Логово тьмы Казаков Дмитрий
– Что? – уголок рта Харугота дрогнул. – Как это случилось, клянусь Великой Бездной?
Мрачнея и потирая подбородок, он слушал рассказ, как на помощь осажденным явились легионы, снятые со Стены, а вместе с ними – конница орков Великой степи. И Триер ари Налн решил не рисковать, не ввязываться в сражение и отступить от города к северу.
– Ладно, иди, – сказал консул, когда чернокрылый замолчал.
Гвардеец еще раз поклонился и начал подниматься, но тут в шатер заглянул ари Налн.
– Мессен, только что прискакал разведчик, – сообщил он. – Гномы двинулись.
– Отлично, – забывший о завтраке Харугот встал, потянулся к стоявшему тут же мечу. – Поднимай войска.
Плохие и хорошие новости подождут. Почти месяц две армии сближались, шагали навстречу друг другу, стараясь выбрать удобное время и место для сражения, и вот настал момент решающего боя. Сегодня консул Безариона покажет заносчивым бородачам, кто хозяин в долине Дейна!
Когда он вышел из шатра, от недавнего спокойствия в лагере не осталось и следа.
Надрывались десятники и сотники, ополченцы торопливо облачались в кольчуги и шлемы. Отдельно строились чернокрылые, спешили те из воинов, кто оказался далеко от своих. Из большого шатра, раскинутого рядом с консульским, выскакивали ученики в бурых балахонах.
– Я готов, брат! – рядом появился Шахияр, сияя начищенными доспехами и хищным оскалом.
– Отлично, – кивнул Харугот, шагая туда, где оруженосцы держали за уздцы оседланного коня, красивого и мощного жеребца цвета утреннего тумана.
Такого, что под стать полководцу.
Консул вскочил в седло, мигом позже верхом оказался правитель Западной степи. Вновь завыли трубы, войско начало разворачиваться, готовясь выстроить обращенный к северу фронт.
На одном месте армия Золотого государства простояла три дня и успела отлично подготовиться к бою. Упрятаны в сугробах врытые в землю колья, лед Ланы подрублен и засыпан снегом, так, чтобы ступившие на него ни о чем не догадались и провалились в холодную воду. Левый фланг прикрыла засека из высоченных сосен, через которую не проберется даже легконогий эльф.
Чего же говорить о закованных в броню горных воителях?
Харугот занял место посредине собственных позиций, на невысоком холме. Перед ним выстроились ряды ополчения, над которыми колыхался настоящий лес копий. Справа – немногочисленные дружины благородных, из числа тех, кто не в империи с ари Форном, слева – орочьи сотни, за спиной – резерв из чернокрылых, рядом – ученики, ежившиеся от нетерпения.
Все готово для того, чтобы победить.
Из леса выступили и тут же исчезли разведчики в легких кольчугах, затем донесся монотонный лязг. Показались ряды гномьего войска, взметнулись над ними черно-алые и белые знамена.
Судя по ним, ведет ополчение один из консулов Морхедрона.
Гномы не стали тратить времени зря, развернулись в боевой порядок и, не обращая внимания на довольно глубокий снег, двинулись прямо на войско Харугота. Консул вновь, как и тогда, в шатре, позволил себе улыбку.
Пусть идут, пусть тратят силы.
Ощетинившиеся копьями квадраты гномьей пехоты приближались медленно. Через головы тяжеловооруженных воинов били арбалетчики, им отвечали стрелки из ополчения и лучники баронских дружин. Стрелы отлетали от доспехов, вонзались в щиты, но чаще и чаще находили дорожку. Падали раненые люди и орки, воины Льдистых гор, защищенные куда лучше, шагали вперед как ни в чем не бывало.
Харугот поморщился, когда ощутил сотрясшую землю короткую судорогу. На пути гномов сугробы немного осели. Там, где были укрыты заточенные колья, под снегом что-то завозилось.
В дело вступили гномьи маги.
– Хорошо, они первые начали, – проговорил консул и, повернувшись к стоявшим тесной группой ученикам, коротко кивнул.
Те дружно забормотали, принялись шевелить руками, словно поглаживая что-то невидимое. Небо над полем боя потемнело, над войском Золотого государства соткался полупрозрачный щит. Долетавшие до него арбалетные стрелы начали ломаться, падать наземь.
– А это точно необходимо? – поинтересовался Шахияр, неприязненно хмурясь.
К магии шах, как почти все воины его народа, относился неприязненно.
– Мы ведь только защищаемся. – Харугот пожал плечами. – Да и судьбу битвы решат мечи, а не колдовство.
Гномы перестали стрелять и ускорили шаг, рванули вперед, прямо на ополчение. Те не дрогнули, и две стены копий ударили друг в друга. Раздался грохот и треск, вопли, рычание и грохот.
Харугот остался спокоен – пока все идет по плану. Низкорослые воители увязнут в сече, увлекутся атакой, оголят тыл и фланги, и тогда чернокрылые и орки пойдут в атаку, стремительную и смертоносную. А пока надо потерпеть и проследить, чтобы вылезшие из подземелий колдуны не причинили слишком большого вреда.
Более сильные и умелые, обученные сражаться строем, лучше снаряженные и вооруженные гномы теснили людей. Клинья закованных в броню подгорных воителей вонзались в рыхлое тело ополчения, терзая его и заставляя отступать. В ход шли мечи и топоры, кинжалы и прочее оружие, удобное в ближнем бою.
Ученики Харугота сняли защитный полог, сотканный из частичек Тьмы, и бросили все силы на то, чтобы отразить заклятия оставшихся в тылу гномьих магов. Те, насколько понял консул, попытались превратить в топь землю под копытами чернокрылых и орков, сделать так, чтобы тяжеловооруженные всадники провалились, застряли и выбыли из боя совсем.
Но пока у них ничего не выходило.
Гномы наступали, ополчение трещало по швам, иссекало кровью, но держалось.
– Не пора? – спросил Шахияр, гневно раздувая ноздри.
– Пожалуй, пора, – кивнул Харугот, и шах помчался вниз по склону холма, вопя и нещадно нахлестывая коня.
Орки разразились бешеным воем, от которого застыла бы кровь в жилах даже у волков. Двинулись вперед, и мгновением позже сорвались с места конные дружины на правом фланге.
Сейчас они разгонятся, ударят в тыл и фланги наступающим, и гномьи баталии окажутся в окружении. Да, какое-то время они еще продержатся, но рано или поздно выдохнутся. А чуть позже в дело пойдут чернокрылые, чья задача – атаковать тех, кто прячется за спинами воинов-магов, и если даже не убить их и не взять в плен, то хотя бы отогнать.
Сами по себе, без прикрытия, чародеи земли не особенно опасны.
Гномы поняли, что их окружают, но вместо того, чтобы начать разворачиваться и отражать атаку, надавили еще, с диким ревом бросились вперед. Этого ополчение снести не смогло, вчерашние мастеровые и крестьяне бросились врассыпную, испуганно крича и роняя оружие.
– Это еще что? – угол рта Харугота дернулся. – Они что, решили напасть на меня?
– Мессен, надо отходить… – ари Налн подъехал ближе. – Тут опасно.
– Нет, – твердо ответил консул. – Командуй атаку чернокрылым. Прямо вперед, по тем, кто вознамерился взобраться на холм.
Гномы мчались вслед отступавшим, не размыкая рядов, и не тратили времени на то, чтобы убивать людей. Они даже не обращали внимания на то, что их товарищи в тылу гибнут под копьями дружинников и орков. Они вполне очевидно собирались пасть, но и прихватить с собой одного человека.
Харугота из Лексгольма.
– Откуда они узнали? – прошептал Харугот, когда чернокрылые, огибая холм с двух сторон, помчались в контратаку. На миг хозяину Безариона стало так страшно, как не было уже много лет.
С трудом отогнал желание повернуть коня.
И снова грохот столкновения, отчаянные крики умирающих, текущие по белому снегу багровые ручьи крови, падающие тела. Гномы невероятным усилием сдержали напор разогнавшихся всадников и полезли вверх по склону холма. Они погибали, но шли с упорством обреченных.
Консул следил за ними, точно завороженный.
Бросилась вперед охрана, засверкали мечи. Но даже через ряды лучших из лучших прорвался весь покрытый кровью воитель с темной седеющей бородой и секирой в руках. Блеснули глаза в прорезях глухого шлема, гном крикнул что-то, замахнулся и… упал, молча, как подрубленное дерево. Стало видно торчавшее из спины копье, текущая по доспехам кровь.
Дерин фа-Трене погиб, не дойдя до Харугота нескольких шагов.
Ему не хватило совсем чуть-чуть.
Но порадоваться консул не успел. В груди что-то лопнуло, накатила черная волна и швырнула куда-то в сторону. Он увидел остров посреди синего моря и падающие темные храмы. Видение продержалось какие-то мгновения и сгинуло, осталась только боль, злая и неукротимая, рвущая тело на куски. Рот наполнился жгучей кровью, сердце попыталось сбиться с ритма.
На какое-то время Харугот перестал осознавать себя, бросил все силы на то, чтобы удержаться, не дать боли поглотить себя.
Консул знал, что произойдет в том случае, если он уступит ей.
Постепенно боль ослабела, превратилась в обычную, телесную. А в груди, рядом с сердцем, возник осколок ледяной пустоты, жадный, неприятный и очень колючий. Точно в живую плоть вшили холодный и невесомый камень, и вырвать его не поможет никакая магия…
А потом Харугот открыл глаза, обнаружил, что лежит на снегу, рядом – ари Налн и несколько испуганных чернокрылых.
– О, мессен, – произнес канцлер. – Вы меня так напугали. В один момент я даже решил… Что случилось?
– Мы проиграли, – сказал Харугот.
– Нет, мессен, мы победили! – на лице ари Нална отразилось недоумение. – Гномы пали все до последнего, так что победа полная. Пусть и наших погибло немало, но это не важно, так как…
– Мы проиграли, – повторил Харугот, не слушая болтовню канцлера.
Корел, Савирт и Лехайон погибли, не сумели выполнить задание. Древние храмы Предвечной Тьмы на Теносе сокрушены, обращены во прах, и в этом деле поучаствовал Олен Рендалл, последний отпрыск Безария.
А это значит, что он, Харугот из Лексгольма, проиграл.
Потерпел самое чувствительное за долгую жизнь поражение.
Чернокрылые вздрогнули, ари Налн отшатнулся, когда консул Золотого государства зарычал, словно дикий зверь, и впился зубами в собственную руку.
Глоссарий
Акрын – старейшина у орков.
Арроба – эльфийский дом внутри дерева.
Альтаро – самоназвание младших эльфов.
Геданы – Старшие народы (эльфы, гномы, орки, гоблины).
Гоняки – презрительное прозвище северян в Терсалиме и окрестностях (на южном диалекте это слово означает «гордец, хвастун»).
Дариум – наркотик, получаемый из смолы черного дерева, растущего в Мероэ.
Зроит – черный ядовитый крокодил, обитатель болот Мероэ.
Квартер – эльф на четверть.
Локоть – мера длины, примерно тридцать сантиметров.
Меарон – правитель города у ланийских эльфов, у лесных эльфов – старший в поселке, у старших эльфов – бургомистр.
Мессана – «госпожа», вежливое обращение к женщине.
Мессен – «господин», вежливое обращение к мужчине.
Миля – мера длины, примерно полтора километра.
Олдаг – инородец, презрительное именование существа другой расы (из языка йотунов).
Орданы – Старые народы (йотуны, тролли, сираны, нагхи).
Патриус – простой священнослужитель.
Пвартер – эльф наполовину; полутораручный клинок.
Ремиз – кафтан без пуговиц, надевается через голову.
Родан – разумное существо, представитель любой разумной расы (из языка йотунов).
Сатриус – священнослужитель среднего ранга.
Сельтаро – самоназвание старших эльфов.
Таристер – любой человек благородного происхождения, имеет право на герб и на приставку «ари» к фамилии.
Торлак – косо застегивающийся кафтан с высоким стоячим воротником.
Тохга – верхняя одежда у восточных гоблинов, что-то вроде подпоясанного пончо.
Триус – служитель высочайшего ранга.
Унция – мера веса, примерно пятьсот граммов.
Флотер – кафтан с длинными полами и двумя рядами пуговиц.
Хардаг – воин-наемник (из языка йотунов).
Хирдер – дружинник (андалийский термин).
Шлафрон – длинный халат с ярким рисунком, мода на них пришла из Мероэ.