Прокурор держит свечу Гарднер Эрл

– Ты говорил со Стэплтоном?

– Да.

– И что он сказал?

– Всего и не перескажешь!

– Что произошло?

– Да ничего особенного, а только вот давление у него, наверное, здорово подскочило! Когда я появился у него, он стал мне объяснять, что никогда не интересовался местной политикой – она, видите ли, недостойна внимания столь влиятельной персоны! Словом, я заставил его немного изменить свое мнение, отныне местная политика будет его очень интересовать.

– Мне жаль, Дуг, – отреагировала Сильвия, – но вместе с тем я очень рада. Пора уже кому-то как следует прижать его, чтобы он порастерял свое самодовольство. Честно говоря, когда сегодня я увидела его на вокзале, то чуть не расхохоталась ему в лицо.

– Ну, теперь масло уже подлито в огонь, – откликнулся он.

– Ты читал «Блейд»? – спросила она.

– Да, только что.

– Все, как я и говорила, верно? Можешь не сомневаться, они уже достали адреса этих девушек от Ларкина. Пока это просто комментарий. Они скрывают свой источник информации и в то же время зацепили тебя. К тому времени, когда интерес публики будет достаточно возбужден, попытаются навесить что-нибудь на девушек, чтобы подчеркнуть допущенную тобой ошибку… Где мы встретимся, Дуг?

– Ты на машине?

– Да.

– Сможешь подъехать к моему дому? Я буду ждать тебя в своей машине. Можешь поставить твою в мой гараж.

– Договорились, – отозвалась она. – Буду минуты через три.

Селби взял портфель, запер дом и застегнул пальто на все пуговицы, поеживаясь от порывов влажного ветра. На улице уже совсем стемнело. Через несколько минут подъехала Сильвия. Он встретил ее на тротуаре и сказал:

– Ставь машину в мой гараж, Сильвия, я оставил дверь открытой.

– Спасибо, Дуг. Попробую справиться с этим заданием!

Она круто развернулась, аккуратно въехала в гараж, выключила мотор, вылезла из-за руля и сказала:

– Что-то у меня в моторе погромыхивает! Ну ладно, что там у нас первое по программе?

– Прежде всего едем в «Пальмовую крышу», попытаемся что-нибудь выяснить об этой хозяйке.

– А что я должна буду делать, Дуг?

– Я хочу, чтобы Тригс показал нам ее комнату. Тебе придется просмотреть ее вещи и сказать, было ли ее исчезновение заранее подготовленным или она сбежала под влиянием импульса.

– А что потом?

– Потом постараемся как можно больше выяснить про Эмила Уоткинса.

Она уселась в машину рядом с ним, и он включил мотор.

– Ну, поехали, – сказала Сильвия. – Дуг, расскажи мне о своем разговоре со Стэплтоном.

Он усмехнулся:

– О, у нас получилась очень интересная беседа! В результате он побагровел как свекла и заявил, что я разрушаю мое политическое будущее. Я вышел из его кабинета, но задержался в дверях, чтобы нанести ему прощальный выстрел.

– Что за выстрел, Дуг?

– Он бросил мне упрек, что местные детективы в подметки не годятся тем специалистам, которых он встречает в крупных городах, а я ответил, что попытаюсь пригодиться им на подметки.

– И в приемной сидели люди, которые слышали твои слова?

Селби кивнул:

– Нужно было видеть, как у них глаза полезли на лоб.

– Знаешь, Дуг, – задумчиво проговорила Сильвия, – почему-то мне это не кажется ошибочным политическим шагом. Понимаешь, есть много хороших людей, которые сыты по горло надменностью Стэплтона, а весь город пресмыкается перед ним. С одной стороны, действительно город во многом зависит от его фабрики, но ведь и сама фабрика зависит от города. Стэплтон ведет себя так, будто ему принадлежит все, что его окружает. Если ты посмел восстать и возразил ему, эта новость облетит город со скоростью лесного пожара. Это может принести тебе такую пользу, что перечеркнет все, что может сделать Стэплтон.

Селби объяснил:

– Я рад, что так поступил, но мне хотелось бы сделать это иначе. Я собирался расспросить его о той бутылке из-под виски. Хотел поговорить с ним насчет Джорджа. Но он сразу повел себя так покровительственно и так сочился самодовольством, что я взбесился. По-моему, он считал, что ему достаточно лишь немного польстить мне, положить мне на плечо свою отеческую руку и сказать, что я должен делать, как я со всех ног брошусь это исполнять. Я испортил ему игру. Черт побери, Сильвия, я и сам знаю, что не могу соперничать с ищейками из больших городов, но, с другой стороны, мозги-то у меня есть! Я понимаю, что невозможно получить объяснение любого поступка человека, если все факты не дают полной картины его характера. А что еще важнее, Сильвия, я не могу отделаться от ощущения, что смерть этого бродяги только внешнее указание на более серьезное нераскрытое преступление, которое пока остается в тени и о котором никто не подозревает. Отдельные известные нам факты еще не дают сколько-нибудь стройного объяснения.

– Смотри, – произнесла Сильвия, – мы уже подъезжаем. Интересно, что мы здесь выясним?

По гравийной дорожке Селби подъехал к входу, они вышли из машины, поднялись по лестнице, позвонили в дверь. Им открыл Тригс и с тревогой воззрился на них.

– Есть какие-то новости? – спросил он. – Вы что-нибудь узнали о Мадж?

Селби покачал головой, и на лице Тригса появилось разочарование.

– А вы о ней что-нибудь слышали? – поинтересовался прокурор.

Тригс медленно покачал головой.

– Мы хотим осмотреть ее комнату, – сообщил Селби.

– Зачем? – удивился Тригс.

– Полагаю, осмотрев ее одежду, туалетные принадлежности и все остальное, мы сможем сказать, что она задумала, когда убегала.

– Я уже смотрел, – признался Тригс. – Она выбралась на крышу в чем была и не захватила с собой абсолютно ничего.

– Что ж, теперь попробуем мы, – стоял на своем Селби. – Мисс Мартин нам поможет. Женщина может указать на такие мелочи, которые пропустят мужчины.

Тригс молча повернулся и повел их вверх по лестнице. Перед запертой дверью он остановился и вынул ключ.

– Вы говорили, что дверь была заперта изнутри? – спросил Селби.

– Да.

– И как же вы ее открыли?

– Воспользовался маленьким лезвием перочинного ножа и повернул ключ в скважине. Потом вытолкнул его, вставил отмычку, открыл дверь. Я оставил там все так, как было.

Тригс отпер замок, распахнул дверь. Комната была большой и светлой. В те времена, когда в доме жил преуспевающий ранчеро, в этой комнате тоже была спальня со своей ванной. Изменения во время переделки дома в ночной клуб мало коснулись верхних этажей. Внутреннее убранство спальни отражало личность Мадж Трент. На стенах висело десятка два рекламных плакатов различных ночных клубов. Туалетные принадлежности занимали надлежащее им место на туалетном столике, одежда находилась в стенном шкафу. Кровать была застелена и помята, как будто кто-то лежал поверх покрывала. Подушки тоже были смяты.

– Она влетела сюда как сумасшедшая, плакала и кричала, – напомнил Тригс.

Селби кивнул, подошел к кровати и начал осматривать подушки. Как будто читая его мысли, Тригс добавил:

– Это было сегодня утром.

Селби указал на туалетный столик, где стояла фотография улыбающейся девочки лет пяти-шести.

– Ее дочь? – поинтересовался он.

Тригс кивнул.

– Где она сейчас?

– Не знаю. В какой-то школе для девочек. Мадж безумно ее любит. Звонит дочке каждый вечер. Ей не важно, какие тут дела. В восемь вечера она все бросает и идет разговаривать с дочерью.

– Как зовут девочку?

– Руби.

– Руби Трент?

– Я не знаю, какую она носит фамилию.

Селби внимательно посмотрел на Тригса. Определенно, его терзала тревога. От его уверенной враждебности не осталось и следа. В глазах было почти умоляющее выражение.

– Кажется, вы очень хотите, чтобы Мадж вернулась, – проговорил прокурор.

– Она хорошая хозяйка, – признал Тригс. – Умеет поддержать в посетителях хорошее настроение.

– Сколько у вас официанток?

– Две.

– В какое время они приходят?

– Одна начинает в семь и работает до двух часов ночи. А вторая приходит в восемь и заканчивает в три.

– Официантки болтают с Мадж, то есть многое ли им известно о ее личной жизни, например, где живут ее друзья и…

– Нет, – отрезал Тригс. – Она с ними не фамильярничает. Считает, что тогда не сможет им приказывать.

– Ладно, Тригс, давайте посмотрим ее вещи, – предложил Селби.

Тригс стоял в дверях, пока Сильвия Мартин быстро проверила ящики комода, открыла старый сундук, просмотрела содержимое чемоданов, уделив особое внимание косметическим кремам. Заглянув в один ящик, Селби обнаружил короткие письма, нацарапанные детской рукой, несколько неловких рисунков карандашом. Он отметил, что все письма без конвертов.

– Пока могу сказать, – заявила Сильвия Мартин, – что она выбралась из окна, как и говорил мистер Тригс, не переодеваясь, ничего с собой не взяв.

Тригс бесстрастно заметил:

– А я что говорил! Шериф до смерти ее напугал.

Селби посмотрел на него:

– Именно об этом я и хотел спросить вас, Тригс. Чего она так испугалась?

– Ну, шериф ворвался сюда, стал обвинять ее во всяких преступлениях…

– В чем конкретно он ее обвинил?

– Что она звонила по телефону.

– Вот именно! – воскликнул Селби. – Человек не станет впадать в такую дикую панику только потому, что его спросили, не звонил ли он по телефону. Лично мне кажется, что здесь кроется что-то еще. А вы не догадываетесь, что именно?

– Нет, – ответил Тригс.

– А если подумать?

– Что вы хотите сказать?

Селби пояснил:

– Сегодня ночью, после половины первого, когда сюда приехали ребята из кемпинга, и до двух часов, когда пошел дождь, кто-то воспользовался их машиной для какой-то поездки. Вы что-нибудь знаете об этом?

– Нет.

– Мы предполагаем, что это могла сделать Мадж Трент. Вы бы знали об этом?

Тригс покачал головой, немного подумал и ответил:

– Я так не думаю. Мадж все время была здесь, то входила, то выходила, занималась посетителями. Она никуда не уезжала…

Сильвия, которая в это время просматривала вещи и стенном шкафу, позвала:

– Здесь есть кое-что любопытное, Дуг.

Селби осмотрел черные шелковые бальные туфельки, испачканные грязью, которые протянула ему Сильвия.

– Тригс, можете сказать, откуда на них грязь? – спросил он.

Тригс несколько секунд рассматривал легкие туфельки, затем отозвался:

– Нет.

Селби приблизился к окну, открыл его, выглянул наружу. Вынув из кармана пальто фонарик, осветил крышу. Немного сбавивший силу ветер шевелил листья пальмы, покрывающие крышу, и они тихо шуршали, как будто кто-то крался по сухой траве.

– Минутку, я хочу посмотреть здесь, – сообщил Селби.

Он перелез через подоконник, спустился на крышу пристройки. Пятно света от его фонарика плясало на черепице.

Стоя у окна, Тригс крикнул ему:

– Обратите внимание, она прошла по этой крыше до конца, а там спустилась на подъездную дорожку!

– А почему не спрыгнула вниз прямо здесь? – заинтересовался Селби.

– Не знаю, но она точно спустилась там, в конце. Это мне известно.

– Откуда?

– Потому что если бы она спрыгнула здесь, то на влажной земле остались бы ее следы, но она спустилась на дорожку, усыпанную гравием.

– Понятно. Значит, не оставила следов?

– Нет.

Селби убрал фонарик в карман, поднял руки.

– Ладно. Я поднимаюсь. – Он подпрыгнул, ухватился за подоконник.

Тригс и Сильвия схватили его под мышки, втащили в комнату.

– Значит, вы не думаете, что Мадж Трент могла взять машину Каттингса и куда-то поехать этой ночью? – повторил вопрос Селби.

– Честно говоря, мистер Селби, не думаю.

Прокурор продолжил расспрашивать Тригса:

– А утром, в половине шестого, Мадж Трент выходила отсюда и ездила куда-нибудь, откуда могла позвонить в офис коронера?

– Нет, она не выходила. Я это точно знаю, потому что в это время мы были вместе и обсуждали положение вещей.

– Каких вещей?

– Да всякие дела.

– Связанные с этим случаем Уоткинса?

– В основном мы говорили о том, что будет с заведением. У нее же есть ребенок, которого она должна содержать. Естественно, ее работа зависит от моего дохода. Если вы начнете прижимать меня, это отразится на моих доходах, и тогда Мадж может потерять работу.

– Вы ей так и сказали?

– Да, мы обсуждали это.

– Тогда, естественно, она очень хотела, чтобы я не возбуждал дела.

– Наверное… Конечно, не хотела.

– И молодой Стэплтон тоже очень не хотел, чтобы я возбуждал дело, – сообщил прокурор, но Тригс промолчал. – И Чарльз Девитт Стэплтон тоже не желает, чтобы я возбуждал дело, если только в него замешан его сын.

Тригс облегченно вздохнул.

– Но только это бесполезно, – констатировал Селби, внимательно наблюдая за ним.

– Это… э… Что такое? – не понял Тригс.

– Все это бесполезно, – повторил Селби. – Мне не нравится, когда другие указывают мне, как поступать.

– А! – протянул Тригс безразличным тоном. – Понятно.

– У вас есть здесь машина, Тригс?

– Есть.

– Она не пропадала?

– Когда?

– Да в любое время – или ночью, или сегодня утром.

– Нет.

– Ваша хозяйка не воспользовалась ею, когда уходила?

– Нет.

Селби кивнул, глянул на Сильвию и произнес:

– Что ж, у нас еще есть дела, пора ехать.

– Вы дадите мне знать, если услышите что-нибудь о Мадж Трент? – спросил Тригс. – Я очень беспокоюсь за нее.

– Я сообщу вам, – пообещал Селби. – А эти туфли мы захватим с собой в качестве вещественной улики.

Как только Тригс запер входную дверь, а Селби нажал на стартер, Сильвия проговорила:

– Он наверняка хочет нам помочь, Дуг, но не совсем откровенен. Он что-то скрывает.

– Думаю, мы сумеем ее найти, – сказал Селби, думая о Мадж. – Она звонит дочке каждый вечер. Установим, куда звонила, определим школу, где находится ее девочка, и посмотрим, не позвонит ли она сегодня. Этот след Тригс, кажется, не учел.

– Знаешь, Дуг, – с сомнением в голосе произнесла Сильвия, – почему-то я не представляю себе, чтобы Тригс мог чего-то не учесть.