Ядовитая кровь Туров Тимур

— Свои, — сказал Кроха.

Крепыш не ответил, мельком глянул на сидевших спереди, внимательно осмотрел салон, поглядел в лицо Владу.

— Багажник открой, — приказал он.

Влад осмотрелся. Ворота были внушительные, никак не жесть, и забор был сложен из бетонных блоков. Калитка, выпустив крепыша, закрылась. В ней была широкая узкая прорезь, явно не для писем. Еще пару амбразур, закрытых металлическими заслонками, обнаружил Влад в бетонном заборе.

Плюс видеокамеры, плюс проволока под напряжением.

Живет Шкворень безопасно, но невесело.

Крепыш осмотрел багажник, чем-то громыхнул в нем, перекладывая. И охрана у него работает без суеты и лени, оценил Влад. Всякий, кто попытается атаковать, будет нести потери. Громадные потери.

Вот интересно, а если бы кто-то в прокуратуре сошел с ума и решил арестовать Шкворня — пришлось бы проводить войсковую операцию? Он, Влад, бы сюда без поддержки танков не сунулся.

Без бомбардировщиков, танков, тяжелой артиллерии...

Ворота отъехали в сторону, пропуская машину не во двор, а в своеобразный тамбур, с еще одними закрытыми воротами.

Джип остановился.

— Выходим, — скомандовал Кроха и вышел из машины. Вышел и Влад.

Сон его не обнадежил. Все было плохо и безрадостно. Верить Шкворню нельзя. Никак нельзя. Приезжать сюда было глупо.

Разве что был у Влада козырь в кармане... И, таки, был. Но это должен был понимать и верог. И все-таки он согласился на личную встречу в своем оплоте.

Все блефуют. Абсолютно все. Но выигрывает-то только один, вот в чем проблема.

Влад вытерпел обыск. У него отобрали все: ключи от квартиры, запасные магазины к пистолету, цветок сатра, документы и деньги. Все сложили в пластмассовую коробку и унесли куда-то в боковую дверь.

Внутренние ворота приоткрылись немного, ровно настолько, чтобы мог пройти человек. Здоровенному Крохе пришлось протискиваться.

Двор был довольно широкий, метров тридцать на пятьдесят. Забетонированный. Дом, стоявший в глубине двора, напоминал воспалившийся дот, вспухший от давления крови и гноя.

Узкие окна, невысокая дверь с амбразурой.

Дверь открылась, как только Влад к ней подошел. Кроха остался посреди двора.

— Ты не со мной? — спросил Влад.

— Слава богу — нет, — Кроха помахал рукой.

— Даже до свидания не скажешь? — Влад тоже помахал рукой Крохе.

— На этом свете — нет, — ответил Кроха и отвернулся.

— И тебе долгих лет жизни, — пожелал Влад, переступая порог.

Удар — Влада согнуло, еще удар — Влад упал бы на пол, если бы кто-то не подхватил его под руки.

Влад еще только попытался вдохнуть, как руки ему вывернули за спину, щелкнули наручники.

Его бросили на пол, тщательно обыскали. Даже швы прощупали.

Влад не сопротивлялся — ему было не до того. Ему нужно было восстановить дыхание. Били сволочи мастерски, со знанием дела.

Его буквально проволокли по лестнице на второй этаж, втолкнули в комнату и захлопнули дверь, словно и сами не хотели попасться на глаза обитателю этой комнаты. Так бросают еду в ящик со змеями, приоткрыв крышку и тут же торопливо отдернув руку.

На ногах Влад устоял — это было дело принципа, в конце концов. Не то, чтобы он был готов умереть стоя вместо того, чтобы жить на коленях, но и барахтаться в ногах у кого бы то ни было не собирался.

В комнате царила тьма — так вначале показалось Владу. Потом он увидел, что пара настенных светильников горит, правда, не особо разгоняя мрак. Окон либо не имелось, либо они были плотно зашторены.

Посреди не слишком большой комнаты стоял массивный обеденный стол, за ним — кресло, тоже массивное, из темного дерева.

— Привет! — послышалось из угла.

Влад оглянулся, присмотрелся — все трое сидели на полу. Вернее, Руслан и Игорь сидели, а Богдан практически лежал, неловко скорчившись. Ему явно досталось больше остальных.

— Живы? — спросил Влад.

— Пока, — ответил Руслан. — А ты все-таки приехал...

— Обещал, — пожал плечами Влад.

Он снова в наручниках, он просто постоянно в наручниках, так можно и привычку нехорошую заработать. И еще каждый норовит его убить. И хотят получить от него сокровище, ничего не предложив в обмен.

Влад прислушался к своим ощущениям — где-то внизу, под полом, он слышал то самое гудение. То, что слышал во сне, то, что слышал в замке у Хозяина, то, что однажды заполнило его душу, вывернуло наизнанку, выпотрошило и бросило в снег.

Тут он не ошибся — источник был.

И был маг, черпавший от этого источника силу. И сила эта делала мага неуязвимым. Так, во всяком случае, считал маг. Так думали многие. И так начинал думать и Влад.

— Зачем ты пришел? — спросил низкий голос из глубины комнаты, из багрового марева, колыхавшегося по ту сторону стола.

Словно и не в родном городе все это происходило, а в горах Косово, в толще скал.

Влад сжал кулаки, попытался ощутить движение гудящего света, впустить его в себя. Закрыл глаза, представил, что растворяется в этом сумраке, тянется к желтым отсветам внизу, под полом этой комнаты.

И словно старается поймать призрак — пальцы проходят сквозь пряди света, руки ощущают пустоту.

— Не пытайся, — сказал Шкворень.

Из багрового мрака проступил черный силуэт, бесшумно обогнул стол и остановился.

— Ты думал меня обмануть? — проклокотал Шкворень, и это было до ужаса похоже на голос Хозяина. — Не ты один, если тебя это успокоит. Не ты один...

Силуэт приблизился, словно верог хотел принюхаться к пришельцу.

Знакомо засветились красные глаза.

— Ты хотел нанести удар? — спросил верог. — Ты сам это придумал? Или кто-то подсказал?

Влад молчал. Ему ничего больше не оставалось. Молчать.

— Чтобы сразу расставить точки над нужными буквами, — сказал верог. — Чтобы облегчить понимание.

Верог поднял руку — удавка легла на шею Влада. Сжалась.

Шкворень делал это быстро, его не интересовал процесс, ему нужен был результат. Хозяин сжимал горло постепенно.

Влад попытался вздохнуть — хрип. Искорки запрыгали перед глазами. Темнота выползла из-за спины и начала торопливо комкать и без того не слишком яркий свет в комнате.

Колени подогнулись — Влад упал.

В последний момент верог подставил руку, не дал ему удариться. Поддержал за голову, замедлил падение. Отпустил.

И горло тоже отпустил.

Влад перевернулся на спину, не обращая внимания на боль в скованных руках. Два алых огонька скользили где-то там, вверху, высматривали, пытались понять, что ощущает человечек на полу.

— Почему ты тянешь? — спросил верог. — Ты ведь прекрасно знал, что я не отпущу никого из твоих людей, даже если ты приедешь сюда. Тебе не нужно было сюда ехать, ты мог бы попытаться торговаться снаружи, требовать, чтобы их куда-то привезли, обеспечили гарантии. А ты тупо рвался сюда, вытирая ноги о здравый смысл. Но ты же не дурак!

Влад видел желтые сполохи, но не мог ощутить их, а они даже не прикасались к нему, не вызывали ответную вибрацию в душе. Ничего.

— Снова не получается? — спросил верог. — Если тебя это утешит, не ты один так ошибся. Не ты один...

Верог бесшумно переместился к столу, Владу пришлось повернуть голову, чтобы не потерять его из виду. Что-то звякнуло на столе. Словно стекло о стекло.

— Хочешь выпить? — спросил верог.

— Нет.

— Напрасно. Думаешь, сможешь молчать, когда я стану спрашивать?

— У меня есть опыт, — ответил Влад и сел на полу.

Удавка ослабла, почти совсем исчезла. Почти.

— Хочешь встать — вставай, — разрешил верог. — Ты же знаешь, мне все равно, стоишь ты или лежишь. Если я захочу причинить тебе боль, то...

Влад закричал, упал на бок, закидывая голову назад, захлебываясь криком и болью.

Боль исчезла так же внезапно, как и пришла.

— Вот так это бывает, — сказал верог. — Где ты оставил все похищенное художником?

— Пошел ты! — выдохнул Влад, снова садясь и подтягивая ноги. — Не ты первый...

— Вот как? — Верог наклонился к Владу. — Вот этот шрам на лбу... Где ты его получил?

— Споткнулся-упал-потерял созна... а-а-а...

— Я не люблю шуток. Мои, — пауза, — люди это знают. Они уверены, что у меня нет чувства юмора. Но они тоже ошибаются. Я прекрасно осознаю всю комичность ситуации: тот, кто должен был меня уничтожить, совершенно беспомощен. Задумывался над тем, что значит это слово — беспомощен? У него нет помощи. Ни от кого. Ты изначально не мог ее получить. Ты был один, тебя вбросили в игру, как мячик. Как бомбу замедленного действия, в расчете на то, что скучающий верог подберет тебя...

Полагаешь, в твоей жизни хоть что-то было случайным? Думаешь, ты хотя бы один шаг сделал самостоятельно? — Казалось, что верог сейчас засмеется, наполнит утробным хохотом комнату, но верог не засмеялся. — Все удивлялись, как это ты умудрился получить командировку в Косово, не имея связей, денег, протекции. Как? Ты полагал, что тебе повезло? А я знаю, что тебя отправили туда, ибо только там можно было тебя испытать. Его звали, кажется, Хозяином? Легендарное существо, живущее почти тысячу лет и не способное поддерживать отношения ни с кем, кроме себя самого. О нем ходят легенды даже среди нашего народа. Он не был никому нужен, ни для кого не представлял ценности...

— Сними наручники, — сказал Влад. — Можешь говорить что угодно, но наручники мешают.

— Смешно, — картонным голосом произнес верог. — Хочешь попытаться дотянуться до моего горла?

— У меня затекли руки. Сними наручники, — упрямо повторил Влад.

— А это даже интересно, — сказал верог. — Я начинаю понимать, что в тебе нашел Хозяин. Если бы все было иначе, я бы, пожалуй, тоже сохранил тебе жизнь. На время.

Верог наклонился, светильники отразились на его когтях.

Щелчок — цепочка, соединявшая браслеты, лопнула, руки Влада опустились.

— Браслеты сними! — потребовал он.

— Ключи на столе, — сказал верог.

Влад встал, взял ключ, открыл наручники.

— Доволен? — спросил верог.

— Более-менее.

— Ты наглец. Но это даже забавно.

— Это забавляло и Хозяина, — сказал Влад. — Почти до самой смерти.

— И что же там произошло? — как бы между прочим поинтересовался верог. — Ты перехватил источник, и что? Как это выглядело?

— А ты не знаешь? — спросил Влад. — Понятно, там ведь никто, кроме меня, не выжил. Только дети, но они благодаря Пелене ничего не видели. Только тех мерзавцев, которые их убивали. И взрыв, и кого-то бежавшего по снегу, падавшего, бившегося в ледяной крошке, словно пытаясь сбить с себя невидимый огонь. И еще они видели, как кто-то обрушился на главного их мучителя, и швырнул его на камни, словно куклу, разорвал его пополам, а потом... потом занялся вооруженными подлецами, которые стреляли в него и никак не могли понять, почему это у них ничего не выходит, почему этот неизвестный жив, а они умирают, один за другим. И еще дети видели, как растекался серой слизью мертвый человек, приказавший забрать их из детского дома и повелевший убивать их в этих горах...

Владу удалось проговорить все это, не сорвавшись на крик.

— Спасибо, — сказал верог. — Я себе представил. И, как я понимаю, это от тебя не зависело. Сработало само собой... там чуть не произошел сбой, это я узнал из других источников. Ты слишком рано попал к Хозяину. Ты перед этим должен был немного побыть на самом краю жизни и смерти. Ты слишком стар для этой роли. Шкура слишком толстая, не можешь все ощущать настолько остро, чтобы взорваться, опустошить свою душу и дать источнику ворваться в нее. Тебя нужно было раскачать...

Наблюдатель был молодец. Наблюдатель смог просчитать и тебя, и Хозяина. Эгоизм и высокомерие Хозяина и твоя жалость, твоя слабость. Это сработало. Ты помнишь, как он раскачал тебя, а Хозяин ничего не понял до самой своей смерти?.. Или перед смертью все-таки вспомнил?

— У них все получилось! — вскричал верог, вздымая руки к потолку. — Получилось! Впервые за несколько сотен лет им удалось это сделать! Все уже забыли, как маги лишались связи со своим источником и гибли, один за другим, гордые, сильные... И никто — никто! — не понимал, как это происходит, как простое отлучение от источника может погубить тех, кто был на него завязан... Что происходило? Как? Никто не помнил. Знали, что такое возможно, знали, что такое бывало, что люди такое проворачивали несколько веков подряд. Но как? Каким образом? И вот, наконец... Они это сделали! У них есть оружие. Страшное оружие против себе подобных. Кто им владеет, тот может многое. Очень многое... Они... Они нашли старые записи, хроники, зашифрованные манускрипты. Здесь, в Харькове. Обнаружили заговор... Это был потрясающий заговор — немногих против всех. Я подозреваю, что представители почти всех сфер объединились в тайную организацию, чтобы найти... понять... научиться... Они нашли рецепты: физик разработал методику анализа, дейвона Иванова обеспечила отбор детей. Деньги от наркотиков, которые отмывал банкир и перенаправлял их в специальные интернаты и детские дома... Они зарвались... Вот когда они почти нашли, почти поняли и осознали, вот тут и начались проблемы. Те, кто имеет власть, те, чьей силы и так достаточно, чтобы подавить любой протест, любой бунт, с очень большим неодобрением смотрят на разработки нового оружия. Оно ведь не для них, оно — против них. Против! И маги целого города — редчайший случай... — верог взмахнул рукой, — практически единодушно решили, что все это нужно остановить. Но не просто так. Не тупо уничтожить, а с пользой... На всякий случай разрешить провести испытание и остановить. Забрать опасную игрушку. Тебя не убили в госпитале в Европе. Могли, но не убили. Тебя это не удивляет?

— Удивило, — сказал Влад. — Я не мог понять...

— Они тоже не могли понять... Что там произошло, в Косово... О том, что человек может перехватить источник и как-то убить тех, кто на него завязан — мы все знали, теперь получили подтверждение, но вопрос о механизме, о способе — остался. «Как же так?» — подумали они. Как же так, мы такие умные, такие могучие и не можем понять подобного пустяка. Люди это придумали, а мы... И было решено, что тебя нужно использовать еще раз. Обязательно — повторить условия предыдущего эксперимента. Значит, это должен быть тот же исполнитель, то есть — ты. И тебя нужно оставить в живых, несмотря ни на что. Медицинское освидетельствование тебя не дало ничего, значит, нужно наблюдать в динамике. По науке. И объект лучше выбрать похожий, значит — верог, в одиночку сидящий на источнике. Жаль, что он не прожил столько же, сколько Хозяин, но и так, наверное, сойдет. Отсюда следовало, что выбирать, в общем, и не из чего. В Харькове не так много магов-одиночек, да еще верог! Либо тебя нужно было тащить в другой город, либо Шкворню не повезло. А я еще сумел нажить себе врагов и недоброжелателей. Мои... Мои коллеги чувствовали, что рано или поздно я начну двигаться наружу, вытеснять конкурентов, как это принято у бандюков. И тут лучше успеть первыми, — Шкворень развел руками. — Ничего, как говорится, личного. Заговорщики проводят еще один эксперимент, остальные маги с интресом пронаблюдают за ним, а также изучат результаты. Заодно уберут зарвавшегося типа, явно строящего какие-то планы и не желающего ни согласовывать свои действия и планы с другими, ни принимать во внимание интересы и мнения других... Прекрасный вариант. Единственный вариант. И ведь Шкворень ничего не знает, ни о чем не догадывается... Бедный тупой Шкворень...

Верог даже хихикнул, совсем как Хозяин в приступе веселья.

— Тебя вернули домой, бросили на глубину, наблюдая, как ты будешь выбираться, захлебнешься ли, выплывешь... Мне подкинули рассказ о том, что кто-то проводит эксперименты. Очень аккуратно подкинули, мягко. Зная, что меня очень трудно обмануть. Я проверил. Потом еще раз проверил. Оказалось, что все правда. Я даже нашел отбракованный материал, не подошедший, в результате, для создания оружия... Мне очень помогал Серый. Он так старался...

Влад подошел к сидящим на полу Руслану и Игорю, сел рядом, вытянув ноги. Он устал. Он безмерно устал. От него уже почти ничего не зависело.

А верог увлекся. Ему хотелось выговориться. Все они такие, великие и одинокие.

— Я разработал коварный план. Исключительно тонкий. Я попался на удочку. Понимаешь, человеку, чтобы поймать очень крупную рыбу, нужны очень крепкие снасти. Так, чтобы заглотивший крючок не порвал их, не улизнул. И нужно очень крепко эту удочку держать в руках... Но если снасть очень крепкая, то существует еще одна угроза — добыча слишком сильно рванет ее, и рыбак не успеет выпустить удочку из рук. Упадет в воду, а там... Там у рыбы больше шансов, чем у рыбака.

Верог засмеялся.

— Я делал только то, чего они от меня ожидали. Я приказал Серому создать маньяка-одиночку. Я так хорошо все придумал, что Серый решил сыграть в ту же игру. Как просто — захватить материалы, стать единственным обладателем оружия! Очень просто. У него давно были планы подвинуть меня. Только не так, как планировали те, великие экспериментаторы, а снизу, грубой силой, хитростью. Для него люди, способные перехватывать источники, были великолепным средством подняться наверх. Снести меня, возглавить мою организацию. Он ведь не был магом, мой несчастный Серый. Он был просто маах'керу, потерявшим честь, лишившимся уважения даже своих родственников. — Верог замолчал, словно для того, чтобы перевести дыхание. — Но я рассчитал все. Все до мелочей. Серый думал, что циркачи вызваны для прикрытия, а на самом деле они должны были вычистить его команду, когда он вроде как победит. Все двигалось, перетекало, и ничто не было на самом деле тем, чем казалось. А мне ведь много не нужно. Мне нужна только власть. Когда у меня будет эта штука — кто меня остановит? И самое смешное — ведь все это придумали люди. Люди и оборотни. Ты ведь и сам из запорожцев? Ваших очень любили нанимать. Потом сообразили, что проще Сечь уничтожить, чтобы соблазна не было. В конце концов, нашелся такой, что перехватил источник на Сечи, лишил ее силы. Хотели отобрать это умение у людей. И думали, что отобрали. Сожженная Сечь, вырезанные семьи, замученные колдуны и маги, люди и маах'керу. Потом, естественно, нашлись заговорщики, собравшиеся прибрать опасные знания себе. Вот их и решили убрать моими руками. Заодно избавившись от меня... И поставив эксперимент. Но не заметили второе дно. Да, они вычислили заговорщиков и решили, что это последняя угроза. Но только я обнаружил, что все это время люди искали, пробовали, прятались, скрывали свои поиски, прятали детей, готовили их... Ковали оружие... А оно досталось мне. Достанется мне. Пусть люди приняли меры, поползли в стороны и затаились — я все узнаю. И куда вывезли детей из детских домов — тоже выведаю. И список семей, взявших детей на воспитание. В моих руках будет все. Все! И тогда я смогу вывести на поле не просто бригады боевиков из людей, я смогу забирать источники так же легко, как в девяностые забирал киоски...

— А ведь ты сейчас кайф ловишь, — сказал Влад.

— Скоро кончит, — добавил Руслан. — Так весь напрягся...

— Вы не понимаете! Не понимаете! — Верог махнул рукой, и со стола что-то слетело, разлетелось в темноте вдребезги. — Как красиво играли мои неизвестные соперники! Как восхитительно они строили ловушку. Отдать мне оружие. Отдать мне это сокровище, но так, чтобы подвести ко мне тебя, чтобы ты оказался здесь, возле источника и еще раз показал этот замечательный фокус. Они подбросили Серому идею, тот предложил это мне, Шкворню. И я согласился, дурак. Согласился! Как они ликовали, наверное! Они моими руками, руками Серого, забирали себе все, оставаясь в тени. Они ни при чем. Это все Шкворень, Серый и группа безумцев, решивших, что могут что-то изменить. Мы уничтожали заговорщиков, потом ты — уничтожал меня. А потом уж... Ты бы все равно подох.

— Спасибо на добром слове. Как вы перехватили моих ребят? — спросил Влад.

— Циркачи. Они прикинули, что со мной у них куда больше общего, чем с тобой. Только вы уехали от цирка, как они отпустили Кроху и через него попросили меня с ними связаться. Я отправил людей к твоему дому, к дому твоих старлеев, к дому этого пацана. Куда-то вы должны были приехать. Тем более, что ты поделился с маах'керу своими планами на будущее. Сказал, что заедешь за кое-какими бумагами, потом их спрячешь... Так ведь было? — Верог бесшумно скользил по комнате, от стены к стене, словно не мог устоять на месте. — Ты — всего лишь человек. И твои помощники — всего лишь люди.

— Я — маах'керу, — сказал Руслан.

— Я знаю. Это немного путало карты. Это не позволило убрать тебя, — верог вновь смотрел на Влада, — руками циркачей. Их удивило и заинтересовало то, что человек, простой человек, не маг, дружит с оборотнем, даже зная, что тот — оборотень, а маах'керу дружит с обычным человеком, даже не прозревшим. За Пеленой такое, конечно, встречается, но тут произвело впечатление. Эта труппа — вообще странное образование. Если хочешь — нечто вроде той старой Сечи, только без людей. Свои правила, свои законы и обычаи... В общем, пришлось играть дальше, поскольку замечательная идея обмануть нанимателя пришла в голову и художнику. На всякий случай я решил вывести тебя из игры, подставив, обвинив в убийстве полковника из Киева. Я предусмотрел это еще до того, как Серый привлек тебя к сотрудничеству. Отодвинуть тебя, устранить, но так, чтобы на меня не пало подозрение, чтобы я все-таки смог получить материалы, смог сдернуть рыбаков в воду... И снова каким-то чудом... Сегодня утром обнаружилось, что на вашей конспиративной квартире нет ни трупа, ни компромата на тебя. Обидно немного. Совсем немного. Что там произошло? Не скажешь?

— Отчего же? — устало вздохнул Влад. — Скажу. Маах'керу убрали. И не положили ничего из того пакета. Я ведь пообещал им передать убийцу их родственника. Сына директора, если я не ошибаюсь...

— Ты отдал им художника, убил Серого...

— Я еще назвал им твое имя, — сказал Влад. — И представил доказательства. И сказал, что помогу им отомстить. Извини, Шкворень, но у меня не было выбора. Они собирались предложить мне поединок чести. И Руслану тоже, несмотря на то, что он маах'керу. Пришлось действовать. Тем более, что это ты не оставил мне выбора. Ты очень коварный план подготовил, сплел такую крепкую снасть... Успеешь разжать руку?

Верог замер, словно пораженный молнией.

— Маах'керу не нарушают клятвы, — сказал Влад. — Ты это знаешь лучше меня. Они скорее умрут, чем нарушат клятву. И скорее погибнут, чем откажутся от мести.

Верог что-то взял со стола. Влад присмотрелся — это был обычный телефон.

— Славик, — сказал верог. — Проверь посты. Все посты. Обзвони. Когда ты последний раз?.. Что?! Почти сорок минут... Я шкуру с тебя спущу! Шкуру!

— Он психует, — констатировал Влад.

— Ты можешь довести до белого каления, — сказал Руслан. — А ведь казалось бы... Как ты говоришь — верог?

— Верог. Вампир. Только вот жаль, что нельзя его колом или серебром. И чеснок на него не действует. — Влад засмеялся. — Зато психует, как настоящий.

Засмеялись Руслан с Игорем. Даже Богдан подал голос, то ли засмеявшись, то ли застонав.

— Ты на что рассчитываешь? На что?! — закричал верог. — Ты забыл, что я возле источника. Они могут сделать все, что угодно. Перевернуть все дома, разрушить половину города, но до меня они не доберутся. Кто они? Стая оборотней. Их вожак считается магом, но это даже не смешно... Маг, работающий за артефакты, талисманы, временный доступ к источнику... Цирк зверей! Не смешно! Он понадеялся на то, что ты перехватишь источник... Дурак! Ты ничем не поможешь! А я не сразу тебя убью. Не сразу... Ты мне все расскажешь. Все. Как это было, как ты смог перехватить...

Влад вновь засмеялся.

— Что?! — выкрикнул верог. — Что смешного?

— Мои предки были не дураки, — смеясь, сказал Влад. — Они знали цену словам. Перехватить! Понятно, это значит — что-то вырвать, отобрать, применить силу. Источник воды в осажденной крепости нужно отвести в сторону, взорвать башню, завалить колодец, захватить этот источник, в конце концов, и удержать силой. Ведь потрясающе простая и эффективная идея — просто называть обычным словом не совсем обычное действие. Для взрыва нужен порох, для прорыва — люди. Это масса, это сила! Чушь! Не нужна сила и масса, чтобы лишить осажденных источника. Не отобрать нужно воду, а превратить ее в оружие. И не нужно для этого строить запруду или копать подкоп. Нужно источник всего лишь отравить. Бросить в него яд... Или зараженный труп... И все — вода есть, источник исправно функционирует, а воду пить нельзя. А через некоторое время, когда пившие отравленную воду умрут, источник сам себя очистит. Вот и все. Можно не пить отравленную воду, не подпитываться силой из отравленного источника, но тогда ты сам ослабнешь и станешь уязвимым. Мне не нужно было захватывать источник, я этого и не умел, не знал даже, что должен это сделать. Мне нужно было пропустить энергию источника через себя. Я был отравой, ядом... Понятно?

Зазвонил телефон.

— Что? — крикнул верог. — Змея? Волки? А у вас что, нет стволов? Стреляйте! Мне наплевать... Стреляй!.. Я скоро выйду.

Верог шагнул к сидящему Владу, ударом ноги разбил ему лицо.

— Юпитер, ты сердишься, значит... — Влад сплюнул кровь. — Страшно?

— Не страшно! Не страшно! Противно! Мне противно видеть глупость. Они не прорвутся... И ты был ядом. Только был. Твой яд израсходован в Косово. Израсходован, ты это понимаешь?

Где-то очень близко ударил автомат. Длинными очередями. И еще один. Гулко бухнуло ружье.

— Это уже во дворе, — засмеялся Влад. — Во дворе! Слышишь?

Верог оглянулся на дверь. Ему нужно быть там, со своими солдатами. Удержать их, заставить сражаться даже с чудовищами, с гигантской змеей, с пантерой, с медведем и волками...

— У тебя ничего не выйдет! — прорычал верог. — Они там ошиблись. Я выяснил... Я прочитал старые хроники... Один раз. Ты — одноразовая бомба. Капсула с ядом... Такие, как ты, могут сработать только один раз. Все внутри выгорает, ты теряешь эту способность. Если тебе проще понять пример с водой — источник вымыл из тебя яд. Вымыл. И сейчас... Ничего у тебя не получится сейчас. Ты напрасно влез сюда и напрасно погубил своих людей и маах'керу! Напрасно. Ты ничего не можешь! Попробуй! Ну? Давай! Маах'керу во дворе, им только нужно чуть-чуть помочь. Ударить с тыла. Давай! Не хочешь, еще надеешься, что будет по-другому? Смотри!

Шторы на стене раздвинулись, и стал виден экран телевизора, а на нем — двор.

Два тела лежали возле стены, их лица были обезображены, кровь текла по бетону. Черное гибкое тело пантеры метнулось через двор к двери, выбежавший навстречу человек вскинул ружье, нажал на спуск.

Огненный столб вырвался из дула. Пантера упала. Набежавший сбоку человек выпустил в упор автоматную очередь. На полмагазина. И когда пантера шевельнулась, выпустил остаток.

Перезарядить автомат не успел — гигантская змея выметнулась сбоку, сдавила орущего от ужаса стрелка и швырнула его в бетонную стену. Ружье выстрелило несколько раз, еще три человека выбежали во двор, пули били в стальные ворота, выбивали крошку из бетонной стены и настигли, наконец, змею. Полетели окровавленные чешуйки, удав задергался и бессильно обмяк.

— Это не серебро! — закричал верог. — Обычный металл, но маах'керу не бессмертны! Смотри!

Верог снова повернулся к экрану:

— Смотри!

Картинка сменилась, теперь это была улица перед домом — два волка корчились в грязи, третий полз к дому, но невидимый стрелок все стрелял и стрелял, пули вырывали клочья шерсти, расшвыривали брызги крови.

Один из волков начал медленно превращаться в человека. В мертвого человека.

— Еще хочешь посмотреть?

Кто-то из бойцов Шкворня попытался на машине прорваться к дому.

Машина двинулась по колдобинам, набирая скорость. Из-за голого куста, расшвыряв в стороны гниющие листья, взвилось тело змеи, пробило лобовое стекло и скрылось в салоне. Машина вильнула, попала колесом в яму и замерла.

Змея выползла из машины, скрылась за углом.

И тут бросился Влад.

У него не было другого выбора. Он прыгнул. И Руслан прыгнул, превращаясь в здоровенную росомаху, наручники лопнули, звенья цепочки щелкнули по стене.

Верог взмахнул рукой.

Росомаха взвыла и свалилась на пол, заскребла когтистыми лапами, разрывая ковер в клочья.

Когти Шкворня ударили Влада в плечо.

— Ты не понял... — пробормотал верог. — Ничего так и не понял. Эти, там, снаружи, не просто уголовники, они самые сильные и точные бойцы в этом городе. Их поддерживаю я, поддерживаю их тело и дух. Они будут сражаться, даже умирая, когда не останется совсем ни одного шанса. А ты подохнешь здесь. И твои друзья...

Богдан не мог встать, он полз к Владу на помощь, извиваясь, как червяк. Он не мог кричать — он выл, по распухшему лицу текли пот и слезы, но Богдан полз.

Встал Игорь, опираясь спиной о стену. Попытался разорвать наручники, но у него ничего не получилось. Тогда он просто шагнул вперед.

Росомаха снова прыгнула, вой ярости и боли прозвучал в комнате, когда что-то невидимое хлестнуло оборотня сбоку, круша ребра.

Влад висел на когтях Шкворня.

— Вы все подохнете! — прорычал верог. — Вначале те, что снаружи. Потом вы, один за другим.

Словно неимоверная тяжесть припечатала Богдана к полу, руки, скованные наручниками за спиной, выгнулись, потянулись вверх, будто на дыбе. Суставы захрустели. Богдан кричал от невыносимой боли, но сознания не терял.

Игорь оказался почти возле Шкворня, но тот небрежно взмахнул рукой, и Капустян замер. Застыл ледяной статуей.

— Смотри, Гетьман! Смотри! Начнем с этого!

Влад видел все происходящее как сквозь туман. Боль. Ненависть. Безнадежность.

Плечо, пробитое когтями вампира, полыхало огнем.

— Смотри, — правая рука Шкворня вытянулась вперед, он словно собирался осторожно, двумя пальцами, взять что-то маленькое.

Капустян захрипел, жилы на шее вздулись. Он задыхался.

Влад попытался ударить врага рукой... ногой... Не получилось, тело было словно набито ватой, он не мог даже ударить, кровь текла по руке, капала на пол, на лицо кричащему от боли Богдану.

Когти прорезали его плоть, дошли до кости, и Влад перестал сползать. Он слышал скрежет когтя о кость. Но он не кричал — не мог. Сил — не было. Он смотрел только на Игоря, смотрел в его лицо, налившееся кровью, искаженное агонией.

«Все напрасно, — мелькнуло в голове. — Все напрасно, не получилось...»

Глаза Игоря закатились, на губах появилась пена, крупная дрожь пробежала по телу. Что-то щелкнуло, лопнула цепочка наручников.

Верог вздрогнул.

Капустян закричал, вскидывая руки к голове, к вискам, сжал их ладонями.

Не было ничего человеческого в этом крике. И звериного также не было! Пронзительная вибрация, словно тело рождало этот звук не связками, не горлом, а дрожанием каждой клеточки.

Верог отшатнулся, Влад соскользнул с когтей и упал, но тут же вскочил и ударил левой рукой. Наотмашь. В ненавистное бледное лицо. Еще раз.

Под кулаком хрустнуло, кровь, густая темная кровь потекла по бледному лицу.

Теперь кричал верог, кричал Игорь, выл от боли Богдан, пытаясь встать. Рыкнув, прыгнула росомаха. Вцепившись когтистыми лапами в грудь Шкворня, она опрокинула его, клыки сомкнулись у него на горле.

Верог дернулся, захрипел и замер. Росомаха мотнула головой.

Влад отвернулся. Бросился вперед и успел подхватить оседающего на пол Капустяна.

Раненая правая рука не слушалась, в ушах шумело — он терял кровь. И Капустян был необыкновенно тяжел. Влад не смог удержать его, они вместе опустились на пол.

Шторы на стене вновь сомкнулись. И выстрелы не доносились с улицы.

Кто-то навалился Владу на ногу, он оглянулся — Богдан подполз к ним, лежал на боку.

— Сейчас... — пробормотал Влад. — Сейчас. Я приду в себя... Там на столе ключ, я возьму и сниму с тебя браслеты.

Богдан что-то простонал в ответ.

— Какая гадость эта кровь... — сказал Руслан, отплевываясь.

— Некоторым нравится, — Влад облизал губы. — Ты там как?

— По сравнению со Шкворнем — я просто молодец. Рот бы прополоскать...

— На столе ключ, — сказал Влад. — И это... я тут, кажется, кровью истекаю...

— Я сейчас, — Руслан встал. — Оборотнем быть неплохо. Выяснить бы только, какой я зверь. Нужно было зоологию учить.

«Росомаха», — хотел сказать Влад, но тут застонал Игорь.

— Все хорошо, — сказал Влад и положил руку ему на лоб. — Извини, по-другому было нельзя. Извини. Если бы я мог, то сам... сам. Не держи зла...

Руслан снял с Богдана наручники, оторвал кусок шторы, перетянул Владу плечо.

Тот не обратил внимания на это, держал ладонь на лбу Игоря, и все повторял:

— Извини. Нельзя было иначе... Извини... Не держи зла.

Влад почувствовал, что медленно погружается в забытье.

Он был не в разгромленной комнате, а в степи. Игорь лежал рядом, глядя в небо, Руслан что-то тихо говорил брату, успокаивая его, сверху опустилась тень — прилетел Синица. И Волк тенью скользнул из балки, замер возле побратима. И еще какие-то тени появились из тумана, наползавшего на вершину холма.

Некоторых он знал, некоторых видел впервые.

Приблуда и Чугайстр подошли к нему, встали рядом. И подполковник Осокин почему-то встал возле них, опершись на плечо Приблуды.