Фейкбук. Реальная история, основанная на настоящей лжи Чичирелли Дэйв

В какой-то момент прошлое должно стать прошлым. Когда нужно покинуть орбиты друг друга и избавиться от их случайного влияния, потому что это — препятствия на пути к новым целям. Но социальные сети лишают нас такой возможности. Как можно выбросить кого-то из сердца, если он никуда не девается с глаз?

Я не знал, к чему все это может привести. Я просто не хотел больше об этом думать.

Когда самолет, наконец, сел, я вышел из терминала в ледяную ночь и направился к аэроэкспрессу, который довезет меня до метро, к началу долгой, но недорогой поездки домой.

Подходя к платформе, я увидел женщину, пытавшуюся перетащить чемодан через бордюр.

— Вам помочь?

Она обернулась, и сине-зеленые глаза на загорелом лице совершенно выбили меня из колеи. В ней было почти шесть футов роста, и она была потрясающая.

— Очень мило с вашей стороны. Вы прилетели из Чикаго? Рейс задержали?

— Да. Но я видал и худшие задержки.

— И я. Меня зовут Дара.

— Дэйв.

Мы поболтали о задержанных рейсах. С ней было легко, хоть я и запинался на самых простых словах. Вскоре показался поезд.

— Это наш? — спросила она. — Вообще-то я и не сомневаюсь. Я никогда не теряюсь в транспорте. Когда мне было семь, автоматические двери захлопнулись между моими родителями и нами с сестренкой. Она заплакала, но мы доехали до следующей остановки, пересели на другой поезд и вернулись к папе с мамой. Сестренка даже успокоиться не успела.

— Впечатляет.

— Знаю. Мама рассказывает мне эту историю каждый День благодарения.

Объявили следующую остановку. Поезд шел в другую сторону.

— Обещаю плакать не долго, — пошутил я, искоса глядя на нее.

— Это все ты виноват, — она игриво толкнула меня в плечо.

— Думаю, твоя мама будет разочарована.

— Ты ей ничего не скажешь! Она умрет, если узнает, что мои транспортные способности… иссякают? Как это назвать?

Мы перебежали через платформу. Она оперлась о свой чемодан, как ребенок, планирующий покататься на магазинной тележке. В ее глазах светился живой ум.

Когда мы ввалились в поезд через закрывающиеся двери, я сообщил:

— Мы уже на полпути.

Она помедлила секунду и, чуть наклонив голову, произнесла:

— Мы живем молитвой.

Она только что процитировала Бон Джови? Она… из Джерси? Я потратил большую часть жизни, пытаясь разрушить стереотипы о жителях Нью-Джерси, но один из них совершенно верен. Ни один джерсиец не способен услышать «Мы уже на полпути» и не закончить цитату.

— Вынужден спросить… ты из Нью-Джерси?

Она засмеялась:

— Вроде того. В детстве я жила там пару лет, и в колледж ходила в Нью-Джерси. Но родилась я в Индии, а школу закончила в Северной Каролине. Я отовсюду. Но я достаточно джерсийка, чтобы знать Бон Джови. А ты откуда?

— Я вырос на побережье.

— Правда? — Она распахнула глаза.

— Да. Я американский итальянец с побережья Джерси. Ты заставляешь меня вспомнить о днях, когда этого почти не стеснялись, а сериал «Клан Сопрано» был основным источником размягчения мозгов. — Я начал расслабляться. — Так ты училась в Нью-Джерси?..

— Принстон, — тихо призналась она, слегка отвернувшись. Первое слово, сказанное не глядя мне в глаза. К членам Лиги Плюща почему-то принято ужасно относиться, наверное, из-за этого они странным образом не уверены в себе.

— А мне нравится Принстон. В городе и десяти шагов не пройти, чтобы не наткнуться на какую-нибудь статую.

По-моему, она слегка расслабилась.

Я и правда люблю Принстон. Будучи студентом Рутжерса, Принстоном я был просто одержим. Два кампуса отстояли друг от друга всего на шестнадцать миль — и на множество световых лет. Принстон, как городок, так и университет, идеален. Почти как «Мэйн-стрит» в Диснейленде — не город, а идея, обещание того, каким город может стать. Просторные парковки и магазины со свитерами, которые предполагается набрасывать на плечи (мой сосед по комнате Пако звал их «свитероожерельями»). Оазис спокойствия, особенно по сравнению с суетой пяти общежитий Рутжерса.

И вопреки тому, чему учит телевизор, умные необязательно выглядят ботаниками. Красота девушек из Принстона сбивала с ног. Я разработал даже пару вполне убедительных теорий об отпрысках богатых стариков и их охренительных вторых жен. Я хотел оказаться там. Я бесславно убегал из Рутжерса, бродил по барам Принстона и мечтал оказаться тем, кого девушки из Принстона используют в качестве мишени для чужой ревности. Но все потрясающие студентки исчезали, как только садилось солнце. Это сводило меня с ума.

Довольно скоро стало понятно, что я далеко не единственный мальчик из государственной школы, влюбленный в Принстон. Поэтому вся их социальная жизнь проходила за закрытыми дверями, в элитных «обеденных клубах». Отлученный от девушек из Принстона, я бросил мечту о том, чтобы меня использовали как мясо со средним образованием.

А теперь я пикируюсь с Дарой в поезде. Знаковый момент, не для меня одного, а для всех учеников государственных школ. Если бы я знал гимн Рутжерса, я бы его запел.

— Что ты делал в Чикаго? — спросила она.

— Летал в гости к брату, его жене и… их новому дому. Такое ощущение, что брат уже вырос.

— А ты?

— Ну я-то точно еще ребенок.

Она улыбнулась и стала рассказывать о своей семье. Исполнилась моя мечта о разговоре с девушкой из Принстона. Постепенно восторг сменился простым удовольствием от беседы с очаровательной и умной супермоделью. Мне очень захотелось увидеть ее снова.

Через несколько минут мы вышли у входа в подземку.

— Спасибо, что помог с чемоданом, Дэйв.

Ее поезд уже подходил к платформе, а я, как специалист по рекламе, прекрасно понимаю важность дедлайнов.

— У тебя есть визитка? Не подумай ничего такого, но…

— Конечно! — Она дала мне номер и успела сесть на свой поезд до «Квинс-боунд А».

Той ночью я был самым счастливым человеком на линии J. Все произошедшее казалось мне встречей ядерного физика с моделью из рекламы нижнего белья. Такое бывает только в фильмах про Бонда.

Я познакомился с настоящей девушкой Бонда. Пятьдесят минут пролетели за пять. Нижний Ист-Сайд серебрился от снега, в воздухе разлилось волшебство. Я обернулся и понял, что не оставляю следов. Я плыл к дому, стоявшему под самым мостом.

Рассеянно разобрав гору почты, скопившейся за неделю, я очнулся, найдя новое письмо от отца Кейт.

Да, письмо от воображаемого аманитского папаши моей воображаемой девушки. Моя Немезида вернулась.

Все вдруг переменилось. Приятный морозец превратился в промозглый холод. Вместо мокрого мусора пахло замерзшим мусором. Я живу под мостом, как последний тролль.

Я отправил смс Элизабет, надеясь, что она еще не спит: «Привет. Представь, ты познакомилась с кем-то в метро. Каковы шансы, что ты будешь искать его на Фейсбуке, прежде чем пойдешь с ним в бар?»

Она ответила немедленно: «100 %».

Прекрасно. Добро пожаловать в две тысячи десятый. Дара — девушка из Принстона, такие всегда делают домашнее задание.

Вся моя страница должна быть для нее прямо-таки утыкана красными флажками. В последнем посте я выложил скан чека за татуировку с галстуком-бабочкой. И вообще уже несколько месяцев только и делаю, что демонстрирую неспособность здраво соображать. Вместо настоящего меня она увидит человека, который дерется с бомжами и шутит над верующими.

Еще несколько лет назад такая девушка, как Дара, захотела бы меня увидеть по той же причине, что и я, — нам обоим захотелось бы узнать друг о друге побольше. Эта парадигма все еще сохраняется, но теперь, с пришествием поисковых систем и Фейсбука, для молодой женщины странно встречаться с абсолютно незнакомым человеком не поискав информацию о нем в интернете. И это очень просто. Примерно как перевернуть бейсбольную карточку и посмотреть, что написано на обороте.

У всех есть эмоциональный багаж, но теперь как никогда просто в нем покопаться. Фейсбук уничтожил «прошлое» и «расстояние». Ничто не случается «тогда» и «где-то еще». Все слилось воедино, окаменело и превратилось в вечное, пусть и меняющееся «здесь и сейчас».

«Узнать друг друга получше» — все еще краеугольный камень развития новых отношений, но Фейсбук навсегда изменил этот процесс. Сколько разговоров не состоялось из-за того, что больше не нужно расспрашивать человека, например, о его любимых книгах? Совпадения потеряли свое значение в эпоху сети? Я не сомневался, что новая романтическая площадка привела к множеству хэппи-эндов, но для парня с аналитическим умом и «левым» профилем это не площадка, а минное поле.

Благодаря Фейкбуку я понял, как начинаются и заканчиваются отношения в эпоху соцсетей. Утром в день вылета я проснулся в новом доме, где жила новая семья. Вечером я залез в пустую постель, уверенный, что мой реальный «статус отношений» еще очень долго не изменится.

Это почти смешно. «Я залезаю в пустую постель» — это на самом деле строчка из «I Know It’s Over», песни, с которой Фальшивый Дэйв должен ассоциировать себя, как мне казалось. Я засыпал думая о девушке из поезда, а «Смитс» пели: «Я знаю, это прошло и никогда не вернется. Но в моем сердце это реально…»

Может быть, надо изменить статус на «Женат». В конце концов, я принес все в жертву отношениям, в которых состоял со своим профилем на Фейсбуке.

8 Поделиться

— Это смело, — Джо отложил мой вариант, — начальство подписало?

— Да. Ты ее знаешь, — в моем голосе слышалась гордость, — она сумасшедшая.

Мы смотрели на проект упаковки для нашей новой рекламной продукции. Двадцатидюймовая, сияющая полноцветная упаковка. Идея была в том, чтобы заставить людей из СМИ радоваться, находя на своем столе нашу новую игрушку-супергероя, и обязательно открывать упаковку. Это была наша пятая игрушка, и такие упаковки имели большой успех.

— Я вспоминаю прошлый год, — сказал Джо, — когда юристы заставили нас полдюжины раз менять слоган.

— Ну да. Мы же не можем с точки зрения закона гарантировать, что наша продукция «заставит вас почувствовать себя супергероем».

— Ага, — усмехнулся Джо, — странно, конечно. Но я все равно нервничаю. Ты хочешь нарисовать совершенно оригинального главного героя. Не думаю, что они это пропустят.

Он был прав. Мы шли на риск. Бренд направлял нам картинки в высоком разрешении, нарисованные лучшими иллюстраторами. Обычно мы использовали их в своем дизайне. Но мы всегда так делали! Я не могу повторять одно и то же. Поэтому я предложил сделать оригинальные иллюстрации.

— Даже если они одобрят твое предложение, но ты не сможешь добиться такого же качества, как на оригинальных иллюстрациях, мы попали. И это касается не только самого клиента, но и всех лицензиатов. Нужно еще согласовать с издателем и киностудией, — Джо поднял глаза от стола и посмотрел на меня, — три группы бренд-менеджеров. Три юридических департамента. Если я на это пойду, тебе придется поднапрячься.

Я совершенно не был уверен в том, что смогу. Конечно, я хороший иллюстратор, но это, так сказать, побочный навык, которым я почти не пользовался. Теперь мне предстояло создать шедевр. Глупо было даже браться. Рисковать неделями работы и репутацией компании. Но как я могу не попробовать?

Я же вырос на комиксах. В глубине души я все еще их люблю. Непростительно упускать такую возможность.

— Я справлюсь.

— Ну и хорошо, — кивнул Джо.

Я вернулся за свой стол. Было весело и страшновато. Я знал, что усложнил себе жизнь. На такой рисунок — нужного размера, соответствующий всем стандартам — уйдет не меньше пары сотен часов.

Но… я получу следующие несколько чеков за то, что рисую супергероя. Это же интереснее всего, что я делаю для своей другой жизни. Фальшивый Дэйв нервно курит в углу.

Это заметили.

Мэтт Кэмпбелл Дэйв Чичирелли

Тема: <Без темы>

Я беспокоюсь, уже несколько дней нет обновлений.

Дэйв Чичирелли

Прости, дружище. У меня тоже бывают скучные дни. Кажется, я заслужил парочку.

Я немного поэкспериментировал и попытался ввести Фальшивого Дэйва в реальное событие. Валяясь на диване в Нью-Йорке, я надергал из Твиттера живых фотографий с матча «Дьяволов» против «Койотов» в Глендайле, штат Аризона. Эксперимент вышел интересный. Проба перед тем, как отправить Фальшивого Дэйва на Олимпиаду в Ванкувер. Я добавил к настоящему событию немного вымысла. Возможно, кто-то даже искал в толпе зрителей Фальшивого Дэйва, вместо того чтобы смотреть игру. Правда, получилось не слишком-то интересно, зато дало мне немного свободного времени для работы.

Период тишины служил и другой цели, пусть и гипотетической. Я не хотел бы выглядеть сумасшедшим, если меня найдет Дара.

Ее визитка лежала на столе. С момента нашей встречи прошло несколько дней. Сейчас или никогда. Я собрался с силами и написал ей письмо:

Кому: [email protected] Тема: <Без темы>

Привет, Дара.

Это Дэйв. Мы познакомились в поезде. Просто хотел убедиться, что ты нормально доехала. Я немного беспокоюсь, что ты могла сесть не в ту машину и навсегда застрять в дебрях Нью-Йорка, зарабатывая на жизнь исполнением хитов Бон Джови:)

Пиши.

Мне показалось, что это мило. Я даже поставил смайлик, хотя такое редко случается с уважающими себя мужчинами. В конце концов, вдруг это главный шанс всей моей жизни?

Я все же надеялся, что Дара не будет слишком внимательно изучать мою страницу. И тут же совершил главный грех, возможный в демократическом Нью-Йорке, — пошутил на тему республиканцев.

Дэйв Чичирелли

Поверить не могу, что ни в Финиксе, ни в Глендейле нет нормального музея Барри Голдуотера. Мне казалось, это их любимое место для всяких выступлений. Неужели тут может не быть спроса на Парк имени Барри ГолдУотера? Я прямо мечтаю о водных аттракционах, созданных по мотивам биографии основателя современного консерватизма. Если я построю парк, в него будут ходить?

Мне нравится Комментировать

Эрин Брэннан Хэнсон Если ты за этим уехал из Нью-Йорка, лучше бы остался дома. Мой муж точно потащил бы меня «веселиться» в такой парк.

около часа назад с мобильного устройства мне нравится

Дэйв Чичирелли Будешь отличной «девушкой Голдуотера»

около часа назад с мобильного устройства мне нравится

Майкл Сарабиан Моя мать была «Девушкой Голдуотера». Видимо, яблоко от яблони все-таки далеко падает.

12 минут назад с мобильного устройства мне нравится

Дэйв Чичирелли Твоя мать во-первых очень умная, а во-вторых, явно заслужила достойное потомство. Может быть, она инвестирует что-нибудь в мою идею?

меньше минуты назад с мобильного устройства мне нравится

Можно было бы подзабить на все это на пару недель и по-настоящему заняться реальной жизнью, но Фейкбук стоял теперь для меня на первом месте. И не надо было знакомиться с девушками в поездах.

Удивительно, но все мои опасения оказались напрасными. Примерно через час она написала ответ.

* * *

— Нормально добралась? — улыбнулся я. — Тут вроде нет лишних поездов

В субботу мы встретились в Vol De Nuit, бельгийской пивной в Вест-Виллидж. Прикольное место с хорошим выбором пива и закрытым двориком, освещенным красными фонарями. Вроде ничего необычного, но с налетом интимности, необходимой для первого свидания.

— Смешно, — ответила Дара, присаживаясь. — Кстати, меня сегодня пригласили на вечеринку.

— Отлично, — отозвался я, — у меня дома остался кусок пиццы, который необходимо съесть.

Я сразу понял, что она имела в виду. Это свидание было… собеседованием.

— Давай честно, — сказал я, — ты нашла меня на Фейсбуке?

— Ну… а у тебя правда татуировка с бабочкой?

Я засмеялся и рассказал ей о Фейкбуке.

— Зачем это тебе?

— Тебе никогда не казалось, что Фейсбук — в принципе странная штука? Ты вдруг получаешь доступ к жизни людей, которых едва помнишь?

— Ну не знаю, это просто странички в соцсети. Не могу сказать, что это меня расстраивает.

Меня поразило ее равнодушие. Я многим объяснял смысл Фейкбука, не все меня понимали, но все осознавали некоторую подозрительность сетевой информации.

— Да и меня, в общем, тоже, — согласился я.

Я изучал ее через стол. Она была помоложе, примерно двадцать два против моих двадцати шести. Четыре года — это немного, но и такая разница в возрасте внезапно оказалась значительной. Я вдруг показался себе стариком, жалующимся на то, «как низко молодежь нынче носит штаны».

— Просто интересно, — продолжил я. — Есть над чем подумать.

Официантка принесла пиво.

— А ты чем занимаешься? Случайно, не проводником работаешь?

Она посмеялась и принялась рассказывать о своей работе в сфере финансов. Впечатляюще. В частности, ей приходилось ездить в интересные места, участвовать в загадочных проектах. Ее явно ждало богатство.

Впрочем, ничего нового — я и раньше видел выпускников Лиги Плюща. Черт, да я снимал квартиру вместе с ее европейскими двойниками. Но общение с ними все еще вызывало во мне странную неуверенность. То, что я делаю, считается «забавным». Дизайн рассматривают как хобби или какую-то ерунду, а это ведь целая наука.

Описывая интересные проекты, в которых я принимал участие — особенно кому-то из финансистов, — я чувствую себя ребенком с упаковкой фломастеров. Мою работу проще показать, чем какую-то крутую карьеру.

— Я рисую игрушечных супергероев, — сказал я.

— Правда? — Она, кажется, смутилась. — Ты коллекционируешь игрушки?

— Что? Нет, — я попытался скрыть свой энтузиазм и дистанцироваться от внутреннего потребителя, — я рисую для рекламы игрушек. Это, — я смотрел в стакан, — довольно забавно.

— Как мило, — сказала она.

Мы помолчали. Стал слышен разговор за соседним столиком.

— И она, — рассказывал парень своей девушке, — дает Поли Д футболку, на которой написано «I», потом итальянский флаг, а потом «Jewish Girls!».

Он описывал поворотный момент первого сезона «Побережья Джерси».

Легко забыть, насколько увлекательным «Побережье Джерси» было поначалу. Никто никогда не встречался со Снуки, и мы все пытались справиться с четырех-с-половиной-футовым тюбиком крема для загара и получали удовольствие.

Мне было не слишком приятно столкнуться с негативными этническими и религиозными стерео типами, касающимися моего народа, но, искоса посмотрев на Дару, я понял, что ей разговор нравится. Тогда я проглотил гордость, и мы присоединились к шуточной беседе в качестве обиженных итальянцев.

Спор со зрителями МTV сделал наш вечер веселее и абсурднее. И все снова сошлось — как тогда, когда мы летели вместе задержанным рейсом, и я слишком устал, чтобы думать, и готов был ввязаться во что угодно без всяких планов и надежд.

После пары стаканов мы уже бродили по барам Нижнего Манхэттена с той же маниакальной энергией, с которой метались между поездами в аэропорту.

Закончили мы в баре отеля «Боуэри» — новом месте со старой атмосферой. Сели перед камином, на темно-коричневый кожаный диван.

— Похоже на Принстон, — сказала Дара.

— Ну да. Закрытый обеденный клуб.

— Ты знаешь об обеденных клубах? — немного встревожилась она.

Блин.

— Чуть-чуть. Друг рассказывал. А ты состояла в клубе?

Оказалось, что да. И она с энтузиазмом поведала о формальных помпезных сборищах, ритуалах и традициях. Мы просмотрели фотографии на ее «Блэкберри» — все мои представления о жизни в шестнадцати милях от Рутжерса оказались верны. Люди на фотографиях походили на злодеев из кино восьмидесятых — типаж Джеймса Спейдера, сине-зеленый свитер, накинутый на плечи, и лососевого цвета штаны.

Я тоже показал ей фотографии последнего года в Рутжерсе. Там было много вусмерть пьяных парней с нарисованными на лицах членами.

— Как видишь, мы учились в очень разных местах.

Она засмеялась, но не успел я развить тему, как ее телефон звякнул — пришло смс. Она глянула на экран.

— Боюсь, не могу больше задерживаться. Я бы не приняла двух приглашений в один день, если бы была уверена, что ты не окажешься ублюдком.

— Я прошел собеседование? И смогу увидеть тебя снова?

— Ну… — она улыбнулась, — это зависит от твоих намерений.

— Ох, — я сделал вид, что обижен, — а тут есть правильный и неправильный ответы?

— Я просто пытаюсь собрать побольше информации. В конце концов, я аналитик.

— Я могу отвести тебя в милый итальянский ресторанчик, и мы закажем не самую дешевую бутылку вина, а вторую по стоимости. Нет, третью. Ты этого стоишь.

— Неплохо, — засмеялась она.

— О, я понял. Это же переговоры. Готов пойти на Пятую, но это мое последнее слово.

Она засмеялась и легонько пихнула меня в плечо.

— Что вы себе позволяете, сэр?

Повисла пауза. Мы всего миг смотрели друг на друга. Было нечто пьянящее в этом взгляде пронзительно-синих глаз. Такая красивая и умная. Уверенная, но не заносчивая. Приятно было просто сидеть рядом.

А кроме того, я не мог недооценивать возможность провести обычный вечер с новым человеком. Особенно если учесть, как все запуталось. Я существовал в двух реальностях, но жизнь-то у меня оставалась одна. Жизнь, которую приходилось прятать, оправдываясь осторожностью. До встречи с Дарой я и не понимал, насколько это тяжело.

Фейкбук не позволял мне иметь такую роскошь, как встречи со знакомыми и приятелями. Каждый из них мог оказаться потенциальным стукачом, способным разоблачить меня. Я жил в постоянном страхе быть узнанным или увидеть в Фейсбуке пост одного из легкомысленных коллег, содержащий слишком много ненужных подробностей. Из моей жизни исчезли стадионы, концерты, праздники и даже скромные вечеринки. Мой мир ограничивался теперь контактами с самыми близкими людьми в безопасных местах.

Но в этот вечер я не боялся новостей, способных прорваться на чьей угодно странице. Мы с Дарой просто смотрели друг на друга, и впервые за много месяцев моя жизнь не сжималась, а росла, пусть даже и становилась больше всего на одного человека.

— О чем ты думаешь? — спросила она.

— Сложно сказать.

Дара взглянула на меня с подозрением.

Я мысленно смирился с тем, что могу показаться этой потрясающей женщине идиотом, и выпалил:

— Хочу сходить с тобой на каток.

— На каток? Это же чудесно.

— Ну да. Я вообще думаю о свиданиях так же, как четырнадцатилетняя девочка.

— Я тоже, — улыбнулась она.

* * *

— Поздравляю! — услышал я в понедельник, зайдя в отдел. Начальница выглядывала из открытой двери своего кабинета, а рядом с ней стоял Джо.

— Что такое? Я вам еще не рассказал про выходные.

— А, нет, — рассмеялась она, — клиент одобрил твоего супергероя.

Меня затопила волна счастья и паники одновременно.

— Не просри шанс, — пожелал Джо.

* * *

Я не то чтобы великий повар, но способен следовать рецептам. Нагрел духовку до трехсот пятидесяти и разложил все ингредиенты. Я готовил пирог из брокколи.

Рецепт я взял из аманитской поваренной книги, которая сегодня пришла по почте вместе с диском «Лживый Дэйв», звучащим сейчас из колонок.

Анализируя выходки моего тайного противника, я начинал подозревать, что это не один человек, а муж и жена. Все их поступки здорово походили на семейные развлечения. Я так и видел, как они бродят по Bed Bath & Beyond и натыкаются на эту книгу: «Боже мой, милый. Мы просто обязаны купить ее Дэйву!»

Я усмехнулся при мысли о том, насколько домашней выглядит моя персональная команда суперзлодеев. И насколько домашним выгляжу я сам, когда крошу брокколи и слушаю серьезную современную музыку.

Со временем я начал ценить их креативность. Я ими прямо-таки восхищался, а первоначальное ощущение опасности немного притупилось. Было ясно, что на данный момент они не собираются уничтожать Фейкбук. Он слишком им нравился.

И тут я разобрал пару строк из «In the Air Tonight»:

  • Я видел твое лицо и раньше, мой друг,
  • Но не знаю, понимаешь ли ты, кто я.
  • Я был там, я видел, что ты делал.
  • Я видел это собственными глазами.

Блин, насколько в точку. Кто бы это ни был, он своего добился. И выбрал запись, идеально отражающую его мысли.

Тут до меня дошла вся абсурдность ситуации, и я расхохотался: как раз вступили барабаны.

«Фил Коллинз, — написал я своему противнику. — Идеально».

Поставил пирог в духовку и сел на диван, прихватив с собой ноутбук.

«Прямо горжусь этим треком. Спасибо, что заметил».

Как мы похожи — оба любим внимание.

Тут заиграл «Rocket Man» Элтона Джона, и я принялся писать посты, продолжающие историю Фейкбука.

Дэйв Чичирелли

И снова дорога. Насыщенная выдалась неделька. Зашел в Старбакс написать заметку и помыться в туалете, как бездомный.

Если кто-то из Старбакса захочет меня проспонсировать, буду рад объяснить, насколько карамельный макиато повышает мой жизненный тонус. Я иду в другую жизнь!

Мне нравится Комментировать

Эллиотт Аскью Да! Снова старая добрая дорога! Здорово, что ты снова в пути. Может, следующей ты похитишь индианку? Это научит их, как обворывать нас, не платя налоги с выигрыша в казино.

меньше минуты назад с мобильного устройства мне нравится

Дэйв Чичирелли Ага, ты хочешь, чтобы я имел дело только с угнетаемыми девушками, принадлежащими к различным меньшинствам и освобожденными от уплаты налогов? Посмотрю, что можно сделать…

только что с мобильного устройства мне нравится

Пора двигаться вперед. Я больше не намерен сохранять видимость спокойствия ради Дары. Она вошла в игру, даже если сама еще этого не поняла.

Честно говоря, отсутствие энтузиазма с ее стороны все немножко испортило. «Просто странички в соцсети. Не могу сказать, что это меня расстраивает». Меня расстраивало то, что ее это не расстраивало. Я вроде бы ненамного старше, но как сильно все изменилось за это время, четыре года превратились в пропасть.

Фейсбук появился, когда я заканчивал колледж. Она тогда еще училась в школе. А это огромная разница. Меня шокировала возможность восстановить связь с теми, кого я давно потерял из виду. А она закончила школу уже имея страницу на Фейсбуке, и ей вовсе никого не пришлось терять… Новое для меня было очевидным для нее.

Как бы она отреагировала, если бы я отправил ей самозаписанный сборник музыки? Не представляю… таких сборников просто больше не существует. Они почти пропали еще во времена моей юности — в начале старших классов уже появился Napster. Когда мы пошли в колледж, диски стали ссылками, а сборники — плейлистами. Рассказывая ей о своей манере слушать музыку — Columbia House Record Club, Napster, Kazaa, LimeWire, Pirate Bay, — я говорил на мертвом языке. Сложно поверить, что атмосферы, в которой ты рос, больше не существует. Мне захотелось поговорить с кем-нибудь, кто меня поймет, кто видит мир так же, как я.

«Привет! — написал я своему тайному противнику. — Тебе примерно столько же лет, сколько мне, да?»

Страницы: «« ... 56789101112 »»

Читать бесплатно другие книги:

Таких, как я, называют шильдами. Флер – мой дар, и он же мое проклятие.Дар позволяет мне влиять на ч...
Кронштадт. Крепость, остров посреди бурных волн. Пока его хозяева – люди. Однако внезапная эпидемия ...
Сбываются ли сокровенные мечты? Те, что ты загадываешь каждый Новый год; загадываешь когда находишь ...
Несколько лет тому назад случилось так, что я оказался в компании вполне взрослых людей и с их мален...
Вероника не похожа ни на одну из женщин, которых приходилось встречать Сергею. Она не умеет кокетнич...