Вдовы носят траур Гарднер Эрл
У администратора было кислое настроение. Напротив мотеля строился десятиэтажный жилой дом. Жильцы мотеля жаловались на шум стройки, на то, что вся улица целый день запружена грузовиками и бульдозерами. Я вернулся на стоянку машин, расположенную перед входом в мотель, и мысленно реконструировал обстановку, при которой шантажист мог сделать фотографии. По снимкам можно было определить, где стоял его автомобиль. Отсюда хорошо просматривался и вход в мотель, и строящийся дом. Тут я вспомнил, что в агентстве меня ждет Берта. Ее челюсть, наверное, негодующе выпячена, а зубы сжаты от возмущения. Я знал, что когда вернусь в офис, то мне придется несладко.
Туда я попал только в 10.30. Телефонистка сразу сказала мне:
– Миссис Кул велела передать, что хочет вас видеть сразу, как только вы появитесь. Что-то очень важное.
Я неохотно отправился в кабинет моей старшей партнерши, внутренне приготовившись к нападению. Берта улыбнулась мне, как Чеширский кот.
– Где, к черту, ты пропадал? – спросила она, приветливо улыбаясь.
– Работал. Бегал по делам.
– Каким именно?
– По делам Баффина.
– Заплатил вчера шантажисту?
– Да.
– Получил документы?
– Да.
– Думаешь, он еще раз попытается куснуть Баффина?
– Нет.
– Хорошо. Я связалась с сержантом Селлерсом и сказала, что мы выполнили работу для ресторана Баффина и получили приглашение прийти туда с гостями на шикарный бесплатный обед. С шампанским. И вообще – заказ без ограничений.
– И что ответил Селлерс?
– Он сказал, что это звучит привлекательно. Но он хочет знать, будешь ли там ты.
– Что вы на это сказали?
– Я сказала: «Конечно». Ведь именно ты сделал эту работу.
– Ему это понравилось?
– Он признался, что предпочел бы пообедать со мной вдвоем. Но совесть немного беспокоит его: он говорит, что пару раз неправильно судил о твоих деловых и человеческих качествах. Ему не нравится только, что ты иногда режешь углы… Намерен ли ты привести с собой на обед свою волоокую секретаршу?
– Вряд ли. Думаю, это не доставит ей удовольствия. Я как-нибудь приглашу ее на обед за свой счет.
– Держу пари, что пригласишь!
– Есть еще причина, по которой я не собираюсь приглашать ее на этот раз.
– Какая?
– Та же, по которой вам скоро придется позвонить сержанту Селлерсу и сказать, что обед отменяется.
Улыбка сошла с ее лица. Рот затвердел. Глаза замерцали мрачным светом.
– Что за дьявольщину ты несешь? Ты же только что сказал, что хорошо выполнил работу для Баффина.
– Работа в порядке.
– Ну а обед входит в оплату за услуги.
– Баффин еще не звонил вам?
– Нет.
– Скоро позвонит. Он позвонит и скажет, что приглашение отменяется. Что я такой-рассякой. Что наше агентство ведет с ним двойную игру. И он еще потребует деньги назад.
– Что случилось?
– Я играл не так, как он хотел.
Ее лицо потемнело.
– Черт возьми, Дональд! – прорычала она. – Ты ведешь себя чересчур вольно. Баффин – хороший клиент. Мы же хотели развивать такого рода деятельность. Мы…
Но тут зазвонил телефон. Несколько мгновений Берта колебалась. Потом сняла трубку. Она слушала, что ей говорили, и смотрела на меня. Постепенно к ней возвращался нормальный цвет лица. Потом губы растянулись в улыбке.
– Это очень мило, мистер Баффин, – заговорила она. – Мы будем. Около восьми? Подходит… Прошлым вечером все было сделано как надо? Отлично? Нет, я еще не видела его. Он только что появился в офисе… Понимаю… Да, сержант Селлерс придет с нами. Я сказала ему, как было: мы сделали для вас работу, и вы пригласили нас на обед… Ну и прекрасно… Да, я скажу… Да, он любит поступать не совсем обычно, но его методы всегда приносят хорошие результаты. Да, конечно… Ну, тогда до восьми? О, пара коктейлей – этого достаточно… – Повесив трубку, Берта посмотрела на меня с таинственным выражением лица. – Какого черта ты решил, что Баффин скис?
– Когда мы вчера прощались, он назвал меня сукиным сыном.
– Чем ты ему насолил?
– Ничем. Просто поступил не совсем так, как он хотел.
– Он мне так и сказал. Но тут же добавил, что ты работал блестяще. Сумел полностью исключить возможность нового шантажа. И чем больше он думает, тем лучше понимает, что дело было сделано великолепно. Ну, в общем, ты слышал наш разговор…
– Только с одной стороны.
– С другой стороны прозвучала сердечность. Огромная сердечность.
– Мне это не нравится, – сказал я.
– Почему?
– Вчера вечером он бесился всю дорогу.
– По какой причине?
– Женщина дала мне деньги, чтобы добыть документы. Я их добыл. Баффин заявил, что наш клиент – он, Баффин, и документы должны быть вручены ему. Я ответил: «Не пойдет!»
– Где сейчас эти документы?
– В моем сейфе.
– Но ведь верно, что платил нам за работу Баффин. Почему бы не отдать ему документы?
– Нас нанял Баффин, но нанял для того, чтобы защитить женщину. Она дала мне десять тысяч, и ей я отдам документы.
– Понятно, – сказала Берта. – Но если они любят друг друга и идут рука об руку, какая разница, кому их отдать?
– Любовь скоротечна, – сказал я. – Иногда очень даже скоротечна.
– Пожалуй, ты поступил неглупо. Возможно, Баффин за ночь понял это. Он сказал мне, что ты очень ловко провел всю операцию.
– Не нравится мне все это, – повторил я.
– Что не нравится?
– Что он говорит, как я ловко действовал.
– А ты действовал ловко?
– Вроде бы так.
– Тогда что же тебе не нравится?
– Он слишком резко изменил мнение. Это не к добру.
– А что не к добру?
– Не знаю. Это всего лишь подозрение. Званый обед, который он устраивает, возможно, не так уж невинен, как мы полагаем.
– Обед за счет ресторана! – воскликнула Берта. – О господи, Дональд! Я пытаюсь сбросить свой вес. Сижу на диете, как бы ни была голодна. Но тут я решила немного расслабиться, поесть вкусно и вволю.
– Может быть, Баффин ждет от этого обеда еще больше, чем ждете от него вы, Берта. Может быть, он возлагает на него большие надежды.
– Он этого и не скрывает, – сказала Берта. – Он сам сказал, что за ним ведется слежка и, если обнаружится, что он дружит с «Кул и Лэм» и имеет шуры-муры с сержантом Селлерсом, это ему будет полезно.
– Ладно. Я свое сказал. Вы все равно хотите пойти на обед?
– Я иду. И ты идешь. И сержант Селлерс идет. И если хочешь, можешь привести свою волоокую секретаршу. Я попробую быть с ней любезна.
– Когда вы пробуете быть любезной женщиной, это похоже на камнедробилку, которая пытается ходить на цыпочках.
– Ну тебя к черту, – пробурчала Берта.
Я пошел к двери. Она сообщила мне вдогонку:
– Селлерс заедет за мной и отвезет в «Баффинс Грилл». Мы ждем тебя там к восьми.
– Может, вы хотите, чтобы я поехал с вами?
– Только этого не хватало! – огрызнулась она.
Глава 5
Перед самым ленчем в кабинете раздался телефонный звонок. Сняла трубку Элси. Она вошла ко мне в кабинет и сказала:
– С тобой хочет поговорить мистер Стармэн Калверт. Он говорит, что ты его знаешь.
Она смотрела на меня, вопросительно подняв брови. Я кивнул и взял трубку.
– Алло!
– Привет, молокосос! – услышал я саркастический голос Калверта.
– Вы, может быть, ошиблись номером. С кем вы сейчас говорите?
– С Дональдом Лэмом.
– Правильно.
– Молокосос, – повторил он.
Я молчал.
– Ты думаешь, что вчера вечером был очень умный. Имей в виду – ты сильно испортил дело и еще пожалеешь об этом.
– Вы сообщаете мне это бесплатно? Или хотите что-нибудь получить за такую информацию?
– Раз ты так ставишь вопрос, я скажу, что я действительно хочу получить кое-что. И получу то, что хочу. Ты был вчера таким умником, что вел двойную игру со своим клиентом. Ты подставился. И я собираюсь этим воспользоваться. Вчера ты держал в руке кнут. Или думал, что держишь кнут. Сегодня положение изменилось – я сижу в седле. Ты оставил лазейку, которая дала мне возможность взять вожжи в свои руки. Мальчик! Когда твой клиент узнает, что я намереваюсь сделать, он вырвет у себя на голове все волосы. А когда он вырвет себе волосы, твоя репутация, как баловня и любимчика судьбы, провалится сквозь землю. – Его смех заскрежетал в трубку, как будто он царапал стеклом по терке.
– Могу я задать вопрос? – спросил я.
– Можешь задать вопрос. Но я не отвечу, если он мне не понравится.
– Почему вы позвонили мне?
– Просто чтобы ты не лопнул от самодовольства, считая, что вчера вечером был большим умником. Я еще не говорил с твоим клиентом. Но когда поговорю, ты сразу узнаешь от него об этом.
– И когда это произойдет?
– Я еще не совсем готов к тому, чтобы предъявить ему свои требования. Но ты услышишь от него кое-что уже сегодня до полуночи. И он будет при этом в полной панике.
– Может быть, вы расскажете мне, чего вы хотите?
Снова заскрежетал его саркастический смех.
– Знаем мы эти старые штучки частных детективов. Ваша техника – удержать человека разговором подольше. Быть хладнокровным. Не терять голову. Говорить и заставлять говорить другого. А в это время ваша секретарша небось уже пытается установить, откуда я звоню. Если хотите, я вам сам скажу, откуда звоню, и назову номер телефона…
– Не стоит, – сказал я. – Просто интересно знать, что у вас на уме.
– Я скажу, что у меня на уме. Мне очень не понравилось, когда ты потребовал, чтобы я дал снять свои отпечатки пальцев.
– Догадываюсь об этом, – сказал я.
– Когда ты все же заставил меня сделать это, то по-настоящему задел меня за живое. А задев меня за живое, ты открыл дверь для больших неприятностей, многих неприятностей.
– Неприятностей для меня?
– Для тебя. Для Баффина. Для всех.
– А что, собственно, плохого в отпечатках пальцев?
– Мне это не нравится. И все. У меня нет преступного прошлого, и никто не может что-нибудь навесить на меня, используя эти отпечатки. Но мне не нравится сам факт. И еще, Лэм, я хочу вернуться к расписке, которую я подписал. Я готов дать тебе короткую расписку в получении десяти тысяч долларов. Если ты пойдешь мне в этом навстречу, я гарантирую, что больше никогда не предъявлю никаких требований ни Баффину, ни кому другому. Но я хочу получить назад бумагу с отпечатками пальцев! Хочу от тебя заверения, что с нее не сделано фотокопии! И хочу, чтобы ты принес извинения за грубое и оскорбительное отношение ко мне!
– А если я не сделаю, как вы хотите? – спросил я.
– Тогда ты пожалеешь о том, что у тебя не оказалось немного больше ума и немного меньше заносчивости, чтобы, пока было можно, отвести беду. Но я хочу защитить тебя и дать возможность сохранить лицо. Я скажу Баффину, чтобы он заставил тебя вернуть мне мою расписку и отпечатки пальцев, чтобы он заставил тебя сотрудничать со мной.
– Вы уже говорили с ним об этом?
– Еще нет. Но обязательно поговорю.
– Когда?
– Сегодня вечером. И после этого он сделает в точности то, что я попрошу его сделать. И тогда прежде, чем я захочу иметь дело с тобой, Дональд Лэм, ты попросишь у меня извинения. Или станешь самым несчастным сукиным сыном на свете. – Он бросил трубку.
Я вышел к Элси и сказал ей:
– Если снова позвонит Стармэн Калверт, скажи ему, что я занят и не могу говорить с ним. Ты записала наш разговор на пленку?
Она кивнула. В ее широко раскрытых глазах мелькнул страх.
– Дональд, – сказала она, – в его словах чувствуется опасность.
– Он пытался создать впечатление, что в его словах чувствуется опасность. Угрозы шантажистов всегда стоят ровно столько, сколько мы сами готовы заплатить.
Я улыбнулся ей, стараясь продемонстрировать уверенность и беззаботность.
Глава 6
«Баффинс Грилл» принадлежал к тем шикарным ресторанам, которые существуют главным образом для того, чтобы люди, посетив их, могли этим хвастаться и гордиться. Каждые три секунды на здании загорались огромные буквы: «БАФФИНС». Когда они исчезали, вспыхивало слово «ГРИЛЛ». Четверо или пятеро парней встречали посетителей у входа на автомобильную стоянку. Я подъехал к одному из этих молодых людей в униформе.
– Ваше имя? – спросил он.
– Дональд Лэм.
– О, мистер Лэм, мне поручено позаботиться о вас. Вашу машину я поставлю на лучшее место, и вы сможете без задержки взять ее, когда будете уезжать.
Я протянул ему чаевые. Но он отвел мою руку:
– У вас брать не велено. Вас принимают как гостей дома.
Я вошел в ресторан.
В коридорах в ожидании столиков толпился народ. Бар был переполнен. Возле входа стоял сам Баффин. Он подбежал ко мне:
– Прекрасно, Лэм! Очень рад, что вы смогли прийти. Ваши друзья уже на месте. Мы предоставили вам столик на втором этаже.
Ресторан занимал три этажа. Баффин лично сопровождал меня к лифту. В кабине он нажал на кнопку, и лифт начал медленно подниматься.
– Простите, что вчера я немного погорячился, Лэм, – сказал он. – Я нервничал. События разворачивались слишком быстро. Потом я все заново обдумал и пришел к выводу, что вы провели дело с высоким мастерством. Думаю, после такой работы новые попытки шантажа исключаются.
– Вчера вы были сильно раздражены, – сказал я.
– Был, – согласился Баффин. И через минуту добавил: – Но это было вчера.
Лифт остановился. Баффин открыл дверь и, церемонно поклонившись, повел меня в зал.
По стенам зала размещались закрытые занавесками кабины. В центре стояло пятнадцать или двадцать столиков. Те, кто обедал в кабинах, были скрыты от посторонних глаз. Те же, кто сидел в зале, были как экспонаты на выставке. На этой выставке Берта Кул и Фрэнк Селлерс торчали за своим столиком как главная достопримечательность.
Баффин церемонно довел меня до самого столика и, когда я садился, отодвинул для меня стул. Затем отступил назад и направился к лифту.
Селлерс посмотрел на меня из-за бокала с коктейлем. Берта сияла вежливой улыбкой.
– Привет, Шустрик, – сказал Селлерс.
Я растянул рот до ушей:
– Как самочувствие, сержант?
Он тоже осклабился:
– Как у человека добродушного и голодного. – Он поднял свой коктейль. – Я не собирался пить. Но у меня специальное разрешение устроить себе сегодня вечер крика на лужайке. Я голоден, мальчик. Я сегодня специально пропустил ленч.
– И я! – оживилась Берта.
Ко мне подбежала официантка.
– Ваш обед готов, сэр. Но, может быть, раньше вы хотите коктейль?
Через несколько минут она принесла мне «Манхэттен». Я поднял бокал, кивнул Берте и сержанту:
– За ваше здоровье!
Они выпили со мной. Официантка принесла поднос с деликатесами: икра, особый сыр, ломтики сладкого картофеля под соусом божественного вкуса. В серебряном ведерке со льдом стояла большая бутылка шампанского. С этого момента все закрутилось.
Селлерс откинулся на спинку стула. На лице его играла довольная улыбка.
– Вот это жизнь! – заявил он. – Какую же ты провел операцию для Баффина, Шустрик?
– Пустяковое дело, – небрежно ответил я. – Всего-навсего помог сделать ему один платеж.
В его глазах появился интерес.
– Его шантажировали?
– Не думаю, что его шантажировали. Он тут был сбоку припека, фактически я работал на другого человека. Но Баффин говорит, что испытывает ко мне чувство благодарности.
– Это точно – испытывает, – ухмыльнулся Селлерс, оглядывая стол. – Имейте побольше таких клиентов. И приглашайте меня, когда они будут испытывать благодарность.
– Спасибо, – поблагодарил я. – Обязательно пригласим.
Но тут в его глазах вспыхнула неожиданная подозрительность.
– Только не вздумай крутить со мной, Шустрик, – с угрозой сказал он.
– Я не кручу.
– Ты, конечно, умен, – неохотно признал Селлерс. – Иногда я думаю, что чересчур умен.
– Я не сделал тебе ничего плохого, – напомнил я.
– Не сделал, – после некоторого молчания задумчиво согласился он. – Ты ни разу не повредил мне. Ты даже сделал для меня кое-что полезное. Но иногда ты пугаешь меня до смерти. Любишь кататься по тонкому льду и тащить за собой меня. Правда, тебе удается не проломить лед и не утопить меня. Но нередко лед подо мной чертовски сильно трещал.
Я решил оставить последнее слово за ним. Нельзя забывать, что он приглашен сюда отдохнуть, а не ссориться. Я потягивал коктейль и молчал.
Обед проходил как по нотам. Омары с нежными кусочками сочного мяса. Луковый суп. Домашний салат. Потом бифштекс. Бифштексы, толщиной в два дюйма, были приготовлены мастерски. И когда мы острейшим ножом отрезали кусок мяса, тарелка окрашивалась густым красным соком. Берта бесстыдно макала в этот сок кусочки натертого чесноком хлеба. Шампанское лилось рекой.
Берта и Селлерс наслаждались. Я тоже получал от еды удовольствие, но все время был настороже. Во всем этом было что-то тревожащее. Мне не нравился этот званый обед.
Когда глаза моих соседей по столу встречались, они дружески улыбались друг другу. Они были крепкими людьми. Ветераны той игры, в которую играли, они не боялись ни бога ни черта и хотели, чтобы об этом знали все. Я держался в стороне от их разговора.
Наш столик размещался в самом центре зала. Все посетители могли видеть каждое наше движение, могли видеть все подробности нашего шикарного обеда. Все, кроме, разумеется, тех, кто находился в кабинках. В основном там сидели молодые парочки. Входя, они по краю зала осторожно двигались за официанткой. Потом заходили в кабину и задергивали занавески. Возле кабин царил полумрак, зато центр зала был залит светом. И наш столик находился в самом центре этой иллюминации.
Зал был переполнен. Среди посетителей я заметил журналиста Колина Эллиса, который вел в газете ежедневную колонку городских новостей, сплетен и сенсаций.
К нам подошла официантка.
– Вы подойдете к телефону, мистер Лэм? – спросила она. – Человек, который звонит, просил передать, что речь идет о жизни и смерти.
Я извинился, встал и пошел за официанткой. Берта и Селлерс внимательно смотрели мне вслед.
Официантка привела меня к установленному на первом этаже телефону. Я приложил к уху трубку и сразу услышал взволнованный голос:
– Все подстроено. Берегитесь. Проверяйте каждый свой шаг. Вы в ловушке…
– Как это? – спросил я.
– Не будьте болваном! Вы в ловушке… – И незнакомец повесил трубку.
Я немного задержался в телефонной будке, пытаясь у телефонистки ресторана узнать, откуда звонили. Но не узнал ничего.
Я поднялся на второй этаж. Вошел в обеденный зал. Мне навстречу шла элегантная официантка с уставленным блюдами подносом, который она несла с профессиональной ловкостью: один край подноса держала правой рукой, другой лежал на ее правом плече. Она двигалась вдоль закрывающих кабины занавесей. Возле одной из них мы встретились. Получилось так, что я загораживал ей путь. Она беспомощно посмотрела по сторонам. Тогда я прислонился спиной к занавескам какой-то кабины. Они чуть раздвинулись. Не более чем на дюйм-другой. Проходя мимо меня, официантка ласково и благодарно посмотрела на меня.
– Спасибо, – сказала она. – Вы очень любезны.
Я не знал, сидит ли кто-нибудь в кабине, в которую немного влезла моя спина, но на всякий случай сказал через плечо:
– Извините, мне пришлось посторониться, чтобы пропустить официантку.
Когда я вернулся к своему столику, Берта что-то втолковывала Селлерсу. Лицо у нее было бордовое. Он подозрительно оглядел меня.
Я посмотрел на кабинку номер тринадцать, возле которой стоял, пропуская официантку с подносом. Вскоре к этой кабине подошла другая официантка. У нее на подносе стояли китайские блюда. Я наблюдал за ней. Вот она отдернула край занавески. Почему-то остановилась на пороге, глянула внутрь кабины. Потом сделала шаг назад. И неожиданно закричала. Пронзительный, страшный крик. Она пошатнулась, упала на пол. Грохот падающего полного посуды подноса почти слился с ее душераздирающим воплем. Занавеска самопроизвольно закрылась.
В зале на мгновение воцарилась жуткая тишина. Люди с недоумением смотрели друг на друга. Те, кто видел распростертую на полу женщину, вскочили с мест. Кто-то кинулся к ней. Откуда-то появился метрдотель. Он обошел лежащую на полу официантку, переступил через поднос и заглянул в кабинку номер тринадцать.
– Что это ты сделал с официанткой? – резко спросил у меня Селлерс.
– Я? Я ничего не делал.
– Ты сейчас проходил мимо нее. Я сам видел.
– Это была совсем другая официантка.
В этот момент метрдотель выскочил из кабинки и побежал.
– Убийство! – на ходу крикнул он. Было видно, что он потерял голову.
Селлерс рывком вскочил со стула и как метеор метнулся к выходу.
– Что все это значит? – сердито спросила Берта. Официантка поднялась на ноги и поспешила в сторону кухни. Поднос, тарелки и еда остались на полу.
Посетители по своему поведению разделились на две группы. Семейные пары проявляли откровенное любопытство. А немолодые мужчины с юными спутницами торопливо покидали зал. Некоторые посетители бросали на свои столики деньги, оставляя недоеденные обеды. Другие, не рассчитавшись, торопились к выходу. Их никто не останавливал, официанткам было не до них.
Я посмотрел на Берту. Она была безмятежна.
– Вы хотите, чтобы нас допрашивали как свидетелей? – спросил я.
Она покраснела.
– Что, в конце концов, происходит? – спросила она опять.
От выпитого шампанского ее глаза блестели как бриллианты.
– Как вы думаете, почему так поспешно смылся Селлерс? – спросил я.
Она в раздумье подняла брови.
Читать бесплатно другие книги:
