Фейкбук. Реальная история, основанная на настоящей лжи Чичирелли Дэйв
Грегори Кумм представляю, как ты выходишь из хлева с двумя ведрами молока.
Я проснулся и решил подоить корову. У нас нет коровы, у нас бык.
26 минут назад с мобильного устройства мне нравится
Джо Москон а в это время года строят сараи? Надеюсь, тебя заставят носить платье. Или нет, лучше — отрастить эту мерзкую бороденку. Или ты будешь таскать тележку, а несчастная лошадь получит пару выходных.
18 минут назад с мобильного устройства мне нравится
Крис Патернит ты в порядке? Я уже рад, что на тебя подписался. Удачи!
14 минут назад с мобильного устройства мне нравится
Элизабет Ли серьезно? Надолго? Всего лишь туалетная бумага… не позволяй им над собой издеваться.
9 минут назад с мобильного устройства мне нравится
Стив Кучиньелло Дэйв, если тебя порадует, я бы предпочел доить коров у аманитов, а не смотреть сейчас на бросок Эй Джей Бернетта.
меньше минуты назад с мобильного устройства мне нравится
Миссия завершена.
— Не надо меня снимать.
Я сидел в одной из многочисленных модных забегаловок Ист-Виллидж и закрывался рукой от камеры. Прошло всего пару часов, с тех пор как я объявил себя мелким уголовником и сельскохозяйственным рабочим, а сейчас одна из моих коллег по Handler отмечала день рождения.
— Чертовы папарацци.
— Ты серьезно? — спросила сконфуженная именинница.
— Да, черт возьми. Я не могу позволить, чтобы меня отмечали на фотографиях в таком баре. Люди думают, что я живу на ферме.
— Ты такой странный.
— Да нет же, он прекрасен, — влез в разговор Джо, — и Фейкбук тоже.
— Спасибо, Джо.
— Это безумно интересно, — вмешалась Кристина, — он выясняет, во что люди хотят верить. Что из увиденного в сети они готовы принять.
— Да что угодно, — закатил глаза Джо.
Они немного поспорили, я не вмешивался, так как был согласен с обеими сторонами. Беседа, наконец, пошла своим чередом, а я продолжал думать о своем.
Я привык к тому, что мои шутки имеют успех, но эта отличалась от всех остальных. Чувство опасности странным образом отдалялось от меня. Не было катарсиса, не было ощущения победы. Я не видел реакции своей аудитории. И даже не знал, удалось ли мне обмануть всех вокруг.
Кстати, на моей стене писали и недоверчивые комментарии, но это была капля в море. Что они имели в виду? Насколько далеко зашла моя шутка? Сколько людей поверили? Я просто не знал.
Большая часть меня жила на ферме вместе с Фальшивым Дэйвом, выверяя время и следя, чтобы его история шла своим чередом. Еще какая-то часть вернулась в Ред Банк и смотрела, как мой родной город реагирует на Фейкбук. От меня остался совсем маленький кусочек. Мне было как-то неуютно.
Через несколько минут телефон отвлек меня от размышлений. Смс от старого друга Джейсона:
«У меня нет Фейсбука… но это не значит, что я за тобой не слежу. Продолжай в том же духе. Тебя любят».
Мы с Джеем дружили в старшей школе, но я его не видел уже целый год, со дня его свадьбы. Я не знал, что ответить, и просто проигнорировал ообщение… в очередной раз.
Я ушел с вечеринки совсем рано и отправился домой по авеню В, обновляя свою страницу на каждом перекрестке. Сообщение от Джея подтвердило догадки, что активность на моей стене совсем не отражает реального положения вещей, и на самом деле я привлекаю намного больше внимания. Может быть, люди просто стесняются участвовать? Не могут согласиться с тем, что они — часть аудитории. Проект оказался серьезнее, чем я думал. О нем говорили. Если не в интернете, то за пивом.
Я почувствовал себя отрезанным от жизни и остро нуждался в общении. Позвонил Теду, но он не взял трубку. Чуть позже пришло сообщение: «Небезопасный второй разговор. Позвоню позже».
Смешно, как быстро Тед стал моим наперсником. Честно говоря, я бы вообще ничего не рассказал ему, если бы он не сидел с нами в баре, когда родился Фейкбук. Тед — один из самых старых моих друзей, но при этом у нас почти нет общих интересов. Мы с ним пятнадцать лет ходили на игры «Нью-йорк Метс», но ни разу не были в одноименной опере. Исходя из этого, я не мог предположить, что креативные идеи вроде Фейкбука сколько-нибудь волновали Теда.
Ко всему прочему, он писал на Фейсбуке ужасно скучные вещи. Например, сейчас у него был такой статус:
Тед Кайзер
Шоппинг во Freehold, поесть в Monmouth-Nova, вечеринка, а потом регги-ночь в RB.
Мне нравится Комментировать
Уф. Почему он использует мою стену для своего списка дел? Как раз такие страницы, как его, я и пытался пародировать, и он был невероятно ценен — в основном, потому, что имел статус «мэра» Ред Банка.
Не знаю, почему Тед Кайзер был настолько известен, что именно к нему обращались за информацией, когда возникали какие-то сплетни. Он не был ни спортсменом, ни клоуном в нашем классе и вообще никем из тех, кто обычно становится центром социального круга. Он был просто гением социальных связей. Хотя нет. Слишком сухо. Просто достаточно симпатичный парень, для того чтобы стать одним из двух тысяч френдов на Фейсбуке. Именно поэтому к нему стекались все новости Ред Банка. И именно поэтому для всех участие Теда в этой истории стало доказательством ее реальности. А еще он отслеживал реакцию моего родного города. Моя связь с корнями.
Многие, с кем я вырос, вернулись в Ред Банк, закончив колледж… и я мог бы. Но, честно говоря, я не учился в колледже как следует. Я потратил всего четыре года на три колледжа и шутил, что я «академически неразборчив». В конце концов я закончил Рутжерс, но поступал-то в университет Сиракуз, откуда и вылетел после первого семестра. Я не жалел об этом — на то имелись свои причины, — но все же иногда думал о прошлом. Я не из тех, кто ждет не дождется возможности свалить из своего безымянного городишки, — мне нравилось место, где я вырос, и люди, с которыми я вырос. Подростковые годы прошли без особых потерь. Я неплохо проводил время в школе.
Вот только приходилось учиться, и много.
Полтора года между Сиракузами и Рутжерсом я ходил в Брукдейл, коммьюнити-колледж, расположенный… в паре минут езды от Ред Банка. В приморском городе зимой нечем заняться, особенно если тебе нет двадцати одного, а все твои друзья разъехались по другим штатам. И если обучение в нормальном колледже предоставляет миллион возможностей завести друзей и связи, найти кого-нибудь в коммьюнити-колледже весьма непросто. Честно говоря, это вообще мало вязалось с представлениями о студенческих годах. Никаких тебе твидовых пиджаков с заплатками на локтях, профессоров с трубками, обсуждающих Пруста со студентами в пиджаках-аргайл. Никаких хитрых интриг с трусами под носом у декана, ненавидящего развлечения. То есть никакой вечной борьбы снобов с тупицами.
В этом колледже все были тупицами. Даже профессора выглядели так, что с тем же успехом могли подметать улицы. Мы были настоящими гопниками. Приходили в аудиторию и уходили. И все. И делали это либо очень медленно, выползая из интерната для престарелых Шедоу-Лейк и возвращаясь туда же, либо очень быстро и громко, на тюнингованных черных, желтых и фиолетовых «Хондах Цивик». В кампусе властвовали старики и любители техники. Парковка походила на декорацию к новому фильму с Вином Дизелем, с парой «Фордов Кроун Викториа» в качестве дани хорошем вкусу.
Старики стремились продуктивно проводить жизнь на пенсии, и я их только поддерживал. Они этого заслужили. Но вот технари просто разбивали мне сердце. Они работали целый день на разных дерьмовых работах и брали всего два-три курса в семестр, вкладывая деньги в спойлеры и неоновые огни для «цивиков». Прошло пять лет, они могли заработать достаточно денег и кредитов, чтобы присоединиться ко мне в Рутжерсе, но вместо этого купили новые сиденья.
Я не склонен проклинать всех студентов. Среди них были не только сумасшедшие пенсионеры и технические маньяки. Многие не могли или не хотели учиться в четырехлетнем колледже. Там были люди, пробующие по второму разу, экономящие деньги, не уезжающие далеко от дома из-за семейных обстоятельств. Честно говоря, это место действительно предоставляло разные возможности. Но никто из этих людей не украшал пестрое студенческое сообщество. А на вид девятнадцатилетняя девица, сидящая в классе политологии, могла оказаться замужней матерью троих детей, готовящейся справить тридцать пятый день рождения.
Конечно, моя социальная жизнь пострадала. Развлечения постепенно свелись к пробежкам по заснеженной набережной и пересматриванию шоу «Парень познает мир» на канале Диснея (я находил его до странности пикантным). Я жил в изоляции.
Когда, наконец, пришло лето, настало время возвращаться в форму. Приехали друзья. Мы снова работали спасателями и продавцами, а потом шатались по улицам и ездили по вечеринкам и заканчивали вечер в какой-нибудь забегаловке. Все как всегда.
Однажды ночью, на исходе лета, мы сидели на пустом пляже.
В каждом августе бывает такая ночь. Мы не пошли ужинать и вместо этого отправились на один из местных пляжей, ускользающий от радаров жителей Стейтен-айленда и БЕННИ из Северного Джерси, которые обычно мигрируют на юг. Изношенные загородки и горы мусора, знаки «Купаться на свой страх и риск» придают таким пляжам весьма жилой вид. Этот пляж был обжит нами.
Я любил эти ночи. После целого лета работы и игр мы, дети побережья Джерси, собирались и переводили дыхание перед концом сезона. Прежде чем вернуться в реальную жизнь. Но тогда все вышло по-другому.
Мы больше не говорили о приготовлениях к школе и о чем-то неизведанном, с чем должны столкнуться в колледже. Не стало «неизведанного». Мои друзья рассказывали о людях, которых я никогда не встречал, и местах, где я никогда не был. Мы наконец-то обсуждали то, что пережили не вместе.
В 2001-м мы вместе учились в школе, но уже наступил 2002-й. Мы еще не разошлись окончательно, но жизнь начала разносить нас. Большинство уже поняло, что мир несколько больше полукруга, которым мы расселись на песке.
У меня не было особых перспектив, зато я мог обнаружить определенный смысл в окружающей действительности — связь со звуком прибоя или, там, ощущение цели в панораме Манхэттена на горизонте. Может быть. Не знаю. Знаю только, что через неделю я сидел на том же пляже один.
Тед, наконец, перезвонил:
— Господи, Чичирелли. Да ты гений! Люди весь вечер спорят о Фейкбуке. Стив просто в восторге. Он готов участвовать в чем угодно.
— То есть об этом говорят?
— Конечно! Я имею в виду, что все давно знали, но только теперь начали обсуждать. У меня все время спрашивают о тебе!
— Но пишут немногие…
— Нет? Я не уверен.
— Ну это может быть неудобно. Например, когда мой папа начал писать у меня на стене, многие притормозили. Они не были уверены, что это их как-то касается.
— У тебя крутой папа! Снова о юридической школе? Старая песня.
Ральф Чичирелли Если бы ты пошел в юридическую школу, как я хотел, ты бы сейчас владел фермой, а не работал на ней.
2 минуты назад с мобильного устройства мне нравится
Джо Леннон Это лучшая в мире страница на Фейсбуке и лучший блог.
1 минуту назад с мобильного устройства мне нравится
Джо Леннон я снял лайк с этого поста.
1 минуту назад с мобильного устройства мне нравится
— Да, он жжет, — согласился я. — Я там кое-что клевое выложил. Что народ думает?
— Ну… спорят.
Природная склонность Теда к дипломатии неплохо нам послужила. Когда его спрашивали о Фейкбуке, он начинал мяться и отвечать неопределенно, никогда не загоняя никого из нас в угол. Он убеждал людей, что их реакции нормальны, и аккуратно подталкивал их к принятию текущей неопределенности ситуации, а не к поиску ответов.
— Пару дней назад все сошлись на том, что лично для тебя это хорошо. А теперь многие задаются вопросом: «Что за хрень с ним происходит?» Народ разделился на два лагеря — одни считают тебя героем, другие сумасшедшим.
— Прекрасно.
Я изначально хотел, чтобы всю эту историю было трудновато проглотить. Чтобы она была достаточно странной и люди стали размышлять о мудрости «моих» действий. Я ждал споров и теперь радовался, что говорят о моей мотивации, а не о качестве Фотошопа.
— Кто-нибудь догадывается, что это вранье? Я ведь цитирую законы, которых не существует.
— Да нет… люди говорят «я не могу поверить, что это происходит на самом деле» и сомневаются всего секунду. А потом решают, что все равно будут в это верить.
— На это столько нервов уходит… я думал, будет смешно, а не напряжно.
— Знаю. По-моему, только ты и можешь вытащить такой проект. Все говорят, что если с кем такое и могло случиться, то только с тобой.
— Что? Не понял. Ты ведь знаешь, что я намеренно делаю из своего героя идиота?
— Дэйв, как бы тебе объяснить… ты всегда делал странные вещи. Например, история с аманитами. Она ведь основана на реальных событиях.
— Ну да. Но… меня считают больным?
— Нет. Ну… или так, немножко. Но им нравится то, что ты делаешь. Они решили, что ты похож на чувака из «В диких условиях».
— Но он же в конце фильма умер! В одиночестве! В своем автобусе! Или только я думаю, что в этом и состоит мораль истории?
Тед рассмеялся, но почувствовал, что мне неприятно.
— Да ладно тебе, Дэйв. Кстати, народ начал собирать о тебе истории. Мэтт Кэрью сказал, например, что видел тебя среди публики на шоу Мори Повича пару месяцев назад.
— Он меня видел?
— Ты что, правда там был?
— Да, мы с Экхоффом ходили. Ставили на результаты теста на отцовство. По-моему, я никогда так не веселился.
— Вот об этом-то все и говорят.
— Было очень весело! Почему я не могу…
— Но это ненормально, Дэйв. Тебя видели не на игре «Никсов», а на шоу Мори. И ты все время вытворяешь подобные вещи! Эллиотт вообще думал, будто ты до сих пор живешь с теми француженками в Чайна-тауне.
— Давно я с ним не разговаривал.
— Дэйв, послушай. В выпускном классе не тебя ли выгнали с уроков искусства на весь семестр?
— Ха! Да, выгнали. И в тот же вечер я получил школьную награду за рисование. — Я оживился от мыслей о победе десятилетней давности. Я ненавидел ту училку. — Она была сукой.
— Ты был художником. И послал учительницу на хер. Люди не помнят подробностей. Они просто думают — вот этот парень способен на любую фигню. И честно говоря, Дэйв, тебе ведь нравятся такие истории. Ты всегда и всем их рассказываешь. Ты говоришь, что хочешь выглядеть сумасшедшим. Получается.
— Ну ладно, — согласился я, — вообще-то я задумывал показать как сходят с ума. Не знал, что все и так считают меня ненормальным!
— Эй, а нам легко? Народ читает наши посты о тебе и зачислил нас со Стивом в последние задницы.
— Прости, Тед. Я об этом не подумал…
— Ничего. Мы бы этого не делали, если бы нам не было так весело. На самом деле Стив просто купается во всеобщем внимании. А вообще, никто не думал, что ты больной. То есть никто о тебе не думал. И поэтому людей не удивляет, что ты ведешь себя как идиот, а мы со Стивом — как козлы.
— Ну да, как в «Черном лебеде».
— Фильм про балерину?
— Нет-нет, «Черный лебедь» — это книга. Кроме всего прочего, в ней о том, что в каждую секунду происходит миллион разных событий, и только потом мы выбираем какой-то факт и важные подробности о нем. Мы находим доказательства какому-то событию уже после того, как оно произошло, и убеждаем себя в его очевидности.
— Ну да. Ты представляешься сумасшедшим, а все так и думают. И что? С каких пор тебя волнует, что думают люди?
— Да, ты прав. Забей. Пусть у них останется тот идиот, которого они себе представляют.
— Точно.
— В любом случае, они делают именно то, что я и хотел. Они как будто соединяют точки, чтобы нарисовать меня. Они думают, что я сошел с ума? Отлично! Это даст мне свободу!
— Вперед, Дэйв!
— И я не сумасшедший, я художник. То, что я делаю, слишком велико для них. Это уорхолловский… а, нет, я как тот британский политический художник граффити, Бэнкси, и все это — уличное искусство двадцать первого века. Вместо кирпича и штукатурки я порчу стены в Фейсбуке… Использую ложь, чтобы открыть большую правду!
— О, гос…
— Я прокладываю путь другим. Никто не скажет, что легко идти впереди собственного времени, ожидая, когда мир тебя догонит! Однажды это случится, но к тому моменту я буду уже в другом месте.
— Дэйв…
Я чувствовал себя просто фантастически. Тед был прав. Сначала я нашел всего два аргумента в пользу своей затеи: это была совершенно новая идея, а любая дружба на Фейсбуке двусмысленна. Но теперь обнаружился и третий, с которым я не сразу смог смириться. Сила моей собственной репутации. Водились за мной странности, которые засели у людей в головах. И уже стало ясно, что разница между человеком, который бросает все, и человеком, который притворяется, что все бросил, для стороннего наблюдателя слишком мала.
Немножко горько было осознавать, что пародия, которую я из себя корчу, популярнее настоящего меня, но это развязывало мне руки. Если они полагают, что я героически сбрендил, значит, я должен использовать этот вывод… и бороться с ним как можно более эгоистичным поведением.
Теперь существовало два меня. Реальный я вышел из системы и жил своей жизнью, в которой никому не было места. Парень, которого видела публика — герой Фейкбука, — был кем-то еще. Как раз в Хеллоуин я создал Франкенштейна, сшив воедино мою собственную историю и представления моей аудитории.
Рад познакомиться, Фальшивый Дэйв. Предлагаю начать с «Веселой фермы».
4 Запрос на добавление в друзья
Я очень быстро обнаружил, что даже ненастоящая «Веселая ферма» ужасно скучна.
Дэйв Чичирелли
Мне нравится Комментировать Поделиться
Дэйв Чичирелли
Очень смешно было врать аманитам. Они подозревают, что за пределами их общины существуют технологии, но не имеют о них никакого реального представления (ну как моя мама). Я сказал им, что Твиттер — это секс в интернете, и поэтому он так популярен среди знаменитостей. Самый яркий момент вчерашнего ужина.
Мне нравится Комментировать Поделиться
Если бы это было правдой, моя жизнь в качестве политического заключенного у аманитов стала бы всего лишь одной из остановок в длинной истории абсурдных жизненных ситуаций.
Например, когда я в последнюю секунду успел перевестись в Рутжерс, меня поселили на случайно оказавшееся свободным место в общежитии третьего курса. Другими словами, я столкнулся с людьми, с которыми никто не хотел жить. Отличные ребята, сами понимаете.
Я оказался четвертым в комнате, населенной любителями РИ. Если вы не знаете, что такое РИ, возможно, вы сделали в жизни правильный выбор. Это ролевые игры живого действия. В отличие от обычных ролевиков, которые прячутся за прочными стенами какого-нибудь гаража, эти размахивают своими флагами (в буквальном смысле) на публике. Они сами делают средневековые костюмы и оружие из мягкого пластика, отправляются в парки и разыгывают там «сражения». Если один из них попадает другому по ноге игрушечным топором, этот другой должен прыгать на одной ножке. Это выглядит очень странно, если участникам больше одиннадцати, и еще страннее, если они носят чахлые бородки и самодельные плащи.
В этой комнате я кое-чему научился. Понял, что идиоты — как зомби. Один на один ты быстрее и сильнее любого из них и в обществе выглядишь гораздо лучше. Но если их много, и вы находитесь в замкнутом пространстве… Дайте кому-нибудь себя пристрелить, пока вас тоже не обратят в зомби. Еще я узнал, что мячик «Хаки сакс» можно использовать для отыгрыша заклинаний, но я, кажется, отвлекся.
Следующий год я прожил с друзьями в Нью-Брунсвике, за пределами кампуса. Это была не самая безопасная часть города, но, если уж меня ждал удар под ребра, я предпочел бы стальной нож, а не пластиковый меч.
Мое желание почти сбылось, когда один из соседей организовал вечеринку бродяг. Справедливости ради надо сказать, что речь идет не о людях с узелками на палочке. Так вот, этот любитель джаза с нижнего этажа, никого не предупредив, пригласил к себе бездомных, чтобы послушать дувоп или что-то в этом роде.
Сколь бы альтруистичной ни казалась идея, реальность была значительно хуже. Они разбудили две дюжины наиболее стабильных психически жителей Нью-Брунсвика, включая парня, который попытался меня ограбить, ели гамбургеры и танцевали под джаз, который мой сосед играл на флейте… Я бы хотел это забыть, но не могу.
А через год? Вселенная возместила мне все. Отличное было время. Лучше всего его описывает первая заметка, выложенная с фермы.
25 ОКТЯБРЯ: ПОИСК ВОЗМОЖНОСТЕЙВпервые оказавшись в Нью-Йорке, я жил в лофте в Чайна-тауне, в окружении кучи незнакомых европейцев. Великолепная глава моей жизни, которой я полностью обязан прыжку в неизведанное.
Никогда не забуду первую пятницу. Все восемь (да, восемь) спален квартиры еще не заселили, и я вместе с двумя своими соседями-французами искал, где бы поужинать в нашу первую пятницу в Нью-Йорке.
Я вызвался быть провожатым — в конце концов, я запомнил пару местечек со времен своих экскурсий по мостам и метро. Я повел их в «Пип», тайский ресторан с одной клевой фишкой. Двери у них в туалете представляют собой одностороннее зеркало. Изнутри виден весь ресторан, а заглянуть в туалет никто не может. Это странно, довольно интересно и запредельно вуайеристично. На мой нью-джерсийский взгляд, «Пип» представлял собой прямо-таки квинтэссенцию Манхэттена.
Но я не учел, что по-французски «пип» — это сленговое обозначение минета*.
Представьте, что вы приехали во Францию, и странный француз, который живет с вами под одной крышей, ведет вас в «крутое местечко» под названием «Феллацио». Попытка объяснить, что я не извращенец, в ресторане, где туалет устроен так, что можно смотреть на людей, пока срешь, была непростой.
Я не представлял, куда заведут меня следующие два года. Я не знал о тех сорока с лишним людях, которые пройдут через эту квартиру, о вечеринках, которые мы будем регулярно устраивать, о друзьях, которых я заведу. Откуда?
Я знал только, что постоянно чувствую одно и то же. Что моя жизнь совсем не такая, какой была в понедельник. И я снова это ощутил, прикоснувшись к вымени. Время возможностей!
Дэйв Чичирелли *Пишется Pipe, но произносится «пиип».
меньше минуты назад Мне нравится
Я надеялся, что аманитская глава Фейкбука будет похожа на истории из моей реальной жизни, когда я вляпывался в странные ситуации и все время сталкивался с абсолютно непредсказуемыми событиями. Но, как я успел узнать, подход «подождем и посмотрим, что произойдет» не работает, если на самом деле ничего не происходит.
Оказалось, что моя шедевральная идея превратить Фейкбук в «реальную» версию «Веселой фермы» была немного слишком… аутентичной. Это было скучно и неостроумно. И никому не нравилось.
Дэйв Чичирелли
На этой утке синяя лента. Круто.
Мне нравится Комментировать Поделиться
Стив Кучиньелло Видали и получше.
меньше минуты назад с мобильного устройства мне нравится
Задумка казалась мне вполне разумной. В реальности же идея превратилась в бесконечное выкладывание фотографий уток. Никого не волновало, что утка выиграла синюю ленту, даже если они верили, что это настоящая утка.
Даже мои тайные помощники высказывали разочарование. Совершенно новая для Фейкбука вещь.
Мэтт Кэмпбелл Дэйв Чичирелли
Тема: <Без темы>
Я немного разочаровался в твоих постах об аманитах. У меня осталось слишком много вопросов.
Сколько тебе оставаться в рабстве? Ты спишь в хлеву или в аманитской кровати? Как тебя кормят? Кроме очагов, какой работой ты занимаешься? Ты растишь свой собственный табак и по вечерам выкуриваешь трубочку с мужчинами? Им можно есть бутерброды с мясом и сыром? Держат ли они домашних животных и каких? Прости за настойчивость, но мне кажется, что эти мелкие детали придадут объем твоему повествованию и нашему взгляду. Спасибо!
Мне нравится Комментировать Поделиться
Притворяясь, что я на самом деле делаю то, что игроки в «Веселую ферму» делают понарошку, я провел три недели и понял, что мне необходим новый угол освещения событий. Но какой?
Дэйв Чичирелли
Я начинаю все это ненавидеть. Наивно думать, что они примут меня в общину с учетом того, как я сюда попал. Но… это возможно? Или я не настолько очарователен, как думаю?
Мне нравится Комментировать Поделиться
Эрин Брэннан Хэнсон невозможно!
меньше минуты назад с мобильного устройства мне нравится
Джо Москон очень даже возможно.
только что с мобильного устройства мне нравится
Дни, когда я мог очаровать свою аудиторию, просто задремав в мебельном магазине или разбив лагерь на спортплощадке, очевидно, миновали. Требовалось что-то большее. Но вариант нового путешествия на повестке дня больше не стоял — я застрм ял на ферме.
Я снова столкнулся со сложностями сочинения истории в реальном времени. Чтобы сохранить тонкое равновесие между нелепым и правдоподобным, требовалось делать паузы между заметными событиями. Но, чтобы поддерживать интерес аудитории, приходилось «подогревать» повседневное. Чем можно заниматься в перерывах между преступлениями на почве нетерпимости?
Я сделал то, что сделал бы на моем месте любой креативщик. Я ввел в кадр сексуальную девушку.
Все любят сплетни. Всего лишь намек на ссору между мной и моим отцом заставил аудиторию Фейкбука испытать приятный трепет. Люди любят смотреть на то, на что смотреть не должны, особенно если они могут составить собственное мнение.
А что может быть лучшим поводом для сплетен, чем подружка из амишей? Если кто-то из ваших френдов на Фейсбуке начнет встречаться с такой девушкой, вы точно заинтересуетесь этой историей и будете следить за ее развитием. Вы не сможете противостоять соблазну и будете это обсуждать. И совершенно неожиданно потратите на это кучу времени. Особенно если вы уже погрузились в Фейкбук так глубоко, как большинство моих подписчиков.
А лучше всего то, что ее нельзя найти в сети. Если она аманитка, у нее нет друзей на Фейсбуке, нет аккаунта в мессенджерах — нет вообще никакой истории. Если брать в расчет только интернет, она невидима.
Идеальное и простое решение. Несколько фотографий случайной, согласной на эту шутку девушки, которую никто не знает.
Крайне пугающая идея на самом деле. Я позвонил Джеффу Шоу.
С Джеффом мы подружились во время моего единственного семестра в Сиракузах. Удивительно, но мы до сих пор поддерживаем связь. Я чувствовал, что могу ему доверять, и он поймет то, что я делаю.
К счастью, поскольку наша близкая дружба была такой короткой и… изолировнной, о нем не знал никто из моих знакомых. Кто лучше него мог бы помочь мне найти воображаемую девушку?
Он направил меня к своей чикагской кузине Кейт.
Джефф Шоу Кейт Моултон, Дэйв Чичирелли
Тема: белый мужчина ищет белую женщину… чтобы она изобразила аманитку
Кейт, это Дэйв, Дэйв, это Кейт. Единственная проблема, которую я вижу — Кейт, ты должна изобразить аманитку, у тебя есть фотографии, где ты НЕ пьешь? *барабанная дробь* О, он такая задница.
Дэйв Чичирелли
На самом деле я бы посмотрел фотки, где ты пьешь. *снова барабанная дробь*
Во-первых, спасибо, что согласилась в этом участвовать, Кейт. История, которую я хочу разыграть — о том, как я убежал вместе с этой девушкой (которую я создам, используя твои фотографии). Ни одна из этих фотографий не будет безвкусной, не нарушит честь скаута и вообще будет не хуже обычных фоток с вечеринки. Подписи послужат для заполнения пустых мест в истории, которая не всегда будет — честно предупреждаю! — показывать девушку в лучшем свете, но ничего страшного там не случится. Я зайду от имени Джеффа, чтобы надергать фоток из твоего профиля. Еще раз спасибо. Моя страница открыта, поэтому заходи и смотри.
Кейт Моултон
Привет, Джефф, Дэйв.
Да, боюсь, мне сильно не хватает фотографий с деревянной мебелью и на маслобойне… но используйте, что хотите. Это ужасно смешно.
Кейт была идеальна. И она согласилась притворяться, что встречается со мной. Я успел подумать обо всем… Кроме своей магической способности разрушать что угодно при стопроцентных шансах на успех.
Думаю, я должен кое-что прояснить. Я очень хорошо владею Фотошопом. Честно!
Им я зарабатываю на жизнь, и неплохо. Я долгие годы изучал принципы иллюстрации, а опыт работы с инструментами Фотошопа стал одним из краеугольных камней моей карьеры. Но создание качественных и убедительных работ требует времени, подготовки и некоторого уважения к возможностям и ограничениям программы, особенно при совмещении нескольких изображений в одно.
Первое, что нужно учитывать, — линия истинного горизонта. Она есть на любой фотографии — это точка обзора объектива и зрителя. От нее зависит угол расположения всех предметов, она определяет, смотрите ли вы сверху, снизу или прямо. При склеивании фотографий, горизонт на которых не совпадает, нельзя получить правдоподобную картинку.
Есть и основные правила, касающиеся освещения. На каждом изображении есть источник света, создающий светотени. Если на фон, освещенный слева, поместить предмет, освещенный сзади, это будет выглядеть неестественно. Если взять слабо освещенную фигуру и вклеить ее на фото солнечного дня, фигура будет казаться плоской. Если фотография сделана со вспышкой… забудьте о ней. Все детали на ней смыты.
Если вы приклеиваете фотографию какой-либо части тела к фотографии другого человека, не забывайте об анатомии. Человек может двигаться строго определенным образом, и, если пририсовать голову, повернутую под одним углом, к шее, повернутой в другую сторону, это будет выглядеть уродством (размещенным под третьим, еще более странным углом). Кроме того, нужно помнить о камере и файлах. Фокус, экспозиция, разрешение, вспышки — или естественное освещение. Все это должно совпадать.
Можно изворачиваться и манипулировать фотографиями, чтобы сгладить небольшие шероховатости, но магическая кнопочка «Сделать шедевр» существует только в фантазиях и шпионских триллерах. Нельзя работать с данными, которых нет. Если взять жалкую превьюшку из Гугл-Картинок и вставить ее на фон с профессиональной фотографии, ничего хорошего не получится. Поэтому ключ к созданию удачного коллажа — огромная коллекция фотографий. Оглядываясь назад, я понимаю, что предпочел бы имитировать жизнь среди людей, которые позволяют себя фотографировать.
Дэйв Чичирелли
Познакомьтесь с Кейт. Мы дружим, и она испекла мне пирог.
Мне нравится Комментировать Поделиться
Отношения начинались нелегко — это была ужасная фотография. Она сочетала все возможные грехи Фотошопа: неправильные углы, смесь кадров, снятых со вспышкой и при дневном свете, лица, приклеенные к головам, наклоненным в другую сторону. Она была кошмарна. Очевидно, безусловно кошмарна.
Но в два часа ночи, когда я ее доделал, я не замечал этих проблем. Я вообще не смотрел на фотографию, я смотрел вперед — на те сюжетные линии, которые начинал.
Поэтому утром я нажал кнопку «Загрузить» и пошел на работу, совершенно довольный собой.
Дэйв Чичирелли
Познакомьтесь с Кейт. Мы встречаемся, и она испекла мне пирог.
Мне нравится Комментировать Поделиться
Эллиотт Аскью секундочку… почему вы ОБА выглядите, как картонные фигурки? ЧТО ОНИ С ТОБОЙ СДЕЛАЛИ?! Это ведь не настоящее фото?
10 минут назад мне нравится
Джо Леннон Фотошоп?
только что мне нравится
«Фотошоп?»
Читать бесплатно другие книги:
