Вдовы носят траур Гарднер Эрл

– Вам придется срочно собирать вещи, дорогая, – сказала Берта, обращаясь к Бэйби.

– Кто вы такая, чтобы мне приказывать? – возмутилась Бэйби. – Вы не имеете права врываться ко мне и распоряжаться здесь, как у себя дома. Предупреждаю, если вы…

– Вы можете предъявить счета за эту квартиру? – перебила ее Берта.

– Не собираюсь ничего вам предъявлять. Это не ваше дело, – ответила Бэйби.

– Конечно, дорогая, – ласково сказала Берта. – Я ведь пришла сюда только для того, чтобы помочь вам собрать вещи. Давайте сразу займемся этим.

Берта Кул пересекла гостиную, подошла к спальне, открыла дверь и пошла по направлению к шкафу. Бэйби кинулась к ней как молния.

– Ах ты, чертова стерва! – закричала она и протянула руки, чтобы вцепиться той в волосы.

Но Берта перехватила ее руку. Она сделала «нырок» и обхватила Бэйби за талию с такой ловкостью и силой, что это сделало бы честь любому игроку в регби. Потом она отбросила соперницу к другой стороне комнаты. Бэйби отлетела к стене, ударилась об нее и упала на стоящую рядом кровать. Битва была закончена в две секунды.

– Где ты достала нож, которым убила своего мужа, дорогая? – ласково спросила у нее Берта.

– Я не доставала…

– Но ты убила его, – настаивала Берта. – Он надоел тебе. Ты устала от его вечных…

– Так нельзя, Берта, – перебил я ее. – Миссис Калверт сама нам все расскажет. Я думаю, что дело происходило много сложнее, чем мы себе его представляем.

«Безутешная» вдова Калверта лежала на большой кровати. Во время драки халатик сполз с нее. На ней оставались только трусики и лифчик. Вдова не носила траур. Сейчас она была похожа на рекламирующую нижнее белье манекенщицу. Но глаза у нее были испуганные. Губы дрожали. Она посмотрела на меня широко открытыми глазами и спросила:

– Вы все знаете?

– Сейчас вы ответите на пару вопросов. После этого станет ясна вся картина, – сказал я. – Прежде всего скажите: вы знали, что ваш муж должен был умереть… что его собирались убить?

– Это была самая большая неожиданность в моей жизни, – сказала она трясущимися губами.

Тогда я решил изложить для них для всех, как на самом деле развивались события.

– В Сан-Франциско, – начал я, – Мортон Брентвуд затеял грязное дело, о котором стало известно его врагам. Против него было выдвинуто обвинение, и он хотел доказать, что его обвиняют ложно. Этого нельзя было сделать, не утверждая, что его самого в тот момент не было в Сан-Франциско. Но поскольку обвинители утверждали, что в этом деле участвовал также и Баффин, Брентвуд решил оспорить обвинение против себя, приведя доказательства того, что Баффин в те дни вообще не был в Сан-Франциско. Баффин нанял Стармэна Калверта, чтобы тот разыграл сцену шантажа. Потом, для того чтобы в случае надобности я подтвердил, что выплатил деньги шантажисту, который утром шестого числа сделал фотографии Баффина с дамой и, следовательно, тем самым подтвердил, что Баффин в эти дни находился не в Сан-Франциско, а в Лос-Анджелесе, втянул в эту историю меня.

Все молча и внимательно слушали меня. Я продолжил свой рассказ:

– Но Калверт быстро понял, что я не поверил в липовый шантаж. Значит, вся затея провалилась. Тогда он, как последний дурак, решил воспользоваться новой ситуацией для того, чтобы уже по-настоящему шантажировать Мортона Брентвуда, угрожая раскрыть аферу с липовым шантажом. Но с такими людьми, как Брентвуд, шутки плохи. Он и вся его компания темных дельцов и политиканов играют жестоко. Они не останавливаются ни перед чем. Не знаю, было ли заранее решено убить Калверта. Но Брентвуд срочно приехал в Лос-Анджелес. Он появился в кабинете Баффина как раз в тот вечер, когда произошло убийство. Баффин рассказал ему все подробности истории с липовым шантажом. В том числе и о том, что для пущей убедительности он сумел завлечь на званый обед к себе в ресторан владельцев частного детективного агентства, которые выполняли его поручение по выплате денег шантажисту, а также сержанта полиции Фрэнка Селлерса. Он сказал Брентвуду, что как раз в этот момент все приглашенные сидят за столиком в зале второго этажа ресторана. Сообщил он и о том, что в кабине номер тринадцать обедает Стармэн Калверт. Тогда Брентвуд, сославшись на необходимость срочного и секретного разговора по телефону, вышел из кабинета. Из телефонной будки в холле он позвонил на первый этаж ресторана и попросил вызвать к телефону меня. Он хотел, чтобы в критический момент меня не оказалось в зале ресторана. Коротко поговорив со мной, он быстро юркнул на кухню, взял тяжелый нож, незаметно вошел в зал, проскользнул в кабину номер двенадцать. Там он встал на стол и через не достигающую потолка перегородку между кабинами заглянул в кабину номер тринадцать. Калверт сидел к нему спиной, наклонившись над столом, положив подбородок на свои руки. Брентвуд бросил тяжелый нож, метя в левую половину спины. Смерть наступила мгновенно. Преступник быстро перелез через перегородку, схватил фотоаппарат и выскользнул из кабины. Через несколько минут после того, как оставил телефонную будку в холле, он в нее вернулся.

– И погубил мою жизнь, – заключила Бэйби.

Но тут наконец вмешался Селлерс.

– Есть какие-нибудь доказательства того, что ты наговорил здесь? – спросил он меня. – Или все это одна лишь пустая болтовня?

– Я надеюсь, что доказательства есть у миссис Калверт, – сказал я. – Не так ли?

Вместо ответа она встала, подошла к секретеру и вынула из него письмо. Потом прочитала это письмо вслух:

«Дорогая Бэйби!

Дальше так продолжаться не может. По-моему, Баффин начинает догадываться, что ты – моя жена. На его затее с липовым шантажом я заработал пару тысяч долларов. Но я решил сделать ставку покрупнее. Хочу воспользоваться благоприятным случаем и по-настоящему куснуть Мортона Брентвуда. На хорошую сумму. Тогда мы сможем уехать с тобой куда-нибудь в Южную Америку и забыть всю эту проклятую жизнь.

В то же время я хочу сделать фотографии, которые можно назвать „Пьяная оргия с участием полицейского офицера“. Оставляю тебе фотоаппарат, который ты должна будешь незаметно принести в кабину номер тринадцать. Проследи, чтобы туда никто не заходил. Я буду в этой кабине. Если все это удастся, мы обезопасим себя от преследований полиции. Все увидят, кто из нас умен на самом деле.

Стар».

Селлерс подошел к ней, отобрал письмо и спросил:

– Это собственноручная подпись Стармэна Калверта?

Она кивнула.

– Он знал что-нибудь об этой квартире? – тут же задал следующий вопрос Селлерс.

– Не будьте наивным, сержант, – сказала Берта. – Вы не знаете женщин. Посмотрите на нее получше.

Бэйби сжалась в комок и смотрела на нас глазами затравленного животного.

– Некоторые женщины, – начала объяснять Берта, – торгуют собой за высокую плату. Другие – распивочно и навынос. Эта маленькая потаскушка именно из таких.

– Но мы должны быть уверены, что… – начал сержант Селлерс, но замолчал, увидев, что Берта угрожающе двинулась к Бэйби.

– Я правильно говорю, дорогая? – спросила она с грозной улыбкой.

– Я должна заботиться о себе! – закричала Бэйби, испуганно отступая.

– Калверту было известно об этой квартире? – продолжала двигаться на нее Берта Кул.

– Нет! Нет! Нет! – истерически вскрикнула Бэйби. – Конечно, он ничего не знал об этом. Оставьте меня наконец в покое.

– Одевайтесь, – приказал ей Селлерс. – Поедете с нами в полицию.

Я понял, что мне здесь уже нечего делать, и пошел к двери.

– Куда это ты собрался? – спросила Берта.

– Ты все еще находишься под арестом, – поддержал ее Селлерс.

– Черта с два, – огрызнулся я. – Теперь дело об убийстве лежит перед вами на блюдечке с голубой каемочкой. Вы хотите, чтобы я еще перевязал его розовым бантиком?

Селлерс задумался на минуту, потом сказал:

– Ладно, Шустрик. Ты свободен. Можешь идти.

– Куда это ему идти? – спросила Берта Кул.

– Не будьте такой наивной, Берта. Вы не знаете мужчин, – ухмыльнулся Селлерс. – Он еще не закончил свои дела в Мексике.