейчас поняла, что это ее волшебная сила, древняя магия рода, смогла усмирить бушующую стихию… Так вот что имела в виду наставница Мурасаки, говоря о древнем волшебстве! Да, его сила куда страшнее, чем любой ураган. Каким же мудрым должен быть волшебник, чтобы решиться управлять этой невероятной силой!
«Акума» выпрямлялся, но в этот момент не выдержал зеленый шелк тюрбана… Намокшая ткань лопнула, и Кемаль с криком упал в воду.
Все еще оглушенному капитану Масаро понадобилось несколько бесконечно долгих мгновений, чтобы прийти в себя. И вот наконец прозвучал древний, как само море, крик:
– Человек за бортом!
Матросы спешно привязывали к поясам канаты, чтобы прыгнуть за Кемалем, который отчаянно барахтался, не в силах догнать корабль… Высокие борта удалялись все быстрее, а черная холодная вода, казалось, только и ждала мига, когда человечек ослабнет. Кемаль готовился сделать последний глоток воздуха, но тут почувствовал, как невероятная сила, превосходящая бесчеловечную жажду моря, выталкивает его вверх. Он увидел приближающуюся огромную голову, темно-красную гриву, теряющуюся в воде, и не поверил своим глазам.
И Кемаль взлетел в воздух! Ему показалось, что эта чудовищная сила вытолкнула его из смертельных объятий моря… Принц тяжело упал на мокрые, но такие надежные доски палубы, и лишился сознания.
Принцесса, широко раскрыв глаза, следила за тем, как исчезал в пучине ее муж… И в тот миг, когда надежды на спасение уже не было, рядом с кораблем появилось черное змеиное тело. Вот поднялась над водой гигантская голова, взгляд огромных глаз скользнул по кораблю, по людям на нем… Потом одним невероятным движением Змей вытолкнул из воды обессилевшего человека. Сила этого толчка была столь велика, что Кемаль рухнул на палубу, пролетев более сотни шагов…
Невыразимая благодарность переполнила душу принцессы, слезы заволокли глаза… Девушка подбежала к борту и закричала так, как не кричала никогда в жизни:
– Благодарю тебя, Владыка вод!
И вновь Великий морской змей поднялся из воды. Огромная голова оказалась на одном уровне с головой Будур. Несколько мгновений он смотрел на девушку. Потом, как в ту душную летнюю ночь, чуть склонил голову и исчез в пучине. Лишь высокий плавник виднелся на том месте, где всего мгновение назад высилась голова.
Онемев, стояли на палубе матросы. Безмолвно, с благоговением смотрел на стихающие воды визирь. И лишь капитан Масаро нашел в себе силы сделать несколько шагов к принцессе.
– Ты великая волшебница, принцесса! Я благодарен судьбе за то, что мне выпала честь назвать тебя гостьей моего «Акума».
Принцесса лишь поклонилась, не в силах промолвить ни слова. Ее била дрожь – настолько велико было потрясение. Буря, гигантские волны, неминуемая, как казалось, смерть любимого, появление Властелина вод… Принцесса не могла прийти в себя – она до сих пор не верила, что все это не сон. И лишь мокрые одежды доказывали, что все произошло наяву.
Кемаль пошевелился и тяжело закашлялся, избавляясь от морской воды. Это отрезвило визиря, и он поспешил поднять своего молодого повелителя. Теперь очнулась и принцесса.
И лишь когда Кемаль растянулся на подушках в теплой каюте, а визирь, переодевшись в сухое платье, занял свое место за столом с картами, принцесса нашла в себе силы рассказать наставнице обо всем, что видела и пережила.
– Я не могу тебе описать всего, что почувствовала в тот миг, когда над морем поднялась голова Великого змея! Сначала я увидела, как исчезает в волнах мой муж… Потом в воде мелькнуло черное тело. Ужас объял меня, госпожа Мурасаки, я подумала, что явилось зло морей, кровавая акула. Но вот мелькнула черно-красная грива. Потом Кемаль, словно лист, подхваченный ветром, взлетел над волнами и приземлился в шаге от меня. Я ощутила невероятную благодарность… Словно за миг до смерти мне подарили не просто жизнь, а бесчисленное множество жизней. Я помню, что кричала так, как не кричала никогда в жизни!..
– Я понимаю тебя, принцесса! Твоя матушка рассказывала мне, как ты прошлым летом повстречалась с Морским змеем. Но тогда она не знала того, что знаю теперь я. Повелитель морей не просто спас Кемаля, твоего мужа. Он признал в тебе наследницу триады Огня…
– Я думаю, – заговорил визирь, – что моего молодого повелителя, да хранит его Аллах милосердный, Змей спас из благодарности. Наверное, жителям морей лучше живется не в бурных, а в спокойных водах.
– Быть может, и так, Ризван, – согласилась госпожа Мурасаки.
– Но что все это значит? Что теперь мне делать с этим страшным могуществом? Ведь точно так же, как сейчас я усмирила ураган, я могу и вызвать какое-нибудь невиданное бедствие…
– Можешь. Но для того, чтобы этого не произошло, надо просто снять кольцо с указательного пальца и надеть его на любой другой.
– Так просто?
– Конечно, девочка, вот так просто. Ведь ты же носила кольцо много лет. Поправляла его, сердилась, радовалась. Но ничего не происходило. Верно?
– Ты забыла еще кое-что очень важное, звезда моего сердца, – проговорил визирь. – Ты забыла, что наша прекрасная принцесса ничего не знала ни о своих великих предках, ни о своем непростом даре.
– Ты прав, мудрый мой Ризван, – нежность, что прозвучала в голосе Мурасаки, изумила принцессу.
Будур чувствовала, что сегодняшний день сильно изменил ее. Никогда раньше она не обратила бы внимания на новые нотки в голосе наставницы, никогда раньше ее сердце не замерло бы в предвкушении невероятных чудес, которые, она знала наверняка, ждали ее впереди! И сладкая истома, охватывающая ее при взгляде на дремлющего мужа, тоже была новым чувством. Таким ярким, таким настоящим!
Будур подумала, что только сейчас поняла, что значит жить! Она слышала удары собственного сердца, чувствовала прилив крови к всегда бледным щекам, знала, что блестят ее глаза… «Первый день настоящей жизни… Я живу, а не готовлюсь жить! Это все наяву, надо лишь почувствовать это!»
Словно услышав ее мысли, визирь улыбнулся и сказал:
– Да, великая принцесса! Это настоящая жизнь! В ней трудно отделить волшебство от слепых сил природы, трудно различить миг, когда лекарство становится ядом, а правда превращается в ложь… Даже самые мудрые мудрецы временами принимают одно за другое…
– Я понимаю, благородный визирь. Поверь, мне так приятно чувствовать себя по-настоящему живой! Но мне и очень страшно…
– То, что тебе страшно, – это тоже хорошо. Значит, пока жив в тебе этот страх, ты сможешь удерживать себя от необдуманных поступков. Ведь любому, даже самому спокойному и благодушному человеку, хоть раз в жизни хочется причинить кому-нибудь вред. Но твой страх лучше любых запретов и заклятий, которые можно наложить на амулет.
– На амулет?
– Конечно. Ведь кольцо – это просто знак силы. Сама же сила живет в тебе! И одной тебе дано решать, когда выпустить ее наружу, а когда спрятать в самый дальний уголок души…
– И вот еще что замечу, моя любимая ученица… Очень хорошо, что всего этого не слышит твой муж. Хорошо, что он еще не ощутил, какой могучей волшебницей ты стала. Это может вызвать у него страх.
– Да, – принцесса кивнула. – Я очень не хочу, чтобы тот, кого я назвала своим избранником, боялся меня. Поверь, госпожа Мурасаки, теперь я сама себя боюсь …
– Ну что ж… Это понятно. И так будет до тех пор, пока ты не научишься управлять своей силой, как положено наследнице древнего знания.
Принцесса умолкла. Она вновь прислушивалась к своим ощущениям, пыталась понять, что с ней происходит. В тишине отчетливо стали слышны голоса на палубе, потом шаги…. По узкой крутой лесенке спустился капитан Масаро. Он принес неутешительные новости.
– Буря успела натворить немало бед. Ветер сломал рейки, и теперь необходимо найти стоянку хотя бы на несколько дней, чтобы мы с матросами смогли починить паруса. Но сделать это сейчас я не могу – небо по-прежнему затянуто тучами, и я не знаю, куда отнесло «Акума»… Остается надеяться, что к ночи ветер очистит небосвод, и мы сможем определиться по звездам. Но сейчас волнение стихло… Мы в сравнительной безопасности. И мне остается только еще раз поблагодарить тебя, великая принцесса, за твой несравненный дар! Благодарю тебя, что ты не побоялась выпустить свою силу из цепких объятий разума! Твоя решительность сберегла наши жизни. А появление Великого повелителя вод стало для меня настоящим благословением.
Будур поклонилась капитану, но промолчала. Она видела, что Масаро хочет что-то сказать, но не может решиться.
На помощь капитану пришел визирь.
– Я вижу, достойный капитан, что ты хочешь сказать еще что-то.
– Да, мудрый визирь. Но боюсь, что ее небесное великолепие разгневается на меня.
– Думаю, что принцесса Будур мудра и не станет гневаться из-за обыкновенных человеческих слов.
– Если так… Я благодарю тебя, принцесса, и за то, что ты призвала на помощь Великого змея. Теперь нам не страшно никакое, пусть самое долгое, странствие по водам нашего мира.
– Почему, достойный капитан?
– Старики говорят, что Великий змей запоминает все корабли, которым он помогал. Запоминает и охраняет. Да, над нами могут проноситься бури, но ни одно чудовище из тех, что живут в морях, никогда не посмеет напасть на нас и этим вызвать гнев Повелителя морей…
Будур кивнула капитану еще раз. Она не хотела разочаровывать отважного капитана и не объяснила, что Великий змей пришел сам…
Незаметно подкрадывалась ночь. Усталость постепенно овладевала людьми.
Сначала удалилась в свою каюту Мурасаки. За ней ушел визирь, пояснив, что должен «убедиться в безопасности госпожи поэтессы». Будур проводила их нежной и понимающей улыбкой.
Легкое волнение к ночи совсем унялось, черные воды вновь стали спокойными.
Кемаль по-прежнему спал. Волнения трудного дня начали отпускать и принцессу. Она легла на узкое ложе рядом с мужем и смежила веки. Неясные картины сменялись перед ее мысленным взором, постепенно тускнея. И наконец пришел долгожданный сон, даруя душе передышку.
Макама двадцать седьмая
– Проснись, моя волшебница! – Дыхание Кемаля было сладким, губы чуть щекотали шею, а прикосновение рук показалось Будур легким, как пушинка.
«Это сон, я опять вижу тот же сладостный сон» – подумала принцесса.
Но руки, что скользили по спине, не были руками призрака. Горячие ладони гладили все требовательнее.
Принцесса открыла глаза.
– Ты здесь, моя греза! Ты со мной! – Кемаль зарылся лицом в шею жены.
– Я здесь, о мой принц! Я с тобой…
Никогда еще пробуждение не было для Будур таким прекрасным. Явь была слаще любого сна.
Руки принца скользнули вверх от осиной талии, нежно охватили спину, а потом, уже более страстно, прильнули к ее груди. Одно это прикосновение зажгло Будур огнем желания, и она вскрикнула от наслаждения. Ее бедра прижались к его телу и волна удовольствия пронеслась от груди вниз, туда, где всегда загоралась страсть. Принц ласково сжал ее перси, и она почувствовала, что земля уходит у нее из-под ног, и нет больше никого вокруг – только она и он.
– Вот так. Теперь мы снова близки. Я так хочу тебя, о моя волшебница! – Кемаль склонился над ней.
О, как же она его вожделела!
Он тихонько начал покусывать ее нежную шею. Она ощутила силу его желания. Будур чувствовала его совсем близко – страстного, сильного, неутомимого. Их губы слились в жарком поцелуе – в нем не было нежности, лишь темная страсть, завораживающая сила первозданного желания.
Внезапно Кемаль перекатился через нее и встал рядом с узким корабельным ложем.
– Приподнимись, прекраснейшая.
Будур села, недоуменно глядя на мужа.
Кемаль опустился на колени и теперь смотрел на нее снизу вверх. Так, с мольбой, смотрят на богов в том мире, который они покинули, отплыв от берегов страны Канагава. Вот с таким благоговением и смотрел на принцессу ее муж.
– О звезда моего сердца! Хранительница моей жизни, волшебная пери моих грез! Я благодарю Аллаха всемилостивого за то, что он даровал мне наслаждение быть твоим избранником.
Будур опустила руку, пытаясь удержать горячий поток слов. Кемаль замолчал, нежно улыбнулся и поцеловал прохладные пальцы.
– Ну тогда, волшебница, я поблагодарю тебя иначе! – теперь в его словах жила улыбка и даже легкая угроза. Но предвкушение было так сладостно, что Будур лишь улыбнулась.
Все ее тело изнемогало в ожидании. Все, что ей сейчас было нужно – это только он…
Он стоял перед ней во всей красе: изумительное тело воина, лицо, светящееся любовью. О боги, чресла яснее слов говорили о том, как принц жаждет сейчас ее тела!
Принц опустил лицо к ногам Будур. Нежно, едва касаясь кожи, он начал целовать ее ноги от пальцев, поднимаясь все выше. Руки ласкали бедра, затем горячим обручем охватили тонкую талию. Губы наконец коснулись живота и начали мучительно медленно спускаться к средоточию наслаждения. Вот, наконец, они накрыли его. Первая сладкая волна сотрясла тело Будур. От каждого прикосновения тело охватывала новая волна сладкой истомы. Руками он слегка раздвинул ей ноги, чтобы сполна насладиться ее возбуждением и даровать ей новые, еще более сладкие ощущения.
Язык его бесчинствовал у самого цветка страсти. Казалось, более терпеть эту муку нет сил, но Кемаль не унимался. Каждый новый вздох принцессы вызывал у него улыбку и заставлял все более изощреннее ласкать ее. Наконец Будур вскрикнула:
– Иди же ко мне!
– Я сейчас… Подожди еще миг, о прекраснейшая.
Теперь не язык, в его нежные пальцы приникли к ее цветку наслаждения. Словно впервые, они нежно скользили в складках жаждущего лона. Будур металась на ложе, вскрикивая в те мгновения, когда страсть становилась воистину нестерпимой. И вот тогда принц возлег рядом с ней.
Его жаркое тело подарило ей изумительное наслаждение. И наконец она ощутила в себе своего мужа – прекрасного, сильного, страстного. Он заполнил ее целиком, отдавая принцессе всего себя и забирая всю ее себе.
У Будур перехватило дыхание. Она знала: после этой ночи она уже не будет прежней.
Принц начал двигаться медленно. Он, как и она, хотел насладиться каждым мигом этой удивительной ночи. Ночи, которая вновь подарила им не только радость взаимного обладания, но и счастье нового ощущения взаимного доверия, что соединяет лишь бесконечно преданных друг другу людей. Каждое движение становилось все более мучительным – нет, не боль, а желание сполна насладиться страстью переполняло их обоих. Еще одно движение… Еще одно… Вот он медленно вышел, а затем резко вошел снова, заполнив ее лоно до конца.
Стояла глубокая ночь, тишина окутывала спящий корабль. Кемаль никуда не торопился, продолжая сладкую любовную пытку. Когда напряжение стало небывало сильным, Кемаль приподнялся, нежно улыбнулся любимой и вошел в нее так нежно и так сильно, что сам охнул. Будур ответила ему долгим стоном страсти. Ее наслаждение было так велико, что она почти потеряла сознание. Мышцы Кемаля напряглись, сердце бешено застучало, а голова будто раскололась. И в этот миг он почувствовал связующую нить между ними, полное единение душ и невероятную благодарность. Огненной лавой эта связь прошла через их тела, соединяя отныне и навеки в нерушимый союз.
Их страстные крики наполнили мир великой песнью любви. Теперь не было силы, способной разлучить принца Кемаля и принцессу Будур.
Сквозь дрему Будур слышала топот ног над головой, всплеск, словно уронили что-то тяжелое…
Вставать не хотелось. Невероятные события последних дней вновь мелькали перед глазами. Поклон Властелина морей, свирепая буря, утихшая по одному ее желанию, странствия в поисках безопасной гавани…
Утешением стала лишь та ночь. Она даровала нежность и спокойствие. Словно вместе с бурей ушли последние крохи недоверия, которые еще разъединяли ее и Кемаля. Теперь принц знал, что может ей доверить все, даже саму жизнь. Знала и Будур, что муж не пожалеет сил, отдаст все для ее спасения и счастья.
Утро вступало в свои права. Шум на палубе не утихал. Как ни хотелось Будур спрятаться от мира и еще раз вспомнить подробности удивительной ночи любви, но пришлось все же открыть глаза.
В высокое и узкое оконце щедро лился солнечный свет. Пол был совершенно неподвижным – значит, капитан все же смог найти стоянку, чтобы без помех починить паруса… Интересно, куда теперь забросила ее судьба? И где Кемаль? Почему не слышно его голоса? Почему не слышен теплый голос наставницы?
Приводя себя в порядок, Будур осторожно поправила кольцо – и порадовалась, что последовала мудрому совету визиря. Безымянный палец был слишком тонким, колечко приходилось то и дело поправлять. Но принцесса могла себя чувствовать относительно спокойно, пока оно не украшает указательный…
Крутые ступеньки были еще влажными, но солнышко обещало быстро все высушить. Может быть, тогда удастся забыть тот необыкновенный шторм.
Будур вышла на палубу и огляделась. Корабль стоял посреди крошечной бухты. Берега ее заросли деревьями и кустами, песчаный берег, ярко освещенный солнцем, обрамляла зеленая стена растительности. Обе лодки уже покоились на песке. Возле них суетились матросы, вытаскивая на песок плетеные паруса. Суровый капитан, стоя в стороне, безмолвно следил, чтобы ни одна веточка или ракушка не оказались на пути моряков с тяжелыми циновками.
Среди загорелых матросов выделялся белизной кожи Кемаль. Он не захотел оставаться лишь гостем или наблюдателем.
Но где же мудрая наставница, госпожа Мурасаки? И почему не видно визиря? И как теперь оказаться там, на берегу?
– Доброе утро, повелительница!
В низком поклоне склонился благородный Ризван.
– Здравствуй, мудрый визирь! А почему повелительница?
– Теперь тебя только так и называют наши матросы. Да и капитан тоже. Вспомни, как он благодарил тебя за то, что призвала на помощь Великого змея…
– Увы, визирь. Моей заслуги тут нет никакой…
– Но мы с тобой об этом никому не скажем. А наши любезный хозяин пусть думает, что ты не только наследница великого рода Фудзивара, но и всесильная волшебница. Полагаю, ничего плохого в этом нет.
Принцесса, не ответив на эти слова Ризвана, спросила:
– А как нам теперь попасть на берег? И где госпожа Мурасаки?
– Твоя наставница так крепко спит, что я не решился ее тревожить… А на берег мы сможем попасть уже очень скоро – я вижу, что капитан Масаро приказал отправить за нами лодку…
– А где мы? Что это за остров? Кто здесь живет?
– Не ведаю, моя госпожа… Но думаю, что вскоре мы все узнаем…
Всего несколько минут заняло путешествие по спокойной воде бухточки. И вот уже днище лодки зашуршало по песку.
– Приветствую вас, моя повелительница! – в низком поклоне склонился капитан.
– Здравствуй, отважный капитан Масаро, – ответила Будур.
Девушка услышала быстрые шаги по песку.
– Здравствуй и ты, мой муж и повелитель! – проговорила Будур, но в глазах ее плясали веселые искры.
– Приветствую самую прекрасную из пери, что явила миру свое лицо!
Кемаль улыбался нежно и лукаво.
– Отважный Масаро, а где мы сейчас? Что это за земля? Кто здесь живет?
– О принцесса! Увы, случилось то, чего я опасался. Ветер отнес нашего «Акума» далеко на полдень. Как называется эта земля, сказать я не могу. Думаю, что это один из островов, каких много в здешних водах. Во всяком случае, мне ничего не известно о больших землях, что лежат вблизи пути нашего следования. Неведомо мне и то, кто здесь живет… Быть может, это крошечный островок и он необитаем. Быть может, остров заселен. Сейчас для меня важно лишь, что мы нашли спокойную пристань на время, пока не будут приведены в порядок паруса. Как только мы поставим новые рейки и закрепим циновки, сразу отправимся в путь. По моим расчетам, мы отклонились от должного направления не только на полдень, но и на закат.
– Долго ли будет длиться еще наше странствие?
– На этот вопрос я смогу ответить лишь тогда, когда мы вновь выйдем в море. Мне неведомы здешние течения… Быть может, нам повезет найти такую «реку» в море, которая донесет нас до страны твоего мужа в считанные дни… Но нам может и не повезти.
Из зарослей раздался крик. Капитан оглянулся. Один из матросов размахивал руками, указывая на что-то у себя за спиной.
Капитан торопливо поклонился и поспешил туда. А Будур присела на корточки и опустила руку на песок. Мелкие, словно пудра, песчинки, легко сквозили между пальцами. «Как этот песок отличается от берегов моей родины! Он лучше всяких слов рассказывает о том, как велик и прекрасен мир, сколько необыкновенных чудес открывается пытливому взгляду, стоит только захотеть увидеть что-то кроме родных стен…»
– Смотри, Кемаль, как не похоже все вокруг на привычные земли! Незнакомые звуки, незнакомые цветы и травы…
– Но самая прекрасная женщина мира почтила своим вниманием эти чужие земли…
– Ты мне льстишь, мой принц!
– Ничуть, я просто рассказываю тебе о тебе то, что никто, кроме меня, тебе не расскажет.
Будур рассмеялась.
– Ну что ж, значит, ты видишь меня не такой, как другие.
Кемаль лишь кивнул в ответ.
От границы зарослей торопливо шел капитан. Сложная смесь чувств отражалась на его лице.
– Тебя что-то встревожило, отважный капитан?
– Не совсем, моя повелительница. Скорее, я озадачен. Один из моих матросов показал мне замечательные плети неизвестного растения. Они куда прочнее тростника, из которого сплетены наши паруса. И, значит, мы сможем отправиться в плавание намного раньше, чем я рассчитывал…
– Это же здорово! Но почему ты озадачен?
– Я озадачен тем, что рассказал мне другой мой матрос.
Будур и Кемаль обратились в слух.
– Рандо, так его зовут, говорит, что бухту окружает не непроходимый лес, а лишь узкая полоска деревьев. Дальше, с его слов, до горизонта тянутся пологие холмы, поросшие лишь травами. Очень далеко юноша видел горы, такие высокие, что вершины прячутся в облаках… Крутые склоны, по словам Рандо, серые и наводят ужас даже отсюда… Хотя до этих гор многие сотни ри.
– Но что же тебя так озадачило? Значит, это не крошечный островок… Быть может, это большой остров или даже часть полуденных земель.
– Озадачивает меня вот что. Во-первых, я не знаю так далеко на полудне никакой большой земли, к тому же с высокими горами. А я в море уже третий десяток лет. И плавал так далеко, как только позволяли мне мои верные корабли. Не помню я и рассказов о таких землях. А ведь среди моих друзей можно найти моряков и путешественников, которые видели все земли от восхода до заката, от полудня до полуночи.
– Но, наверное, их никогда буря не забрасывала так далеко от привычных путей.
– Быть может, и так. Но есть еще и во-вторых. И оно меня не просто озадачивает. Оно меня страшит.
– Что же это?
– Рандо никогда не врет. И вот он мне сказал, что видел на холмах гигантов… гигантских чудовищ.
Капитан замолчал. Молчал и Кемаль. В голове Будур пронеслось: «О нет! Только не чудовища!» Лишь на лице визиря играла улыбка. Так может улыбаться охотник за драгоценными камнями, когда в его руках оказывается самый крупный камень из всех, когда-либо виденных человеком.
– Да, эта новость может озадачить любого.
Будур внимательно посмотрела на мужа. Что-то в его голосе показалось ей необычным. Кемаль не был озабочен, он не был испуган. Он словно готовился к чему-то.
– Что ты собираешься делать, о мой повелитель?
– Звезда моя, я ничем не могу помочь матросам… Более того, мне кажется, что без меня они справятся лучше. Но я могу… охранять их, пока они занимаются починкой парусов.
«Вот что это! Это же охотничий азарт! Неужели Кемаль собирается отправиться на охоту?»
– Охранять?
– Конечно… Мы с визирем видели уже не одно чудовище… Думаю, теперь нам стоит добраться до тех холмов и самим посмотреть, что это за гиганты. Быть может, они подобны тем гигантам, что живут на полудень от Ливии? Огромные, неповоротливые на суше, «водяные лошади» в прудах и озерах становятся поистине страшными. Но для человека эти чудовища совершенно безопасны, ведь они предпочитают кормиться травами, а не мудрыми визирями или принцами…
Будур понимала, что спорить с мужем бесполезно… Сейчас он был похож на большого ребенка – чем настойчивее его отговариваешь, тем больше ему хочется все сделать по-своему.
– Думаю, я тоже смогу вам помочь, муж мой. Ведь в починке парусов я, как и ты, ничего не понимаю. А быть с тобой рядом всегда радостно.
Читать бесплатно другие книги:
