Ядовитая кровь Туров Тимур
— Помочь?
— Да. Я хочу вас нанять, фигурально выражаясь. Я передам вам все — материалы, сведения, даже оригиналы. А вы поможете мне выйти на того, кто все это заварил. И я...
— Вы его убьете? — даже не пытаясь скрыть сарказм, спросил Влад.
— Я не настолько безумен, — ответил художник. — Безумен, конечно, но не настолько. Я хочу поторговаться. Мне нравится то, что я сейчас делаю. И хотел бы получить лицензию на отстрел тварей.
— Вы настолько безумны. Именно настолько. Вы чокнутый!
— Это — ваша версия. У меня может быть своя. Ладно, — поцокав языком, сказал художник. — Очень интересная беседа, но нужно заканчивать. Дела, знаете ли. Я вам потом перезвоню. Очень скоро. И не трудитесь фиксировать телефон, с которого я вам звоню. Закончим разговор, я телефон уничтожу. У меня очень много телефонов, я запасся. И карточек к ним — тоже очень много. Я стараюсь больше одного раза телефоном не пользоваться — паранойя.
— Я буду ждать звонка, — сказал Влад.
— Ждите. А почему вы не спрашиваете, в чем же заключалось мое дело? Я же обещал вам все объяснить.
— Так в чем же заключалось ваше дело? — деревянным голосом спросил Влад. — Вы же обещали мне все объяснить.
— Вы смешной, — сказал Каменецкий. — Вам же не смешно, а вы делаете вид, что шутите. У вас очень усталое лицо было сегодня утром. И печальное. Вам было жаль крошку-Часовщика? И в метро... И потом, когда гуляли по парку... Я только после своего разговора с Серым понял: вы надеялись, что я с вами заговорю. Так ведь?
— Так.
— У меня был соблазн... Какой был соблазн, не поверите. Но ведь вы могли попытаться меня задержать. Или даже убить. И мне пришлось бы защищаться. А я, поверьте, сейчас куда как защищеннее вас и любого другого человека. Обидно было бы вас убивать.
— Потому что я — человек?
— И поэтому. И потому, что... Да, поэтому. И последнее: не планируйте на сегодня встреч с Серым... Он будет занят. Найти на стройке два тела маах'керу и вывезти их незаметно — у него работы будет до самого утра. Всего хорошего. И спокойной ночи.
— Спокойной ночи, — пробормотал Влад, глядя перед собой.
Еще двое. Не людей.
Не людей! Черт побери!
Срочно связаться с Серым, сообщить о разговоре... И что? Если сейчас он, Влад, и его парни могут выглядеть как потенциальные союзники Серого, то после разговора? Правильно, как потенциальная угроза. Серый лично приедет, если циркачи у него не примут заказ. И своими руками...
Со вкусом, с наслаждением...
Нужно искать того, кто за ним стоит? Тот будет добрее? Смешно. Что-то ему предложить? Каменецкий надеется, что у него есть средства для торга. Подключиться к переговорам?
Глупость. Глупость. С ними нельзя договориться. Они не часто ставят перед собой цели, но, поставив, идут к ним, не обращая внимания на преграды.
Это уже не он придумал, это Хозяин ему сказал, когда стояли они рядом над пропастью и наблюдали за Куртом Мюллером, смотрящим на них с противоположной стороны.
— Они не уйдут, — Хозяин брезгливо искривил губы. — Они боятся уйти. Здесь их может ожидать смерть и мучения. Или мучительная смерть, или смерть после мучений. Я мог бы даже предложить мучения после смерти, но все это пугает их значительно меньше, чем то, что пригнало их сюда. Я прав, Наблюдатель?
Курт Мюллер кивнул.
— А если я не отдам тебе человека?
— Мы все равно его заберем.
— Не убьете? Обязательно нужно забрать?
— Да, — снова кивнул Мюллер.
— Зачем? Он всего лишь человек.
— Он видит сквозь Пелену...
— Это — не причина. Даже для повода это подходит мало. Убить — и все. Ты же собирался убить его возле машины. Отвечай правду — верог не терпит лжи.
— Собирался. И благодарен тебе за то, что ты меня остановил. Но теперь...
— Я не вижу причин выполнять твою просьбу.
— Мы готовы выкупить его у тебя, — крикнул Мюллер, и эхо повторило его слова. — Назови цену.
Бесцветные губы растянулись в подобии усмешки, глаза исчезли под бледными веками.
— У него вкусная кровь, — тихо прошептал Хозяин. — И я к нему привык. Я оставлю его себе. А вы можете пытаться его у меня отобрать. Попытайтесь, это меня развлечет.
Ледяной ветер пронизывал насквозь, заставляя Хозяина кутаться в меховой плащ, а Влада ежиться в старой солдатской куртке, предоставленной ему Хозяином.
Мюллер был одет в кожаную безрукавку на голое тело, но ветра и холода, казалось, не замечал.
— Мне не нравится это место, — пробормотал Хозяин. — Оно порождает иллюзии у Наблюдателя и его тварей. Им кажется, что ко мне можно подобраться незаметно. Ты как посоветуешь, убить пару-тройку этих подонков или просто унизить?
Влад промолчал.
— Ты тоже не можешь выбрать. Но, с другой стороны, что бы ты ни выбрал, они все равно не уйдут. Их нужно убить всех. А потом тех, кто придет следом. И еще — до бесконечности. Либо убить тебя. Выполнить их требования я не хочу, а значит — не могу. А убить тебя... — Верог выдвинул свои когти и с удовольствием посмотрел на них. — Мне это пока не интересно.
Хозяин спрятал когти, поплотнее запахнул плащ.
— В меня сейчас целятся три стрелка. Забавно. А еще четыре зверя крадутся в обход, мимо водопада. Им кажется, что они смогут отрезать нас от замка. Полагаю, как только звери окажутся между нами и воротами, стрелки начнут стрелять. Может получиться очень забавно. Как хорошо, что я отобрал тебя тогда у Наблюдателя. Я так не веселился с тех самых пор, как пришел к замку и убил его прежнего владельца.
Ветер настойчиво рвал полы плаща, прикидывал, как сподручнее будет подхватить костлявое чудовище на самом краю пропасти и швырнуть вниз, на камни. И Владу очень хотелось, чтобы у ветра это получилось. Он даже готов был помочь ветру. Пусть тот подует чуть сильнее.
Пусть только качнет Хозяина, а Влад бросится и толкнет. Или даже обхватит и вместе с ним свалится в пропасть.
Но ветру не совладать с Хозяином. И Владу — не совладать, пардон за нелепый каламбур.
— Они подкрались совсем близко, — заговорщицким тоном сообщил верог Владу. — У снайперов замечательные ружья. Пули подготовлены специально для меня. Вернее, для такого, как я. И они прекрасно знают анатомию верог. Вот ты, например, знаешь, где именно расположено мое сердце? А они знают. Три жизненно важных центра есть в моем теле, и во все три сейчас направлены ружья. Даже обычные пули такого калибра, выпущенные из таких замечательных ружей, могут причинить моему телу непоправимый вред, попав в один из центров. А сразу во все три... У обычного верог нет шансов. Снайперы слушают команды через наушники, чтобы выстрелить одновременно... Мне почти страшно. Видно, что я волнуюсь?
Влад скрипнул зубами.
— А ты боишься? Если я погибну, они тебя схватят. И я совсем не уверен, что тебе понравится, как они будут обходиться с тобой. Ты, кстати, не знаешь, зачем ты им нужен? Точно — не знаешь? Обидно. Поступим так, — Хозяин приподнял полу плаща, вынул обнаженный меч. — Я устал его держать. Захватил его для тебя, как знак доверия, чтобы ты не остался безоружным, если я вдруг погибну. Он покрыт серебром, для маах'керу это верная смерть. Для меня — нет. Легенды врут. А оборотням серебро не дает заживлять раны. И все упирается в желание победить и твердость руки их соперника. Если бы со мной что-то случилось, ты мог бы прорваться к воротам — они открыты и пропустят тебя. А там — там бы ты решал уже самостоятельно. В замке много ходов, просто лабиринты. Если хорошо поискать, то можно найти и тот, который ведет к шоссе за горой. По прямой это не очень далеко. Возьмешь меч?
Влад молчал.
— Или его выбросить? — спросил Хозяин. — В пропасть.
Меч в руках Хозяина сверкнул, отражая утреннее солнце, замер над головой Влада.
Наверное, снайперы или тот, кто ими командовал, решили, что Хозяин хочет убить своего пленника.
Три пули ударили одновременно. Выстрелов не было слышно, в горах лучше использовать глушители, чтобы не вызвать камнепадов или лавин.
Пули прошли тело навылет, проделав две дыры в плаще спереди, и вырвав клочья плоти, вылетая из спины. Третья пуля с сочным шлепком ударила в лоб Хозяину, проделав аккуратное отверстие и разбросав по снегу окровавленные осколки черепа.
Вначале упал меч — звонко, завибрировав от удара о камни.
Потом тело Хозяина глухо ударилось о скалу.
На лице Хозяина застыло выражение брезгливого удивления.
— Стой на месте, Гетьман! — крикнул Мюллер.
Из темноты расселины беззвучно вынырнули три гигантских пса. Может быть, те самые, что гнались за Владом возле деревни.
— Не двигайся! — крикнул Мюллер.
Собаки приближались. Тридцать метров. Пятнадцать.
Влад быстро наклонился, подхватил меч и бросился навстречу псам.
Глава 11
Влад никогда не учился фехтованию. И меч в руках держал один раз и только из любопытства. Впечатление железяка произвела на него сильное, он тогда попытался представить себе, что значит фраза «легкое ранение мечом», вздрогнул и отложил холодное оружие в сторону.
«Кто же знал тогда? — подумал Влад, замахиваясь мечом на ближайшего из трех псов. — Хозяин говорил: четыре», — напомнил себе Влад, не отводя взгляда от клыков собаки. Четвертый где-то отстал.
— Брось оружие! — кричал Курт Мюллер, вроде как немецкий журналист, издалека.
Из другого мира кричал и даже на незнакомом языке — слова долетали до Влада, но падали в снег, так и не пробившись к его сознанию.
Собаки замедлили ход. Двигались осторожно, тихонько взрыкивая время от времени, словно переговариваясь. На автомат, вспомнил Гетьман, они бежали значительно увереннее. А тут...
Настороженно смотрят налитыми кровью глазами не на него, на меч в его руке. Серебро — это вам не свинец и сталь. Не соврал Хозяин, точно — не соврал. Теперь главное — не пропустить ни одну из этих тварей себе за спину.
Пусть бросаются так, в лицо. Со всеми тремя ему не сладить, а вот одного он отправит на тот свет с гарантией. Легкое ранение мечом, как же!
Оборотни остановились. Из пастей струйками текла слюна и вырывался пар от дыхания. И еще от них воняло.
Задача, в общем, стоит простая — проскочить мимо них в замок, захлопнуть за собой ворота. Тогда пусть штурмуют. Пусть.
Влад осторожно скосил глаза — Хозяин лежал на спине, раскинув руки. Из-под головы медленно, очень медленно вытекала густая, темная, почти черная на фоне снега, кровь.
«Доболтался, — подумал Влад. — Для любого опасны три снайпера, но не для тебя? Нет?»
Один из псов, тот, что был справа, сделал шаг вперед.
Теперь между ним и Владом было метра четыре. Допрыгнет? Здоровенная тварь, сильная. Рискнет? Или на верную смерть никто не хочет идти? Даже оборотни...
Влад чуть пошевелил мечом, ловя на кончик лезвия солнечный свет. Смотрите, это серебро. Серебро...
— Не делай глупостей! — долетело из-за пропасти. — Мы не будем теперь тебя убивать.
Теперь — не будут, это что же изменилось? Что?
А если броситься вперед, размахивая этой посеребренной железкой, собаки отойдут? Вполне. Тот, на кого он бросится — отойдет, а два других отскочат в стороны, окружая, и тогда развязка станет делом времени. Скорого времени.
Влад сделал шаг вперед, навстречу центральному оборотню. Тот рыкнул и попятился. Остальные сделали легкое движение в противоположные стороны, как Влад и предполагал.
— Спасибо, мы рисковать не будем, — пробормотал Влад и отступил назад, к обрыву.
— Давай хотя бы поговорим! — прокричал Курт Мюллер. — Я объясню.
— Пошел ты в задницу! — не оборачиваясь, крикнул Влад в ответ. — Или подойди сюда сам, поговорим.
— Хорошо! — слишком быстро согласился журналист. — Ты только не психуй. Я прикажу им отойти, а ты подожди меня... Я приду.
— Давай-давай, — сказал Влад.
— Отойдите! — прокричал Мюллер. — Отойдите подальше!
Собаки попятились. Метр, еще метр.
— Видишь? — спросил Мюллер. — Все нормально. Я...
— Пусть они дальше отойдут! — потребовал Влад и указал мечом. — Вон к тем камням.
— Хорошо! Отойдите к камням!
Собаки отошли к камням метрах в десяти от пропасти.
— Так хорошо? — спросил Мюллер.
— Нет! Еще дальше.
— Может, вообще пропустить тебя в замок?
— Заметьте, не я это предложил! — сказал Влад.
Солнце, отражаясь от снега, неприятно резало глаза. Было холодно, и меч оттягивал руки.
— Ты же понимаешь, что мы можем просто тебя подстрелить? Понимаешь же? Если бы хотели, ты уже лежал бы рядом с Хозяином, — Мюллеру надоело уговаривать, в голосе прорывались усталость и раздражение. — А я с тобой беседую. убеждаю. Пойми, мы можем договориться.
— Обязательно, — кивнул Влад.
Во рту и горле у него пересохло, он начинал хрипеть.
— Ну послушай!
Он слишком много говорит, подумал Влад. Хотел бы сюда прийти — уже пошел бы, в обход путь не близкий, нужно пройти метров триста по осыпи, потом поднять по обледенелому склону к водопаду, потом... Минут сорок для человека, не меньше. Твари вот эти управились быстрее, на четырех лапах по скалам прыгать сподручнее. Куда как сподручнее.
Поторопиться бы ему нужно, ведь не захода солнца он дожидается. Еще и полдня не было. Или дожидается? На морозе да на ветру, да в одежке не по сезону он, Влад, долго не продержится.
Стынет кровь, вон пальцев на руках он уже почти не чувствует... Вот ведь сволочь лысая!
А других вариантов как бы и нет... Или послал он еще кого-то в обход? Тоже возможно. Сколько там этих тварей было возле деревни? Больше десятка, точно. Если они сейчас бегут сюда, то через полчаса появятся. Одновременный бросок даже обычных собак, даже бродячих, остановить невозможно, что уж говорить об этих.
Палевые шкуры, алые пасти, обведенные черной полосой — сидят совсем по-собачьи, на полусогнутых, чтобы не прикасаться задницами к холодному снегу. Совсем как обычные собаки. Только гораздо крупнее и гораздо опаснее. И не чешутся. Обычные уже по нескольку раз почесались бы, это точно. А эти сидят и смотрят.
Только пар, вырывающийся из пастей, напоминает, что они живы.
— Брось меч, — снова сказал Мюллер.
Вроде как и не собирался идти сюда для личной встречи. Так что выбор придется делать.
Влад снова посмотрел в лицо мертвого Хозяина. Снова он выиграл. Хочет он, Влад, или нет, но ему придется либо пробиться через этих милых песиков в замок, либо умереть. Проверять, что его ждет в гостях у Курта Мюллера, долбаного немецкого журналиста, совершенно не хотелось.
А так — шанс, отличный от нуля, все-таки есть.
Если совсем не знаешь, что отвечать, говорил учитель географии в школе, ну не помнишь ты, как называется самый высокий водопад в мире, не молчи, называй тот, который знаешь. В действии всегда есть шанс на успех. В бездействии — шанса нет.
— Ты не хочешь это сфотографировать? — спросил Влад. — Тебе большие деньги дадут в Европе — безумный славянин против диких псов. Давай, гонорар поделим. У вас там за что больше платят — за счастливый конец с победой человека? Или зеленые накинут за торжество животного начала?
— Остановись! — теперь Мюллер сменил интонацию, не получилось с просьбой, попробовал приказ. — Мы будем стрелять.
— Я же нужен вам живым, забыл? — Влад взмахнул мечом, чтобы согреться, и сделал шаг вперед.
— Ты нужен живой... А о здоровье речи не было! Не будь дураком!
Влад чуть не шарахнулся назад, когда снег в метре от него вдруг с визгом выбросил белый фонтанчик. С мерзким звуком пуля отлетела в сторону.
— Это предупреждение!
Псы встали на лапы и двинулись навстречу Владу, расходясь в стороны.
— Насрать... — пробормотал Влад. — Пуля дура...
Еще две дуры с визгом ушли в небо справа и слева от него.
— А штык... Штык, ясное дело, молодец. Но меч куда молодцее... — Понимая, что несет чушь, Влад тем не менее не мог замолчать. — Сейчас мы будет делать шницеля по-корейски. Слышь, немец? Ты в Корее собачатину пробовал?
— Это не собаки — волки.
— Тем более...
Оборотни двигались медленно, но неумолимо. Теперь до них осталось всего пять метров. Их трудно было удержать в поле зрения всех одновременно — слишком широко они разошлись.
Двоих — получалось Третий неизбежно выпадает. Вот он и бросится первым. Максимум, что теперь можно сделать, это выбрать этого самого третьего, сосредоточившись на двух. Или, крутя головой, наблюдая за всеми, не видеть толком ни одного. И тогда прыгнет тот, кто решится.
Солнце справа. Наверное, лучше повернуться к нему спиной, чтобы не слепило. Нет?
Влад сделал шаг, поворачиваясь к солнцу лицом.
Как слепит! Недаром народ считает горный загар самым крепким, трудно смываемым. Вот и ты, товарищ капитан, загорай.
Влад прищурился. Теперь он почти не видел третьего пса... волка? Оборотня, мать его так!
Только темное пятно на самом краю поля зрения.
Два других тоже сообразили это, двинулись вперед, замыкая внимание на себе. Один из них даже взвыл коротко.
Влад держал меч перед собой, лезвием вверх. Серебряная полоса разделяла волков. Так они были не вместе, а по одному. Один справа от меча, другой слева...
Влад остановился.
Пусть теперь они двигаются сами. Идут вперед, под удар меча. У них это очень ловко получается, им не нужно осторожно ставить ноги, нашаривая под снегом камни и стараясь не наступить на скользкое. Бесшумные лапы.
Снег не хрустнул даже тогда, когда третий, невидимый волк прыгнул на Влада сзади. Взлетел бесшумно, вытянув вперед лапы.
Влад не слышал его, не мог услышать, но не зря серебром покрывали зеркала в старину, не зря...
Меч повернулся лезвием навстречу оборотню, когда до Влада оставалось еще почти полметра. Тварь не могла остановиться, не было у нее на это ни времени, ни возможностей. Не было у нее точки опоры, и мир перевернуть она не смогла.
Меч с хрустом вошел в грудь, распарывая мышцы и взламывая ребра. Бросок зверя был настолько силен, что Влада развернуло, но меч он из рук не выпустил. Тело волка по инерции пролетело дальше, освободив клинок.
Влад быстро обернулся к живым оборотням, наставив на них острие меча.
— Кто следующий?
Кровь капала с острия, по блестящему лезвию расползались алые разводы.
— Ну?! — закричал Влад и бросился вперед.
Пуля свистнула у него над самой головой, но это было не важно, гораздо важнее было достать этих тварей. Влад вспомнил деревню, залитые кровью вязаные половики, мертвые человеческие глаза, припорошенные пылью...
Оборотни атаковали одновременно, один низко, в ноги, а второй — в горло.
Влад метнулся в сторону, ударил нижнего, понимая, что тот сейчас опаснее, что стоит он на четырех лапах, а второму еще нужно будет приземлиться и повернуться...
Ударил неуклюже, словно палкой, поперек хребта и отпрыгнул в сторону, даже не пытаясь повторить. И даже устоял, хотя камень под ногу попался скользкий и «живой».
Оборотень повернулся.
Тот, что получил удар — лежал без звука, только передние лапы подергивались, когти скребли снег, а шерсть на спине быстро превращалась из палевой в бурую.
— Два... — выдохнул Влад. — Два — один... Тварь... Слышишь? И ты там будешь. Ну, или уйдешь?
Оборотень присел на задние лапы, поднял голову и завыл.
— Страшно? — начал Влад, но когда издалека, со стороны водопада донеслось завывание нескольких глоток, слова застряли у него в горле.
Бежать нельзя. Нужно отступать... До ворот тут недалеко — всего метров двадцать. Оборотень позади, между ним и обрывом, а туда он, Влад, не собирается.
Он сделал шаг назад, осторожно нащупывая ногой камни. Еще один.
Оборотень наверняка сообразил, что жертва может ускользнуть, но нападать не стал — снова завыл протяжно.
— И правильно, вой... Они ответят, и я буду знать, далеко они или нет... Давай... — Влад сделал еще три шага, на четвертом споткнулся, но снова удержался на ногах. — Немножко осталось.
Пуля ударила в нескольких сантиметрах от правой ноги.
— Дурак, что ли?! — крикнул Влад, ощущая прилив яростного веселья. — Чуть не попали, уроды. Чуть не попали! Не попали!
Они ведь целились. Мюллер перестал угрожать, а пули одна за одной выбивали вокруг Влада фонтанчики снега и каменной крошки, но били мимо. Мимо, черт возьми!
Оборотень остался на месте, когда Влад побежал — пули, часто стуча по камням, угрожали и ему. Да и зачем было рисковать оборотню, если стрелки взяли на себя его работу?
Влад бежал, оглядываясь, делая рывки из стороны в сторону, но это уже было почти нормально — привычно. Под пулями ему доводилось бегать и дома, нарвавшись как-то на придурка, счастливого обладателя шизофрении и полуавтоматического карабина системы Симонова. Десятизарядного причем.
Рывок в сторону, наклон — удержаться на ногах, если бы еще было не так скользко... Вон, в первое патрулирование в Косово они попали на ровном месте под снайпера, так там была пыль, были камни, но ведь не было так скользко... Черт!..
Влад споткнулся, полетел вперед, выставив руку и успев сообразить, что если выронит меч, то уже не поднимет его.
Больно ударился левой рукой и коленом, но меч не выпустил. Повернулся и сел в снег, выставив оружие перед собой. Волк за ним не гнался — снайперы продолжали стрелять.
Мимо-мимо-мимо... Вот ведь придурков набрали в стрелки, да еще и психованных, так торопливо расходуют патроны, словно платят им от выстреленного.
Левую руку обожгло осколками разбитого камня, потекла кровь. Но пуля все равно прошла мимо, вон как визжит разочарованно, сука...
Влад встал на ноги. Оглянулся. Осталось совсем немного. Всего метров десять, там поворот...
Что-то прошуршало у самого лица, почти коснулось щеки, и впереди с визгом взметнулись фонтанчики снега.
Влад отступил в сторону, уходя подальше от линии прицеливания; оборотень завыл, и ему снова ответили, на этот раз значительно ближе.
Бежать.
Влад побежал.
Холодный воздух обжигал легкие, застревал в горле.
Три шага до поворота, два...
Их все-таки было четверо, Хозяин не ошибся. Один остался перед воротами, на случай чуда. Если вдруг Владу удастся проскочить мимо троих. Чудо невероятное, возможное на миллион или даже на миллиард случаев... Вот как сейчас.
Влад не был готов к этому, он совершенно забыл, он только что обманул смерть, оказался удачливее оборотней и быстрее пуль, и удар в грудь оказался для него неожиданностью.
Тяжелый удар. Здоровенный оборотень в прыжке. Влада отбросило на спину, опрокинуло. Он чудом не ударился головой, приложился спиной, потерял дыхание и выронил меч.
«Вот и все, — мелькнуло в голове. — Вот и все».
Оборотень не вцепился в горло, просто ударил передними лапами, поэтому, когда Влад упал, оборотня протащило дальше, за человека. Но это ерунда. Ему нужны только доли секунды, чтобы вернуться...
Влад перекатился, пытаясь уклониться, избежать удара клыков...
Странное это было зрелище — оборотень, застывший в прыжке. Весь мир замер, прозрачный горный воздух превратился в кусок хрусталя: холодной рукой не лез под куртку Владу, а оборотень висел в воздухе, вытянув передние лапы, оскалив клыки и подставив под удар брюхо.
Вот теперь воздух стал вязким и обжигающим, нужно было прилагать усилия, чтобы двигаться, словно ветер громадной силы дул навстречу, давил, пытался сковывать движения. Влад, не сводя с оборотня взгляда, дотянулся до меча, схватил его, поднял, повернув окровавленное лезвие, а оборотень все еще висел в воздухе, лишь совсем немного сократив дистанцию до человека. Совсем чуть-чуть.
Влад встал на ноги, двигаясь неуверенно, словно во сне. Как в ночном кошмаре, когда все вокруг вроде бы обычное, знакомое, но вдруг что-то происходит, правила меняются, и все остается по-прежнему, почти все... Он не может сделать ни шагу, хотя все остальные продолжают двигаться свободно, особенно то чудовище, что преследовало его с самого начала сна. Или все вокруг живет обычной жизнью, а он, Влад, не может до них докричаться, не может даже прикоснуться к ним — рука проходит сквозь людей, как сквозь призраки...
Влад ткнул мечом оборотню в живот, там, где ребра заканчивались и начиналось мягкое подбрюшье, покрытое короткой светлой шерстью.
Меч вошел легко, без сопротивления. Влад повернул рукоять, ступил в сторону, словно собирался потрошить зверя. Выдернул клинок.
Оборотень закончил прыжок, за мгновение преодолел оставшееся расстояние, только там уже не было человека, да и жизни в оборотне уже не было.
Внутренности оборотня вывалились в снег. От них шел пар.
Влада внезапно вырвало, согнуло судорогой, бросило на колени. Он даже не вспомнил о том, что снайперы все еще его видят, что оборотень, последний из четырех, все еще жив и может броситься в любой момент, что другие звери уже наверняка приближаются, что им остались досюда считанные метры, — все это вылетело из головы.
Только боль в желудке, горечь и мерзкий вкус во рту.
Спазм еще раз вывернул желудок. Сплюнув, Влад попытался встать, нога поехала в сторону, и он оперся на меч. Встал.
Снова — тишина.
Бред, кошмарный сон все еще продолжался: из-за поворота, от замка к нему приближались волки — десяток волков, трое из них светлые, палевые, остальные — серые. Приближались, именно приближались, сантиметр за сантиметром, зависая в воздухе во время прыжка, издавая медленные, тягучие звуки.
Влад оглянулся — еще один оборотень был почти рядом, начинал прыжок, поднявшись на задние лапы. Тот, четвертый, один из тех, что так уверенно рассматривали его всего пару минут назад, ожидая команды, чтобы вцепиться и повалить. Или даже разорвать, если такой приказ поступит.
Еще недавно его хотели взять живым.
«Теперь все изменилось?» — хотел спросить Влад, но смог только захрипеть.
«Переменилось, — подумал он. — И никто не заслуживает пощады. Никто. Не заслуживает. Пощады. Они — не люди».
Влад шагнул вперед, прицелился и ударил оборотня по горлу, снизу вверх. Выдернул меч и ударил сверху, по шее.
Повернулся к остальным зверям.
Их оказалось девять. И все они умерли, медленно и беззвучно заполняя воздух кровавыми шариками брызг, развешивая свою кровь в воздухе, словно иллюминацию.
Все девять.
Читать бесплатно другие книги:
