Идолы Штоль Маргарет

Это то самое, что однажды назвало себя Нуллом.

А в другой раз — Воробьем.

Дитя, и мужчина, и жизненная сила, и сила смерти… Я не знаю, что это такое. Больше не знаю.

Но теперь оно мысленно тянется ко мне. Я позволяю ему заглянуть в мой ум.

Это ты. Я говорил тебе, что должен прийти. Ты мне не верила. Ты очень храбрая.

Надеюсь, ты останешься в живых. Я не верю, что так будет, но надеюсь.

Надеюсь.

Я ничего не говорю, только слушаю.

Вот это самое, оно самое что-то сделало с Безмолвными Городами, прежде чем разрушить их.

А потом губы этого широко раздвигаются, и получается очень похоже на улыбку.

И я слышу голос. Настоящий голос, звучащий в мире — в нашем мире. Он низкий, слишком низкий для того, чтобы принадлежать ребенку.

Но это ведь уже и не ребенок вовсе.

На самом деле не ребенок.

Хотя — опять же — кто я такая, чтобы судить о том, что есть, а что не есть человек? Личность?

Тем более что, возможно, я не отличаюсь от подобных явлений.

Но я знаю точно, что вот этот самый момент — либо конец, либо начало моей жизни.

Потом я перестаю думать, потому что это произносит два слова, только два слова.

Ветер приносит их вверх по ступеням ко мне.

— Привет, мир.

Я стою там, рядом со своими друзьями, во все глаза глядя на это. Нулл. Воробей. Лорды. Называйте как хотите.

Конец человечества.

— Что тебе надо? — кричу я, глядя вниз, потому что отказываюсь связываться с этим мысленно.

Только не теперь.

Не снова.

— Объединение, — отвечает это. — Сегодня — День Объединения.

— Ты явно совершаешь ошибку. Это же просто ложь Главного Посла. Мы не празднуем этот день, только не мы четверо.

— Но мы именно для этого пришли. Ради тебя. Ради нас.

— Да о чем ты говоришь?

— О нашем воссоединении. Я — пятая Икона. Мы созданы для того, чтобы быть вместе. Мы — единое целое.

— Нет, это не так. Ты лжешь.

— Я — будущее.

— Ты Лорд, и ты Нулл.

— Я — надежда.

— Ты не надежда. Даже не смей этого говорить. Ты знаешь, что такое «нулл»? «Ничто»! Ты — ничто!

— Мы все ничто, Долория. Почему надежда должна принадлежать только роду человеческому?

— Мы люди, а в тебе нет ничего похожего на нас. Ты ничто! — повторяю я снова и только теперь замечаю, что всхлипываю.

Нулл — это — протягивает руку.

— Идем, — говорит оно. — Идем с нами.

Я резко качаю головой. Чем больше оно говорит со мной, тем сильнее я отгораживаюсь и тем громче кричу.

— Давай действуй! Останови мое сердце! Я не пойду с тобой! Я никуда не пойду!

Лукас обнимает меня за талию:

— Конечно, ты не пойдешь. И разговор окончен.

Тима берет меня за руку:

— Ты не одна, Дол. Ты не сможешь сделать это без нас. Мы здесь.

Ро выходит вперед.

— Здесь, — просто произносит он. — Мы вот здесь.

— Ро, — улыбаюсь я, — ты не можешь… — Я обрываю фразу, потому что чувствую чьи-то пальцы на своей руке, а обернувшись, вижу Фортиса.

У него до странности мягкое выражение лица, а глаза такие же красные, как у меня. Когда он начинает говорить, его голос звучит так тихо, что мне приходится напрягаться, чтобы расслышать его.

— Дол, они не собираются отступать. Они нуждаются в тебе. Это нуждается в тебе. Во всех вас. — Он окидывает взглядом нас четверых. — Вам лучше бы пойти добровольно. Вам их не одолеть, и вам это не пережить. Будьте хоть раз рассудительны.

— Рассудительны? Да о чем ты говоришь? — У меня кружится голова; я совершенно не ожидала услышать от Фортиса нечто подобное.

Потом я замечаю краем глаза, как Биби нервно расхаживает за спиной Фортиса, и в очередной раз наполняюсь уверенностью, что Фортис знает куда больше, чем говорит.

Фортис выглядит огорченным.

— Да, это так, — говорит он. — Вы должны были знать это где-то в самой глубине души. Должны были подозревать.

— Подозревать — что? — Тима бледнеет.

Я не осмеливаюсь даже посмотреть на парней.

— Я. Все это. Что вы думали, когда я исчез тогда из нашего лагеря? А потом вернулся целый и невредимый? В добром здравии и без каких-то штучек вроде зондов внутри. — Фортис качает головой.

— Ты хочешь сказать, они все это время следили за тобой? — Тима явно потрясена.

— Нет, маленькая идиотка. Это я следил за вами все это время. За это они платили мне все время, так я пережил Тот День, выживал все эти годы.

— Потому что… — Я не в силах произнести что-либо еще.

— Потому что я им пообещал, что они смогут вас получить. Потому что вы им принадлежали с самого начала. Потому что только я знал, как создать вас именно такими, какими вы им нужны.

Я разворачиваюсь лицом к Фортису:

— Я тебе не верю. Ты не мог такого сделать. Только не с нами.

— А как ты думаешь, мог ли я сам сбежать от Лордов там, в пустыне? Или, если уж на то пошло, почему они вообще захватили меня, а?

— Фортис! — У меня становится пусто внутри.

— Меня зовут Пауло Фортиссимо. Я установил первый контакт. Это была моя лаборатория. Лорды, какими бы ублюдками они ни были, явились сюда по моему приглашению. — Фортис пожимает плечами. — Ну, не столько по приглашению, сколько по моей рекомендации. И вас создавали именно ради этой цели, с самого начала. Для их целей. Это было то единственное, чего у них нет.

— О чем ты говоришь?..

— Человеческие эмоции уникальны в нашей вселенной. Эмоции и та энергия, которую они производят. Создают причины, чтобы вы боролись с силой и мощью, которые намного превосходят инстинкт самосохранения. Вы четверо, с вашей силой. — Он качает головой. — Эмоции, воплощенные в человеческом облике. Лорды никогда не сталкивались ни с чем подобным. — Фортис многозначительно смотрит на меня. — Вроде тебя. Теперь ты понимаешь? Ты существуешь благодаря им. Лордам. Поэтому ты здесь. Они думают, ты поможешь им не просто выжить, но захватить власть над всей существующей вселенной.

— Но… ну да… отказоустойчивый файл. Вот что мы такое, — говорю я, припоминая архив Посольства. — Вот и все, что мы есть.

— Не совсем так. Это был просто самый легкий способ помочь вам одолеть путь. Такое объяснение.

— Тогда что же мы такое? — Я хочу услышать правду. Я хочу, чтобы Фортис посмотрел мне в глаза и во всем признался.

А потом хочу убить его.

— Ты слышала, что сказало оно. — Фортис отводит взгляд, снова пожимая плечами.

— Нет, не слышала. Не слышала ничего такого, что объяснило бы, что мы собой представляем или как мы такими стали.

— Я вас создал, можешь не сомневаться. Я, и Биби, и Эла, и Янг. Они, правда, не знали, откуда у меня спецификации, технические характеристики. Им было известно лишь то, что мы создаем вас четверых для военных целей. Но хотя начинали мы вчетвером, заканчивал работу я один. Я их убедил, что эксперимент не удался. Другого способа не было.

— Проект «Человечество»… — рискую предположить я.

— Именно он.

Я изо всех сил ударяю Фортиса по лицу. Это все, что я могу сделать, чтобы выплеснуть эмоции и не разорвать его на куски голыми руками.

— Да как ты мог?

— Как я мог? Я же мерк, милая. Ты всегда это знала. Как думаешь, чем я всегда занимался? Ты ведь не предполагала, что я желаю спасти мир, а?

Ро все еще не верит.

— Но тогда зачем были все эти хлопоты? Что это было там, в Хоуле? Зачем было рушить их Икону?

Спокойнее, Ро…

Не сейчас.

Не сотвори какой-нибудь глупости.

— Вы должны мне поверить. Все вы. Я должен был это продать. Не ради вас, но для Посольств. Для Главного Посла Планеты.

Лукас наконец подает голос:

— А тогда кто такая Эла?

— Эла — это всего лишь прозвище.

Лукас кивает:

— Дай-ка угадаю. Оно состоит из инициалов. — По его лицу пробегает тень.

— Верно, — кивает Фортис. — Эл и А.

— Эл. А. Лета Амаре. Эла была моей матерью. Она это сделала. Вместе с тобой, Биби и Янг.

— Но нужны же были для вас биологические источники.

— Что?..

— Некое физическое человеческое существо. Генетический источник.

— Ты хочешь сказать, родитель. — (Фортис согласно кивает.) — И Лета была моей биологической матерью?

— Именно так.

Лукасу явно становится легче, несмотря на… несмотря ни на что.

— А как насчет остальных? — внезапно спрашивает Тима.

— Разве это не очевидно?

Нет, думаю я, ничего тут нет очевидного.

— Доктор Янг?

Фортис кивает. У Тимы вытягивается лицо, но я вижу, что она уже обдумывает все это во всех особенностях, во всех деталях.

Ро пристально смотрит на Фортиса:

— А я?

Биби вздыхает:

— Теперь ведь ты понимаешь, почему мне так трудно следовать Срединному Пути?

Он прав. Разбросанные камни на его заднем дворе приобретают куда больше смысла, если подумать о Биби как об отце Ро.

Кровь отливает от лица Ро, когда он оценивает все возможности.

И все это может означать только одно.

— Ты? Величайший из предателей, каких только знала Земля, ты мой биологический отец? — Я с трудом заставляю себя даже подумать это, не говоря уж о том, чтобы произнести вслух.

Фортис улыбается:

— А ты думаешь, я случайно нашел тебя на Трассе в тот день? Я годами не выпускал тебя из виду, милая моя!

Мне хочется ногтями выдрать ему глаза.

Скоро, думаю я.

Скоро.

ДОНЕСЕНИЕ В ГЛАВНОЕ ПОСОЛЬСТВО

ОТДЕЛЕНИЕ В ВОСТОЧНОЙ АЗИИ

ПОМЕТКА: СРОЧНО

ГРИФ: ДЛЯ ЛИЧНОГО ПОЛЬЗОВАНИЯ

Подкомитет внутренних расследований 115211В

Относительно инцидента в Колониях ЮВА

Примечание. Свяжитесь с Джасмин3к, виртуальным гибридом человека 39261.ЮВА, лабораторным ассистентом доктора И. Янг, для дальнейших комментариев, если понадобится.

ФОРТИС

Расшифровка — Журнал соединений, 20.03.2070

ФОРТИС::НУЛЛ

//соединение начато;

отправлено: У меня есть план, который, я думаю, доставит тебя туда, куда ты хочешь добраться. И, как я предполагаю, взамен даст мне то, чего хочу я. Прежде чем я его изложу, скажи, мы договорились?;

ответ: На основании повторных размышлений я согласен с тем, что твоя помощь может оказаться важной или даже критической для моего успеха. Я могу надежно сохранить твою просьбу, не рискуя своей изначальной миссией.;

отправлено: Потрясающе. Я попрошу кое о чем позже, но новость замечательная. Что касается моих идей, то я рассмотрел все, что мне известно о человеческой натуре, о поведении индивидов и о том, как они реагируют в качестве группы, и еще раз обдумал грустную историю нашего человечества, полную насилия. И теперь я лучше понимаю те инструменты воздействия, которые есть у тебя. Не думаю, что ты имеешь достаточно для того, чтобы подавить (или устранить) все население так, как ты планировал.;

ответ: Да.;

//соединение продолжено;

Глава 35

Конец и начало

Конечно, есть еще многое. Многое такое, что нужно сказать. Потребовать других откровений. И возможно, еще много лжи осталось невысказанной.

Да и многое другое.

Но Дитя Лордов нетерпеливо. Я догадываюсь, что человеческая драма не производит на это впечатления. Особенно после того, как оно уже уничтожило миллиарды жизней.

— Идем, Долория! Мы начнем с тебя. За остальными мы вернемся. Очень многое нужно сделать с каждым из вас.

— Я с тобой не пойду. — Это мое окончательное решение, и я скрещиваю руки на груди.

Они могут прийти за мной.

Они могут сделать все, что пожелают.

Но я не пойду с тварью, убившей моих родных.

И не позволю, чтобы моих друзей повели на смерть из-за меня.

— Но у тебя нет выбора, — говорит Нулл. — Была заключена сделка. Вы принадлежите нам. Всегда принадлежали. Мы вас создали.

— Я не какой-нибудь обломок, который ты можешь забрать. Я не часть твоей машины смерти.

— Но это так, ты такова и есть. И выбора у тебя нет. Ты часть нас. Принадлежишь нам.

Нулл смотрит на меня без какого-либо выражения, и я гадаю, как долго он будет выглядеть подобным образом и когда треснет его фасад.

Судя по всему, скоро.

Я ощущаю, как разочарование карабкается вверх по ступеням, что между нами.

Ро снова выходит вперед, закрывая меня собой:

— Нет, у нее есть выбор. И она его сделала. Она не пойдет с тобой.

— Это не тебе решать, Фьюро Костас. — Нулл нетерпеливо моргает. Говорить с ним — все равно что говорить с Доком.

Но Ро как будто не слышит.

— А знаешь, если хорошо подумать, так ведь и есть.

— Почему это? — спрашивает Нулл.

— Потому что она не пойдет. Потому что я так говорю. — Ро делает еще один шаг по направлению к кораблю. — И потому что вместо нее пойду я.

Нулл заинтересованно смотрит на него. Я ощущаю, как между нами проносится острый луч энергии.

— Это, Фьюро Костас, совершенно другое предложение. Дай нам подумать.

Я хватаю Ро за руку:

— Прекрати! Ты не можешь этого сделать!

Он выдергивает руку:

— Могу. И вообще-то, уже делаю.

Меня охватывает панический страх.

— Не надо! Не надо! Останься с нами! Останься со мной! Мы справимся, выстоим. Мы продержимся вместе. Мы будем бороться вместе, как ты всегда этого хотел.

Ро грустно улыбается мне:

— Вот как раз этого я никогда не хотел, Дол. Ты — вот чего я желал.

Мое сердце уже колотится с бешеной скоростью.

— Прекрати! Ты не можешь!

Ро делает шаг назад, ко мне:

— Ты — все, чего я хотел, и ты должна мне позволить сделать это. Я больше не хочу оставаться здесь. Не так. Здесь я тебе не нужен. Ты и сама можешь о себе позаботиться. — Ро кивает в сторону Лукаса. — И о Пуговице. Ты ведь заботишься о нем с того самого дня, когда мы его нашли, мокрого, там, на пляже.

Я уже не могу сдержать слезы:

— Я не хочу, чтобы ты это делал…

Он вытирает слезы с моей щеки:

— Не от тебя зависит. Я — боец, помнишь? Я только это и делаю. Нахожу что-то такое, за что стоит сражаться, а потом бросаюсь в драку.

Я качаю головой:

— Ты сумасшедший.

— Ничего подобного. Я очень умный. И моя находка — ты, Дол. Ты — то, за что стоит сражаться. Так позволь мне устроить драку.

— Ты не должен этого делать, — произносит Тима из-за моей спины.

Лукас откашливается:

— Она права. Никто из нас не хочет, чтобы ты это сделал.

— Я ничего не должен делать. Но если уж я за что-то взялся, вам меня не остановить, вы это знаете.

Ро привлекает меня к себе, наклоняется ко мне. Я вижу его губы, всего на какое-то мгновение, и вспоминаю.

Они должны быть такими мягкими.

Мягче, чем его уши.

У них должен быть вкус зернышек граната.

Потом Ро целует меня, быстро и крепко, и отталкивает в тот самый момент, когда я хочу ответить.

Вот так всегда между нами.

— Пообещай, что вернешься, — говорю я. Это все, о чем я могу думать… что могу вынести.

— Тебе от этого станет легче? — усмехается Ро. Я киваю. — Тогда обещаю. — Он гладит меня по щеке.

— Ты должен обещать всерьез, — упрямо настаиваю я.

— Конечно. Так и будет. И я вернусь ради тебя. Обещаю.

Я обнимаю его, прижимаюсь лицом к его груди, как делала много раз прежде.

А Ро обхватывает мою голову ладонями, заставляет поднять лицо и осторожно целует в щеку.

А потом шепчет мне на ухо.

Я слышу его слова и понимаю, что они означают прощание.

— Люблю тебя, малышка.

— Я знаю, Ро…

Я не в силах посмотреть на него. Все это слишком ужасно, невыносимо печально…

Потом Ро хватает Тиму и целует ее в губы. Она явно удивлена, и Ро хохочет.

Фортис протягивает ему руку, но Ро лишь кивает в ответ.

— Ты тут поосторожнее, Пуговица, — говорит он Лукасу. — Или я вернусь и врежу тебе как следует.

А потом он бежит вниз по лестнице, перепрыгивая через ступеньку, и останавливается лишь тогда, когда оказывается возле серебристого корабля.

Страницы: «« « ... 1819202122232425 » »»