Мать и дитя. Первый год вместе. Путь к обретению телесной и душевной близости Каменецкая Мария
• Ожидания мешают ребенку писать свой собственный сценарий жизни и следовать своим путем. Например, если ожидания передаются ребенку часто, навязчиво, он их в результате впитает. Следуя директиве «Состарюсь – будет кому помогать», или «Сынок купит мне дом», или «Мы живем одной большой дружной семьей», он останется рядом, будет вкалывать на скучной работе, пахать на ненавистной даче, пойдет по стопам отца… Словом, воплотит ожидания, впишется в предложенную схему, но так и не узнает, что настоящим счастьем для него было бы кругосветное путешествие или работа библиотекарем.
• Мамины ожидания порой противоречат естественному, природному ходу событий. Ребенок растет, становится самостоятельным, говорит «спасибо» и покидает родительский дом, вовсе не обязанный опекать, содержать, благодарить маму до конца своих дней. Главная благодарность выросшего ребенка – в том, что он здоров и счастлив. Так естественно и так правильно. Но если мама «всю жизнь положила» на воспитание детеныша и заодно «всем пожертвовала», то смириться с законами жизни ей будет сложно. Если ребенок маму любит и жалеет, то не исключено, что он останется у ее подола, но здоровья и счастья ему это точно не прибавит.
Дети – чуткие. Они прекрасно улавливают настроение мамы и чувствуют, даже если это не выражено в словах, чего она от них ждет. Скажем больше: ребенок присваивает себе мамины эмоции и переживания так, как будто это он, малыш, за них в ответе. «Мама в плохом настроении – я виноват»; «Если мама несчастлива – я плохой». И мысль наоборот: «Если я расстроил маму – она меня не будет любить».
Так называемое магическое мышление, присущее ребенку, остается с нами на всю жизнь, хоть и вытесняется из сознания.
Мы не хотим сказать, что теперь все мамы на свете просто обязаны быть счастливы и довольны 24 часа в сутки, дабы не поселить в душе ребенка страх и вину. Всякое бывает, все живые и жизнь разная. Но понимать, что ребенок соткан из маминых желаний, эмоций, настроений и слов, было бы неплохо.
Как правило, дети очень стараются угодить маме. И многие стараются всю жизнь, становясь отличником «поневоле», сопровождая маму в скучные гости, а позже – выбирая нелюбимую профессию, отказываясь от собственных желаний в угоду маминым фантазиям.
Чем строже и нереалистичнее ожидания, тем сложнее живется человеку, на которого они навешаны. По сути, он находится в вечном метании между двух противоречащих друг другу желаний: порадовать маму и послать эту маму куда подальше, чтобы отстала наконец. Внутренняя борьба не приводит ни к чему хорошему и кончается (если человек однажды не решится освободить себя от маминых ожиданий) плохо: собственная жизнь так и будет не узнана, не понята и… не прожита. Ребенок, от которого настойчиво ждут свершений, жертв и соответствия «образцу», вырастает скованным, тревожным, пассивным человеком, склонным попадать под чужое влияние.
И вот еще какой важный момент. О том, кто на самом деле от кого что ждет и, главное, кто имеет право ожидать.
Это ведь ребенок – тот, кто смотрит на маму с ожиданием: «Расскажи, мама, какой этот мир! Покажи! Научи! Успокой!» Это ему, ребенку, «положено» идеализировать маму – большую, прекрасную и мудрую. Для младенца, для малыша лет до 1,5–2 родители и в особенности мама – это Бог, Вселенная, леди Совершенство и истина в последей инстанции одновременно. Другое дело, что ожидания от идеала у малыша самые простые – лишь бы он, теплый, ласковый идеал, был рядом, давал чувство безопасности и внушал доверие к миру. Ведь именно через отношения с матерью к концу первого года жизни у ребенка формируется (или не формируется) базовое доверие к миру (термин Эрика Эриксона) – уверенность в том, что мир симпатичен, дружелюбен, отзывчив.
Согласитесь, в своих ожиданиях малыш куда более скромен, чем иные мамы!
Не ждать от своего ребенка вообще ничего – нереально. Желать малышу здоровья и счастья – это все равно ожидание. Но как сделать, чтобы из нормального, теплого, материнского «Пусть будет счастлив!» не выросло громоздкое и вредное «Пусть будет счастлив так, как я хочу!»? Первый год жизни вместе – отличное время для того, чтобы разобраться со своими ожиданиями, научиться отслеживать «вредные» мысли и наслаждаться заботой о ребенке, не взваливая на него ответственности за мамино счастье.
• Молодой маме нужно, как говорится, разделять понятия. Ее жизнь – это ее дело, жизнь ребенка – это его дело, пусть даже эти два дела крепко-накрепко связаны. Если мама что-то не смогла, не успела, не решилась реализовать в своей жизни, это вовсе не значит, что «эстафета» должна перейти к ребенку. Лучше найти возможность, осмелеть и прыгнуть с высокого трамплина самой, чем подталкивать туда совсем другого, хоть и очень близкого, человека, для которого трамплин, может, и не трамплин вовсе, а обрыв.
• Попытка важнее, чем результат. Участие ценнее, чем победа. Процесс пути интереснее, чем пункт назначения… Фантазируя о том, какие небывалые достижения ждут ребенка, мамам стоит помнить и эти нехитрые истины. Жить в текущем моменте, не особенно загадывая на будущее – вот один из способов противостоять непомерным ожиданиям. Жить здесь-и-сейчас – это проводить вместе время, читать книги, гулять, ходить в музеи, качаться на качелях, рисовать и строить, помогать ребенку открывать этот удивительный, разнообразный, уютный мир. А что из всех этих занятий получится, «нам не дано предугадать». И хорошо, что так.
• Общаться и наблюдать за ребенком не только приятно, но и полезно. Более того, это единственный способ узнать, что за маленький человек поселился рядом с тобой, чего он хочет, что любит, к чему склонен… И чего на самом деле от него стоит ожидать.
• Предлагать (предлагать – не навязывать!) ребенку разнообразные игры и занятия, чтобы он постепенно научился выбирать и хотеть.
• Ни в коем случае не отказываться от собственной жизни, принося жертву, которую ни один ребенок в мире не требует. Аргументов в «пользу» отказа от своих желаний и планов можно привести огромное количество, но исход будет один: несчастливая, нереализованная, исполненная жертвенности женщина и ребенок, который за это должен отвечать. Если женщина решает, что больше всего на свете ей хочется заботиться о доме, о муже и о ребенке (именно решает, а не прячется за этими ролями от своих страхов и неудач), то и в этом случае не нужно забрасывать ребенка ожиданиями. Это ее, женщины, выбор, и, стало быть, ее ответственность – стать мастерицей на кухне и в спальне, читать лучшие детские книги, знать по крайней мере несколько педагогических подходов, создать пространство, где всем будет хорошо. Привязанность мамы к дому не должна помешать желанию ребенка стать, например, капитаном дальнего плавания.
Прекрасно, если женщиной изначально, едва она почувствует шевеления в животе, движет мотив принять «гостя в своем доме» и «накормить, воспитать и отпустить», как говорится в одной индейской поговорке. А уж если она сможет сохранять осознанность, спокойствие и зрелость на протяжении всей совместной жизни с ребенком, то честь ей и хвала. Но не менее ценно и то, когда женщина, чуть менее осознанная и свободная от ожиданий, на каком-либо этапе материнства готова честно поговорить с собой.
Описанные ниже проявления материнской неготовности принять ребенка таким, какой он есть: сравнения, оценки, похвала и критика – в сущности те же ожидания, только «раздробленные» и упрощенные. Тем не менее, нам кажется важным написать несколько строк о каждом варианте маминого страха (а ведь именно страх науськивает женщину: «Сравни, оцени, поругай! Ты мать или не мать, в конце концов!»).
Садись, «два»!
Что еще здорово мешает молодой маме выстраивать теплые, доверительные отношения со своим ребенком, так это неуемное стремление сравнивать своего ребенка с кем-нибудь или с чем-нибудь и ставить ему оценки: за достижения, за характер, за соответствие ожиданиям (см. выше), за внешний вид, за аппетит и темпы развития… Иных мам хлебом не корми – дай присвоить ребенку «стандарт качества» или влепить «двояк» по общей успеваемости. Абсурдно звучит, да? Однако правда. Порой сравнительно-оценочная страсть так навязчива, что здравому смыслу перед ней не устоять…
Откуда берутся у молодой мамы ожидания, мы немного разобрались. Сравнения и оценки – родом из тех же краев.
• Молодая мама ходила в школу, затем в институт, потом на работу. И везде, так или иначе, получала оценки – по успеваемости, по поведению, по красоте и обаянию. Женщина, можно предположить, так привыкла ориентироваться на внешние оценки как на главное и едва ли не единственное мерило своих способностей, успешности и личностной состоятельности, что без них она просто теряется. Без внешних оценок, какие бы несправедливые они ни были, она вроде и не существует… Такую модель взаимоотношений с миром женщина передает и ребенку.
• Молодая мама читает умные книжки и общается с умными врачами. И в книжках, и во врачебных кабинетах она то и дело натыкается на таблицы, схемы и цифры, предписывающие, как должен (именно должен) развиваться ребенок, что и когда должен уметь, чего делать не должен. Если женщина стала мамой впервые, то вполне вероятно, что нормы и графики для нее будут иметь чрезвычайное значение. Вместо того чтобы радоваться каждому новому шажку в развитии именно своего ребенка и его зарождающейся индивидуальности, женщина будет сверять его улыбки, жесты, движения с некой усредненной, сухой, а то и весьма устаревшей схемой. В случае, если ребенок раньше, чем заявлено, схватит погремушку или поползет, такая мама испытает гордость. Если же о чем-то своем задумается и не встанет на ноги день в день, как «положено», мама впадет в беспокойство. Подольет масла в огонь и какой-нибудь добрый советчик, поцокав языком: «Пора бы. Что же это он у вас…»
Заметим также, что роль экзаменаторов частенько исполняют разнообразные другие (о которых речь чуть дальше): родственники, друзья, врачи, соседи. Они бывают до того пристрастны, что к концу первого года вместе с ребенком женщина чувствует себя выжатой как лимон, издерганной и неуверенной – с вялым «трояком» в мамском аттестате.
• Молодая мама, особенно в первый год, постоянно чувствует себя, как на экзамене, испытывая сильное психоэмоциональное напряжение. Хорошая ли она мать, справляется ли она, дает ли она ребенку все необходимое… Ставя бесчисленные, каждый день разные оценки себе, она невольно переносит их и на ребенка. Если хороша она, хорош и ребенок. Если не годится мать – не годен и малыш. Оценки, выданные ребенку в период младенчества, оседают очень глубоко в душе и психике, закладывая, по сути, основу его личности.
• Молодая мама общается с другими молодыми мамами, а тут уж – раздолье для сравнений! «Твой пополз? А мой-то уже стоит! У вас сколько зубов? Один? А у нас целых три! Дочка уже на горшок просится, а твой сынок как? Еще нет? Не переживай, мальчики медленнее соображают! А как твоя малютка ест? Плюется? Мой за обе щеки уплетает!» Ну и т. д., и т. п. Разговоры мам друг с другом всегда окрашены тревогой, ведь мамы не просто делятся впечатлениями от жизни со своими ненаглядными детками, но и неустанно сравнивают их друг с другом.
• Сравнить с эталоном и поставить оценку всегда проще, чем принять ребенка таким, какой он есть – во всем его многообразии, непредсказуемости и сложности.
Что происходит с человеком, которого с детства подлаживают, если не сказать – подтачивают, под некий трафарет: подойдет – не подойдет? Как будет складываться жизнь подросшего ребенка, который с детства слышит, что все вокруг умнее (послушнее, талантливее, сильнее) его? Будет ли счастлив человек, которому требуется постоянное подтверждение извне, что он хорош, успешен, достоин, умен? Сможет ли такой человек найти себе дело по душе, искренне полюбить и построить семью, реализовать себя?
В психологии человек, которого родители приучили без конца сравнивать себя с другими и, чуть что, ставить себе и другим жесткие оценки, называется «нарциссом». Или человеком с нарциссическим типом личности. На эту тему есть много хорошей и подробной литературы (при желании можно узнать в списке рекомендованной литературы в конце этой книги). Мы обратим внимание лишь на некоторые, пожалуй что, ключевые моменты, зная которые, мама сможет подкорректировать свое общение с ребенком, чуть освободив вашу пару от внешних оценок и, главное, от крайне неприятных последствий вечного оценивания и сравнения.
Если говорить простыми словами и в общих чертах, нарциссом в психологии называется человек, который крайне, порой до патологии, зависит от чужих оценок, безмерно требователен к себе и насторожен по отношению к миру. Он всегда словно «на стреме»: стоит кому-то критически высказаться о нарциссе или самому поступить не идеально, нарцисс тут же «отвечает» – словами, самобичеванием (я не идеален), тревогой, обидой (не идеален и мир).
• Нарциссами не рождаются, ими становятся. Точнее, ими воспитываются. Родители, которые постоянно, категорично, навязчиво критикуют собственных детей, выносят им оценки (разумеется, низкие) и приводят в пример других, воспитывают нарцисса.
• Маленький человек, получающий от родителей все новые и новые образцы для подражания, став взрослее, оказывается неспособным выбрать себе дело по душе, реализовать свои способности, воспринимать жизнь как увлекательное путешествие. Да он и не знает толком, какие у него есть способности и что за человек он сам.
• Родители, которые стремятся дать ребенку «только лучшее и побольше» (то, чего, возможно, не было у них самих), но при этом совершенно забывают посмотреть на самого ребенка, воспитывают нарцисса. Человека, у которого вместо осознания «Я есть» будет свербить «Кто бы я ни был (а кто я – сам не знаю), я должен соответствовать».
• Оценки, какие бы то ни было, означают, что есть идеал, некое совершенство, предел мечтаний, к которому нужно стремиться. В реальности никакого идеала не существует; есть попытки, удачи, разочарования, стремления, процесс. Но нарцисс об этом не знает: его задача – достичь идеала, сделать что-либо лучше всех на свете, достать с неба Луну. Не меньше. Человек, который ставит перед собой подобные задачи, обречен на бесконечную череду разочарований. Все, чего он достигает так мучительно, обесценивается им самим же на следующий день или через месяц. Написал картину – подумаешь! Не Леонардо да Винчи ведь. Нашел хорошую работу? Просто повезло! Заработал миллион? Ну не миллиард же!
• «Сегодня я – всемогущий герой, завтра я – ничтожество», – так можно охарактеризовать отношение нарцисса к самому себе. Так он и живет, в метаниях, то восхищаясь собой, то втаптывая себя в грязь. В целом нарциссам свойственна тревожность, эмоциональная и телесная подавленность, ощущение пустоты, отсутствия интереса к жизни.
• Нарцисс – человек глубоко страдающий. Он страдает и в богатстве, и в бедности, добиваясь успеха и терпя временные неудачи. И, если однажды он не отважится раскопать свое собственное «Я», он будет страдать всю жизнь.
Не очень-то симпатичная картина, верно?
Впрочем, есть и хорошая новость: чтобы воспитать нарцисса, нужно все-таки постараться. Одно неловкое сравнение или одна, пусть даже выпущенная стрелой, оценка, не превратят ребенка в нарцисса. Для этого требуются последовательные усилия, абсолютное нежелание или неумение видеть ребенка и позволять ему просто быть. Таким, какой он есть.
Если женщина, став матерью, в принципе иногда задумывается, что ребенок – не только очень близкий ей человек, но еще и отдельный человек, развивающийся человек, это само по себе неплохо. Скорее всего, ей удастся себя тормозить, не впадая в оценочно-сравнительный раж.
В конце главы даны упражнения, призванные помочь женщине с вниманием относиться к своим потребностям и ожиданиям (от себя и от ребенка), реализовывать свои чаяния и амбиции самостоятельно, не перенося их на ребенка.
Про хулу и похвалу
Возможно, женщина, только что ставшая мамой, подумает, что эту главу ей читать еще рано. В первый год не сойти бы с ума, выжить, хоть иногда высыпаться, адаптироваться, да обеспечить ребенка всем необходимым – пищей, защитой, теплотой… А уж до всей этой психологии – как до Луны.
Но поскольку мы убеждены, что лучшее лечение – это профилактика, а в первый год совместной жизни закладывается как раз-таки основа отношений матери и ребенка, то имеет смысл потренироваться сейчас, пока коммуникация пунктирная, податливая, пока ожидания не выросли высотой с дуб, а критика не стала еще одним членом семьи…
Например, знаете ли вы, как жить с ребенком, не злоупотребляя двумя самыми, пожалуй, популярными воспитательными «методами» – руганью и похвалой?
Когда ребенок ведет себя не так, как ожидают от него родители – например, не ест суп, сердится, отказывается надеть шапку, не хочет идти в детский сад – то что достается ребенку? Правильно – упреки и ругань. А что бывает, когда он же, этот же ребенок, вдруг красиво нарисовал дерево, впервые собрал паззл, хорошо поспал днем, без выраженного протеста дал закапать себе капли в нос?… Правильно – ребенка хвалят.
Оба эти родительских приема, по сути своей, одинаково предвзяты, субъективны и непредсказуемы (никто, включая родителя, как правило, не знает, за что он поругает или похвалит детеныша в следующий раз). Однако если гневливые, ругающиеся родители социально не одобряются, то родители, которые часто хвалят ребенка, сами получают похвалу.
Между тем, психологи утверждают: метод кнута и пряника (за плохое – поругай, за хорошее – похвали) – воспитательная модель не только крайне спорная, но еще и неэффективная, если иметь в виду отдаленные последствия. Сразу, на месте, можно добиться результата «кнутом», можно порадовать «пряником», но в перспективе ни кнут, ни пряник (вместе или по отдельности) не принесут ребенку пользы. Все, чему он научится, так это, опять же, зависимости.
Другими словами, разница между похвалой и руганью только в том, что похвала приятна для уха и порой лестна, а ругань (особенно несправедливая) – обидна.
С руганью, благо она неприглядно «выглядит», все более-менее понятно. Все встречали (а может, и сами такими были) затюканных детей, которые и шагу не могут ступить без того, чтобы не огрести от родственников по полной. «Куда ты лезешь? Что ты наделал! За что мне такое наказание! Ну, кто так делает (ест, спит, ходит, дышит)? Ах, ты такой-этакий! Сколько можно баловаться? Опять двойка?! Ну, я тебе задам…»
Вариантов, увы, тьма тьмущая.
Есть родители, которые достигли олимпийских высот в ругани. Есть родители, которые ругают редко, но метко. Есть те, кто срывается время от времени, от беспомощности, от неумения иначе общаться с ребенком – договариваться, обсуждать, сотрудничать.
Ругать – легко и эффективно, каждый справится. Не сразу, так после нескольких тренировок. Ругань в адрес ребенка дает ощущение собственного всемогущества, подтверждает родительскую власть, ведь на время ребенок становится «удобным», управляемым.
Иногда ругают и ругаются все, даже самые спокойные и умеющие сотрудничать родители. Но ребенок, который живет в постоянной атмосфере упреков, родительского разочарованного бурчания и криков, внутренне замыкается и слабеет, ссутуливается, как старичок, прячет глаза, чувствует неуверенность в себе и усердно вырабатывает защитный «слой» против бесконечных нападок – как правило, агрессию и грубость.
Как себя остановить, когда хочется брякнуть: «Ну что же ты наделал?!» Притом, что «наделать» ребенок может все, что угодно: размазать кашу по полу, нарисовать несмываемым фломастером на стене, порвать важные папины документы на мелкие кусочки, принести с прогулки фингал… Есть ли волшебные приемы детско-родительского общения, от которых убежит и спрячется любая ругань?
Да! Только не волшебные, а самые человеческие, земные, требующие труда и любви.
• Умение в случае происшествий устраивать совместный, детско-родительский «разбор полетов» – обсуждать, что получилось не так, как хотелось бы, и что сделать, чтобы в следующий раз не повторилось то же самое.
• Умение взрослых сосчитать до десяти прежде, чем отругать ребенка за что бы то ни было.
• Привычка (или стремление!) всей семьи относиться друг к другу, включая самых маленьких, уважительно – как к самостоятельным личностям со своим миром, своим способом познания, со своими интересами, достоинствами и слабыми местами.
• Стремление всей семьи помочь и поддержать ребенка в любых его попытках самостоятельно оценить свою деятельность, самостоятельно определить, что ему удалось, что нет, и почему.
• Умение родителей извиняться перед ребенком, если они были неправы.
• Возможность мамы иногда брать «тайм-аут»: встретиться в кафе с подругой, посетить салон красоты, посидеть с книжкой, сходить в кино. Если мама даже только что родившегося малыша время от времени будет переключаться на другие занятия и на другие мысли, раздражения и усталости (а в перспективе, значит, и ругани) заметно поубавится.
Ребенок, которого часто хвалят, конечно, выглядит иначе, чем тот, кто запуган и «заруган». Ребенок, растущий в избыточной похвале, внешне может быть веселым и энергичным, боевитым и предприимчивым.
Но, в сущности, не так сильно зашуганный ребенок отличается от захваленного: оба крайне зависят от оценок, оба стремятся соответствовать ожиданиям, оба не уверены в родительской любви.
Вот несколько иллюстраций избыточной, вредной родительской похвалы:
Получил пятерку? Молодец! Получил двойку? Бестолочь!
Ну вот можешь же (помыть посуду, убрать комнату, съесть невкусный суп и т. п.), когда хочешь! Теперь я тебя хвалю!
Не плакал у врача – хороший мальчик!
Помогла бабуле огород прополоть – вот умница! Не то что брат твой, не поймешь, где шляется.
Скорее всего, ребенок, которого учат ждать похвалы, хорошо знает, за что его похвалит мама, а за что – папа. Окмазавшись в непривычной ситуации, среди новых знакомых, такой ребенок будет озадачен, сможет ли он и здесь заслужить похвалу? Он будет подстраиваться под среду и под людей всеми доступными способами, часто в ущерб своим «хотениям». Ребенок, любовь и интерес к которому выражают исключительно через похвалу, постепенно привыкает к мысли: «Чтобы тебя любили – нужно соответствовать». Чуть позже к желанию получить похвалу прибавится еще и страх разочаровать.
По словам известного психолога Ирины Млодик, «похвала пронизана ожиданиями». Оттого из детей, которые с малолетства приучены оценивать себя по силе аплодисментов других, вырастают очень старательные, трудолюбивые, но нерешительные и плохо слышащие себя люди. Такие, которые лучше не будут вообще ничего делать, чем сделают не на «отлично». Такие, которые согласятся, даже если не согласны, лишь бы их не ругали и не критиковали.
Чем можно заменить назойливую, избыточную похвалу в общении с ребенком?
Обстоятельным, доверительным разговором.
Допустим, ребенок и вправду постарался: впервые забрался на горку, впервые прочитал целую книгу, получил пятерку, здорово слепил из пластилина… Вместо (или кроме) формального «молодец» всегда лучше поговорить. Спросить, как ему самому понравился творческий процесс, сюжет, школьный предмет? Как ему удалось ловко слепить, красочно нарисовать, удачно завязать шнурки, собрать конструктор, накормить куклу? Чем еще не менее интересным ему хочется заняться?
Так рождается доверие – родителей к ребенку и ребенка к родителям.
Миф о безусловной любви
Кто-то может подумать, что авторы этой книги-тренинга слишком строги к молодым мамам: ругать им детей, видите ли, категорически нельзя, ожидать что-либо от них вредно, хвалить – опасно… А вместо всего этого, привычного, нужно взять – и принять «инопланетянина», поселившегося в своем доме, таким, какой он есть. И еще желательно любить стопроцентно и безусловно, как умеют только мамы.
Чтобы снизить напряжение, возникающее от этой главы, скажем так: ох уж эта безусловная любовь! Сколько нормальных, ответственных матерей лишились сна, ругая себя за несдержанность, раздражение и усталость, которые, как им казалось, несовместимы с безусловной любовью к малышу! Сколько женщин начитались всякого про необходимость этой безусловной любви и принятия, а потом не могли в свободе и простоте даже обнять своего ребенка, не подумав при этом: «А правильно ли я его люблю?»
Идея о безусловной любви матери к ребенку хороша, красива и отчасти правдива, но, пожалуйста, не нужно на этом зацикливаться. Если говорить откровенно, то скорее это ребенок – тот, кто безусловно принимает и любит мать, тянет к ней руки, с обожанием заглядывает в глаза, улыбается при одном ее виде. А женщина может устать, плохо себя чувствовать, заскучать по неспешным посиделкам в кафе, просто задуматься о своем – и тогда дистанция между ней и ребенком временно увеличится. Это не значит, что она вдруг стала меньше или как-то там условно его любить!
Безусловная любовь не предполагает, что каждое недовольство или каприз ребенка должны быть немедленно устранены матерью.
Безусловная любовь не предполагает, что мама должна забывать поесть, помыться или посмотреться в зеркало.
Безусловная любовь к младенцу не требует от матери каждый вечер валиться в постель не просто уставшей, но опустошенной, отдавшей все силы.
И, уж конечно, безусловная любовь не означает безостановочное наслаждение материнством.
Всякое бывает.
Ничего не случится, если иногда мама предоставит возможность ребенку поиграть самому, а сама посидит в сторонке. Или если иногда она не споет ему песенку за завтраком. Зато назойливое тестирование себя на «безусловность любви» вносит в отношения матери и ребенка нервозность, тревогу, но не укрепляет доверительную и теплую связь.
Если женщина доверяет себе, разной – уставшей, победоносной, творческой, наполненной или обессиленной, она доверяет своему ребенку быть разным. Если женщина доверяет себе, искренне, верно и так, как она может, заботящейся о ребенке, она учит ребенка доверию к себе. И вот эти сигналы ребенок считывает моментально, очень точно, хоть и не отдавая себе в этом отчета.
Если ребенок получил от мамы послание: «На меня можно положиться», – и усвоил его, то можно считать, что главная задача первого года выполнена. Если он здоров, сыт и не переживает определенный период взросления, когда мамины ручки нужны всегда, ребенку будет достаточно знать, что пока он возится в песочнице, карабкается по лестнице, играет с другими детьми, мама недалеко, и если надо – мама поможет.
Принимая себя несовершенной, неидеальной, женщина примет и ребенка таким, какой он есть.
Та самая «достаточно хорошая» мать, которой под силу стать любой начинающей маме, знает:
• иногда и ненадолго, даже в первый год жизни, им с малышом придется разлучаться (маме надо в магазин или в парикмахерскую);
• даже самая глубокая и искренняя любовь не спасет ее малыша от плохого настроения, режущихся зубов или шишек;
• у нее могут быть свои, личные интересы, которые тоже нужно учитывать в их совместной с малышом жизни;
• она человек и делает ошибки;
• ее ребенок – человек, которого ей только предстоит узнать.
Перед выполнением
В каждом из нас живет много субличностей. В нас есть внутренний Взрослый, Родитель и Ребенок, внутренний Обвинитель, Защитник и внутренний Критик тоже есть. Порой он может быть даже полезен – в работе, например. Но в материнстве этот Критик почти никогда не нужен, а тем более, когда речь идет об ожиданиях от ребенка и от себя как от матери.
Как с ним обращаться, чтобы он не вмешивался, куда не просят?
Выполнение
В спокойной тихой обстановке постарайтесь специально вызвать внутреннего Критика на разговор. Постарайтесь услышать, что же он вам говорит и чем он конкретно недоволен – сейчас и вообще.
Особенное внимание уделите его замечаниям о вас как о матери и о вашем ребенке. Постарайтесь записать все, что он вам скажет. Минут через десять (если хотите – можете поставить будильник) скажите ему: «Все. Спасибо. До свидания».
Когда удостоверитесь в том, что Критик ушел, встаньте, походите, подышите.
И только затем перечитайте. Попробуйте представить, как бы мог выглядеть тот, кто это говорит. Не торопитесь, дайте образу проявиться достаточно четко.
А затем возьмите еще один лист бумаги и нарисуйте внутреннего Критика. Как сможете – так и нарисуйте.
Посмотрите на изображение. И поймите, что он – не вы. Познакомьтесь с ним. Подумайте, как его зовут, где он живет, что он любит, чего боится, с кем общается.
Постарайтесь узнать о нем как можно больше. А затем подумайте, какую роль в вашей жизни играет этот Критик. От чего он хочет защитить вас? Зачем он вам нужен? Как он относится к вам? Почему он к вам так привязан?
Когда и на эти вопросы найдутся ответы, посмотрите еще раз ему в лицо. И скажите «спасибо» за то, что Критик так старательно, даже чрезмерно старательно, выполняет свою работу.
Затем оговорите с ним дальнейшие условия вашего «сожительства». К примеру, скажите, вслух или про себя, что вы очень цените его старания и уважаете его настойчивость, но впредь просите высказываться только в тех случаях, когда за его помощью обращаются, когда его зовут. Когда же вы можете справиться без его участия, уверенно и твердо попросите Критика сидеть и помалкивать.
«Услышьте» его ответ. Внутренний Критик принимает ваши условия? Он согласен? Если да, значит, упражнение закончено.
После выполнения
Кроме того, что это упражнение помогает освободиться от власти Критика, оно также уменьшает вашу требовательность к себе и к другим. Критик становится управляемым тогда, когда перестает ощущаться как неотъемлемая часть вашей личности.
Перед выполнением
Это упражнение поможет разобраться, что стоит за вашими ожиданиями и почему порой так страшно отказаться от ожиданий вообще.
Выполнение
Возьмите лист бумаги и разделите его на две части – два больших столбца. Первый назовите «Чего я жду от…», второй – что-то вроде «Что будет, если не сбудется».
В первом столбце, соответственно, запишите все ожидания, которые на данный момент у вас есть: от себя, от ребенка, от мужа, от материнства, от жизни, от других людей, от будущего. Пишите все, что кажется стоящим и важным.
Во втором столбце, напротив каждого ожидания, напишите, хорошенько подумав, что будет, если ожидание не воплотится. Помогите себе найти верный ответ, задавая вспомогательные вопросы: как я отнесусь к тому, что ожидание не сбылось? Как это повлияет на мою жизнь и жизнь всей семьи? Чего я лишусь и что приобрету благодаря несбывшемуся ожиданию?
Старайтесь отвечать так искренне, как только можете – это важно.
Затем, когда все ответы найдены и записаны, поразмышляйте, уже без ручки и бумаги, вот о чем:
Почему ожидания так важны для вас?
Откуда они вообще взялись?
Какую эмоцию или переживание они собой «прикрывают»?
Прожив «альтернативный» вариант развития событий (когда ожидания не сбылись), будет легче разобраться и с тем, откуда эти ожидания взялись в вас. Возможно, вы узнаете, что чего-то похожего когда-то ждали и от вас. Возможно, вы усвоили ожидания из книжек и статей как «правильные», закономерные, логичные и т. д.
Не ставьте задачу понять все и сразу. Если что-то ускользает, если о чем-то думать страшно, неловко – значит, еще не время. Возвращайтесь в мыслях к этой теме время от времени. Можно даже таблицу заполнять регулярно и подмечать, что ожиданий-то становится все меньше, а последствия от неоправданных ожиданий – все мягче.
После выполнения
Есть еще один вариант этого упражнения, вариант «наоборот»: когда вместо ожиданий вы озвучиваете мечты и то, что лично вы можете сделать для их осуществления. Схема остается та же – два столбца. Просто, но эффективно.
Перед выполнением
Упражнение направлено на укрепление доверия между матерью и ребенком.
Выполнение
В более-менее спокойный день, когда ребенок здоров, а у вас нет срочных дел, попробуйте жить так, чтобы не вы решали, что будет делать ваш малыш в следующую минуту или через час, а чтобы он решал сам. А себе оставьте роль наблюдателя – до тех пор, конечно, пока все происходящее не угрожает здоровью и безопасности вас обоих.
От вас потребуется в принципе немного – наблюдать, слышать, разговаривать, общаться с ребенком максимально внимательно. Идти туда, куда зовет вас ребенок. Включаться в игру, которую он вам предлагает. Смотреть на мир его глазами. Наблюдать за тем, как он исследует мир, как переключает внимание, на что реагирует…
Не старайтесь «редактировать» ребенка, отвлекать или направлять. Пусть он будет свободен в своих движениях и в своих решениях. А вы просто будьте рядом.
Скорее всего, за этот день, если вы были внимательны и податливы, вы откроете много нового и о своем ребенке (о его характере, желаниях, способе мыслить и т. п.), и о себе самой. И о том, что доверие (а описанное в этом упражнении и есть доверие) – не такая уж очевидная или само собой разумеющаяся деталь отношений.
После выполнения
Иногда проводите такие дни доверия. Вы увидите, насколько они целебны для обоих и как помогают близости… Да и вообще: если мама доверяет ребенку, ребенок доверяет миру. А что может быть лучше?
Глава 2. И он стал папой
Считается, что роль отца в первые месяцы жизни ребенка не так уж велика по сравнению с ролью матери. Много говорят и пишут о том, что в этот непростой для семьи период многие отцы чувствуют себя лишними, ненужными, исключенными из семейной системы. Такое бывает, но не всегда.
Во многом папино ощущение собственной бесполезности (вплоть до ревности к ребенку) связано с особенностями той стадии развития семьи, на которой появился малыш. Например, если в период рождения ребенка пара находилась на так называемой стадии слияния (обычно она длится первые три года отношений), когда каждый из родителей еще не почувствовал некоторую автономию друг от друга, то вероятность развития ревности к ребенку увеличивается. Мужчине кажется, что его лишили права и возможности быть самым главным для своей жены, что ее как будто отняли.
Нередко молодой отец не ощущает своей нужности маме и ребенку. Он не понимает, где его место, чем он может помочь. Иногда мужчинам даже кажется, что он только под ногами путается и мешает жене заниматься ребенком. Молодой отец убежден: его жена знает секрет, позволяющий ей так ловко обращаться с малышом, чувствовать его потребности и даже различать интонацию плача. У него-то всего этого нет – каждой этой «мелочи», данной многим женщинам от природы, ему приходится учиться и, конечно же, ошибаться в процессе.
Конечно, папы бывают разные. Кто-то устраняется физически или эмоционально, кто-то активно заботится о маме, а кто-то как можно больше времени проводит с ребенком. Но есть вещи, общие для большинства молодых отцов.
Конфликт ролей
Став папой, мужчина сталкивается с так называемым ролевым конфликтом: ему нужно быть и мужем, и отцом, и добытчиком. Да при этом еще и не потерять лицо в глазах других мужчин. К сожалению, качественное выполнение одной роли исключает качественное выполнение другой. Например, чтобы быть отцом, нужно проводить время с ребенком. Тогда страдает работа. Если быть добытчиком – страдают роли отца и мужа.
Кроме того, у мужчин есть хорошо известные и много раз описанные противоположные по своей сути желания. Это желание быть свободным, с одной стороны, и желание быть нужным и полезным, с другой. А когда на свет появляется малыш, оба эти желания попадают под угрозу.
Стоит ли говорить, что появление ребенка – большое испытание для того, кому так важно контролировать свою жизнь и управлять своей свободой. И молодые мамы, как никто, могут это понять.
Мужская потребность в свободе вовсе не означает, что он мечтает стать холостяком. Это желание связано с необходимостью чувствовать, что он САМ управляет своей жизнью.
К тому же, у пап много страхов. Они боятся уронить или повредить такого хрупкого малыша, боятся не справиться с финансовой ситуацией, боятся почувствовать себя беспомощными… а еще им страшно испытывать страх.
Так, когда мужчина узнает о том, что он станет отцом, то его мысли направлены вовсе не на переживание чувства радости и уж точно не на наслаждение своими представлениями от того, как они с ребенком будут проводить время вместе. Первое, о чем думает будущий отец – это: «А потяну ли я это? Это куча денег! Надо прикинуть, откуда эту кучу достать». Ну и далее – мысли о работе, сомнения и страхи, выдавать которые нельзя ни в коем случае. Ведь ему в глаза смотрит женщина, надеясь увидеть в них радость, а не озабоченность.
Однако ответственный мужчина накануне рождения ребенка именно что озабочен. Ведь он думает о том, как этого ребенка вырастить, как дать ему все самое лучшее!
Раскроем вам страшный секрет о мужчинах: они жутко боятся с чем-то не справиться. Да, напоказ они все сильные, решительные, им море по колено. Но где-то внутри каждого мужчины живет страшная мысль: а вдруг все узнают, что я не так уж хорош?
И именно эта мысль не дает папе покоя. Ведь для него «любить» в первую очередь означает – нести ответственность.
Что для мужчины становится ценнымУ одного мужчины есть старая-престарая машина. Она уже настолько плоха, что на ее ремонт ушло денег больше, чем могло бы понадобиться для покупки новенькой иномарки. Но хозяин этой «старушки» проводит в гараже многие часы, чтобы в очередной раз что-то там отремонтировать и поменять. Говорит, эта машина – своя, родная. Столько сил в нее вложено, столько воспоминаний связано, что этот старый друг лучше новых двух.
Наверняка многие становились свидетелями таких странных (на первый взгляд) привязанностей. Кажется, что никакой логике это не поддается: давно бы уже новую купил.
А на самом деле в этой маленькой зарисовке скрывается очень важная особенность мужской психологии: представители сильного пола привязываются к тому, во что они вложили много сил. Поразительно, но эта же закономерность прослеживается и в отношении к людям. И в том числе к маленьким людям – к собственным детям.
Биологи выяснили, что отцовское поведение в принципе появляется у мужчины тогда, когда тот сам становится родителем. А вот у женщин материнское поведение формируется вне зависимости от того, является ли она сама матерью. Иначе говоря, материнский инстинкт существует, а вот мужчина становится отцом только на практике. И чем больше у него возможностей взаимодействовать со своим ребенком, тем сильнее развивается отцовское чувство.
Многие исследования показывают, что те отцы, которым по разным причинам пришлось временно заменять ребенку мать, и в дальнейшем проводят со своими детьми много времени. У таких отцов формируется сильная привязанность к своему чаду, они с удовольствием заботятся о ребенке и ухаживают за ним. Можно сказать, что ценность ребенка для его отца возрастает пропорционально вложенным усилиям.
Может быть, мудрая природа создала этот механизм для того, чтобы компенсировать отсутствие отцовского инстинкта?
Герои рядом с нами
Нелишним будет напомнить и о других особенностях мужской психологии, зная которые молодая мама может сберечь немало нервов, и в семье будет мир.
А когда родители ладят и понимают друг друга – и ребенку хорошо.
Итак.
Мужчины не склонны решать мелкие задачи, особенно если нет явного результата. Они стремятся сделать что-то глобальное, совершить подвиг. А ерундой герои не занимаются! Вот поэтому их так раздражают досадные ежедневные мелочи вроде необходимости мыть посуду. Стоит ли говорить, что при уходе за малышом мелких дел без видимого результата – уйма. Это, кстати, одна из причин того, что многим мужчинам не интересно с малышами: возишься-возишься, а в ответ – ни результата, ни отклика. Однако можно помочь папе разглядеть пользу от того, что он делает. Нужно просто ее озвучить.
Мужчины откладывают решение проблемы до последнего. То есть если кран подтекает, то вероятность, что мужчина тут же отложит все дела и побежит его чинить, стремится к нулю. Зато если кран сорвет, то шансов на ремонт становится намного больше. Эта особенность мужской психики связана с тем, что мужчины всегда стремятся экономить энергию. Они копят силы, чтобы через время совершить прорыв, подвиг. Ну а женщины эту способность к экономии энергии обычно называют ленью.
Мужчины не умеют додумывать. Биологический смысл женщины в продолжении рода, поэтому природа наделила нас способностью угадывать чужие желания и мотивы. Женщины то и дело ставят себя на место другого, пытаясь его понять. У нас есть способность думать «за» кого-то. И это качество очень помогает нам в общении с малышами. Он же не может сказать, почему плачет. И тогда мы начинаем перебирать возможные варианты: малышу холодно, он голоден, хочет на ручки…
А биологическая роль мужчины – в том, чтобы добывать пищу, защищать, воевать. Но никак не размышлять о чувствах. Что не может не радовать. Представляете, что было бы, если бы древние мужчины вместо охоты беседовали бы о переживаниях предполагаемой жертвы? Тогда некому было бы ни писать, ни читать эти строки.
Поэтому женщинам так важно озвучивать свои просьбы и желания прямо и вслух, не прибегая к намекам. И начинать желательно с главного, то есть с ответа на вопрос «что он должен сделать». Например, «хочу чаю» и «налей, пожалуйста, для меня чаю» – абсолютно разные вещи.
Мужчины не склонны демонстрировать свои чувства. Особенно такие, как страх, боль или грусть. Они считают, что, скрывая чувства, они демонстрируют стойкость, сдержанность и продолжают держать все под контролем. Если мужчине страшно – он не может этого показать, иначе «потеряет лицо». Он должен преодолевать препятствия сам, без чьей-либо помощи. Злость – пожалуй, единственное приемлемое для мужского пола чувство. А признаться – даже самому себе – в страхе и неуверенности для мужчины очень и очень сложно.
Так как мужчины склонны подавлять свою эмоциональность, чужой мир чувств и эмоций им тоже очень трудно понять и разделить. Даже чувства собственного ребенка. Когда мужчина не может справиться с чьими-то переживаниями, у него есть два социально приемлемых варианта действий: злиться (бороться) или отстраняться (бежать). При общении со своей семьей, к счастью, мужчины в основном предпочитают второе, перепоручая «додумывание» и угадывание эмоций младенца женщине.
Как работают чувстваНекоторые мужчины считают, что им нельзя плакать. На психологическом уровне это означает, что они не имеют права проживать свою боль и вынуждены сдерживаться. А эмоции работают таким образом, что если их не выражать, не разместить где-то, то они уходят вглубь, где соединяются с другими не прожитыми эмоциями, становясь сильнее. Фокус в том, что чем с большей силой мы пытаемся сдерживать чувства, тем труднее становится их удержать: они пытаются вырваться наружу, а мы изо всех сил подавляем эти чувства (особенно если считаем их неприемлемыми).
В результате такого насилия над собой внутри у нас появляется огромное напряжение, на которое тратится львиная доля психических сил. И откуда же тогда может взяться энергия на любовь и сочувствие, если душа наша занята постоянной внутренней борьбой?
Если такое сдерживание эмоций развивается у молодого отца, то у него попросту не хватает сил на поддержку женщины и заботу о ребенке. Жить в столь сильном напряжении невозможно… и тогда мужчины часто уходят куда-то, где можно расслабиться – в бар с друзьями, на дачу, на футбол.
Человечеству известен только один способ сбросить с себя груз неприятных эмоций – разместить их где-то. Например, в словах. Наверняка вы замечали, что стоит поделиться горем с кем-то близким – и тут же становится легче. А если пяти подругам рассказать, то и вовсе хорошо становится. В этом смысле женщинам крупно повезло. Мужчинам куда сложнее. Им кажется, что, говоря о своих чувствах, они теряют свою мужественность. То, что в женском сообществе называется «поговорить по душам», мужчины часто называют обидным словом «нытье».
Мужчины могут решать только одну задачу в определенный промежуток времени. Что страшно раздражает женщин, которые легко могут делать несколько дел одновременно. Мама умеет мыть посуду, параллельно напевая малышу песенку и обдумывая список дел на завтра. А вот если папа проводит время с ребенком, выглядит это совсем иначе: либо он полностью в общении, либо целиком погружается в другое дело, на время отстраняясь от малыша.
В первом случае папа дает ребенку очень важную вещь – качественное общение. То есть малыш чувствует, что ему не приходится делить родителя с какими-то непонятными делами – папа принадлежит ему целиком и полностью. И у малыша формируется ощущение собственной ценности и значимости. Во втором случае папа, держа на руках младенца, погружается не в общение с ним, а в телевизор, книгу или в свои мысли. Чаще всего такое случается, когда малыш никак не может успокоиться.
Папа, перепробовавший все методы успокоения крохи, сталкивается с почти непереносимым для него чувством собственного бессилия. Он не может ни помочь малышу, ни держать ситуацию под контролем. Все, что было в его силах, он уже сделал. А ребенок плачет и плачет… вот тогда-то и приходит время отстраниться. И он включает телевизор погромче, машинально качая ребенка, и «уходит» в кино.
Мамам очень трудно понять: КАК можно смотреть кино, когда ребенок плачет?
А мужчинам удается отключиться. Благодаря этой удивительной для многих женщин способности папы могут оказать неоценимую помощь тогда, когда у мамы опускаются руки. Он может стойко вынести крик, который мамину душу разрывает на части.
Еще интереснее то, что происходит потом. Папа вот так «отключается», и через некоторое время малыш… успокаивается. Возможно, дело в том, что, пока папа отстранен, он и сам может немного восстановиться и отвлечься. Его эмоциональный фон постепенно приходит в норму, и место изначального раздражения и бессилия занимает спокойствие и уравновешенность. И малыш, чувствуя состояние папы, снова ощущает себя в безопасности.
Дети вообще очень хорошо считывают чувства взрослых. Когда родитель в тревоге – ребенок тут же начинает отражать это чувство. Более того, дети помогают родителям распознать свои собственные переживания – малыши выражают то чувство, которое родитель сдерживает. Например, агрессию или грусть. И в этом смысле дети нас «очищают» от завалов своих же непрожитых чувств.
Папа может? Папа может!
Иногда женщины ждут от мужчины каких-то действий, которые по природе им не свойственны – не потому, что он плохой муж или отец, а просто потому, что он мужчина. И часто бывает очень обидно, когда ждешь помощи, а он либо делает все медленно и неправильно (от чего проблем только больше становится), либо вовсе не помогает.
Намного легче приспособиться к таким ситуациям, когда знаешь, что могут, а что не могут делать мужчины (разумеется, речь идет о большинстве мужчин, но не обо всех).
Папа не будет беспокоиться и переживать за малыша так же сильно, как мама.
По крайней мере, он не станет говорить об этом открыто. Потому что он должен быть стойким, сдержанным, сильным и т. п., чтобы сохранить ощущение собственной мужественности.
Да и нервная система у мужчин менее лабильна: их эмоциональное состояние не очень зависит от происходящего вокруг. Так, они могут преспокойно спать, когда ребенок изо всех сил плачет, или одновременно с укачиванием ребенка смотреть фильм или читать книгу. Со стороны это может восприниматься как черствость, бесчувственность или бессердечность, но, разумеется, это не так.
Папе трудно понять, почему малыш плачет.
У мужчин совершенно иначе устроен слух, и им намного сложнее распознать нюансы детского плача. Это как с цветовыми оттенками: для женщин «бордо», «коралловый», «розовый», «персиковый» – это разные цвета, а в мужском восприятии все это многообразие попросту называется «красный».
Кроме того, мужчины не умеют додумывать и склонны действовать по известному алгоритму. Важно, чтобы мама рассказала папе, почему малыш может кричать, и что нужно сделать в том или ином случае. Молодого отца вполне реально научить обращать внимание на тонкости поведения малыша и показать ему, как массировать ребенку животик, как ухаживать и что делать. В том, что женщина может воспринимать как некий «дефект» своего мужчины, на самом деле есть большой плюс: папы, как правило, внимательно наблюдают за малышом и его реакцией. Если мама пытается «раз и навсегда» догадаться, чего и когда просит ребенок, то папы, именно папы первыми дают малышу право на автономность, право чувствовать и вести себя не так, как «положено».
Кажется, папа делает все медленно и не так, как представляет себе мама.
Нужно положить соску в стерилизатор, погладить ползунки, приготовить ужин, да еще и покормить младенца. Мама в состоянии сделать все это быстро и одновременно, но она безумно устала. И тут приходит долгожданная помощь – папа вернулся с работы. Пока мама кормит, она надеется, что молодой отец сейчас быстренько все остальные дела переделает, но… он двадцать минут возится с одним ползунком!!! Нет, чтобы сначала закинуть курицу в духовку, потом разобраться со стерилизатором, а в последнюю очередь уже гладить, пока техника работает по назначению. Уже и малыш почти сыт, а задач не убавилось. Только раздражение растет. И мама теперь не только устала, а еще и разозлилась. Кажется, что смысла в таком вот «помощнике» никакого…
В такие минуты бывает трудно прочувствовать и еще труднее принять то, насколько мужчина – другой, насколько он по-иному мыслит и распределяет время.
Да, мужчине труднее делать все и одновременно. А еще он будет ошибаться, и не один раз. Придется многие вещи ему объяснять. И он долго будет учиться делать то, что женщинам кажется таким привычным. Но это не значит, что папа бесполезен. Просто он еще не умеет. Ведь если маме, скажем, понадобится починить розетку, она будет делать это намного дольше, чем папа. Так как это дело для нее новое и непривычное.
С ним трудно поговорить «по душам».
Муж, отец, добытчик, сотрудник, пешеход или автомобилист – все это социальные роли, которые по очереди или одновременно выполняет мужчина. У него может быть много ролей, а может быть мало. Но среди них нет роли под названием «подруга». Потому что он мужчина. Ему трудно со своими-то эмоциями справиться, а уж с чужими и подавно. Ему неизвестно, как их назвать, что с ними делать и зачем. А главное – зачем обо всем этом так долго говорить (ведь в его мире слова нужны для передачи информации, а не эмоций).
Смиритесь – он никогда не сможет во всей полноте прочувствовать, каково это – быть мамой. Понять это могут другие женщины, которые по природе своей знают, как поддержать, что сказать, когда слушать.
Папа не будет «сюсюкаться» с ребенком и умиляться каждому его движению (особенно если это мальчик)
В его мире между понятиями «любить» и «нести ответственность» стоит знак равенства. Гладить по головке, преувеличивать мимику, говорить на «детском» языке, использовать уменьшительно-ласкательные суффиксы – все это дополнительные опции, которые в основное понятие «любовь» могут быть включены. А могут и не быть.
Если он не возится с малышом, а только выполняет функции, которые считает необходимыми, это не значит, что папа не любит свое чадо. Он любит, просто по-другому. Мужчины вообще склонны воспринимать как объект заботы всю семью в целом, а не каждого ее члена в отдельности. Ведь для него важно решать глобальные задачи – чтобы семья была обеспечена всем необходимым (что папа считает необходимым – вопрос отдельный). А то, как малыш посмотрел и какой звук издал – это для него несущественные мелочи. Здоров, сыт, одет – это важно, да.
Папа может не вникать во все детали ухода за малышом
Если отправить папу с малышом к врачу, то по возвращении их из ссылки в поликлинику мама, скорее всего, услышит два слова: «Все нормально». Особенно если папа уже немного свыкся с новой ролью, стал чувствовать себя увереннее и неизвестность не пугает его так, как раньше. Никаких подробностей, нюансов и тонкостей он не запомнит: а зачем, если все и так хорошо?
Папе сложно запомнить и учесть миллион мелких, но важных для мамы деталей.
Папа может делать «опасные» вещи
Когда страх уронить или повредить малыша пройдет, папа начнет с ребенком играть. И играть он будет так, что маме может стать плохо. Например, любимая игра многих пап – подкинуть малыша в воздух. Она приносит много радости папе и, возможно, самому ребенку. По крайней мере, многие папы в этом просто уверены. Маме же такие игры приносят нервный тик.
Читать бесплатно другие книги:
