100 великих мастеров прозы Мещеряков Виктор
Грина часто упрекали в подражании Джеку Лондону, Брет Гарту или даже Эдгару По. Однако творчество русского писателя самобытно и оригинально: это крепкий сплав реальности и фантастики, реализма и символизма, авантюрности и психологизма. Роман «Блистающий мир», напечатанный в 1923 году в журнале «Красная нива», удивил современников необычностью фабулы и поразительной смелостью художественной выдумки. Это роман о летающем человеке Друде, его приключениях и трагической гибели – произведение аллегорическое и вместе с тем конкретное в своих социальных приметах. Наряду с мечтой о море Грин мечтал научиться летать. «Человек будет летать без машины», – уверял он и доказывал, что в незапамятные времена человек мог летать, но по неизвестным причинам эта его способность атрофировалась и он «приземлился», но это не навсегда. Человек летает во сне, а значит, когда-нибудь научится и наяву.
По мнению самого автора, «Блистающий мир» – роман символический, но его символика насквозь социальна. В сияющей солнцем гавани Лисс живет не только чудаковатый, влюбленный в море капитан Дюк, бесстрашный Битт-Бой, нежная «королева ресниц» Режи, но и бездушный министр Дауговет, сыщики, бросающиеся на людей, как бульдоги, коварная красавица Руна, способная на подлое убийство. Ее люди убивают циркача Друда, но они убивают не просто «летающего человека», а мечту, «парение духа». Так некогда идиллический Лисс, этот блистающий мир оборачивается своей черной изнанкой. Символ у Грина многоступенчат, развернут, образы-символы сцепляют метафоры и аллегории. «Блистающим миром» выглядит земля с высоты полета, но есть еще и блистающий мир души, свободной от земного притяжения, наделенной творческим даром.
Закончив роман «Блистающий мир», Грин весной 1923 года уехал в Крым, к морю, жил в Севастополе, Ялте, Феодосии. Наконец, он остановился в Старом Крыму, где прожил до самой смерти. Грин провел всю жизнь в нужде и отчаянной бедности. Он принадлежал к числу людей, не умеющих устраиваться в жизни. В несчастьях он терялся, его необыкновенная фантазия ему изменяла. Живя в Старом Крыму, он придумал клеить из фанеры шкатулки и продавать на рынке, чтобы уйти от нужды, но с великим трудом продал только две штуки. Так же беспомощна была попытка Грина избавиться от голода. Он сделал лук и стрелял в птиц на окраине города, чтобы поесть свежего мяса, но и из этой затеи ничего не вышло. Умирал он так же тяжело, как жил, пророчески описав свою смерть в рассказе «Возвращение»: «Конец наступил в свете раскрытых окон, перед лицом полевых цветов. Уже задыхаясь, он попросил посадить его у окна. Он смотрел на холмы, вбирая кровоточащим обрывком легкого последние глотки воздуха». Перед смертью Грин сильно тосковал о людях, жалея, что не смог при жизни познать в полной мере их любовь и дружбу.
Крымский период творчества Грина – это своего рода «болдинская осень», когда он написал более половины всего своего литературного наследия. Самые сильные произведения этого времени – это романы «Золотая цепь», «Бегущая по волнам» и феерия «Алые паруса».
Сюжет «Золотой цепи» чем-то напоминает «Золотого жука» Э. По. В обоих произведениях повествуется о пиратских кладах, о поисках несметных сокровищ. Но в отличие от героев романа американского писателя, которым клад сулит благополучие и счастливую жизнь, гриновским героям он приносит горе и смерть. Главное золото, констатирует автор, это золото чистых, любящих сердец, которые не променяют своей любви ни на какие сокровища на свете.
Символичен другой роман Грина «Бегущая по волнам». Сказочный Гель-Гью, сияющий маскарадными огнями, поворачивается перед читателями своей неприглядной, будничной стороной. Статую «Бегущей по волнам», которая высится на центральной площади, хотят разрушить люди, «способные укусить камень», – фабрикант и заводчик, с толстыми сигарами в зубах. Прелестная Биче, та, что кажется главному герою Томасу Гарвею живым воплощением легендарной девы, бегущей по волнам, не способна преодолеть свой страх. Той дерзкой душой, что не боится «ступить ногой на бездну», оказывается не Биче, а простая девушка с корабля – Дэзи, которая слышит призывный голос «Бегущей по волнам»: «– Добрый вечер, друзья! Не скучно ли на темной дороге? Я тороплюсь, я бегу…»
Оставаясь самым романтичным писателем, Грин все же никогда не отрывается от реальности, не убегает от нее. Даже в «Алых парусах» присутствие реальности ощутимо и значимо. Главную свою мысль Грин вложил в уста своего героя, капитана Грея: «Я понял одну нехитрую истину. Она в том, чтобы делать чудеса своими руками». «Алые паруса», как и многие другие вещи писателя, были посвящены его верной жене, надежному другу и первому читателю – Нине Николаевне Грин, которая была прототипом многих романтичных, но сильных духом героинь писателя.
Грин – один из самых психологичных прозаиков ХХ века. Целый ряд его рассказов черпает свой материал и интригу в специальных работах по психологии и психиатрии, с которыми писатель был хорошо знаком, так как читал в переводе Фрейда, Рибо и Крафта. В «Отравленном острове», например, «гипотеза массовых галлюцинаций» подкреплена ссылками на Рибо, а «страх жизни» охарактеризован как «особый психологический дефект, подробно исследованный Крафтом». В жанре «загадочных историй» описано у Грина множество явлений: телепатия («Преступление Отпавшего Листа»), гипноз («Сила непостижимого»), чудеса самовнушения («Загадка предвиденной смерти»). Нередко сюжеты опираются на конкретный медицинский диагноз: амнезия («Возвращенный рай»), клинический случай депрессии («Наследство Мик-Пика»), мания величия («Канат»), расстройство сознания («Путь»). Острый интерес Грина к психологии и психиатрии основан не только на специфике работы писателя – «инженера человеческих душ», но и на его особой чуткости ко всему потаенному, скрытому, за чем угадывается присутствие истины. Однако критики и читатели далеко не всегда принимали этот угол зрения Грина, находя в его прозе следы «нездорового влияния Запада».
Отношение к творчеству Грина было неоднозначным. «Трагедия плоскогорья Суан» Грина – вещь красивая, но слишком экзотическая», – писал Валерий Брюсов, в то время редактор литературного отдела журнала «Русская мысль». При жизни о Грине писали мало и пренебрежительно, его квалифицировали как эпигона западноевропейской приключенческой литературы. «Нехотя, против воли признают меня российские журналы и критики; чужд я им, странен и непривычен», – с горечью констатировал Грин в одном письме. Но после смерти его имя стало знаком всего лучшего, романтичного и жизнеутверждающего. Своеобразным символом его жизни стало появление теплохода, названного в его честь. Это корабль бороздит морские просторы путями, о которых самому Грину доводилось только мечтать.
Алексей Николаевич Толстой
(1882 – 1945)
Будущий писатель родился 29 декабря 1882 года (10 января 1883 года) в городе Николаевске Самарской губернии. Он принадлежал к роду графов Толстых, жалованных этим титулом Петром I, но до совершеннолетия считал своим отцом отчима А. А. Бострома, небогатого помещика, близкого к народническим кругам. Его мать, ушедшая от законного мужа перед рождением будущего писателя, была детской писательницей, выступавшей под псевдонимом А. Бостром. До 10 лет мальчик воспитывался на хуторе, обучаясь дома. Детство его было вполне счастливым, недаром воспоминания об этой поре легли в основу светлой по настроению повести «Детство Никиты» (1922), во многом автобиографичной.
В 1901 году, по окончании Самарского реального училища, Толстой поступил в Петербургский технологический институт, но учеба в нем его мало привлекала. В 1905 году он участвовал в стихийных студенческих волнениях, хотя от политики был далек, в результате чего учение пришлось прервать на год. Институт он закончил только в 1907 году без защиты диплома и ни одного дня не работал по специальности.
Юношу влекли к себе поэзия и живопись, а не техника. Уже в 1907 году он публикует за свой счет сборник стихов «Лирика», в котором весьма ощутимо влияние декадентства, прежде всего Бальмонта.
Значительно более удачными, заслужившими признание литераторов, оказались ориентированные на русский фольклор сборники прозы «Сорочьи сказки» (1910) и стихов «За синими реками»(1911).
Как о талантливом и оригинальном прозаике, о Толстом заговорили после выхода его книги «Повести и рассказы» (1910). При переиздании этот цикл был озаглавлен «Заволжье». Вообще Толстой, как никто другой из его современников, часто перерабатывал свои произведения по нескольку раз, порой давая им и новые названия. В этой книге Толстой заявил о себе как о внимательном и ироничном наблюдателе среды, которую он воспринимал как исчезающую. Герои «Заволжья» – провинциальные помещики средней руки, большей частью чудаковатые и не вписывающиеся в новое время. Однако критикой заволжский цикл был воспринят как остросоциальное произведение, направленное против дворянства вообще – это особенно давало себя знать в советском литературоведении.
В 1914 году, в первые дни войны с Германией, Толстой становится газетным корреспондентом и публикует ряд очерков с фронта, заметно выделяющихся на общем фоне ура-патриотических газетных статей. Под влиянием суровых военных будней он разочаровывается в декадентстве, что наглядно выражается в его творчестве в дальнейшем.
Февральскую революцию Толстой встретил с радостью, но события Октября потрясли его своей во многом бессмысленной жестокостью, и он старается дистанцироваться от происходящего в Москве. Летом 1918 года писатель с семьей выехал из Москвы на Украину, где тогда собирались противники большевиков. Вместе с потоком беженцев Толстой испытал многие напасти, выпавшие на долю белоэмигрантов. Маршрут его скитаний был таким: Одесса, Стамбул, Париж, Берлин, куда он прибыл в 1921 году.
Неустроенный быт эмиграции, полный неожиданных поворотов судьбы, нашел отражение в повести «Похождения Невзорова, или Ибикус» (1925), своеобразном плутовском романе нового времени. Герой повести, изначально не отягощенный какими-либо моральными устоями, проходит через всевозможные испытания и, утратив последние остатки совести, становится «хозяином жизни».
На чужбине Толстой поддерживает творческие контакты с А. М. Горьким и, став в 1922 году редактором литературного приложения к сменовеховской газете «Накануне», активно печатает произведения советских авторов, которым в пору становления советской власти публиковаться за рубежом еще не возбранялось.
Заграничный период биографии Толстого оканчивается разрывом с эмиграцией по политическим мотивам. В «Открытом письме Н. В. Чайковскому», одному из видных политических деятелей тогдашнего русского зарубежья, писатель признавал советскую власть в качестве единственной силы, способной прекратить «русскую смуту» и вывести Отечество на новый уровень развития. Это заявление отмежевало его от эмигрантской интеллигенции и дало возможность вернуться в Россию, хотя в дальнейшем эмигрантское прошлое нередко заставляло Толстого «замаливать прошлые грехи» и идти на различные компромиссы и в жизни, и в творчестве.
В 20-е годы Толстой плодотворно работал и как драматург («Мракобесы», «Любовь – книга золотая», «Заговор императрицы» – совместно с П. Е. Щеголевым, «Чудеса в решете»), и как прозаик. Наиболее значительным произведением этих лет был роман «Сестры» (1921). Впоследствии этот роман, ставший первой частью трилогии «Хождение по мукам», был переписан в иной идеологической тональности. Теперь на первый план вышло не предреволюционное смятение умов, а тяга к революционному преобразованию наскучивших всем порядков.
В советской России творческая продуктивность Толстого отнюдь не снижается: он был и навсегда остался великим тружеником. Теперь в ряде произведений писателя повествуется о трагедии тех, кто совершал революцию, а после победы пролетариата оказался не у дел («Голубые города», «Гадюка»). В фантастическом романе «Аэлита» (1922) Толстой в духе учения Троцкого описывает распространение революционных идей в межпланетном пространстве, а в «Гиперболоиде инженера Гарина» (1926) клеймит маниакальную жажду власти, которая ему представляется типичной для капиталистического строя.
Вторая часть «Хождения по мукам» – «Восемнадцатый год» – была опубликована в 1928 году. Затронутая здесь тема стихийного крестьянского бунта, столь характерная для многих писателей 20-х годов (Пильняк, Bс. Иванов), у Толстого значительно приглушена. У него на первом плане – беззаветно преданные революции народные вожаки и сам народ. В заключительной части трилогии «Хмурое утро»(1941) почти все герои, которые так или иначе позволяли себе идейные сомнения и колебания, сходят со сцены, уступая место тем, кто уверенно шел по революционному пути.
Роман свой Толстой неоднократно переделывал, стараясь смягчить драматический накал гражданской войны и подчеркнуть роль большевиков в обустройстве новой счастливой жизни. В примыкающей к трилогии повести «Хлеб» (1937), которая посвящена деяниям Сталина, руководящего военными действиями под Царицыном, идеологическое начало доминирует над художественным. Недаром даже по собственной оценке автора повесть эта была «сухой и слабой». Л. Д. Троцкий, который в описываемое в повести время командовал вооруженными силами Советов и который в «Хлебе» был выставлен главным виновником всех неудач, в своем отзыве был крайне резок. Он писал:
«Алексей Толстой, в котором царедворец окончательно пересилил художника, написал специальный роман для прославления военных подвигов Сталина и Ворошилова в Царицыне. ‹…›… Талантливый писатель, который носит имя величайшего и правдивого русского реалиста, стал фабрикантом „мифов“ по заказу!»
30-е годы, пожалуй, самая активная пора биографии Толстого. Наряду с собранными и обработанными им «русскими народными сказками» Толстой создает ставшую детской классикой книгу «Золотой ключик, или Приключения Буратино» (1936). «Золотой ключик…» – это переделка сказки итальянского писателя К. Коллоди, но Толстой воспользовался лишь сюжетной канвой этого произведения, заменив скучноватые моральные прописи Коллоди чудесным юмором и фантазией.
Значительную часть времени отдавая общественной работе в качестве депутата Верховного Совета СССР, он ведет открытый хлебосольный образ жизни (депутату и лауреату в быту многое разрешалось). В 1939 году Толстого избирают академиком АН СССР.
В предвоенные годы в СССР в обществе насаждается интерес к национальному прошлому, причем упор делается прежде всего на героические свершения предков. Толстой же к исторической теме обратился ранее других. Он давно интересовался эпохой Петра I, ей посвящены такие его ранние произведения, как «Наваждение», «День Петра», «На дыбе». С 1930 года и до последних своих дней Толстой работает над романом «Петр I», который он так и не успел закончить.
Основным достижением Толстого-художника здесь является создание многоплановой картины быта и нравов начала ХVIII столетия. Император изображен у Толстого прежде всего как государственный деятель и патриот, но характер его далек от идеализации. Создавая образ царя, «помазанника Божия», которому органично присуща деспотичность, Толстой ищет в прошлом оправдания всех тех трагических событий, что происходили в ХVIII веке и в еще больших масштабах совершались в XX столетии. Он стремился увидеть прошлое с позиций настоящего и осознать современность как своеобразное повторение исторической закономерности. Речь персонажей не впадает ни в чрезмерную стилизацию, ни в архаику и в то же время зримо передает языковой «воздух эпохи». Да и весь исторический колорит романа позволяет поставить «Петра I» в ряд лучших произведений русской литературы на историческую тему.
Одновременно с романом создавался и сценарий одноименного кинофильма. В нем в трактовке образа монарха-преобразователя Толстой не смог избежать влияния культа личности Сталина, определявшего идеологию и искусство страны. Тем не менее и фильм и, прежде всего, конечно, роман Толстого сохранили свою художественную ценность и в наши дни.
В годы Великой Отечественной войны Толстой вновь возвращается к жанру публицистики и создает цикл «Рассказов Ивана Сударева» (1942–1944). Самый известный из них – «Русский характер» – наиболее полно, по сравнению с другими произведениями цикла, отвечал духу официальной идеологии.
Тяжелая болезнь не позволила Толстому осуществить свой замысел – написать большой роман о подвиге русского народа в Великой Отечественной войне. Он умер 23 февраля 1945 года.
Толстой прожил насыщенную жизнь, в полной мере изведав и плотские радости, и творческие взлеты, и моральные падения, руководствуясь принципом: «Любите жизнь, возьмите ее со всей страстью, сделайте из нее счастье».
Неоднократно награжденный высшими официальными премиями, званиями и орденами, ставший признанным мэтром социалистического реализма, Толстой принадлежит к числу тех писателей, книги которых и сегодня находят самую широкую аудиторию.
Андрей Платонович Платонов
(1899 – 1951)
Настоящее имя писателя – Андрей Платонович Климентов. Свой литературный псевдоним он взял от имени отца – слесаря воронежских паровозоремонтных мастерских Платона Фирсовича.
Андрей Платонов родился 20 августа (1 сентября) 1899 года в Ямской слободе Воронежа, основанной в 1624 г. по указу царя Михаила Федоровича. По существу, это была окраинная деревня, через которую проходил знаменитый Задонский тракт. По этой дороге шли богомольцы, чтобы поклониться святым мощам Митрофана Воронежского и Тихона Задонского. По ней же шли воронежцы-паломники в Саров, в Троице-Сергиеву лавру и другие святые места. Платонов с детства видел много богомольцев и слышал их рассказы о сказочных землях, о рае на земле, о заповедном Беловодье и «новых островах».
Отец будущего писателя, Платон Фирсович Климентов, был потомственным рабочим, выходцем из семьи шахтеров. Как человек физически крепкий и красивый, он попал на службу в элитный полк донских казаков. Платон Фирсович был щедро одарен от природы многими талантами. Он был изобретателем: впоследствии и его сыновья стали авторами многих запатентованных изобретений по электротехнике и гидрогеологии. О музыкальной одаренности Платона Фирсовича сохранились семейные легенды: он хорошо играл на гармони. Настоящей страстью его была рыбная ловля. Андрей Платонов называл себя «сыном рыбака». Другим увлечением Климентова-старшего было коллекционирование самоваров – самых разных форм и размеров. Он покрывал золотом купола церквей, изготавливал несложные ювелирные изделия. Платон Фирсович нежно любил своих пятерых детей и всегда тепло заботился о них. Он прожил большую нелегкую жизнь, видел войны, страдания людей, пережил жену и многих своих детей.
Мать Платонова – Мария Васильевна – была дочерью часового мастера, воспитывалась в большой многодетной семье, отличалась глубокой религиозностью, кротостью и незлобивостью. Она вела домашнее хозяйство, растила детей, стойко переносила несчастья, которых на ее долю выпало немало: из десяти рожденных ею детей выжило только пятеро. Она была тонкой, художественно одаренной натурой. Имя своей матери – Мария Платонов часто использовал впоследствии в своих произведениях. Нежное отношение к младшим братьям и сестрам и вообще к детству передано в рассказах «Семен», «Июльская гроза», «Никита», «Корова». Уже в ранние годы Платонов, не раз видевший смерть новорожденных в родительском доме, понял, как хрупка человеческая жизнь. Эта тема звучит в ранних стихах Платонова и становится сквозной в прозе.
Самые светлые воспоминания детства были связаны для Платонова с трехгодичной церковно-приходской школой, в которой он учился с 1906 года, и с первой учительницей Аполлинарией Николаевной. Она не просто научила мальчика грамоте, но открыла перед ним целый мир.
После церковно-приходской школы А. Платонов поступил в Воронежское городское училище. Но будущий писатель проучился в нем всего два года из положенных шести, из-за недостатка средств на обучение. Уже в 13 лет он начал зарабатывать на хлеб, так как был старшим ребенком в семье и помогал отцу с матерью. Сначала он работал на молотилке в деревне. Через год нанялся «мальчиком» на склад страхового общества «Россия». В пятнадцатилетнем возрасте поступил на службу к помещику Бек-Мармарчеву, в его имение под Воронежем. «К 18 годам Платонов перепробовал уже много профессий: посыльного, подручного в литейном цехе, рабочего на трубном заводе, механика, помощника машиниста. Он приобрел рабочую сноровку, опыт общения с простыми людьми, вынес многочисленные жизненные впечатления».
Платонову сызмальства нравились машины и техника, особую любовь он питал к паровозам. Для него они были воплощением индустриальной мощи, прорыва к новой жизни. «В его будущих произведениях паровоз и машинист станут ключевыми образами. Юный Платонов увлекся созданием новых совершенных механизмов, стал автором нескольких запатентованных изобретений, пробовал даже построить вечный двигатель, для чего соорудил в сарае турбину со сложной системой спиралей». На протяжении всей жизни он оставался талантливым изобретателем, автором нескольких технических открытий.
По характеру Платонов был скромным, дружелюбным, искренним человеком. Как отмечали современники, по внешности он чем-то напоминал молодого Достоевского, так же бледен и задумчив. Платонов рано начал писать: с 12 лет – стихи, а чуть позже – прозу. В 1918 году, учась на электротехническом отделении воронежского железнодорожного политехникума, он увлекся журналистикой. Свои первые стихи принес в редакцию газеты «Воронежская коммуна». Платоновские стихи настолько поразили редактора газеты, что он предложил поэту стать штатным сотрудником редакции. С этого момента публикации Платонова стали появляться во многих воронежских газетах.
В 1920 году в клубе журналистов «Железное перо» с успехом прошел вечер поэзии «рабочего Платонова». Он выступал с докладами на разные темы: об электрификации, о любви, об искусстве. Платонова избрали в правление недавно созданного в Воронеже Союза пролетарских писателей, он участвовал в работе Первого Всероссийского съезда пролетарских писателей. Интерес к проекту создания пролетарской культуры проявился у Платонова в серии статей: «К начинающим пролетарским поэтам и писателям» (1919), «Культура пролетариата» (1920), «Пролетарская поэзия» (1922).
Первая книга Платонова – сборник стихов «Голубая глубина» (1922) носила на себе явные отпечатки брюсовской «умственной» поэзии. Но стихи вызвали положительные отклики, в том числе самого Валерия Брюсова, который дал молодому поэту «путевку в жизнь».
В конце 1921 года в судьбе Платонова произошел резкий поворот. Он отказался от журналистики и перешел на работу в Воронежское губернское земельное управление, где прослужил до 1926 года. Свое решение он объяснил тем, что, став свидетелем ужасного голода в Поволжье, он уже не мог так же спокойно, как раньше, заниматься литературой. Писатель приходит к мысли о преимуществе практической деятельности перед «созерцательной».
В 1926 году его судьба снова изменилась. Его избрали в ЦК профсоюза сельскохозяйственных и лесных работ, что означало перевод на работу в Москву. Но вскоре последовало несправедливое увольнение, которое поставило писателя в крайне тяжелое положение. Он голодал, был вынужден продавать вещи, кроме того, вокруг него началась настоящая травля. Платонов вместе с женой и маленьким сыном уехал в Тамбов. В 1927 году он написал историческую повесть «Епифанские шлюзы», в которой пытался исследовать причины, по которым «прожект» Петра I по строительству Волго-Донского канала встретил сопротивление со стороны местных жителей, епифанских мужиков и баб. В центре повествования оказалась трагическая фигура английского инженера Перри, казненного Петром в пыточной камере.
В 1929 году против Платонова развернулась целая кампания из-за публикации его сатирических произведений с резким обличительным пафосом. Поводом к написанию повести «Город Градов» явилось решение партийной конференции осудить бюрократизм. Платонов и сам имел печальный опыт общения с чиновниками. Своей повестью он надеялся изменить ситуацию в стране. Главный герой – инженер Шмаков – персонаж, наделенный автобиографическими чертами, но его образ упрощен и сведен к юному ученому-идеалисту. В «Епифанских шлюзах» и «Городе Градове» сформировались основные характерные черты поэтики Платонова: говорить о серьезном в иронической манере и представлять сцены в форме анекдота. Платонов – писатель амбивалентный: в любом явлении он видит и отрицательные, и положительные стороны. В его книгах появился образ маленького человека, в судьбе которого, как в зеркале, отражается судьба огромной страны.
О негативном влиянии бюрократизма на человека и общество говорится в рассказе «Государственный житель» и в сказке «Усомнившийся Макар». Главный герой – Макар Ганнушкин – отправился на поиски счастья и попал в Москву – город абсурда, мертвое царство. В этом рассказе Платонов создал обобщенный образ тоталитарной власти. В нем заподозрили карикатуру на Сталина. Платонова уличали в классовой враждебности: «Под видом борьбы с бюрократизмом Андрей Платонов подносит… мысль… как ни улучшай советский аппарат… он будет далек от трудящихся». В ответ на тяжелые обвинения Платонов написал Горькому: «Быть отвергнутым мучительно», «жить с клеймом классового врага невозможно», «мне тяжело» (21. IX. 1929).
Несмотря на уничтожающую критику, Платонов продолжал много работать. В 1929 году был написал роман «Чевенгур», главной темой которого явилась трагическая попытка создания коммунистического общества в нищей, лапотной стране. В романе фигурирует типичный платоновский герой – странник-идеалист. Саша Дванов является отражением самого автора. Произведение состоит из трех частей. О дореволюционной жизни Дванова повествуется в первой части, о путешествии героев в поисках коммунизма – во второй и о построении коммунизма в Чевенгуре – в третьей.
В начале 1930-х годов была написана повесть «Котлован», в которой с поразительным мужеством была выражена сущность эпохи «великого перелома». При жизни Платонова повесть не издавалась. «Котлован» впервые был опубликован за границей в 1969 году. В повести отразились главные исторические события конца 1920-х – начала 1930-х годов: проводимые в СССР в годы первой пятилетки индустриализация и коллективизация. Символом осуществляемых в стране преобразований Платонов избрал проектирование и строительство «общепролетарского дома». В первой части повести рассказано о бригаде землекопов, которые роют котлован под фундамент «вечного дома», предназначенного для переселения трудящихся целого города из частных домов. Во второй части «Котлована» действие переносится в деревню, подвергнутую сплошной коллективизации. Здесь аналогом общего дома является «оргдвор», где собираются лишенные имущества, вступившие в колхоз крестьяне.
В «Котловане» Платонов выразил свое понимание обреченности проекта переустройства природы и общества, основанного на насилии. В «Котловане» переплелись два сюжета: сюжет-странствие главного героя в поисках истины и сюжет-испытание очередного проекта улучшения жизни человечества. Герой повести Вощев, уволенный с «механического завода» и лишенный средств к существованию, попадает на строительство символического «общепролетарского дома». Первое, что он видит на стройке, – барак мастеровых, где спят вповалку на полу измученные люди. Жизнь в бараке схожа с пребыванием в аду.
Главный мотив «Котлована» – стремление участника событий понять смысл происходящего, чтобы осознанно участвовать в строительстве нового мира. Ответ на духовные запросы Вощева содержится в планах глобального переустройства планеты инженера Прушевского, автора проекта превращения Земли в «дом» для всего человечества. Но со временем сам инженер начинает чувствовать мертвенность строящегося дома, сознавать свою ненужность и обреченность. Все герои повести переживают мучительную опустошенность, физически ощущая, как умирает душа. Происходит превращение котлована в могилу не только для его строителей, но и для будущего России.
После публикации книги Платонова под названием «Бедняцкая хроника впрок» на писателя обрушилась новая волна критики. К Сталину был вызван А. Фадеев, председатель Союза писателей. Со слов Сталина была написана статья «Об одной кулацкой хронике», где Платонов был назван «кулацким агентом». В 1930-е годы Платонова почти не печатали. В 1934 году по рекомендации Горького его пригласили принять участие в работе над «коллективной» книгой «Две пятилетки». С группой писателей он поехал в Туркмению. После творческой командировки Платонов написал повесть «Джан» и рассказ «Такыр».
Появление в печати в 1937 году сборника прозы «Река Потудань» – единственной книги Платонова за целое десятилетие, вызвало серию откликов предвзято настроенных критиков, поспешивших с разоблачениями автора, разгромные рецензии писались до прочтения самой книги. Между тем рассказы этого сборника были в основном посвящены теме любви и главной героиней сделана женщина («Река Потудань», «Фро»).
В годы войны Платонов был фронтовым корреспондентом газеты «Красная звезда», писал военные очерки и рассказы. В 1944 году ему пришлось демобилизоваться из-за контузии и открывшегося туберкулеза. От этой болезни писатель и умер семь лет спустя, 5 января 1951 года.
Творческая судьба Андрея Платонова была тяжела, как ни у кого другого. Его не печатали при жизни, он вечно был в опале, но молчать о том, что происходит с людьми и страной, не мог. После долгого периода запрета проза и драматургия Платонова вернулись к читателю только в 1990-х годах.
Михаил Михайлович Пришвин
(1873 – 1954)
Творчество видного русского писателя М. М. Пришвина представляет собой синтез литературы и философии. В его творчестве органично соединены художественность, очерковость, научность и философичность. Его книги находятся на границе между искусством и наукой. Образный, насыщенный звукописью, язык произведений Пришвина похож на лирическую, ритмизованную прозу.
Основной для Пришвина является традиционная тема – человек и природа. Писатель считал, что, познавая мироздание, частью которого он является, человек познает сам себя. Поэтому собственный духовный путь осознавался Пришвиным как поиск гармонии и единения с природой. Закономерно, что подобное мировоззрение обусловило исключительную роль автобиографического начала в его творчестве. Ощущение себя, своего мира и природы как единого целого, присущее Пришвину, во многом идет из детства.
Пришвин родился и провел детство в селе Хрущево Елецкого уезда Орловской губернии в усадьбе, доставшейся по наследству его отцу. Его племянник Андрей Пришвин вспоминал рассказы писателя: «Мы купцы. Дед в одних лапоточках в Елец пришел. Битую дичь возил в Москву, в Охотный ряд, и расторговался. А потом само пошло… Купец второй гильдии, потомственный почетный гражданин… Внукам – образование, имение купили… А в корне как мы были мужики – так и остались. Корень мужицкий, а человек из корня растет». Во многом благодаря матери для Пришвина не было отвлеченного понятия «народ», а были конкретные люди с конкретными судьбами и именами. Похожее отношение было и к природе. Нет абстрактной природы, а есть отдельное дерево, лес, речка, травинка и цветок. Мать сумела сформировать в сыне дисциплинированность и умение владеть своими чувствами. Отец Пришвина в одночасье потерял все, что было нажито предками. Он проиграл свое имение в карты, пятеро детей и жена оказались на грани нищеты. Только ценой невероятных усилий матери Пришвина удалось выкупить имение и на семейные средства дать детям образование.
Уже в 10 лет проявилась романтическая натура будущего писателя: мальчик с друзьями попробовал совершить побег в «Америку». При всей очевидной несерьезности этой затеи юным беглецам удалось все-таки провести на реке несколько дней. Для Пришвина это приключение детства на всю жизнь осталось неким символом и приобрело впоследствии мифическую окраску. Другим событием, повлиявшим на его дальнейшую жизнь, было знакомство с видным философом В. В. Розановым. Это знакомство началось не очень приятно: Розанов преподавал географию в Елецком училище, где учился Пришвин, и однажды Миша на уроке ему нагрубил, за что был отчислен из школы. Позже, однако, отношения были восстановлены и Пришвин признавался, что Розанов «вдохнул» в него «священное благоговение к тайнам человеческого рода».
Закончив шесть классов реального училища, юноша в 1893 году поступил в Рижский политехникум. Там он участвовал в деятельности «школы пролетарских вождей», распространял нелегальную марксистскую литературу, что привело впоследствии к аресту, ссылке и лишило его возможности получить образование в России.
Благодаря хлопотам матери ему удалось в 1900 году выехать в Германию и поступить в Лейпцигский университет. Он слушал лекции известных профессоров, увлекался классической музыкой (в частности Р. Вагнером) и натурфилософией И. В. Гёте. Пришвин получил лучшее по тем временам образование в области естественных и философских наук. Именно в стенах университета, в Германии, Пришвин пришел к убеждению, что истинная свобода заключена в душе человека.
В 1902 году в Париже Пришвин встретил свою первую любовь. Он испытал чувство, которое на долгие годы окрасило в грустные романтические тона его жизнь. Предметом его любви явилась В. Измалкова, студентка Сорбонны. Вспыхнувшее чувство окончилось трагическим разрывом. Девушка почувствовала, что любят не ее, а мечту.
Вернувшись на родину, Пришвин стал работать агрономом. Свой путь в литературу он не случайно впоследствии назвал «тележным» – он занимался земледелием, фольклористикой, этнографией, корреспондентской работой, писал очерки. Близкое общение с людьми, внимательное отношение к языку способствовали увлечению выразительной народной речью: «Я шел путем всех наших крупнейших писателей, шел странником в русском народе, прислушиваясь к его говору», – вспоминал писатель.
Летом 1906 года Пришвин познакомился с этнографом Н. Е. Ончуковым и совершил вместе с ним, по заданию Русского географического общества, поездку по русскому северу для сбора сказок и былин. Главным результатом поездки явилась книга «В краю непуганых птиц. Очерки Выговского края» (1907), основу которой составили впечатления от экспедиции. Именно в этой книге наметился новый для русской литературы взгляд на тему «человек и природа». Творчество Пришвина оказалось в пограничном пространстве – между наукой и искусством. Объективность изображения, научная точность историка, географа, этнографа, достоверность деталей соседствовали у него с пантеистическим восприятием мира.
Первая книга принесла писателю известность. Пришвин осознал, что литература – это та область, где он может высказаться с наибольшей полнотой. Писатель отправился в следующую экспедицию – в Карелию и Норвегию. В результате появилась книга «За волшебным колобком. Из записок на Крайнем Севере России и Норвегии» (1908). Основной мотив книги – поиск неведомой страны счастья. Пришвин широко использовал русский фольклор и фольклор народа саами. Именно в фольклоре писатель ощутил нравственный потенциал народа, проявление народной силы, способной преодолеть слабость и трагедию отдельной личности. Благополучный конец сказки, по мнению писателя, есть «утверждение гармонической минуты человеческой жизни как высшей ее ценности. Сказка – это выход из трагедии». Поэтому Пришвин оценивал фольклор как необходимую основу творчества художников прошедших и будущих веков и находился в постоянном поиске новых возможностей его освоения.
Влияние на поэтику этой книги, по признанию автора, оказало творчество А. Ремизова, с которым Пришвин познакомился в 1907 году. «Я был очень близок к Ремизову и не откажусь теперь признать его своим учителем», – писал он. В 1908 году по рекомендации А. Ремизова и В. Розанова Пришвин посетил Заволжье и Светлое озеро. Так на следующий год появилась книга «У стен Града невидимого», в которой нашли отражение настроения «богоискательства» и интерес писателя к церковному расколу.
Мечта об «Америке» не оставляла прозаика. Он путешествовал по киргизским степям, за Иртышом. Результатом этой поездки явились повесть «Черный араб» (1910) и очерк «Адам и Ева» (1909). В повести «Черный араб» автору удалось достичь глубокого и тонкого проникновения в психологию казахов, показать органическую связь народных легенд и поверий с бытом, обрядами и обычаями кочевого народа.
Когда началась Первая мировая война, Пришвин в качестве военного корреспондента он уехал на фронт. Февральскую революцию в России он принял как неизбежность, но октябрьские события оценил резко отрицательно. Революционная идея всеобщего братства понимается писателем как «жестокая расправа над человеком», не способная привести к прогрессу. Пришвин осознал, что революция отбросила Россию назад, что претензия новой власти на универсальность приведет к «разрыву с Космосом». В очерках и заметках «Князь тьмы», «Смех обезьян», «Невидимый град», «Убивец» писатель показывает революцию как конец света. Художественно осмысливая историческую действительность, он приходит к ощущению катастрофы в космическом масштабе.
Весной 1918 года писатель вернулся в Хрущево, но родной дом разорялся, сад вырубался. Писатель мучительно переживал разрушение родного очага, для него это означало конец старого мира. «Старый дом, на который мы смотрим теперь только издали, похож на разрытую могилу моей матери», – писал он. Пришвин уехал в Смоленскую губернию, под город Дорогобуж, и там стал на стезю учительства. В доме купца Барышникова он организовал музей усадебного быта и тем самым спас усадьбу от разграбления.
В автобиографической повести-притче «Мирская чаша» (1920) Пришвин представил современную Россию как дикую «Скифию», в которой многовековой уклад жизни сметен революционным ураганом. Через всю повесть проходит мотив уничтожения и разрушения. На этом фоне разыгрывается драма борьбы человеческого духа и звериных инстинктов. В этом смешении реального и ирреального возникает поэтика сновидений: «Мне снилось, будто душа моя сложилась чашей – мирская чаша, и все, что было в ней, выплеснули вон и налили в нее щи, и человек двадцать… едят из нее». Любовь – вот та мирская чаша, где хранится людская душа.
В 1924 году вышла автобиографическая повесть Пришвина «Курымушка», часть будущего романа «Кащеева цепь». В заглавии – детское прозвище писателя, оставшееся в памяти как синоним детства, счастья, гармонии и лада. «Кащеева цепь» – символ разъединения людей, и уже в детском сознании возникает стремление разбить эту цепь, объединить всех людей и сделать их счастливыми. Роман «Кащеева цепь» (1927) принято называть лирической эпопеей. Исторические события осмыслены в нем через личные переживания, основное внимание уделено не действиям героя, а его мыслям, раздумьям.
К роману тесно примыкали рассказы «Журавлиная родина», «Охота за счастьем», «Большая звезда», «Завлекающий рассказ». Таким образом, получилась своеобразная лирическая исповедь «сына века» – рассказ о духовной жизни поколения. Роман написан в духе классических произведений о русском поместном дворянстве – трилогии Л. Толстого, книг С. Аксакова, А. Н. Толстого, И. Бунина. Центральной темой позднего творчества Пришвина стала тема человека-творца, художника в широком смысле слова, человека, который знает людей и работает на благо всего человечества.
В 1927–1930 годах Пришвину удалось благодаря поддержке Горького издать собрание сочинений в 7 томах. Появление 7-го тома – «Журавлиная родина» – совпало с началом травли Пришвина в печати. На него обрушился РАПП с обвинениями в «биологизме», «наивничанье» и «неверии в конечные цели революции», в отсутствии «советского духа» и незнании языка. Писатель был на грани самоубийства, его мучило состояние личной и творческой несвободы. Между тем в творчестве Пришвина открывается, по словам Горького, «совершенно новое мироощущение». На мировоззрение писателя большое влияние оказывают философские и научные идеи эпохи о космическом сознании, например идея «всеединства», т. е. родственной близости всех элементов бытия. Пришвин увлекся книгами известного мыслителя А. Лосева «Античный космос и современная наука», В. Вернадского «Биосфера». По теории последнего, биосфера и человек – это единая система, изменить которую можно лишь по воле человека и с помощью его разума. Конечное состояние биосферы, когда человеком вносятся глобальные изменения в естественную среду, называется ноосферой. В ноосфере происходит замена антропоцентризма на антропокосмизм, устраняется противостояние человека и природы. На основе этой теории возникает тезис Пришвина: «Мы – дети солнца».
В 1931 году Пришвин отправился в поездку на Урал и Дальний Восток, а в 1933 году в числе других писателей ездил на строительство Беломорского канала. Свои впечатления прозаик объединил в книгу очерков «Золотой рог» (1931), где картины природы Сибири соседствуют с историями автора-рассказчика.
В поэтической повести «Жень-шень» («Корень жизни», 1933) сильно лирическое начало, связанное с переживаниями героя. Встреча с природой поначалу не отвлекает героя от печальных раздумий, а бередит душу, но постепенно излечивает его, возвращает к жизни и радости. «Жень-шень» – это итоговое произведение писателя. Это роман об утрате иллюзий и об обретении истинного счастья через единение с людьми и природой. Природа у Пришвина – живая, одухотворенная: океан дышит, у оленя – человеческие глаза, внутри камня бьется чуткое сердце природы.
В 1920-1930-е годы писатель много внимания уделяет произведениям для детей. Выходят его сборники «Еж» (1928), «Луговка» (1928), «Зверь-Бурундук» (1935), «Журка» (1938), «Серая Сова» (1938), «Дедушкины валенки» (1941). Пришвин очень серьезно относился к творчеству для детей, считая, что детский рассказ является пробным камнем для писателя. Его книги познавательны и светлы, они увлекают ребенка, будят юное воображение.
В конце 1930-х годов в жизни Пришвина происходит духовный переворот, завершается долгий путь к «Невидимому граду» христианства, к церкви, положивший начало новому этапу творчества – «радостному творчеству христианского космоса любви». Этому способствовала женитьба на В. Лебедевой. В 1940 году создана книга «Лесная капель», в нее вошли поэма «Фацелия» и лирические миниатюры «Лесная капель». «Фацелия» – самая любимая поэма писателя, он ее называл «Песнь песней». Фацелия – это трава с синими цветами – символ любви, поэтому поэма посвящена Вере Дмитриевне Пришвиной – жене писателя. В этом произведении – ощущение подлинного счастья, которое испытал писатель в личной жизни. Образ любимой женщины в поэме собирательный. Здесь присутствует и горький привкус утраченной первой любви, не покидающий автора.
В военные годы Пришвин пишет «Повесть нашего времени» (1941), цикл рассказов «Ленинградские дети», или «Рассказы о прекрасной маме». Писатель создает замечательный образ русской женщины, которая стала «прекрасной мамой» тремстам детям-сиротам. Пришвину удается вернуть первоначальный смысл заштампованному выражению и символу «Родина-мать». В 1945 году появилась сказка-быль «Кладовая солнца», основной темой которой стало становление детских характеров, единство человека и природы. Это произведение было удостоено первого места на конкурсе Министерства просвещения РСФСР на лучшую книгу для детей. Для послевоенного творчества писателя характерна сказочная тема. Именно в ней он видит неограниченные возможности для соединения мечты и реальности, для осуществления идей религиозного преображения мира. Повесть-сказка «Корабельная чаща» (1953) вышла в свет уже после смерти писателя и стала его духовным завещанием. Герой «Корабельной чащи» – человек – властелин природы и Земли, но в то же время и ее часть.
В течение почти 20 лет Пришвин работал над романом-сказкой «Осударева дорога», в основе которого лежат впечатления от двух поездок в Заонежье и на строительство Беломорканала. Этот роман является авторской исповедью и трудом всей жизни. В произведении переплетены история и биографии современников. Рождение нового человека – сквозная тема произведения – решается Пришвиным в духе христианства.
В наши дни Пришвин признан одним из создателей современного планетарного мироощущения – русского космизма. Его идеи находятся в прямой связи с теориями Н. Федорова, В. Вернадского, А. Ухтомского, А. Лосева. Большое значение для понимания творчества писателя и его мировоззрения имеют дневники, которые Пришвин вел всю жизнь. Его дневники по объему превосходят самые большие романы и их можно рассматривать как летопись эпохи. В дневниках открываются новые грани таланта Пришвина: его глубокое проникновение в политические и социальные вопросы. Писатель описал кризис, который переживала интеллигенция в связи с уничтожением духовных ценностей в период революции. Творческое кредо писателя – проявлять внимание к потомку «маленьких людей» «тихому скромному человеку» роднит его с русскими классиками XIX века, чье наследие им творчески осмыслено.
Владимир Владимирович Набоков
(1899 – 1977)
Нобелевский лауреат Владимир Владимирович Набоков – это явление сразу двух литератур: русской и американской, создатель особенного художественного мира, новатор-стилист. Он и по сию пору остается феноменом, неразгаданной загадкой в литературе нашего столетия.
Набоков происходил из старинной дворянской семьи, на протяжении многих поколений причастной делам государства. Прадед – Николай Александрович Набоков – был офицером флота, исследователем Новой Земли, где одна из рек носит его имя. Дед – Дмитрий Николаевич – был министром юстиции при Александре III, отец Набокова продолжил семейную традицию, став правоведом. Владимир Дмитриевич был выдающимся русским криминалистом и политическим деятелем, профессором уголовного права. Вместе с П. Милюковым он основал партию кадетов, являлся членом Государственной думы, редактировал либеральные издания «Право» и «Вестник права». За свою правозащитную деятельность был лишен звания камергера. Мать – Елена Ивановна – происходила из старообрядческой семьи сибирского золотопромышленника и миллионера В. Рукавишникова, а по другой линии – была внучкой президента Императорской Военно-медицинской академии Н. И. Козлова. Она занималась воспитанием детей, каждый из которых получил хорошее домашнее образование. Наследник всех трех семейств Владимир вырастал в обстановке материальных и духовных благ.
Набоков с раннего детства говорил по-английски (его отец был принципиальным англоманом), учителем по рисованию был художник М. Добужинский. Он много и усердно читал, занимался энтомологией, ставшей на всю жизнь второй профессией и основным хобби писателя. Бабочка стала одним из ведущих образов-символов его творчества как нечто прекрасное, но кратковременное. Отец приучил мальчика к спорту, он увлекался шахматами, теннисом и боксом.
Вначале Набоков выступил как поэт. Первым произведением, появившемся в печати в 1916 году, стало стихотворение «Лунная грёза», посвященное любовной теме. В этом же году вышел и первый сборник под названием «Стихи», посвященный первой любви. Стихи Набоков продолжал писать до конца своих дней. Одно из его стихотворений – «Влюбленность» – вошло и в последний роман, написанный за три года до смерти.
После Октябрьской революции Набоковы были вынуждены эмигрировать. Они оказались в Крыму, где Набоков-старший стал министром юстиции местного правительства. Набоков-младший познакомился с М. Волошиным и через него – с поэзией А. Белого. В 1919 году Набоков стал студентом Кембриджского университета, сначала специализируясь по энтомологии, затем по словесности. В 1922 году он закончил университет с отличием. В Англии у него возникло желание порвать с родиной навсегда, настолько он был увлечен европейской культурой и образом жизни.
Неожиданная трагическая гибель отца от руки эмигранта-монархиста заставила Набокова задуматься о деньгах. Он переехал в Берлин, где довольствовался случайными заработками, писал для эмигрантских изданий, прежде всего для газеты «Руль», основанной его отцом, публиковал рассказы, небольшие скетчи и пьески и даже шахматные задачи. Как он иронически вспоминал в своих мемуарах, полученное в детстве блестящее воспитание позволило ему давать уроки тенниса, французского и английского языков. В Германии Набоков прожил до 1937 года, когда, спасая жену-еврейку, он вынужден будет переехать во Францию.
Весь европейский период Набоков подписывал свои произведения псевдонимом «Сирин». Он, подобно мифической птице, очаровывал читателя – своими стилистическими изысками, великолепным чувством языка. Для него художественный текст был игрой, а искусство – восхитительным обманом. Как великолепному знатоку фауны и флоры, Набокову было известно, что сирин – это не только райская птица с женским лицом и грудью, но еще и сова с оперением ястреба. Так и в его творчестве ясность и изящество стиля соседствуют с пугающей откровенностью самых непостижимых сюжетов и образов. Книги Набокова следует не просто читать, а разгадывать, они зашифрованы и полны таинственного, скрытого смысла. Отношение к Набокову большинства русских писателей-эмигрантов было далеко не однозначным: от восхищения до пугающей грубости. Тем не менее в 1930-е годы Набоков нашел признание у старшего поколения писателей эмиграции: Е. Замятин назвал его «главным обретением эмигрантской литературы».
В 1926 году вышло первое прозаическое произведение Набокова «Машенька», по стилистике близкое французским экзистенциалистам: герой размышляет о возможности встречи со своей бывшей возлюбленной. Писатель отражает настроения и переживания героя, как самого себя, фиксирует его различные состояния: от надежды до отчаяния. Конструируя свой мир, прозаик представляет два пространства: мир героя и мир его воспоминаний. Главной темой этой книги и всех последующих является тема русской эмиграции, соединенная с ощущением безнадежности эмигрантского существования. Лейтмотивом проходит ощущение тоски, уныния, печали, и только искусство как иная реальность способно заставить выйти из порочного круга земного существования.
Вслед за «Машенькой» появились романы «Король, дама, валет» (1928), «Защита Лужина» (1930), «Подвиг» (1932), «Камера обскура» (1933), «Отчаяние» (1934), «Приглашение на казнь» (1936), «Дар» (1938). Девятый роман, написанный в Европе по-русски, «Solus Rex» («Одинокий король»), остался незавершенным.
Критики справедливо разделили «русские романы» на две группы. К первой относят романы «Машенька», «Подвиг», «Дар». В них сюжет основывается на автобиографическом материале. Вторую группу составляют романы «Король, дама, валет», «Защита Лужина», «Камера обскура», «Отчаяние». Описанные в них ситуации условны. Автор вступает в откровенную игру с читателем, предлагая то цветовое очарование («Король, дама, валет»), то конструируя шахматные партии («Защита Лужина», то анализируя разное психологическое состояние («Камера обскура» и «Отчаяние»). По мнению большинства исследователей, романы и рассказы Набокова похожи по построению на шахматную игру. В них есть скрытая закономерность ходов и причудливость шахматных комбинаций.
Содержание произведений Набокова трудно пересказать: в центре всегда находятся какие-то настроения: он писал бесконечный роман о самом себе. Отсюда похожесть персонажей, их повторяемость. Самым же автобиографическим считается роман «Дар», блестяще повторенный в 1952 году в английском варианте и существующий как две ипостаси одного творческого замысла автора. «Дар» стал последним русским романом Набокова. Из одной книги Набокова в другую переходят символы, такие, как, например, бабочки и зеркала, и одинаковые образы – предметы, окружающие героев. У мальчика Годунова-Чердынцева есть «живой, невероятно милый» мяч, закатившийся под нянин комод («Дар»). Позже этот эпизод почти буквально повторился в воспоминаниях. Красно-синий мяч закатился под койку смертника Цинцинната («Приглашение на казнь»). В пьесе «Событие» через сцену также прокатился сине-красный детский мяч. Мяч для Набокова – это символ детского, родного и понятного, но быстро ускользающего, почти недосягаемого.
Роман «Приглашение на казнь» является наиболее зашифрованным, иносказательным произведением прозы Набокова 1930-х годов. Сюжет романа составляют картины воспоминаний, проходящие перед мысленным взором главного героя, Цинцинната, приговоренного к смертной казни и находящегося в камере смертников. «Приглашение на казнь» оказалось пророческой книгой, предвосхитив самые ужасные исторические факты нашего века: систему гитлеровских лагерей смерти, массовые убийства и геноцид. В романе присутствует причудливое сплетение сюрреалистических и символистских черт. Бытовые описания настолько тесно переплетаются с изображением потустороннего метафизического и отчасти даже мистического мира, что иногда оказывается просто невозможно определить, где же все-таки находится герой.
Важной составляющей творчества Набокова являются его рассказы, которые рассматриваются как своеобразные эскизы к его будущим романам. Рассказы объединены в три сборника: «Возвращение Чорба» (1930), «Соглядатай» (1938), «Весна в Фиальте» (1956). Рассказы также носят автобиографический характер, повествование ведется от первого лица. В своих романах европейского периода Набоков конструирует свою «вымышленную биографию», поэтому его творчество принято характеризовать как «автопсихологизм».
Получив приглашение на преподавательскую работу, в 1940 году Набоков уехал вместе с семьей в Америку. Так начался новый период творчества писателя. Набоков практически полностью перешел на английский язык. Процесс смены языка был для него «мучителен до агонии», и прозаик назвал его своей личной трагедией, хотя всю жизнь говорил по-английски. В течение двадцати лет, проведенных в Америке, Набоков занимался преимущественно преподавательской работой, вел занятия по русской литературе в Корнуэлльском университете, не оставлял и энтомологию. В течение ряда лет он работал в Гарварде научным сотрудником энтомологического отдела Музея сравнительной зоологии. Ежегодно путешествуя с женой, Набоков собирал бабочек, ему удалось открыть и ревизовать некоторое количество видов и подвидов насекомых. Несколько бабочек и одна ночница названы в его честь.
После выхода в свет романа «Лолита» материальное положение писателя улучшилось, он обрел долгожданную независимость и оставил преподавательскую деятельность. Основную часть произведений американского периода составили романы «Истинная жизнь Себастьяна Найта» (1941), «Под знаком незаконнорожденных» (1947), «Лолита» (1955), «Пнин» (1957), «Бледный огонь» (1962), «Ада» (1969), «Прозрачные вещи» (1972), «Взгляни на арлекинов!» (1974). Кроме того Набоков написал воспоминания, создал цикл лекций о русской литературе, книгу интервью «Твердые камни», делал переводы русской классики (например, «Евгения Онегина» (1945)) с авторскими комментариями.
Всемирная известность писателя началась с романа «Лолита», вызвавшего много противоречивых и скандальных оценок. Сам же прозаик считал этот роман своей лучшей книгой: «Я знаю, что на сегодняшний день „Лолита“ – лучшая из написанных мною книг. Я спокоен в моей уверенности, что это серьезное произведение искусства и ни один суд не сможет доказать, что она порочна и непристойна. „Лолита“ – это трагедия. Трагическое и непристойное исключают друг друга».
К осуществлению замысла этого романа Набоков шел постепенно. Еще в 1924 году он написал на русском языке рассказ «Волшебник», в котором впервые использовал основной мотив романа. Через девять лет он вновь обратился к первоначальному замыслу, но только в 1954 году довел работу до конца. Имя главной героини, двенадцатилетней девочки Лолиты, вынесенное в название романа, вызывает ассоциацию с образом Лилит – апокрифическим персонажем, женщиной-демоном, а по некоторым версиям, и просто оборотнем. Лолита оказывается «маленьким смертоносным демоном» для героя романа – писателя Гумберта Гумберта. Фабула романа построена на истории совращения героини, сюжет – на путешествии героев по Америке. Выстраивая роман подобным образом, Набоков апеллирует к культуре прошлого – роману А. Прево «Манон Леско». На это указывает и перекличка подзаголовков романа Набокова «Исповедь светлокожего вдовца» и А. Прево «Исповедь падшей женщины». «Лолита» стала своеобразным завершением творческих исканий Набокова.
Обобщением психологического опыта писателя стали его воспоминания. Мемуаристика Набокова существенно отличается от традиционных образцов этого жанра. Писатель идет не по пути последовательной фиксации конкретных событий своего детства, а стремится показать себя частью некоторого всеобщего времени. Первой мемуарной книгой писателя стала повесть «Убедительное свидетельство» (1951), напечатанная на английском языке в США. В 1954 году писатель выпустил русский вариант этого произведения под заглавием «Другие берега». В послесловии автор отметил, что «предлагаемая русская книга относится к английскому тексту, как прописные буквы к курсиву или как относится к стилизованному профилю в упор глядящее лицо». В ноябре 1965 года писатель вновь вернулся к своим мемуарам. В январе 1967 года они вышли на английском языке под заглавием «Память, говори» (1966). Формально писатель соединил свою последнюю книгу с материалом мемуарных очерков, опубликованных в 1930-е годы. Хронологические рамки повествования – от первых лет жизни до отъезда в Америку.
Особую страницу в творчестве Набокова составляют работы по истории литературы. Они объединены в два однотомника; один посвящен русской культуре, второй – западноевропейской. У писателей он ценил прежде всего «феномен стиля», поэтому выше всех ставил Пушкина.
В 1964 году Набоков выпустил трехтомные примечания к собственному переводу «Евгения Онегина», где шаг за шагом, строка за строкой комментирует роман. По словам писателя, в этом переводе «ради точности он пожертвовал всем: красотой, благозвучием, ясностью, хорошим вкусом, нормами современного словоупотребления и даже правилами грамматики». Набоков перевел Пушкина белым стихом с едва заметной ямбической основой.
В 1960 году писатель вернулся в Европу и поселился в Швейцарии в курортном городке Монтре. Здесь он прожил последние семнадцать лет своей жизни, здесь его и похоронили неподалеку от Женевского озера.
Самого себя Набоков считал «американским писателем, родившимся в России, получившим образование в Англии и вдохновляемым культурой Западной Европы». Синтез культур является главным, принципиальным качеством его прозы, что делает творчество Владимира Набокова уникальным явлением мировой литературы.
Эрих Мария Ремарк
(1898 – 1970)
Немецкий писатель Эрих Мария Ремарк родился в семье переплетчика, владельца небольшой книжной лавки в Вестфалии. В 1916 году с гимназической скамьи Эрих ушел в армию, записавшись добровольцем, и до конца войны пробыл в окопах Западного фронта, где был ранен пять раз. После демобилизации окончил учительские курсы, специально открытые Веймарской республикой для бывших солдат. Около года учительствовал в одной из деревень, работая с младшими школьниками. Разочаровавшись в этой работе, Ремарк бросил преподавание. В дальнейшем он перепробовал много профессий – был каменотесом на кладбище, бухгалтером, коммивояжером, играл на органе в психиатрической лечебнице. Позже переселился в Берлин, где некоторое время работал шофером-испытателем в одной из фирм, изготовлявших автомобильные покрышки, потом занялся репортерским трудом. В 1928–1929 годах проявившееся литературное дарование быстро выдвинуло Ремарка на пост заместителя редактора популярного в то время журнала «Иллюстрированный спорт».
В 1932 году в связи с резко ухудшившимся здоровьем, которое было подорвано еще на фронте, Ремарк переехал в Швейцарию, в курортный городок Порто Ронко. Здесь он узнал о национальном перевороте в Германии, о захвате власти гитлеровцами, о публичном сожжении его книг на городских площадях и лишении его германского гражданства. Так Ремарк оказался в изгнании, но продолжал писать и даже сотрудничал с Голливудом в деле экранизации своих произведений, когда переехал в Лос-Анджелес в 1939 году и принял американское гражданство.
В 1954 году Ремарк вернулся в Европу, в Швейцарию, в любимый Порто Ронко, где и прожил до самой своей смерти. Он жил затворником, не принимая посетителей и избегая журналистов, однако не переставал писать до самых своих последних минут.
Как многие писатели, Ремарк начал со стихов, но его юношеский стихотворный сборник не отличался ни оригинальностью, ни талантом. Однако уже первый роман Ремарка, «На западном фронте без перемен», опубликованный в 1929 году, принес ему невиданный успех. В течение одного года общий тираж книги составил около 1,2 млн экземпляров, и роман сразу был переведен на большинство языков мира. Целью писателя было изображение войны как индивидуального переживания человека, поэтому основное внимание автора сосредоточено на психологии героев, на их эмоциональном внутреннем мире.
Показать войну глазами ее участников – молодых немцев, «потерянного поколения», сближает роман с произведениями Хемингуэя, Олдингтона, Дос-Пассоса. Общим для этих писателей являлось мироощущение, определявшееся страстным отрицанием войны и милитаризма. Они обличали действительность сурово и непримиримо, без какой бы то ни было надежды на лучшее. Герои, представители этого «потерянного поколения», после страшного опыта войны особенно остро и мучительно чувствовали несправедливость и жестокость жизни. Они постарели, не зная юности, им очень трудно жилось и после войны, в годы инфляции с их массовой безработицей и нищетой. Им трудно было везде: и в Европе, и в Америке, и в больших городах, и на фермах. Везде жизнь для них была медлительна, монотонна, примитивна и равнодушна к бедам и страданиям простого человека. Они шли по жизни душевно опустошенные, циничные, грубые, но упорные в соблюдении своих простых, суровых принципов. Для них сохранилась лишь одна ценность – мужская дружба, «окопное братство», которое противопоставляется развращенному тылу. Таков герой романа «На западном фронте без перемен» Пауль Боймер и его товарищи, которые попали на фронт прямо со школьной скамьи. Восторженные и наивные юноши оказались в плену окопных будней, где только вши, крысы, холод, голод, кровь и смерть. Неповторимое своеобразие этой книги в подчеркнутом лиризме, помогающем осознать чудовищность и бессмысленность войны с позиции простого человека.
Следующий роман «Возвращение» был посвящен первым послевоенным месяцам. Это рассказ о тех, кто избежал гранат войны, но был раздавлен миром. Девятнадцатилетние солдаты устали верить красивым громким фразам: «…Нас просто предали. Говорилось: отечество, а в виду имелась жажда власти и грызня среди горсточки тщеславных дипломатов и князей. Говорилось: нация, а в виду имелся зуд деятельности у господ генералов, оставшихся не у дел… Слово „патриотизм“ они начинили своим фантазерством, жаждой славы, властолюбием, лживой романтикой, своей глупостью и торгашеской жадностью, а нам преподнесли его как лучезарный идеал…» Один за другим герои Ремарка покидают мир, не найдя в нем смысла и не обретя себя. Кто-то покончил жизнь самоубийством, кто-то сошел с ума, кто-то попал в тюрьму. Лишь один Вилли Биркхольц, от лица которого ведется рассказ, казалось, нашел смысл существования: после долгих метаний и поисков он обрел покой в радости учительства. Но этот оптимистический финал иллюзорен, потому что над страной нависла новая страшная угроза – угроза фашизма.
Уже в эмиграции в 1937 году Ремарк опубликовал свой новый роман «Три товарища», в котором рассказал о судьбе трех фронтовых друзей во время мирового экономического кризиса 1929–1933 годов. На этот раз душевная трагедия героев разыгрывается на тусклом житейском фоне. К концу романа нарастает печальный лирический тон, повествование приобретает все более трагический характер. Герои теряют самое любимое, самое ценное. Фашистским бандитом убит Ленц, умирает от туберкулеза возлюбленная главного героя Пат, Кестнер продает мастерскую и дорогую его сердцу машину «Карла».
В романе «Три товарища» определились особенности художественной манеры писателя. Мир Ремарка – это мир настоящих мужчин, сильных, сдержанных, мужественных и обаятельных героев «безвременья между двумя катастрофами». Зависть, гордыня, ложь, подлость, предательство, насилие – все это несовместимо с обликом героев Ремарка, все это как бы изначально исключено из их отношений друг к другу, окружающим, к жизни.
Писатель очень лаконичен, немногословен в описаниях людей и событий. Он стенографически точно воспроизводит диалог и несколькими скупыми штрихами четко изображает местность и предметы. Его речь скупа, но тепла; отрывиста и грубовато-насмешлива, но задушевна. В записи душевных состояний, во внутренних монологах своих лирических героев Ремарк создает патетическую приподнятость суровой мужской нежности. Строгая, временами кажущаяся нарочитой, объективность повествования вместе с тем проникнута глубоким лиризмом.
Романы «На западном фронте без перемен», «Возвращение» и «Три товарища» явились своеобразными художественными документами эпохи, поэтическими летописями поколения. Эти три книги были написаны до Второй мировой войны, и в них писатель еще сохраняет свое стремление к нейтральности, позиции художника, стоящего «над схваткой», стараясь быть нарочито аполитичным.
В годы мировой войны с фашизмом Ремарк отказался от своего нейтралитета, и в этом мировоззренческом процессе писателя поворотное место занимает роман «Триумфальная арка». Бежавшего из гитлеровской Германии хирурга Равика отличают железная воля и спокойное мужество, его не сломили ни концлагерь, где его зверски пытали гестаповцы, ни эмиграция, в которой он оказался совершенно один. В Париже, преследуемый полицией, под чужим именем, он работает в частной клинике. Сам себе доктор Равик кажется циничным и ожесточенным. Но каждый раз, подходя к операционному столу, он самозабвенно, страстно борется против страданий, болезни, смерти. Все в его жизни меняется, когда он случайно, на улице встречает гестаповца Хааке, своего мучителя и виновника всех бед. Доктором овладевает жажда мести, и он осуществляет заслуженную казнь гестаповца, ставшего олицетворением всего фашистского режима. Хааке – один из многих фашистских извергов, и его уничтожение является, по мысли Ремарка, гуманным поступком.
Мысли доктора Равика и по сей день остаются актуальными:
«Жизнь есть жизнь, она не стоит ничего и стоит бесконечно много. От нее можно отказаться – это нетрудно. Но разве одновременно не отказываешься и от мести, и от всего, что ежедневно, ежечасно высмеивается, над чем глумятся, что зовется верой в человечность и человечество? Эта вера живет вопреки всему… так или иначе, но все равно надо вытаскивать этот мир из крови и грязи. И пусть ты вытащишь его хоть на вершок – это все равно важно, что ты непрестанно просто боролся. И пока ты дышишь, не упускай случая возобновить борьбу».
Тема изгнанничества, вынужденной горькой эмиграции звучит в нескольких романах Ремарка разных лет. В 1940 году выходит роман «Возлюби ближнего своего», сначала в США под названием «Плавающие облака». В этом произведении о нелегкой судьбе изгнанников-антифашистов Ремарк остается верен образу «благородного индивидуалиста», «романтика, лишенного иллюзий». Герой романа «Ночь в Лиссабоне» (1962) – немец-эмигрант, став обладателем надежного паспорта, не может удержаться от желания увидеть жену, оставшуюся в нацистской Германии. Он пробирается на родину и увозит больную туберкулезом возлюбленную.
Последний роман Ремарка «Тени в раю», тоже посвященный судьбам немецкой эмиграции, увидел свет уже после смерти автора. «Рай» – это Америка, Нью-Йорк, где не было войны, но и в этом раю есть тени. Жизнь немцев, прошедших войну, здесь также невыносима, как и в растерзанной фашизмом Европе. Американский мир с его культом денег, искусственной бодростью, вымученной молодостью стал для них самым тяжелым испытанием.
В один из гитлеровских концлагерей переносит читателя следующий роман «Искра жизни» (1952). В центре повествования – заключенный № 509, в прошлом редактор либеральной газеты. Находясь среди каждодневных расстрелов, повешений, избиений и голодной смерти, герой одинаково отвергает и нацистов, и коммунистов как насильственные режимы. В 1954 году Ремарк создает роман «Время жить и время умирать», в котором показывают метаморфозу, происходящую с молодым солдатом гитлеровской армии, который, в конце концов, порывает с фашизмом. Попытку осмыслить, почему стало возможным появление фашизма, Ремарк предпринял в романе «Черный обелиск» (1956).
В 1959 году Ремарк опубликовал роман «Жизнь взаймы», воссоздающий обстановку высокогорного туберкулезного санатория, в котором разворачивается история любви смертельно больной девушки Лилиан и автогонщика Клерфе. Их любовь обречена и потому пронзительно прекрасна, а редкие минуты счастья рождают ощущение недолговечности и эфемерности, потому что Лилиан живет от приступа до приступа, а Клерфе – от гонок до гонок. Тема смертельной болезни, туберкулеза, звучит во многих романах Ремарка: «Три товарища», «Ночь в Лиссабоне», «Жизнь взаймы». Писатель много лет прожил в высокогорном курортном городке и потому был свидетелем трагических людских судеб, когда жизнь таяла как восковая свечка – тихо и необратимо.
«Я родился во времена газовых ламп, – писал Ремарк, – пережил период развития электричества и авиации. Наука преодолела все. Только людям не удалось стать друг другу ближе, во многом мы не сделали ни шага…» Тем не менее во всех людях изначально заложено стремление к искренности, добру, любви, товариществу. Именно потому нам так близки и понятны мужественные и великодушные герои романов Эриха Марии Ремарка.
Лион Фейхтвангер
(1884 – 1958)
На долю немецкого писателя Лиона Фейхтвангера выпал большой и постоянный успех. Особой известностью он пользовался даже не на родине, а в Англии и США. По свидетельству Т. Манна, в этих странах, когда желали особо похвалить какую-нибудь книгу, говорили о ней: «Почти как у Фейхтвангера». Фейхтвангер был богат, имел счета в иностранных банках, его книги продолжали выходить и раскупаться, даже когда от него открестились немецкие издательства. Американского подданства опальный немецкий прозаик так и не удостоился, но свой американский быт наладил отменно: выстроил настоящий замок в Калифорнии, на самом берегу океана с замечательной библиотекой и огромным кабинетом. Однако жизнь его была очень непростой. В своей незавершенной книге «Дом Дездемоны, или Величие и границы исторического сочинительства», над которой писатель работал в последние годы жизни, Фейхтвангер так говорил о себе: «Я познал много горя и радости, большие успехи и тяжелые поражения, пережил преследования гитлеровских лет, изгнание, сожжение и бойкот моих книг в некоторых странах, вторую войну, концентрационный лагерь и авантюрный побег, каверзы бюрократии».
Лион Фейхтвангер родился в ортодоксальной еврейской семье в Мюнхене, городе, который он очень любил и сделал центральным местом действия своих романов «Успех» и «Семья Опперман». Он был сыном состоятельного фабриканта и племянником философа Макса Шеллера. Фейхтвангер получил разностороннее образование, учился в двух университетах: изучал германистику, философию и антропологию в Берлине и Мюнхене. Совершил несколько путешествий за границу, в 1908 году даже сделал попытку издавать свой литературный журнал. В 1907 году Фейхтвангер стал доктором философии. Он был не только выдающимся филологом и философом, но и театральным критиком и драматургом, работал вместе с Бертольдом Брехтом, который считал его своим учителем. Фейхтвангер начинал как театральный критик и рецензент, способствовал восхождению знаменитого режиссера Макса Рейнгардта. Он переводил и обрабатывал трагедии Эсхила, комедии Аристофана, драмы Кристофера Марло, переносил на современную сцену творения древнеиндийских поэтов Шудраки и Калидасы. Фейхтвангер пробовал свои силы и как режиссер: ставил горьковскую драму «На дне» в мюнхенском народном театре. В 1933 году нацистский режим лишил его немецкого гражданства, книги сжигались фашистами на кострах, и он эмигрировал во Францию, затем поселился в США, где и умер.
Приблизительно до 1928 года Фейхтвангера называли в Германии драматургом. Как драматург он не был ни ниспровергателем, ни первооткрывателем. Но подход к решению проблемы историзма был начат им первоначально в жанре драмы. Уже в драматургии 10-20-х годов в его творчестве отчетливо выявились две определяющие установки: на социальный анализ и на историзм воспроизведения действительности. Его драмы «Уоррен Гастингс» (1916), «Еврей Зюсс» (1918), «Военнопленные» (1918) и обработка аристофановского «Мира» были вещами пацифистскими. С полным правом можно говорить о том, что драмы подготовили появление исторических романов писателя.
В истории немецкой литературы место Фейхтвангера определяется прежде всего его романами на историческую и современную тему. Основная проблематика творчества писателя – альтернатива действия и философского созерцания. Фейхтвангер воспринимал себя чаще всего как человека середины. В одном из интервью в «Литературной газете» в 1937 году во время своего пребывания в Москве писатель так высказался о себе: «Обыкновенно, когда меня спрашивали, к какой национальной группе следует отнести меня как художника, я отвечал: я немец – по языку, интернационалист – по убеждениям, еврей – по чувству. Очень трудно иногда привести убеждения и чувства в лад между собой». Защищая гуманистические традиции древней еврейской культуры, Фейхтвангер воспринял классические традиции немецкого гуманизма.
Первыми произведениями Фейхтвангера на историческую тему стали романы «Безобразная герцогиня» (1923) и «Еврей Зюсс» (1925). На историческом фоне в них трактовались проблемы, актуальные для современности. Маргарита Тирольская, героиня «Безобразной герцогини», жившая в XIV веке, не сумела провести в жизнь свои прогрессивные реформы. Общество не терпит появления неординарной личности в своей среде. Это историческое прошлое явно проецировалось на современную действительность. Это придавало роману исключительную актуальность и злободневность, а само произведение приобретало исключительный характер по отношению к варварству и слепоте немцев, живших в 20-е годы.
Данная проблематика получила свое дальнейшее углубление и развитие в романе «Еврей Зюсс». Действие этого романа происходит в начале XVIII века. Иосиф Зюсс – реальное историческое лицо. Умный и ловкий, явно неординарная личность, он с помощью ряда интриг, в осуществлении которых был чрезвычайно искусен, сумел добиться высших ступеней власти, став министром финансов при герцоге Карле-Александре одного из карликовых немецких княжеств того времени. В финале романа еврей Зюсс окончательно изобличен в своих интригах и терпит крах. В тюрьме, накануне исполнения смертного приговора, он превратился из когда-то жизнелюбивого и крайне энергичного государственного деятеля в человека равнодушного, спокойного и мудрого, знающего, что все в этом мире «тлен, прах и суета сует». Поначалу биография Йозефа Зюсса Оппенгеймера, всесильного финансиста при княжеском дворе, казненного в 1738 году, не очень заинтересовала прозаика. Она показалась ему типичной и потому банальной. Решила дело одна деталь: не будучи ортодоксальным иудеем, Зюсс отказался принять христианство и тем спасти себе жизнь. И писатель задумал воплотить в своем герое «путь белого человека, ведущий через плоскую европейскую идею о власти, через египетскую идею о воле к бессмертию и завершающийся идеей азиатов об отсутствии желаний, о бездействии».
В романе «Успех. Три года одной провинции» автор обращается к истории своего времени. При этом история Веймарской республики показана писателем так, будто после этого прошло сто или больше лет. Не все совпадает с реальной историей, но передана атмосфера жизни мюнхенского общества после Первой мировой войны, состояние его юстиции и политики. В целом, как считал Герман Гессе, роман «Успех» стал «обвинением, критикой времени, частично даже полемической карикатурой».
Фейхтвангер не только обвинял и критиковал, но и высветил те основы духовной установки на сопротивление фашизму, которые так нужно было иметь каждой порядочной личности как в общечеловеческом, так и в политическом плане. В системе образов романа это, прежде всего, люди из среды художественной интеллигенции, предпочитающие физическую смерть, но не духовное подчинение идеологическим догмам фашизма. Среди них искусствовед Мартин Крюгер, художники Анна Элизабет Гайзер, Ландгольцер, писатель Жак Тюверлен и др. Но не только они. Фейхтвангер ясно видит, что фашизму никогда не удастся окончательно уничтожить в людях общечеловеческие моральные ценности, которые пережили многие тысячи лет. Порядочность и чувство справедливости остаются вечными законами жизни для самых разных представителей социальных групп немецкого народа. Это и адвокат Гейер, и коммерсант Гессрейтер, и возлюбленная Жака Тюверлена – Иоганна Крейн, и даже временный министр юстиции реакционного режима Баварии Антон фон Мессершмидт.
Интересно дан в романе образ коммуниста Прекля. Он работает инженером на одном из автомобильных заводов. Это настоящий и самый активный противник буржуазии. Прекль – фанатик коммунистической идеи и нетерпим по отношению ко всем, кто мыслит иначе, чем он. Чувствуется, что Фейхтвангер отрицательно относится к тем, для кого содержанием их жизни становится политика, потому что хорошо знает, что политика и нравственность чаще всего несовместимы друг с другом. Писатель считает, что точно так же несовместимы гуманизм, человечность и однобокость коммунистических идей. Фейхтвангер дает понять читателю, что активность Прекля в защиту незаконно обвиненного Мартина Крюгера диктуется не столько общечеловеческими законами справедливости, сколько далекими от морали политическими интересами, чего писатель принять не мог.
Уже в эмиграции Фейхтвангер написал второй роман трилогии «Зал ожидания» – «Семья Оппенгейм» (1933), впоследствии названный им «Семья Опперман». Роман изображает историю еврейской буржуазной семьи, верящей в силу гуманистических традиций. Последняя часть трилогии – роман «Изгнание» (1940) – показывает героя, для которого не существует альтернативы – созерцание или активное действие. Весь вопрос для писателя и его героя заключается только в том, как действовать. Герой романа обретает веру в себя и в свои творческие силы.
Проблема выбора пути, признание писателем необходимости уйти от одиночества к единению со своим народом определяет основную тему трилогии Фейхтвангера об иудейском историке Иосифе Флавии: «Иудейская война» (1932), «Сыновья» (1935), «Настанет день» (1942), где Фейхтвангер исследует опыт истории с ее законами извечной борьбы.
В позднем творчестве Фейхтвангера преобладает исторический роман. Но каждое произведение о прошлом только подтверждает, что художник использовал исторический материал как эффект «отчуждения» для решения современных проблем. Он использует жанр исторического романа в философских размышлениях о своей эпохе: «ЛжеНерон» (1936), «Лисы в винограднике» (1947), «Мудрость чудака, или Смерть и преображение Жан-Жака Руссо» (1952). Все эти романы свидетельствуют, насколько актуальны могут быть в каждой эпохе художественные произведения на исторические темы.
В 30-е годы произведения Фейхтвангера стали хорошо известны в нашей стране. Высоко ценил романы Фейхтвангера Максим Горький. В переписке с Р. Ролланом М. Горький отмечал художественные достоинства романа «Успех». В 1935 году, читая роман «Семья Оппенгейм», А. М. Горький написал Ромену Роллану: «По ночам читаю Фейхтвангера, отличнейший, интересный литератор!» В 1937 году Фейхтвангер посетил советскую Россию. В результате вышла его публицистическая книга «Москва 1937», которая, пожалуй, является самым загадочным произведением писателя. При первом ее чтении у читателя может возникнуть впечатление, что перед ним свидетельство простодушия изощренного писательского ума. Т. Манн в своем дневнике так отозвался об этой книге: «Странно все-таки читать».
Но Фейхтвангер, конечно, не был простодушен в своих выводах. Он ясно представлял себе, что фашизму необходимо противопоставить грозную силу. И такую силу писатель видел в лице Советского государства. В беседе с одним русским музыкантом он сказал: «Я люблю вашу страну. Она действительно могуча. Могуча не только своими гигантскими расстояниями, реками, горами, – главное – духом народа».
Антуан де Сент-Экзюпери
(1900 – 1944)
Читая книги Сент-Экзюпери, словно заново открываешь для себя красоту мира и природы, восходов и закатов, каждого цветка. Его мысли доходят до нас подобно свету далекой звезды. Писатель-летчик, каким был Сент-Экзюпери, созерцает землю из точки, находящейся вне земли. С этой позиции уже не страна, а планета представляется родиной людей – прочным, надежным местом в Космосе. Земля – дом, который покидаешь и в который возвращаешься, «нашенская» планета, «земля людей». В книгах Экзюпери находишь радость открытия все новых великолепных качеств людей, когда они ищут пропавшего друга над Кордильерами или когда рисуют барашка для маленького гостя с другой планеты. Неослабевающий интерес к произведениям писателя связан прежде всего с их нравственным содержанием. Экзюпери ждет, что человечество очнется от духовной спячки, он зовет людей объединиться под знаменем Человека. Таков заряд его книг: «Ночной полет», «Южный почтовый» и в особенности «Планета людей».
С 12 лет Антуан (род. в 1900) грезил авиацией, а после службы в армии твердо решил стать летчиком. Для него началась жизнь, полная опасностей и приключений. Он прокладывает новые трассы, осваивает новые машины и начинает писать: в первой его книге «Южный почтовый» (1928) уже были намечены основные темы творчества писателя. В 1929 году Сент-Экзюпери становится директором воздушных линий в Аргентине. Когда в 1930 году летчик Анри Гийоме попал в снежную бурю над Кордильерами и не вернулся на базу, Экзюпери сам вылетел на поиски своего друга. История чудесного спасения Гийоме составляет одну из лучших глав книги «Планета людей» (1939). В последние дни 1935 года Сент-Экзюпери вместе с механиком Прево отправляется в перелет по маршруту Париж-Сайгон. Самолет потерпел аварию в ливийской пустыне. Из этого полета, едва не кончившегося для него смертью, Экзюпери вынес впечатления, которые легли в основу захватывающих страниц книги. Поиски источника воды изнемогающими людьми, их физические муки и чудесное спасение дают возможность писателю развернуть ряд ключевых образов-символов. Вода, утоляющая жажду затерянных в песках людей, – не просто вода, а символ жизни, источник всякого существования. Позднее в повести-сказке «Маленький принц» Экзюпери наполнит этот символ глубоким философским содержанием: вода как первооснова жизни, как одна из вечных истин. Соответственно и пустыня становится символом мира, опустошенного войной, человеческой черствостью и эгоизмом, символом мира, в котором человек умирает от духовной жажды. В «Планете людей» автор развивает одну из главных своих тем – спасение человечества от надвигающейся катастрофы. В «Маленьком принце» эта тема получает наиболее глубокое осмысление.
Еще в «Планете людей» писатель замечает прелестного ребенка, подобного «золотому плоду» или «маленькому принцу», в котором, возможно, таился будущий Моцарт. Умирающий старый садовник в этой книге до последней минуты думает о любимом деле: «Ведь копать – это так прекрасно! Человек свободен, когда он копает». Не случайно и Маленький принц из сказки тоже садовник. Он нежно и заботливо оберегает свою Розу от всяких бед и тщательно выпалывает сорняки на своей крохотной планете. «Я был создан, чтобы стать садовником», – говорил о себе и Экзюпери. «Но для людей нет садовников», – с горечью замечает писатель-философ.
Какой путь спасения виделся Антуану де Сент-Экзюпери? «Любить – это не значит смотреть друг на друга, это значит смотреть в одном направлении» – эта мысль определяет идейный замысел повести-сказки «Маленький принц» (1943). Произведение было написано в годы Второй мировой войны. Своей светлой, грустной и мудрой сказкой Экзюпери защищал неумирающую человечность, живую искру в душах людей. Рассказчик терпит аварию в пустыне – такова одна из сюжетных линий в повести, ее фон. Почему именно пустыня? Давно замечено, что человек, попав в экстремальную ситуацию, находясь на грани жизни и смерти, словно заново переживает, переосмысливает прожитую жизнь, пытаясь выявить в ней ценное и отмести мишуру. Увидеть, что истинно в жизни, а что ложно, герою-летчику помогает Маленький принц, пришелец с «планеты детства». В этой сказке «устами ребенка глаголет истина».
Летчик вспоминает свое детство и неудачу со своими рисунками, которые взрослые никак не могли понять, и только маленькому человечку с далекой планеты дано было распознать слона в удаве. Между взрослым и ребенком быстро возникает взаимопонимание, умение войти в мир ребенка, понять его и принять – вот что, по мнению автора, может сблизить мир взрослых и мир детей. Маленький принц немногословен, понемногу, из мимоходом оброненных слов летчик узнает, что малыш прилетел с далекой планеты, «которая вся-то величиной с дом» и называется «астероид Б-612». Он рассказывает о том, как воюет с баобабами, которые пускают такие глубокие корни, что они могут разорвать его маленькую планету. Выпалывать сорняки – «очень скучная работа», но у малыша есть «твердое правило»: «…встал поутру, умылся, привел себя в порядок – и сразу же приведи в порядок свою планету». Люди должны заботиться о чистоте и красоте своей планеты, не дать погибнуть всему живому. Маленький принц не мыслит свою жизнь без любви к нежным закатам, без солнца: «Однажды я за один день видел заход солнца сорок три раза!» – сообщает он. И немного погодя добавляет: «Знаешь… когда станет очень грустно, хорошо поглядеть, как заходит солнце». Особое место в рассказе принца занимает история Розы. Роза была капризна и обидчива, и малыш совсем с ней измучился. Но «зато она была так прекрасна, что дух захватывало!» и он прощал цветку его капризы, хотя и чувствовал себя очень несчастным. Маленький герой признается летчику, что ничего тогда не понимал:
«Надо было судить не по словам, а по делам. Она дарила мне свой аромат, озаряла мою жизнь… Но я был слишком молод и не умел еще любить».
В поисках друзей, в надежде обрести истинную любовь герой отправляется в путешествие на другие планеты. На них жили взрослые люди, каждый из которых воплощал собой определенные жизненные явления: пьянство, тщеславие, псевдоученость, честолюбие… Знакомство с ними повергает маленького героя в недоумение и растерянность: разве можно жить, полагаясь только на «здравый смысл»? Слушая звонкий и печальный голосок Маленького принца, понимаешь, что во «взрослых» людях отмерла естественная щедрость сердца, прямота и искренность, хозяйская заботливость о чистоте планеты. Вместо того чтобы украшать свой дом, возделывать свой сад, они ведут войны, иссушают мозги дурацкой цифирью, оскорбляют суетой и алчностью красоту природы. Нет, не так нужно жить! За недоумением малыша скрывается горечь самого писателя по поводу того, что происходит на земле. Сент-Экзюпери заставляет читателя посмотреть на привычные явления под иным углом зрения: «Главного глазами не увидишь. Зорко только сердце!» Важная роль в сказке отведена Лису, который открывает Маленькому принцу жизнь человеческого сердца, учит его ритуалам любви и дружбы, о чем люди давно забыли: «…если ты меня приручишь, мы станем нужны друг другу… Ты навсегда в ответе за всех, кого приручил». Приручить – значит, связать себя с другим существом нежностью, любовью, чувством ответственности; значит, уничтожить равнодушие ко всему живому; значит, сделать мир значительнее и щедрее. Маленький принц постигает эту мудрость, а вместе с ним она открывается и пилоту-рассказчику, и читателю.
Автор верит, что в каждом человеке «скрываются родники», нужно только уметь найти их и открыть. Тема скрытых родников, вера автора в их существование придают финалу повести оптимистическое звучание. В ней можно найти немало традиционных понятий о добре и зле, справедливости, жизни и смерти, здесь присутствует древний мифологический подтекст. Так, Змея таит в себе загадку жизни и смерти, свет – круг человеческого тепла и общения. Своеобразна и повествовательная манера повести: автор словно ведет с читателем задушевную, доверительную беседу, предлагая поразмыслить над, казалось бы, давно известными явлениями. Можно говорить о своеобразной мелодике повествования, грустной и задумчивой, строящейся на полутонах, подобно акварельным иллюстрациям, созданным самим писателем и являющимся неотъемлемой частью художественной ткани произведения. В сущности, перед нами переосмысленный сюжет притчи о блудном сыне, в котором заблудшие взрослые внимают словам ребенка.
Антуан де Сент-Экзюпери принимал участие в сражениях на фронтах Второй мировой войны. В июле 1944 года его самолет был подбит и упал в Ла-Манш. Совсем недавно останки самолета были подняты со дна пролива, был найден и жетон, принадлежавший летчику.
Альбер Камю
(1913 – 1960)
Его называли одним из самых прославленных «властителей дум», чье имя не сходило с уст у интеллигентов Запада его поколения. Камю родился в семье бедного сельскохозяйственного рабочего, детство его было трудным. В лицее он знакомится с произведениями многих европейских писателей, одним из любимейших становится Ф. Достоевский. В 19 32 году будущий писатель поступает в Алжирский университет, где с увлечением читает труды Кьеркегора, Шопенгауэра, Шестова. В 1936-м он возглавил Театр труда, в котором одновременно выступал как режиссер, актер и автор пьес. В этом театре им были поставлены «Каменный гость» Пушкина, «Братья Карамазовы» Достоевского и «На дне» Горького. Сам Камю начинал как автор эссе и пьес, в 1942 году выходит его повесть «Посторонний», а год спустя – эссе «Миф о Сизифе». В это время Камю был во Франции, где он включился в движение Сопротивления против фашизма. Камю известен не только как автор художественных произведений, но и как философ, как один из создателей философского течения экзистенциализма.
Место действия большинства его произведений – пустынные просторы Африки, Алжир, где он родился, с ее слепящим солнцем, редкой растительностью и уродливыми грифами. Природа, окружающая его героев, тяжелая, удушливая, пронизанная зноем и пылью, ни в коей мере не способствует их счастью и благополучию. Повесть «Посторонний» (1942) и открывается картиной этого мира. Это произведение имело огромный успех, надолго став одним из самых читаемых произведений французской литературы ХХ века. По форме – это рассказ осужденного на смертную казнь человека, записки, которые ведет герой повести Мерсо, пытаясь с предельной откровенностью вспомнить, еще раз перебрать в памяти те обстоятельства и события, которые привели его в камеру смертника, взвесить и оценить их и под конец в момент прощания еще раз сказать самому себе, что ему не в чем себя упрекнуть.
В центре повести средний, ничем не примечательный француз, служащий в Алжире. С первых страниц нас поражает какая-то неестественная эмоциональная вялость героя и полнейшее ко всему равнодушие. Мерсо прибывает в богадельню на похороны своей матери. Он наблюдает, фиксирует разные бессвязные слова, звуки и жесты людей, отдельные моменты из церемонии похорон, например назойливое жужжание двух шершней на окне или затяжной тяжелый кашель одного из стариков во время ночного бдения, пыльная желтая дорога, гнетущая жара («Солнце растопило гудрон. Ноги вязли в нем»), запах конского навоза, исходивший от катафалка, пот, заливавший лицо. При этом ни малейшего намека на переживания; конечно, Мерсо хотелось, чтобы мама была жива, но теперь ничего не поделаешь. То же состояние безразличия характеризует поведение героя на протяжении всей повести. Вот он целует красивую девушку Мари, опять-таки не испытывая никаких особых чувств, кроме разве физического желания. На вопрос, любит ли он ее, Мерсо отвечает, что не знает, наверное, нет. Когда же она настаивает, чтобы они поженились, он без труда соглашается, хотя при этом добавляет, что ему все равно. С тем же безразличием (чтобы не обидеть начальника) он соглашается на повышение по службе, хотя особого желания менять свою жизнь у него нет.
Когда-то еще в юности однажды поверив в неразумие Вселенной, равнодушие и жестокость ее создателя, герой избрал для себя свое собственное бытие («бытие-в-себе») и занял позицию стороннего бесстрастного наблюдателя этого чуждого ему окружающего мира («бытие-для-себя»), не разделяя его правил поведения, нравственных норм, моральных устоев. Герой не разделяет ни чувств, ни понятий, ни устремлений, ни расчетов остальных людей, он действительно «посторонний», «чужой». Он не воюет с этим миром – зачем? – он просто уклоняется от общепринятых условностей, видя в них одно лишь лицемерие и ложь, возведенные общепринятой моралью в ранг закона. Герой прекрасно распознает это лицемерие сплошь и рядом, будь то его патрон, который выражает свое соболезнование только тогда, когда в одежде Мерсо появляются признаки траура, либо дежурный церемониал похорон с его показной святостью и каким-то извращенным сочувствием, и т. д. Герой не играет в эти игры, он отказывается лгать и притворяться, он говорит то, что есть на самом деле, избегая маскировки.
Мерсо не проявляет никакой активности, но и не отказывает в помощи. Вот так он и оказывается втянутым в грязную аферу и в конечном счете убивает незнакомого ему араба. Композиционно повесть распадается на две равные части: в первой мир воспринимается глазами «постороннего», во второй, как в «зазеркалье», сам «посторонний» в глазах окружающего его мира. Во второй части и происходит эта чудовищная перелицовка обыкновенной жизни обывателя в житие злодея. Мерсо чистосердечен и правдив со следователем, он не лжет, не пытается себя выгородить, но именно эта его обезоруживающая правдивость и становится подозрительной для всех судейских чиновников. В этом видят особо ловкое притворство, хитрость, начинаются поиски улик – уже не в самом факте убийства, а в биографии, – и находят. Как в кривом, «перевернутом» зеркале вновь проходят перед нами картины только что прожитой на страницах повести жизни главного героя. Сухие глаза и нежелание увидеть мать в гробу истолковывается как бессердечие морального урода; купание на следующий после похорон день в море и поход с любовницей в кинотеатр на комедию становятся кощунством и т. д. Сидя в зале суда, герой невольно испытывает чувство, что судят не его, а кого-то другого, лишь отдаленно напоминающего его: «Да кто же, в конце концов, обвиняемый?» – недоуменно спрашивает он себя. Сцены в суде поданы писателем как бы в двойном кривом изображении: присяжные, судья, прокурор смотрят на Мерсо как на некое чудовище, они не понимают его и по-своему искренни; с не меньшим изумлением смотрит на них и сам герой, который также искренне никого и ничего не понимает.
В судебном игрище, затеянном прокурором, дело уже даже не в том, чтобы обвинить или оправдать подсудимого Мерсо, а в том, чтобы стоять на страже, защитить незыблемость Закона, Системы. Ибо страшнее всего для Системы вот такая, как у Мерсо, совершенно глухая к общепринятым правилам, узаконенному моральному кодексу душа, – это страшная «бездна», куда может «рухнуть общество».
Вслед за повестью Камю пишет эссе «Миф о Сизифе», в котором он дает уже не художественное, а философское истолкование проблемы абсурдности человеческого бытия. В нем автор стремится проанализировать сознание, поведение человека, утратившего религию, для которого «Бог умер», а именно таков, считает он, современный человек, помочь ему выжить и сохранить свою душу. Философский роман «Чума» (1947) по праву считается вершиной творчества писателя. И вновь Алжир, захолустный городок Оран, атмосфера унылых кварталов, выжженных солнцем, грязных от пыли домов, «без голубей, без деревьев и садов», где даже «весна продается на рынке». Именно здесь однажды нежданно-негаданно вылезли из подвалов тысячи раздувшихся крыс и началась моровая язва, чума. В отличие от повести здесь изображена жизнь целого города в течение одного бедственного года. В центре романа уже не герой-одиночка, которому нет никакого дела до остального мира, а коллектив людей, самоотверженно сопротивляющихся во имя общей цели – избавить жителей города от заразы. Доктор Риэ – врач, и сама профессия научила его смотреть жизни в лицо. Он знает, что «тщетно обращать взоры к небесам, где царит молчание», надо уповать только на свои силы и отдать их следует во спасение тех, кому он призван служить.
Этот роман более чем какое-либо другое произведение Камю приближен к конкретной исторической ситуации: точно указано время действия – 194… год. По свидетельству самого писателя, «явное содержание „Чумы“ – это борьба европейского Сопротивления против фашизма». Поэтому город Оран – это символическое изображение оккупированной Франции, а возможно, образ всей Земли, маленькой несчастной планеты, затерянной в безграничной Вселенной. С темой и образом чумы автор не расставался и потом, они присутствуют в его мистерии «Осадное положение».
Последние произведения Камю – сборник рассказов «Изгнание и царство» (1957) и повесть «Падение» (1956). Повесть представляет собой эмоционально-взвинченный, лихорадочный по тону монолог героя, человека умного, но бесчестного, пытающегося свой безнравственный поступок оправдать всеобщей, по его убеждению, низостью и порочностью. Настойчиво он задает себе и читателям один и тот же вопрос: зачем? Зачем идете по жизни неправедными путями? Зачем живете стыдно, принимая пустую породу за золото, ложь – за истину? На этот вопрос писатель не успел дать ответ: Камю погиб в автокатастрофе в 1960 году. За три года до гибели он стал лауреатом Нобелевской премии по литературе.
Эрнест Хемингуэй
(1899 – 1961)
Судьба и творчество американского писателя Эрнеста Хемингуэя с хронологической точностью отразили в себе все перипетии исторической судьбы целого поколения американцев и европейцев, на долю которых пришлись две мировые войны, тревожные, разочаровывающие и мрачные послевоенные периоды. Эти полвека станут для писателя временем поисков и обретения своего места в литературе, обретения мировой славы, но одновременно и утраты своих идеалов, своей родины – Соединенных Штатов, с которой он порвет, избрав для себя положение добровольного эмигранта в Европе. Он закончит свою жизнь на Кубе выстрелом в голову, его трагедия будет воспринята как заключительный акт трагической судьбы многих его современников из числа тех, кого еще в 20-е годы называли «потерянным поколением».
Кончилась Первая мировая война, на которую десятки тысяч молодых людей – американцев, немцев, англичан, французов – отправились, охваченные душевным порывом, во имя защиты отечества, идеалов демократии, и потерпели страшное духовное банкротство, ибо привычные моральные устои, представления о патриотизме, верности, доблести оказались на поверке ложью, а они сами – лишь «пушечным мясом». Опустошенные и потерянные для послевоенной мирной жизни, они быстро сгорали в пьяном угаре либо кончали жизнь самоубийством, не оставив после себя следа; лучшие из них выразили в своем творчестве смятение и боль целого поколения. Среди них был и Хемингуэй.
После войны писатель поселился в Париже (об этом периоде он расскажет в своей последней книге «Праздник, который всегда носишь с собой» (1960). Здесь же выходит и его первая книга рассказов «В наше время» (1925), объединенных одной темой – воспоминаниями о минувшей войне, одним героем – Ником Адамсом, который и открывает в творчестве писателя галерею «потерянных героев». Здесь же вырабатывается и особый, хемингуэевский, стиль, лаконичный и сдержанный, названный самим автором «принцип айсберга». Хемингуэй исследует состояние своих героев, стремясь передать их душевную неустроенность и опустошенность, чувство вселенского одиночества и ощущение того, что «распалась связь времен» и некому ее восстановить. Не случайно название сборника взято из «Обыденного молитвенника»: «Пошли нам мир, о Господи!» Свое дальнейшее развитие тема «потерянного поколения» получила в повести «И восходит солнце» (1926), где, как и в новеллах, автор рассказывает о трагедии тех, кто остался жив, но не может найти себя, приспособиться к послевоенной жизни. Однако наиболее ярким воплощением трагедии поколения современников писателя, произведением, принесшим ему мировую славу, стал роман «Прощай, оружие!» (1929).
Хемингуэй воссоздает в этом произведении сам процесс рождения «потерянного» героя. Вновь, как и ранее, героем его является американец, отправившийся, подобно автору, добровольцем на Первую мировую войну. Рассказывая о перипетиях судьбы своего героя, Фредерика Генри, писатель использовал собственный военный опыт, поэтому картины войны и этапы истории героя поразительно достоверны и реальны. Вот Генри оказывается на поле боя, и фронтовые события представляют ему войну в совершенно ином свете: розовая мишура болтовни о войне за демократию лишь прикрывала братоубийственную бойню. На фронте идет беспрерывный дождь, свирепствует холера. Измученные, брошенные на произвол судьбы солдаты наносят сами себе увечья. В этом аду и оказался герой. Самый сильный эпизод в книге связан с отступлением итальянских войск после их разгрома под Капоретто. Бессмысленная жестокость войны усиливается действиями молодых штабных офицеров, которые вели допрос отступивших военнослужащих с «неподражаемым бесстрастием и законоблюстительским рвением людей, распоряжающихся чужой жизнью, в то время как их собственной ничто не угрожает», и расстреливали, расстреливали… В числе приговоренных к расстрелу за дезертирство был и Генри, но ему удалось спастись бегством. «Я решил забыть про войну, – говорит герой. – Я заключил сепаратный мир». Он прощается со своим оружием: «Я создан для того, чтобы есть… пить и спать с Кэтрин». Вино и любимая женщина – вот, чему хочет отныне посвятить свою жизнь Генри, бывший лейтенант итальянской армии.
Хемингуэй сопоставил как-то героев своего романа с бессмертными образами из трагедии Шекспира «Ромео и Джульетта»: он имел на это право. Роман «Прощай, оружие!» – это книга не только о войне, это книга о нежной, верной, преданной и трагической любви американца Фредерика Генри и англичанки медсестры Кэтрин Баркли. Превосходно запечатлены автором этапы нарастания чувства героев – на смену цинизму лейтенанта, поначалу искавшего только интрижки, на смену переживаниям девушки, потерявшей на войне жениха, приходит истинная любовь – светлая и немеркнущая. И эта любовь так прекрасна, под ее влиянием люди становятся настолько лучше, содержательней и богаче душой, что война воспринимается во всей своей бесчеловечности и варварстве с необычайной убедительностью.
Смерть Кэтрин и ребенка во время родов как бы подчеркивает полное крушение надежд Генри на счастье. Он все потерял. В конце романа нет никакой описательности, только напряженный и ничего как будто не значащий диалог, когда слова не проникают вглубь сознания, а произносятся автоматически. Горе – пожалуй, это даже не то слово, которым можно было бы определить состояние героя. Для него это просто конец, конец не только какой-то эпохи, конец всего, чем он жил, во что еще верил. С Кэтрин умерла и любовь – то единственное, что служило ему опорой в мире. И больше ничего нет, а то, что было, было тщетно.
Романом «Прощай, оружие!» Хемингуэй завершает тему «потерянного поколения» не только в своем творчестве, но и во всей европейской литературе 20-х годов. Начало нового десятилетия было сопряжено для писателя с глубоким кризисом: прежняя тема и герой себя исчерпали, новых он не находил. Почти все время до середины 30-х годов Хемингуэй проводит на рыбной ловле либо на охоте в Африке (сборники «Смерть после полудня», 1932, «Зеленые холмы Африки», 1935). К этому периоду в жизни писателя относятся его многозначительные слова: «С юности он любил рыбную ловлю и охоту. Если бы он не тратил на них столько времени… он бы, пожалуй, написал гораздо больше. С другой стороны, он, возможно, бы застрелился».
Во второй половине 30-х годов начинается новый этап в творчестве писателя: миру вновь грозит опасность войны, фашизма. Его восприятие жизненных проблем становится наиболее острым и проницательным, в его произведения входит трагическая тема «проклятых» денег, калечащих душу, талант и жизнь человека: повести «Снега Килиманджаро» (1936), «Недолгое счастье Френсиса Макомбера» (1936), роман «Иметь и не иметь» (1937), главным итогом которого стали слова героя: «Человек один не может ни черта»). С началом гражданской войны в Испании (1937) Хемингуэй вновь отправляется добровольцем в страну, которую любил, хорошо знал и которой посвятил столько прекрасных строк, чтобы воевать на стороне республиканцев. Он покинет ее только с последними отрядами испанских борцов, почти все эти полтора года писатель находился на передовой. Война против франкистов возродила Хемингуэя: «Мы знаем, что война – это зло, – писал он, – однако иногда необходимо сражаться». Событиям в Испании он посвятит множество очерков, пьесу «Пятая колонна», но главным его произведением станет роман «По ком звонит колокол» (1940).
Отличительной особенностью романа станет его герой – не «потерянный» одиночка, а широко и активно мыслящий участник общеевропейского сопротивления фашизму. Все, что происходит на страницах этого произведения, будет подтверждать важнейшую мысль, заключенную в самом его названии: человек неотделим от человечества, он отвечает за всех, и все в ответе за трагедию, переживаемую каждым из людей. В годы Второй мировой войны Хемингуэй вновь в гуще мировых событий. Свою яхту «Пилар» он переоборудовал под судно, которое в течение двух лет вместе со своим хозяином вело борьбу с немецкими подлодками. Им было написано множество очерков и статей, которые были объединены в антологию «Люди на войне».
В 1952 году писатель издает повесть, принесшую ему всемирную славу и звание нобелевского лауреата, – «Старик и море». Это произведение представляет собой редкостный в мировой литературе образец единства героически-возвышенного содержания с четкой, почти прозрачной архитектоникой и удивительным сплавом разностилевых – романтических, фольклорных, сказочно-притчевых – элементов. Тема мужества, несгибаемости человеческого духа волновала писателя в течение всей его жизни, повесть «Старик и море» можно рассматривать как апофеоз, как «лебединую песнь» творчества Хемингуэя. Аллегорический смысл повести выражен словами самого героя, 84-летнего старого рыбака-кубинца: «Человека можно уничтожить, но его нельзя победить». Произведение воспринимается как подведение черты под прожитой жизнью, потому оно глубоко философично, потому и герой его – старик.
Сантьяго действительно очень стар, на его «руках виднелись глубокие шрамы», «они были стары, как трещины в давно уже мертвой безводной пустыне». Иссякают силы, но не утрачен, не сломлен могучий, неукротимый дух в этом немощном теле. Человеческая гордость и достоинство простого рыбака не позволяют ему спокойно и покорно дожидаться своего смертного часа, не случайно его «глаза были цветом похожи на море, веселые глаза человека, который не сдается». В очередной раз, один, старик отправляется в море за «большой рыбой». Он поймает ее, гигантского марлина, кульминацией в повести служит сцена единоборства героя с рыбой, напоминающая собой известные фольклорные – сказочные – поединки героев со стихиями природы. Главный конфликт здесь смещен во внутренний, психологический план, он – в самом герое: это ему нужно было прежде всего самому себе доказать, что он не сломлен. Он борется не столько с рыбой, сколько со своей немощью, и выходит победителем. Поэтому не так уж и важно, что старик привез лишь остов рыбы: ее сожрали акулы, которых было слишком много для измученного и безоружного человека; для героя важно другое: он выдержал. Вернувшись в свою хижину, он засыпает. «Старику снились львы». «Это суровая вещь, но в то же время она прекрасна и великолепна, как прекрасен и великолепен его величество Человек», – скажет один из американских критиков.
С 1945 года Хемингуэй жил на Кубе, где и умер в 1961 году. Куба и Европа – две точки на земле, куда, неутомимый скиталец и искатель приключений, Хемингуэй всегда спешил. Куба манила его удивительными людьми и океаном. Европа, Париж навсегда останутся для него «праздником, который всегда с тобой».
Френсис Скотт Фицджеральд
(1896 – 1940)
Имя Фицджеральда известно в нашей стране прежде всего как автора двух его шедевров – романов «Великий Гетсби» и «Ночь нежна». Жизнь его сложилась трагически: судьба, сначала вознесшая его на вершину славы и материального преуспеяния, отвернулась от писателя в конце его жизни. Как и многие американские писатели, Фицджеральд умер слишком рано, не успев до конца раскрыть свой талант.
Он родился в провинциальной глубинке американского Среднего Запада в 1896 году, по окончании школы талантливый юноша едет в Чикаго, один из богатейших и преуспевающих городов Америки, чтобы продолжить учебу в университете. Новые друзья принадлежали к местной элите, так называемой «золотой молодежи», и скромный провинциал без средств чувствовал себя неуютно в этом окружении. Ситуацию усугубила и первая влюбленность Фицджеральда в красивую девушку, которая ответила ему взаимностью, но она принадлежала к денежной аристократии Чикаго и потому была для него недосягаема. Спустя некоторое время юноша полюбил дочь известного чикагского юриста Зельду Сейр, избалованную, привыкшую к бездумной легкой жизни девушку. Семья Зельды поставила условие, что молодые люди смогут пожениться лишь в том случае, если Фицджеральд докажет свою способность обеспечить Зельде тот уровень жизни, к которому она привыкла.
Еще будучи студентом, Фицджеральд начал сотрудничать в университетском журнале, а в 1920 году выходит его роман «По эту сторону рая», принесший ему успех и солидный гонорар. Желая убедить невесту в своей материальной благонадежности, Фицджеральд уже в это время стал писать не только серьезные произведения, но и развлекательные рассказы для журналов, ориентировавшихся на уровень и вкусы американских домохозяек: за них щедро платили. Вся дальнейшая творческая судьба писателя и будет складываться из постоянного «кропания» рассказов и – в промежутках – работы для себя над настоящими своими произведениями. Со временем все больше времени уходило на то, чтобы удовлетворять все возраставшие требования Зельды, и все меньше на серьезное творчество. Эти факты личной жизни писателя станут для него важной темой, многократно повторенной в его романах, она сольется с темой «проклятых» денег, разрушающих талант и счастье человека.
В 20-е годы Фицджеральд создает лучшие свои произведения, повести, романы, среди которых ведущее место следует отвести роману «Великий Гетсби» (1925). Когда-то юный Гетсби и девушка из богатой семьи Дези полюбили друг друга; эта любовь станет в дальнейшем смыслом всей жизни героя. Но Гетсби «хорошо сознавал», что попал в дом Дези «только невероятной игрой случая»: какое бы блистательное будущее ни ожидало его, он останется молодым человеком без гроша в кармане. Вот так всплывает в романе мотив, никогда не перестававший волновать автора: мотив утраты бедняком любимой именно потому, что он беден. Гетсби уходит на войну с единственной целью разбогатеть любой ценой. От автора мы узнаем, что в годы войны он занимался бутлеггерством – незаконной продажей виски (в Америке тех лет существовал «сухой закон»). Гетсби возвращается сказочно богатым, но – увы! – Дези вышла замуж за нелюбимого Тома Бьюкенена, человека «своего круга». Герой предпринимает невероятные усилия, чтобы вернуть себе любимую, снова завладеть ее сердцем, и кажется, что он близок к успеху, но в его судьбу вмешивается роковая случайность. Однажды, когда Дези вела машину Гетсби, а он сидел рядом, она сбила некую Миртл, любовницу своего супруга. Гетсби принимает вину на себя, и безутешный муж погибшей женщины стреляет в него.
С точки зрения официальной американской идеологии, Гетсби воплощает собой заветную «американскую мечту»: бедняк, добившийся успеха, богатства, человек, который «сам себя сделал». Но автор всячески подчеркивает ничтожность этого идеала, когда описывает безвкусные розовые костюмы героя или его нелепое огромное поместье. Однако фигура главного героя двойственна, противоречива. Писателю важно показать, что деньги не затронули души Гетсби, они были нужны ему лишь как средство вернуть Дези, противопоставить богатству Тома свое и сложить его к ногам любимой. Он не делец, он – мечтатель, хотя мечта его незамысловата. Основной смысл романа заключен в решительном осуждении Фицджеральдом верхушки американского буржуазного общества, вся никчемность существования Бьюкененов отразилась в одном невольном восклицании Дези: «А куда нам девать себя вечером?.. И завтра, и послезавтра, и в ближайшие тридцать лет?» И постепенно на этом фоне фигура героя начинает казаться все лучше, возвышенней, он вызывает симпатию у читателя своим благородством: именно этот вульгарный бутлеггер оказался способным на очень сильное чувство, недоступное всем тем, с кем он пытался сравняться, в том числе и героини. Фицджеральд развенчивает «великую американскую мечту», показывая ее несостоятельность, развенчивает легкость «пути наверх» в американском обществе.
Свой следующий роман «Ночь нежна» (1934) писатель назвал «самым любимым своим произведением». В нем он подвел итоги своим размышлениям о судьбах молодого поколения американцев 20-х годов. Трагическая история талантливого врача-психиатра Дайвера дополняет, усиливает и обобщает все сказанное ранее Фицджеральдом о себе и своих современниках. Это еще один трагический вариант влияния «проклятых денег» на талантливого человека. 30-е годы были страшными годами для писателя, ему стало трудно сочинять даже «чтиво». Началась настоящая нужда, он умоляет жену (большей частью находившуюся в психиатрических клиниках) не делать долгов.
В письмах к дочери Фицджеральд писал о себе с безжалостной самокритичностью: «В течение 16 лет я жил, не доверяя богатым, но все же трудясь ради денег». Незадолго до смерти (1940) писатель начал работать над последним, оставшимся незавершенным, романом «Последний магнат» из жизни Голливуда. Своим творчеством Фицджеральд доказал, что «век джаза», как принято называть в США «процветающие 20-е годы», был своего рода «пиром во время чумы». Он показал оборотную сторону этого «процветания», поэтому его творческий опыт имеет до сих пор сильное влияние на писателей США.
Уильям Фолкнер
(1897 – 1962)
Уильям Фолкнер – южанин по происхождению и воспитанию, он родился в том же штате, что и М. Твен, – Миссисипи, и большую часть своей жизни провел на так называемом «глубоком Юге», там же и скончался в 1962 году. Его предки принадлежали к южной рабовладельческой аристократии, разорившейся в результате Гражданской войны в США между Севером и Югом (1861–1865). Писатель был кровно связан с прошлым своей родины, это прошлое не давало ему покоя в течение всей его жизни, определило особенности его мировоззрения и творчества.
Фолкнер великолепно знал жизнь Юга, своих сограждан – и нищих издольщиков, и выходцев из аристократических семейств, и фермеров, и горожан, и белых, и черных. Он отчетливо видел темные стороны жизни в южных штатах, как никто понимал психику людей, находившихся в плену чудовищных предрассудков прошлого, видел уродливые очень живучие остатки рабовладельческого уклада в сознании потомков плантаторов и потомков рабов. Мало кто из американских романистов ХХ века может сравниться с ним по силе изображения того антигуманного, упадочного, что таилось в жизни на Юге Америки, проникнуть в глубины сознания людей, психически и физически надломленных, потерявших после военных событий в стране почву под ногами в буквальном смысле. Однако критика своих соотечественников-южан сочеталась у него с яростным неприятием пришедших на смену рабовладению буржуазной формы хозяйствования, морали, образа жизни, а в их лице и всей буржуазной (северной) Америки в целом. По силе обличения буржуазной цивилизации американского образца Фолкнер почти не имеет себе равных.
Сложность и противоречивость его мировоззрения и творчества заключается в том, что сам писатель был кровно связан с традициями рабовладельческого Юга, ибо родился в некогда богатой семье плантаторов, потерявшей все в результате отмены рабства. Объективно признавая упадок некогда величественного и мощного Юга, давая беспощадную критику современной Америке, он обращает свои взоры к минувшему героическому прошлому, к которому он был привязан. Для мироощущения писателя на протяжении большей части его жизни было характерно неприятие современности в сочетании с пристрастием к «гордому» и очень дорогому ему прошлому и одновременно сознание разложения и гибели старого уклада.
Чтобы запечатлеть во всей сложности облик общества, богатого материальными ресурсами, но обреченного историей на гибель, нужен был не просто талант, которым обладал Фолкнер, необходима была способность глубочайшего проникновения как в суть происходящих общественных процессов, так и в души людей. Первым произведением, который открывал эту «южную» тему, стал «Сарторис» (1929), в котором Фолкнер запечатлел последний акт отзвучавшей трагедии. Однако наиболее зрелым мастером Фолкнер выступает в следующем романе «Шум и ярость» (1929), рассматриваемом многими критиками как один из лучших в его творчестве.
Во многих своих произведениях писатель будет упрямо докапываться до причин, приведших его героев и их мир к гибели, будет исследовать сам процесс распада, но начинал он с изображения уже финала, смерти. Роман состоит из четырех частей. В трех из них мир показан через восприятие его тремя разными людьми – братьями Компсонами: идиотом Бенджи, близким к помешательству Квентином, вскоре покончившим с собой, и сравнительно уравновешенным дельцом Джейсоном. В одной части повествование ведется от лица автора. Герои романа – потомки некогда очень богатого плантаторского семейства, Гражданская война стала причиной его разорения. К началу ХХ века процесс деградации этого рода близится к финалу. Компсоны вымирают: отец героев погибает от белой горячки, обречены Бенджи и Квентин, старший Джейсон превращается в бездушного расчетливого хищника. Сестра братьев, любимица Кедди, падает морально, по стопам матери пойдет, очевидно, и ее дочь. В трагических судьбах этих людей автор запечатлел гибель исторически обреченного класса и уклада жизни. Фолкнер осознавал неизбежность этого процесса, но, с другой стороны, новые порядки, воплощением которых является старший из братьев, ему были ненавистны. Работая над этим произведением, писатель оттачивает свою филигранную технику в передаче психологических состояний и настроений персонажей. Следующие его романы – «Святилище» (1931), «Свет в августе» (1932), «Авессалом, Авессалом…» (1936) – закрепили за ним славу прекраснейшего современного романиста. В 1940 году выходит первая часть трилогии о Сноупсах «Деревушка»; вторая часть – «Город» (1957) и третья часть – «Особняк» (1959).
Трилогия явилась новым этапом в творчестве Фолкнера: впервые он обращается к предельно уплотненным социальным проблемам, это был новый подход к старым историям и конфликтам. Что старый Юг умер, писатель показал в своих прежних произведениях, теперь он мучительно пытается проникнуть в социальные истоки трагедии. В центре трилогии – история семейства Сноупсов, и прежде всего главного среди них – Флема Сноупса, пришедших невесть откуда в округ Йокнопатоф и поселившихся в деревушке Французова балка сначала на правах арендаторов. Тихо, методично Флем начинает «прогрызать» устоявшийся веками патриархальный быт местных обывателей, пока не оказывается победителем. Сначала он становится приказчиком в лавке местного богатея, вскоре становится его правой рукой, потихоньку занимается ростовщическими операциями; чтобы закрепить свое положение, женится на дочери своего хозяина, согрешившей с заезжим чужаком, и становится полным хозяином в доме. Потом переходит к более смелым операциям – и вот он уже, незаметно, словно исподволь, подчиняет своей финансовой власти всю округу. Все попытки обитателей деревни противодействовать Флему были обречены на неудачу. Ощипав и нейтрализовав своих врагов, герой перебирается в город, где опять-таки при помощи шантажа и обмана добивается заветной цели: становится президентом местного банка.
В чем тайна успеха Флема? В этом захолустном мире со множеством пережитков он во всей полноте воплощает принцип капиталистической наживы и экономической агрессии. Его победы обескураживают местных жителей, привыкших жить по старинке. Настойчиво, последовательно изгоняет Фолкнер из своего героя все то, что как-то могло бы указать на его человеческую индивидуальность. Если Флем чем-то и выделялся среди остальных, то только «резко, неожиданно торчащим на лице носом, крохотным и хищным, как клюв маленького ястреба». В остальном же он был абсолютно безличен, незаметен, как воздух, недаром он возникает в романе совершенно неожиданно, как бы сотканным из невидимых частиц: «только что у дороги никого не было, и вот уже на опушке стоит этот человек, стоит, словно очутился здесь по чистейшей случайности». И только тогда обитатели Французовой балки вспоминают о существовании Флема, когда с изумлением обнаруживают, что он снова провел кого-то из них, что истинным хозяином этих мест постепенно становится незаметный и загадочный Флем Сноупс. В кошмарном сне, привидевшемся одному из персонажей романа, агенту по продаже швейных машин Рэтлифу, сам Князь тьмы терпит поражение в схватке с Флемом. Флем приходит к нему получить по векселю (а заложил он свою душу у сатаны). Сатана велит «подмазать» Флема, искушает его всяческими соблазнами, но тот «даже жевать не перестал, знай себе стоит и чемодан из рук не выпускает». Писатель подчеркивает, что всякие попытки противостоять Сноупсу терпят крах, потому что бороться с ним пытаются нормальные люди, он же чужд всему человеческому. Его «непроницаемое» лицо было лишено «малейших признаков жизни». Под стать Флему и его сородичи: у отца героя глаза неизменно злые, «непроницаемые» и «холодные». Толстые сестры его вовсе не походили на людей, это были представители «какой-то вымершей породы».
Читать бесплатно другие книги:
